Марио Антонелли почувствовал, как по спине потекла струйка пота, и нервно поежился. Солнце зашло уже четыре часа назад, но жар пересыщенного влагой воздуха нависал над плантацией подобно горячему мокрому покрывалу.
      Боевой костюм оснащался встроенной системой климатического контроля, компенсирующего избыток тепла или холода, но Антонелли плохо умел настраивать ее. «Вот еще один пример, – с горечью подумал он, – что я не могу следовать инструкции, как все». Правда, сержант Барам позволил ему заступить на ночное дежурство в обычной униформе и вооружиться ФЕКом. При внезапном нападении в ночное время тяжелое снаряжение онагра окажется лишней обузой.
      Итальянец попробовал на ощупь набрать код на браслете-компьютере, чтобы подкорректировать микроклимат. Дисплей ИЛС его боевого шлема был настроен на прием сигналов с расставленных в джунглях датчиков, поэтому он мог действовать только вслепую.. Почувствовав раздражение, Антонелли выругался, отключил систему и поднял щиток. Темнота была плотной и непроницаемой. Уже второй час он стоял в карауле, контролируя цепь датчиков. Занятый анализом поступающей информации – этот процесс, казалось, длился долгие часы, – Антонелли совсем позабыл, насколько черными были ночи на Архипелаге Авроры.
      Включив вмонтированный в перчатку маленький фонарик, Антонелли внимательно изучил показания браслета. Он неуверенно нажал на несколько кнопок, отвечавших, как ему казалось, за систему микроклимата, и почти сразу же почувствовал прохладу.
      Итальянец выключил фонарик, но оставил щиток приподнятым. В темноте чувствовалось какое-то успокоение. Ночь скрыла от глаз сгоревшую плантацию, но не могла стереть из памяти ужасный вид изуродованных тел, ровно сложенных на участке. Эта сцена еще долго будет мучить его своим зловещим натурализмом.
      Погребение убитых, ужасные, обезображенные трупы, жар и влажность, получасовое мотание в «Песчаннике», усталость, накопившаяся за многие и многие бессонные ночи – все это навалилось на него разом. Днем в самый разгар работы Антонелли вдруг почувствовал приступ тошноты. Он сорвал с себя шлем, отбросил его в сторону и согнулся пополам в судорогах. Содержимое желудка вывернулось на землю. После этого сержант Барам взвалил на него вдвое больше работы, и, разумеется, назначил первым в ночной караул, тогда как все остальные отправились спать.
      Антонелли не знал, сколько еще ему суждено терпеть. Дополнительные занятия под руководством капрала Ванека, индивидуальные упражнения и помощь Керна – все это помогло ему кое-как справляться с боевой подготовкой и держаться наравне с остальными. Но он был вконец измотан. Резные работы по дереву и рисование декораций к празднованию Рождества отнимали еще около часа от ночного отдыха.
      Антонелли не знал, насколько его хватит в этом выматывающем марафоне. Иногда ему казалось, что инструктора специально нагружают его дополнительными нарядами. Ванек ведь убеждал его добровольно отказаться от службы в Легионе, принять это как неизбежное и уйти… может, поэтому НСО старались сломать его, довести до критического состояния…
      Антонелли устало покачал головой. Все-таки они не могли задумать такой план. Просто волей судьбы все неприятности мира разом свалились на его голову. Как он чертовски устал…
      Антонелли прислонился к стволу арбебарила, опустил голову и закрыл глаза. Только на секунду, чтобы немного отдохнуть, прежде чем снова уставиться на показания датчиков… Только на секунду…
 
      Тихий шорох мгновенно вывел Лизу Скотт из полудремотного состояния. Вот уже пять лет девушка жила в постоянном напряжении, остро реагируя на малейшую опасность. Она села, широко раскрыв глаза, рука инстинктивно потянулась и сжала рукоятку табельного кинжала, лежащего под спальным мешком. Он был не столь хорош, как тот, который отобрал капрал Ванек во время ее стычки в душевой с любвеобильным Антонелли, но все же мог пригодиться.
      Оказалось, что курсант Вольф, опустившись на корточки к ней спиной, копался в своем вещмешке. У Лизы отлегло от сердца.
      – Разве уже пора заступать на пост? – тихо спросила она, сунув нож в чехол.
      Вольф оглянулся. В тусклом свете портативного светильника, который Барам прицепил на ветке ближайшего куста, на его лице трудно было что-либо разобрать. Девушке показалось, что в стальных глазах сослуживца промелькнуло удивление, смешанное с настороженностью. О ее слабости в отношении холодного оружия знали все, и Вольф не рискнул приближаться. Лиза Скотт сумела добиться своего. Она знала, что теперь никто, даже Антонелли, не причинит ей никакого вреда… но душевные шрамы еще не зажили в ее душе, и она не была уверена, что сможет вести себя не как загнанная кошка. Даже с Карлом Вольфом.
      – Пора, – приглушенно ответил он. – Может, ты думаешь, что сержант должен был разделить дежурство между нами и вторым лэнсом… хотя с его стороны это было бы слишком разумно.
      – «Наше дело – не задавать лишних вопросов…» – процитировала Лиза.
      – «…Наше дело – выполнить или умереть», – закончил Вольф. – Слушай, Лиза, сделай милость, разбуди через час ту Спящую Красавицу, – он указал на Керна, мирно храпевшего в нескольких метрах от них, – чтобы сменил меня, о'кей?
      Лэнс Дельта разбил лагерь между транспортом и разрушенным строением, в то время как Альфа расположилась с другой стороны «Песчанника». Барам потребовал, чтобы курсанты рассредоточились, а не сбивались в кучу. Днем Лизе такая предосторожность показалась излишней, даже глупой.
      – Я и сам способен проснуться, без лишней помощи, – нарушил тишину голос Керна. – Особенно когда некоторые создают такой шум. Убирайтесь-ка отсюда, а то я проверю свои навыки ночной стрельбы.
      Вольф хмыкнул и выпрямился.
      – Хочешь взять мой автомат? – спросила Лиза.
      Поскольку Вольфу выпала доля таскать тяжелую фактор-ракетницу, у него не было собственного ФЕКа.
      Он покачал головой:
      – Антонелли передаст мне свой. Но все равно спасибо.
      Надев на голову шлем, Вольф пошел прочь. Выйдя из тусклой полоски света, он мгновенно погрузился в темноту.
      Лиза вновь растянулась в спальнике, но не сразу закрыла глаза. Полуденный кошмар следовал за ней по пятам, готовый ежесекундно овладеть ее разумом. Лиза сделала глубокий вдох, повторяя медитативные фразы и очищая мозг от посторонних мыслей. Этому она научилась давно, чтобы получать доступ к вживленному в мозг компьютерному имплантанту. С того дня, как террористы похитили ее из отцовского поместья, она начала понимать, что этот рецепт помогал отодвинуть на задний план и ночные кошмары… по крайней мере, на время.
      Лиза позволила темноте медленно поглотить себя. Внезапно она встрепенулась, разбуженная жужжанием комлинка, подающего сигнал тревоги. В наушниках гремел тревожный, почти на грани паники, голос Вольфа:
      – Тревога! Тревога! Движение неопознанных объектов у самого лагеря!
 
      – Антонелли! Да ради Бога, ответь! – Вольф не решился вызвать напарника по комлинку, не хотел, чтобы юноше лишний раз досталось от сержанта Барама, поэтому окликал его хриплым шепотом… молчание итальянца просто изводило его. Да где же этот чертов дуралей?
      В памяти внезапно всплыл образ рабочего с перерезанным горлом, однако Вольф постарался тут же отбросить эту страшную мысль.
      – Антонелли!
      В режиме усиленного видения вполне достаточно было слабого света звезд, чтобы участок плантации выглядел так, словно его освещали десятки мощных прожекторов. Все больше тревожась, Вольф внимательно огляделся вокруг. Итальянцу приказали уделить особое внимание южной части периметра, где деревья густой чащей вплотную подступали к постройкам. Благодаря сети датчиков, следить за этим участком можно было откуда угодно, но Антонелли воспринял приказ буквально и, заступив на пост, сразу направился туда.
      Строения плантации располагались в форме буквы U, открытый конец которой смотрел на юг. На северной стороне, всего в пятидесяти метрах от опушки рощи стоял припаркованный транспорт.
      Если бы Антонелли поступил благоразумно и расположился у «Песчанника», то Вольф был бы избавлен сейчас от многих хлопот. Он не мог сменить парня, не обнаружив его для начала. Нигде никаких признаков итальянца…
      Да нет, вот он. Вольф заметил длинные ноги, виднеющиеся из-за толстого ствола арбебарила. Антонелли сидел спиной к плантации. И все же он должен был услышать шепот Вольфа.
      Он тихо выругался и вытащил из кобуры ракетный пистолет – его единственное оружие, поскольку ФЕК он рассчитывал получить из рук Антонелли при смене караула. Быстрыми прыжками Вольф достиг дерева и опустился на землю рядом с итальянцем. Тот сидел, опершись о ствол и свесив голову на грудь. Вольф не заметил никаких повреждений или ран, дыхание Антонелли было глубоким и размеренным… Итальянец просто спал.
      Вольф в сердцах сильно пихнул его кулаком в бок.
      – Просыпайся, черт тебя побери! – прошептал он. Итальянец вскочил, дико озираясь по сторонам.
      – Что? Что случилось?
      – Хорош, нечего сказать! – все так же шепотом произнес Вольф. – Если бы сержант только увидел тебя…
      Антонелли вздрогнул.
      – Я не хотел. Я… только на секунду закрыл глаза. Клянусь!
      – Да уж… ладно, теперь все равно пора меняться. Моя очередь. Возвращайся в лагерь и отдохни как следует.
      Юноша напряженно уставился в лицо Вольфу, не двигаясь с места.
      – А ты… ты не доложишь сержанту о моем проступке?
      – Ну… ты ведь только на секунду прикрыл глаза, – Вольф посмотрел на измученного Антонелли, слабо улыбнувшись. Он знал, что требует Устав в подобных случаях, но не хотел становиться вершителем судьбы Антонелли. Парень был достаточно научен, чтобы еще когда-нибудь заснуть на посту.
      – Нет, не стану я докладывать. Даю честное слово. Но ты ведь понимаешь, что мог здорово подставить нас всех. Помни об этом.
      Итальянец кивнул и медленно поднялся.
      – Ладно, я принимаю пост. Посмотрим-ка, что у нас творится на периметре… – Вольф переключился на датчики, и монитор ИЛС сразу же озарился множеством мигающих красных точек. Неожиданная картина заставила его на какое-то время вспомнить родной язык:
      – Mein Gott!
      Количество красных точек обозначало число движущихся в джунглях человекообразных существ. Там их, по меньшей мере, несколько десятков… а может, намного больше.
      Вольф вдавил кнопку комлинка:
      – Тревога! Тревога! Неопознанные объекты возле лагеря!
      У него не хватило времени повторить предупреждение, так как из-за кустов раздались хлопки кинетических винтовок. Он сгреб Антонелли и швырнул на землю рядом с собой.
      – Пригнись-ка лучше, малыш! – сурово сказал Вольф, переключая режим просмотра. – И целься получше. Всыплем лохам как следует!
      Мимо просвистела граната и разорвалась примерно в центре плантации, в ту же секунду из джунглей выскочило с полдюжины массивных фигур, неистово размахивающих разношерстным оружием.
      Вольф прицелился, выстрелил, но не попал.
      – Накрой их очередью, Антонелли! Чего ты ждешь?!
      Антонелли судорожно обхватил ФЕК, но выстрелов не последовало. Он лежал там же, куда его толкнул Вольф, хлопая глазами и глотая воздух.
      Вольф еще раз выстрелил, затем быстро перекатился в сторону, заметив, как один из нападающих прицелился в него из какого-то древнего ружья. Треск и грохот выстрела совершенно не походили на звук кинетической винтовки, но Вольф тем не менее постарался как можно ниже пригнуть голову. Ему приходилось слышать о нарезном оружии, и, хотя боевая униформа защищала от подобных ружей, он все же не решился проверять это на себе.
      Пуля благополучно пролетела мимо, но стрелявший гуманоид закричал и стал махать рукой в его направлении, объясняя что-то своим товарищам.
      «Теперь повстанцам известно место, где притаились двое курсантов Легиона, – подумал Вольф, – но Антонелли, парализованный страхом, не в счет, так что силы явно не равны».
 
      Лиза Скотт ползком добралась до ближайшего бревна, поставила ФЕК на автоматический огонь и дала длинную очередь в сторону чащи. Она стреляла вслепую, не целясь, но из темноты раздался страшный нечеловеческий вопль, от которого внутри у нее все похолодело.
      В лагере царил хаос. Атака повстанцев началась сразу же после сигнала тревоги, территория плантации наполнилась взрывами и криками. Первая граната разорвалась неподалеку от транспорта, рядом с которым расположились на ночной отдых двое курсантов из лэнса Альфа – Оуэне и Банда. Осторожно выглянув из-за бревна, Лиза увидела неуклюже вытянувшееся на земле тело. Бапда был достаточно крупным мужчиной, тогда, может, это – Оуэне? Мертвый?
      Нет… она заметила, что человек слабо пошевелился. К нему приближались несколько вннсарнэов, медлительных и неуклюжих, но безжалостных, как лесные хищники. Один из врагов, размахивая массивным мечом, скалил зубы в звериной усмешке.
      Лиза вспомнила об изуродованных телах и открыла огонь, пронзив чудовище потоком игольчатых пуль. Издав хриплый стон, мятежник повалился на землю.
      – Мэрфи , легионеры. Задержите наступающих! – это был водитель «Песчанника» Иенси, ринувшийся к ТМП, невзирая на то, что все вокруг кишело врагами.
      Скотт открыла огонь, чтобы прикрыть мэггера. Если Йенси доберется до бронированного транспорта, то кинетическая пушка ТМП быстро очистит плантацию от партизан.
      Но в этот момент ноги водителя подогнулись, и оп упал, беспомощно раскинув руки. Лиза увидела, что по спине его растекается огромное кровавое пятно, в центре которого зияет зловещая воронка. По меньшей мере, у одного из дикарей был неизвестно откуда взявшийся ФЕК, и он умел пользоваться гранатометом. Она почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Проглотив горечь, она снова нажала на спуск. Где же остальные? Не видно ни Вольфа, ни Антонелли. Вскоре слева от себя Лиза заметила Керна, укрывшегося за углом постройки, судя по всему, пакгауза Маяги отдал свой ФЕК Антонелли, когда итальянец отправлялся на дежурство. Теперь маленький ханн карабкался по лестнице на крышу пакгауза, не обращая внимания на выстрелы нападавших. Она не знала, что он задумал, но с крыши, по крайней мере, он сможет координировать прицельный огонь гранатометов.
      С лэнсом Альфа, вообще было неясно. Оуэне, похоже, выбыл из строя, но что произошло с Бандой и остальными?
      Бой разразился столь внезапно, что Лиза потеряла связь со всеми одновременно.
      – Давайте же! Держитесь! – послышался в динамиках знакомый голос сержанта Барама. Он вносил хоть какой-то элемент организованности в весь этот хаос. Секундой позже инструктор вынырнул откуда-то из-за угла и присел на корточки рядом с Лизой.
      – Стреляй, Скотт, – прохрипел он, послав очередь игольчатых пуль в ближайшую кучку мятежников. – Йен Чен! Банда! Доложить обстановку!
      Наступила короткая пауза. Затем в комлинке послышался треск.
      – Йен Чен ранен, сержант, – заговорил Банда. – Ему оторвало руку почти по локоть. Я уже остановил кровь…
      – Оставь его… укрой чем-нибудь, спрячь! Нам надо добраться до «Песчанника»!
      – Д-да… есть, сержант! Уже бегу!
      – Скотт, Макдафф, останетесь прикрывать. Все остальные по моему приказу бегом к транспорту!
      Через секунду Барам вскочил на ноги и зигзагами побежал через площадку. Лиза, не прекращая, поливала винсаризов очередями из ФЕКа.