– А почему на парусе молния? – спросила Микаэла, рассматривая изящное судно, которое быстро приближалось. – Это какой-то символ?
      – Да, – ответил Дайрмид. – В далекие времена, когда из-за частых бурь наше озеро прозвали «Грозовым», молния стала родовым знаком Кемпбеллов из Даншена.
      Они стояли на причале – скалистом выступе, выдававшемся далеко в озеро. На острове шумели на ветру сосны, вокруг серебрилась спокойная водная гладь, по небу лениво плыли белые облачка – все дышало миром и покоем.
      – Как-то не верится, что здесь бывают бури, – проговорила молодая женщина, любуясь чудесным видом.
      – Пусть мирный вид нашего озера вас не обманывает. Впрочем, скоро вы сами все поймете, – заметил горец, не спуская глаз с приближавшейся галеры. – Кажется, очередная буря не заставит себя долго ждать…
      Микаэла удивленно взглянула на него.
      – А по-моему, сегодня будет славный солнечный денек.
      – Я имею в виду совсем не погоду, – мрачно бросил Дайрмид.
      На носу галеры стояли двое мужчин, и Микаэле показалось, что горец хмурится, глядя на них. Она с любопытством рассматривала его четкий профиль – ветер разметал темные волосы лэрда, челюсти его были решительно сжаты, словно Дайрмид бросал вызов буре, которую предчувствовал. Интересно, что он имел в виду? Ей вдруг захотелось остаться в замке подольше, чтобы разобраться в странном характере его хозяина…
      Микаэле довелось повидать на своем веку немало кораблей, но немногие из них могли соперничать с галерой даншенского лэрда. Большая, но не громоздкая, с изящными очертаниями, напоминавшими океанскую волну, она очень напоминала старинные корабли викингов, с которыми Микаэла была знакома по рисункам в книгах и каменным барельефам. Молодая женщина слышала, что на севере страны отдают предпочтение таким вот легким кораблям, построенным на старинный манер, но ей еще не доводилось видеть их своими глазами.
      Галера подошла к причалу, и Микаэла с огромным интересом принялась рассматривать ярко раскрашенные драконьи головы, красовавшиеся на корме и носу. Гребцы вытащили весла из воды, потом один из них бросил Дайрмиду длинную веревку. Горец ловко поймал ее и обмотал вокруг огромного зазубренного валуна. Послышался плеск от брошенного в воду якоря.
      С корабля перекинули на берег широкую доску с выдолбленными углублениями для ног, и Дайрмид подошел поближе, чтобы встретить гостей. Первыми с корабля по очереди сошли двое мужчин, стоявших на носу. Один из них, рыжеволосый и кареглазый, был закутан в зелено– черный плед даншенских Кемпбеллов, второй был одет на английский манер: черный плащ, перчатки и сапоги из отличной кожи. Его лицо скрывал низко надвинутый капюшон.
      Рыжеволосый радостно бросился к Дайрмиду.
      – Здравствуй, здравствуй, Артур! – улыбнулся тот, хлопая его по плечу.
      Их сходство бросалось в глаза, однако лицо Артура, лишенное совершенной красоты Гилкриста и благородной силы старшего брата, было довольно заурядным. Но стоило Артуру улыбнуться знакомой кемпбелловской улыбкой, как он показался Микаэле просто красавцем.
      Братья обнялись, а второй новоприбывший, остановившись чуть в стороне, скромно ждал, когда на него обратят внимание. Он был такой же широкоплечий и мускулистый, как Кемпбеллы, но ниже ростом и выглядел старше братьев.
      – Приветствую тебя, Ранальд! – повернувшись к нему, произнес Дайрмид по-гэльски. – Рад тебя видеть у нас в Даншене.
      В его голосе прозвучали настороженные нотки. Присмотревшись, Микаэла заметила, что скрытые в складках пледа руки даншенского лэрда сжались в кулаки.
      – Я тоже рад тебя видеть, Дайрмид, – коротко кивнул гость.
      Он откинул капюшон, и Микаэла увидела густые, коротко остриженные каштановые волосы, маленькие карие глазки и аккуратную бороду. Говорил он по-английски, очень вежливо, но с холодком.
      – Нам надо обсудить, что делать с новой партией товаров, которую мы с Артуром только что привезли из Ирландии, – добавил гость. – Пока все товары находятся в моем замке.
      – Поговорим об этом потом, а сейчас прошу к столу, – ответил Дайрмид по-гэльски. – Как здоровье Сорчи?
      – Спасибо, хорошо, – бросил приезжий по-английски.
      Микаэла смотрела на обоих мужчин во все глаза, заинтригованная их упорным нежеланием говорить на одном языке.
      – Леди Микейла, позвольте представить вам моего младшего брата Артура Кемпбелла! – сказал Дайрмид, указывая на стоявшего рядом рыжеволосого горца.
      Молодая женщина вежливо улыбнулась, молодой человек тоже любезно улыбнулся, поклонился и направился к открытым воротам замка. Вскоре со двора послышались радостные голоса и взрывы смеха.
      – А это мой зять Ранальд Максуин, – представил Дайрмид второго приезжего. – Он командир отряда, охраняющего Глас-Эйлин.
      От неожиданности Микаэла вздрогнула.
      – Так вы и есть Ранальд Максуин! – глядя на гостя, произнесла она тоже по-гэльски, чтобы дать ему почувствовать свою неприязнь. – Много слышала о вас, но, к сожалению, не только хорошее.
      – Наверное, это Даншен насплетничал, леди Микейла? – ухмыльнулся Максуин, легко перейдя на гэльский.
      – Мне рассказывал о вас мой брат, сэр Гэвин Фолкенер, – ответила она ледяным тоном.
      Лукавый огонек в глазах Максуина тотчас погас.
      – Ах, так вы леди Микаэлмас из Кинглэсси! Счастлив познакомиться с вами – столько лет ждал этой чести! – пробурчал Максуин и, покосившись на Дайрмида, негромко спросил: – Ее брат тоже здесь?
      Горец покачал головой:
      – Миледи наша гостья. Я пригласил ее в Даншен лечить Бригит.
      – Неужели? – удивленно вскинул брови Максуин. – Никогда не слышал, что сестра Фолкенера лекарка! Интересно, интересно… – Он смерил Микаэлу настороженным взглядом и продолжал: – Какие бы слухи до вас ни доходили, миледи, поверьте, я – ваш верный слуга и делаю все, чтобы сохранить Глас-Эйлин для вас.
      – Не надо лгать! – не выдержала она. – Вы делаете все, чтобы им завладеть!
      – Ничего подобного, я только защищаю вашу собственность, уверяю вас, – проговорил он, для пущей убедительности прижимая руку к сердцу.
      – Зачем же тогда вы убили командира отряда, который послал в Глас-Эйлин мой брат? – возмутилась молодая женщина.
      – Неудачное стечение обстоятельств… – пробормотал Максуин, и было видно, что он удивлен ее осведомленностью. – Во время войны такое случается…
      – Тебе следует объясниться, Ранальд! – оборвал его Дайрмид.
      – Люди Фолкенера неожиданно напали на нас со стороны моря, мы только защищались, – пожал плечами Максуин и укоризненно покачал головой: – Стоит ли вам беспокоиться из-за таких пустяков, миледи?
      – По-вашему, это пустяки?! – воскликнула Микаэла, раздраженная его снисходительным тоном. За кого он ее принимает? За несмышленое дитя?
      Максуин снова пожал плечами и благоразумно перевел разговор на другую тему:
      – Могу ли я узнать, миледи, ваш высокородный братец уже нашел вам мужа? – спросил он, глядя на нее непроницаемыми темными глазами.
      – Нет! Я вообще больше не собираюсь выходить замуж!
      – Вот как? Воля ваша, но в любом случае я буду хранить Глас-Эйлин для короля Роберта и для вас столько времени, сколько потребуется. – С этими словами он склонился к ее руке.
      Прикосновение его усов и влажных губ заставило молодую женщину вздрогнуть от отвращения. Она поспешно отдернула руку, покосилась на могучую фигуру Дайрмида – как хорошо, что он рядом! – и сказала, с вызовом глядя в глаза Максуину:
      – Если вы и впрямь только хранитель, то чего же проще? Передайте Глас-Эйлин мне, его законной владелице, и дело с концом!
      Максуин удивленно уставился на нее.
      – Разве вам не объяснили, как обстоят дела? Видите ли, миледи, уже много лет Глас-Эйлин остается во владении короля только благодаря моим неустанным заботам. Многие, очень многие англичане и шотландцы были бы не прочь завладеть этим лакомым кусочком! Именно поэтому король считает, что прежде чем стать госпожой Глас-Эйлина, вы, слабая женщина, должны найти себе мужа. Вы еще не сделали этого – очень разумно с вашей стороны, потому что поспешность в таком деле только повредит. Необдуманный брак с грубым горцем или невежественным островитянином не сделает чести вашему здравому смыслу!
      – Придержи-ка язык, Максуин! – возмутился Дайрмид. – Леди Микаэлмас у меня в гостях, и я требую, чтобы ты вел себя с ней повежливей!
      Напряжение, которое с самого начала ощущалось в отношениях мужчин, уже нельзя было скрыть – казалось, малейшая искра могла вызвать пожар.
      – О, я сама вежливость! – ответил ему зять елейным голосом. – Спроси Сорчу – она охотно это подтвердит.
      – Сомневаюсь, – нахмурился Дайрмид.
      Не обращая внимания на его сарказм, Максуин вновь повернулся к Микаэле.
      – Вы прекрасны и умны, миледи, – произнес он с некоторым пафосом, – но как женщина просто не в состоянии понять кое-какие вещи. Глас-Эйлин – твердыня, охраняющая морской путь к островам. От того, в чьих руках она находится, зависит, сумеем ли мы обеспечить безопасность всей Западной Шотландии. Это должны быть по-настоящему сильные руки!
      – Вы напрасно думаете, что я этого не понимаю, – возразила молодая женщина. – Глас-Эйлином от моего имени может управлять мой брат Гэвин.
      – Гэвин Фолкенер не имеет права выставить меня оттуда! – нахмурился Максуин. – Охранять Глас-Эйлин меня назначил сам король, и только он может отменить мои полномочия. Так что зарубите себе на носу: до свадьбы с верным воином короля ваши права на Глас-Эйлин – пустая формальность. Занимайтесь-ка лучше царапинами и простудами, а серьезные дела оставьте нам, мужчинам!
      Он коротко поклонился и направился к воротам замка.
      Микаэла была вне себя от гнева.
      – Как он смеет?! Этот человек должен был передать Глас-Эйлин Гэвину месяц назад – без всяких возражений, как подобает доброму вассалу короля!
      – Предоставьте Гэвину самому все уладить с королем, – хмуро посоветовал Дайрмид.
      – Но они оба слишком далеко. Единственный человек, который может уладить это дело, – вы! – заявила она упрямо.
      – Я ведь уже сказал, что не стану из-за вас воевать с Ранальдом.
      – Но разве обязательно с ним воевать? Люди Гэвина уже пытались, и один из них был убит. Я не хочу новых жертв. Максуин – ваш зять, поговорите с ним как мужчина с мужчиной! Может быть, вам удастся его переубедить, и тогда вы избавите от неприятностей и его, и Гэвина, да и короля Роберта Брюса.
      Дайрмид отвел глаза и стал смотреть на спокойную гладь воды.
      – Вы же говорили, что готовы выполнить любое мое желание в обмен на чудо исцеления, – напомнила Микаэла.
      – Воевать с Ранальдом я не буду! – отрезал он.
      Микаэла почувствовала себя так, будто с разбега наткнулась на стеклянную стену. Этот Дайрмид настоящий истукан! Что ж, посмотрим, кто кого переупрямит!
      – Как бы то ни было, таково мое условие, – сказала она, гордо выпятив подбородок, – если вы действительно ждете от меня чуда.
      Его глаза потемнели, как море в штормовую погоду.
      – Значит, у нас не будет никаких чудес! – бросил он и, развернувшись, быстро пошел к замку.
      Микаэла застыла, словно от удара. Ее охватило чувство безысходности и ужасной потери – взаимное притяжение, которое возникло между ней и этим суровым человеком в последние несколько дней, внезапно оборвалось. Она понимала, что их влечет друг к другу вопреки морали и здравому смыслу – ведь лэрд был женат, – но сейчас, когда всему этому, похоже, пришел конец, в душе образовалась пустота. Выход был один: уехать отсюда, и как можно скорее!
      Микаэла поежилась, глядя на мелкие волны, бившиеся о скалу у ее ног. И зачем она потребовала от Дайрмида невозможного?! Всего несколько дней назад она не хотела ехать с ним сюда, а теперь мысль о скором отъезде приводила ее в отчаяние. Оставить бедняжку Бригит, которой она могла бы помочь правильно выбранным лечением, расстаться с Дайрмидом, не разгадав ни одной из его тщательно хранимых тайн, никогда больше не видеть его обворожительной улыбки, не чувствовать его прикосновений, от которых по телу пробегает теплая дрожь…
      Микаэла тяжело вздохнула. Пожалуй, лучше уехать из замка прямо сейчас и навсегда забыть о даншенских Кемпбеллах! Но как оставить бедняжку Бригит?..
      Поколебавшись, Микаэла медленно пошла к воротам замка.
 
      В главном зале замка царили мир и покой. Микаэла сидела у камина с Бригит на руках, возле них мирно дремали собаки; Лили, Иона и Ева, убрав со стола, что-то шили, младшие дети Мунго, Дональд и Финдал, лежа на полу, играли в шашки. Гилкрист наигрывал на арфе что-то грустное.
      – Это больное дитя давно следует отдать божьим людям, – неожиданно бросил Дайрмиду Ранальд Максуин, ткнув пальцем в сторону Бригит. – Когда вы намерены везти ее в монастырь?
      Нежные звуки арфы тотчас умолкли. Дайрмид сумрачно взглянул на зятя, потом перевел глаза на девочку и тихо сказал, уверенный, что его услышат только Ранальд и Артур:
      – По-твоему, нужно снова бросить ее на произвол судьбы?
      – Но на то и существует этот обычай, чтобы увечные дети не создавали родным помех!
      – У Бригит нет никакого увечья, – резко заметил Артур, сидевший рядом со старшим братом.
      – Ну и что с того? – махнул рукой Максуин. – Она же не может ходить! Что вы будете с ней делать, когда она подрастет? Лучше отдайте ее в монастырь, и дело с концом. Заботиться о таких детях – дело монахинь.
      Гилкрист заиграл снова, на этот раз быструю мелодию.
      – Я сам буду решать, как поступить, – твердо ответил Дайрмид, не повышая голоса.
      – Как знаешь, но я дал тебе хороший совет, – продолжал гость. – Подумай о землях малютки. Ведь по закону она владелица отцовского замка Гленбевис в Аргайлле – это замечательная крепость, и она должна находиться в сильных руках!
      – За крепость можешь не волноваться: наш брат Колин взял Гленбевис под свое управление до свадьбы Бригит.
      – Господи, да кто же женится на калеке?! – ухмыльнулся Максуин. – Пойми, я только хочу вам помочь! Вам достаточно хлопот с одним инвалидом, зачем взваливать на себя заботу о втором?
      Дайрмид чуть не задохнулся от ярости. О, с каким наслаждением он бы сейчас ударил зятя по самодовольной физиономии! Но что тогда будет с Сорчей и с тайным заданием короля? Нет, нельзя давать волю гневу. Поймав мрачный взгляд Артура, который, по-видимому, тоже сдерживался с большим трудом, лэрд спросил ледяным тоном:
      – Что ты имеешь в виду?
      Его рука, лежавшая на столе, угрожающе сжалась в кулак.
      – Я вовсе не хотел вас обидеть! – сразу сбавил тон Максуин. – Просто с вами, даншенскими Кемпбеллами, судьба обходится слишком жестоко. Подумай сам: ваш отец и брат Фионн умерли слишком рано, и вскоре за ними последовала мать; Сорчу и Гилкриста бог обделил здоровьем, а тут еще эта хворая Бригит! – Он выразительно пожал плечами. – Если бы Сорча была из более здоровой и благополучной семьи, она бы уже давно родила мне наследника.
      – Замолчи! – взорвался Дайрмид. – Еще неизвестно, кто виноват в том, что у вас нет детей!
      Ранальд покраснел, на скулах его заходили желваки.
      – Мой плуг пашет исправно, да только больная почва не дает всходов! – воскликнул он. – Все дети, которых ваша сестра производит на свет, умирают один за другим, едва родившись. Но клянусь всеми святыми, на этот раз ей лучше постараться на совесть и родить мне крепкого малыша, иначе…
      – Что иначе? – спросил Дайрмид таким тоном, что Максуин счел за лучшее промолчать.
      – Сорча шесть раз рисковала жизнью ради продолжения твоего рода, Ранальд, – вступился за сестру Артур. – Тебе следовало бы восхищаться ее мужеством и преданностью.
      Старший Кемпбелл молчал, но по его мрачному взгляду, обращенному на зятя, и напряженной позе было видно, что он разделяет мнение младшего брата.
      Ранальд неловко заерзал на своем стуле.
      – Ладно, не будем ссориться. Я хотел бы предложить вашей гостье осмотреть мою жену. Если миледи лекарка, она наверняка знает, как обращаться с беременными и принимать роды.
      – Леди Микаэла – настоящий врач с университетским дипломом, – заметил Дайрмид.
      – Неужели? – удивился Ранальд. – Вы уверены?
      – Вполне!
      – Тогда она должна разбираться в женских болезнях.
      – Сомневаюсь, что она согласится поехать в Глас-Эйлин, пока он в твоих руках, Ранальд, – сказал Артур.
      – Очень жаль, если так, – разочарованно протянул Максуин. – Боюсь, роды опять пройдут неудачно, и Сорча будет долго болеть. А ей так нужен совет хорошего врача! Бедняжка боится, что никогда не сможет родить здорового ребенка…
      Дайрмида душил гнев, но он понимал: пока Сорча мирится со своим положением, ее наглеца мужа придется терпеть – родственные связи ценились горцами превыше всего.
      – Леди Микаэла может лечить Сорчу здесь, – предложил Артур.
      – Я не могу позволить жене в ее состоянии уехать из дома, – отрезал Максуин. – Слишком велик риск потерять ребенка.
      – Сорча практически не покидает Глас-Эйлин, – нахмурился Артур. – Ты превратил ее в затворницу!
      – Не будь она так слаба, я с легким сердцем отпустил бы ее куда угодно, – проворчал гость. – Но она неважно себя чувствует, к тому же ей самой сейчас не хочется ни с кем встречаться.
      Дайрмид сокрушенно вздохнул и искоса взглянул на Артура. Худое лицо брата было мрачно, глаза, обращенные на зятя, метали молнии, но с языка не сорвалось ни одного грубого слова. Дайрмид порадовался его выдержке. Придет время, и наглец Максуин за все заплатит сполна, а пока надо терпеть его выходки, чтобы выиграть время, – ради Сорчи, ради короля… Жаль, что нельзя рассказать Микаэле о королевском поручении. Она наверняка думает, что он не хочет помочь ей вернуться в Глас-Эйлин полновластной хозяйкой из-за родства с Максуином…
      – Я поговорю с миледи, – сказал Дайрмид и снова тяжело вздохнул.
      Он давно хотел, чтобы Микаэла осмотрела Сорчу, и решил, что попросить ее об этом надо со всей любезностью, на какую он способен. Ведь приказаний она не слушается, на сделки не идет…
      Если бы она знала о бедственном положении Сорчи…
      Арфа умолкла, и самый молодой Кемпбелл, опираясь на костыль, подошел к ним. Это удивило Дайрмида: Гилкрист старался как можно реже попадаться на глаза Максуину, тем более – вступать с ним в разговор. Юноша вообще отличался редкой неразговорчивостью, предпочитая выражать свои мысли и чувства в музыке и стихах.
      – Время позднее, хочу пожелать вам спокойной ночи, – негромко сказал Гилкрист братьям, демонстративно отвернувшись от Ранальда.
      – Надеюсь, завтра мы сможем подольше наслаждаться твоей музыкой, – улыбнулся Артур.
      Юноша кивнул и пошел к выходу.
      – Какая удача, что ваш младший братец умеет хотя бы бренчать на арфе и слагать стишки, – бросил ему в спину Ранальд. – Самое подходящее занятие для хромого!
      Кровь кинулась Дайрмиду в голову. Он вскочил и хотел уже схватить наглеца за горло, но Артур поспешно пнул старшего брата под столом ногой.
      – Ты прав, Ранальд, – спокойно сказал он. – Гилкрист прекрасный музыкант и поэт, настоящий бард Даншенского замка! Мы счастливы, что он радует нас своим искусством, которое высоко ценит сам король.
      Опомнившись, Дайрмид перевел дух и плеснул себе немного кларета из глиняного кувшина. Молодец Артур – предотвратил ссору, которая могла бы принести много бед… Лэрд отхлебнул вина, решив про себя, что больше ни за что не поддастся на провокации Ранальда, который явно нарочно испытывал терпение хозяев.
      – Кстати, мы с Ранальдом привезли из Ирландии товар, который всегда в цене, – продолжал Артур. – Отличное оружие!
      – Вот как? – с наигранным удивлением подхватил разговор Дайрмид.
      – Да, представь себе. Нам удалось обменять кожи и шерсть на испанские палаши и немецкие кинжалы. Воины Западных гор будут прекрасно вооружены, когда король Роберт призовет их под свои знамена.
      – Замечательно! – кивнул Дайрмид. – Я благодарен тебе и Ранальду за рвение, с которым вы вели дела в мое отсутствие. И кто купил шерсть?
      – В Белфасте я встретил фламандских купцов, и они с радостью приобрели всю шерсть, хоть ее было немало.
      – Уверен, цену они дали хорошую, – заметил Дайрмид, – ведь Роберт Брюс не поскупился на привилегии фламандцам, чтобы поощрить торговлю.
      – Ты ошибаешься, цену они предложили скромную, – злорадно усмехнулся Ранальд. – Сказали, что им очень невыгодно торговать через Ирландию.
      Дайрмид пожал плечами:
      – Что ж, англичане не могут вечно блокировать наши воды. Насколько мне известно, король собирается заключить перемирие.
      – Интересно! И когда ты об этом узнал? – оживился Ранальд.
      – Не забывай, я два месяца сражался с Робертом плечом к плечу, – ответил лэрд. – Он не раз обсуждал со мной и другими соратниками условия будущего договора. Брюс прекрасно понимает, как много теряет Западная Шотландия от блокады торговых путей. Мы должны вернуть себе право свободно плавать через английские воды, чтобы напрямую торговать с городами, где велик спрос на наши товары.
      – Но до заключения перемирия мы по-прежнему можем возить на продажу шерсть, кожи и лес в ирландские порты, а в обмен получать ходовой товар для соотечественников, – проговорил Ранальд, сосредоточенно глядя на чашу, которую вертел в пальцах. – У меня в Глас-Эйлине запасено много испанского шелка, сукна, отличных кожаных изделий, несколько больших бочек превосходного кларета и бордо – все это мы могли бы прибыльно продать на родине.
      – Похоже, ты не терял времени в мое отсутствие и с толком распорядился большой галерой, – усмехнулся Дайрмид. – Надеюсь, ты уделишь некоторую толику своей прибыли Шотландии!
      – Ну разумеется! – с готовностью откликнулся Ранальд, хитро прищурившись.
      – Ах, до чего же хороша твоя большая галера, брат! – улыбнулся Артур. – Вместительная, быстроходная, легкая в управлении – о такой мечтает каждый мореход. Не зря ты назвал ее «Королевой озерного края»!
      – Да, мне она тоже нравится, – поддержал шурина Ранальд. – Я начал строить себе такую же. Еще несколько удачных поездок в Ирландию, и она будет готова. Наше дело растет, очень многие лэрды и вожди кланов на западном побережье с радостью отдадут нам на продажу свои товары и купят то, что мы привезем.
      – Что ж, я одобряю твое намерение отвезти товар в Эр и Глазго, – проговорил Дайрмид. – Раз уж «Королева» загружена, отправляйтесь туда на ней.
      – Отлично! – обрадовался Ранальд. – Скажу гребцам, что мы уходим в море на рассвете, – они сейчас ужинают внизу. Спасибо тебе за помощь, но должен предупредить: твоя доля прибыли будет небольшой из-за низких цен на шерсть в Ирландии. – Он отхлебнул из своего кубка. – Артур тоже собирается в Эр. Может, и ты присоединишься?
      – Вы справитесь и без меня, – ответил Дайрмид. – Артур отлично знает побережье и тактику англичан. И у него наверняка найдется, что предложить купцам.
      Наступившую тишину нарушили легкие шаги и шуршание юбок. Дайрмид поднял глаза и вздрогнул от неожиданности – напротив него стояла Микаэла с Бригит на руках. Она была сейчас очень похожа на Мадонну с младенцем, какой ее изображали живописцы.
      – Вашей племяннице пора спать, милорд, – негромко сказала Микаэла. – С вашего разрешения я отнесу ее наверх: Лили с Ионой пошли укладывать остальных детей.
      Лэрд потер глаза, словно ему требовалось время, чтобы вернуться из грубого, материального мира мужских забот в уютный домашний мирок, где правили женщины и дети. Потом он поднялся и потянулся к девочке:
      – Позвольте, я сам отнесу ее.
      Когда он прижал к груди легкое теплое тельце, Бригит опустила головку ему на плечо и что-то сонно пробормотала.
      – Лили обещала принести ей на ночь настой, – избегая его взгляда, продолжала Микаэла. – Может быть, вы расскажете, какими травами лечите девочку? Если, конечно, вы по-прежнему хотите, чтобы я осталась здесь и попыталась поставить ее на ноги…
      Дайрмид вспомнил, как резко говорил с ней в последний раз, и пожалел о своей несдержанности.
      – Буду рад рассказать вам все, что знаю. Пойдемте наверх. Прошу прощения, Артур и Ранальд, спокойной ночи!
      Родственники тоже пожелали гостье и хозяину спокойной ночи, и Дайрмид вышел из залы, прижимая к себе полусонную девочку. За ним, тихо шурша юбками, последовала Микаэла.

      Выслушав объяснения Дайрмида относительно состава травяного настоя, Микаэла одобрила его выбор и посоветовала добавить ивовой коры. Потом она немного отпила из чашки и нахмурилась.