Спустя пару минут из проходной вышел Алекс. Он направился на стоянку и сразу же заметил стоящего возле своей машины Адамса. Губы его расползлись в стороны, обнажая неправдоподобно белый оскал («Пользуйтесь „Уайтенинг тиз“, и белоснежные зубы вам гарантированы!»). Он пересек стоянку и, подойдя к Тревору, бросил:

– Привет, Трев! Ты домой?

Он ждал, что Адамс ответит: «Да. Джей собиралась приготовить утку к обеду и сказала, чтобы я не опаздывал…» или что-нибудь в этом духе. Вместо этого он услышал:

– Алекс, у меня проблема.

Брови Пинсона дрогнули в недоумении.

– Мне нужен твой револьвер, – сказал Тревор. До Пинсона не сразу дошел смысл услышанного.

– Что?

– Револьвер, – повторил Тревор и при этом не улыбался.

«Похоже, парень не шутит», – пронеслось в голове Алекса. Белоснежный оскал лопнул на тысячу осколков и осыпался с его лица.

– Мой револьвер? – тупо переспросил он.

– Да.

– Подожди-ка…– Алекс попытался собрать разбегающиеся мысли. – Я что-то не понял. Ты говоришь, тебе нужен мой револьвер? Объясни зачем?

– Нужен.

– Дьявол! – чертыхнулся Алекс. – Ты не ответил, Трев!

Пару секунд Тревор молчал, словно не зная, что сказать.

– Алекс, мне нужен твой револьвер. Можешь дать мне его, ничего не спрашивая?

– Нет, – Алекс мотнул головой. – Ты, наверное, рехнулся, Трев. Я не могу дать тебе оружие просто так. Может, ты решил кого-то прихлопнуть… Представляешь как я вляпаюсь? Полиция найдет человека, застреленного из моего оружия, и… – Он вдруг заметил, как напряглось лицо Тревора, и остановился на полуслове. – Зачем тебе револьвер, Трев?

Адамс поморщился, словно он не хотел отвечать. – Джей хочет, чтобы я купил ей оружие, – наконец сказал он. – Я обещал показать ей револьвер перед тем, как купить. Думал, пусть подержит в руках, может, это отобьет у нее охоту…

Алекс облегченно вздохнул. «Чертов дурак!» – выругался он про себя. Он-то уж начал подозревать Тревора бог знает в чем, а оказывается, револьвер нужен Джей!

– Она решила записаться в охотники? – На мгновение прежняя озорная улыбка вернулась на его лицо. – Сказал бы об этом сразу. Я уж было подумал: ты и в самом деле решил кого-то прихлопнуть.

– Прихлопнуть? – На лице Тревора появилась кривая ухмылка. – Вряд ли я на такое способен. Револьвер нужен Джей.

– Ясно.

Неожиданно Алекс вспомнил бархатистую кожу жены Тревора, которую он так любил ласкать языком, и спросил:

– Когда тебе нужен револьвер?

– Сейчас.

– Сейчас? – На лице Алекса снова повисло удивленное выражение. – Трев, но по-моему, ты спешишь… Давай, я заеду к вам вечером и сам покажу Джей, как обращаться с оружием?

На мгновение он представил себе обнаженную Джей Адамс, лежащую на кровати, и себя – с револьвером в руках рядом с ней. Что, если использовать дуло оружия в их любовной игре? Запихать его в «киску» Джей и… Алекс хмыкнул. Такая возможность не приходила ему раньше в голову. Это может оказаться забавным и понравится Джейром…

– Нет. – Тревор покачал головой. – Я обещал привезти револьвер к обеду. Вечером мы собираемся в ресторан, а потом закатимся в гостиницу. Понимаешь: небольшой романтический вечер перед поездкой в Париж.

– Вот как, – пробормотал Алекс Пинсон. Образ обнаженной Джей Адамс в его голове растаял туманным облачком.

– Если ты одолжишь револьвер, я покажу его Джей, а завтра утром верну.

Пару секунд Алекс думал и наконец кивнул:

– Ладно. Поехали ко мне.

Он залез в «додж». Тревор уселся в свою машину и покатил за отъехавшим со стоянки автомобилем Алекса…

Через пять минут они остановились перед домом Пинсонов. Алекс выбрался из машины, но прежде чем идти в дом, посмотрел на остановившийся невдалеке «опель». Только теперь он заметил гигантскую вмятину на его радиаторе.

– Ого! – присвистнул он, разглядывая искореженный капот. – Где ты так вляпался, Трев?

– Неудачный разворот. – Голос Тревора показался Алексу немного сухим, но он не придал этому большого значения.

– Нужно быть осторожней, – хмыкнул Алекс, – Надо же – неудачный разворот! Я уже было подумал: ты сбил кого!

Он рассмеялся и направился к дому. Лицо Тревора Адамса, стоявшего возле «опеля», словно окаменело, и хорошо, что Алекс не видел этого. Теперь тебе придется умереть, Тревор Адамс. Тебе и твоей женушке… На секунду Тревор прикрыл глаза, потом взял себя в руки и пошел вслед за Алексом.

Оказавшись в холле дома, он подождал, пока Пинсон сходит в спальню и вынесет револьвер…

– «Смит-Вессон», тридцать восьмой калибр, – гордо объявил Алекс, возвращаясь в холл и протягивая оружие Адамсу.

Тревор взял в руки поблескивающий металлом револьвер и тут же ощутил в руках силу. Эта штука способна остановить любого ублюдка. Впервые за последние три часа он почувствовал себя уверенно.

– Давай-ка, я тебе кое-что объясню, – сказал Алекс.

Взяв револьвер, он выкинул барабан, продемонстрировав Тревору пустые патронные гнезда.

– Разряжен, – пояснил он.

– Я тут подумал: вдруг вы с Джей решите перестрелять друг друга? – Он коротко хохотнул. – Смотри.

Алекс защелкнул барабан и взял револьвер обеими руками – Взводишь боек, аккуратно целишься точно в лоб гаду и плавно жмешь на курок… Бац!

Алекс громко щелкнул языком, имитируя выстрел.

– Мозги летят в разные стороны. Остановит любого отморозка.

Он снова протянул оружие Тревору. Тот взял револьвер в правую руку. Большим пальцем взвел боек, как только что показал Алекс, и прицелился в стену. Неожиданно он почувствовал, как по руке разлилось электричество. Он затаил дыхание и нажал на курок.

Легкий щелчок бойка заставил его вздрогнуть. Теперь тебе придется умереть, Тревор Адамс. «Это мы еще посмотрим», – подумал он.

– Хорошая штука. – Он сунул револьвер в карман брюк. – Завтра утром я верну его.

– Смотри, не опаздывай, – усмехнулся Апекс. – Самолет в Париж вылетает ровно в десять.

– Я помню, – кивнул Тревор. – Заеду утром – часиков в восемь.

Он повернулся и вышел из дома.

Глядя на удаляющуюся спину Тревора, Алекс представил, как завтра вечером останется наедине с Джей Адамс. И пока Трев будет глотать «Армани» с его собственной женой, он войдет в Джейром…

О, Боже, что он с ней сделает!

Это будет нечто!..

Какое-то время Паола раздумывала над словами Андрея, потом, зябко поежившись, протянула:

– Мне не нравится разговаривать про вампиров.

– Согласен. Тема вампиров и духов как-то не сочетается с обстановкой. – Андрей улыбнулся и оглядел зал.

Под потолком пиццерии продолжал жужжать телевизор. Пожарные, покончив с телячьими отбивными, подбадривали игроков «Интера». Молодые люди, сидевшие через столик от пожарных, ждали обратного – когда же «Парма» разделает под орех «Интер»…

– Вы надолго в Террено? – спросила Паола, возобновляя прерванный разговор.

– Нет.

Отпив кофе со сливками, Андрей пояснил:

– В вашем городе я проездом.

Словно хрупкий мостик, поддерживающий ее над пропастью, рухнул вниз, и она полетела в бездну. Сердце Паолы болезненно сжалось, но она постаралась не выдать возникшей в нем горечи.

– Вот как? И куда же вы едете?

– В Вальядолид.

– Это в Испании?

– Да.

– По делам?

– У меня там назначена встреча с одним знакомым.

– Он тоже демонолог?

– Нет… Священник.

Паола понимающе кивнула и принялась крутить по столу пустой стакан из-под сока.

– А что вы делали в нашей библиотеке?

– Читал. – В глазах Андрея проскользнуло легкое недоумение. – Вы же сами выдавали мне книги.

– Вы не поняли… Я имею в виду, что это тоже как-то связано с вашей работой?

– Ах, вот вы о чем…– Теперь он понял, что интересует Паолу, и кивнул. – Да, мне нужно было кое-что уточнить по одному недавнему делу.

Паола оставила стакан в покое и посмотрела прямо в глаза Андрею.

– Знаете, – сказала она, – у меня сложилось странное впечатление, что вы всегда заняты работой. А если и не работаете, то думаете о ней?

Андрей поднял глаза на сидящую напротив девушку, немного помедлил и ответил:

– Нет. Иногда я о ней забываю.

– Что-то мне в это не верится.

– Но это так…

Паола сделала слабую попытку улыбнуться.

Однако в следующую секунду она заметила в глазах Андрея странное выражение, заставившее ее снова почувствовать, как ноги слабеют, а сердце начинает отстукивать дикий канкан. Секунду она пыталась сопротивляться этому взгляду, потом опустила глаза.

«Дьявол!» – подумала Паола. Она же сама спровоцировала его, переводя разговор на скользкую тему. Так в чем же дело? Она всегда думала, что не принадлежит к робкому десятку. Но вынести взгляд этих серых глаз она не могла. Просто физически не могла.

Андрей поставил чашку на стол и сказал, возвращая разговор в безопасное для обоих русло:

– Да вообще-то, я захожу в библиотеки всех городов, где бываю. Знаете, почему?

Паола мотнула головой, не в силах поднять глаза от стоящего на столе стакана.

– В некоторых библиотеках попадаются редкие рукописи – иногда такие, которые во всем мире существуют в единственном экземпляре.

– Зачем это вам? – Паола продолжала разглядывать пластиковый стакан.

– Я пишу книгу, – пояснил Андрей, – о древних богах и злых духах Ближнего Востока… Иногда в таких рукописях попадается материал, которого нигде больше не найдешь.

– И давно вы ее пишете?

– Седьмой год.

Неожиданно Паола словно забыла о том, что произошло секунду назад. Она вздрогнула и бросила на Андрея удивленный взгляд – Оказывается, существуют люди, похожие на нее. Не она одна способна биться над одним и тем же из года в год, иногда теряя из виду самый смысл работы.

– Вот это да!.. И когда же вы ее окончите?

– Не знаю. – Андрей пожал плечами, – Не достает одного важного звена. Когда я его найду, книга будет закончена.

– А что это за звено?

– Вам это будет неинтересно, – улыбнулся Андрей.

– Нет, почему же! – запротестовала Паола. – Расскажите.

– Вам это будет неинтересно, – повторил он.

– Я ведь все равно теперь не отстану. – Паола нахмурилась в притворном негодовании. – Рассказывайте!

Немного подумав, Андрей кивнул:

– Ну, хорошо… Это касается гулов.

– Кого?

Паола не смогла удержать удивленного восклицания, услышав странное слово.

Андрей рассмеялся:

– Вот видите – вы даже не слышали этого названия!

– Так объясните.

– Нет, это долго… Чтобы объяснить, нужно время, а его у вас нет. – Андрей заметил, как краем глаза Паола посмотрела на часы.

– Послушайте, – сказал он. – В вашей библиотеке нет древних фолиантов?

Паола немного подумала.

– Нет. У нас только современные книги, самые старые – начала семнадцатого века.

– А рукописные книги?

– Нет.

Она подумала еще и добавила:

– Хотя, постойте… Года два назад я наткнулась на одну рукопись. Но она наверняка вам будет неинтересна.

– Почему?

– Ну, это что-то вроде личного дневника. Написана в середине прошлого века.

– Вы читали ее?

– Да. Там рассказывается о сожжении какого-то города.

– Что за город?

– Не помню… По-моему, название там даже не упоминалось.

– А имя автора вы не запомнили?

– Вот автора там точно не было, – уверенно ответила Паола.

Некоторое время Андрей раздумывал над услышанным, потом интерес к книге у него, видимо, пропал.

Несколько секунд он смотрел по сторонам, пока взгляд его не наткнулся на часы, висящие над прилавком пиццерии, – стрелки показывали начало второго. Похоже, Паоле пора было возвращаться в библиотеку.

– Во сколько заканчивается ваш рабочий день? – спросил он.

– В семь часов.

– Как вы смотрите на то, чтобы сходить вечером в какой-нибудь ресторан? Паола замерла. Она не ожидала, что получит предложение. Или, до крайней мере, не так скоро… Сердце ее учащенно забилось.

– Вы назначаете мне свидание? – спросила она, не глядя на Андрея.

– Мне понравился наш разговор. – От прямого ответа тот уклонился, но в глазах его засветились веселые огоньки. – И я не прочь его продолжить.

– Вы, кажется, сказали, что в Террено впервые, – сказала Паола, оттягивая время. – В какой ресторан вы хотите пойти?

– Это на ваш выбор…

Еще несколько секунд она делала вид, что раздумывает над ответом, хотя решение было уже давно принято – Паола старалась попросту успокоиться.

– Ладно, – кивнула она.

– Где вы живете?

– Вы хотите заехать за мной? – Паола решилась наконец поднять глаза на Андрея. – Давайте лучше встретимся у библиотеки?

Андрей понимающе кивнул – она не хочет, чтобы он появлялся у ее дома. В маленьких городках новости распространяются быстро. Быстрее даже, чем происходят сами события.

– Хорошо, – сказал он. – В восемь часов будет не слишком поздно?

– Нет.

– Значит, договорились. Когда они поднялись из-за стола, Андрей сказал:

– Паола, у меня будет к вам одна просьба. Я сейчас с вами пойти не смогу, у меня дела в городе… У вас в библиотеке есть ксерокс?

– Да.

– Не могли бы вы сделать ксерокопии нескольких страниц той рукописи, о которой упоминали? Принесите их вечером – вдруг в них окажется что-нибудь интересное?

Паола подумала и кивнула.

– Я провожу вас до библиотеки, – сказал Андрей. Когда они уже вышли из пиццерии, в углу зала снова раздались возгласы – полузащитник «Пармы» с дальнего расстояния поразил ворота «Интера», перебросив мяч через вратаря.

Пожарные недовольно заворчали. Молодой человек, сидевший недалеко от них, хмыкнул и весело протянул:

– Говорил же я, что ничего у них не получится. Следить надо за своими воротами, а не ворон ловить.

Гераклообразный пожарный хотел уже было выскочить из-за стола, но двое приятелей ухватили его за руки и усадили на место.

– Посмотрим, – процедил «Геракл», бросая на парня испепеляющий взгляд, матч еще не окончен так что, посмотрим…

Несколько секунд Бен Аз Гохар рассматривал фотографию, сделанную отцом Федерико. Кроваво-красные буквы прыгали перед глазами: «Винсет гоаль Вассах Гул…», в ушах похоронным набатом гремело продолжение фразы: «…кох мали аннамет». Когда-то давно он выучил эти слова вместе с другими Приметами. Теперь даже ночью Бен мог проснуться и на одном дыхании выпалить: «Винсет гоаль Вассах Гул, кох мали аннамет…»

Пятьдесят лет он надеялся сохранить эти слова в тайне от мира. Пятьдесят лет он боялся увидеть их на стенах заброшенных монастырей тех городов, где бывал. Он считал, что человечество расплатилось сполна, наградив Знанием его род. Он надеялся, что древнее Пророчество никогда не осуществится, призрачным кошмаром канув в веках. Все вышло иначе…

– Вам знакомы эти слова? – спросил отец Федерико, глядя на Аз Гохара. Даже в тусклом свете лампочки было заметно, что лицо человека в армейском комбинезоне приобрело пепельно-серый оттенок.

Тот едва заметно кивнул.

– Что они значат?

– Вассах Гул с нами, – прошептал Аз Гохар. – Но это не вся фраза.

– Не вся? – вздрогнул священник – Есть продолжение…

На мгновение Аз Гохар замер, стараясь собрать разбегающиеся мысли.

– Все это очень серьезно, – наконец сказал он. – Все, что вы мне рассказали, имеет большое значение. Но самое важное – это. – Его палец опустился на фотографию.

– Я не понимаю. – Отец Федерико покачал головой. – Вы сказали, есть продолжение фразы. О чем она говорит? И кто такой Вассах Гул?

– Я объясню, – кивнул Аз Гохар, – но не сейчас. Сначала я должен кое-что уточнить.

Он вытащил из кармана брюк блокнот в кожаном переплете и постарался унять нервную дрожь, появившуюся в пальцах.

– Есть у вас ручка или карандаш? – спросил он священника.

Тот поднялся из-за стола и, подойдя к книжному шкафу, достал с верхней полки пенал с целой дюжиной шариковых ручек.

– Продиктуйте мне адреса смотрителя кладбища, церкви Санта Мария Аквилония и отца Винченцо, – попросил Аз Гохар.

Когда священник назвал нужные адреса, Аз Гохар на секунду задумался, а потом принялся задавать вопросы:

– Отец Федерико, давайте вернемся к истории смотрителя кладбища… Вы четко запомнили все, что он вам рассказывал?

– Да.

– По его словам, все случаи эксгумации проводились с официального разрешения?

– Да, он сказал именно так.

– Кто выдает подобное разрешение в Террено?

– Насколько я знаю, мэр города. Но могут выдать начальник полиции или прокурор.

– Смотритель не сказал, чьи подписи стояли на тех разрешениях?

– Нет. Он сказал только, что бумаги были в порядке.

– Во всех случаях тела раскапывали одни и те же люди?

– Да.

– Он не описывал, как они выглядели?

– Нет. – Неожиданно в голосе священника появилось легкое беспокойство. – Поймите, что две недели назад, когда этот человек пришел ко мне, ему было не до подобных деталей. Он был на грани безумия от страха.

– Ну, хорошо…– Аз Гохар провел языком по пересохшим губам. – Отец Федерико, чимитеро ли Джовани не единственное кладбище в вашем городе, не так ли?

– Да. Есть еще одно католическое кладбище – чимитеро Нуово. А на северной окраине Террено – небольшое протестантское кладбище.

Аз Гохар кивнул:

– Вы не слышали, чтобы последнее время на этих кладбищах происходило что-то похожее на то, что вы мне рассказали? Я имею в виду эксгумацию трупов или самовольное раскапывание могил?

Священник застыл, пораженный услышанным.

– Самовольное раскапывание могил? – прошептал он, словно пробуя эти слова на слух. – Вы считаете, это возможно?

– После всего, что я услышал от вас, – да.

– Но зачем? Я хочу сказать: зачем кому-то выкапывать трупы?

– Об этом потом… Вы не ответили на мой вопрос, отец Федерико.

– Нет, я не слышал, чтобы что-то подобное происходило в Террено, – ошеломленно пробормотал священник.

Аз Гохар медленно облизнул губы и сказал, растягивая слова:

– Отец Федерико, вы сказали, что надпись на дверях церкви была сделана неделю назад… Вы не видели, кто делал надпись?

– Нет, ее сделали ночью.

– В последнее время в вашу церковь не заходили люди, которых вы прежде никогда не видели?

– Нет.

– Вам лично никто не угрожал? Священник покачал головой, все больше хмурясь под градом сыплющихся на него вопросов.

– Отец Винченцо не говорил вам, что угрожали ему или другим священникам?

– Ничего подобного я не слышал…

Аз Гохар вздохнул, словно ответы священника его слегка успокоили, и сказал:

– Отец Федерико, прежде чем прийти к вам, я осмотрел город. Знаете, что поразило меня в Террено больше всего?.. – Он помедлил. – Собаки.

– Собаки?

– Да. Я не увидел на улицах Террено собак – ни одной бродячей собаки… Чем это объяснить?

Священник задумчиво поднял брови.

– Знаете, а ведь их никогда и не было, – ответил он, немного подумав.

– То есть как это никогда не было? – насторожился Аз Гохар.

– В нашем городе действует закон: всех бродячих собак отлавливают и уничтожают.

– Когда был принят этот закон? – Внезапно Аз Гохар подался на стуле и снова напрягся, глядя в глаза священника.

Отец Федерико замялся.

– Давно… Очень давно. Я думаю, еще в начале века – лет семьдесят или восемьдесят назад.

Лоб Аз Гохара испещрили бисеринки пота, голос его стал вдруг хриплым.

– Кто принимал этот закон?

– Муниципалитет города.

– Где хранятся муниципальные архивы Террено?

– В здании муниципалитета.

– Вы имеете к ним доступ?

– Нет.

– Как его можно получить? – Глаза Аз Гохара сверкали, как две окровавленные жемчужины.

Внезапно отец Федерико почувствовал, что то, чему он никогда не придавал большого значения – больше того, попросту не замечал, – отсутствие собак на улицах его родного города, сейчас приобретает некое зловещее, ему пока непонятное значение.

– Я думаю, можно попросить отца Винченцо, – ответил священник. – Он вхож в наш муниципалитет и может на время взять любые бумаги из архива.

Аз Гохар соединил ладони и поднес их ко рту. Несколько секунд его губы беззвучно шевелились, словно он шептал про себя молитву. Наконец он сказал:

– Послушайте, отец Федерико. Сейчас я вам кое-что скажу, и вы должны поверить мне на слово. Эти документы… Мне необходимо их посмотреть. Это очень важно. Возможно, в них кроется разгадка того, что последние несколько недель происходит в Террено.

Священник смотрел на человека в армейском комбинезоне с недоумением.

– Попросите отца Винченцо взять из муниципалитета бумаги, касающиеся закона об уничтожении собак в вашем городе, – продолжал Аз Гохар. – Мне нужно знать имена всех людей, причастных к его принятию.

– Подождите, – брови отца Федерико скакнули вверх, – но это же было давно – еще в начале века. Все люди, принимавшие закон, давно умерли и…

– Мне нужно просмотреть эти бумаги – настойчиво повторил Аз Гохар, взгляд его, словно раскаленный кинжал, прожег отца Федерико насквозь. – Не важно, как давно это было.

– Ну, хорошо, – прошептал священник, глядя в полыхающие глаза Аз Гохара. – Я переговорю с отцом Винченцо. Завтра утром он сходит в муниципалитет и…

– Сегодня, – сказал Аз Гохар.

– Что?

– Он должен взять эти бумаги сегодня.

– Но послушайте…– Отец Федерико судорожно сглотнул. Этот разговор не нравился ему с самого начала. Теперь же слова Аз Гохара начинали его пугать. – У отца Винченцо свои дела: по пятницам он всегда занят в церкви – в Санта Мария Аквилония большой приход – и он не может…

Неожиданно стул, на котором сидел Аз Гохар, с грохотом отлетел в сторону, а он сам, подобно змее, метнулся над столом к священнику.

– Да вы ничего не понимаете, святой отец!.. – прошипел Аз Гохар, с такой силой сдавливая крышку стола, что она затрещала.

Лицо его в мгновение ока преобразилось самым непостижимым образом, словно он сбросил маску: глаза зажглись яростью, губы сжались в тонкую полоску, мышцы лица напряглись, разгладив морщины. Перед отцом Федерико предстало истинное лицо Аз Гохара – лицо человека, готового на все ради достижения цели.

– Вы ни черта не понимаете в этом дерьме, святой отец! – продолжал Аз Гохар, надвигаясь на съежившегося от страха священника. – У нас уже нет времени! Возможно, к завтрашнему утру в Террено не останется живых людей. Вы понимаете это? Ни одного человека!..

Отец Федерико почувствовал, как холодеют его ноги, превращаясь в два бесполезных обрубка, а сердце начинает пробивать грудь. Глядя в полыхающие гневом глаза Аз Гохара, похожие на два раскаленных угля, он ужаснулся – на мгновение ему показалось, что он заглянул в ад.

Мягко, словно шелест прибоя, прошуршал гравий под протекторами колес. Три машины остановились возле заброшенного монастыря. Из машин выбрались люди. На мгновение они замерли, глядя на высокие, круто уходящие вверх стены и ржавые ворота, за которыми прятались полуразвалившиеся остовы церковных строений.

Оглядевшись по сторонам, Доминик Пальоли сказал стоящему рядом с ним человеку:

– Просперо, возьми двоих и пройди вдоль стены. Там полно дыр – пролезьте во двор и подстрахуйте нас изнутри.

Просперо Черри, светловолосый крепыш, кивнул боссу и отправился в левую от ворот сторону, за ним увязались двое парней, приехавших на одной с Черри машине.

Когда они скрылись в зарослях росших у стены ив, Доминик бросил оставшимся:

«Пошли!» и первым двинулся к проржавевшим от времени и дождей воротам.

Один за другим люди потянулись к монастырю.

У самых ворот с Домиником поравнялся невысокий брюнет – Сандро Чиголо. У него были мощные плечи – невероятно широкие для человека его роста – и проницательные, все подмечающие глаза.

– Разрешите, я первым, босс? – спросил он.

Доминик кивнул, и Чиголо, вытащив пистолет, протиснулся в щель, образованную створками ворот. Доминик скользнул следом, и уже за ним прошли остальные.

Сжимая оружие и настороженно оглядывая свод портала, пять человек двинулись вдоль анфилады колонн, поддерживающих высокую арку ворот. Через пару секунд они очутились во внутреннем дворике. Слева от них располагалось четырехэтажное строение – главное здание монастыря, впереди – хозяйственные постройки, длинное здание, некогда вмещавшее кельи монахов, виднелось по правую сторону.

– Осмотрите его. Быстро!

Доминик указал рукой вправо. Три человека направились проверять кельи. Сандро Чиголо пересек двор и оказался у полуразвалившегося деревянного склада, выстроенного напротив арки. Сам Доминик остановился у портала, обводя взглядом двор…

Через минуту он заметил движение у дальней стены – Просперо Черри с одним из парней вышел из Двухэтажного строения. Махнув рукой, Черри показал боссу, что внутри него чисто. Затем он и два его человека двинулись к задней двери главного здания.

Вскоре к воротам вернулись парни, проверявшие кельи. Они не обнаружили в них ничего подозрительного – обычные в таких местах мусор и битые стекла на полу, потеки старой мочи на стенах комнат. Никаких следов недавнего пребывания людей. Кивком головы Доминик показал на главное здание. Две фигуры скользнули к черным провалам окон, один человек с пистолетом в руке направился к главному входу.

– Смотрите, что я нашел, босс! – возбужденно проговорил в этот момент Чиголо.

Доминик обернулся и взглянул на Сандро, сидящего на корточках в центре двора. Подойдя к Чиголо, он разглядел след протектора, отпечатавшийся в рыхлой земле. Отпечаток широкого колеса спортивной машины, отметил Доминик. Такой след могла оставить «баркетта» Сборды или «феррари», о котором Пепе упомянул в сообщении.

– Оп-па!..

Чиголо подхватил двумя пальцами комок земли и поднес его к носу.

– «Мобил», – сказал он уверенно, понюхав землю, – Наверное, у них потек соединительный шланг.

Сандро стряхнул землю и обтер пальцы о брючину. Доминик опустился на корточки и тоже почувствовал сильный запах машинного масла.

«Итак, недавно здесь стояла машина», – подумал он. Вопрос: какая? В Террено каждый третий водитель использует «Мобил». Он и сам заливает в двигатель «форда» точно такое же масло.

– Ладно, – сказал Доминик, – с этим ясно. Двинулись в молельню.

Они поднялись и направились к четырехэтажному строению, в котором уже скрылись шесть человек. Через пару секунд оба вошли в главный зал монастыря и остановились на пороге, осматриваясь.

С первого взгляда зал поражал своими размерами. И не столько в длину, сколько в высоту. Свод зала возносился к крыше здания. Дубовые балки, перекрещенные под самой крышей, казались с пола спичинками. На уровне третьего этажа было устроено нечто вроде балкона, с которого зияли черные провалы сквозных галерей. Зал был прямоугольный и достигал в длину сорока метров. Возвышение для хора и алтаря было завалено остатками церковной мебели, пол зала был усеян обрывками тряпок, газет, использованными презервативами и прочим мусором. Свет проникал внутрь сквозь высокие окна, вырезанные в одной из стен зала. В противоположной стене зияло черное отверстие коридора, ужом уползающего в глубь здания. В центре зала стоял деревянный стол, похожий на ученическую парту. По бокам от него – пара стульев.

Один из парней Черри разглядывал стену с окнами. Сам Просперо Черри сидел на корточках у деревянного стола и ковырялся в мусоре на полу. Из коридора, ведущего в глубину здания, раздавались голоса перекрикивающихся там людей.

– Что-нибудь нашли? – спросил Доминик. Сандро Чиголо двинулся в глубину зала.

– Босс, вы чувствуете запах? – вопросом на вопрос ответил светловолосый Черри.

Он разогнулся над землей и повернулся к Пальоли. Наверное, он что-то нашел возле стола, потому что теперь его правая рука была сжата в кулак.

– Что?

– Запах сгоревшего пороха.

– Нет.

– Недавно здесь стреляли, – уверенно сообщил Черри. Пару раз он втянул носом воздух и сморщился. – Точно. Выпустили не меньше обоймы.

У Доминика не было причин не доверять Черри – в его отряде этот человек отвечал за оружие. И если он говорит, что здесь стреляли, значит так оно и есть.

– Когда? – спросил Доминик.

– До обеда.

– Это точно?

– Сто процентов. – Черри приблизился к Пальоли и, протянув руку, разжал кулак. – Взгляните-ка, босс… Гильза от «беретты». Пару часов назад она была в обойме.

Доминик тут же вспомнил, что у Пепе Сборцы была стандартная 92-я модель именно этого пистолета. В голове его звякнули тревожные колокольчики.

– Нашел! – раздалось от окна, где высокий парень в джинсовой куртке исследовал стену. – Пойдемте посмотрим, босс? – предложил Черри.

Когда они подошли к окну, парень указал на небольшой участок стены, усеянный дырочками. По краям дыр краснел отбитый кирпич.

Черри ковырнул ногтем одно из отверстий и вытащил из него небольшой комочек сплющенного металла.

– Пуля, – сказал он, протягивая находку Доминику. – «Беретта» или «магнум». Но скорее всего «беретта». Как странно легли пули – почти кучно. – Он посчитал отверстия. – Двенадцать штук – почти полная обойма. Можно подумать, кто-то стрелял по мишени.

В этот момент из коридора появилась пара человек за ними – еще двое.

– В здании пусто, босс, – сообщил один из них, останавливаясь рядом с Пальоли.