1

К четырем часам дня воскресенья Дэвид уже сидел за столом на кухне «Городского герба». Он проспал добрых семь часов с тех пор, как лег утром, и, судя по всему, испытывал легкую дезориентацию от нарушенного сна. Тем не менее он посетил дядю в больнице (на этот раз, взяв такси, он поехал туда один). В состоянии дяди не было никаких перемен, оно оставалось прежним. Старик, которого перевели в отдельную палату, лежал в глубокой коме, запекшуюся на его лице кровь смыли. Врачи смогли сказать только то, что рентген ничего не выявил, что жизненные показатели старика в пределах допустимого (иными словами, они не думали, что он умрет у них на руках прямо сейчас) и что они продолжат наблюдение (то есть медсестра будет время от времени заглядывать в палату, чтобы удостовериться, что он не очнулся и не требует завтрака).

Последние полчаса Дэвид сидел в кухне (которая, как он теперь сообразил, была нервным центром гостиницы).

Электра стояла у плоты, накладывая в глубокие тарелки тушеное мясо. Бернис Мочарди сидела против него по другую сторону большого тщательно выскобленного стола. Дэвид заметил, какой юной и ранимой она выглядела теперь, когда, сняв готический наряд, переоделась в простую серую фуфайку и черные джинсы.

Джек Блэк работал на заднем дворе, двигаясь в обычной своей механической манере: он перетаскивал к сараю пустые пивные бочки.

Они уже успели обменяться рассказами о событиях субботней ночи. Электра начала было с сочувствия старику, который пострадал от несчастного случая, и у нее чуть глаза на лоб не вылезли, когда она услышала, что это случилось в результате взрыва динамита. Воспоминания самой Электры о ночи субботы были довольно смутны. В двух словах: она ничего не видела, ничего не слышала. Теперь она разыгрывала роль доброй матушки с апломбом опытной актрисы.

— Вот, вы должны поесть. Оба, — твердо сказала хозяйка гостиницы, ставя перед Дэвидом и Бернис по дымящейся тарелке. — Это мясо, тушенное в эле. Сытно. Мой собственный рецепт. Это вдохнет в вас новую жизнь. Я все готовила сама, даже сама порубила ингредиенты. И не смотри на меня так, Бернис. Я не бросила в горшок постояльцев из 101-го. — Она с улыбкой положила возле каждой тарелки по ложке. — Я их поджарю сегодня вечером на вертеле на заднем дворе.

— С яблоком во рту? — добавил Дэвид и тут же пожалел о своем легкомысленном замечании.

— Естественно. И с веточкой розмарина в заду.

— А по-моему, совсем не смешно. — Лицо у Бернис стало напряженное. — Если бы ты видела, в каком состоянии была эта девушка, тебе было бы не до шуток, Электра.

— Бернис, я...

— У нее шла кровь, ее избили. Изнасиловали. Я правда думаю, что ее изнасиловали.

Электра вздохнула.

— Твоя взяла, извини. Я просто пыталась немного поднять вам настроение. Хлеба к мясу, доктор Леппингтон?

— Да, пожалуйста.

Она стремится быть беспечной, подумал Дэвид, поднимая взгляд и поднося ко рту ложку с ароматным мясом. И все же что-то по-прежнему тяготит ее.

— Итак, Дэвид, — Электра присела за стол с чашкой кофе, — каково это, когда в твоих жилах течет божественная кровь?

Он улыбнулся.

— Так Бернис рассказывала тебе захватывающую семейную историю Леппингтонов?

— Рассказывала, но все мы в Леппингтоне слушали рассказы наших бабушек перед сном. Очаровательно. Но то, что Леппинггоны претендуют на божественного предка? Признайся, этим можно и похвастаться, а?

— Я планирую вставить это в свое резюме, в графу «Какой вклад вы готовы внести в жизнь коллектива?» — Улыбка Дэвида стала шире.

— Одобряю, — в тон ответила Электра. — Все, что может помочь карьере, скажу я вам. — Она отпила глоток кофе. — К сожалению, нам, Чарнвудам, нечем похвастаться, никакого былого величия вроде бога викингов среди предков. Единственное, что генетически передавалось у нас в роду, — это маленькие ушки. — Она откинула назад иссиня-черные волосы, чтобы открыть маленькое ухо, в котором покачивалась серьга с удлиненной капелькой гагата. — Миленькие, как по-вашему?

— Ну, по правде говоря, — улыбнулся Дэвид, — моя мать говорила, что единственное, что передается у нас в семье, — это носы. — Он коснулся собственного выдающегося экземпляра.

— А единственным, что переходило у нас из поколения в поколение, были ноги, — внесла свою лепту Бернис, наконец ее серьезное лицо посветлело в улыбке. — Наверное, самая хромая шутка на свете.

Дэвид рассмеялся, и Электра последовала его примеру. Смех был громким, и Дэвид предположил, что эти хромые шутки давали выход эмоциональному напряжению, копившемуся в последние часы. Смех — дружеский, а не с издевкой — тоже способ сплотить людей. Когда они вот так смеялись, сидя за столом, Дэвида вновь поразило ощущение, что он уже однажды встречал этих людей раньше.

Перестав смеяться, он поглядел на двух женщин, переводя взгляд с одного лица на другое. Те, в свою очередь, глядели на него, и он ощутил растущее сродство душ: как будто между ними промелькнуло какое-то подсознательное послание, какая-то искра взаимопонимания, словно у них была общая тайна.

И что это могла быть за тайна? Возможно, в глубине души все трое думали одно и то же: Чудовища пробуждаются...

2

И именно в этот момент по какому-то инстинктивному и невысказанному согласию все трое решили, что настало время вынести на свет божий все тайны, что камнем лежали у них на душе.

Еще несколько минут они просто болтали. Солнце пробилось сквозь тяжелую тучу, что как серый ковер лежала над городом; столпы солнечного света упали на холмы, потом двинулись в сторону Леппингтона, играючи проходя по крышам домов, точно лучи небесных прожекторов.

Пока они болтали, в кухню вошел Джек Блэк — сплошь шрамы, тату и дурное настроение — и, вынув из холодильника молоко, сел на стул возле разделочного стола, отхлебывая молоко прямо из пакета.

А теперь нас четверо, подумалось Дэвиду. Команда в сборе. Эта мысль его удивила. И тем не менее она казалась до странности правильной. И снова возникло острое ощущение того, что когда-то в смутном и отдаленном прошлом всех их уже связывали какие-то события.

Электра восприняла появление Блэка как сигнал к смене темы.

— Бернис рассказала, когда вы были в усадьбе твоего дяди, у тебя произошло что-то вроде возврата в прошлое.

— А, это. — Он постарался говорить так, как будто не придает большого значения случившемуся, и поглядел на Бернис, которая сидела, сжав на столе руки как для молитвы. Взгляд у нее был встревоженный.

— Что ты вспомнил, что видел в пещере, когда был ребенком? — тихим ровным голосом продолжала Электра.

— Думал, что вспомнил, — поправил Дэвид. — Да, я вообразил себе, что видел там, в темноте людей за решеткой.

— За решеткой, которую взорвал вчера твой дядя?

— Не знаю. Я не проверял.

— Но если это так, то люди, которых ты некогда видел в пещере, теперь могут беспрепятственно выйти оттуда?

— Выйти оттуда? — Он ошеломленно покачал головой. — Электра, мне тогда было не больше шести лет. Я скорее всего вообразил себе, что видел этих... людей, кем бы они ни были.

— Ты назвал их чудовищами, — вполголоса сказала Бернис. — Так ты их назвал?

— Да, чудовищами. Так, значит, я вспоминал какой-то старый кошмар.

— А теперь твой дядя взорвал решетку и выпустил их. — Бернис ущипнула нижнюю губу между большим и указательным пальцами, как будто давая всем время осмыслить сказанное. Мгновение спустя она добавила: — Джордж Леппингтон сказал... дайте-ка вспомню... он сказал: «Я — как Иштар. Я сломал ворота подземного мира и натравил мертвых на живых».

Электра кивнула, прищурилась, будто осмысливала сказанное Бернис.

Дэвид чувствовал себя все более сбитым с толку, а подо всем этим ощущением неразберихи копошилась мысль о том, что мир — та реальность, какую он знал, — вновь приобрел характер сна.

— Подождите, подождите, — все еще улыбаясь, сказал он, но почувствовал, как напряжение собирается в холодный камень на дне желудка. — Кто такая, черт побери, Иштар?

— Миф о Таммузе и Иштар, — без заминки ответила Электра, — относится к аккадской цивилизации, которая процветала на Ближнем Востоке около четырех тысяч лет назад. Иштар была богиней, которая поссорилась с остальными богами и пригрозила сломать ворота подземного мира и натравить мертвых на живых с целью стереть с лица Земли человечество. Твой дядя воспользовался историей как удачной метафорой своих действий.

— Подождите... подождите... — Дэвид прижал пальцы к внезапно разболевшимся вискам. — Я что, что-то тут упустил? Или я сошел с ума и все это только плод моего воображения?

— Могу ущипнуть тебя, если хочешь, — деловито предложила Электра. — А я ужасно больно щиплюсь, поверь мне.

Дэвид поднял глаза на Электру. Хозяйке гостиницы явно было уже не до шуток. Она встретила его взгляд, выражение ее лица было вполне серьезным.

— Подождите минутку. — Он перевел взгляд с Электры на Бернис. — Вы хотите сказать, что во все это верите? Вы верите в сказки о том, что в жилах Леппингтонов течет божественная кровь, и... и... ради всего святого — в то, что в пещерах притаилась армия вампиров?

— А вы не верите, доктор Леппингтон? — Электра и глазом не моргнула.

Он рассмеялся; странный, лающий, как ему самому показалось, звук эхом отдался от кафельных стен кухни. Он покачал толовой:

— Не можете же вы это говорить всерьез. Скажите мне, что это какой-то розыгрыш!

— Но ты же видел эти существа, не так ли, Дэвид? — сурово спросила Электра.

Дэвид бросил взгляд на Блэка в надежде услышать издевательский смех хотя бы от татуированного громилы. Лицо Блэка казалось высеченньм из камня. Все, что он сделал, — стер с верхней губы молочные усы и закурил сигарету.

Дэвид сделал глубокий вдох.

— Как я уже говорил Бернис, это, очевидно, был случай ложной памяти. Да, согласен, я и сейчас, закрыв глаза, вижу, как мой дядя бьет стальным штырем по прутьям — так же, как тряс бы клетку, чтобы привлечь животное, — потом я помню, как смотрел в сумерки по ту сторону решетки.

— И?..

— Да, я вспоминаю — как будто, вспоминаю, должен заметить, — что видел десяток мужчин и женщин, вроде бы бредущих вперед. У них были белые лица — как эта вот пластмассовая миска. Надбровные дуги нависали над глазами; что до глаз — вокруг них как будто были круги: кожа вокруг глаз была темной, очень темной. От этого белок глаз был очень ярким, таким ярким, что эти глаза и впрямь сияли, будто подсвеченные изнутри.

Электра сделала глоток кофе.

— Довольно подробное описание того, что, как ты заявляешь, было сном или игрой воображения.

— Всего лишь составляющая синдрома ложной памяти. Многие утверждают, что были похищены инопланетянами. Сейчас психологи отдают себе отчет в том, что эти так называемые похищенные искренне верят в то, что их унесли на космический корабль. И эти так называемые похищенные дают столь же подробные описания — да, у инопланетян огромные, темные миндалевидные глаза, у них были серебреные кольца в ушах, по пять пальцев на руке, но ни следа ногтей, пахло от них луком. Да, все подробности налицо, но все это чистой воды фантазии; их никогда не похищали инопланетяне, — что доказывает, что ваш разум полон сюрпризов. Не так ли?

— Что еще ты помнишь? — Электра говорила совершенно спокойно.

— То, что одеты они были практически в лохмотья. Сквозь прорехи в ткани проглядывала голая плоть, отблескивающая синевато-белым, так что, казалось, светилась., Казалось, что зубы у них слишком большие для ртов, от чего они не могли нормально сомкнуть челюсти. Ах да... еще кое-что. — Дэвид поднял палец. — Думаю, это может быть очень важным.

И Бернис, и Электра подались вперед, ловя каждое его слово.

— Возглавлял их высокий парень. — Дэвид помедлил, напряженно думая. — Приметы: черные как смоль волосы, зачесанные назад, длинный черный плащ. Известен под именем графа Дракулы.

Дэвид услышал ворчанье и грохот отброшенного ногой стула.

— Дурака он тут нам валяет, — яростно фыркнул Блэк. — А если он тут дурака может валять, я могу и стереть эту улыбочку с его физиономии, черт побери.

Дэвид вскочил. Кровь отлила от его лица. Вот черт, он таки собрался на меня напасть, подумал он, оглядываясь по сторонам в поисках оружия. Впрочем, он и так знал, что понадобится, как минимум, обрез, чтобы остановить этого монстра.

— Джек, — спокойно и вместе с тем властно произнесла Электра. — Сядь.

— Да что он тут нам лапшу на уши вешает! Он же ничегошеньки, черт побери, не знает!

— Нет. Он все знает, — все так же спокойно отозвалась хозяйка гостиницы. — Только пока доктор Леппингтон еще не вышел из состояния отрицания. Рациональная сторона его натуры не позволяет ему поверить.

— Так я ему эту веру в глотку вобью.

— Нет, Джек, ты этого не сделаешь. Мы сможем убедить его, не так ли, Бернис?

Блэк сел, лицо у него было кислым.

— Джек, в ящике есть пачка сигарет. Нет, в том, что слева от тебя. А теперь... — Она повернулась, чтобы взглянуть на Дэвида. — Не будешь ли ты так добр сесть?

Дэвид почувствовал, как его лицо складывается в мрачную маску.

— Думаю, мне пора съехать из гостиницы.

— Пожалуйста, сядь, Дэвид.

— Я съезжаю. Или ты и твой друг, — он ткнул взглядом в Блэка, — намерены меня остановить?

— Нет.

— Тогда ты подготовишь мой счет? Я поднимусь упаковать вещи.

— Дэвид, пожалуйста, — подала голос Бернис.

Дэвид повернулся к девушке, которая единственная осталась сидеть за столом, все так же горестно сплетя пальцы.

— Дэвид, — в голосе ее звучало отчаяние, едва ли не мольба, — пожалуйста, сядь и выслушай то, что мы должны тебе рассказать. Мне... мне правда нужно, чтобы ты это услышал. — Она подняла на него огромные и молящие глаза. — Мне страшно. И я думаю, ты единственный, кто сможет помочь.

3

Глубоко вздохнув, Дэвид сел.

— Ладно. Скажите то, что вам нужно. Потом я поднимусь и буду собираться.

Электра, все еще сидя у стола, сдвинула в сторону тарелки. Упавшая с тарелки ложка загремела по кафельным плиткам пола.

— Даже посреди высокой драмы мы сталкиваемся с житейскими мелочами, — неопределенно высказалась она и, не подвигая стула, нагнулась за ложкой. — Господь использует мирское, чтобы напомнить нам о нашем скромном месте на этой земле.

— О'кей, — сухо вмешался Дэвид, — говорите, что собирались. Поезд в Уитби отходит через час. На нем я и уеду.

Электра, уступая, кивнула. Глаза Бернис стали как будто еще больше и еще испуганнее, в них появилось что-то детское. Дэвид тут же почувствовал желание защитить ее и одновременно пожалел, что Электре удалось каким-то образом поймать девушку в ловушку этого безумия. Божественная кровь. Вампирские воинства. Уничтожение человечества. Ладно, Малдер и Скалли. Дело за вами. Клык за воспоминания и все такое. Дэвид изобразил на лице выражение врача, терпеливо выслушивающего ипохондрика, который перечисляет свои недуги.

Было чуть больше половины пятого. Джек Блэк глубоко затягивался сигаретой, окутывая свой угол кухни клубами табачного дыма. Предвечернее солнце пронзило дым лучом света, ослепительным бликом отразившемся от разделочного стола, покрытого нержавеющей сталью.

— Дэвид, — спокойно и деловито начала Электра. — Через несколько минут я покажу тебе не... — она слегка склонила голову набок, — кое-что в подвале.

Дэвид в ответ нейтрально качнул головой.

— Вчера, Дэвид, — продолжала Электра, — я рассказала тебе, как моя мать, благослови господи ее душу, жаловалась на шум в подвале. Жаловалась на то, что это место наводит на нее ужас. И что однажды ее нашли в подвале мертвой.

И снова Дэвид ответил профессиональным «говорите-доктор-слушает» кивком.

— Официальной причиной смерти был назван сердечный приступ.

— Но ты оспаривала это.

— Я никому этого не говорила. Но я знала, что моя мать умерла от страха.

Дэвид кивнул.

— И ты упоминала о том, что сама слышала шум в подвале?

— Да, слышала, — согласилась хозяйка гостиницы. — Иногда его слышно даже на втором этаже. Отчаянный стук, словно кто-то бьется о дверь, чтобы его впустили.

— Ты проверяла, это не дети балуются?

— Поверь мне, Дэвид, это не дети. Шум, который слышу я, — тот же самый, который слышала моя мать, тот же самый, что напугал ее до смерти.

— Но это еще не подтверждение истории об армиях вампиров, ждущих под землей приказа выйти маршем на поверхность и... и совершить бог знает что.

— Нет. Но ты понимаешь, что я делаю? — Она смахнула упавшую на глаза прядь иссиня-черных волос. — Сегодня я одну за другой выкладываю карты на стол. Иными словами, я хочу предоставить тебе достаточно доказательств, чтобы ты сделал собственные выводы.

— Ты слышала шум в подвале, — мягко ответил Дэвид. — Я верю тебе, Электра, но что это доказывает?

— Протерпи немного. Бернис, что происходит с тобой?

Бернис обхватила себя руками, как будто ей было холодно.

— Я почти не сплю по ночам. Более чем что-либо, я чувствую абсолютную, глубочайшую уверенность в том, что здание... что город заражен чем-то. Такое ощущение, что какая-то злая сила только и ждет шанса вырваться на свободу.

— Бернис, сможешь рассказать Дэвиду о видеопленке, которую ты нашла?

— Я нашла ее в чемодане в Гробике. Гробик — это кладовка, где Электра хранит утерянные вещи или, что случается чаще, вещи, просто брошенные постояльцами.

Дэвид почувствовал, что снова кивает.

— Ты говорила об этом раньше.

— Ну... там я нашла видеопленку, знаешь, какие снимают маленькими ручными видеокамерами? На пленке — предварительный монтаж путевых заметок, которые снимал американец. Я знаю только, что его зовут или звали Майк Страуд. Ну... короче говоря, он снял номер в этой гостинице. Мой номер, думаю. — Она взглянула на Электру в поисках подтверждения. Та в ответ сдержанно кивнула. — Он, так же как и я, был убежден в том, что по ночам кто-то бродит за дверью его комнаты — взад-вперед по коридору и так всю ночь напролет. Он чувствовал, как эта уверенность проникает ему в кровь, будто какой-то вирус. Я тоже это чувствую. — Не переставая говорить, Бернис напряженно сжала кулаки. — Я привыкла баррикадировать дверь, придвигая к ней бюро. Я чувствовала, что это нечто за моей дверью — что бы это ни было, — протягивает щупальца в мой мозг, зовет меня выйти в коридор.

— В общем, — продолжала она после глубокого судорожного вздоха, — этот американец, Майк, решил поймать это... этого ночного преследователя на пленку. Однажды ночью он установил видеокамеру так, чтобы она засняла то, что произойдет, когда он откроет дверь.

— Что произошло?

— Он именно так и сделал. Он открыл дверь, потом... — Она прижала руку ко рту. — Что-то схватило его и вытащило в коридор. — Она с трудом сглотнула. — Дэвид, пленка у меня наверху. Я могу принести ее, если хочешь.

— Может быть, Бернис. — Он потер лицо и вздохнул. — Электра, тебе известно что-нибудь об этом Майке... Майке? — Он поглядел на Бернис, чтобы та назвала фамилию, выскочившую из его раскалывающейся головы.

— Страуд.

— Тебе известно что-нибудь о Майке Страуде?

Электра в ответ выразительно пожала плечами.

— Он поселился здесь на три дня. Исчез через два, не заплатив по счету. Все, что мне известно, это то, что он был американцем и оставил анонимные пожитки, которые я убрала в Гробик. Было это два года назад.

— Ты хочешь сказать, что он исчез с лица земли и никто и никогда о нем не спрашивал. Не наводил справок?

— Нет.

— Ни друзья, ни семья?

— Ни единая душа.

Дэвид снова вздохнул. Боль в голове пульсировала все сильнее.

— Видел ли кто-нибудь что-нибудь дурное... из ряда вон выходящее... ну, называя вещи своими именами, видел кто-нибудь монстра?

Все трое, не отрываясь, глядели на него..

— Так видел кто-нибудь? — нажал Дэвид.

— Только один-единственный человек, — медленно произнесла Электра и указала на Дэвида. — Ты.

Он покачал головой, губы его растянулись в недоверчивой улыбке.

— Вообразил себе? Мне приснилось? Как хотите, так и называйте.

— И есть еще то, что случилось вчера ночью, — сказала Электра. — Пара из номера 101. Что стало с ними?

Дэвид отпил кофе.

— Электра, ты же сама сказала, что они чрезмерно увлеклись какой-то сексуальной игрой. С чего это ты запела по-иному?

— Потому что прошлой ночью осознала, что слишком долго отрицала правду. Хотя мое признание и запоздало, но я знаю, что настало время выложить все начистоту и рассказать, что происходит.

— А что происходит?

— Многие годы из гостиницы пропадали постояльцы. Сотню лет мы, то есть Чарнвуды, замалчивали происходящее. Мы цокали языками, мы делали вид, что постояльцы просто сбежали, не заплатив. Мы складывали их пожитки в кладовку под лестницей. И мы так удобно обо всем забывали.

— Разве в дело не вмешивалась полиция?

— Временами, но не так часто, как ты думаешь. Если исчезает совершеннолетний человек и нет особых причин подозревать нечестную игру, они не слишком стараются. Если ты мне не веришь, попробуй пойти в полицейский участок и заявить о чьем-нибудь исчезновении.

— Ладно, и что же случилось с этой парочкой прошлой ночью?

— Что-то — и я правильно выбрала слово: не кто-то, а что-то — пробралось в гостиницу и напало на них. — Электра смотрела ему прямо в глаза. — Что-то жаждало их крови. В буквальном смысле.

— Да ладно тебе, — запротестовал Дэвид. — Не можешь же ты говорить всерьез?

— Поверь мне, я совершенно серьезна.

— Но кто или что жаждало их крови?

— Те существа, которых ты видел в пещере много лет назад.

— Вампиры.

— Да. — Электра сдержанно кивнула. — Да, за отсутствием лучшего слова, вампиры.

— Но, правда же. — Дэвид поднял обе руки, взывая к здравому смыслу. — Вампиры?

— Вампиры. Или если хочешь — вампироподобные существа. Иными словами, существа, обладающие определенными свойствами, которые обычно приписывают вампирам в фольклоре. Принимая во внимание, что существа у нас в Леппингтоне происходят не из Трансильвании, сомнительно, что их побеспокоят чеснок или распятия. Но, как я уже сказала, они вампироподобны. Они передвигаются по ночам. Они не старятся, как мы, и они не умирают. И они питаются кровью.

Качая головой, Дэвид потер виски, потом сказал:

— И эти вампироподобные существа выкрали парочку из номера 101, чтобы выпить их кровь?

— Не совсем так. Думаю, что те, кто пробрался вчера в гостиницу, это были просто добытчики, фуражиры, если хочешь. Они утащили парочку к другим, которые обитают — за отсутствием лучшего слова — под землей.

— Как если бы собирали скот для фермера?

— Можно сказать и так.

— Электра. — Дэвид потряс головой. — Господи, так странно, все... так странно...

— А теперь твой дядя с помощью динамита сломал ворота, которые все это время держали их, как в клетке... — Медленно пожав плечами, она оставила фразу незаконченной.

— Так что понимаешь, Дэвид, — испуганным голосом произнесла Бернис. — Ты должен нам помочь.

— Почему я?

— Это же очевидно. Ты — единственный, кто может помочь, — сказала Бернис. — Ты — последний из Леппингтонов.

— Неверно.

— Твой дядя в больнице, и потом, это ведь он их освободил.

— Есть еще мой отец.

— Плывет на яхте в Грецию.

— Сдается, он практически умыл руки, отвернулся от этого города, как по-твоему?

Дэвид обнаружил, что дрожит с головы до ног. Рациональная сторона разума — опоздавшая к началу фронтальная доля мозга, развившаяся за последние тридцать тысяч лет, — та, что была вместилищем рационализма и способности учиться, и логики, и мышления Hoвогo Времени, настойчиво повторяла: Дэвид, не слушай этой суеверной чепухи. Эти трое совсем помешались. Они и впрямь верят в нелепую сказочку. Собирай вещи. Уезжай отсюда.

Но старая часть его сознания, упрятанная глубоко в подкорку, выкрикивала совсем другое. Она говорила из его сердца, из самого нутра: Каждое слово — правда, Дэвид. Ты сам чувствуешь, что город чреват злом. Ты же видел этих волокущих ноги белолицых тварей в пещере. Они реальны, и ты это знаешь.

Глаза Электры казались очень темными, она пыталась прочесть, что у него на уме. Она знала, что побеждает.

— Джек, — спокойно произнесла хозяйка гостиницы, — расскажи доктору Леппингтону, что на самом деле произошло вчера ночью.

— Все рассказать?

— Все, — подтвердила она, — потом мы отведем его в подвал.

Дэвид слушал рассказ Блэка. В рассказе не было никакой мелодрамы, наоборот, слова звучали как-то приземленно. Блэк вполне мог бы быть телеведущим, рассказывающим о том, как с севера надвигается холодный фронт, или объявляющим о проливных дождях с ураганным ветром. Джек Блэк рассказывал, как это было.

4

Блэк затянулся, окутав клубами дыма татуировки и шрамы.

— Прошлой ночью, — сказал он, обращаясь к Дэвиду, — я знал, что что-то не в порядке. Было у меня такое чувство, вот тут, прямо в самом нутре. Что-то сказало мне, что я должен остаться на верхнем этаже.

— Он стоял на страже, — объяснила Электра. — За вашими дверьми. Он, вероятно, спас вам жизнь.

— Ты сказал, что-то сказало тебе, — переспросил Дэвид. — Что именно?

— Что-то вот тут. — Блэк покрутил пальцем у виска будто отверткой.

— О, в мистере Блэке много больше, чем видно глазу, — объяснила Электра Дэвиду. — У него много скрытых талантов.

Дэвид вопросительно поднял брови.

— Мы поговорим об этом позднее. О'кей, Джек, продолжай.

— Потом вы, ребята, вышли и начали тарахтеть, чтобы я спускался вниз, помните?

Дэвид кивнул.

— Вы думали, я обчищу ваши комнаты, или еще какую чушь, правда? Да ладно. Тут из лифта выпорхнула эта птичка. Вы увели ее в номер, чтобы помыть и надеть на нее халат и все такое. Потом мы спустилась вниз, так?

— Так, — согласился Дэвид.

— Только когда мы с ней, — он кивнул на Бернис, — вошли в лифт, кто-то нажал на кнопку вызова в подвале. — Теперь он заговорил чуть быстрее. — Я держал девицу под мышкой, потому как она была в отключке. Бернис вроде как стояла у меня за спиной. Ладно, дальше лифт ушел прямо в подвал. Двери открылись.

— И?..

— И там было темно. Вообще никакого света. Черно как в колодце. Потом я увидел, как из тьмы на нас надвигаются фигуры. И они нас поджидали. Я знал это наверняка, как... дважды два четыре.