— В ближайшие несколько секунд, — произнёс штурман-бомбардир.

Дженсен удерживал «Интрудер» на неизменном курсе и высоте, ведя бомбардировщик по электронному коридору, определённому компьютерными системами на борту самолёта. Теперь операция будет развиваться без участия людей. На крепёжных болтах была получена команда от компьютера. Несколько ружейных патронов — именно они использовались с этой целью — отстрелили крепления, удерживавшие корпус бомбы, и она плавно и ровно отделилась от бомбардировщика.

Самолёт подпрыгнул вверх, после того как его вес уменьшился на одну тонну.

— Пошла, пошла, — сообщил Дженсен.

— Бомба сброшена, — сказал Ларсон Кларку.

Кортес, наконец, увидел стену. Его автомобиль — если ездить сюда часто, придётся купить «джип» — все ещё с трудом поднимался по дороге, усыпанной гравием, но сейчас он проедет через ворота и дальше; если он не ошибается, по периметру усадьбы идёт прилично вымощенная дорога — на это, по-видимому, пошли материалы, оставшиеся от строительства вертолётной площадки.

Бомба все ещё летела со скоростью пятьсот узлов. После того как она отделилась от бомбардировщика, под действием силы тяжести траектория её начала изгибаться в сторону земли. В разреженной атмосфере скорость бомбы даже увеличилась. Головка системы наведения чуть повернулась, вводя небольшую поправку на снос ветром. Головка была из фибергласса и походила на тупоносую пулю с прикреплёнными к ней небольшими стабилизаторами. Когда лазерная точка, на которую была нацелена бомба, сдвигалась в сторону от центра её поля зрения, вся головка вместе с подвижными хвостовыми стабилизаторами смещалась в соответствующем направлении, и точка снова возвращалась в центр. Бомбе предстояло пролететь ещё достаточное расстояние, чтобы её электронный мозг, управляющий системой наведения, исправил возможные погрешности.

Вообще-то, Кларк не знал, чего следует ожидать. Прошло слишком много времени с тех пор, когда он вызывал воздушную поддержку, и он успел позабыть некоторые детали — когда приходится обращаться с просьбой о поддержке с воздуха, тебе обычно не до мелких подробностей. У него мелькнула мысль, а не раздастся ли свист, — он так и не запомнил этого со времён своей военной службы. Не сводя глаз с цели, он всё ещё старался не прикасаться к лазерному прицелу, опасаясь что-нибудь испортить. Рядом с пикапом стояло несколько человек. Один из них закурил, и казалось, что все они ведут общий разговор.

Кларк не мог понять, почему все ещё нет взрыва, хотя прошло ужасно много времени. Когда взрыв, наконец, произошёл, это случилось совершенно неожиданно, не было слышно ни свиста, ни каких-либо других признаков его приближения.

Кортес почувствовал, что передние колеса автомобиля, въехав в мощёный двор, чуть подпрыгнули.

Гарантированная точность попадания в цель у авиационной бомбы с лазерной системой наведения меньше трех метров, но это в боевой обстановке, а сейчас испытание проходило при намного более простых условиях. Она попала в цель всего в нескольких дюймах от её центра, точно в середину крыши пикапа. В отличие от своего первого испытания на Чайна-Лейк, её детонаторы были установлены на мгновенный взрыв. Два взрывателя — один в носовой части и другой в хвосте сработали через микросекунду после того, как головка искателя ударила по фиберглассовой крыше автомобиля. Помимо электронных взрывателей в бомбе были установлены и запасные, механические. На этот раз они не понадобились, но от детонации до самого взрыва требуется время, и бомба пролетела ещё тридцать дюймов, прежде чем взорвалась. Корпус бомбы едва пробил крышу грузового отсека, как взрывчатое вещество, содержащееся внутри, детонировало от двух взрывателей.

Теперь процесс пошёл быстрее. Бомба была наполнена октолом — это очень дорогая химическая взрывчатка, применяемая также при детонации ядерных зарядов; скорость распространения взрывной волны у неё свыше восьми тысяч метров в секунду. Горючий бомбовый корпус из клетчатки испарился за несколько микросекунд. Затем газ, образовавшийся в результате взрыва, разметал пикап во все стороны — кроме верха, — и сразу за этим пошла твёрдая, как скала, ударная волна. Как и обломки машины, взрывная волна ударила по бетонной стене дома меньше чем через тысячную долю секунды. Результат было нетрудно предугадать.

Стена распалась, обратившись в миллионы крошечных осколков, летящих со скоростью пули, причём мощь ударной волны обрушилась на другие части дома.

Нервная система человека просто не в состоянии реагировать с такой быстротой, и люди, сидевшие в зале, дне успели даже почувствовать надвигающуюся смерть.

Датчик лазерного указателя цели, ЛУЦ, сделался белым (с зеленоватым оттенком). Кларк инстинктивно сжался и отвёл взгляд от объектива, увидев совсем белую вспышку в районе цели. Они находились слишком далеко, чтобы сразу услышать грохот взрыва. Не так часто случается, что удаётся увидеть звук, но при взрыве крупных бомб это возможно. Сжатый воздух ударной волны превратился в призрачную белую стену, распространяющуюся радиально от места, где только что стоял пикап, со скоростью больше тысячи футов в секунду. Прошло около двенадцати секунд, прежде чем грохот взрыва достиг ушей Кларка и Ларсона. К этому моменту все, кто находился в зале на совещании, конечно, погибли, и звуковая волна прозвучала как отчаянный вопль затерянных душ.

— Боже мой, — пробормотал Ларсон, потрясённый происшедшим.

— Ты считаешь, что заложил достаточно динамита, Бутч? — процитировал Кларк героя знаменитого фильма. Он с трудом удержался от смеха. Это всего лишь первый шаг. Он убил немало врагов и никогда не радовался этому. Однако сама природа цели и метод её уничтожения превратили всю операцию во что-то, похожее на славную проделку. Сукин сын! — обругал он себя. Через мгновение веселье уступило место трезвым раздумьям. Его «проделка» только что закончилась гибелью нескольких десятков человек, причём только четверо из этого числа были целью операции. Это совсем не шутка. Желание смеяться исчезло. Кларк был профессионалом, а не психопатом.

В момент взрыва Кортес находился почти в двухстах метрах от эпицентра, но все ещё ниже уровня дома, что и спасло ему жизнь. Большая часть обломков пролетела над головой. Но ударная волна выбила ветровое стекло прямо ему в лицо, оно потрескалось, но не разлетелось — полимерный наполнитель в средней части стеклянного «сандвича» не допустил этого. Автомобиль перевернулся на крышу, но и тут Кортес сумел выползти, даже не осознав, что произошло прямо перед ним. Миновало не меньше шести секунд, прежде чем ему в голову пришло слово «взрыв». После этого реакция Кортеса стала более быстрой, чем у охранников, половина которых в любом случае погибла или умирала от ран. Он вытащил пистолет и направился к дому.

Вот только дома-то больше не было. Кортеса оглушил грохот взрыва, и он не слышал стонов раненых. Несколько охранников бессмысленно бродили по двору, держа наготове автоматы, — для какой цели, они не понимали. Те из них, кто в момент взрыва находился в дальнем углу каменной стены, пострадали меньше других. Бетонная громада дома поглотила почти всю мощь взрывной волны, защитив их от всего, кроме летящих обломков, которые были опасны сами по себе.

— «Браво-Виски», это «Зулу Эксрей» запрашивает ВЭБ.

ВЭБ означало взрывной эффект бомбы. Ларсон включил микрофон в последний раз.

— Оцениваю точность попадания как максимальную, повторяю, максимальную, при высокой эффективности детонации. Считайте успех полным. Конец связи.

— Принято. Конец. — Дженсен снова выключил радио. — Знаешь, — произнёс он, обращаясь по системе внутренней связи к штурману-бомбардиру, — помню, когда я ещё лейтенантом служил на «Кеннеди», во время плавания по Средиземному морю офицеры опасались заходить в некоторые отсеки авианосца, потому что матросы принимали наркотики.

— Верно, — кивнул штурман. — Будь они прокляты. Не беспокойтесь, шкипер. У меня не будет угрызений совести. Если Белый дом заявляет, что все в порядке, значит, все действительно в порядке.

— Точно, — Дженсен погрузился в молчание. Он полетит по этому курсу до тех пор, пока не выйдет из зоны действия радиолокаторов аэропорта «Эльдорадо», и свернёт затем на юго-запад к «Рейнджеру». Ночь была чудесной. Интересно, подумал лётчик, как проходят учения по противовоздушной обороне...

Кортес не слишком хорошо разбирался во взрывах, и последствия их были для него незнакомы. Так, фонтан перед домом продолжал работать. Электрические кабели, снабжающие дом электроэнергией, были проложены под землёй и не пострадали, и щит энергоснабжения тоже не вышел из строя. Кортес погрузил лицо в воду, чтобы охладить его. Когда он снова поднял голову, то чувствовал себя почти нормально.

В момент взрыва внутри усадьбы, окружённой стеной, находилось с дюжину автомобилей. Примерно половина была разбита, топливные баки горели, освещая ночь отдельными кострами. Новый вертолёт Унтивероса отбросило к треснувшей стене, и он превратился в металлолом. Кругом бегали люди. Кортес выпрямился и огляделся вокруг.

Он вспомнил, что видел небольшой грузовик, скорее пикап, с огромными колёсами, стоявший совсем рядом с... Кортес пошёл в ту сторону. Хотя весь трехгектарный участок вокруг дома был усыпан обломками, когда он приблизился к этому месту, то увидел, что здесь обломков не было. Он всмотрелся повнимательнее... перед ним была воронка не меньше двух метров в глубину и шести метров диаметром.

Бомба, привезённая на автомобиле.

Очень большая, пожалуй, в тысячу килограммов, подумал он, отворачиваясь от воронки. Его мозг принялся за работу.

— Думаю, мы уже узнали все, что нужно, — заметил Кларк. Он посмотрел в последний раз в окуляр ЛУЦ и выключил прибор. Понадобилось меньше трех минут, чтобы разобрать его и уложить.

— Кто это был, по вашему мнению? — спросил Ларсон, просовывая руки в лямки рюкзака. Он передал «Ноктрон» Кларку.

— Кто-то приехавший на БМВ и опоздавший к началу совещания. Думаете, он важная шишка?

— Не знаю. В следующий раз не уйдёт.

— Верно. — Кларк начал спускаться по склону холма.

Американцы, разумеется. ЦРУ, без сомнения. Они подкупили кого-то и сумели подложить тонну взрывчатки в кузов этого грузовика с огромными колёсами. Кортес почувствовал невольное уважение к хитрости замысла. Грузовик принадлежал Фернандесу — он слышал о нём, хотя и никогда не видел. А теперь и не смогу увидеть, подумал Кортес. Фернандес души не чаял в своей новой машине и всегда ставил его рядом с... Да, конечно. Американцам повезло. Ну хорошо, подумал он, а вот как это им удалось? Сами они, разумеется, не захотят быть замешанными в такое грязное дело. Значит, договорились с кем-то... С кем же? И это был не один человек, по крайней мере четыре или пять из М-19 или, может быть, из ФАРК?

Да, конечно, в этом есть смысл. Но, возможно, не сами американцы вступили в контакт с ними? А вдруг всё это было организовано через кубинцев или КГБ?

Благодаря всем переменам в отношениях между Востоком и Западом ЦРУ могло пойти на сотрудничество с ними. Маловероятно, подумал Феликс, но возможно. Прямое нападение на высокопоставленных правительственных чиновников, организованное картелем, могло привлечь самых странных партнёров. С кем не поведёшься, когда нужна помощь?

А вот как попала эта бомба сюда именно в этот момент? Неужели американцы узнали о предстоящей встрече?

Из кучи строительного мусора, которая когда-то была замком, доносились голоса. Охранники бросились на помощь, и Кортес присоединился к ним. В доме была семья Унтивероса, жена и двое детей, а также обслуживающий персонал человек восемь или даже больше. Хозяин наверняка обращался с ними, как с рабами, подумал Кортес. Все главари картеля в этом отношении вели себя одинаково. Может быть, Унтиверос нанёс кому-то из слуг смертельное оскорбление — приударил за дочерью, например. Многие позволяли себе такое. Кретины, подумал Кортес.

Охранники уже принялись раскапывать развалины. Поразительно, если там кто-нибудь остался в живых. Слух постепенно возвращался к Кортесу. Он слышал пронзительные крики какого-то бедняги. Интересно, подумал Кортес, сколько человек погибло? Пожалуй, все. Да. Он повернулся и пошёл обратно к перевёрнутому БМВ. Из-под пробки топливного бака сочился бензин, но Кортес протянул руку и достал из машины сотовый телефон. Он отошёл от машины метров на двадцать, прежде чем включил аппарат.

— Хефе, это Кортес. Здесь произошёл взрыв.

Это ирония судьбы, подумал Риттер, что первое сообщение об успехе проведённой операции он получил из следующего радиоперехвата по каналу «Кейпер». По-настоящему хорошей новостью, передали ему из АНБ, явилось то, что им удалось, наконец, получить характеристику голоса Кортеса. Это резко увеличило вероятность его обнаружения. Ну что же, это лучше, чем ничего, подумал заместитель директора ЦРУ по оперативной работе, когда уже во второй раз сегодня к нему прибыл тот же посетитель.

— Мы упустили Кортеса, — сказал он адмиралу Каттеру. — Зато прикончили Д'Алехандро, Фернандеса, Вагнера и Унтивероса, а также погибли многие другие, относящиеся к категории «попутный урон».

— Что это значит?

Риттер снова взглянул на фотографию дома, сделанную со спутника. Теперь ему придётся запросить новую, чтобы оценить причинённый ущерб.

— Этим термином определяются все, кто оказался в районе операции, охранники, например, их погибло немало, если не все. К сожалению, в доме была также семья Унтивероса — жена, двое детей, а также прислуга.

Каттер резко выпрямился в своём кресле.

— Но вы ни слова не говорили мне об этом! Я полагал, что бомбовый удар будет хирургическим. Риттер посмотрел на него с раздражением.

— Боже мой, Джимми! Вы что, ждёте от меня чудес? Вам, морскому офицеру, должно быть известно, черт побери, что всегда недалеко от места взрыва находятся посторонние люди. Мы сбросили на дом Унтивероса бомбу, верно?

Хирургические операции не проводятся с помощью авиационных бомб, что бы там ни утверждали так называемые эксперты. Нельзя быть таким наивным! — Риттеру тоже не слишком нравилась гибель людей, случайно оказавшихся поблизости, но этим приходилось платить за борьбу с картелем — его члены отлично это понимали.

— Но я сказал президенту...

— Президент разрешил мне охотиться за дельцами наркобизнеса, не ограничивая количество добытой дичи. Вы не забыли, что руководство операцией поручено мне?

— Но мы рассчитывали, что она будет проходить по-другому! А вдруг о происшедшем узнают газеты? Ведь это преднамеренное убийство!

— Вот как? Значит, это преднамеренное убийство, а ликвидация главарей наркомафии и их телохранителей нечто совершенно иное? И те и другое является убийством, вот что. Или являлось бы, не скажи президент, что мы начинаем вести драку без перчаток. Вы сами говорили мне, что это война. Президент приказал относиться к таким операциям, как к военным действиям. Вот мы и ведём военные действия. Мне жаль, что пострадали посторонние люди, но ведь, черт побери, так всегда происходит во время войны. Если бы у нас был способ прикончить этих ублюдков, не подвергая опасности невинных, мы воспользовались бы им, — но такого способа не существует. — Сказать, что Риттер был изумлён заявлением Каттера, значит не сказать ничего. Этот человек считал себя профессиональным военным. А отнимать у людей жизнь — это часть военной профессии. Разумеется, напомнил себе Риттер, Каттер сделал карьеру, командуя письменным столом в Пентагоне, — он, наверно, и кровь-то видел, только когда учился бриться.

Кошечка в шкуре тигра. Нет, просто кошечка. Носит военную форму тридцать лет и забыл, что настоящее оружие убивает людей не так аккуратно и точно, как в кино.

Тоже мне, профессиональный офицер. Подумать только, и этот человек даёт советы президенту по вопросам национальной безопасности. Просто великолепно.

— Давайте договоримся вот о чём, адмирал. Если вы не расскажете о случившемся репортёрам, я тоже промолчу. Вот текст радиоперехвата. По мнению Кортеса, взрыв произошёл от бомбы, доставленной туда на автомобиле. Кларк, должно быть, устроил все именно так, как мы надеялись.

— А вдруг расследованием займётся колумбийская полиция?

— Прежде всего я не уверен, что полицейских туда пустят. Во-вторых, почему вы считаете, что у них есть оборудование, которое позволит докопаться до правды? Я приложил немало усилий, чтобы взрыв походил на детонацию самодельной бомбы, и теперь мне кажется, что Кортес поверил в это. Наконец, откуда вы знаете, что полицейским не наплевать на убийство главарей картеля?

— Но средства массовой информации!

— Господи, до чего эти средства массовой информации терзают вас! Вспомните, именно вы добивались, чтобы против этих ублюдков были приняты решительные меры, причём заняться такой деятельностью должно ЦРУ. У вас сейчас другая точка зрения? Боюсь, уже поздно, — произнёс Риттер, не скрывая отвращения. Подумать только, его управление провело самую успешную операцию за последние годы, а этот парень, который задумал операцию, теперь с перепугу намочил в штаны.

Адмирал Каттер не обращал внимания на резкость Риттера и не рассердился.

Он обещал президенту устранить тех, кто убил Джейкобса, и остальных с хирургической точностью. При этом Каттер не предполагал, что могут погибнуть невинные люди. Но ещё более важным было то, что и Ковбой не ожидал этого.

Чавез находился слишком далеко к югу и потому не слышал взрыва. Отделение заняло позицию ещё у одной базы по переработке наркотиков. Судя по всему, такие базы действовали поочерёдно. Под его взглядом двое мужчин установили переносную ванну, и Чавез слышал ругательства и тяжёлое дыхание людей, взбирающихся по крутому склону. Несколько вооружённых охранников стояли рядом. На поляне появились четверо крестьян с бутылями кислоты в рюкзаках. Их сопровождали ещё два охранника.

По-видимому, новость об уничтожении предыдущей базы ещё не распространилась по округе, подумал Динг. Он не сомневался, что боевые действия их отделения прошлой ночью отбили бы охоту у местных жителей зарабатывать деньги таким образом. Сержанту не приходила в голову мысль, что крестьяне могут пойти на такой риск, чтобы прокормить свои семьи.

Десять минут спустя третья группа из шести человек в сопровождении пяти охранников принесла листья коки. У всех рабочих были складные брезентовые ведра. Они отправились к соседнему ручью за водой. Начальник охраны послал двух вооружённых людей в лес, чтобы нести там караульную службу, и положение сразу осложнилось. Один из охранников направился прямо к штурмовой группе, скрывающейся в пятидесяти метрах.

— Ого, — тихо произнёс Вега.

Чавез четыре раза нажал на клавишу передачи — сигнал опасности.

Вижу, ответили два тире капитана. Затем последовали три — приготовиться.

Осо установил пулемёт и снял его с предохранителя.

Может быть, они справятся с ними тихо, промелькнула надежда у Чавеза.

Мужчины с вёдрами как раз возвращались обратно, когда Чавез услышал слева от себя крик. Охранники на поляне отреагировали немедленно, и Вега тут же открыл огонь.

Внезапная стрельба с противоположного направления смутила охранников, и те сделали то, что обычно делают люди с автоматическим оружием в руках, когда их захватывают врасплох, — они принялись стрелять во все стороны.

— Проклятье! — прошипел Ингелес и выстрелил из гранатомёта. Граната разорвалась среди бутылок с серной кислотой, едкая жидкость обрызгала всех.

Трассирующие пули летели повсюду, люди падали на землю, царили такая паника и смятение, что солдаты не успевали следить за происходящим. Через несколько секунд стрельба прекратилась. На поляне больше никто не стоял. Тут же из леса вышла штурмовая группа, и Чавез побежал к ней. Он принялся считать трупы, и оказалось, что троих не хватает.

— Гуэрра, Чавез, найдите их! — приказал капитан Рамирес. Добавлять «и убейте» не требовалось.

Гуэрра натолкнулся на одного из них и застрелил его. Через некоторое время на поляне появился Чавез — он никого не нашёл и ничего не слышал. Сержант добежал до ручья и нашёл в трехстах метрах одно брезентовое ведро. Если рабочие были у ручья, когда началась стрельба, то они бросились бежать за четыре или пять минут до начала поисков, причём в местности, где выросли. Оба солдата потратили полчаса на бесплодные поиски в лесу, бежали, останавливаясь, прислушиваясь, но двое всё-таки сумели скрыться.

Когда они вернулись на поляну, оказалось, что новости, которые они принесли, были не самыми худшими. Погиб один из отделения. Роха, автоматчик, нарвался на очередь, попавшую ему прямо в грудь, и был убит на месте. Солдаты молчали.

Джексон тоже был в отвратительном настроении. Атакующие самолёты одержали верх. Истребителям «Рейнджера» не повезло. Когда одна из эскадрилий повернула по ошибке в другую сторону, вся тактическая схема Джексона рассыпалась, как карточный домик, и вместо хитроумной ловушки образовалось открытое пространство, в которое ворвались «русские» и оказались настолько близко к авианосцу, что могли уничтожить его ракетами. Джексон чувствовал себя очень неловко, что, впрочем, не было для него неожиданностью. Чтобы новые идеи прижились на практике, требовалось время, и ему придётся, пожалуй, изменить кое-что в своей системе. Если все получается гладко при компьютерном моделировании, это вовсе не значит, что разработанный план является идеальным, напомнил себе Джексон. Он продолжал смотреть на экран радиолокатора, стараясь вспомнить, как развивались учения и куда перемещались эскадрильи, как «свои», так и «вражеские». В этот момент на экране появилась яркая точка, направляющаяся на юго-запад в сторону авианосца. «Хокай» уже заходил на посадку, и Джексон пытался вспомнить, что это за самолёт и откуда он взялся.

Е-2С коснулся палубы, захватив трос номер три, и покатился вперёд, чтобы освободить место для посадки следующего самолёта. Робби успел выйти из кабины как раз в тот момент, когда посадку совершил бомбардировщик. Это был «Интрудер», тот самый, которого он заметил, поднимаясь на борт самолёта раннего оповещения несколько часов назад. Личная птичка командира эскадрильи, подумал он тогда. Тот самый бомбардировщик, который полетел в сторону побережья.

Впрочем; это было неважно. Капитан третьего ранга Джексон сразу направился в кабинет командира авиагруппы, чтобы начать разбор учения.

Капитан третьего ранга Дженсен тоже вырулил с посадочной площадки. Крылья «Интрудера» сложились, чтобы не занимать много места на отведённой ему площади:

К тому моменту, когда Дженсен со своим штурманом-бомбардиром вышли из кабины бомбардировщика, их уже ждал механик. Старшина успел достать видеокассету из носового приборного отсека и тут же передал её шкиперу — командиры эскадрилий носят это звание, — прежде чем они направились к безопасной надстройке, именуемой на авианосце «островом». Там их встретил «технический представитель», и Дженсен передал ему видеокассету.

— С земли сообщили, что точность попадания максимальная, — сообщил лётчик и направился к себе в каюту.

«Технический представитель» отнёс видеокассету в свою каюту и уложил в металлическую коробку с замком. Затем он запечатал её многоцветной лентой и приклеил к обеим сторонам табличку «совершенно секретно». Далее металлическая коробка была помещена внутрь ещё одного контейнера, в котором и отправится к месту назначения. После этого оперативник отнёс контейнер в помещение на палубе 0-3. Через тридцать минут предстоял вылет самолёта авианосного снабжения.

Контейнер будет уложен в карман курьера, и тот доставит его в Панаму. Там его примет ещё один оперативный представитель ЦРУ, который прилетит вместе с контейнером ни базу ВВС Эндрюз, недалеко от Вашингтона, и уж оттуда контейнер попадёт в Лэнгли.