Он торжествующе запищал и, если б воспользовался этим моментом, чтобы атаковать вторую женщину, лежащую рядом с той, что дала ему грудь, Сюзанна Дин наверняка умерла бы рядом с Миа. Вместо этого он вернулся к «сдувшейся» груди, из которой вкусил сначала молока, а потом крови, и оторвал ее. С чавканьем принялся жевать. Мгновением позже полез в образовавшуюся дыру. Белое человеческое личико исчезло, тогда как разорванное лицо Миа продолжала покрывать пыль, вырывающаяся из разлома в голове. Чавканье, грубое, напоминающее звуки, которые издает откачивающая воду машина, продолжалось, и Сюзанна подумала: «Он забирает из нее всю жидкость, всю жидкость, которая в ней еще осталась. И посмотрите на него! Посмотрите, как он раздувается! Прямо — таки пиявка на шее лошади!»

И тут кто-то заговорил на чистом английском языке, с сочными интонациями истинного джентльмена: «Прошу извинить меня, господа, но вам по-прежнему нужен кувез? Ибо ситуация в некотором роде изменилась, уж извините, что указываю на это».

От этого голоса чары, парализовавшие Сюзанну, рухнули. Она приподнялась на одной руке, а второй схватила рукоятку пистолета Скоутера. Дернула, но пистолет держал ремешок, перекинутый через рукоятку, и из кобуры вытащить его не удалось. Ее указательный палец нащупал рычажок предохранителя и сдвинул его. А потом она направила пистолет, вместе с кобурой, в грудь Скоутеру.

— Какого чер… — начал он, когда средним пальцем она нажала на спусковой крючок и тут же изо всей силы дернула пистолет. Ремни, которыми кобура крепилась на теле Скоутера, выдержали. А вот тоненький ремешок, удерживающий рукоятку пистолета — нет. Скоутер повалился на бок, пытаясь посмотреть на дымящуюся черную дыру в его белом халате, пистолет остался у Сюзанны. Она застрелила Стро и вампира, который стоял позади него, с электрическим мечом. Какое-то мгновение вампир еще стоял, во все глаза глядя на бога-паука, который поначалу так напоминал человеческого младенца, а потом его аура испарилась. За ней последовала и плоть. Так что осталась только пустая рубашка, заткнутая в пустые синие джинсы. И тут же одежда упала на пол.

— Убейте ее! — закричал Сейр, хватаясь за свой пистолет. — Убейте эту суку!

Сюзанна откатилась от паука, устроившегося на теле его быстро «сдувающейся» матери, срывая шлем, свалилась с кровати. Голову пронзила дикая боль, и Сюзанна уже подумала, что от шлема избавиться не удастся, но ударилась об пол уже без него. Шлем остался на кровати, украшенный по периметру ее волосами. Паук, оторвавшись от пиршества, когда тело его матери дернулось, сердито зашипел.

Сюзанна укатилась под кровать, когда загремели пистолетные выстрелы. Услышала, как зазвенела пружина, в которую попала одна из пуль. Увидела ступни и волосатые ноги крысоголовой медсестры, и простелила ей колено. Медсестра вскрикнула, повернулась, визжа, захромала прочь.

Сейр наклонился вперед, направил пистолет на ту половину двойной кровати, на которой лежало тело Миа. В простыне уже чернели три дымящиеся дыры. Прежде чем Сейр успел добавить к ним четвертую, одна из лапок паука погладила ему щеку, разорвав маску, которую он носил, и обнажив заросшую шерстью кожу. Сейр, вскрикнув, отпрянул. Паук повернулся к нему, издав звук, очень уж похожий на мяуканье. Белый нарост с человеческим лицом на спине засветился, как бы предупреждая Сейра: держись подальше от моей еды. И вновь дан-тете повернулся к женщине, которая женщину уже ничем и не напоминала, выглядела, как останки невероятно древней мумии, превратившиеся практически в пыль, прикрытую лохмотьями.

— Я бы сказал, все как-то запуталось, — заметил робот с инкубатором в руках. — Может, мне удалиться? Я мог бы вернуться, когда появится некоторая определенность.

Сюзанна изменила направление движения, выкатилась из-под кровати. Увидела, что двое «низких» мужчин дали деру. Джей, Ястреб, похоже, никак не мог решить, бежать ему или оставаться. Сюзанна приняла решение за него, прострелив коричневую голову. Полетели перья и кровь.

Приподнявшись, насколько могла, держась одной рукой за край кровати, Сюзанна вскинула вторую, с пистолетом Скоутера. Она уже уложила четверых. Крысоголовая медсестра и еще один «низкий» мужчина убежали. Сейр выронил пистолет и пытался спрятаться за роботом с инкубатором.

Сюзанна застрелила двух оставшихся вампиров и «низкого» мужчину, похожего на бульдога. Этот, его звали Хабер, не забыл про нее, держал пистолет наизготовку, дожидаясь возможности всадить в нее пулю. Но Сюзанна опередила его, и с чувством глубокого удовлетворения наблюдала, как он валится на пол. Хабер, решила она, был самым опасным.

— Мадам, если вас не затруднит, будьте так любезны сказать мне… — начал робот, и Сюзанна двумя быстрыми выстрелами разбила его ярко-синие глаза. Этому трюку она научилась у Эдди. Тут же заревела сирена. Сюзанна почувствовала, что оглохнет, если сирена так и будет реветь.

— МЕНЯ ОСЛЕПИЛИ РУЖЕЙНЫМ ОГНЕМ! — проорал робот все тем же абсурдным, не-желаете-чашечку-чая-мадам, выговором. — ВИДИМОСТЬ НУЛЕВАЯ, МНЕ НУЖНА ПОМОЩЬ, КОД 7, Я ГОВОРЮ, МНЕ НУЖНА ПОМОЩЬ!

Сейр выступил из-за робота, высоко подняв руки. Из-за сирены и криков робота Сюзанна не могла расслышать, что он говорит, но прочитала слова по губам этого мерзавца: «Я сдаюсь, вы примите мое обещание более не участвовать в боевых действиях?»

Сюзанна улыбнулась этому забавному вопросу, не отдавая себе отчет в том, что улыбается. В улыбке этой не было ни веселья, ни жалости, она означала только одно: будь у Сюзанны время, она заставила бы Сейра вылизывать ее культи, точно так же, как он заставил Миа лизать его туфли. Но времени на это не было. Он увидел свой приговор в ее усмешке и повернулся, чтобы убежать, но Сюзанна выстрелила в него дважды, раз — за Миа, второй — за отца Каллагэна. Череп Сейра разлетелся брызгами крови и ошметками мозга. Он ухватился за стенку, попытался зацепиться за полку с каким-то оборудованием… На пол повалился уже мертвым.

Теперь Сюзанна взяла на мушку паука-бога. Миниатюрное белое личико на его черной щетинистой спине повернулось к ней. Синие глаза, до жути похожие на глаза Роланда, сверкнули.

«Нет, ты не сможешь! Не должна! Ибо я — единственный сын Короля!»

«Не смогу? — мысленно ответила она вопросом на вопрос, прицеливаясь. — Сладенький, сейчас ты увидишь, как же ты в этом… ОШИБАЕШЬСЯ!»

Но, прежде чем она успела нажать на спусковой крючок, за спиной прогремел пистолетный выстрел. Пуля обожгла ей шею. Сюзанна отреагировала мгновенно, повернулась и повалилась в проход. Один из «низких» мужчин, что убежали сразу же, видать, вспомнил о долге, и вернулся. Сюзанна всадила ему в грудь две пули, заставив пожалеть о принятом решении.

Она повертела головой, ее обуревало желание убивать и убивать (да, этого она хотела, для этого ее создали, и она знала, что навек признательна Роланду, который показал ей, какая она на самом деле), но остальные умерли или убежали. Паук на многочисленных мохнатых лапках спускался вниз по ножке кровати, наконец-то оторвавшись от трупа матери. На мгновение обратил к ней белоснежное личико младенца.

«Ты поступишь правильно, Черная, если дашь мне уйти. Иначе…»

Она выстрелила в него, но в тот самый момент зацепилась за руку Ястреба. И пуля, которая убила бы чудовище, чуть отклонилась, отстрелила одну из восьми мохнатых лапок. Желтовато-красная жидкость, скорее, гной, чем кровь, потекла из того места, где лапка присоединялась к телу. Чудовище закричало, от боли и изумления. В диапазоне слышимости крик этот растворился в вое сирены робота, но Сюзанна услышала его в своей голове, громкий и ясный.

«Я тебе за это отплачу! Мой отец и я, мы тебе за это отплатим! Заставим тебя молить о смерти, вот что мы сделаем!»

«У тебя не будет такого шанса, сладенький», ответила Сюзанна, стараясь вложить в эту мысль максимум уверенности, не хотела, чтобы чудовище узнало о том, в чем она сама не сомневалось: в пистолете Стоукера патронов не осталось. Она тщательно, пусть этого и не требовалось, прицелилась, а паук быстро-быстро убегал от нее, сначала метнулся за ревущего сиреной робота, потом в дверной проем.

«Ну и ладно», подумала она. Не самый лучший исход, с какой стороны ни посмотри, но она по-прежнему жива, а это просто отлично.

А как насчет того, что вся команда сэя Сейра мертва или разбежалась? Тоже неплохо.

Сюзанна отбросила пистолет Скоутера и выбрала другой, на этот раз «вальтер РРК». Взяла его из кобуры Стро, потом обыскала его карманы, нашла с полдюжины запасных обойм. Подумала, а не добавить ли к своему арсеналу электрический меч вампира, решила оставить его на месте. Всегда лучше пользоваться тем оружием, которое знаешь, чем браться за что-то новое.

Сюзанна попыталась связаться с Джейком, но не смогла расслышать себя и повернулась к роботу.

«Эй, большой мальчик! Как насчет того, что заткнуть эту чертову сирену?»

Она понятия не имела, станет ли ее мысль приказом для робота, но стала. Мгновенно воцарилась буквально осязаемая, муарово-шелковая, божественная тишина. И такая нужная. Если б враги перешли в контратаку, она бы услышала их приближение. И, если по правде, она надеялась на эту контратаку, хотела, чтобы они бросились на нее, не думая, имеет ли это смысл или нет. Она держала в руке заряженный пистолет, и кровь бурлила. Все остальное не играло никакой роли.

(«Джейк, Джейк, ты слышишь меня, малыш? Если слышишь, ответь своей старшей сестричке?»)

Ответа она не получила. Не услышала даже далекого грохота стрельбы. Он находился за пределами до…

Потом — одно-единственное слово… слово ли?

(уимови)

Что более важно, Джейк ли его послал?

Точно она не знала, что думала, что да. И слово это почему-то показалось ей знакомым.

Сюзанна сосредоточилась, с тем, что послать Джейку максимально сильный сигнал, но тут в голову пришла странная мысль, слишком странная, чтобы ее источником была интуиция. Джейк старался не давать о себе знать. Он… прятался? Может, сидел в засаде, изготовившись к внезапной атаке? Безумная, конечно, идея, но, возможно, кровь бурлила и у него. Она этого не знала, но думала, что он или специально послал ей это единственное, странное слово

(уимови)

или оно случайно выскользнуло из его сознания. В любом случае, следовало на какое-то оставить его в покое.

— Я говорю, что ослеплен ружейным огнем! — настаивал робот, говорил, конечно, громко, но уже не орал. — Я не вижу ни зги, и еще этот кювез…

— Брось его, — предложила Сюзанна.

— Но…

— Брось его, Чамли note 16.

— Прошу извинить, мадам, но меня зовут Найджел-Дворецкий, и я действительно не могу…

По ходу этого разговора Сюзанна, на руках и коленях подобралась к роботу поближе, как она выяснила, привычные средства передвижения не забылись только из-за того, что на какое-то время ее тело снабдили ногами, и прочитала имя, серийный номер и функциональное предназначение робота на табличке, закрепленной на его хромировано-стальном корпусе.

— Найджел дэ-эн-ка 45932, брось этот гребаный стеклянный ящик и скажи, спасибо тебе.

Робот (ПОМОЩНИК ПО ДОМУ, как значилось под серийным номером), уронил кювез и вскрикнул, когда он разбился у его стальных ног.

Сюзанна тем временем добралась до Найджела и обнаружила, что ей пришлось преодолевать страх, который на мгновение помешал ей протянуть руку вверх и взяться за трехпалую стальную кисть робота. Она даже напомнила себе, что это не Энди из Калья Брин Стерджис, и Найджел не может ничего знать об Энди. Разработчики робота-дворецкого возможно, а может, и нет, снабдили его достаточно сложным позитронным мозгом, чтобы жаждать мести (Энди точно снабдили), но в принципе нельзя жаждать того, о чем не знаешь.

Сюзанна надеялась, что робот не знал.

— Найджел, подними меня.

В жужжании сервомоторов робот наклонился.

— Нет, сладенький, тебе нужно чуть продвинуться вперед. А так ты поднимешь осколки стекла.

— Прошу меня извинить, мадам, но я слеп. Как я понимаю, именно вы меня и ослепили. Ну вот, приехали.

— Послушай меня, — она надеялась, что раздражение в голосе скроет страх, — я точно не смогу найти тебе новые глаза, если ты меня не поднимешь. Так что шевелись, делай, что тебе говорят. Время уходит.

Найджел шагнул вперед, кроша металлом стекло, на звук ее голоса. Сюзанна с трудом подавила желание отпрянуть, но, как только Помощник по дому нащупал ее, руки его стали очень нежными. И поднял он Сюзанну очень осторожно.

— А теперь отнеси меня к двери.

— Мадам, вы уж меня извините, но в Шестнадцатом много дверей. И еще больше под замком.

Сюзанна и не пыталась скрыть любопытство.

— Как много? Короткая пауза.

— Я бы сказал, что на текущий момент функционируют пятьсот девяносто пять дверей.

Сюзанна тут же прикинула, что пять, девять и пять в сумме дают девятнадцать. В сумме дают чеззет.

— Тебя не затруднит отнести меня к той двери, через которую я прошла до того, как началась стрельба? — Сюзанна указала на дверь в дальнем конце лазарета.

— Нет, мадам, меня не затруднит, но, к сожалению, должен сообщить вам, что толку от этого не будет, Найджел говорил все тем же сочным голосом. — Эта дверь, НЬЮ-ЙОРК-7/ФЕДИК, односторонняя, — пауза, в стальном куполе щелкали реле. — Кроме того, она сгорела при последнем использовании. Она, как вы могли бы сказать, ступила в пустошь на конце тропы.

— Поразительно! — воскликнула Сюзанна, но поняла, что новости Найджела не так уж ее и удивили. Она помнила гудение, которое услышала, когда Сейр грубо втолкнул ее в дверь, помнила, как подумала, пусть ее занимало и другое, о том, что эта техника умирает. Вот она и умерла. — Просто поразительно!

— Я чувствую, вы расстроились, мадам.

— Ты чертовски прав, я расстроилась! Мало того, что эта гребаная дверь открывалась только в одну сторону! Так теперь и вообще сломалась.

— Сломалась, — согласился Найджел, — но это поправимо.

— Поправимо? Это ты про что?

— Про дверь НЬЮ-ЙОРК-9/ФЕДИК, — ответил Найджел. — В свое время существовал тридцать один односторонний канал Нью-Йорк-Федик, но, насколько мне известно, сейчас остался только один, №9. И все команды, обеспечивающие перемещение по каналу НЬЮ-ЙОРК-7/ФЕДИК теперь автоматически переключились на канал НЬЮ-ЙОРК-9/ФЕДИК.

«Чеззет, — подумала она… взмолилась, чтобы так оно и было. — Думаю, он говорит о чеззет. Господи, надеюсь, что говорит».

— Ты про пароли и все такое, Найджел?

— Да, конечно, мадам.

— Отнеси меня к двери номер девять.

— Как вам будет угодно.

Найджел быстро двинулся по проходу между сотнями кроватей, туго натянутые белые простыни отражали яркий свет висящих под самым потолком ламп. Воображение Сюзанны мгновенно населило этот огромный лазарет кричащими, перепуганными детьми, только что прибывшими из Калья Брин Стерджис, возможно, и из соседних городков. Она видела не одну крысоголовую медсестру -сотни, и все они спешили надеть шлемы на головы похищенных детей, чтобы начать процесс… чего? Корче, процесс, который губил их, высасывал из них разум, разрушал гормональный баланс, превращал в рунтов. Сюзанна предположила, что поначалу их успокаивал приятный голос, который начинал звучать в голове каждого, голос, приглашающий в удивительный мир Северного центра позитроники и «Сомбра гроуп». Они переставали плакать, их глаза загорались надеждой. Возможно, они даже начинали думать, что медсестры в белых халатах не такие уж и плохие, несмотря на их волосатые, страшные морды и желтые клыки. Такие же хорошие, как этот приятный женский голос.

А потом начиналось жужжание, быстро набирающее силу, перемещающееся в центр головы, и лазарет вновь наполнялся испуганными криками…

— Мадам? Вы в порядке?

— Да. А почему ты спрашиваешь, Найджел?

— Как мне показалось, вы задрожали всем телом.

— Неважно. Неси меня к двери в Нью-Йорк, той, что еще работает.

Как только они покинули лазарет, Найджел быстрым шагом понес ее по одному коридору, потом по другому. Они подошли к эскалаторам, которые, судя по их виду, остановились многие сотни лет тому назад. Когда спускались по одному из них, стальной шар на ножках сверкнул Найджелу янтарными глазами и крикнул: «Перепрыгивай! Перепрыгивай!» Найджел ответил: «Перепрыгиваю, перепрыгиваю!»— а потом добавил, уже Сюзанне, доверительным тоном, каким сплетники любят обсуждать неудачников: «Это Бригадир механиков и он застрял там более восьмисот лет тому назад. Полагаю, заклинило панели. Бедняга! Но все еще старается предостеречь других».

Дважды Найджел спросил ее, верит ли она, что его глаза можно заменить. Первый раз Сюзанна ответила, что не знает. Второй, что сожалеет о случившимся, и поинтересовалась его мнением на этот счет.

— Я думаю, дни моей службы подходят к концу, ответил он, а потом добавил еще пару слов, от которых по ее рукам побежали мурашки. — О, Дискордия!

«Братья Дьем мертвы, — подумала она, вспоминая что-то (Грезу? Видение? Открывшийся ей образ ее Башни?), происходившее с ней, когда она делила тело с Миа? Или была в Оксфорде, штат Миссисипи? — Папа Док Дювалье мертв. Криста Маколифф note 17 мертва, Стивен Кинг мертв, популярный писатель погиб во время послеполуденной прогулки, О, Дискордия, О, потерянная!

Но кто такой Стивен Кинг? Кто такая Криста Маколифф?

Они прошли мимо «низкого» мужчины, который присутствовал при родах Миа. Он лежал на пыльном полу коридора, свернувшись, как человеческая креветка, с пистолетом в руке и дыркой от пули во лбу. Сюзанна подумала, что он покончил с собой. И она понимала, почему он так поступил. Потому что события вышли из-под контроля Сейра и его прихвостней, не так ли? И если монстру, рожденному Миа, не удастся добраться до своих, Большой Красный Папа сильно осерчает. Возможно, осерчает даже в том случае, если Мордред найдет-таки дорогу к дому.

Его второй отец. Ибо это мир близнецов и зеркальных отражений, и теперь Сюзанна понимала в том, что видела, гораздо больше, чем прежде, гораздо больше, чем ей хотелось понимать. Мордред тоже был близнецом, Джекилом и Хайдом в одном флаконе, и он, или оно, имел двух отцов, лица которых ему приходилось помнить.

Они прошли мимо других трупов. По разумению Сюзанны, исключительно самоубийц. Она спросила Найджела, может ли он это определить, по запаху, почему-либо еще, но получила отрицательный ответ.

— Сколько их тут еще, как по-твоему? — спросила она. Кровь бурлила уже не столь сильно, вот Сюзанна и начала нервничать.

— Не много. Мадам. Как я понимаю, в большинстве своем они покинули это место. Скорее всего, перебрались в Дерву.

— Дерва — это что? И где?

Найджел ответил, что, к великому его сожалению, это секретная информация, и он может поделиться ею, лишь услышав соответствующий пароль. Сюзанна тут же сказала: «Чеззет», — но увы. Не дали результата ни девятнадцать, ни девяносто девять. Она решила, что придется удовлетворить малым: большинство обитателей этого «Догана» перебрались куда-то еще.

Найджел повернул налево, в новый коридор, с дверями по обе стороны. Она задержала его, чтобы заглянуть за одну из дверей, но не увидела там ничего особенного. Обычное служебное помещение, давно не использованное, если судить по толстому слою пыли. Заинтересовал ее разве что постер с танцующими что-то быстрое подростками. Под ними она прочитала надпись из больших синих букв:

«ЭЙ, КРУТЫЕ КОТЯРЫ И КЛЕВЫЕ КИСКИ!

Я ИГРАЛ НА СЦЕНЕ С АЛАНОМ ФРИДОМ! note 18

КЛИВЛЕНД, ОГАЙО, ОКТЯБРЬ 1954 Г.»

«Может, в стародавние времена эти люди использовали двери, чтобы отправляться в отпуск в разные где и когда? Использовали силу Лучей, чтобы превратить некоторые уровни Башни в туристические достопримечательности?»

Сюзанна спросила Найджела, тот ответил, что насчет этого он точно ничего не знает. По голосу чувствовалось, что Найджел по-прежнему грустит из-за потери глаз.

«Билл Каллен мертв. Дон Прадо мертв. Мартин Лютер Кинг мертв, застрелен в Мемфисе. Правь, Дискордия».

Боже, эти голоса, ну почему они не замолкают?

Она открыла глаза и увидела двери с табличками: «ШАНХАЙ/ФЕДИК», «БОМБЕЙ/ФЕДИК», ДАЛЛАС (НОЯБРЬ 1963)/ФЕДИК». Другие маркировались рунами, которые ей ничего не говорили. Наконец, Найджел остановился у двери, надпись на которой она прочитала без труда:

«СЕВЕРНЫЙ ЦЕНТР ПОЗИТРОНИКИ, ЛТД.

Нью-Йорк/Федик Максимальный уровень безопасности»

Все это Сюзанна видела и на другой стороне двери, но, под надписью «ВХОД ПО РЕЧЕВОМУ ПАРОЛЮ», зловеще мигали красным еще две строчки:

«№9 ПРОГРАММЫ ПЕРЕКЛЮЧЕНЫ С №7»

— Что мне теперь делать, мадам? — как всегда, вежливо, осведомился Найджел.

— Опусти меня на пол, сладенький.

Она не успела даже подумать о том, чтобы будет делать, если Найджел не сделает этого, но он исполнил приказ без малейшего колебания. На руках и коленях Сюзанна добралась до двери, уперлась о нее ладонями. На ощупь чувствовалось, что это не дерево и не металл. Ей показалось, что она слышит слабое гудение. Она подумала о том, чтобы произнести «Чеззет», ее вариант «Сезам, откройся» Али-Бабы, но решила не сотрясать воздух. На двери не было даже ручки. Односторонняя, значит, односторонняя, решила она. Без дураков.

(«ДЖЕЙК»)

Она послала сигнал, вложившись в него без остатка.

Никакого ответа. Даже слабенького

(уимови)

бессмысленного слова. Она еще подождала, потом развернулась и села, привалившись спиной к двери. Положила запасные обоймы между раздвинутых колен, подняла правую руку с «вальтером РРК». Хорошее оружие, решила Сюзанна, если ты сидишь спиной к запертой двери, ей нравилась тяжесть пистолета, придавала уверенности в собственных силах. Когда-то давно она и другие практиковали метод выражения протеста, именуемый непротивлением. Лежать на полу столовой, прикрывая чувствительный к ударам живот и еще более чувствительные половые органы. Не реагировать на тех, кто бьет тебя, оскорбляет, проклинает твоих родителей. Петь в кандалах, как невольники на галерах. И что сказали бы ее прежние друзья, увидев, какая она стала теперь?

— Знаете, что я думаю по этому поводу? — воскликнула Сюзанна. — Мне на это наплевать. Потому что непротивление тоже мертво.

— Мадам?

— Не обращай внимания, Найджел.

— Мадам, позвольте спросить…

— Что я делаю?

— Именно так, мадам.

— Жду друга, Чемли. Просто жду друга.

Она подумала, что DNK 45932 сейчас напомнит ей: его зовут Найджел. Но робот спросил, как долго она собирается ждать. Пока не замерзнет ад, проинформировала его Сюзанна. Последовала долгая пауза, которую в конце концов прервал Найджел: «Тогда я могу идти, мадам?»

— А как ты что-то увидишь?

— Я переключился на инфракрасный диапазон. Хуже, конечно, чем трехмерное макровидение, но я смогу добраться до ремонтных мастерских.

— А в ремонтных мастерских есть кому починить тебя? — без особого любопытства, как бы между прочим спросила Сюзанна. Нажала на кнопку фиксатора обоймы в рукоятке «вальтера», потом вернула обойму на место, получив удовольствие от металлического звука, который издавала обойма, скользя по хорошо смазанным направляющим.

— С уверенностью сказать не могу, мадам, — ответил Найджел, — хотя вероятность, что там есть, кому меня починить, крайне невелика, менее одного процента. Если никто не придет, я, как и вы, подожду.

Сюзанна кивнула, внезапно почувствовав навалившуюся усталость, уверенность в том, что великий поход для нее окончится именно здесь, она так и останется сидеть, привалившись спиной к двери. Но ты не сдалась, не так ли? Сдаваться — это для слабаков, не для стрелков.

— Счастливого тебе пути, Найджел… спасибо, что донес. Долгих дней и приятных ночей. Надеюсь, тебе вставят новые глаза. Извини, что расстреляла эти, но я немного нервничала и не знала, на чьей ты стороне.

— И вам наилучшие пожелания, мадам.

Сюзанна кивнула. Найджел ушел, и она осталась одна, у двери в Нью-Йорк. Дожидаясь Джейка. Прислушиваясь к Джейку.

Но слышала только скрипящий, умирающий, машинный гул, доносящийся из стен.