Современная электронная библиотека ModernLib.Net

У критической точки (Барленнан - 2)

ModernLib.Net / Клемент Хол / У критической точки (Барленнан - 2) - Чтение (стр. 2)
Автор: Клемент Хол
Жанр:

 

 


      - Нас здесь пятеро. Не знаю, что с остальными. Алиса и Том, наверно, погибли. В начале боя они держались поблизости от меня, но я давно их не видел.
      - Позови тех, кто не с тобой. Мне скоро придется кое-что сделать, и я не хочу, чтобы вы от этого пострадали.
      - Они либо спрятались, либо мертвы. Бой затих. Теперь вас гораздо лучше слышно, чем прежде. Делайте, что задумали, за нас не беспокойтесь. Воины Быстрого, кажется, идут к вам. У хижины осталось только двое. Все остальные окружают место, где я видел вас недавно. Вы ведь не ушли оттуда?
      - Нет, - согласился Рекер, - и ты прав, они меня окружают. Один из самых рослых воинов идет прямо на меня. Спрячьтесь все в хижине, постарайтесь, чтоб свет не попадал вам в глаза. Даю вам десять секунд.
      - Хорошо, - ответил Ник. - Мы заберемся под столы.
      Рекер медленно сосчитал до десяти, следя на экранах за приближением нападающих. На счете "десять" пальцы его коснулись рубильника, который одновременно включил двадцать тумблеров. И, как позднее рассказывал Ник, "весь мир вспыхнул".
      На самом же деле вспыхнули только мощные прожекторы робота, которые не включались уже много лет, но были вполне исправны.
      По замыслу Рекера, вспышка должна была мгновенно ослепить пещерных жителей, выросших в вечной мгле Тенебры. Однако он был вынужден с огорчением признать, что этого не произошло.
      Пещерные жители были несомненно очень удивлены. На мгновение они даже остановились и принялись громко переговариваться. Затем гигант, шедший впереди, направился прямо к роботу, нагнулся и принялся разглядывать одну из фар. Земляне давно уже поняли, что у жителей Тенебры органы зрения каким-то образом связаны с колючими гребнями на их голове, и существо, которое, как подозревал Рекер, было самим вождем Быстрым, приблизило именно эту часть черепа к одному из небольших отверстий, излучавших свет.
      Землянин вздохнул и выключил прожекторы.
      - Ник, - позвал он. - Боюсь, моя выдумка провалилась, попробуй заговорить с этим, как его, Быстрым. Может, он как раз пытается побеседовать со мной, кто его знает.
      - Попробую, - голос Ника был едва слышен.
      Затем послышалось какое-то невнятное щебетание с фантастическим диапазоном звуков, от самых высоких до самых низких. Нельзя было понять, кто говорит, а тем более - о чем идет речь. Рекер раздраженно откинулся на спинку кресла.
      - Нельзя ли использовать для боя манипуляторы робота? - прервал размышления Рекера резкий голос дроммианина.
      - Можно, но в других условиях, - ответил Рекер. - Мы находимся слишком далеко от него. Вы, вероятно, заметили паузы между вопросами и ответами, когда мы переговариваемся с Ником. Мы на орбите Тенебры, но слишком далеко от ее поверхности, чтобы держаться все время над одним меридианом. Сутки на Тенебре равны примерно четырем земным; таким образом, разделяющее нас расстояние превышает сто шестьдесят тысяч миль. Двухсекундная задержка с передачей команд делает робота не очень-то хорошим бойцом.
      - Несомненно. Я должен был сам догадаться. Извините, что отнял у вас время в такой трудный момент.
      Сделав над собой усилие, Рекер оторвался от сцены, разыгравшейся внизу, и повернулся к дроммианам.
      - Боюсь, что извиняться нужно мне, - сказал он. - Я ведь знал о вашем предстоящем визите и о его целях. Разумеется, я должен был хотя бы поручить кому-нибудь показать вам все, раз уж я не мог сделать этого сам. Единственное мне оправдание - чрезвычайные обстоятельства, свидетелем которых вы являетесь. Позвольте мне хоть сейчас загладить свою вину. Вы, полагаю, хотели бы осмотреть "Виндемиатрикс".
      - Ни в коем случае. Мне и в голову не пришло бы увести вас сейчас из пункта управления. К тому же сам корабль по сравнению с той увлекательной программой, которую вы осуществляете на планете, не представляет большого интереса. Вы вполне можете рассказать нам о нем здесь, пока ожидаете ответа вашего агента. Насколько я понимаю, ваш робот уже давно находится на Тенебре. Не расскажете ли мне, как вы завербовали там своих сторонников? А моему сыну, возможно, захочется осмотреть корабль, если кто-нибудь другой покажет его без ущерба для дела.
      - О, конечно. Я не знал, что это ваш сын. В сообщении о вашем прибытии не упоминалось о нем, и я решил, что это ваш помощник.
      - Все это пустяки. Познакомься, сын. Это доктор Хелвен Рекер. Доктор Рекер, это Аминадорнелдо.
      - Очень рад познакомиться с вами, сэр, - пропищал младший из дроммиан.
      - Я также весьма рад. Подождите минутку, и вам покажут "Виндемиатрикс", если только вы не предпочтете остаться здесь и присоединиться к нашей беседе.
      - Спасибо. Мне больше хочется посмотреть корабль.
      Рекер кивнул и ненадолго умолк. Он нажал кнопку и вызвал в пункт управления одного из членов экипажа. Его немного удивляло, зачем дроммианин захватил своего сына; уж наверно это было не без умысла. Впрочем, разговаривать без него будет легче, потому что Рекер совершенно не мог отличить одного от другого, а путать их было неловко. С точки зрения землян, оба были гиганты; встав на задние конечности - поза для них совершенно неестественная - они смотрели бы на землян с высоты в девять футов. Они напоминали ласку или, вернее, бобра, поскольку тонкие пальцы, которыми заканчивались пять пар их конечностей, были снабжены перепонками. Сами конечности - короткие и сильные, а перепонки на двух передних парах превратились в узенькие бахромки вдоль пальцев - совершенно естественное эволюционное развитие разумных амфибий, живущих на планете, где сила тяжести вчетверо превышает земную. На теле у обоих на специальных лямках висели баллончики, от которых к углам рта отходили почти незаметные трубки. Дроммиане привыкли к кислородному давлению, примерно на одну треть превышавшему привычное для землян. Волосяного покрова на них не было, но кожа блестела, как мокрая шкура тюленя.
      Дроммиане растянулись на полу в позах блаженного покоя, задрав головы повыше, чтобы видеть экран. Когда дверь отодвинулась в сторону и в помещение вошел член экипажа, один из них легко поднялся. Рекер представил их друг другу, и оба покинули пункт управления.
      - Вы хотели узнать о наших агентах на планете, - обратился он к старшему дроммианину, продолжая разговор. - Что ж, попробую рассказать. Наибольшая трудность состояла в установлении контакта с поверхностью планеты. Отправленный туда робот - выдающееся достижение техники. Температура окружающей среды там близка к критической точке, а атмосферное давление почти в восемьсот раз превышает земное. В этих условиях легко распадается даже кварц, а потому прошло немало времени, прежде чем удалось сконструировать аппарат, способный выдержать такую среду. В конце концов с этим справились; робот находится там уже больше шестнадцати лет. Я биолог и в технике разбираюсь слабо. Если она вас интересует, здесь найдутся специалисты. Первый год мы вели разведку и наконец обнаружили разумных туземцев. Они кладут яйца, и нам удалось добыть несколько штук. Наши агенты на Тенебре - выводок из этих яиц. Мы начали их учить с детства. И вот теперь, когда мы наконец приступили к настоящей разведке планеты, приключилась такая беда.
      Он показал на экраны. Быстрый перестал разглядывать робота; похоже было, что он слушал кого-то; видимо, Нику удалось его заинтересовать.
      - Если вы сумели сделать машину, которая так долго действует в подобной среде, вы, вероятно, можете создать корабль, который доставит на планету живых людей, - сказал дроммианин.
      Рекер горько усмехнулся.
      - Вы совершенно правы. Самое обидное, что такой корабль у нас есть, он почти готов к спуску. Да, мы рассчитывали уже через несколько дней установить непосредственный контакт с нашими воспитанниками внизу.
      - Вот как! Наверное, вам пришлось долго повозиться с проектированием и постройкой.
      - Так и было. Главная трудность не в спуске: робота мы посадили отлично с помощью парашютов. Все дело в другом - как потом взлететь...
      - Почему? Насколько я понимаю, гравитация на поверхности Тенебры слабее, чем в моем мире. Любой ракетный двигатель может вас поднять.
      - Конечно, если он будет работать. К сожалению, никто еще не изобрел ракетный двигатель, реактивная струя которого способна преодолеть давление в восемьсот атмосфер. Двигатели плавятся - не взрываются они только потому, что наружное давление слишком велико.
      Дроммианин на мгновение призадумался, но потом мотнул головой совсем по-человечески.
      - Понял. Но как же вы решили эту проблему? Какой-нибудь принципиально новый тип реактора?
      - Ничего нового. Все известно уже сотни лет. В принципе это тот же тип корабля, который издавна применялся в моем мире для глубоководных исследований - так называемый батискаф. Ну, своего рода управляемый аэростат. Я могу описать его, если хотите, но вам лучше обратиться к...
      - Учитель! - раздался знакомый голос из репродуктора. Даже Аминадабарли с планеты Дромм узнал его. Рекер повернулся и включил микрофон.
      - Да, Ник? Что говорит Быстрый?
      - В сущности, он сказал: нет. Он не хочет иметь дела ни с кем из этого селения, кроме вас.
      - А ты объяснил ему, что мы не поймем друг друга?
      - Да, но он ответил - если я сумел выучить его язык, то вы, мой Учитель, сделаете это еще быстрее. Он согласен оставить всех нас здесь, если вы пойдете с ним.
      - Ясно. Пока что надо согласиться. По крайней мере, это убережет вас от новых бед. Быть может, нам скоро удастся устроить Быстрому небольшой сюрприз. Скажи ему, что я пойду с ним к его пещерам. Когда воины Быстрого уйдут, оставайтесь на месте. Разыщи всех, кто уцелел, и подлечи их. Вы, наверно, почти все пострадали в этой потасовке. Ждите сигнала от меня.
      Ник вспомнил, что Феджин может ходить ночью без огня. Он думал, что разгадал замысел Учителя - ведь про батискаф он никогда даже не слышал.
      - Учитель! - сказал он после минутной паузы. - А может, нам лучше убраться отсюда поскорее? Давайте условимся, где мы встретимся после того, как вы удерете от них. Ведь Быстрый обязательно вернется сюда.
      - Не беспокойся. Оставайся здесь и поскорее приводи всех в порядок. Скоро увидимся.
      - Хорошо, Учитель.
      Рекер медленно кивнул и снова откинулся на спинку сидения. Дроммианин, видимо, достаточно долго пробыл на Земле и научился понимать людей.
      - Вы повеселели, я вижу, - заметил он. - Видно, вы нашли выход из положения.
      - Как будто так, - ответил Рекер. - Надо спустить батискаф, и все будет решено. У нашего робота гусеничный ход, поэтому его легко выследить. А батискаф передвигается в атмосфере - с точки зрения туземцев, летает. Батискаф спустится, подцепит робота своими наружными манипуляторами и унесет его от скалы куда угодно. Пусть Быстрый поломает себе голову.
      - Но тогда прав Ник! Быстрый поспешит прямо в селение. Не лучше ли прислушаться к совету Ника?
      - У них будет уйма времени после того, как мы унесем робота. А если они уйдут раньше, нам будет трудно их найти. Съемки этого района неточны, да и то, что нанесено на карту, быстро меняется.
      - Как так? Это звучит довольно странно.
      - А Тенебра и есть довольно странная планета. Тектонические процессы на ней подобны погоде на Земле. Приходится гадать не о том, будет ли завтра дождь или ясное небо, а не превратится ли сегодняшнее пастбище завтра в высокий холм. Наши геофизики буквально грызут удила - ждут запуска батискафа, чтобы связаться с товарищами Ника. Главная причина такой изменчивости нам известна - атмосфера Тенебры состоит в основном из паров воды с температурой, близкой к критической точке, а кремниевые породы в таких условиях быстро разрушаются. За ночь планета так остывает, что какая-то часть ее атмосферы превращается в жидкость. А ночь длится почти двое земных суток, и за это время кора частично смывается в океан. Если учесть, что гравитация здесь равна трем "g", не приходится удивляться, что кора то и дело перестраивается. Так или иначе, сейчас остается только ждать. До утра на Тенебре целых двое суток, и за это время там вряд ли произойдет что-либо интересное. Скоро явится мой сменщик и, если вы хотите, я смогу показать вам батискаф.
      - Мне это будет очень интересно.
      К сожалению, осмотреть батискаф удалось не сразу. Когда Рекер и дроммианин добрались до отсека, где обычно помещалось небольшое посыльное судно, он был пуст. Вахтенный офицер пояснил, что судно взял один из членов экипажа, которого сам Рекер еще до этого попросил показать корабль Аминадорнелдо.
      - Дроммианин хотел посмотреть батискаф, доктор, и маленькая Изи Рич тоже.
      - Кто?
      - Да дочка советника Рича, которую он таскает с собой повсюду. Прошу прощения у джентльмена, который вас сопровождает, но политическая инспекция хороша, пока занимается делом. А когда инспекторы устраивают увеселительные прогулки для своих отпрысков...
      - Я взял с собой сына, - поспешно прервал его Аминадабарли.
      - Знаю. Но одно дело личность, достаточно взрослая, чтобы отвечать за себя, а другое - ребенок, пальцы которого приходится держать подальше от контактов под током...
      Офицер, механик по специальности, замолк и покачал головой. Рекер заподозрил, что незадолго до этого вся компания побывала в машинном отделении, но не стал задавать вопросов.
      - Не скажете ли, когда вернется посыльное судно? - спросил он.
      Инженер пожал плечами.
      - Понятия не имею. Флэнаген сказал девчурке, что полетит, куда она попросит. Вернется, когда ей надоест, так я думаю. Вы, разумеется, можете вызвать Флэнагена.
      - Хорошая мысль.
      Рекер повел своих спутников в радиорубку корабля, сел возле экрана и набрал сигнал вызова посыльного судна. Через несколько секунд экран засветился и на нем появилось лицо механика второго класса Флэнагена. Увидев биолога, Флэнаген приветственно кивнул.
      - Хелло, доктор. Чем могу помочь?
      - Мы хотели узнать, когда вы вернетесь. Кроме того, советник Аминадабарли хотел осмотреть батискаф.
      - Я могу вернуться и забрать вас, когда захотите; мои гости увлеклись батискафом.
      Рекер не без удивления спросил:
      - А кто с ними?
      - Был я, но я не особенно разбираюсь в этой штуковине. Они обещали ничего не трогать.
      - Ненадежная гарантия! Сколько лет девочке Рича? Около двенадцати, не так ли?
      - Примерно. Да я бы не оставил ее одну, но там дроммианин, а он заверил, что все будет в порядке.
      - Я все же думаю...
      Тут Рекеру пришлось умолкнуть. Четыре длинные перепончатые лапы с крепкими, как сталь, пальцами вцепились ему в плечи, и гладкая голова дроммианина появилась в поле зрения Флэнагена рядом с головою Рекера. Пара желто-зеленых глаз уставилась на изображение на экране, и молчание было прервано такими низкими звуками, каких на памяти Рекера еще никогда не издавали дроммианские голосовые связки.
      - Возможно, я хуже знаю ваш язык, чем предполагал, - начал он. Правильно ли я понял, что вы оставили двух детей без присмотра в корабле, находящемся в космосе?
      - Не совсем детей, - возразил Флэнаген. - Девочка-землянка достаточно большая и разумная, а вашего сына вообще едва ли можно считать ребенком - он ростом с вас.
      - Мы достигаем полного физического развития через год после рождения, - прервал его дроммианин. - Моему сыну четыре года, что соответствует примерно семи годам у землян. У меня создалось впечатление, что человечество - великолепнейшая раса, но поручить ответственное задание особе столь глупой, как вы, могут только существа, которые по уровню развития недалеко ушли от дикарей. Если с моим мальчиком что-нибудь случится...
      Он остановился. Флэнаген внезапно исчез с экрана. Но дроммианин еще не выговорился. Повернувшись к Рекеру, лицо которого стало бледнее обычного, он продолжал:
      - Содрогаюсь при одном воспоминании о том, что, находясь на Земле, я иногда оставлял своего сына на попечение людей. Я считал вашу расу цивилизованной. Если эта глупость приведет к наиболее вероятному роковому результату, Земля заплатит за это сторицей; ни один космический корабль землян не совершит более посадки ни на одной из планет Галактики, где считаются с чувствами дроммиан.
      Его прервали, но не словами. Из репродуктора послышался страшный треск, и несколько предметов, видимых на экране, полетели к ближайшей стенке, с грохотом стукнулись о нее и тут же были отброшены назад, отнюдь не повинуясь законам противодействия. Все предметы неслись в одном направлении - том самом, в котором, как с ужасом осознал Рекер, находился воздушный шлюз посыльного судна. В поле зрения в ту же сторону пролетела какая-то книга и ударилась о металлический прибор, пересекавший помещение с несколько меньшей скоростью.
      Но удары были уже не сильными. Репродуктор умолк. На посыльном судне воцарилось молчание - молчание безвоздушного пространства...
      3
      Аминадабарли умолк, не сводя глаз с телевизионного экрана. Хотя вел он себя отвратительно, Рекер проникся сочувствием к нему. Он и сам в подобном случае был бы, наверно, по меньшей мере мрачен. Однако сейчас некогда было предаваться состраданию, пока еще есть надежда, нужно действовать.
      - Велленбах! Как вызвать батискаф? - отрывисто крикнул Рекер.
      Через его плечо перегнулся дежурный по связи.
      - Сейчас соединю вас, доктор.
      Рекер отвел его руку.
      - Погодите. Скажите, там нормальная установка? Я имею в виду - там обычный радиотелефон или что-нибудь, встроенное в панели?
      - Совершенно обычный. А почему вы спрашиваете?
      - Потому что, если не так, ребята, чего доброго, могут открыть воздушный шлюз или натворить еще что-нибудь, пытаясь ответить на вызов. Но если по внешнему виду установка обычная, девочка сможет ответить без риска.
      - Понимаю. У нее не будет никаких затруднений. Я сам видел, как она говорила здесь по телефону с кнопочным набором номера.
      - Хорошо. Вызывайте их.
      Пока офицер нажимал одну кнопку за другой, Рекер старался скрыть чувства, охватившие его. Все еще нельзя было понять, что случилось на посыльном судне. Ясно одно - по какой-то причине прорвало воздушный шлюз, но батискаф мог и не пострадать. Если же порван шлюз и на батискафе, дети погибли. Впрочем, оставалось надеяться, что сопровождавший ребят механик надел на них скафандры. Нет, отчаиваться еще рано.
      Наконец экран засветился, и на нем появилось осунувшееся личико, очень бледное, с шапкой волос, казавшихся на экране черными, хотя на самом деле, как хорошо знал Рекер, они были рыжие. Лицо выражало ужас, едва сдерживаемый панический ужас, но все же оно было лицом живого человека. Сейчас это было важнее всего!
      Тут в радиорубку ворвался еще один человек, он остановился рядом с неподвижным дроммианином.
      - Изи! Ты цела?
      Рекер без труда узнал советника Рича. Узнали его и Аминадабарли, и девочка на экране. После двухсекундной паузы - видно, батискаф был уже далеко от корабля - выражение ужаса исчезло с лица девочки, и, заметно успокоившись, она заговорила.
      - Да, папа. Сначала я очень испугалась, но теперь все в порядке. Ты прилетишь ко мне?
      На мгновение в радиорубке возникла неразбериха - Рич, Рекер и дроммианин пытались заговорить разом. Но верх взяло физическое превосходство Аминадабарли, и он оттолкнул всех и подсунул свою гладкую голову чуть ли не к самому экрану.
      - Где второй, где мой сын? - визгливо спросил он.
      Девочка ответила без задержки:
      - Он здесь, с ним все в порядке.
      - Я хочу поговорить с ним.
      Лицо девочки ушло за пределы видимости, и они услышали ее голос, но не разобрали слов. Потом она снова появилась; волосы ее были растрепаны, на щеке кровоточила царапина.
      - Он забился в угол и не хочет оттуда выходить. Давайте я прибавлю громкость, чтобы вы могли поговорить с ним.
      Она не сказала ничего о своей царапине и, к удивлению Рекера, отец ее тоже промолчал. Аминадабарли же, казалось, и вовсе ничего не заметил. Он перешел на свой язык, которого в радиорубке никто, кроме Рича, не понимал, и говорил несколько минут, изредка останавливаясь, чтобы выслушать ответ.
      Сначала сын ему вообще не отвечал, но потом уговоры отца, видимо, подействовали, и в репродукторе раздался слабый писк. Услышав эти звуки, дроммианин успокоился и стал говорить медленнее. Спустя минуту рядом с головой Изи появилась голова Аминадорнелдо. Рекер старался понять, стыдно ли тому, но выражение лица дроммиан было для него закрытой книгой. Однако в Аминадорнелдо явно заговорила совесть, потому что, послушав еще немного, ребенок повернулся к Изи и перешел на английский:
      - Мне очень жаль, что я сделал вам больно, мисс Рич. Я очень испугался и подумал, что вы зря подняли такой шум, да еще зачем-то хотите вытащить меня из угла. Отец сказал, что вы старше меня и я должен во всем вас слушаться, пока мы с ним снова не будем вместе.
      Девочка, видимо, правильно оценила ситуацию.
      - Ладно, Мина, - ласково сказала она. - Мне почти не больно. Я буду заботиться о тебе, и мы вернемся к твоему папе... через некоторое время.
      Добавив последние слова, она взглянула в объектив камеры, и Рекеру снова стало не по себе. Взгляд, брошенный на советника Рича, подтвердил его подозрения, девочка хотела дать им что-то понять, стараясь, видимо, не испугать своего спутника. Вежливо, но решительно Рекер вытеснил дроммианина из поля зрения передающей камеры. Изи кивнула ему; незадолго до этого она познакомилась с ним, когда осматривала "Виндемиатрикс".
      - Мисс Рич, - начал он, - мы все еще не знаем точно, что у вас там случилось. Сможете ли вы что-нибудь объяснить нам? Где офицер, который сопровождал вас?
      Девочка покачала головой.
      - Я не знаю, где мистер Флэнаген. Он остался на посыльном судне, наверно, покурить. Велел нам не трогать никаких кнопок, - видно, думает, что мы глупенькие. Мы конечно, держались подальше от панели, да и вообще только поглядели и ушли из рубки, стали осматривать другие комнатки. А потом собрались было надевать скафандры, чтобы вернуться на посыльное судно, и тут услышали голос мистера Флэнагена: он оставил приемник включенным и настроил его как нужно. Он сказал, что находится у наружного шлюза и откроет его, как только закроет шлюз посыльного судна - оба судна были так близко друг к другу, что мы просто шагнули из одного в другое. Еще он велел, пока не придет, сидеть тихо и ничего не делать. Мина только раскрыл рот, собираясь ответить ему, как мы почувствовали толчок. Нас швырнуло к стене, меня так прижало шевельнуться не могла, похоже было ускорение в три-четыре "g". Мина ходил как ни в чем не бывало. Он попытался вызвать Флэнагена через передатчик, никакого ответа не было, а я не разрешила ему ничего трогать. Ускорение продолжалось, наверно, с полминуты. Вам лучше знать. Оно прекратилось как раз перед тем, как вы нас вызвали...
      К этому времени радиорубка заполнилась людьми. Двое-трое принялись что-то просчитывать на линейках; Рекер, отвернувшись от приемника, следил за одним из них и, когда тот кончил считать, спросил:
      - Разобрались немного, Саки?
      - Кажется, да, - ответил инженер. - Разумеется, девочка рассказала не очень точно, но по ее оценке ускорения и продолжительности его и учитывая массу батискафа, следует думать, что каким-то образом включилось одно кольцо ускорителей, работающих на твердом топливе. Это как раз и должно было дать немногим больше четырех "g" в течение сорока секунд; суммарное приращение скорости около мили в секунду. Определить положение судна нельзя, пока не выйдем в космос и не засечем его. Вычислить тоже не можем - мы же не знаем направления ускорения. Вообще-то я предпочел бы, чтобы "скаф" был подальше от планеты.
      Рекер понял Саки и решил не уточнять, но Аминадабарли немедленно спросил:
      - Почему?
      Бортинженер взглянул на него, потом на изображение второго дроммианина на экране и, видимо, решил не ходить вокруг да около.
      - Потому что приращение скорости на одну милю в секунду в любом направлении может вывести его на орбиту, входящую в атмосферу, отрезал он.
      - Когда это может произойти? - вмешался Рич.
      - Понятия не имею. Вычислим в пути. Думаю, не позднее чем через несколько часов.
      - Так что же мы тут болтаем? - завопил Аминадабарли. - Почему не ведется подготовка к их спасению?
      - Подготовка ведется, - спокойно ответил инженер. - В повседневной эксплуатации было только одно судно, в резерве есть еще несколько. Одно готовится к отправлению и стартует не позже чем через десять минут. Вы полетите, доктор Рекер?
      - Только лишняя масса, и никакой пользы, - ответил Рекер.
      - Думаю, что это относится и ко мне, - сказал Рич. - Но все же я хотел бы - если найдется место. Конечно, неприятно быть вам помехой.
      - Лучше оставайтесь здесь, - сказал Сакииро. - Мы будем держать связь с кораблем и со "скафом", так что вы будете в курсе событий.
      С этими словами он выбежал из рубки.
      Аминадабарли явно собирался настаивать на том, чтобы спасатели взяли его с собой, но после слов Рича он просто не мог этого потребовать. Он облегчил душу, пробурчав:
      - Только дурак-землянин мог подключить к недостроенному судну ускорители для запуска!
      - Батискаф был совершенно готов, если не считать последней проверки сетей и соединений, - спокойно ответил другой инженер. - А двигатели предназначены как для запуска, так и для посадки. Их, собственно, не предполагалось подключать до последней минуты, и мы не сможем установить, почему произошло зажигание, пока не доберемся до батискафа. А сейчас искать виновных - только попусту терять время.
      Он холодно взглянул на дроммианина, и Ричу пришлось вмешаться, чтобы разрядить напряжение. Рекер мысленно признал, что дипломат знает свое дело. Казалось, сейчас этот огромный бобер выкинет всех людей из рубки, но Рич за какие-нибудь четыре-пять минут успокоил разъяренного гостя.
      К этому времени спасательное судно было уже в полете, и с каждой минутой крепли надежды людей на корабле, на батискафе и у самих спасателей. Если "скаф" вышел на орбиту, не входящую в атмосферу Тенебры, опасности вообще не было. Аппаратура для производства пищи и восстановления воздуха на борту была давно смонтирована, и на нее можно было положиться. Компьютер на спасательном судне работал непрерывно, вычисляя возможные орбиты. В худшем случае батискаф должен был войти в атмосферу через три четверти часа после аварии. Если этого не случится в течение двух часов, такая возможность вообще исключалась.
      На "скафе" были иллюминаторы; Изи сумела узнать некоторые созвездия. Это позволило приближенно определить, с какой стороны планеты находится "скаф". Однако без точных измерений пользы от этого сообщения было мало.
      Через шестьдесят семь минут после аварии Изи сообщила о возникновении ускорения. К этому времени даже Аминадабарли прекрасно понимал, чем это грозит. Спасательное судно было уже "рядом", то есть примерно в половине диаметра планеты от батискафа, но они ничем не могли помочь попавшим в ловушку детям. Инженерам легко было запеленговать батискаф и определить его положение с точностью до нескольких миль, однако вычислить орбиту для его перехвата в атмосфере Тенебры они не умели. Слишком мало они знали об этой атмосфере. Ясно было одно - перехват возможен, когда батискаф опустится в нижние слои, а там ракетные двигатели спасателей работать не будут - слишком велико атмосферное давление. Через минуту после сообщения Изи Сакииро передал свои соображения по этому поводу на "Виндемиатрикс" и, прежде чем Аминадабарли успел раскрыть рот, повернулся к передатчику, настроенному на волну батискафа.
      - Мисс Рич, пожалуйста, слушайте меня внимательно. Через несколько минут ускорение сильно возрастет. Пристегнитесь к сидению перед панелью управления и позаботьтесь о своем спутнике.
      - Да ему ни одно из кресел не годится... - начала объяснять девочка.
      - Четыре "g" - его норма, - вмешался Рич с борта "Виндемиатрикса".
      - Тут ему придется получить чуть больше, - ответил Сакииро. Надеюсь, он выдержит. Скажите ему только, пусть он ляжет на пол. Теперь, мисс Рич...
      - Зовите меня Изи. Для экономии времени...
      - Теперь посмотрите на приборную панель перед вами. Что вам знакомо на ней?
      - Немногое. С левой стороны - выключатели света. Здесь написано. Наверху, в центре - управление связью. Около выключателей света контрольные приборы, под особой крышкой - управление шлюзом. Чуть ли не два квадратных фута рычажков "Включено-Выключено", и над каждым какие-то буквы... Тут я ничего не понимаю... - Изи умолкла.
      Саки одобрительно кивнул.
      - Ладно. Теперь поглядите на верхнюю часть панели. Справа от управления связью есть группа рычажков. И надпись "Поиск". Нашли?
      - Да, вижу.
      - Так, вот, убедитесь, что рубильник в левом нижнем углу этой группы находится в положении "Выключено". Проверьте. Затем переведите три рычажка группы "Атмосфера" в положение "Включено". Удостоверьтесь, что рубильник "D-I" выключен. Понятно?
      - Да, сэр.
      - Знаете, что вы сейчас сделали? Вы связали радиокомпас, настроенный на передатчик робота, находящегося на поверхности планеты, с аэродинамическим контрольным устройством вашего "скафа". Включение двигателей боюсь вам доверить. Если все пойдет как надо, автопилот посадит вас где-нибудь поблизости от робота, не беспокойтесь. В атмосфере вы не сгорите. Батискаф рассчитан на вход в атмосферу без торможения. Планета велика, но ничего... Даже если мы посадим вас с ошибкой в пятьсот миль, мы все равно вас разыщем. Понимаете?
      - Да. Я уже привязала себя к креслу, а Мина лег на пол.
      - Отлично. Теперь протяните руку к тому самому участку, где написано "Поиск", и возьмите на себя рукоятку рубильника. Вы не страдаете морской болезнью? Боюсь, что поначалу вам придется тяжко.
      Сакииро на борту спасательного судна и люди в радиорубке "Виндемиатрикса" следили за ребятами - вот рука девочки потянулась за пределы поля зрения камеры. Они и не могли видеть, как она включила рубильник. К удивлению инженеров, ничего особенного не произошло. Они ожидали, что внезапное ускорение втиснет девочку в кресло, но все обошлось благополучно.
      Изи сообщила:
      - Я чувствую, что судно кренится - планета сейчас слева от нас. Меня немножко прижимает к креслу. А вот мы снова выровнялись. Теперь то, что было "низом", очутилось впереди, если только панель передо мной находится в носовой части батискафа.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6