– Сядь, – он подтолкнул ее. – Десять минут назад ты не возражала, когда я тебя лапал!
Она напряглась, когда он опустился в воду позади нее. Одну ногу он согнул в колене, другую вытянул вдоль ее бедра. Было тепло и уютно. Он протянул руку и забрал у нее мыло. Скользкими руками он гладил ее грудь, смывая остатки краски.
Плеснув воды ей на плечи, он смыл цветную пену. Тело ее лоснилось. Он притянул ее к себе, сжимая коленями ее бедра. Спиной она чувствовала густые волосы на его груди. Еще раз намылив руки, он коснулся пальцами треугольника волос между бедер.
В комнате было тихо. Только плеск воды и прерывистое дыхание. Лили поддалась успокаивающему теплу. Скованность исчезла. Полузакрыв глаза, она откинулась ему на грудь. Руки его блуждали по ее телу, губы скользили по шее, плечам. Она глубоко вздохнула. Рука ее невольно скользнула вниз и легла на его бедро. В горячей воде жесткие волоски на его теле стали бархатистыми.
Алекс почувствовал прикосновение ее руки и замер, лишь грудь его тяжело вздымалась. Лили крепко зажмурилась: вот сейчас он скажет, что прелюдия окончена. Но он вновь стал ласкать ее груди. Его пальцы как бабочки легко порхали, едва касаясь сосков. Она застонала.
Скользкие от пены руки скользнули вниз, прошлись по животу. Еще ниже. Лили тяжело дышала. Тело ее напряглось. Он раздвинул ей ноги, и рука его скользнула вниз, по золотистым завиткам. Лили схватила его за руку.
– Нет, не надо, остановись. Мне кажется…
– Почему тебе всегда что-то кажется? – прошептал он. Его палец скользнул глубоко внутрь, двигаясь мягкими круговыми движениями.
Она перестала бороться с желанием. Тело ее напряглось. Она двигалась, инстинктивно стараясь втянуть его глубже. Она прошептала его имя.
– Забудь обо всем, – прошептал он, не прекращая изысканной ласки. – Думай только об этом…
Он не останавливался, пока она не позабыла обо всем на свете. Тело ее выгнулось дугой, с губ сорвался крик. Когда она перестала содрогаться, он повернул ее к себе и крепко поцеловал.
– Ты очень красивая, Вильгемина Лоусон. И ты останешься со мной всю ночь, – хрипло сказал он. Он не отрываясь смотрел в ее испуганные зеленые глаза.
Будь у Лили одежда, оружие или просто желание, она бы нашла возможность уйти. Вместо этого она позволила укутать себя толстым полотенцем и отнести в спальню. Алекс погасил свет и лег рядом, крепко обнимая ее.
Они оба знали, что Лили примет пять тысяч фунтов и завтра они заключат договор. При мысли о договоре Лили почувствовала себя грешницей. А как иначе можно расценить использование своего тела в обмен на деньги? Но в то же время она испытывала умиротворенность. Она сможет заплатить Джузеппе, вновь наймет сыщиков. Возможно, кошмар последних двух лет скоро закончится.
Его рука обвилась вокруг ее талии, дыхание стало спокойным. Он спал. Но Лили, несмотря на усталость, не могла заснуть. Ей было горько: как она ни сопротивлялась, жизнь сама толкнула ее на этот путь, и назад дороги нет.
Но в то же время она не могла не удивляться. Оказывается, она совсем не знала мужчину, который сейчас спит рядом с ней. Она обвиняла его в жестокости, а он ни разу не обидел ее. Напротив, он старался доставить ей удовольствие. Ей казалось, что он холоден, а он такой нежный, чуткий. Все считали, что он сдержан и спокоен, но только Лили знала, до какого накала доходит его страсть. В глубине души она была довольна. Ей льстило, что ей удалось возбудить в нем столь бурные чувства. Как он злился, что столько народу лицезрело ее в костюме Евы! Она улыбнулась. Потом спохватилась, что не к лицу ей поощрять его собственнические инстинкты. Она попыталась отодвинуться, но он еще крепче притянул ее к себе. Она прильнула к нему и успокоилась, согретая теплом его тела.
Алекс проснулся оттого, что Лили беспокойно зашевелилась во сне. Ворча, он приподнялся и протер глаза.
– Ну, что еще? – пробормотал он, зевая, и вздрогнул, услышав пронзительный крик. – Лили! Черт побери, что…
Он склонился над ней. Лили металась по подушке, ее тело содрогалось, пальцы сжались в кулаки. Она тяжело дышала, пытаясь что-то сказать. Он не смог разобрать слов.
– Лили.– Он нежно убрал спутанные волосы с ее лба. – Тихо. Это просто сон. Это сон.
– Нет! – кричала она.
Проснись, солнышко. – Он тихо уговаривай ее, как вдруг услышал имя. То самое, что она повторяла в Рэйфорд-Парке, когда бродила во сне по дому. Ему тогда показалось – Ник, но теперь он отчетливо услышал – Николь. Женское имя.
– Николь… О нет… Нет! – Она содрогалась от рыданий, руки тянулись вперед, будто она хотела удержать кого-то.
Алекс смотрел на нее, раздираемый жалостью и любопытством. Николь. Никогда не слышал этого имени ни от кого из членов семьи. Видно, это часть таинственного прошлого Лили: Гладя ее волосы, он коснулся губами разгоряченного лба.
– Проснись, Лили. Спокойно. Все в порядке.
Она вздрогнула, на мгновение перестав дышать, как будто ее ударили. Алекс крепко обнял ее, прижал к себе. Она разрыдалась. Он ожидал чего угодно, но не этого душераздирающего плача, в котором было столько горя.
– Лили. – Он успокаивал ее как мог, поглаживая дрожащее тело. От ее слез сжималось сердце. Он бы отдал что угодно, только бы она перестала плакать.– Лили, ради всего святого, успокойся, – беспомощно повторял он.
Она еще долго не могла успокоиться. Потом затихла, уткнувшись мокрым лицом ему в грудь. Алекс хотел поговорить с ней, попросить объяснений, но она неожиданно уснула.
Алекс продолжал сжимать ее в объятиях.
– Кто же эта Николь? – прошептал он, хотя она не могла его слышать. – Что она тебе сделала?
Ее маленькая головка лежала на его плече. Он гладил ее волосы, и тревога постепенно уходила. Но вместо этого на него нахлынуло другое чувство, которое напугало его гораздо больше. Он сам себе удивлялся: больше всего на свете ему хотелось защитить ее, заслонить от всех бед. Лили, женщину, которая, казалось, меньше всего нуждается в защите! Он знал, что она не верит никому, но он уже отдал ей свое сердце. Она перевернула всю его жизнь. Она изменила все.
Он любит ее. Эта простая истина повергла его в шок. Но что тут возразишь? Он прижался губами к ее виску. Его переполняло ликование. Он хотел привязать ее к себе – любыми способами, всеми возможными клятвами и обещаниями. Со временем она сможет полюбить его. Придется рискнуть. Было бы разумнее сначала дать ей привыкнуть, побольше узнать о ней, о ее прошлом, разгадать ее тайны. Но он теряет разум, он влюблен. Он хочет ее сейчас, такую, какая она есть. Всю жизнь он был разумным и рассудительным. Один раз можно забыть о целесообразности и поступить, как подсказывает сердце!
Лили проснулась и лениво потянулась. Приоткрыв глаза, она увидела над собой бледно-голубой потолок. Она повернулась и встретилась глазами с Алексом, который не отрываясь смотрел на нее, приподнявшись на локте. Она попыталась прикрыть обнаженную грудь сползшей простыней, но он не дал. С ленивой улыбкой он пожелал ей доброго утра и спросил, как она спала.
– Спасибо, хорошо, – осторожно сказала Лили. Ночью ее опять мучили кошмары, и она ждала подозрительных взглядов и расспросов.
– Я боялся, что ты опять убежишь, пока я сплю,– сказал Алекс.
Она виновато опустила глаза.
– Мне же нечего надеть, – пробормотала она.
– Да, конечно. – Он сдвинул простыню еще ниже. – Держать тебя без одежды определенно выгодно.
Лили натянула простыню, не понимая, в каком он сегодня настроении.
– Буду очень признательна, если ты пошлешь кого-нибудь ко мне домой. Пусть привезут платье, вещи… Анни, моя горничная, знает, что мне требуется. И еще… – Ее полные достоинства манеры выглядели нелепо, поскольку Алекс сбросил с нее простыню и раздвинул ей ноги. – Алекс! – слабо запротестовала она.
Его руки ласкали ее.
– Мне нравится, как ты произносишь мое имя.
– Это невозможно, – выдохнула она. – Опять!
– Почему невозможно?
– Но… Это вредно для здоровья или что-то в этом духе…
– Очень вредно, – его ладони легли на ее груди. – Приводит к размягчению мозгов.
– Какой ужас, – забеспокоилась Лили, но поняла, что он просто дразнит ее. – Алекс!
Улыбаясь, он склонился к ее груди. Бедром она чувствовала его возбуждение. Она и сама была возбуждена и замерла в ожидании, когда он лег сверху. Он поцеловал ее и легко вошел в нее, двигаясь медленно и свободно. Она неуверенно обняла его за спину и подняла ноги, обхватив его за талию. Его тело содрогнулось, дыхание стало прерывистым, и скоро он в изнеможении затих.
Лили заговорила первая. Она села на кровати, натянув простыню до подбородка.
– Мы должны не откладывая обсудить некоторые вопросы. – Она старалась говорить энергично, по-деловому. – Пора отбросить щепетильность.
– Да, для разнообразия, – пробормотал он. Глаза его насмешливо искрились. Он не мог припомнить ни одного случая, когда она не отбрасывала щепетильность.
– Речь идет о деньгах и обязательствах.
– Ах да. – Она попыталась прикрыть его простыней, но он не обратил внимания. – Мои деньги, твои обязательства.
Она смущенно кивнула. Странно он себя ведет, удивительно легкомысленно. В уголках рта усмешка.
– Ночью ты упомянул пять тысяч фунтов.
– Верно.
Лили в смущении кусала губы.
– Ты не передумал?
– Я же обещал.
– Чего ты потребуешь взамен?
Алекс растерялся. Он не знал, как сказать ей. В романтической обстановке было бы проще. Но она сидела перед ним, сжав губы, и ждала. Ясно было, что его нежность и любовь – не то, что сейчас ее интересует. Он заговорил ей в тон, по-деловому.
– Во-первых, ты должна спать со мной.
Она кивнула.
– Я так и думала. Мне повезло, что я так дорого стою.
Ее сарказм развеселил его.
– Ты будешь стоить большего, когда приобретешь кое-какие элементарные навыки.
Она быстро опустила взгляд, но он успел заметить недоумение и недоверие в ее глазах.
Неужели можно придумать еще что-то, чего они не делали в эту ночь! Он улыбнулся и потрепал ее по плечу.
– Ты быстро всему научишься!
– Я бы хотела получить дом, – неуверенно продолжала Лили. – Достаточно большой, чтобы принимать гостей, в каком-нибудь привлекательном месте…
– Этот дом тебя устроит?
Он издевается над ней. Предлагать куртизанке родовое поместье! Она зло посмотрела на него.
– Тогда уж Рэйфорд-Парк!
– Что же, если тебе по душе Рэйфорд-Парк… Она вспыхнула и повернулась к нему с мольбой и негодованием.
– Неужели ты не видишь, как мне тяжело? Может, тебя это забавляет, а мне хочется быстрее с этим покончить. Пожалуйста, будь серьезным.
– Я вполне серьезен. – Он притянул ее к себе и жадно поцеловал. Она невольно ответила, губы ее приоткрылись. Подняв голову и глядя ей прямо в глаза, он продолжал: – Я открою счет в банке на твое имя, суммой ты будешь вполне удовлетворена. Я закажу для тебя карету в каком угодно стиле. Я открою кредит в любых магазинах. Хотя я этого не одобряю, но я разрешу тебе играть в клубе Крейвена, раз тебя так туда тянет. Но я запрещаю тебе носить платья, которые мне не нравятся, а если ты станешь поощрять ухаживания других мужчин, я тебе шею сверну. Ты должна спать со мной каждую ночь, и, если мне понадобится отлучиться из города, ты поедешь со мной. Что касается охоты, верховой езды, стрельбы и так далее, я все это разрешаю, но в моем присутствии. Никакой скачки в одиночку. Я запрещаю любое поведение, которое сочту безрассудным и опрометчивым. – Он почувствовал, что Лили напряглась. Условия тяжелые для женщины, чью свободу никто никогда не ограничивал. Но она не возражала. – Я не буду деспотом. Если я стану слишком давить на тебя, не сомневаюсь, что ты сразу же об этом заявишь.
Она заговорила, явно волнуясь.
– Ты должен знать… Я… Я не хочу детей и буду принимать меры предосторожности. У меня не будет детей. Не хочу.
Он колебался. Почему она так волнуется?
– Хорошо, – согласился он.
– Не соглашайся, если у тебя другие намерения.
– Я бы не сказал «да», если бы у меня были другие намерения, – рассердился он.
Он чувствовал, что для нее это важно, что она настаивает неспроста. Он терпелив. Со временем он разберется в причинах этого страха. Но если она не согласится, он подчинится ее решению. Тогда Генри продолжит их род.
– Когда я наскучу тебе, – тихо, торжественно продолжала Лили, – ты разрешишь мне сохранить все, что подарил. – Она слышала, что это обычное условие в соглашении между содержанкой и протектором. Если уж она пошла по этому пути, нужно как следует позаботиться о своих интересах. Ее испугало неожиданное молчание Алекса.
– Я еще не все объяснил, – заговорил наконец он.
Лили насторожилась.
– Не понимаю, в чем дело? Это касается денег? Дома? Если речь вдет о моей дружбе с Дереком, то, как ты знаешь…
Подожди, Лили. Послушай меня. – Он набрал побольше воздуха. – Я вот что хотел сказать тебе: я не хочу, чтобы ты была моей любовницей.
– Ты не хочешь… – Широко открыв глаза, она уставилась на него. Ее трясло от ярости. Он над ней издевается? Он нарочно все это затеял, чтобы унизить ее? – Тогда какого черта мы тратим впустую время?
Он мял в руках уголок простыни. Это оказалось неожиданно трудно. Потом взглянул ей прямо в лицо.
– Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Глава 10
– Женой…– без всякого выражения повторила Лили.
От унижения ее бросило в жар, потом в холод. Значит, это была шутка – хорошо продуманная жестокая игра. Видимо, он все спланировал во время той ночи, когда она привязала его к своей кровати! Но, может быть, он еще хочет ее в качестве содержанки, просто стремится показать ей, что он – хозяин положения. Она в его власти, и он волен играть с ней и мучить ее, как ему вздумается. Он наблюдал за ней, она это чувствовала. Испытывает ли он к ней то же презрение, что и она к самой себе? В сердце была пустота, она даже не могла разозлиться. Почти не могла. Не глядя на него, она заговорила:
– У тебя извращенное чувство юмора…
Он прикрыл ей рот ладонью.
– Да нет же, нет, черт возьми! Я не шучу! Я хочу жениться на тебе.
Она укусила его, и он быстро отдернул руку.
– Тебе незачем жениться – я ведь уже согласилась стать твоей любовницей!
Он с удивлением смотрел на следы от ее зубов на ладони.
– Я слишком уважаю тебя, ты, злобная сука!
– Очень мне нужно твое уважение! Мне нужны пять тысяч фунтов!
– Любой другой женщине польстило бы мое предложение. Любая другая была бы благодарна. Я предлагаю тебе больше, чем позорную связь.
– Естественно, что ты, в своем самодовольстве и ограниченности, так думаешь. Но я совершенно не польщена и не испытываю никакой благодарности. Я согласна быть твоей любовницей. Это или ничего.
– Ты будешь моей женой, – спокойно сказал он.
– Ты хочешь получить меня в собственность! – закричала она и попыталась встать с кровати.
Совершенно верно. – Он схватил ее, бросил на кровать и навалился на нее всей тяжестью. – Да. Я хочу, чтобы все знали, что ты моя. Я хочу отдать тебе мои деньги и мое имя. Хочу, чтобы ты жила со мной. Хочу проникнуть в тебя – в твои мысли, в твое тело. Хочу тебя всю. Я хочу дать тебе все, чтобы ты была счастлива, какой бы смысл ты ни вкладывала в это слово. Ты этого боишься? Я боюсь до черта. Ты думаешь, я сам рад, что не могу чувствовать иначе? Ты ведь, знаешь ли, не подарок… Он вовремя остановился.
– Ты ничего обо мне не знаешь! – взорвалась она. – А то, что знаешь, должно было напугать тебя! Черт возьми, теперь я точно знаю, что у тебя размягчение мозгов!
– Я не собираюсь платить по счетам Гарри Хиндона или того, другого подонка. Я тебя не предавал, Лили. Никогда. Помнишь, я тебя спросил, почему ты ненавидишь мужчин. Ты вольна презирать всех до единого. Но не меня.
– Ты думаешь, я отказываю из-за любовных неудач? – Она с удивлением посмотрела на него. – Пойми, я могу мириться с твоими условиями, причудами и правилами какое-то время, даже несколько лет. Но неужели ты думаешь, что я на всю жизнь откажусь от моей свободы, от моих прав, от всего – и чего ради? Ради привилегии каждую ночь тебя ублажать? Это приятно, не спорю. Но ради этого не стоит жертвовать всем, чем я дорожу.
– Приятно, – угрюмо повторил он. Она вызывающе посмотрела на него.
– Ты слишком тяжелый. Мне трудно дышать. Он не шелохнулся.
– Что ж, расскажи мне о своей свободной жизни, Лили. Расскажи, как ты каждую ночь играешь, чтобы свести концы с концами. Может, скажешь, что у тебя не бывает моментов, когда тебе нужен кто-то рядом?
– У меня все есть. – Она старалась твердо смотреть на него, но не смогла и отвела взгляд.
– А у меня – нет,– хрипло сказал он.
Лили отвернулась.
– Тогда поищи кого-нибудь другого, – сказала она с отчаянной решимостью. – Любая согласится пойти за тебя.
– Таких, как ты, больше нет.
– Что ты говоришь! С каких же пор я стала для тебя источником столь горячих чувств? – Она повернулась к нему и увидела, что он улыбается. – Не вижу ничего смешного.
Он лег рядом, перестав давить на нее всем телом, и, опираясь на руку, задумчиво посмотрел на нее.
– Нас сразу потянуло друг к другу. Мы созданы друг для друга. Мне кажется, если бы ты жила на другом конце света, мы бы все равно встретились. Тебя влечет ко мне так же, как и меня к тебе.
– Наверное, начитался Байрона, – пробормотала она. – Удивительно слышать от тебя эту романтическую чушь.
– Ты сама меня выбрала.
– Ничего подобного!
Из сотен мужчин, с которыми ты сталкивалась у Крейвена, на балах, на охоте, я единственный, с кем у тебя завязались какие-то отношения. Ты спровоцировала ссору, ты явилась в мой дом, ты вмешивалась в мои дела, ты расстроила мою свадьбу, выманила меня в Лондон и привязала к своей постели, поставила на карту свое тело и играла со мной, прекрасно зная, что можешь проиграть. Бог мой, неужели нужны еще доказательства? Скажи, был ли другой несчастный, чью жизнь ты так же перевернула? Вряд ли.
– Я делала это ради Пенни, – тихо сказала она.
Он улыбнулся.
– Это был всего лишь предлог. Ты делала это, потому что хотела меня.
– Самодовольный глупец! – Она покраснела.
– Вот как? Тогда скажи, что я тебе не нужен.
– Ты мне не нужен.
– Скажи, что эти две ночи ничего не значили в твоей жизни.
– Совершенно ничего!
– Скажи мне, что ты не хочешь больше меня видеть.
– Я… – Лили взглянула на его красивое лицо, и слова замерли у нее на губах.
Алекс пробежал рукой по ее волосам.
– Скажи, – прошептал он.– И ты никогда меня больше не увидишь.
Это было выше ее сил. Сердце ее бешено колотилось.
– А ты… – Она облизнула сухие губы. – Ты смог бы уйти, если бы я это сказала?
Алекс не мог отвести глаз от ее лица.
– Нет, – хрипло сказал он.– Мне просто хотелось знать, сможешь ты сказать это или нет.
– О господи, – она удивленно засмеялась. – Кажется, не могу.
– Почему?
Она дрожала. Она привыкла лицом к лицу встречать трудности, и никому, даже Джузеппе, не удавалось пробить ее броню. А Алекс смог.
– Я не знаю! – воскликнула она и прижалась к нему. – Я не знаю!
– Любимая!
Он осыпал поцелуями ее шею, плечи, волосы. Сильные руки крепко обнимали ее.
– Все-таки… Я хотела бы остаться твоей любовницей, – прошептала она.
– Все или ничего. У нас с тобой по-другому быть не может.– Он отбросил волосы с ее лица и улыбнулся. – Кроме того, как иначе мне переманить твоего дворецкого? Скажи «да», любимая. Скажи «да»!
***
Лили удалось убедить себя, что то, что она делает, она делает из-за денег. Выйдя замуж за Алекса, она будет невероятно богата. Ей хватит денег, чтобы выкупить Николь, а если Джузеппе откажется, она наймет целую армию сыщиков. Они прочешут весь город и вернут ей дочь. А потом будь что будет. Обнаружив, что у нее незаконнорожденная дочь, Алекс бросит ее, а может, и разведется. Они с Николь переедут в какое-нибудь тихое местечко. От Алекса не убудет, раненая гордость излечивается быстро; он найдет молодую красивую жену, которая родит ему десяток наследников.
А пока Лили решила получить максимум удовольствия от жизни с ним. Ночи в комнате с голубым потолком, возможность болтать с ним, дразнить и изводить его. Таких отношений с мужчиной у нее никогда не было. Странная дружба с Дереком – самое теплое отношение к мужчине, которое она допускала. Но, в противоположность Дереку, Алекс хотел делить с ней все ее проблемы, защищать ее, быть в курсе любых событий ее жизни. Лили даже пришло в голову, что не так уж плохо принадлежать кому-то. Наконец и она узнает, что такое муж.
Алекс настаивал, что они должны пожениться в тот же день. Лили знала: он торопится, потому что боится – вдруг она передумает. Он был прав. Она передумывала каждые десять минут. Алекс послал за ее горничной Анни, которая должна была привезти ей платье и туалетные принадлежности.
Лили нахмурилась, надев желтое платье с пышными рукавами. Высокий ворот, скромная вышивка.
– В этом платье я похожа на деревенскую барышню, – пробормотала она.– Выгляжу на пятнадцать лет. Почему ты не привезла что-нибудь пошикарнее?
– Дело не в платье, мисс, – заулыбалась Анни. – Это все ваше личико.
Лили присела перед зеркалом и внимательно посмотрела на свое отражение. Она вынуждена была признать, что Анни права. Губы стали ярче, полнее из-за страстных поцелуев Алекса. Лицо стало мягким, безмятежным и будто светилось изнутри. Вместо «интересной бледности» на лице играл яркий румянец, который не могла скрыть даже пудра.
Куда девалась та роковая женщина, которая вертела мужчинами в клубе Крейвена? Взгляд, раньше циничный и дерзкий, теперь стал робким и невинным, как у Пенелопы. Глядя на свое отражение, она вспомнила беззаботную юность, когда без оглядки влюбилась в Гарри Хиндона.
– А ты привезла мои bandeaus? – спросила она, пробегая рукой по густым волосам.
Анни быстро достала золотую ленту, украшенную топазом. Лили повязала ее и с досадой убедилась, что эффектное украшение не подходит к скромному платью.
– Черт возьми! – Сорвав с головы украшение, она нетерпеливо тряхнула волосами. – Принеси ножницы и остриги эти космы!
– Но, мисс, – возразила Анни, – такие чудесные густые локоны, они так идут вам!
– Ну, тогда пусть остаются. – Лили в отчаянии закрыла лицо руками. – Мне все равно. Я этого не перенесу.
– Чего не перенесете? – удивилась Анни.
– Да все это… ладно, тебе не нужно этого знать. Просто помоги мне уехать отсюда и скажи лорду Рэйфорду… – Она заколебалась.
– Что сказать лорду Рэйфорду? – вмешался Алекс. Он только что вошел в комнату, вернувшись после поездки в город. По радостному выражению его лица Лили поняла, что ему удалось найти священника, который согласился обвенчать их так быстро.
Анни с благоговением взирала на Алекса.
Ей раньше не приходилось видеть, чтобы мужчина без разрешения входил к Лили. Она отошла в уголок и оттуда украдкой посматривала на Лили и Алекса.
Он обнял Лили за плечи и наклонился к ней.
– Ах ты, трусиха, – прошептал он. – Тебе не удастся убежать от меня!
– Я об этом и не думала! – с достоинством возразила она.
– Это платье очень идет тебе. Но все же мне хочется его снять с тебя.
– Неужели ты больше ни о чем не можешь думать? – тихо спросила Лили, боясь, что Анни услышит их.
Он улыбнулся и поцеловал ее шею.
– Ты готова?
– Нет, – ответила она и покачала головой.
– Нам пора ехать.
Лили выскользнула из его объятий и зашагала по комнате.
– Милорд, – взволнованно заговорила она, – я много думала об ужасных последствиях необдуманных поступков и пришла к выводу, что неразумно было соглашаться…
Сильной рукой он стремительно притянул ее к себе и прижался губами к ее губам. Она замерла. За ее спиной Алекс махнул Анни рукой, и она на цыпочках вышла из комнаты. Он долго и жадно целовал ее, и она бессильно повисла на его руках. Глаза ее затуманились.
– Брак со мной был бы самым разумным поступком в твоей жизни, – сказал он.
Она погладила лацканы его сюртука.
– Просто… Просто я хочу быть уверенной…
– Этого достаточно? – спросил он и жадно поцеловал ее. Язык его скользнул в ее рот. Она обняла его за шею, дыхание ее стало прерывистым, жар разливался по всему телу. Когда он оторвался от ее губ, ей пришлось опереться на него – ноги у нее подкашивались.
– Алекс, – неуверенно начала она.
– Да? – Он поцеловал уголок ее рта.
– Я не смогу быть обыкновенной женой, даже если очень этого захочу!
– Я знаю.
Она с подозрением посмотрела на него слегка прищуренными глазами.
– Но как я могу быть уверена, что ты не захочешь изменить меня?
– Изменить? Каким образом? – насмешливо спросил он.
– Вдруг ты захочешь, чтобы я стала уравновешенной, перестала ездить верхом по-мужски и стала солить огурцы и вышивать на пяльцах…
– Довольно, – засмеялся он. Он взял ее лицо в ладони.– Неудивительно, что ты не хотела замуж. Сожги все пяльцы в доме, если хочешь. Огурцами пусть займется миссис Ходжес. – Он ласкал ее шею, играл ее блестящими локонами. – Я не хочу менять тебя, дорогая, только приучу тебя к поводьям.
Как он и думал, провокация удалась.
– Только попробуй! – завелась она, и Алекс засмеялся.
Разрешив ей только взять перчатки, он повел ее вниз, к коляске. Посадив ее, он взял у слуги поводья, и они поехали. Лили наслаждалась поездкой. С высокого сиденья она с интересом наблюдала, как Алекс управляется с прекрасно подобранными лошадьми. Резвые лошади рвались вперед, и было непросто сдерживать их. Лили потеснилась, чтобы Алексу было свободнее. Наконец лошади успокоились, и можно было поговорить.
– Почему их не купировали? – спросила Лили, указывая на длинные черные хвосты лошадей. В то время модно было обрезать хвосты лошадям. Считалось, что это безопаснее: хвосты часто запутывались в упряжи.
Алекс покачал головой и пробормотал что-то, но она не разобрала ответа.
– Что? Что ты сказал?
– Я сказал, что лошадям больно.
– Да, но боль быстро проходит, и так действительно безопаснее.
– Хвосты – единственная защита от мух, – ответил он не глядя на нее.
Любит детей и животных, подумала Лили. На душе у нее стало тепло.
– Знаете, милорд, вы не соответствуете своей репутации бессердечного чудовища. Дай-ка, я тоже хочу править.
Она потянулась за поводьями. Он посмотрел на нее с искренним недоумением. Женщина правит коляской – это неслыханно!
Лили весело засмеялась.
– Я умею, не бойся.
– Перчатки испортишь.
– Подумаешь, перчатки!
– Я раньше никогда не позволял женщине брать в руки поводья.
– Боишься? – ласково сказала она. – Я вижу, в этом браке предусмотрено одностороннее доверие.
Алекс неохотно отдал ей вожжи. Она так уверенно приняла их, что он несколько успокоился.
– Не волнуйся! – засмеялась Лили. – Такое впечатление, что ты готов в любую минуту выхватить у меня поводья! Еще не было случая, чтобы я перевернула коляску.
– Всегда бывает первый раз. – Он с тоской смотрел на вожжи.
– Безусловно, – безмятежно ответила она и подстегнула лошадей.
Примерно через милю Алекс поздравил Лили – она правила безукоризненно. Он с гордостью поглядывал, как маленькие ручки уверенно управлялись с поводьями. Нельзя сказать, что он чувствовал себя уверенно в качестве ее пассажира – не в его правилах было уступать главенство. Но Лили была так прелестна, так горда своим умением! Ее нелегко подчинить. Она для него идеальная спутница, такая же сильная, страстная, упрямая.
Они приближались к Челси, и к концу пути Алекс вновь взял вожжи. Они свернули и подъехали к маленькой каменной церкви. У входа стоял опрятно одетый подросток.
– Прими лошадей.– Алекс бросил ему монетку. – Мы скоро.
– Да, милорд, – жизнерадостно улыбнулся мальчик.
Алекс соскочил и протянул руку Лили. Она сидела неподвижно, глядя на него широко открытыми глазами. Только когда она увидела церковь, она полностью осознала, что предстоит ей.
– Давай руку, Лили,– спокойно сказал Алекс.
– Что я делаю! – чуть слышно проговорила она.
– Дай я помогу тебе спуститься.
Лили прижала руку к сердцу. Оно готово было выпрыгнуть из груди. Он не настаивал, не угрожал, но в глубине его глаз сверкнул огонь, в голосе зазвучало предупреждение. Теперь она зашла слишком далеко. Назад дороги нет. Казалось, что это происходит не с ней. Она подала ему руку и вышла из коляски.
– Когда Гарри отказался венчаться, я поклялась, что никогда не выйду замуж.
– Он тебя не заслуживал, – прошептал он. – Он был слаб и трусоват.
– Но у него хватило ума вовремя отступить. А вот у тебя…
– У всех свои недостатки, – сказал Алекс, заслоняя ее от любопытных взглядов.– У меня их немало. Многие тебе уже известны. Но я никогда не брошу тебя, Вильгемина Лоусон. Никогда. Ты это понимаешь?
– Понимаю, – сказала она и грустно усмехнулась. – Но я тебе не верю. Ты не знаешь обо мне всего.
Затаив дыхание, она ждала, как он отнесется к ее словам.
– Я знаю все, что мне нужно, – спокойно сказал он. – Остальное подождет.
Обняв за плечи, он повел ее в церковь. Там уже ждал пожилой викарий. Лицо у него было обветренное и доброе, рукопожатие крепкое, энергичное.
– Лорд Рэйфорд, – ласково улыбнулся он и повернулся к Лили, стоявшей в тревожном ожидании. – А это, должно быть, мисс Лоусон.
К удивлению Лили, он взял ее за плечи и стал внимательно разглядывать.
– Я знаю Александра очень давно, моя дорогая. С детства.
– Вот как? – Лили выдала некое подобие своей обычной насмешливой улыбки. – И каково ваше мнение о нем, святой отец?
– Герцог – хороший человек, – задумчиво ответил викарий, и глаза его заискрились. – Правда, иногда он бывает заносчив.
