- С первым сопротивлением мы столкнулись еще в Назрани. Там горели грузовики, были толпы людей, вперед боевики запускали женщин и детей.
      - Нашу авиацию мы видели только один раз - пролетала пара самолетов, а так обычно вертолеты.
      - Средства массовой информации события в Чечне освещают необъективно, только с точки зрения чеченцев. Почему никто не призывает к милосердию, к нашим солдатам?
      - Моральный дух наших солдат очень высокий. Многие плохо обучены, это правда. Десантники и морская пехота действовать не умеют, были случаи, когда у них чеченцы отбирали оружие.
      - То, что комитеты солдатских матерей приезжают в Чечню, чтобы забрать своих детей, свидетельствует о слабости нации. Это пресса во многом виновата, что так упал престиж армии. Пресса часто берет непроверенную информацию. Мы еще только в Ростов прибыли, а уже пошли слухи, что мы в плену.
      - К миссии депутатов Госдумы относимся отрицательно, они зарабатывают себе политический капитал. Сергей Ковалев больше жалеет чеченцев, чем русских солдат.
      - Мы не знаем, почему армия Дудаева оказалась такой сильной...
      - Мы были желанные гости в каждом доме, мы не воевали с народом.
      Эти бойцы и командиры "Нижегородской гвардии" убеждены, что они находились на территории России. То есть Чечня - это сначала Россия, а потом уже Чечня, и чеченцы обязаны выполнять, прежде всего, законы России, а потом уже жить по своим обычаям.
      ... нижегородского губернатора
      Б. Немцов вместе с делегацией из Нижнего Новгорода побывал в расположении Шумиловского полка внутренних войск на границе с Дагестаном, встречался в Моздоке с Грачевым, Ериным и Степашиным. Беседовал со многими официальными лицами, солдатами, беженцами.
      - Моральный дух наших солдат действительно высокий. Молодые солдаты не приспособлены к жизни в полевых условиях. Много больных, есть педикулез. Правда, с медикаментами очень плохо, нет даже аспирина, а чистое белье привозят уже со вшами.
      У Дудаева не бандформирования, а профессиональная армия, которую возглавляют выдающиеся по своим боевым качествам командиры. Это армия жестокая и хладнокровная. Много наемников, в том числе и русских. Есть и бандиты, выпущенные из тюрем, им нечего терять. Армия Дудаева отлично вооружена.
      Этот конфликт отчетливо показал, что нашей армии нужна реформа. Но я против того, чтобы Генеральный штаб выводить из подчинения министра обороны.
      Надо немедленно изменить призывной возраст: в 18 лет солдаты еще дети.
      Главная опасность - в "афганизации" конфликта. В Чечню надо послать генерал-губернатора, найти бы такого, как Ермолов. Этот человек не должен быть участником боевых действий, он должен быть из тех, кто против войны. У нас, к сожалению, летчика посылают на реформы сельского хозяйства, а бывшего председателя колхоза - руководить бомбардировкой города. Грачеву надо дат возможность довести военную операцию до конца, а потом уже разбираться, как попало оружие к Дудаеву. А вообще надо было там блокировать дороги, запустить "Альфу", чтобы она взяла Дудаева, и обойтись без войны. Ввод войск был авантюрой, ошибкой. С Дудаевым требовалось разобраться еще в 1991 году. А теперь всем нам придется участвовать в восстановлении хозяйства Чечни.
      12. "ИГРАЛИ" МАЛЬЧИКИ В ВОЙНУ...
      Нижегородский гарнизонный военный госпиталь. Здесь на лечении находятся 9 военнослужащих, пострадавших в Чечне. Полковник И. Курилов, начальник медицинского госпиталя, коротко рассказывает о состоянии здоровья каждого солдата.
      Четверо из них служат в Шумиловском оперативном полку внутренних войск, остальные - армейцы. С осколочно-пулевыми ранениями - двое, десантники, у остальных - обморожения ног, флегмона, реактивный полиартрит, сотрясение мозга, воспаление легких. Состояние у всех сейчас удовлетворительное, в госпитале им уделяют повышенное внимание.
      Попросил разрешения поговорить с ранеными десантниками. Представить их в форме и с оружием в руках трудно - на вид совсем мальчишки, таких много в 8-9-ч классах. Даже еще не бреются, наверное. Только глаза уже как у много повидавших мужчин.
      Игорь Н., рядовой, Псковская воздушно-десантная дивизия, призван 10 января 1994 года, воинская специальность - гранатометчик:
      - Только из гранатомета я не разу не стрелял, некуда было, как пошли потери, мне автомат дали. Вылетели мы 30 ноября в Беслан, рота была укомплектована по штату, 53 человека. Половина солдат прослужили всего полгода. Командиры взводов только что из военных училищ. Первый бой у нас был 28 декабря, со спецназом Дудаева. Из роты потеряли двоих убитыми и человек пять-шесть ранеными, Новый год встречали у Грозного на горящей нефтебазе. Потом были на центральном рынке, там нас своя артиллерия накрыла, четверых ранило. С железнодорожного вокзала духи угнали 10 наших танков и сожгли много...
      Ребята при разговоре ни разу не сказали "чеченцы", только "духи"...
      - Как объясняли вам командиры политические цели операции?
      - О политике с нами вообще не говорили. Сказали, что наша главная цель - выжить. На центральном рынке батальон наш окружили. Пехота должна была занять здание вокруг рынка, но солдаты водки напоролись и бросили нас. У нас тогда снайперы убили из взвода троих. Командир взвода был ранен в ноги, а другому сильно обожгло глаза. Бомбили нас и обстреливали из орудий постоянно, часто, наверное, и свои.
      - Как вас там кормили, Игорь?
      - А там же полно магазинов и ларьков, все брошено, - и осекся: - Сухпай давали на 2-3 суток, горячее - иногда.
      - Где вы спали?
      - В подвале, в спальных мешках.
      - Почему так много обмороженных?
      - Ноги все время сырые в сапогах, сушить негде.
      - А запасных портянок разве не было?
      - Не было, не выдавали.
      - При каких обстоятельствах ты был ранен?
      - Седьмого января мы танк охраняли, и снаряд попал в башню, наши по нам стреляли, не было слаженности. Четверых ранило, меня осколком в ногу. В медсанбат сходил, там перевязали, потом нога стала отекать, и командир отправил в медсанбат. Ехали на броне, и БМД (боевая машина десанта. - В.К.) перевернулась в овраге. Один парень сразу умер, а мне еще палец на ноге сломало.
      Олег С., Тульская воздушно-десантная дивизия, старший стрелок, до отправки в Чечню прослужил 5 месяцев:
      - Из Тулы в Рязань прибыли своим ходом, оттуда на "Руслане" - в Моздок, там мы были 30 ноября. Несколько дней готовились - стреляли, бросали гранаты, тактикой занимались в поле. Сказали, что мы будем только блокировать город. В роте было 6 БМД и человек 50-55. Когда пошли колонной, попали под обстрел "Градов", в полку у нас тогда погибли 6 человек и 13 ранены, 2 БМД разбило. Встали 18 декабря под Долинской, окапались. Там нас опять "Градом" накрыло, и пулеметчики сильно обстреливали. В нашей роте было трое убитых и пятеро раненых, а в восьмой из 44 человек осталось 11, их духи в одном доме гранатами закидали.
      - Олег, как ты оцениваешь боевую подготовку дудаевцев?
      - Они не боятся открытого боя, и все старше нас. Мне еще повезло, что я служил в разведроте, хорошо был подготовлен, а другие у нас были сильно истощены и изнурены, их даже на операции не брали. Это, когда мы дома от духов очищали, квартиру за квартирой. Ночь их выбиваем, а днем обороняемся.
      - А местных жителей там много было?
      - Много, и все русские, кто не смог раньше уйти. Из-за этого и пострадали многие. Когда берешь дом, даешь очередь в комнату, а потом смотришь - бабушка с дедушкой мертвые лежат...
      - Можешь ли ты точно сказать, что убил кого-нибудь из дудаевцев?
      - Пятерых. Я из "ночника" (прибор ночного видения. - В.К.) стрелял на поражение.
      - А как ты был ранен?
      - Мы были в боевом охранении у моста, ночью идет кто-то в белом маскхалате, я дал очередь, он упал, а других не заметил, мне и попали в руку.
      - Вы все время были в бронежилетах?
      - Никакого толка от них нет. Я свой повесил на дерево испытать - из моего автомата, АКС, только вмятина, а у духов АК-47 - насквозь пробивает, вместе с телом.
      - После всего пережитого, какие чувства у вас к чеченцам? Ненависть?
      - Конечно, - оба в один голос.
      - А согласились бы снова туда?
      - Не знаем...
      Эти мальчишки, похоже, в войну наигрались досыта.
      13. ДВАЖДЫ ПЛЕНЕННЫЙ
      События на Северном Кавказе дают такие сюжеты, что романистам, пожалуй, ничего не надо будет придумывать: записывай рассказы, например, российских солдат, участвовавших в чеченской войне, вот вам и роман с кипением человеческих страстей. Мой сегодняшний собеседник - солдат, которого угораздило дважды попасть в плен к чеченцам. Он рассказал о своих приключениях с единственной просьбой: не называть фамилию.
      Счастье - это спецназ
      - В армию был призван весной 1994-го, служить пошел охотно, гордился, что попал в элитную часть. В августе того же года часть перебросили в Дагестан. Занимались в поле боевой подготовкой, немножко стреляли, охраняли КПП и мосты. Втягивались в армейскую жизнь, служба шла хорошо.
      О Шамиле и Ермолове только слышали
      - Что происходит в Чечне, не знали, представления не имели. Один раз командир роты пытался что-то объяснить, но было непонятно. Чувствовали, что обстановка нагнетается. Все было непонятно, какой-то хаос, неразбериха. Окопы роем - женщины из соседних сел приходят, не дают копать.
      Война кончилась 50 лет назад, и вдруг стреляют
      - Можно было уйти, если бы действовали тактически грамотно. Когда нашу колонну окружила толпа, тысячи две чеченцев, командиры растерялись, в этой обстановке у нас стали отбирать оружие. Побили немного, не без этого. Думали - на клочки разорвут. Это сейчас понимаешь, что надо было закрыться в бронетранспортерах и уехать. Но мы и так троих тогда задавили из толпы. Захватили нас больше пятидесяти человек. Развели по домам, по 2-3 человека, и стали объяснять, что происходит в России. Запомнил слова одного чеченского командира: "Вас сюда Борька послал, а сам с гайморитом в больницу лег". Посадили смотреть телевизор. Диктор "Вестей" говорит, что информация о захвате большой группы пленных не подтвердилась, это провокация дудаевцев. Но мы же в плену! Чеченцы вокруг нас были от 14 лет и до бородатых. Почти все вооружены: от израильских автоматов "Узи" до самопалов.
      Жилин тоже мечтал о побеге
      - В принципе, можно было бежать, охраны не было. Но в какой стороне свои? Сначала мы не знали даже приблизительно, где находимся, в Дагестане или в Чечне. Не обижали, кормили, работать не заставляли. Они не знали, что с нами делать. Чем занимались? Смотрели телевизор, разговаривали, спали. Женщины смотрели на нас с жалостью, хотя знали, что мы к ним пришли не для того, чтобы защищать их. Через некоторое время с помощью посредников из правительства Дагестана больше половины, захваченных в плен российских солдат чеченцы вернули. На каких условиях - никто из нас не знал.
      Стали дальше выполнять священный долг
      - Свои встретили нормально, никто из офицеров не ругался, что мы вернулись без оружия. А отобрали у нас тогда чеченцы много: 4 бронетранспортера, в каждом из них было около десятка "мух", 2 гранатомета, много боеприпасов к ним. Люди из ФСБ Дагестана записали наши показания, и все. Потом в части нам выдали новые стволы.
      Между тем приближался новый 1995 год...
      - Встречали мы его в засаде у дороги, по которой, как нам сказали, должен будет бежать Дудаев. Сказали, что наша морская пехота взяла Грозный, а мы должны ловить тех, кто оттуда побежит. Приказ - решетить все машины, которые не останавливаются.
      Постепенно настроение стало меняться
      - В пример нам приводили вертолетчиков, которые без приказа подняли свои машины и расстреляли ракетами какое-то село, откуда их обстреляли. Вспомнил семью "бандита", у которого меня держали: своих 10 человек детей, да еще 30 беженцев. Вспомнил 15-летнего пацана, у которого наши убили родителей. Бросалось в глаза: это не та война, в которой стоило бы отдать свою жизнь. Погибнуть за дело, которое никому не нужно? Все больше стал думать, что нашими руками здесь разжигают войну. Так надоело быть пешкой в чьей-то игре... Мы сидели в круговой обороне и обороняли сами себя. А грязь в лагере была такая, что даже утренние построения отменили. Ни "подъема", ни "отбоя", свободен - спи, если найдешь место. Большинство из нас так ничего и не понимали, зачем мы здесь? Помню, как один солдат спросил офицера: "А мы за Дудаева или за оппозицию?" Это уже дома я узнал, что чеченцы грабили поезда на железной дороге, русских изгоняли, фальшивые деньги делали, нефть сосали из проходящих нефтепроводов.
      Однажды утром он решился
      - Оставил ствол и боеприпасы в роте и ушел из лагеря. Направление держал на Кизляр, к железной дороге. Прошел километров десять, кругами, два раза возвращался на одно и то же место. О том, что поймают свои или чеченцы, тогда не думал. Вечером вышел на трассу. Навстречу автомашина, ВАЗ-2106, с чеченцами. "Куда?" - "Домой". - "Садись, довезем". - "Смотря куда". Из окна автомашины показался ствол. Привезли меня в какой-то штаб. Там меня узнал один из чеченских командиров: "А ты разве не дома?" - "Почему я должен быть дома?" - "Мы вас же тогда отпустили под честное слово вашего генерала, что всех вас, кто попал в плен, отправят в Россию".
      О честном слове генерала он не знал
      - Начали возить меня по селам, как экспонат. Лопочут что-то по-своему. Иногда говорили по-русски: "Завтра тебе хана, расстреляем". - "Ну, хана, так хана". Попал к другим - предлагают воевать против русских: " Мы тебе такое оружие дадим, какое ты еще не видел". - "Нет, ребята, если я не стал в вас стрелять, то в своих не буду и тем более". Потом сказали: "Завтра к мулле поедем, в мусульманство тебя будем принимать". Люди вокруг меня менялись постоянно. В одном из штабов снова встретил чеченца, который нас из первого плена отпускал. "Теперь, - говорит, - я тебя командирам не отдам, только матери".
      Через неделю приехала мама
      - В части по отношению меня было возбуждено уголовное дело. Светил дисбат. Потом пришла бумага, что в связи с 50-летием Победы мне положена амнистия. Но преступником я себя не считал, поэтому, зачем мне амнистия? Поехал в полк, там мне сказали, что здесь я не нужен, езжай в округ. Там сказали - езжай в полк. Потом встретился с генералом, он предложил мне поговорить по-мужски. Стал мне говорить, какие они хорошие и какой я плохой.
      Мужского разговора с генералом не получилось
      - "Не знаю, - говорит, - что делать с тобой. - Форма у тебя где?" "Чеченцы переодели". - "Ищи форму". Бесполезно было ему объяснять, почему я ушел из полка. Для генерала я был робот, недоумок. Удивился, почему он меня не арестовал. Решил съездить в Москву, в главную военную прокуратуру. Там сняли показания и отправили на сборный пункт, в Лефортовские казармы. И там, что со мной делать не знают. "А давай, - говорят, - мы тебя в психбольницу положим?"
      Месяц отлежал в госпитале
      - Это называется реабилитацией. Лекарств никаких не давали, просто отдыхал. Дали справку, что из-за депрессии нарушено психическое состояние, чтобы по ней уголовное дело можно было закрыть.
      Со справкой в прокуратуре не ждали
      - Военный прокурор написал командиру части, чтобы меня уволили в трехдневный срок, а уголовное дело в отношении меня прекращено. В военном билете на записи, что я находился в Чечне в боевых условиях, наискось написали, что она сделана ошибочно, а на другом листке написали, что я самовольно оставил воинскую часть в Чечне во время боевых действий и что в отношении меня возбуждено уголовное дело. Отметок о плене не поставили. В общем - сами запутались в этих записях.
      О том, что, было, не жалеет
      - Есть чувство неловкости перед товарищами, понимаю их осуждение. Но я понимаю что-то такое, чего не понимают они. Если бы остался, кто знает, что было бы дальше. Пришлось бы стрелять в людей, не видя в них врагов. Знаю парней, которые вернулись оттуда с чувством ненависти. Но кто заставил их ненавидеть чеченцев, а чеченцев ненавидеть нас? От многих слышал, что это бандитское племя, и они понимают только язык выстрелов. Меня же удивило, что чеченцы очень образованные люди, с высоким интеллектом. Понравились их традиции: уважение к отцу, матери, старшим. Многие чеченцы и не хотели выходить из России, это сейчас они говорят, что лучше погибнем, чем будем жить под Россией. Можно было найти компромисс в самом начале конфликта, если бы не амбиции. Обидно, что наш полк должен был быть гарантом безопасности, а стал одним из винтиков машины, которая провоцирует конфликт. Хотелось, когда уходил, совершить поступок, показать, что я против всего этого. Не думал, что совершаю воинское преступление, хотелось почувствовать себя человеком. Обидно было, что с тобой поступают, как с бараном, ничего не объясняя и не спрашивая, и тем более заставляют исполнять приказы, спекулируя на чувстве воинского долга. По сути, нашими руками и кровью правительство исправляет наши ошибки.
      А жизнь висела на волоске
      - Тогда об этом не думал. Это сейчас понимаешь, что первый же чеченец мог бы пристрелить, потому что я был в форме. Зато много узнал, когда попал между молотом и наковальней. Если бы тогда ушла рота или весь полк - было бы лучше: правительство бы задумалось. А офицеров я понимаю, что не протестуют, выполняя чисто полицейские функции и стреляя в народ. Им даже застрелиться нельзя: дома дети, жена без работы и квартиры нет. Кто в случае чего позаботится? Вот и пришлось выполнять приказы, от которых иной раз вреда больше, чем пользы.
      14. ПРАЗДНИК С ЧЕЧЕНСКИМ ПРИВКУСОМ
      В расположении одной из танковых частей побывали губернатор области Б. Немцов, начальник Нижегородского гарнизона И. Ефремов и заместитель губернатора по делам военнослужащих генерал Л. Павлов. В солдатской чайной они встретились с военнослужащими, вернувшимися из зоны конфликта в Чечне.
      Их около 40 человек, вчерашних мальчишек, за несколько недель ставших в Чечне настоящими мужчинами, побывавшими в адском огне, узнавшими, что такое смерть друга. Все они здесь после ранений или контузий, как говорится, понюхавшие пороху.
      Праздник, но получается он с чеченским привкусом. Губернатор сердечно поздравил солдат, пожелал всем побыстрее поправиться, пообещал, что его следующая поездка в Чечню будет обязательно в расположении частей 22-й армии. Сейчас там из ее состава находятся более 400 солдат, офицеров и прапорщиков, много и контрактников, все добровольцы. К сожалению, не обошлось без потерь в этой необъявленной войне. Из состава танковой дивизии 22-й армии погибли четыре человека, а всего же из призывников Нижегородской области, как сказал Б. Немцов, 19 человек, и эта цифра постоянно увеличивается.
      Какой же праздник без подарков, хотя и был он не очень веселым. АО "Нител" подарило каждому солдату по очень красивой куртке, а акционерный банк "Нижегородский кредит" вручил всем им по сберегательной книжке.
      Потом был чай со сладостями. Присаживаюсь к одному столику, знакомлюсь с ребятами.
      - Евгений Ляхов, старший механик, из Курска.
      - Оджес Юрий, старший механик, из Иркутска.
      - Котов Алексей, пулеметчик, из Ижевска.
      - Вечтомов Алексей, старший стрелок, тоже из Ижевска.
      Все они в Чечню попали из разных частей, со всей страны один даже из Берлинской бригады, переведенной в Россию из Германии прошлым летом. А в Грозном встретились, вместе воевали. Теряли товарищей, получали ранения.
      - У нас во взводе из 25 человек пятеро осталось, остальные убиты и ранены...
      - Я был ранен в бэтээре, когда туда попала граната. Все там сгорело, даже не успел из своего пулемета пострелять...
      - А меня ранило, когда в люк БМП залез вниз головой, пуля попала в стопу...
      - Офицеров много погибло, и таких хороших... - вздохнул один из них.
      Приходилось этим ребятам быть и под огнем "белых колготок", хотя в одной из газет и опровергалось их участие в боях за Грозный.
      - Одну такую мы сами поймали, оказалась москвичка, на ее снайперской винтовке было восемнадцать зарубок...
      - У них на нас даже свои расценки были: пехотинца убить - дешевле, десантника - дороже...
      Долго еще будут вспоминать эти ребята свою службу и свою войну, где все было по- настоящему. Но хотелось бы, чтобы запомнили они и этот день, 23 февраля, Нижний Новгород.
      Вышли все на улицу, сфотографироваться на память с губернатором и командующим армией. Как раз в расположение части пришли учащиеся из школ Сормовского района познакомиться с жизнью российской армии. По возрасту их разделяют какие-то год-два, но одни еще дети, другие уже совсем мужчины...
      - А война в Чечне еще только начинается, - задумчиво произнес генерал И.Ефремов.
      15. ЧЕЧЕНСКИЙ УЗЕЛ, ЗАВЯЗАННЫЙ ПОЛИТИКАМИ, РУБИТ АРМИЯ
      Моздок
      Заснеженные поля России как-то незаметно сменились кубанским черноземом. В иллюминатор ИЛ-62 хорошо видны поднимающие столбы пыли трактора на пахоте. Как будто танковая рота идет в атаку. Война отсюда совсем близко. Там сейчас наши земляки. Огромный ИЛ-62 забит ящиками с подарками. На просьбу губернатора области Б. Немцова помочь нашим солдатам в Чечне откликнулись многие предприятия и банки. В общей сложности 20 тонн грузов на 155 млн. рублей. Торговый дом "Мещера" приготовил каждому солдату-нижегородцу, а их в Чечне 150 человек, подарок в своих фирменных пакетах: тельняшка, шапочка, шоколад, сигареты, письменные принадлежности. Несколько коробок с книгами. Солдатам, прошедшим ад Грозного, предлагают прочесть "Флибустьеров" и "Ночь в Лиссабоне". Самолет тяжело садится на бетонную полосу. Здесь весна в разгаре. То и дело садятся и взлетают самолеты. Моздок - это последний перевалочный пункт для грузов идущих на Грозный.
      - Больше десяти рейсов уже сделал, - говорит командир ИЛ-62, - особенно много было десантников перед Новым годом, по 126 в каждом рейсе.
      Ящики с подарками перегружают в вертолет МИ-26 . Вернулся ездивший в штаб генерала А. Куликова Б. Немцов:
      - Больше стало порядка, как начальников поубавилось.
      Пересаживаемся в вертолеты. Летчик, закрывая дверь, привычно инструктирует:
      - Попрошу не курить, пить мелкими глотками и не совращать экипаж. Летим низко. В степи только начинает пробиваться зелень. Кое-где попадаются отары овец, разбегающихся от винтов вертолета. Чем ближе к Грозному, тем чаще следы войны - поля, словно исхлестанные гусеницами и колесами, разбросанные на земле зарядные ящики, блестят заборы из гильз на позициях самоходных установок.
      На Сунже все спокойно
      Аэропорт Грозный-Северный. Здание цело, но ни одного стекла. Выходим из вертолетов и сразу же попадаем в окружение солдат с автоматами наизготовку: конвой из разведроты. Запыленные лица, из карманов камуфляжей торчат гранаты и запасные магазины, на шеях жетоны с личным номером и крестики. На площади у здания аэропорта - колонна бронетранспортеров, на одном из них надпись: "Н. Новгород".
      Все окружили коменданта Грозного генерала И. Рыбакова:
      - Ежедневно в город возвращаются 3-4 тысячи человек, сейчас жителей примерно 130 тысяч. Работают 6 хлебозаводов, газ есть, вода будет, через неделю все нормализуется...
      Пересаживаемся в бронетранспортеры. До расположения 166-й гвардейской отдельной мотострелковой бригады примерно полчаса по улицам Грозного, а потом поворачиваем на юг, в район Чечен-аула. Стою в люке рядом с водителем, чтобы увидеть все своими глазами. Далеко справа полнеба закрыто черным дымом.
      - Нефтепромыслы горят, - комментирует сидящий рядом на броне офицер.
      Слева на горизонте сполохи от залпов ракетных систем.
      - Это Аргун обрабатывают, - слышу за спиной. Повсюду многоэтажные дома с сожженными окнами , испещренные пулями и осколками, по обочинам разбитые и сгоревшие автомашины и автобусы. Три изрешеченных трамвая. Целая улица полуразбитых частных домов без крыш, у некоторых девятиэтажек снарядами выбиты угловые комнаты, так что над ними еще висят три-четыре этажа. На полностью разрушенной улице - целехонький киоск с надписью "пиво". Вдоль улицы перебитые снарядами бетонные световые опоры - это какая же была плотность огня! Попадаются дома, в которые были всажены, наверное, сотни снарядов, местами снесены целые этажи. Парк вдоль Сунжи - от сотен деревьев одни расщепленные пни. Вот и знаменитая площадь минутка. Да-а... Это что-то среднее между Сталинградом и Хиросимой.
      Прохожих на всем пути через город я насчитал не более десятка. Две женщины тащат на тележке телевизор, у одного из уцелевших частных домов собрались посудачить соседки. На перекрестке стоит бородач, смотрит исподлобья. Маленькая девочка то ли машет, то ли грозит вслед ручонкой. Кое-где на воротах уцелевших особняков надпись мелом: "Здесь живут".
      - Отсюда бригада вводилась в бой, - показывает сопровождающий офицер на развалины домов и строений.
      Сгущаются сумерки. Кое-где на улицах горит вырывающийся из трубы газ. У одного из блокпостов со спецназовцами пропускаем колонну "бэтров". На броне - узкоглазые солдаты с автоматами, первая мысль: "Господи, неужели китайские добровольцы?"
      - Дивизия из Бурятии, - комментирует сопровождающий офицер.
      Президентский дворец, за который шли особенно тяжелые бои, весь в надписях, как рейхстаг: Ростов, Ярославль, Вологда, Челябинск - похоже, брали со всей России... Плитка на площади перед дворцом превратилась в щебенку. Остановились снять окрестности на видеокамеру, подошла группа увешанных автоматами и гранатами людей в разномастной форме, давно не бритых. Оказались, однако, не дудаевцами, а спецназовцами из Владивостока.
      На окраине города картинка грозненской весны: солдат, обнимая рыжеволосую женщину, учит ее стрелять из автомата. Пули летят куда-то в белый свет.
      ДАН ПРИКАЗ - ЕМУ НА ГРОЗНЫЙ...
      Штаб 166-й гвардейской отдельной мотострелковой бригады. На стене карты. Красные и синие линии и кружки. Генерал-майор В. Булгаков, командир бригады, докладывает обстановку командующему 22-й армией генерал-лейтенанту И. Ефремову и члену военного совета губернатору Нижегородской области Б. Немцову.
      Бригада была переброшена из Твери 12 эшелонами на станцию Терская, в конце января закончила сосредоточение в районе Моздока. Две недели шла дополнительная боевая подготовка. Потом бригада поступила в распоряжение командующего оперативной группой "Север" генерала Л. Рохлина, совершила 120-километровый марш в район Толстого-Юрта. В бой была введена 2 февраля, в Грозном студгородок взяла без боя, но на следующие сутки в районе обувной фабрике отбивала атаки боевиков Дудаева, которые применяли бронетехнику и минометы. Бой шел пять часов, дело доходило до применения ручных гранат. В последующие дни бригада действовала совместно с десантниками и морской пехотой в направлении трамвайного депо, кожевенного завода, на площади Минутка и в районе железнодорожного моста через Сунжу.
      В первых числах февраля бригада рывком продвинулась в обход города в район Гикаловское, преодолевая сопротивление бандформирований, потом в юго-западном направлении, через каналы, насыпи, дамбы, с боями, но в основном обходами, мощными атаками с сильной артподготовкой. Сейчас бригада по фронту занимает 32 километра.
      Двадцатого февраля бойцы 166-й получили приказ захватить господствующие высоты в районе южнее Грозного. Операция была проведена ночью, четырьмя штурмовыми группами. Бой вели 4 часа, в тумане, высоты взяли и удержали при поддержке артиллерии. Противник начал отход в район Чернореченского леса, где был блокирован.
      Последние несколько дней бригада активных действий не ведет, огневой бой - эпизодически.
      Во время доклада командира бригады очень хорошо были слышны залпы реактивных систем из ближнего тыла. Каждые 20 минут. Где-то неподалеку то и дело стреляют самоходные установки "акация", изредка - пулеметы. Всю ночь внук бабушки "Катюши", "Град", метал свои огненные стрелы, "уговаривая" боевиков Дудаева принять ультиматум и сложить оружие.
      ПОЗЫВНОЙ ДУДАЕВА - "ЯЛТА"
      По данным штаба бригады генерала М. Булгакова, на 22 марта ее подразделения с начала военных действий уничтожили 142 боевика, 29 автомашин, 1 танк, 1 БМП, 1 бронеколпак, подавили огонь22 минометов, уничтожили 63 огневые точки, обезвредили 71 мину, взяли 15 пленных.
      Против бригады, по данным разведки, действуют полк спецназа "Борз" ("Волки"), две казахские группы (засечен их радиопозывной - "Али-мум") общей численностью 1200-1500 человек. Могут поддержать их и 5 тысяч боевиков с направления Шали. Воюют на этом участке наемники, группа украинских националистов и даже какой-то донской казак. Две недели назад один наш солдат был убит женщиной-биатлонисткой. Обезвредили женщину-снайпера, чеченку, которая прикрывалась детьми.
      - Насколько подтверждается, что против российских войск боевые действия ведут простые чеченцы, мирные люди, вынужденные взять в руки оружие?
      - Из пятнадцати взятых нами пленных, - рассказал генерал В. Булгаков, все были обыкновенными бандитами: в наколках, со шприцами, наркотиками. Один попался - отсидел 17 лет. Автомат его кормил и поил. Простых чеченцев эти бандиты силой заставляют брать в руки оружие под угрозой уничтожения их семей.
      Много случаев, характеризующих подлость и звериную жестокость дудаевцев, например:
      - В первом бою мы потеряли семь человек. Потом нашли их - глаза выколоты, тела изуродованы, все добиты выстрелами в голову. Матери приехали на опознание... Извините, дальше не могу...
      Была попытка затопить позиции бригады путем взрывов дамбы, потом сжечь бензином из 4-тонных бензозаправщиков.
      Командующий внутренними войсками МВД России генерал-полковник А. Куликов, с которым мы встретились в Моздоке перед отлетом, рассказал:
      - Вот сегодня утром, например, мне, доложили, что боевики расстреляли в спину двоих стариков, которые в Аргуне шли с белым флагом к нашим позициям. В Самашках бандиты уже три раза взрывали трижды отремонтированный мост, из-за чего невозможно доставлять по железной дороге для мирного, чеченского же, населения. У Дудаева сейчас осталось 500-800 головорезов, которым нечего терять, они готовы воевать до последнего. Бандиты выгоняют людей из сел, убивают своих же чеченцев и сваливают это на наших солдат