Magic The Gathering: Эпоха артефактов (№5) - Тран. Создатель чудовищ

Глядя на это столпотворение, Явгмот решил не приземляться, а зависнуть прямо в воздухе над изразцовой крышей старого храма, откуда открывался прекрасный вид на город.

На вершине купола Дворца Советов внезапно появилась таинственная фигура. Утреннее солнце освещало ее, отбрасывая тень на основание Храма, как бы запечатлевая волшебный образ на драгоценных камнях. Там, в мириадах отражений, этот образ казался сотканным из света. Величественное видение поразило воображение Явгмота.

– Ребекка, – прошептал он.

Она не просто «восходила», она выходила за пределы реальности, доступной большинству горожан. Она казалась ангелом, богиней, сверкающим существом, порождением создаваемого ею Храма. Она улыбалась.

Собравшиеся приветствовали архитектора пространства Империи, будущий Храм и солнце громкими криками. Ребекка вскинула руку и обратилась к согражданам. Силовые камни, закрепленные на одежде, многократно усилили ее голос.

– Приветствую тебя, Халцион! – начала она.

В ответ весь город одобрительно загудел.

Ребекка дождалась, пока толпа смолкнет. Ее терпеливый взгляд, спокойная улыбка, манера держаться и смотреть на людей на всех сразу и на каждого в отдельности заставили обывателей замолчать.

– Я нахожусь над куполом Дворца Советов, самого высокого здания в городе. Этой высоты мы сумели достичь, будучи созданиями, которые ходят по земле. Это – вершина нашего прошлого, и сегодня она станет трамплином в наше будущее.

Храм Транов. Вы все слышали эти слова. Теперь позвольте объяснить, что они означают. В отличие от храмов прошлого, он не будет загораживать от вас свет. Напротив, он будет дарить его вам. Он будет не только приковывать наши взгляды к небесам, но поднимать и возвышать нас. Не только заставлять нас чаще думать о богах, обитающих в небесных высях, но и фокусировать наши представления о счастливой жизни и проецировать их в пространство над городом, к звездам и луне. Таким образом, основанием Храма Транов будет служить не бренный мир, а небесный свод.

Нам, транам, с момента образования нашей великой Империи было суждено проделать путь, ведущий из хаоса в рай. Сегодня мы делаем первый шаг.

Ребекка указала вниз, на основание храма. Команды механиков ослабляли цепи массивных якорей, утопленных в базальте. Медленно, в напряженном молчании кристаллическая стена начала подниматься в воздух.

– Фундамент знает свое место. Он сам займет его там, где суждено расположиться храму. Сама структура здания такова, что его основание примет правильное расположение в пространстве. Он никогда не упадет с небес и никогда не перестанет демонстрировать нам образ нашего трансцендентного «я».

Стена поползла вверх, унося светящееся изображение Ребекки. Фундамент сиял, переливался и искрился, словно океанская волна в солнечных лучах.

Преобразилось даже мрачное здание Дворца Советов. Высокие окна превратились в сверкающие водопады, некогда серо-тусклый купол напоминал теперь плывущее облако. Изменился весь город.

Явгмот никогда не предполагал, что такая красота может существовать на свете. Живя среди прокаженных и людей-ящериц, он стал верить в то, что люди – это не более чем случайно созданная движущаяся совокупность внутренних органов и хрупких костей. Теперь он разглядел в людях нечто большее, нечто героическое. Он смотрел на толпу обывателей, а думал о судьбе нации.

Переливающееся миллионами солнечных бликов основание Храма поднималось все выше, одновременно разворачиваясь в горизонтальной плоскости и принимая то положение, которое ему надлежало занять согласно замыслу архитектора. Оно уже взмыло над Дворцом Советов, и теперь драгоценные камни сверкали прямо над головой Ребекки. Вытянув руки, она нежно погладила камни ладонями, и они ответили ей благодарным сиянием. Наконец кристаллическая основа Храма замерла в воздухе.

Феерическое зрелище заставило людей замолчать. В наступившей тишине вновь послышался голос Ребекки:

– Здесь будет наш Храм!

Ее речь прервала волна бурных аплодисментов.

– Наступило новое время, и это, – она указала на парящий фундамент, – шаг в будущее, отделяющий нас от земного мира. Каждый, кто захочет войти в Храм, должен будет совершить этот шаг. Позвольте мне сделать его первой.

Люди затаили дыхание. Явгмот даже привстал в своем летающем кресле, с силой вцепившись в подлокотники.

А Ребекка уже шагнула в никуда. На мгновение ее фигура словно застыла в воздухе. Толпа ахнула, но в следующую секунду женщина опустилась на камни фундамента. Каждый кристалл запечатлел ее образ и пропустил его сквозь себя. Теперь ее изображение, подобно мириадам маленьких солнц, светило всем, кто находился внизу.

Вопль восторга прокатился по Бульвару Советов:

– Слава Халциону!

Толпа ожила, зашевелилась и раскололась на части. Те, кто находился ближе к Дворцу Советов, хлынули вверх по широкой лестнице, которую Ребекка пристроила к восточному фасаду. За считанные секунды молодые мужчины и женщины достигли крыши и бросились к центральному куполу. Глаза горожан светились экстатической радостью.

Явгмот понял, что пришел его час. Облетев вокруг купола Дворца Советов, он первым достиг шпиля, остановил кресло и не раздумывая шагнул в пустоту. Земля внизу закружилась в бешеном ритме. Не успел целитель испугаться, как почувствовал, что приземлился на сверкающее основание будущего Храма, прямо в удивленные объятия Ребекки.

Вдвоем они заскользили по гладкой поверхности кристаллов. Одежды их перепутались, ноги и руки переплелись. Оба старались подняться. Наконец им это удалось, и Явгмот снова радостно обнял и закружил смеющуюся Ребекку.

– Ты сделала это1 Ты сделала это!

И город отозвался эхом.

– Мы все это сделали! – прокричала она.

Ее слова едва не убили Гласиана. Слова, и смех, и сияющий образ Ребекки в объятиях этого недоноска.

– Отвези меня… обратно! – крикнул изобретатель мужчине, катившему его кресло наверх. – Я не могу вынести… такое сияние.

Глава 5

Сегодня Ребекка снова решила задержаться в Храме. Устроившись у края парящего над городскими улицами основания, она вглядывалась в грани кристаллов и думала о том, что они очень похожи на оскаленные зубья огромного медвежьего капкана. Оранжевые лучи закатного солнца вились между камнями, и свет становился холодноватым, как будто огонь горел за льдинками.

Ребекка покачала головой, по ее спине пробежали мурашки. Она и не думала, что пришедшим в ее Храм может овладеть такое состояние. Обычно она поднималась сюда в замечательном расположении духа.

Задолго до восхода кристальная громадина ловила первые розовые лучи и отражала их вниз, пробуждая жителей Халциона, а днем вбирала весь свет, превращаясь в маленькое городское солнце. Даже в пасмурную погоду, когда небо затягивалось синими тучами, словно покрывалом, Храм отделял потоки красного и желтого света от всех прочих и рассеивал их над городом, позволяя прозвучать только одному раскату грома из двадцати, только одной молнии из двадцати промелькнуть над столицей.

А вот на закате, в преддверии приближающейся ночи, кристаллический фундамент начинал испускать потоки совсем других энергий. Тогда присутствие чего-то потустороннего, почти враждебного, словно обретало спою незримую плоть. Искрящееся золото оборачивалось холодным серебром. Ярко-красные языки пламени гасли в ледяном безмолвии.

Уже дважды Ребекка пыталась задержаться в храме, и каждый раз ей становилось не по себе. Лунное сияние отражалось от прозрачных камней, потоки холодного света дрожали, воплощаясь в зыбкие фигуры призраков.

Священное место превращалось в ледяную пещеру.

Ребекка оглядывала свое детище, стараясь стойко перенести испытание. И понимала, что не сможет.

«Что это? Ошибка замысла или воплощения? Оракул видит только то, что он видит».

Архитектура Восхождения, созданная и теоретически обоснованная Ребеккой, не предполагала приятного прощания с Храмом. Покинуть любое из ее строений означало вступить на путь регрессии, возвратиться с уровня возвышенного, величественного в светское, бренное, мирское. Все, что человек приобретал, войдя в Храм, он терял, покидая его.

Последнее ее творение оказалось наихудшим. Уходя из святилища, человек ощущал, как темнота и холод вновь проникают в его просветленную душу.

– Чем заманчивее обещание, тем больше риск, – напомнила сама себе Ребекка. – Если я не могу вынести темной сути собственного создания, как я могу требовать этого от сограждан?

Женщина печально вздохнула и вдруг почувствовала чье-то присутствие прямо за своей спиной. Страх скользнул под сердце. Резко обернувшись, она увидела, как из сгустившегося зловещего сумрака выступила высокая фигура.

– Ах, вот вы где. – В знакомом голосе слышались нотки обвинения.

– Явгмот, – выдохнула Ребекка. – Что вы здесь делаете? Бродите вокруг? Вы меня напугали.

– Разве вы не слышали, как я звал вас, пока поднимался по куполу и шпилю? – Мужчина шагнул вперед и стиснул руки Ребекки в холодных ладонях.

– Нет, не слышала, – архитектор отстранилась, – и это часть задуманного. Храм не пропускает шума нижнего мира. Здесь надо быть свободным от всего мирского, всего бренного…

– Достаточно, – остановил ее Явгмот. – Вам следовало бы больше времени проводить с людьми и меньше с холодными, бездушными камнями. Вы любите свои идеи, свои разработки, но вы забываете, для кого вы все это придумываете.

– Простите, я слишком увлечена своей работой. – Ребекка потупилась, разглядывая свои пальцы. – Вы правы, я заточила себя в работе, как в гробнице. Но сегодня другое. Сегодня я как раз думала о своем на роде, о чуде, о человечности и долгих годах, которые ждут нас впереди…

– Я пришел за вами. Есть новости. Важные новости.

– Гласиан?!

– Он чувствует себя замечательно, – успокоил Явгмот. – Во всяком случае, в настоящее время. Но новости касаются именно его. Впрочем, как и всех нас.

– Что-то случилось? – быстро спросила Ребекка.

– Я все расскажу вам, – целитель снова взял ее за руку-на сей раз его пальцы были теплыми, – внизу, в лазарете. Вам, Гласиану и Джиксу. Пойдемте, нас ждет летающее кресло. Можно было бы подняться на нем прямо сюда, но…

– Я не хочу, чтобы кто-либо добирался сюда в кресле, – оборвала его Ребекка. – Это разрушает символический мир, созданный мной.

– Да, да, – раздраженно проговорил Явгмот, – символический мир… Вы, моя дорогая, вообще живете в собственном придуманном мире. К сожалению, ваши представления об идеале, ваши идеи не имеют ничего общего с реальностью, с жизнью тех, для кого вы проектируете и строите ваши дома. Они не понимают нас, потому что вы страшно отдалились от них. Пойдемте. – Он потянул ее к выходу. – Спуститесь со мной к людям, в мир случайностей, как вы его называете. У нас много случайностей, которые требуют обсуждения.

Ребекка казалась потерянной. Прикусив губу, она кивнула и последовала за целителем.

* * *

«Как могли эти демоны построить такой рай? – недоумевал Джикс. Накрепко привязанный ремнями к койке, он мог только немного поворачивать голову. – Белые потолки, чистая кровать, вкусная еда, чудесный вид из окна… Но вот горожане… Они относятся ко мне, словно к куску мяса», – думал отверженный.

Постоянно пребывая в состоянии лихорадочного возбуждения, Явгмот и его ассистенты были заняты только тем, что резали его тело, вскрывали гнойники, ставили капельницы или впрыскивали новые препараты, видя перед собой лишь болезнь, но не живого человека.

«А Гласиан? Этот еще хуже. Просто чудовище. – Джикс перевел взгляд на соседнюю койку и. усмехнулся. Изобретатель лежал неподвижно, отвернувшись к стене. – Большинство обывателей стремятся стать такими же, как он, – твердолобыми, эгоистичными, жестокими параноиками».

– Демоны, – вздохнул молодой человек.

– Заткнись, – прорычал Гласиан не оборачиваясь.

– Это правда, – подтвердил Джикс. – В тебе живет целая банда демонов.

– Ты так говоришь только потому, что ты не наш.

Это мы построили город, и мы составляем сообщество. – Спина изобретателя затряслась от приступа сильного кашля. – Ты и тебе подобные создали то, в чем вы живете в ваших пещерах. И твое место там.

– Но пещеры-то вырыли не мы, а вы, – огрызнулся Джикс. – Это темная сторона, тень Халциона. Невозможно построить идеальный мир, потому что в жизни наравне существуют и добро и зло. Все, на что вы оказались способны, – постараться просто разделить их: положить все хорошее в одно место, а все плохое – в другое. Перед тем как построить свой замечательный город, вы должны были выкопать Пещеры Проклятых, чтобы сбрасывать в них весь человеческий мусор, который вы не хотите видеть возле себя. Создавая ваших красивых людей, людей будущего, вы выбросили на свалку половину горожан.

– Мы не выбрасывали тебя на свалку. Тебя просто тянет в такие места, – поправил его Гласиан.

– Скажи мне, кто дал вам право решать, кто достоин жить в вашем прекрасном обществе, а кто нет? Мы больше не хотим, чтобы нас выбрасывали или отбраковывали. Мы выбираемся на поверхность, вылезаем и разыскиваем людей, которые нас туда отправили. Когда-нибудь мы убьем вас всех.

Гласиан снова затрясся, и Джикс не мог с точностью сказать, смеется он или его душит новый приступ кашля.

– Вы хотите попытаться убить нас, а сами наполняете собой коллекторы, словно чумные крысы. И едва вы высовываетесь, вас снова, как крыс, сбрасывают вниз.

– Ты и твои люди обречены, Гласиан.

– Ты и твои люди заблуждаетесь, Джикс.

– Возможно, мы все обречены и все заблуждаемся. – В дверях показался Явгмот. – У меня для вас потрясающие новости.

– Как твое здоровье, Гласиан? – Выскользнув из-за спины целителя, Ребекка быстро прошла через палату и опустилась на колени возле кровати мужа. Гласиан нехотя повернулся и увидел полные тревоги глаза жены. Следуя инструкциям Явгмота, она завязала нос и рот шарфом, а руки обернула чистой марлей. – Мне кажется, ты выглядишь немного хуже, чем утром.

– Все из-за этого вонючего хорька, – ответил Гласиан, слабо махнув в сторону Джикса, – который без умолку болтает о своих заблуждениях и проповедует геноцид.

– Возможно, это не заблуждения, – жестко произнес Явгмот. – Мне удалось обнаружить причину болезни, и я пришел к выводу, что жителям Халциона грозит серьезная опасность, – глаза его буравили слушателей, – а также всем обитателям пещер под городом.

– Да и черт с ними! – прорычал Гласиан. – Мы все равно умираем!

– Вот то, что отравляет людей. – С этими словами Явгмот выудил из кармана ярко-красный кристалл размером с человеческое сердце. – Один он не представляет большой опасности. А вот сочетание камней с разного рода устройствами в летательных аппаратах, автоматических дверях, кристаллы, вмонтированные в дома и мостовые, – все это создает пересекающиеся потоки энергий, разрушающих саму живую материю растущих организмов. Вот откуда взялась проказа. Ваша плоть разлагается, потому что не может самовосстанавливаться. Влияние камней препятствует естественному излечению, оно тормозит даже регенерацию биологических тканей, пропитанных питательными веществами.

– Это невозможно, – отмахнулся Гласиан. – Почему тогда твоя рука еще не отсохла?

– Каждое живое существо, – терпеливо объяснил Явгмот, – обладает иммунитетом, защищающим организм от воздействия целого ряда негативных факторов, в том числе и от влияния этих энергий. У одних он сильнее, у других слабее. Но у большинства из нас из-за постоянного взаимодействия с матрицами энергетически заряженных камней сопротивляемость может бьпъ снижена. И, если она снижена или нарушена, в биологических тканях начнут развиваться необратимые процессы, результатом которых станет смерть организма. Рано или поздно это произойдет со всеми нами, – угрюмо заключил целитель.

Его речь была прервана хихиканьем Джикса. Все взгляды устремились на отверженного, даже Гласиан перевернулся на другой бок, чтобы взглянуть на насмешника. Их гнев только подстегнул Джикса.

– Я же говорил, вы обречены! – восторженно воскликнул он. – Это просто великолепно! Вас убивает то, на чем вы построили свой прекрасный город! Сама основа вашей жизни ведет вас к смерти. Но ирония в том, что вы не сможете отказаться от благ и комфорта, вы уже неспособны жить так, как все остальные люди на земле. – Резко оборвав свой лающий смех, Джикс пристально взглянул на присутствующих и добавил: – Вы убиваете себя и даже не хотите остановиться.

– Да, но люди внизу тоже заражены и тоже обречены на смерть, – спокойно напомнил о реальном положении вещей Явгмот. – Гласиан мог заразиться, когда ты ударил его силовым камнем, но сопротивляемость его организма была снижена в результате долгой работы на производстве. По той же причине болезнь так быстро распространилась и в Пещерах Проклятых.

Энергия, вырабатываемая магическим производством, отравляюще действует и на неприкасаемых.

Взгляд Джикса загорелся бешенством.

– Демоны! Вот вы кто! Демоны!

Ребекка поднялась с колен и подошла к Явгмоту. Сорвав нервным движением шарф, молодая женщина не отрываясь смотрела в глаза целителя.

– Это не может быть правдой. Скоро два года, как я занята строительством Храма. Это самая мощная и мире матрица, содержащая силовые камни. Но у меня нет никаких признаков болезни.

– Возможно, у вас хорошая иммунная система, – мягко проговорил Явгмот. – По крайней мере, я на это надеюсь. Тот факт, что вы не заразились, хотя достаточно долго общались со своим мужем, не принимая мер предосторожности, заставляет меня думать, что я прав. В конце концов, это инфекционное заболевание, передающееся от человека к человеку. Нарушенная сопротивляемость одного организма может разрушить и сопротивляемость другого. – Явгмот сжал руки Ребекки в своих. – Я искренне надеюсь, что у вас хороший иммунитет.

– Ложь! Наиковарнейшая ложь[ – выкрикнул Гласиан. – Это ты во всем виноват, преступник, отверженный! Ты пришел, потому что в отчаянии мы были готовы испробовать на себе все, включая твои чудовищные методы. А теперь ты говоришь, что это камни убивают меня? А может, таким образом ты хочешь отомстить и разрушить все созданное нами, а заодно и нас самих?! – Изобретатель перевел дух и продолжил, грустно качая головой: – Нет, это не может быть правдой. В течение сотен лет мы жили рядом с камнями. Наши целители, – он поднял палец и взглянул на Явгмота, – настоящие целители, – сумели наполнить лас жизненной силой, и они не разделяли нас на категории, как мясники скотину.

– Придется признать, что «настоящие целители» обманули ваши ожидания. – Явгмот окинул присутствующих пылающим взглядом. – Одно их прикосновение губительно для вас, оно разъедает вашу плоть. Есть только одна надежда. Теперь, когда причина заболевания выяснена, осталось найти способ бороться с ним. Обещаю, я спасу твою несчастную жизнь, Гласиан, и твою, Джикс, и жизни всех горожан и проклятых. Я найду вакцину, которая раз и навсегда избавит нас от этой заразы, и тогда город сможет жить, а Храм Транов станет вечной славой народа, и вся нация шагнет в будущее и никогда не пойдет путем нисхождения. Обещаю!

– Ничего ты не сделаешь, – махнул рукой Гласиан. – Ты не способен лечить, ты можешь заниматься только вивисекцией. Я еще застану твою очередную высылку.

– Подожди, Гласиан, – перебила его Ребекка. В ее ушах все еще звучали слова Явгмота.

– Я соберу старейшин, чтобы они объявили тебя государственным преступником, – продолжал Изобретатель.

– Дорогой, пожалуйста…

– Твоя деятельность и твои лживые идеи должны быть поставлены вне закона! – не унимался Гласиан.

– Лживые??? – не выдержал Явгмот.

С этими словами он направился к шкафу, вынул скальпель и одним движением вспорол бинты на теле Джикса. Пропитанные засохшей кровью и сукровицей, они разошлись, открывая взглядам бледную грудь и живот пациента, сплошь усыпанные гнойниками. Прижав кристалл к ребрам больного, Явгмот обернулся к Гласиану:

– Это ложь? Ложь?

Бледно-серая кожа вокруг камня сделалась коричневой, а затем начала лопаться, испуская потоки темной крови и зловонного гноя. Джикс истошно заорал, тело его содрогалось в агонии. Бордовые метастазы поползли в стороны, гниение распространилось уже по всей груди.

– Хватит! – закричала Ребекка. Рванувшись к больному, она почти уже выхватила камень, но Явгмот сжал ее руку.

– Это ложь? – уже спокойно спросил он.

– Нет, – выдохнула женщина, со страхом глядя на целителя. – Пустите! Вы делаете мне больно. Вы делаете больно ему! Может быть, вы и правда наша единственная надежда, может, вы и найдете средство излечения, но, прошу вас, не забывайте о тех людях, ради которых вы проводите ваши исследования!

Явгмот прищурился, на секунду крепче сжал пальцы, дрожащие на ее запястье, а потом вдруг решительно поднялся и направился к двери.

– Хорошо, – бросил он через плечо, покидая больничную палату.

Глава 6

Конечно же Гласиан знал, что Явгмот лжет. В самую первую секунду их встречи изобретатель сказал себе: этот человек – шарлатан. Но он оказался не просто ловким обманщиком, нет, он был просто чудовищем.

Все, что он говорил о камнях и о проказе, не могло быть правдой. Как человек в здравом уме может утверждать, что самая основа жизни и величия транов является источником заразы? Говорить о том, что Империя зиждется на ложных принципах, несущих в себе угрозу для ее же граждан? И обосновывать все это евгеническими теориями, настаивать на том, что люди – всего лишь млекопитающие, что они произошли от животных, что каждая биологическая ткань состоит из еще меньшей ткани, каждый организм из еще большего числа организмов и так до бесконечности… все это просто смешно. Гласиан прекрасно понимал это.

А вот Ребекка… С каким вниманием она слушала его доводы! Даже бесчеловечный эксперимент над Джиксом не поколебал ее веру в этого лжецелителя. А если он пользуется благорасположением архитектора пространства Империи, то, не ровен час, сможет завоевать и симпатии горожан.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.