Джон тут же обратился к своему спутниковому телефону.

— Слушаю, как дела? — спросил Эд Фоули.

— Одной удалось ускользнуть, Эд, одной удалось ускользнуть.

— Что?

— Ты слышал меня. Мы вывели из строя все ракеты, кроме одной, и она поднялась в небо… уходит на север, но начинает склоняться к востоку. Извини, Эд. Мы сделали всё, что было в наших силах.

Фоули потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями и ответить:

— Спасибо, Джон. Думаю, мне нужно предпринять кое-что.

— Вот ещё один, — сказала капитан.

Главнокомандующий НОРАД старался сохранять олимпийское спокойствие. Да, на этой китайской ракетной базе проводилась специальная операция, целью которой было уничтожение китайских межконтинентальных баллистических ракет, так что он ожидал увидеть огненные вспышки на экране. О'кей, пока все они были на земле.

— Теперь с ракетами должно быть покончено, — объявил генерал.

— Сэр, вот эта двигается. Произошёл запуск.

— Вы уверены?

— Посмотрите, сэр, пламя двигается в сторону от места запуска, — настойчиво сказала капитан. — Это настоящий запуск ракеты, настоящий запуск — настоящий запуск! — закончила она. — О, боже мой…

— О, проклятье, — произнёс главнокомандующий НОРАД. Он глубоко вздохнул и поднял трубку Золотого Телефона. Нет, сначала он позвонит в Центр национального военного командования.

Старшим дежурным офицером в ЦНВК был Салливэн, бригадный генерал корпуса морской пехоты с одной золотой звездой на погонах. Телефон, связывающий его с НОРАД, звонил достаточно редко.

— ЦНВК, бригадный генерал Салливэн слушает.

— Это говорит главнокомандующий НОРАД. Мы проследили запуск баллистической ракеты — подлинная угроза — с ракетной базы в Хуанхуа в Китае. Повторяю, подлинный запуск, подлинная угроза из Китая. Траектория склоняется к востоку и направляется к Северной Америке.

— Дерьмо, — заметил генерал морской пехоты.

— Можете рассказать мне об этом.

Действия, которые необходимо предпринять в данном случае, отработаны и записаны. Его первый телефонный звонок был в военный центр Белого дома.

Райан со своей семьёй садился ужинать. Необычный вечер, у него ничего не запланировано, никаких выступлений, и это хорошо, потому что всегда набегали репортёры и задавали вопросы, а за последнее время…

— Повторите, что вы сказали? — сказала Андреа Прайс-О'Дей в свой микрофон на рукаве. — Что?

Тут в комнату ворвался другой агент Секретной службы.

— Приказ на марш! — заявил он. Это была кодовая фраза, часто произносимая на учениях, но ни разу в действительности.

— Что? — спросил Джек, опередив на полсекунды жену, которая собиралась задать такой же вопрос.

— Господин президент, мы обязаны эвакуировать вас и вашу семью из Белого дома, — сказала Андреа. — Вертолёты корпуса морской пехоты уже на подлёте.

— Что происходит?

— Сэр, НОРАД сообщил о приближающейся баллистической боеголовке.

— Что? Китай?

— Это мне неизвестно. Быстро выходим, немедленно, — убедительно произнесла Андреа.

— Джек, — раздался встревоженный голос Кэти.

— О'кей, Андреа. — Президент повернулся: — Пора уходить, милая. Прямо сейчас.

— Но — что происходит?

Он помог ей встать и повёл к двери. В коридоре было полно агентов. Трентон Келли держал Кайла Даниэля — львиц не было видно, — и главные агенты, выделенные для всех остальных детей, стояли рядом с ними. Через мгновение они увидели, что в лифте не хватит места для всех. Первой спустилась семья Райана.

Агенты Секретной службы главным образом бежали вниз по широким мраморным ступенькам на первый этаж.

— Подождите! — воскликнул другой агент, подняв вверх левую руку. В правой он держал пистолет, и никто ещё не видел такого. Они остановились по команде — даже президент не спорит с человеком, сжимающим пистолет.

Райан старался думать как можно быстрее:

— Андреа, куда мне идти?

— Вы полетите в «Никэп». Вице-президент Джексон присоединится к вам. Ваша семья отправится на «ВВС-1».

На базе ВВС Эндрюз, совсем рядом с Вашингтоном, пилоты первой вертолётной эскадрильи ВВС США бежали к своим «Белл Хьюи». У каждого был свой маршрут, и каждый знал, где находится лицо, к которому он приписан, потому что группа секретных агентов, охраняющих этих лиц, постоянно докладывала об этом. Их задача заключалась в том, чтобы подобрать членов Кабинета министров и вывезти их из Вашингтона в заранее выбранные места, где они будут находиться в относительной безопасности. Их вертушки оторвались от земли меньше чем через три минуты и разлетелись в разные стороны к местам, где они заберут министров.

— Джек, что всё это значит? — Было непросто напугать его жену, но на этот раз она была действительно перепугана.

— Милая, нам сообщили, что к Америке летит межконтинентальная баллистическая ракета, и самое безопасное место для нас — в воздухе. Таким образом, они доставят тебя и детей на «ВВС-1». Мы с Робби полетим на «Никэп». О'кей?

— О'кей? О'кей? Что это такое?

— Трудная ситуация, но это всё, что мне известно.

На Алеутском острове Шемия гигантский радиолокатор «Кобра Дейн» осматривал небо на севере и западе. Он часто обнаруживал спутники, которые обычно летят ниже, чем боеголовки межконтинентальных баллистических ракет, однако компьютер анализировал траектории всего, что попадало в поле зрения радиолокатора, и относил небесные объекты к различным категориям — слишком высоколетящий, чтобы быть низколетящим спутником, и слишком медленный для баллистической ракеты.

— Что это за траектория? — спросил майор у сержанта.

— Компьютер говорит, что траектория направлена к Восточному побережью Соединённых Штатов. Через несколько минут ситуация прояснится… пока цель находится где-то между Буффало и Атлантой. — Эта информация автоматически передавалась в НОРАД и в Пентагон.

Вся гигантская структура Вооружённых сил США пришла в движение, часть за частью, когда её достигала информация. Это касалось и крейсера «Геттисберг», стоящего у пирса военно-морской гавани Вашингтона.

Капитан Блэнди находился в своей каюте, когда заворчал телефон.

— Это капитан… объявите боевую тревогу, мистер Гибсон, — приказал он, выслушав сообщение. Его голос был гораздо спокойнее, чем он чувствовал себя.

По всему кораблю раздался звон колоколов громкого боя, за которым последовал человеческий голос:

— Боевая тревога — Боевая тревога — всем занять места по боевому расписанию.

Грегори находился в информационном центре крейсера, занимаясь очередным компьютерным моделированием.

— Что это значит? — спросил он.

Главный старшина Лик покачал головой:

— Сэр, это означает, что теперь это больше не моделирование. — Боевая тревога на крейсере, стоящем у гребаного пирса? — О'кей, парни, включаем все бортовые устройства! — приказал он матросам.

Обычный президентский вертолёт опустился на Южную лужайку Белого дома.

Секретный агент открыл дверцу вертолёта и крикнул:

— Быстро на борт!

Кэти повернулась:

— Джек, ты полетишь с нами?

— Нет, Кэт, я должен лететь на «Никэп». А вы отправляйтесь. Увидимся сегодня, только позже, ладно? — Он поцеловал её, обнял детей, за исключением Кайла, которого президент взял из рук Келли и прижал к себе, прежде чем отдать обратно. — Позаботьтесь о нем, — сказал он агенту.

— Обязательно, сэр. Желаю удачи. — Райан наблюдал за тем, как его семья поднялась по ступенькам внутрь вертолёта, затем «Сикорский» качнулся и начал подниматься вверх, прежде чем они успели сесть и пристегнуться ремнями безопасности.

И тут же на Южную лужайку опустился другой вертолёт корпуса морской пехоты. На этот раз за штурвалом сидел полковник Дэн Мэллой. Это был VH-60 с уже раздвинутыми дверями. Райан быстро пошёл к нему в сопровождении Андреа Прайс-О'Дей. Они сели и пристегнулись, прежде чем вертолёт начал медленно подниматься в воздух.

— А как относительно всех остальных? — спросил Райан.

— Под Восточным крылом находится убежище для некоторых… — сказала она.

Затем её голос затих, и она пожала плечами.

— Проклятье, я спросил об остальных? — потребовал Райан.

— Сэр, моя обязанность охранять вас.

— Но, что…

Затем специального агента Прайс-О'Дей начало тошнить. Райан увидел это, достал пакет с напечатанным на нём красивым логотипом президента и передал его Андреа. Вертолёт пролетал сейчас над Молл, мимо монумента Джорджа Вашингтона.

Слева раскинулся юго-западный Вашингтон с домами рабочих и людей среднего достатка, которые ездили на машинах или убирали офисы, десятки тысяч людей… он видел людей, идущих по Молл, лежащих на траве, наслаждающихся прогулкой в наступающих сумерках… самые простые люди…

И ты только что оставил позади примерно сотню. Может быть, человек двадцать сможет поместиться в убежище под Восточным крылом… как относительно остальных, тех, кто убирают твою постель, складывают носки, чистят обувь, обслуживают во время ужина и наводят порядок за детьми, — как относительно этих людей, Джек? — спросил тихий голос. — Кто отвезёт их в безопасное место?

Он повернул голову и увидел монумент Вашингтона, а за ним пруд Тихих Размышлений и мемориал Линкольна. Он занимал такую же должность, как эти люди, жил в городе, названном именем одного из них, спасённом во время войны другим… а теперь он убегает от опасности… здание Капитолия, место заседания конгресса. На вершине купола горел свет. Конгресс занимался работой, выполнял обещания, данные избирателям, или пытался выполнить… но он убегал прочь… Восточный Вашингтон, населённый большей частью чернокожими, рабочими людьми, занимающимися в основном черновой работой. Они надеялись послать своих детей в колледж, чтобы их судьба была лучше, чем у родителей… Они едят свой ужин, смотрят телевизор, или, может быть, пошли сегодня вечером в кино, или просто сидят на крыльце и шутят со своими соседями…

Райан снова повернул голову и увидел два серых силуэта в военно-морской гавани, один знакомый, другой нет, потому что Тони Бретано сказал…

Райан расстегнул пояс безопасности и шагнул вперёд, столкнувшись с сержантом, находившимся на откидном сиденье. Полковник Мэллой сидел в кресле справа, занимаясь своим делом, управляя вертолётом. Райан схватил его за плечо. Полковник повернул голову и посмотрел на него.

— Да, сэр, в чём дело?

— Видите вон тот крейсер в гавани?

— Да, сэр.

— Садитесь на него.

— Сэр, я…

— Приказываю совершить посадку на крейсер, вы слышите? — закричал Райан.

— Слушаюсь, сэр, — ответил Мэллой, как и подобает хорошему офицеру корпуса морской пехоты.

«Чёрный ястреб» развернулся, описывая дугу к реке Анакостия, и завис в воздухе, пока Мэллой примеривался к ветру. Он заколебался, ещё раз оглянулся назад. Райан повелительно показал рукой на крейсер.

«Чёрный ястреб» начал осторожно снижаться.

— Что вы делаете? — потребовала Андреа.

— Я сойду здесь. Вы летите дальше на «Никэп».

— НЕТ! — вскрикнула она. — Я останусь с вами.

— Только не на этот раз. Рожайте свого младенца. Если дело обернётся плохо, я надеюсь, что ребёнок будет таким же, как вы и Пэт. — Райан подошёл к двери и раздвинул её. Сержант морской пехоты успел к двери раньше его. Андреа пошла следом.

— Держите её на борту, сержант! — приказал Райан. — Она полетит с вами!

— НЕТ! — закричала Прайс-О'Дей.

— Слушаюсь, сэр, — ответил сержант и обхватил руками женщину.

Президент Райан спрыгнул на шершавое покрытие вертолётной площадки крейсера и наклонился под проносящимися над головой лопастями несущего винта.

Вертолёт начал медленно подниматься в небо. Последнее, что увидел Джек, было лицо Андреа. Хвостовой винт едва не сбил его с ног, но он успел опуститься на колено. Затем он встал и оглянулся вокруг.

— Что это за чертовщина… Господи, сэр! — выпалил молодой старшина, узнав президента.

— Где капитан?

— Капитан в рубке, сэр.

— Проводите меня!

Старшина открыл перед ним дверь, затем они вошли в коридор, который вёл вперёд. Несколько поворотов, и Райан оказался в затемнённой комнате. Здесь было прохладно. Райан просто вошёл внутрь, считая, что он президент Соединённых Штатов, Верховный главнокомандующий армией и военно-морским флотом, так что корабль принадлежит ему в любом случае. Понадобилось потянуться, чтобы мускулы его тела почувствовали, что снова подчиняются ему, и затем он оглянулся вокруг, пытаясь сориентироваться в полумраке. Сначала он повернулся к старшине, который привёл его сюда:

— Спасибо, сынок. Можешь отправляться на своё место.

— Слушаюсь, сэр. — Старшина повернулся, словно во сне, и вышел из центра, чтобы продолжать исполнять служебные обязанности.

«О'кей, — подумал Джек, — что дальше?» Он видел два больших радиолокационных дисплея, установленных в носовой и кормовой переборках, и сидящих людей, не отрывающих от них своих взглядов. Он направился к ним, натолкнулся на дешёвый алюминиевый стул по пути и посмотрел вниз, на сидящего на нём человека, — похоже, это главный старшина в рубашке цвета хаки. В его нагрудном кармане — черт побери, ничего не поделаешь — Райан воспользовался прерогативой высшей власти и достал из кармана главного старшины пачку сигарет. Извлёк из пачки сигарету и закурил от пламени бутановой зажигалки. Затем прошёл вперёд и посмотрел на радиолокационный дисплей.

— Господи боже мой, — запоздало произнёс главный старшина.

— Не совсем. Спасибо за сигарету. — Ещё два шага, и он стоял за спиной человека с серебряными орлами на воротнике. Это, должно быть, капитан «Геттисберга». Райан глубоко затянулся успокаивающим дымом сигареты.

— Черт побери! Я запретил курение в информационном центре! — проворчал капитан.

— Добрый вечер, капитан, — ответил Райан. — Мне кажется, что в данный момент мы наблюдаем за баллистической боеголовкой, летящей на Вашингтон, предположительно с термоядерной начинкой. Так что можно на время отложить в сторону заботу о вторичном отравлении табачным дымом?

Капитан Блэнди повернулся и поднял голову. Его рот открылся так широко, что вполне мог вместить пепельницу ВМС.

— Как — кто — что?

— Капитан, давайте переживём эту опасность вместе, ладно?

— Капитан Блэнди, сэр, — сказал офицер, вскакивая на ноги.

— Джек Райан, капитан. — Райан пожал ему руку и предложил вернуться в своё кресло. — Так что у нас происходит?

— Сэр, ЦНВК сообщил нам, что к Восточному побережью приближается баллистическая ракета. Я объявил на крейсере боевую тревогу. Радиолокатор включён. Чип вставлен? — спросил он.

— Чип на месте, сэр, — подтвердил главный старшина Лик.

— Чип?

— Это просто наш термин для этого. В действительности речь идёт о программном обеспечении, — объяснил Блэнди.

Кэти и детей подняли по ступенькам трапа и провели в переднюю кабину. Полковник за штурвалом самолёта испытывал вполне понятную спешку. С третьим и четвёртым включёнными реактивными двигателями он запустил первый и второй, и VC-25 покатился по дорожке, как только трап отъехал от самолёта. Он сделал крутой правый поворот, и затем «Боинг-747» начал разгоняться по взлётной дорожке Один-Девять навстречу южному ветру. Прямо под ним агенты Секретной службы и персонал ВВС пристегнули семью первой леди ремнями безопасности, и впервые за пятнадцать минут сотрудники Секретной службы позволили себе спокойно вздохнуть. Меньше чем через тридцать секунд вертолёт вице-президента Джексона совершил посадку рядом с Е-4В — Национальным воздушным командным пунктом при Чрезвычайных Ситуациях. Пилот этого самолёта так же торопился взлететь, как и полковник, сидевший за штурвалом VC-25. Он сделал это меньше чем за девяносто секунд. Джексон никогда не пристёгивался к креслу, так что он встал и оглянулся вокруг.

— А где Джек? — спросил вице-президент. Затем он увидел Андреа, которая выглядела так, словно у неё только что произошёл выкидыш.

— Он остался в Вашингтоне. Приказал пилоту вертолёта высадить его на палубу крейсера в военно-морской гавани.

— Он сделал что?

— Вы слышали меня, сэр.

— Соедините меня с ним по радио — прямо сейчас! — скомандовал Джексон.

Райан действительно чувствовал себя заметно спокойнее. Больше не нужно никуда бежать, здесь он окружён людьми, умело и расчётливо выполняющими свою работу — по крайней мере, внешне. Капитан выглядел немного напряжённым, но капитаны и должны испытывать напряжение, решил Райан, поскольку они несут ответственность — в данном случае — за миллиард долларов корабля и различного снаряжения на нём.

— О'кей, что сейчас происходит?

— Сэр, боеголовка — если она нацелена на нас — ещё не появилась на экране.

— Вы можете сбить её?

— В этом и заключается назначение нашего крейсера, господин президент, — ответил капитан Блэнди. — Где доктор Грегори?

— Я здесь, капитан, — ответил голос. Фигура, едва различимая в полумраке, подошла ближе. — Святой боже!

— Это не моё имя — я знаю вас! — произнёс удивлённый Райан. — Майор — майор…

— Грегори, сэр. Я закончил военную службу половиной полковника. Тогда занимался проблемами противоракетной обороны. Министр обороны Бретано предложил мне заняться модификацией ракет в системе «Иджис», — объяснил физик. — Думаю, скоро мы увидим, работает моя система или нет.

— А вы сами как считаете? — спросил Райан.

— При компьютерном моделировании все было в порядке, — прозвучал уклончивый ответ.

— Радиолокационный контакт. Мы видим какую-то точку, — послышался голос старшины. — Пеленг три-четыре-девять, расстояние девятьсот миль, скорость… да, это боеголовка, сэр. Скорость тысяча четыреста узлов — я хочу сказать, четырнадцать тысяч узлов, сэр. — «Проклятье», — подумал он.

— В четырех с половиной минутах, — сказал Грегори.

— Вы делаете расчёты в голове? — спросил Райан.

— Сэр, я занимался этим делом с окончания Уэст-Пойнта.

Райан докурил сигарету и оглянулся в поисках…

— Вот она, сэр. — Это был снова главный старшина с пепельницей, которая появилась в информационном центре, как по мановению волшебной палочки. — Ещё сигарету?

«Почему бы и нет?» — рассудительно подумал президент. Он взял вторую сигарету, и главный старшина поднёс к ней пламя зажигалки.

— Спасибо.

— Послушайте, капитан Блэнди, может быть, вы объявите общую амнистию всем курильщикам? — поинтересовался главный старшина.

— Если не объявит капитан, амнистию объявлю я, — сказал Райан.

— Лампа для курильщиков зажжена, парни, — объявил главный старшина Лик со странным удовлетворением в голосе.

Капитан оглянулся с нескрываемым раздражением, но промолчал.

— Четыре минуты, это может не иметь никакого значения, — заметил Райан настолько спокойно, насколько это позволяла сигарета в губах. Опасно для здоровья или нет, но сигареты иногда могут пригодиться.

— Капитан, по радио вызывают президента, сэр.

— Где я могу принять вызов? — спросил Джек.

— Прямо здесь, сэр, — сказал ещё один главный старшина, поднимая телефонную трубку и нажимая на кнопку.

— Райан слушает.

— Джек, это Робби.

— Моя семья в безопасности?

— Да, Джек, с ними все в порядке. Скажи, какого черта ты оказался там?

— Пережидаю опасность вместе со всеми. Понимаешь, Робби, я не могу скрыться, оставив остальных в беде. Просто не могу.

— Джек, если эта штука взорвётся…

— Тогда ты продвинешься по служебной лестнице, — обрезал его Райан.

— Ты знаешь, как я должен поступить? — потребовал вице-президент.

— Да, Робби, тебе придётся постараться. Пусть господь поможет тебе в этом.

Но это уже не будет моей проблемой, — подумал Райан. В этом заключается какое-то утешение. Убивать человека, стреляя из пистолета, это одно. Убивать миллион людей при ядерном взрыве… нет, он неспособен на это без пистолета, всунутого в рот.

Ты слишком сентиментален, Джек, мой мальчик.

— Боже мой, Джек, — передал его старый друг по цифровой шифрованной связи.

«Без сомнения, он думает об ужасах, которые придётся ему совершить, сын проповедника или нет…»

— Робби, ты лучший друг, на которого может рассчитывать человек. Если дело обернётся плохо, позаботься о Кэти и детях, ладно?

— Ты знаешь, что позабочусь.

— Мы узнаем об этом через три минуты, Роб. Перезвони мне тогда, о'кей?

— Понял, — ответил бывший пилот «Томкэта». — Конец связи.

— Доктор Грегори, что вы можете сказать мне?

— Сэр, снижающаяся боеголовка является, по всей вероятности, китайским эквивалентом одной их наших старых W-51. Мощность примерно пять мегатонн. Она уничтожит Вашингтон и все на десять миль вокруг, черт побери, взрыв выбьет стекла даже в Балтиморе.

— А что случится с нами, здесь?

— Ни малейшего шанса на спасение. Думаю, она нацелена на треугольник, вершинами которого являются Белый дом, здание Капитолия и Пентагон. От крейсера останется один киль, да и то потому, что он под водой. Никто не уцелеет. Ах да, некоторые счастливцы в метрополитене. Он находится очень глубоко под землёй. Однако, по всей видимости, пламя высосет из туннелей весь воздух. — Он пожал плечами. — Такое ещё никогда не случалось. Трудно говорить с уверенностью, пока не случится что-то подобное.

— Каковы шансы на то, что это окажется пустышкой?

— Во время испытаний в Пакистане некоторые бомбы не смогли детонировать. У нас случалось, что термоядерные заряды выдыхались, главным образом из-за заражения гелиев во вторичной стадии. Вот поэтому-то бомба террористов в Денвере задохнулась, далеко не достигнув полной мощности.

— Да, я помню.

— Сейчас боеголовка пролетает над Буффало. Входит в атмосферу. Это немного замедлит её полет.

— Сэр, ЦНВК сообщает, что боеголовка определённо нацелена на нас, — сообщил голос.

— Согласен, — сказал капитан Блэнди.

— Кто-нибудь предупредил население? — спросил Райан.

— Да, сделано объявление по радио, — сказал старшина. — И передано по CNN.

— Сейчас в городе паника, — пробормотал Райан, глубоко затягиваясь.

А может быть, и нет. Большинство людей не знает значения сирен, а остальные не поверят в радиопередачу, — подумал Грегори.

— Капитан, боеголовка приближается. Её траектория пересекла границу между штатами Пенсильвания и Нью-Йорк.

— Системы готовы? — спросил Блэнди.

— Полностью готовы к пуску, — ответил офицер-оружейник. — Готовы стрелять первым магазином. Выбран порядок запуска, все ракеты «Блок-IV».

— Очень хорошо. — Капитан наклонился вперёд и повернул в замке свой ключ. — Система полностью готова, запуск автоматический. — Он повернулся. — Сэр, это означает, что с этого момента всем будет руководить компьютер.

— Расстояние до цели триста миль, — объявил молодой голос.

«Как все они спокойны, — подумал Райан. — Может быть, они просто не верят, что это происходит на самом деле… черт побери, для меня это достаточно тяжело». Он снова затянулся, наблюдая за тем, как светящаяся точка снижается, следуя своему разработанному на компьютере вектору скорости, прямо на Вашингтон.

— Сейчас в любой момент, — сказал оружейник.

Он оказался прав. В следующее мгновение корпус «Геттисберга» вздрогнул от запуска первой ракеты.

— Одна ушла! — произнёс матрос справа. — Одна ушла чисто.

У ракеты SM2-ER две ступени. Пороховой ускоритель выбросил ракету из пускового отверстия переднего магазина, волоча за собой матовую колонну серого дыма.

— Смысл перехвата заключается в том, чтобы это произошло на расстоянии в двести миль, — объяснил Грегори. — Перехватчик и боеголовка встретятся в одной точке, и произойдёт столкновение.

— Там главным образом сельскохозяйственные угодья, туда ездят стрелять фазанов, — сказал Райан, вспомнив, как ездил на охоту в молодости.

— Эй, я вижу эту гребаную суку, — сообщил чей-то голос. На радиолокаторе, ведущем контроль стрельбы, установлена телевизионная камера с объективом десятикратного увеличения. На экране появилась снижающаяся боеголовка, просто бесформенное белое пятно, «похожее на метеор», — подумал Райан.

— Перехват через четыре-три-два-один.

Ракета пролетела рядом, но взорвалась позади боеголовки.

— Пуск второй ракеты! — «Геттисберг» вздрогнул снова.

— Две ушли чисто! — объявил тот же голос, что и раньше.

Теперь боеголовка над Харрисбургом, Пенсильвания, её скорость «уменьшилась» до тринадцати тысяч миль в час…

Затем произошёл запуск третьей ракеты, и через секунду за ней последовал запуск четвёртой. При автоматической системе запуска компьютер выстреливал ракеты до тех пор, пока не увидит мёртвую цель.

— Осталось только две ракеты «Блок-IV» — сказал оружейник.

— Они дешёвые, — заметил капитан Блэнди. — Ну, давай, беби!

Вторая ракета тоже взорвалась позади цели — это было видно на экране телевизора.

— Три-два-один-сейчас!

Такая же судьба постигла третью ракету.

— О дерьмо, проклятье! — воскликнул Грегори. Все посмотрели на физика.

— В чем дело? — потребовал Блэнди.

— Инфракрасные искатели нацелены на самую яркую часть, но она находится позади боеголовки! Наши ракеты и целятся в неё! Проклятье!

— Пять ушли… шесть ушли… обе ушли чисто, — снова заявил тот же голос.

Теперь боеголовка пролетала над Фредериком, Мэриленд, со скоростью двенадцать тысяч узлов…

— Все, больше нет ракет «Блок IV».

— Включайте пусковое устройство «Блок III», — тут же скомандовал капитан.

Два следующих перехватчика вели себя, как первые два, пролетая в нескольких футах от цели, но взрываясь сразу позади её, а скорость снижения боеголовки была намного больше, чем скорость сгорания взрывчатого вещества в боеголовках ракет «Стэндард 2-ER». Поражающие осколки не успевали догнать боеголовку.

— Пуск Семь! Ушла чисто! — «Геттисберг» вздрогнул снова.

Пятая и шестая ракета пролетели мимо на расстоянии нескольких ярдов, в точности как и предыдущие четыре, но в данном случае промах в один ярд равносилен промаху в милю.

Снова задрожал корпус «Геттисберга».

— Восемь! Ушла чисто!

— Нам нужно перехватить её, прежде чем она снизится до пяти или шести тысяч футов. Это оптимальная высота взрыва боеголовки баллистической ракеты, — сказал Грегори.

— На таком расстоянии я могу расстрелять её из моей пятидюймовки, стоящей на баке, — сказал Блэнди. Теперь в его голосе был заметён страх.

Что касается его самого, Райан не мог понять, почему его не охватывает дрожь.

Смерть протягивала свою ледяную руку к нему не один раз… Молл в Лондоне… его собственный дом… «Красный Октябрь»… Какой-то безымянный холм в Колумбии. Когда-нибудь она коснётся его. Может быть, сегодня? Он затянулся последний раз и погасил сигарету в алюминиевой пепельнице.

— О'кей, вот приближается седьмая — пять-четыре-три-два-один-сейчас!

— Мимо! Вот проклятье!

— Девять ушла — Десять ушла, обе чисто! Больше ракет нет, — раздался голос какого-то далёкого главного старшины. — Все, парни.

Боеголовка пролетела над кольцевой дорогой округа Колумбия, шоссе 695, теперь на высоте меньше двадцати тысяч футов, проносясь по ночному небу подобно метеору — наверно, кое-кто так и думал, указывая на неё и зовя стоящих поблизости. Если они будут продолжать смотреть на неё до момента детонации, их глаза взорвутся, и они умрут слепыми…

— Восьмая мимо! Пролетела на расстоянии волоска проститутки! — воскликнул сердито чей-то голос. На экране телевизора было видно, что облачко взрыва совсем рядом с боеголовкой, просто в нескольких дюймах.

— Осталось ещё две, — сказал им оружейник.

Передний радиолокатор SPG-62 на правом борту крейсера изливал поток излучения на приближающуюся цель. Поднимающаяся навстречу ракета SM-2 со все ещё работающим ракетным двигателем нацелилась на отражённый сигнал, фокусируясь, сближаясь, видя источник отражённой энергии, который притягивал её, как мотылька к пламени, боеголовка-камикадзе размером с небольшой автомобиль, набрав скорость почти две тысячи миль в час, разыскивая в небе предмет, мчащийся в шесть раз быстрее… две мили… одна… тысяча ярдов… пятьсот… одна сот…

На телевизионном экране было видно, как боеголовка-метеор превратилась в град искр и пламени…

— Да! — хором воскликнули двадцать голосов.

Телевизионная камера следила за падающими искрами. На дисплее соседнего радиолокатора было видно, что они спускаются в город Вашингтон.

— Нужно послать людей, чтобы они собрали эти осколки. Некоторые из них — плутоний. Они опасны, — сказал Грегори, облокотившись на переборку. — Похоже, что наша ракета попала прямо в боеголовку. Боже мой, ну почему я так напортачил со своим программированием? — подумал он вслух.

— На вашем месте я бы не расстраивался, доктор Грегори, — заметил главный старшина Лик. — Ваш код помог последней ракете столкнуться с боеголовкой. Пожалуй, я поставлю вам кружку пива.