Гарантировать успех операции можно только в том случае, если немецкое командование уберет часть войск из Сицилии, Но как заставить противника пойти на это? Только путем введения его в заблуждение. Надо подбросить немцам такие подложные документы, которые убедят их в том, что объектом следующей операции будет не Сицилия, а другой район.
      Профессор Шаттлбюри предложил забросить к немцам агента, подстроив так, чтобы немцы убили этого агента и нашли при нем дезинформационные документы. За образец профессор взял агентурную комбинацию, проведенную китайцами против тангутов.
      Спустя некоторое время офицер секретной службы майор Монтегю представил докладную записку с другим предложением: подбросить немцам труп со специально сфабрикованными бумагами. В основе этого плана была агентурная операция, проведенная японским феодалом Мори.
      Черчилль и начальник его штаба генерал Хастингс Измей одобрили оба плана и приказали осуществить их. План профессора был назван "планом Бримстон", а план Монтегю - "операцией Минсмит".
      7 марта
      Нас собрали в небольшом закопченном здании Норд Джи Хауз, где помещается так называемое Внутреннее Бюро Исследований. Сэр Измей сказал нам, что нас удостоили чести выполнять предельно секретную работу и мы должны оправдать оказанное нам доверие.
      С нас всех взяли дополнительную подписку о том, что мы будем хранить в строжайшей тайне работу нашей специальной группы.
      Начальник группы - смуглый, высохший как мумия полковник Кэрфакс собрал нас после совещания в своем кабинете и объяснил общий план операции.
      Мы должны подобрать подходящего агента и послать его в одну из стран, оккупированных противником, или прямо в Германию. Этому агенту будет поручено передать кое-кому документ дезинформационного характера.
      Но как только он будет заброшен к противнику, мы тем или иным способом уведомим противника о посылке агента. Его арестуют и найдут документ, касающийся "плана Бримстон". Арестованный будет казнен, как изобличенный агент. Если противник поверит изъятому документу, он начнет укреплять Сардинию за счет Сицилии. Часть войск будет переброшена из Сицилии, и цель нашей агентурной операции будет достигнута.
      - Значит, мы пошлем агента на верную смерть? - спросил я.
      - Очевидно, - ответил Кэрфакс.
      - А он будет знать об этом?
      Кэрфакс улыбнулся уголком рта.
      - Рябчику не докладывают, под каким соусом его подадут.
      - А о том, что что документ - дезинформация?
      - Ему будет сказано, что документ подлинный.
      Кэрфакс предупредил, что профессор Шаттлбюри дал нам только схему, а мы должны наполнить ее конкретным содержанием, придумывая детали со всеми вариантами.
      Эймз ночью вылетел куда-то. Очевидно, задание было настолько экстренным, что он даже не успел проститься со мной.
      10 марта
      Надо отобрать подходящего агента - для выполнения роли рябчика. Кэрфакс приказал работникам группы ознакомиться с агентами, имеющими опыт зарубежной работы и состоящими в особом резерве. После первого тура было отобрано семь агентов. Мне поручили побеседовать с двумя из них и дать заключение.
      Первый - виолончелист, уроженец Ямайки, работал в Каире, в отеле "Семирамис", весьма представительный, похож на банкира. Был отозван из Египта за то, что спутался с одной египтянкой-студенткой, которая показалась нам подозрительной. После ее скоропостижной смерти (отравилась рыбой) выяснилось, что ее убрали по недоразумению. Студентка оказалась однофамилицей той женщины, которая была сестрой коммуниста и подлежала устранению.
      Виолончелист произвел на меня неважное впечатление - слишком медлителен и солиден, не похож на человека, которого английская разведка послала за границу с ответственным заданием. Я доложил Кэрфаксу: не подходит.
      Второй агент - шведка, выполняла наши поручения в Стамбуле и Женеве, очень красивая, аристократка. Знает французский, датский, норвежский и финский. Кэрфакс склоняется к тому, чтобы послать ее из Швеции в Данию, оттуда она проберется в Гамбург и там будет поймана (с нашей помощью) гестаповцами.
      В ходе беседы мне показалось, что она что-то скрывает. Во всяком случае она не вполне искренна с нами. Выдерживает даже самый пристальный взгляд, но в глубине ее глаз пробегают чуть заметные тени. Ее следовало бы тщательно проверить. Известно, что в Женеве она была любовницей японца - члена правления Банка международных расчетов. А что, если она завербована японцами?
      Поручать ей что-либо по линии "Бримстона" рискованно. Я уговорил Кэрфакса не посвящать ее в наше дело.
      14 марта
      Вернулся Эймз. Был у меня. Сообщил, что был в Испании. Там - на этот раз в Сарагосе - состоялась тайная встреча А (гостя из Англии) с Б (гостем из Германии). На этот раз от английской стороны был другой - крупный финансист, друг премьера, а от немцев тот же самый - сутулый, с длинным носом, приезжавший в Эскориал.
      Мистеру Б снова сообщили, что мы готовимся к высадке в Сицилии, но будем делать вид, что высадимся в других местах. Б говорил о том, что имперское управление безопасности, возглавляемое Кальтенбруннером, приказало своим резидентурам в Швейцарии и Испании подставлять своих агентов англичанам с тем, чтобы эти агенты, будучи завербованы английской разведкой, включались в каналы ее работы. В общем, Кальтенбруннер энергично проводит встречные комбинации против английской и американской разведок.
      Я спросил Эймза:
      - Значит, ты ездил только для этого? Устроить встречу?
      - Нет, у меня было еще одно поручение. Я привез того самого француза, которого мы допрашивали в Касабланке. Марло его перевербовал и пустил по русской линии. Подставлял в Каире к некоторым русским, но ничего не получилось. Кэрфакс хочет использовать его по линии "Бримстона".
      - Послать его к немцам?
      - Да. В качестве гамбитной пешки.
      Я поинтересовался: узнал ли Эймз, кто этот гость из Германии, мистер Б? Эймз пожал плечами и высказал предположение, что Б - очень важная персона, вероятно, один из главарей антигитлеровского заговора.
      - Хочется все-таки узнать, кто же он?
      - Это станет известно когда-нибудь... после войны.
      - Ты давно виделся с Лилиан? Как они там?
      Я задал этот вопрос без всякой задней мысли. Но Эймз почему-то бросил на меня взгляд и, перед тем как ответить, закурил сигару. Он был смущен и не смог скрыть этого.
      - Ты делаешь вид, что не расслышал?
      - Почему ты у меня спрашиваешь? - Он поднял левую бровь, как будто вставлял в глаз монокль. - Я хотел спросить тебя о том же.
      - Если бы я видел кого-нибудь из них, то сказал бы тебе.
      Эймз перевел разговор на бой быков, который он видел в Сарагосе. Мне непонятно, почему Эймз так странно реагировал на вопрос о Лилиан?
      16 марта
      Я увидел Мухина у входа в универмаг Сельфриджа. Он медленно пошел в сторону Гайд-парка и дойдя до угла свернул налево, на Парк-лейн - шел к себе в отель. Я нагнал его.
      - Приятная встреча, - сказал приветливо Мухин, широко улыбаясь. - Как раз вчера мы говорили с Лилиан о вас.
      Мухин сообщил, что приехал из Москвы шеф Лилиан - мистер Поуэл, шумный, веселый человек, умница, но во многих вопросах блещет полным невежеством. Искренне опасается того, что в конце войны советские танки дойдут до Гибралтара.
      Мы рассмеялись. Затем Мухин сказал, что учит Лилиан русскому языку, она решила ехать в Москву в середине будущего месяца.
      - В Москву? - удивился я.
      - А вы разве не знаете? - удивился в свою очередь Мухин. - Лилиан сказала об этом майору Эймзу. Как раз в тот день, когда он улетал в Испанию. Они были в кино.
      - Возможно, что и говорил, но я пропустил мимо ушей.
      Я проводил Мухина до его отеля и пошел на службу. Значит, Эймз встречается с Лилиан и об этом ничего не говорит мне. И виделся с ней в день отъезда в Испанию. А со мной проститься у него не было времени.
      Я пришел к заключению: Эймз встречается с Лилиан по заданию контрразведки - Эм-Ай 5 и поэтому не говорит мне.
      19 марта
      Виделся с де Шамбли - так зовут того француза. Он бывший чемпион по фехтованию, работал в спортивных журналах. Когда был студентом, попал в историю (убийство богатой вдовы), но был оправдан за недостаточностью улик сфабриковал хорошее алиби.
      Кэрфакс уже говорил с ним. Де Шамбли готов выполнять ваши задания. Он был завербован разведкой Канариса в Таллинне еще до войны, затем работал в скандинавских странах, а в конце 1942 года был послан в Испанию в распоряжение Рауша. А тот направил его в Касабланку.
      - Вы хорошо запомнили сценарий, по которому должны действовать? спросил я, предложив ему сигарету. - Вызубрили свою новую биографию?
      Де Шамбли показал мелкие, как у кошки, зубы и сморщил нос.
      - Полковник Кэрфакс уже подробно объяснил мне все. Все предельно просто, как в детской песенке. В день прибытия в Софию в семь вечера буду ходить около итальянской миссии. Ко мне подойдет человек, который даст мне ключ от номера отеля. А я ему передам книгу с письмом, спрятанным в переплете.
      - А пароль?
      - Вторые строчки первого и десятого стихотворений из сборника стихов Гийома Аполлинера "Калиграммы".
      - А к кому вы посылаетесь?
      - Не знаю по имени. Но знаю, что он связан с болгарскими подпольщиками.
      Де Шамбли мы держим в Оксфорде в квартире помощника Шаттлбюри.
      Эймз сказал мне, что еще не придумали окончательно, каким образом выдать де Шамбли немцам.
      23 марта
      Де Шамбли повезет с собой фальшивый документ, адресованный болгарским подпольщикам. В документе будет сказано, что в начале июля решено высадить войска в Сардинии. После Сардинии имеется в виду взять Корсику. Эта операция называется "план Бримстон". Болгарские подпольщики должны послать связника к французским партизанам - предложить им начать активные действия к моменту начала десантной операции против Сардинии.
      После ареста де Шамбли немцы начнут искать линии связи английской разведки с болгарскими подпольщиками и последних с французскими партизанами. И не найдут, потому что этих линий связи не существует совсем. Немцы, вероятно, поверят в наличие плана высадки в Сардинии.
      Но кому именно из немцев выдать де Шамбли?
      27 марта
      От "Администрации особых операций" получили меморандум - о деятельности имперского управления безопасности, то есть разведки Кальтенбруннера. Она вовсю ведет борьбу против разведки Канариса. Кальтенбруннер, так же как и Гиммлер, подозревает адмирала Канариса в тайной связи с нами.
      Кэрфакс решил выдать де Шамбли именно разведке Кальтенбруннера. Нам удалось недавно подставить агента к резиденту разведки Кальтенбруннера в Женеве. Через этого агента будет сообщено о том, что английская разведка, арестовав агента Канариса, перевербовала его и решила послать в Стамбул, откуда он проберется в Софию для встречи с тамошним резидентом английской разведки.
      Кальтенбруннер будет очень рад схватить бывшего агента Канариса. Можно будет доложить фюреру о том, что агентура Канариса вообще ненадежна, легко переходит на сторону врага и что вообще не стоит доверять аппарату военной разведки адмирала Канариса.
      Захватив у де Шамбли документ, Кальтенбруннер, разумеется, признает его подлинным и постарается скорей ликвидировать француза.
      28 марта
      Эймз представил записку, в которой предупреждает: может быть, француз был послан Раушем в Касабланку специально для того, чтобы попасть к нам в руки и быть завербованным нами. Когда мы пошлем его в Софию, он сообщит Канарису о том, что документ данный ему нами, - фальшивка. И тогда "Бримстон" полетит к черту.
      Лучше сделать так: через женевского агента сообщить Кальтенбруннеру о предстоящей заброске де Шамбли английской разведкой.
      Но как только он прибудет в Софию, поручить нашей резидентуре убить его, инсценировав автомобильную аварию. Документ, найденный при погибшем, попадет в руки полиции, а она передаст немцам - чинам разведки Кальтенбруннера.
      Кэрфакс отверг план Эймза - не стоит затруднять софийскую резидентуру таким поручением. Лучше просто выдать де Шамбли немцам, пусть они расправятся с ним.
      31 марта
      Мухин был у меня в отеле "Ритц". Говорили о взятии нами линии Марет. Мухин ругал нас за длительное бездействие в Тунисе. Из-за этого немцы перевезли с юга дивизии и взяли обратно Харьков.
      Затем Мухин говорил о речи Черчилля по радио от 21 марта о послевоенной Европе:
      - Ваш премьер предлагает создать объединение европейских стран после войны. Очевидно, имеется в виду повторить Малую Антанту, созданную после первой мировой войны, то есть санитарный кордон против Советского Союза.
      Мухин сказал, что польские и чешские журналисты в Лондоне открыто говорят о проекте дунайско-балканской федерации, исходящей от англичан.
      Мухина очень интересует этот вопрос. Наверно, газетчики, вертящиеся вокруг эмигрантских правительств Польши, Чехословакии и Югославии, много болтают
      2 апреля
      По разным линиям проводим дезинформационные мероприятия. Кэрфакс приказал подбросить Мухину и Лилиан данные о том, что американское и английское командование решило заморозить десантные операции на Тихом океане и направить большую часть десантных средств в Средиземное море - после взятия Туниса будет проведен ряд операций одновременно в разных районах Средиземного моря.
      Мухин слушал очень внимательно, но потом недоверчиво покачал головой. А Лилиан, не дослушав, перевела разговор на другое. Рассказала, что ходила вместе с Мухиным в Уайтчепел и купила замечательного игрушечного тигра.
      Я угостил гостей семидесятилетним "хеннеси". Лилиан стала напевать русские песенки, которым научил ее Мухин, и вдруг заснула на полуслове. На нас с Мухиным коньяк тоже подействовал. Мы стали откровенно говорить о том, что будет после войны.
      - Сделать так, чтобы эта война была последней. - Мухин свирепо нахмурился. - Если захотим этого по-настоящему, сможем добиться.
      Я ударил Мухина по плечу.
      - Сейчас идем вместе, будем идти вместе и после войны.
      Мухин покачал головой.
      - У вас не все так думают. Кое-кому очень не по душе то, что приходится быть вместе с нами.
      - После войны вы станете самыми сильными на континенте. Поэтому некоторые боятся за будущее.
      - Они раздувают эти опасения. Им это выгодно, сволочам.
      - А кто эти сволочи?
      Мухин махнул рукой и свалил пустую бутылку на ковер.
      - Вы отлично знаете. И ваш друг тоже из их компании.
      Мухин был пьян. Я засмеялся.
      - Эймз - хороший человек. Только немножко корчит из себя. И не совсем верит, вам.
      - Такие, как он, никому не верят. - Мухин показал на спящую Лилиан. - А этой дуре он нравится. И что она в нем нашла?
      Я пожал плечами.
      - Этот вопрос можно задать большинству женщин. - Я достал из шкафа бутылку брэнди и наполнил рюмки. - Пью за то, чтобы наша дружба не нарушалась после войны. Хочу надеяться, что вы не будете давать повода бояться вас.
      - Эти поводы будут фабриковаться врагами нашей дружбы. Пью за то, чтобы все их планы провалились!
      Мы чокнулись. Лилиан повернулась и простонала сквозь зубы.
      - Пью за вашу помощницу, - произнес я и подмигнул.
      - Почему за мою? - Он подмигнул. - Пью за вашу помощницу.
      Мы обменялись многозначительными взглядами и засмеялись.
      5 апреля
      В группе "Минсмит" уже все готово. Они достали труп конторщика, умершего в больнице от воспаления легких. Он в виде майора морской пехоты будет подброшен испанцам у южных берегов. К руке будет прикреплен портфель с фальшивыми документами, в которых будет сказано, что готовится десантная операция против Греции и что Сицилия предназначается только для демонстрации.
      По настоянию Кэрфакса в одном из документов будет упомянут наш "план Бримстон" - пусть лишний раз немцы услышат о готовящейся операции против Сардинии.
      Труп подбросят в конце апреля. А мы до этого подбросим живого.
      7 апреля
      Счастливчик Эймз. Ему поручили полететь с де Шамбли в Стамбул и оттуда забросить его в Болгарию.
      Встретил Лилиан у своего отеля. Она скоро поедет в Москву, занимается русским языком с Мухиным.
      Мухин ездил в Стратфорд. Робинз с Фланаганом лазили к русскому. Ничего не нашли. У камина кучка пепла - сжигал что-то. Значит, у него имеются секретные бумаги. Под подушкой - тетрадь с наклеенными марками, игрушечный тигр и флейта для заклинания змей, которую уже находили в прошлый раз. Тетрадь обработали, отклеили марки, но никаких записей не нашли.
      Установлено, что он ходит иногда в лавку в Уайтчепеле. Возможно, что это конспиративная квартира - установили наблюдение.
      Приехал полковник Марло из Алжира, беседовал с ним. В отеле "Сент Джордж", в комнате 141, вовсю разрабатывают детали "операции Хаски" (высадка в Сицилии). Никто из штабных не знает о "плане Бримстон" и "операции Минсмит".
      Марло спросил, где Мухин и Лилиан. Я сказал.
      Марло провел пальцем по подстриженным усам и вкрадчиво произнес:
      - Лилиан - немецкий агент.
      - Имеются данные?
      - Одни могут высказывать предположения, не имея данных, а другие не могут обходиться без данных. В этом и заключается разница между умными и дураками.
      Я промолчал.
      - Лилиан - немецкий агент, - продолжал Марло, - и она, кажется, завербовала Мухина. По-моему, надо арестовать их обоих под каким-нибудь предлогом. И навалиться на нее. Может быть, признается. Я думаю, что она агент разведки Кальтенбруннера.
      10 апреля
      Я спохватился, но, пожалуй, поздно. Все эти дни Эймз ходил к Лилиан. И теперь мне стало ясно: он попал в ее руки. Я узнал, что он приходит в отель к себе поздно ночью. И это почти каждый день. Я прождал его до двух ночи в холле и прошел за ним в номер. Он пошатывался. Губы у него были вымазаны помадой.
      - Где был? - спросил я.
      - В чем дело?
      - Отвечай. У нее был?
      - А тебе что? Приставили ко мне?
      - Ты ходишь к ней по заданию? Тебе приказано?
      - Совсем рехнулся. Разве мы не можем встречаться с женщинами без заданий?
      - Есть предположение: Лилиан - немецкий агент.
      - Чепуха. Это Марло выдумал. Он говорил мне.
      - Он не выдумал. Я тоже думаю, что она немецкий агент. И она окрутила тебя.
      - Вы оба с Марло окончательно спятили.
      - Нет, это ты спятил. Помнишь, в "Одиссее"?
      ...и в напиток подсыпала зелья,
      чтоб о милой отчизне они совершенно забыли.
      Им подала она. Выпили те, Цирцея,
      ударив каждого длинным жезлом...
      Зазвонил телефон. Эймз бросился к нему, повалил стул, скривился от боли и показал жестом: уходи. Я смерил его презрительным взглядом и вышел, хлопнув изо всех сил дверью.
      11 апреля
      Чем больше я думаю о Лилиан, тем более она мне кажется подозрительной. Марло - старая ищейка, у него наметан глаз.
      Надо действовать.
      Получено сообщение: переехала из отеля "Берклей" в "Карлтон" перед Национальной галереей. Завтра поедет к Эймзу в Оксфорд. Используем ее отсутствие.
      13 апреля
      Вместе с Робинзом лазили к Лилиан. Нашли фотокарточку Эймза и его письмо. Содержание письма свидетельствует о том, что она основательно прибрала его к рукам. Всегда сдержанный, насмешливый, надменный, корчивший из себя пресыщенного сноба, оказался самым вульгарным, слюнявым кретином.
      Марло прав: она - немецкий агент, очевидно по линии Кальтенбруннера. Вертелась около русского, но подвернулся Эймз, и она опутала его. Если она выведает у него что-нибудь, наша операция полетит к черту.
      Что же делать? Эймз вылетает послезавтра с французом. Сообщить в Эм-Ай 5? Нет, я не могу доносить на Эймза. Не повернется язык. Что же делать? После недолгого, но очень напряженного размышления я принял решение: надо убрать ее. И чем скорей, тем лучше. Столько раз писал об этих делах, придумывал столько способов, теперь надо проделать это в действительности. Только никаких колебаний, никаких раздумий, к черту гамлетизм! Действовать! Если попадусь, оправдают. Суд примет во внимание мои мотивы. В худшем случае меня пошлют на бирманский фронт в пехоту.
      14 апреля
      Узнал, что она опять поехала к нему в Оксфорд, вернется поздно вечером. Я дождался ее возвращения в отель. Было уже около двенадцати. Эймз простился с ней в вестибюле и уехал в машине. Она поднялась к себе.
      Я решил пойти к ней - ее номер в конце коридора. Потом можно будет выпрыгнуть в окно, выходящее в пустой дворик. Под окнами кучи песка. Соседний дом сгорел.
      Я ощупал в кармане револьвер с глушителем и вошел в отель, но в тот же момент увидел ее - она спускалась по лестнице. На ней был дождевик с поднятым воротником - закрыла лицо. Повернувшись, я выскочил на улицу.
      Я пошел за ней. Возможно, что идет на встречу с кем-то. Тот человек после встречи может проводить ее до отеля. На нее нельзя будет напасть. Надо покончить сейчас.
      Она пошла к Трафальгар-скверу, повернула к станции Чарринг-Кросс, вышла на набережную - направилась в сторону моста Ватерлоо. На набережной никого не было, моросил дождик. Идеальная ситуация. Выстрелить в нее и сбросить тело в воду. Я стал приближаться к ней, она не оглядывалась.
      Когда я был уже на расстоянии семи-восьми шагов, она вдруг остановилась и повернулась боком. Я быстро вынул револьвер. Но невольно остановился, услышав тихий смех. Она смеется? В этот момент из мглы показалась группка людей - мужчин и женщин. Мужчины в шлемах несли мешки и ящики, женщины были в брюках: очевидно, из отряда противовоздушной обороны. Лилиан заговорила с кем-то из них и пошла с ними к Стрэнду.
      Я надеялся на то, что она отделится от компании и пойдет одна, но она дошла с ними до отеля. Идти к ней уж было поздно, парадную дверь закрыли, пропускали только постояльцев. Я положил в карман револьвер и поплелся домой, с трудом волоча ноги. Убивать людей труднее, чем я думал.
      16 апреля
      Эймз так и не пришел проститься. Улетел со "Стилетом" (де Шамбли).
      Что ей удалось выпытать у Эймза? Ведь она затеяла игру с ним только для этого. Удалось ли ей узнать что-либо об операции? А если удалось, то что именно?
      Марло прав: надо ее арестовать. Боюсь - "план Бримстон" под ударом.
      19 апреля
      Рассказал Марло о том, что хотел убрать Лилиан. Он наклонил голову набок и сказал ласковым голосом:
      - В живом виде она, пожалуй, принесет больше пользы. Ее надо арестовать и заставить признаться. Она может дать нам ценные сведения и о себе, и о Мухине.
      - А вам приходилось... это самое?
      Я пояснил свой вопрос соответствующим жестом. Полковник пожал плечами и ответил:
      - Такие факты надо вычеркивать из памяти.
      Когда я шел домой, вдруг у меня в голове мелькнула мысль: а что, если она вовсе не агент? Сейчас же отогнал эту мысль.
      Из Стамбула получено донесение: "Стилет" направился в Софию с документами о предстоящей высадке в Сардинии.
      Если Лилиан агент и если Эймз выдал тайну нашей операции, то посылка нами де Шамбли - это ход вхолостую, и немцы теперь начнут контригру: сделают вид, что поверили в документ о высадке в Сардинии.
      25 апреля
      Из Стамбула получено донесение от нашего агента, работающего в румынской миссии в Софии, о том, что чины резидентуры имперского управления безопасности арестовали де Шамбли около итальянской миссии и увезли в Берлин. Он попал в руки людей Кальтенбруннера. Значит, нашли документ.
      Все выяснится в ближайшие дни - удался ли наш "Бримстон" или нет. Если не удался, значит, Эймз выболтал все Лилиан и она предупредила немцев, что документ, посланный со "Стилетом", фальшивка.
      30 апреля
      Следим неотступно за Лилиан. Она ходит в советское посольство справляется насчет визы. Ходит в шведское посольство. Может быть, встречается там, с кем-нибудь из шведских дипломатов, работающих на немцев?
      Не могу сидеть спокойно. Неужели "Бримстон" провалился? Как только это выяснится - убью Лилиан на глазах Эймза.
      6 мая
      Началось наступление в Тунисе. Объединенный комитет начальников штабов одобрил "операцию Хаски". Черчилль полетел в Америку на совещание "Трезубец". Просил известить о результатах "Бримстона" и "Минсмита" пробудет в Америке до 25 мая.
      Лилиан выехала в Советский Союз. Марло и я ставили вопрос о ее аресте, но Кэрфакс замахал руками секретарь Поуэла, друга президента. Упустили!
      12 мая
      Вернулся Эймз. Он доложил Кэрфаксу о проделанном.
      Был очень опечален, узнав об отъезде Лилиан. Кинулся к Мухину.
      Я с ним подчеркнуто холоден. Ни о чем не спрашиваю.
      Кэрфакс сказал, что по линии "Минсмита" труп с портфелем подбросили испанцам, а те передали немцам фотокопии документов, найденных в портфеле.
      Если Лилиан - немецкий агент, то она должна была сообщить немцам об обеих наших операциях. И немцы теперь сделают вид, что поверили в документы, найденные при трупе. И тогда нас ждет в Сицилии ловушка.
      22 мая
      Получено сообщение от американцев: Гитлер встретился с Муссолини. До встречи Гитлер принял Канариса и заслушал его доклад. Гитлер обсуждал с Муссолини положение на фронтах.
      24 мая
      Американцы сообщили: Гитлер заявил Муссолини о том, что надо ждать врага в Сардинии и Греции.
      Муссолини высказал предположение, что американцы и англичане предпримут высадку в Сицилии, но Гитлер заявил, что, по имеющимся у германского командования сведениям, первый удар будет нанесен по Сардинии, а второй по Греции. Сперва по Сардинии, потом по Греции.
      Если Гитлер ждет высадки в Сардинии, значит, поверил в "Бримстон", а если ждет высадки в Греции, значит, удался "Минсмит".
      Сообщили обо всем Черчиллю, находящемуся сейчас в Шангри-ла.
      31 мая
      Томительная неделя. Пока нет никаких сведений.
      4 июня
      Марло говорит, что теперь нам надо ждать ответного хода немцев. Они, возможно, разгадали наши комбинации и начнут контригру.
      Эймз лежит дома больной. Может быть, узнал что-либо о Лилиан и боится показаться на службе.
      6 июня
      Получено сообщение от американцев (от филиала ОСС в Швейцарии): де Шамбли умер в берлинской тюрьме. Гестаповцы перестарались.
      Кэрфакс сказал, что по нашей линии тоже получено сообщение: Кальтенбруннер доложил фюреру о том, что им схвачен и уничтожен бывший агент Канариса, который перешел на сторону англичан и был послан ими в Болгарию. Канарису здорово влетело от Гитлера.
      Таким образом, смерть "Стилета" подтвердилась.
      9 июня
      Из Швейцарии получено сообщение: Кальтенбруннер установил связь с американцами через Хетля - заместителя начальника 6-го отдела гестапо.
      Дрожу от нетерпения: удался "Бримстон" или нет?
      17 июня
      Утром ко мне ворвался Эймз, выдернул подушку из-под моей головы и стал бить меня подушкой. Оказывается, Гитлер издал приказ: срочно перебросить бронетанковые дивизии и торпедные катера из Сицилии в Сардинию и Грецию. 13 дивизий уходят из Сицилии!
      Гора с плеч! Я вытер слезы. Мы побежали к Кэрфаксу. Он принял нас в шлафроке, угостил бутылкой "Вдовы Клико". Мы выпили и заорали "ура". Эймз ткнул меня в живот кулаком и прошипел:
      - Этот идиот считал, что Лилиан - немецкий агент и боялся, что она провалит наш "Бримсток".
      Кэрфакс мотнул головой.
      - Она не немецкий агент, а советский.
      - Неправда! - крикнул Эймз. - Я знаю.
      Кэрфакс поморщился.
      - Не спорьте. Это почти установлено.
      Эймз хотел что-то сказать, но махнул рукой и вышел из комнаты Его радость по случаю успеха "Бримстона" была омрачена.
      26 июня
      В Сицилии остались только немецкие - 15-я гренадерская моторизованная дивизия и дивизия "Геринг", и итальянские - сильно потрепанные четыре пехотные дивизии, и 6 дивизий береговой обороны с легким оружием. В дивизии "Геринг" только два батальона. В составе этих батальонов роты астматиков, хромых и грыжников. Типично немецкая любовь к порядку - объединять сходных инвалидов.
      Итак, окончательно выяснилось: "Бримстон" и "Минсмит" увенчались успехом. Величайшая победа британской разведки! Хип-хип ура!
      Я напился и признался Эймзу в том, что боялся, - не окрутила ли его Лилиан, которую я считал немецкой шпионкой. Эймз выругался по-солдатски и чуть не ударил меня. Он заставил меня извиниться, потом мы снова выпили и пошли в клуб Гаргойль, там снова выпили и мне стало нехорошо.
      - Но почему Лилиан дружит с Мухиным? - спросил я.
      - Вовсе не дружит, - ответил Эймз. - Просто знакомы.
      - А Лилиан не американский агент?
      - Нет. А вот Мухин... Он советский агент.
      - Мне кажется странным, почему она так часто встречалась с Мухиным.
      - Она хотела поехать в Россию, поэтому расспрашивала его обо всем. И хочет в дальнейшем изучать язык. Она ведь способная.
      - А все-таки думаю, что она неспроста вертелась около Мухина. Лучше всего было бы арестовать ее, когда она вернется.
      - Тебя томит неизвестность. Надо выяснить, кто такой Мухин. Его тень падает на Лилиан. Проверим его как следует.
      Я ударил ладонью по столу.
      - Проверим ее до конца.
      ЛОНДОН
      (Июль - август, 1943)
      I
      Позвонил старший инспектор Особого отдела Скотланд-Ярда некий Брус и попросил полковника Кэрфакса или кого-нибудь из его группы. Пимброк назвал себя и спросил, в чем дело.
      - Вам известен югославский майор Милан Кривош?
      - К сожалению, нет.
      - Поступили сведения о том, что он ссылается на свое знакомство с полковником Кэрфаксом. Причем намекает на сугубо деликатный характер их связи
      - Я лично не замечал у полковника таких наклонностей...
      - Вы не поняли меня. Речь идет о доверительном характере их знакомства Значит, вы не знаете Кривоша?
      - Не имею чести.
      - Майор Кривош сказал одной... даме, которая, так сказать, поддерживает с ним интимные контакты.
      - Понятно. Эта дама - ваша подчиненная.
      - Короче говоря, майор Кривош намеревается выступить с какими-то разоблачениями. Хотелось бы узнать мнение полковника Кэрфакса.
      - Я спрошу у полковника. Позвоните мне через час и тогда можно будет решить, что делать с этой светлой личностью.