Большинство тиров Шикидзу имело, по крайней мере, один небесный лифт, который обеспечивал сообщение между поверхностью планеты и синхронной орбитой и делал его дешевым, даже если оно существенно уступало по скорости аэрокосмолету. Выращенные громадными заводами, нанотехнически перерабатывающими углеродистые астероиды в дюрасплав, небесные лифты доказали свою жизнеспособность в терраформировании других миров. Это был недорогой канал оборудования, необходимого для переработки планетарной атмосферы. В течение двух с половиной веков, с тех пор, когда первый небесный лифт был установлен на Соло 4, случаи сбоя системы были чрезвычайно редки, даже включая те, что явились результатом намеренных действий, как это было на Геракле.
«Человек и Звезды: история технологии»
Йеясу Суцуми,
2531 год Всеобщей эры

 
      Вся беда была в том, что Катя, черт побери, когда-то идеализировала этого человека. Генерал Тревис Синклер был больше, чем просто лидером.
      Конфедерации в ее восстании против Гегемонии и Империи. Член Конгресса федерации от Новой Америки, он был назначен командующим еще в те времена, когда объединенной армии, как таковой, не существовало. Своими руками, без посторонней помощи, он начал строить армию и флот, привлекая таких людей, как Катя и Дэв Камерон, не в состоянии предоставить им деньги, персонал и оборудование, которые приходилось доставать бог знает где.
      Гений Синклера, по крайней мере, позволил избежать окончательного поражения от превосходящих сил, направленных против восставших. Он явился основным автором Декларации Причин – документа, который, как и другая Декларация, подписанная семь веков назад, описывал философию революции. Осудив зло централизованного государства и его попытку объединить отчаявшиеся миры и культуры, этот документ стал знаменем восстания. В некотором смысле Тревис Синклер сам был Восстанием.
      Однако, каким-то образом Катино представление о нем, как о герое, постепенно претерпело изменения и превратилось… не в ненависть, но в неприязнь, когда холодные, по ее мнению, политические вычисления несколько месяцев назад привели Синклера к тому, чтобы уступить Новую Америку Империи. Ах, она знала причины логичного для Конфедерации ухода с ее родного мира. Но что ранило больнее всего, так это мысли о друзьях, товарищах по оружию, оставленных там при побеге, тогда как нескольких избранных удалось переправить сюда, на Геракл. Она только-только начала собирать и обучать первых рейнджеров Конфедерации на Новой Америке, когда Синклер отдал приказ отступить на секретную базу одного из пустующих миров. Он привез с собой тщательно отобранных людей, включая Катю, Дэва и еще нескольких человек, но большинство было просто брошено.
      «Сколько, – думала она, – еще осталось в живых после многомесячной партизанской борьбы против имперских страйдеров? Пока она играла здесь в военные игры!».
      Катя встретила Синклера на Новой Америке, где он привлек ее на свою сторону. Ее опыт руководства страйдерами Гегемонии привлек его внимание, и он предложил использовать ее талант при создании боевых единиц Конфедерации, способных заменить рассеянное и плохо вооруженное народное ополчение, несшее в то время основное бремя борьбы против Империи. Ополчение одерживало впечатляющие победы в ранний период войны за Эриду, Эостр и Либерти, но эти победы «оказались временными. Эриду снова оказалась в руках Империи после короткого периода самоуправления. На Новой Америке имперские морские пехотинцы поддерживали кровавый порядок, в то время как боевые эскадры продолжали наблюдение с орбиты.
      Она подумала о Дэве, осуществлявшем набеги на коммерческих трассах на окраине системы Новой Америки.
      «Нет. Лучше не думать об этом. Или о нем…» Весь ад ситуации заключался в том, что передислокация мятежного правительства на Геракл не дала возможности выиграть время. Империя вычислила их местонахождение и послала туда эскадру, что едва не позволило одним ударом уничтожить Конгресс Конфедераций и восстание. Тогда их остановил странный союз Дэва с Нага, обитавшим в глубинах планетарной коры Геракла. Три спокойных месяца прошли с того дня, но все на Геракле знали, что возвращение имперских войск – это вопрос времени.
      Жертвоприношение Новой Америки пропало зря… впустую. Сейчас, всего через несколько часов после окончания «сражения», Катя находилась на борту аэрокосмолета, вылетевшего из порта Нового Артоса. Стартовые двигатели замолчали, и остроносый силуэт аэрокосмолета начал падение сквозь ночь над Гераклом, всполохи пламени с астрономическим постоянством пульсировали в иллюзорном море темноты, на концах крыльев и на фюзеляже. Она получила сообщение от «Обманщика» через минуту после собственной «смерти», смысл его заключался в приглашении присоединиться к Тревису Синклеру на орбите. У нее не было времени даже на то, чтобы вернуться к себе и собрать вещи, она и так успела прибыть в космопорт всего за пятнадцать минут до взлета.
      Синклер ничего не сказал ей о времени их краткого разговора, но она не питала иллюзий насчет причины, по которой ее так срочно отозвали на орбиту. Вик был прав: командиры полков не участвуют в боевых действиях на уровне эскадрона, они не смешивают атаку с поединком один на один. Отдав приказ игнорировать страйдеры противника и сконцентрироваться на артиллерии, они затем не ослушиваются своего же приказа, чтобы порыскать в поисках вражеского командира.
      И уж точно они не превращают симуляцию боя в личную вендетту. Подключившись, Катя старалась сконцентрироваться на окружающей ее панораме. За кормой, в пучине голубого и фиолетового океана, скользил Геракл с белыми бликами облаков и льда – огромная сфера, полуосвещенная сиянием Мю Геркулеса А. Справа Мю Геркулеса В и С светились тесно сдвинутым дуэтом рубинового сияния. Слева и внизу Вега, находящаяся на расстоянии всего нескольких световых лет от системы Мю Геркулеса, сияла в черноте светом таким ярким, что он смывал с неба другие звезды и касался облаков на темной стороне Геракла отблесками бледного серебра.
      Внимание Кати, однако, было привлечено тонкой серебряной нитью, выделявшейся прямо по курсу на фоне черноты как краешек бритвенного лезвия, тонкий и прямой. Эта нить казалась недвижимой, хотя показания радара говорили о том, что она движется со скоростью несколько километров в секунду и вращается вокруг своей оси.
      Геракл Мю Геркулеса А-3 считался уникальным среди миров Шикидзу, поскольку его небесный лифт не был привязан к планетарному экватору.. Вместо этого структура вращалась вокруг планеты по концентрической орбите, приближаясь на расстояние в двести километров каждую неделю, хотя в остальное время центр его массы располагался далеко за пределами синхроорбиты. Сейчас небесный лиф – тридцать тысяч километров в длину и всего несколько метров в ширину – был цепко схвачен центростремительными силами.
      Катя была подключена к командному узлу аэрокосмолета. Вообще-то она была пассажиром на борту челнока, но капитан Чалмер пригласил ее подключиться вскоре после взлета из Нового Аргоспорта. Она могла видеть небесный лифт во всех деталях, вооруженная приборами визуального наблюдения и сканерами, установленными на аэрокосмолете. Цифры мигали на правой стороне ее дисплея, показывая расстояние, угол приближения и скорость. Аэрокосмолет приближался к нижнему концу небесного лифта с относительной скоростью всего пятьдесят метров в секунду.
      – Так что привело вас на синхроорбиту? – спросил Чалмер. – Мы не часто видим пехотинцев вроде вас на нашей карусели.
      – Они меня просто загоняли, – ответила рассеяно Катя. – Создание армии из ничего – работа для волшебника, а не прожженного страйдерджекера вроде меня.
      – …Прожженного? Судя по рассказам, если кто и является прожженным, так это капитан Камерон.
      – – Почему ты так говоришь?
      – Ну, я не имел в виду ничего плохого, полковник. Это просто всякие истории… Эй, а правда то, что кое-кто о нем говорит? Что он был подключен к ксенам там, внизу?
      – Да. Это правда.
      – И это не повредило ему?
      Катя уже достаточно наслушалась пересудов о Дэве за последние месяцы, чтобы вопрос Чалмера уже не задел ее за живое… Мысленно она пожала плечами.
      – Он чувствовал себя хорошо, когда я видела его в последний раз.
      – Я просто никак не могу отделаться от мысли… мысли о прикосновении к одной из этих штук. Прикосновения к ксенофобу.
      – Почему нет? Именно так мы разговариваем с ними.
      – Да, вы ведь тоже делали это, нет так ли, полковник? На Эриду? Я просто забыл об этом.
      Ее ответ был не совсем искренним. Действительно, люди теперь могли переговариваться с Нага, если имели при себе один из странных комелей ДалРиссов, но опыт Дэва с Гераклианским ксенофобом несколько месяцев назад был уникальным и гораздо более интимным, чем любой из разговоров, которые Катя когда-либо вела с Нага. Все медтехи и психотехники, что проверяли его после ксенолинка, заявили, что Дэв вышел из своего симбиоза с Нага без всяких последствий, физических или ментальных. Однако было невозможно не задаваться вопросом… и не беспокоиться. Дэв всегда демонстрировал склонность к задумчивости, еще с тех пор, как она повстречала его на Локи более трёх лет назад. Однако со времени контакта с Гераклианским Нага он, казалось, как-то помрачнел. Словно черный организм, который недавно был подключен к его телу и сознанию, коснулся и его души.
      Ей не хотелось задумываться над этим. «Почему Дэв не возвратился? – спрашивала она себя. – Что держит его?» Проверив свой внутренний календарь уже в третий раз за этот день, она отметила, что Дэв опаздывает уже на целую неделю. Принимая во внимание все сложности преодоления К-Т пространства, неизбежные при скитаниях по другим системам, причины для беспокойства не было. Намеченная дата просто являлась ранним расчетным временем прибытия «Орла».
      Однако…
      Силуэт небесного лифта был сейчас ближе, его серебряная нить сверкала в солнечном свете. Несколько кораблей, кажущихся с этого расстояния крохотными всплесками отраженного света, прилепились к вращающейся полосе посредине, но челнок направлялся в точку чуть в стороне от центра. Прошли минуты, и показался отсек жизнеобеспечения небесного лифта. Сначала это казалось просто утолщением нити, но вскоре уже можно было различить длинную цилиндрическую структуру, прикрепленную к основному телу небесного лифта. Свет замерцал во вспышках тормозных двигателей аэрокосмолета. Причал был усыпан яркими огоньками.
      На сегодняшний день в этом цилиндре располагалась столица Конфедерации – странное место для резиденции правительства многих миров.
      Удлиненная орбита Гераклианского небесного лифта, его вращение – ничего подобного строители и вообразить себе не могли. Обычно основание небесного лифта закреплялось на каком-либо подходящем месте планетарного экватора, а другой конец далеко за пределами синхроорбиты упирался в астероид, предварительно выведенный на специально рассчитанную орбиту. Платформы с пассажирами и грузом путешествовали вниз и вверх по этой башне, приводимые в движение магнитными полями. Это обеспечивало дешевизну транспортировки между землей и синхроорбитой. Лишь несколько колоний не имели подобного сооружения Происходило это потому, что планеты вращались настолько медленно, что синхроорбита находилась слишком далеко от поверхности, или потому, что так же, как и на родине Кати, Новой Америке, воздушные течения, создаваемые естественным спутником на близком расстоянии от планеты, делали всю затею по строительству бессмысленной.
      Небесная лифтовая башня на Мю Геркулеса А-3 была возведена недавно, в двадцать втором веке, и вскоре после этого началось терраформирование планеты. За полтора века жаркую и ядовитую атмосферу удалось сделать пригодной для человеческого дыхания. Углекислый газ заменили кислородом и азотом, что изменило температуру, оставив ее в пределах сорока градусов. Столица колонии, Аргос, все еще частично накрытая куполом, выплеснулась на поверхность планеты, разбрасывая паутину домов, улиц и нанопроизводственных ферм по Аутеанскому полуострову.
      Затем, в 2515, появился ксен. В поисках чистых металлов и природных материалов, которые он чуял из глубины своих многокилометровых тоннелей, огромный организм действовал так же, как и ксены на других колониальных мирах. Он отправлял части себя на поверхность, используя чужеродную нанотехнологию, поглощая здания, купола, населенные зоны и средства передвижения цивилизации, о существовании которой не имел ни малейшего понятия. После месяца борьбы с ксенофобом население Геракла бежало на орбиту, используя небесный лифт, в то время как пехота Гегемонии сдерживала его атаки в течение двух недель. Спустя некоторое время после того, как уцелевшие солдаты были эвакуированы и ксены прорвались через опустевший город к основанию небесного лифта, пятисотмегатонный взрыв образовал полукилометровый кратер в том месте, где стоял Аргос. Небесный лифт был выброшен на высокую орбиту.
      Взрыв и выброс не прошли бесследно и для корпуса самого небесного лифта, оторвав от него большие куски и выбросив их в открытый космос. Осталось тридцать тысяч километров сияющей дюрасплавовой трубы около десяти метров толщиной, продолжавшей вращаться вокруг планеты по шестидневной орбите, задевая одним из концов верхние слои атмосферы раз за период. В течение следующих лет ста или чуть больше эти повторяющиеся касания должны были затормозить его настолько, что в результате он рухнет на Геракл.
      Однако в настоящее время небесный лифт предлагал своего рода небесное убежище правительству Конфедерации. После того как связь небесного лифта с Гераклом прервалась, Гегемония соорудила на нем наблюдательный пост, чтобы следить за гераклианским ксенофобом, и подсоединила большой цилиндрический отсек жизнеобеспечения к гибкой трубе небесного лифта, установив его достаточно далеко от центра, чтобы создать гравитацию в 0,5 g. Однако после взрыва, уничтожившего Аргос, ксенофоб больше не появлялся на поверхности, и наблюдательный пост постепенно опустел. Он оставался безлюдным до тех пор, пока немногим более четырех месяцев назад сюда не прибыли силы Конфедерации. Они назвали свободный орбитальный модуль «Обманщиком».
      Повинуясь маневровым двигателям, аэрокосмолет развернулся вокруг своей оси, стабилизируя скорость со стыковочным узлом отсека жизнеобеспечения, а затем пришвартовался с металлическим лязгом и скрежетом магнитных захватов.
      – Приехали, – сообщил Чалмер. – Полковник, долго собираетесь пробыть здесь? Я хотел сказать, может, пообедаем вместе или сообразим что-нибудь в этом роде…
      – Ответ отрицательный, – резко бросила Катя.
      Попытка пилота завязать знакомство объясняла его вопросы по поводу Дэва. Все знали, что Катя с Дэвом близки. Чалмер прощупывал почву, пытаясь выяснить, не свободна ли она в отсутствии Дэва. А может, он просто пытался выяснить, насколько они с Дэвом остались близки после того, как он подключился к ксенофобу.
      Катя резко загрузила коды, отключившие ее от систем корабля, и очнулась в своем модуле, на мягком лежаке в керамопластиковом яйце пассажирской палубы. Поморгав от яркого света, она отняла ладонный интерфейс от модуля ИИ и расстегнула ремни безопасности.
      Челнок пристыковался к лифту носовой частью, направив его к центру вращения, так что хвост аэрокосмолета был сейчас внизу. Катя выбралась из модуля, в то время как другие пассажиры все еще возились с застежками, и стала взбираться по лестнице по направлению к переднему шлюзу Кате не хотелось видеть пилота, и она решила улизнуть, пока тот занимался отключением систем аэрокосмолета. Она опасалась, что, повстречай его вне ВИР-туальной реальности, это может закончится доброй зуботычиной, а Кате совершенно не хотелось лишать Конфедерацию квалифицированного пилота.
      Отсек жизнеобеспечения строили с использованием имперской технологии. Внутренняя дверь шлюза не открывалась, а растворялась, когда давление воздуха по обе стороны от нее выравнивалось, остальные внутренние перегородки из нанотехнических компонентов тоже могли изменять свою структуру от непроницаемого твердого состояния до газообразного. Преодолев слабое сопротивление барьера, Катя шагнула во входной уровень, и шлюзовая перегородка рематериализовалась у нее за спиной.
      – Привет, Катя. Добро пожаловать на «Обманщик».
      – Генерал. – Она чувствовала себя сковано, ощущая пропасть, которая пролегла между ними. – Как… вы поживаете?
      – Достаточно хорошо для человека, который только что был убит одним из своих подчиненных. – Кривая улыбка ясно продемонстрировала отсутствие всякого намека на издевку. – Спасибо, что прибыли так быстро. Вы обедали?
      И «Обманщик», и Аргос жили по одному времени, и обеденное время уже давно прошло. Желудок Кати заурчал при напоминании о пище.
      – Нет, сэр. Но…
      – Тогда перекусите со мной, полковник. Прошу вас.
      На лифте они направились на Палубу 3, где находился кафетерий. Помещение было темным, но выглядело просторным из-за видовой стены, открывавшей обозрению просторы космоса. Народу было немного, но Катя заметила нескольких офицеров за одним из столов. Она была бы не прочь перекинуться с ними словечком, но, получив свой поднос с синтетической пищей, последовала за Синклером. Японская пища, особенно, включавшая искусственную сырую рыбу, не относилась к числу любимых блюд девушки. Системы жизнеобеспечения программировались имперцами, и за те месяцы, что Конфедерация пребывала здесь, не было ни времени, ни персонала, чтобы перепрограммировать производство. Катя поставила свой поднос на стол, напротив Синклера, ожидающего ее, приложив руки к груди, в соответствии с новоамериканским этикетом.
      Катя страшилась их встречи, и теперь ей было стыдно за это. Тревис Эвел Синклер не был монстром, которым она хотела его видеть. Она понимала, как тяжело порой делать выбор при управлении войсками. Решения руководства не обязательно должны быть популярными у людей, выполняющих их. Решение покинуть Новую Америку перед лицом грозящего вторжения представляло собой именно такой выбор, также как и решение бросить мужчин и женщин, сражавшихся бок о бок с Катей. Девушка очень хорошо понимала необходимость таких решений. Она не могла бы стать полковником Конфедерации без понимания этого.
      Но не могла она и исполнять подобные приказы, не меняя своего отношения к человеку, отдававшему их.
      – Я рад, что ты смогла прийти, Катя, – сказал Синклер, усаживаясь за стол. Он улыбнулся. – У меня есть для тебя новости.
      Катя ожидала официального разноса. Слова Синклера ошарашили ее, и когда их значение дошло до сознания, она не смогла сдержать эмоций.
      – Дэв?
      Синклер пригладил одной рукой свою длинную шевелюру. Его волосы и борода были темными, но кое-где уже проступала седина.
      – Да, капитан Камерон снова в системе и с очередным подарком. Я только что получил сообщение, сразу после симуляции боя. – Он грустно улыбнулся. – Ну и удары у вас, девушка. Когда-нибудь расскажешь, что делал командир рейнджеров в моем тылу с восемью уорстрайдерами!
      – Уничтожал вашу мобильную артиллерию, генерал. Разве это не очевидно? Каково расчетное время прибытия Дэва?
      – Он должен прибыть через десять часов.
      – Прекрасно! Как… как он?
      – Похоже, в норме, – ответил Синклер. – Я связывался с ним по ВИРкому примерно час назад, когда ты была еще в пути. Он просил передать, что любит тебя.
      Катя улыбнулась.
      – Спасибо, сэр.
      – Но это не относится к тому, зачем я пригласил тебя.
      – Конечно, нет.
      «Ну, вот оно, начинается», – подумала она.
      – Последний трофей капитана Камерона нес в бортовой памяти некоторую важную информацию.
      – Да? – неожиданный поворот разговора заинтересовал Катю. Самым важным оружием в любой войне является информация, и первейшим источником этой информации были банки данных вражеских ИИ.
      – Похоже, что корабль – независимый торговец под названием «Касуги Мару» – был частью конвоя по снабжению имперского гарнизона на Алии А-4. Находясь на орбите, экипаж записал несколько радиопередач между базой и имперской эскадрой. Мы не совсем уверены, что произошло, но похоже, что ДалРиссы атаковали имперскую наземную базу.
      – Атаковали! Почему?
      – Неизвестно Но если доклад правдив, это заставляет по-новому взглянуть на операцию «Далекая Звезда».
      Катя замерла, не донеся палочки с куском искусственной сырой рыбы до рта Она медленно положила кусочек обратно на тарелку и сложила палочки. Голод был забыт, также как и ее отношение к Синклеру.
      – Черт возьми, давно пора.
      – Ты все еще хочешь участвовать в этом?
      – Конечно. Если что и сможет остановить эту проклятую войну, то это «Далекая Звезда».
      – Согласен. А как насчет того, что туда полетит и Дэв Камерон?
      Ей требовалось подумать, прежде чем дать ответ, хотя подспудно она его уже знала.
      – Мне, конечно, хотелось бы, чтобы он отправился со мной. По нескольким причинам. – И не только потому, что это будет долгая, долгая поездка, а она любила Дэва и ненавидела саму мысль о еще одном годе разлуки. – Подозреваю, суть вопроса в том, что он чувствует по этому поводу. И как вы собираетесь справиться… справиться здесь без него. Так не пойдет – оставить Геракл без защиты.
      – О, мы не останемся без защиты. Дэв не единственный, кто способен осуществить ксенолинк. Но были сомнения по поводу того, насколько Дэв оправился от своего опыта. Мне интересно, как ты будешь себя чувствовать, если Дэв подключится с тобой к…
      – Вы были достаточно уверены в Дэве, назначив его командиром «Орла». – Ответ прозвучал более резко, чем она сама того ожидала. – Почему сейчас должно быть по-другому?
      – Потому что вы будете иметь дело с ДалРиссами. И вполне возможно, вам снова придется подключаться к Нага. К другому Нага, тому, который находится на Алии В. Я хочу быть уверенным, что ты справишься с этим. И что ты уверена в нем.
      – Если Дэв Камерон не сможет справиться с этим, – спокойно ответила Катя, – то никто этого не сделает.
      – Это, – сказал Синклер, улыбаясь, – именно то, что я хотел услышать.
      «И, возможно, самое лучшее сейчас убраться отсюда, – подумала Катя. – Только я, Дэв и несколько тысяч уорстрайдеров. Как в старые добрые времена!»
      Ей было интересно, что скажет Дэв, когда услышит об этом. Большинство планов были составлены уже после того, как он улетел. Ей казалось, что Дэв будет доволен, хотя и не в восторге от возможности повторения ксенолинка после того, что произошло во время атаки империалов на Геракл. Долгая дипломатическая миссия может оказаться именно тем, что ему нужно.