XI

Шипение, назойливо звучавшее в ушах Грейсона, вдруг с поразительной внезапностью прекратилось. Несколько секунд Грейсон размышлял: очередная ли это вражеская уловка, или, может, их командир решил выдвинуть Легиону требование о капитуляции? Или собирается сдаться сам?

Но нет, еще ни одна сторона не пострадала настолько, чтобы кто-то решил капитулировать. Противник, правда, отозвал своих роботов от шаттлов на западный склон, но они отходили в плотном строю, двигались быстро и все еще представляли собой немалую опасность. Возможно, это отступление являлось просто-напросто тактической хитростью, и враг задался целью занять лучшую диспозицию для ведения боя, выйдя из-под зоны поражения орудий шаттлов.

— Всем подразделениям! — прокричал Грейсон в передатчик. — Всем подразделениям! Слушать мою команду! Группе атаки собраться между шаттлами. Командной группе — построиться за мной!

Он перешел на другую частоту.

— «Фобос»! «Фобос»! Илза, как слышите? В его наушниках послышался голос Илзы Мартинес.

— Мы здесь, полковник, закупорились наглухо!

— Вы сильно пострадали?

— Торстон как раз делает проверку. «Фобос» потерял несколько лазеров и получил пару-тройку царапин главного броневого пояса, но старина держится просто отлично. Вам нужна помощь?

— Попробуйте перехватить вражеские передачи. Я не знаю, почему они убрали свои глушилки, не исключено, что хотят отдать новые приказания. Поймайте что-нибудь незашифрованное и дайте мне знать!

— Хорошо. Что еще?

— Прикройте нас сзади. Пехота у вас есть?

— Два взвода. Они вели ближний бой и забрались внутрь, когда началась самая заварушка. Они вам нужны?

— Пошли их вслед за нами. Мы хотим отбросить этих марикских ребят обратно за холмы!

— Дайте им хорошего пинка от меня лично, полковник... сами знаете куда!

Боевой пыл охватил Грейсона. Выше по склону среди деревьев перемещался вражеский «Стрелец». Грейсон развернул свои ручные орудия на пять градусов и открыл огонь сразу из обоих ПИИ. «Стрелец» поспешно выпустил не достигшую цели очередь реактивных снарядов, а затем с позором удрал, скрывшись за деревьями. В глубокой ране на его левой руке дымились клочья электропроводки.

Что же там с вражескими глушилками? Переключая частоты, Грейсон мог уловить обрывки разговоров между неприятельскими подразделениями. Зашифрованы они не были. Похоже, такое развитие событий озадачило противника не меньше, чем Грейсона. Но что же тогда... какие-то технические неполадки?

Сенсор «Мародера» пропищал тревогу. Грейсон развернул своего боевого робота, ожидая атаки нового противника. Тот продирался через жесткий кустарник, росший выше по склону холма, в пятидесяти метрах от «Мародера». Грейсон вскинул орудия на изготовку. Его рука уже почти нажала на спуск, когда до него дошло, что перед ним — «Ассасин» Граффа.

— Полковник, ради Бога, не стреляйте!

— Графф! — В голосе Грейсона сквозило подозрение. Если Графф пытался потихоньку смыться с поля боя...

— Какого черта ты делаешь здесь, внизу?

— У меня взорвался охладитель, полковник! Не знаю, пробили его или он сам полетел, но я тут сижу, как на сковородке! Лейтенант разрешила мне вернуться на «Фобос», чтобы техи быстренько его починили.

— Ладно. — Грейсон махнул рукой своего робота. — Давай пошевеливайся, Графф, и присоединяйся снова к ребятам. Нам не обойтись без тебя.

— Есть, сэр!

«Ассасин» двинулся вниз по склону, вздымая тучи пыли и ломая кусты. Он миновал грейсоновского «Мародера» и направился к едва видневшемуся меж деревьев серебристому куполу «Фобоса», до которого оставалось около километра. «Мародер» продолжил свое восхождение. Его собственные индикаторы тоже давненько горели красным, сообщая о перегреве. Вентиляторы изо всех сил старались разогнать жару, усилившуюся после короткой стычки с неприятельскими «Волкодавом» и «Центурионом». Грейсон совсем загнал своего робота, не давая ему передышки в течение двух часов, с самого начала марш-броска из Дюрандели. Нагрев уже превысил допустимый уровень. Но это было просто еще одним неприятным, но терпимым неудобством.

Сейчас Грейсона большее всего беспокоило положение группы прикрытия. Трое легких боевых роботов залегли меж камней на вершине гряды, чтобы получше замаскироваться и получить возможность наблюдения за приближающимися силами врага.

— Лейтенант Роже! — произнес Грейсон в свой микрофон. — Как вы там?

— Полковник! Мы очень рады вас слышать!

Голос Франсин Роже звучал устало и срывался, когда она кратко объясняла положение дел группы поддержки. Ее «Тигр» получил серьезные повреждения в переднюю часть корпуса, левую ногу и правую руку, но оставался в строю. В грудь вандергриффовского «Коммандора» попал реактивный снаряд, смяв установку РБД, однако ручной лазер и РБД уцелели. Снаряд, выпущенный марикским «Стрельцом», оторвал левую ногу у «Шершня» Сильвии Тревор — вместе со второй РБД-установкой. Впрочем, Роже помогла Тревор перетащить «Шершня» на хорошую позицию за камнями, откуда Сильвия продолжала вести огонь из ЛСМ.

— А враг?

Грейсон оглядел склон холма сверху. У подножия дымились горящие глайдеры и виднелось нечто, похожее очертаниями на неподвижную фигуру вышедшего из строя «Страуса».

— Нас атаковали по меньшей мере четыре раза, полковник. Все легкие боевые роботы оказались здесь. По-моему, мы прикончили «Стингера» еще раньше.

Рука «Тигра» указала на северо-запад. Грейсон увидел среди сухой травы бездыханное серебристое тело боевого робота.

— «Стрелец» внезапно напал на нас с тыла, но вы, кажется, спугнули его. Нас обстреливали со всех сторон.

— Оставшаяся часть командной группы подходит к вам сзади, — сообщил Грейсон, — так что не палите, когда они появятся. Я тут наткнулся на Граффа. Он сказал мне, что, ты разрешила ему отойти для исправления неполадки. Сразу же после этого он вернется.

— Какая еще неполадка! — Ее голос вновь сорвался от возмущения.

— Как? Он утверждал, что поставил тебя в известность!

— Этот трус! Да он попросту наложил в штаны и бесследно исчез еще до начала первой атаки. Я ему покажу неполадку, попадись он только мне в руки!

Грейсон похолодел. Так, значит, Графф сбежал с поля битвы, оставив своих товарищей сражаться с превосходящими силами врага, и спрятался среди деревьев внизу, на склоне. По военным законам, за такое полагался расстрел, если дезертир оказывался пойман и отдан под трибунал. Но времени раздумывать над этим не было.

— Ты молодец, Франсин. Вам удалось сдержать их на достаточно долгий срок, чтобы спасти шаттлы.

— Это еще не все, полковник.

Ее голос звучал напряженно; казалось, ей с большим трудом удается держать себя в руках.

— По-моему, они подтягивают пехоту.

— Где?

— Вон там недавно появились глайдеры. Наша пехота подстрелила «Страуса»... По-моему, пехотинцы захватили его, потому что отсюда мне показалось, что «Страус» стрелял по тем глайдерам внизу, в долине. Это случилось несколько минут назад, как раз когда затихли глушилки.

— Ты полагаешь, что это были глайдеры-глушилки?

— Не могу сказать точно, но думаю, что да. Да там вообще было много пехоты — бронеглайдеры, скиммеры, большей частью легкие. Они двигались внизу, между деревьями. Потом стали взбираться на верхушку гряды, но повернули назад, когда тот «Страус» начал стрелять.

— А что с ним?

— Получил несколько ударов пару минут назад и с тех пор молчит.

Проклятье! Кто бы ни использовал «Страуса» против глайдеров Марика, он, возможно, спас весь Легион. Как раз когда Графф сбежал.

— О'кей. Оставайтесь здесь. Я пришлю какого-нибудь обладающего руками боевого робота на подмогу «Шершню» Тревор, как только мы удостоверимся, что враг действительно отступает.

— Да, сэр! И... сэр!

— Что?

— Как хорошо, что вы вернулись!

Харрис Графф осадил своего «Ассасина» у главного люка под нависающим корпусом «Фобоса». Он послал свои ИС, и один из офицеров на мостике ответил ему.

— Графф? Чего тебе?

— У меня серьезная поломка, лейтенант. Охладитель поврежден и течет. Лейтенант Роже сказала, что я могу вернуться, чтобы техи его залатали.

— Стой на месте. Мы сейчас откроем.

Массивные створки люка раздвинулись с низким металлическим скрежетом. Трап со стальными ступенями вывалился на землю, как собачий язык. Техи столпились возле люка с любопытством глядя на одинокого робота.

Графф повел свою машину вверх по трапу.

Дженис Тейлор лежала в траве в двухстах метрах от «Фобоса». Она посмотрела, как «Ассасин» взбирается по трапу, затем взглянула на окружавшие ее леса. Девушка родилась и выросла на Верзанди — планете, находящейся на границе с Домом Куриты. В бытность свою преподавателем престижного Королевского университета Верзанди, она стала свидетельницей кровавой революции, поднявшейся против Дома Куриты, господствовавшего на планете. При очередной тщетной попытке правительства навести порядок Дженис вместе с полусотней других пленниц заковали в цепи и под дулами автоматов погнали прочь из города. Их бы, несомненно, переправили невесть куда, где они стали бы игрушками для лихих ребят из Синдиката Драконов. Но Грейсон Карлайл со своим Легионом освободил захваченных женщин. С этого дня Дженис Тейлор стала членом роты специального назначения капитана Рэмеджа. Она принимала участие в последней жестокой битве за освобождение столицы Верзанди от Дома Куриты. Когда была завоевана независимость, Дженис приняла решение остаться в Сером Легионе Смерти, кочуя с ним среди звезд.

Дженис все еще удивлялась своему решению. Ее первое побуждение вступить в борьбу с монстрами, подобными генерал-губернатору Нагумо, родилось из любви к своей родине и решимости отдать жизнь за ее свободу. Она страстно любила свой мир и людей, живущих там. Эта любовь и заставила ее покинуть Верзанди. Еще свобода, омытая кровью, не выбралась из пеленок, но уже нашлись люди, возжелавшие извлечь из нее личную выгоду.

Именно поэтому она и оставила Верзанди. Она любила свою планету и свой народ, но не могла смотреть, как ее сородичи, потакая непомерной алчности, торгуют своей победой.

Новым домом для девушки стал Серый Легион Смерти. Одно время она даже была влюблена в молодого командира подразделения — Грейсона. Дженис испытала острую боль, когда осознала, насколько прочна и безраздельна связь Грейсона с ротным помощником Лори Калмар. Впрочем, в конце концов они с Лори стали близкими друзьями, решив не враждовать из-за мужчины.

Дженис знала, что все еще любит Грейсона Карлайла, но как-то по-другому. Может быть, это чувство и не давало ей уйти из Серого Легиона Смерти. Шорох вернул ее к действительности. Она вскинула на изготовку свое ружье. Через подлесок пробирались какие-то люди. Ее взвод получил задание контролировать подступы к шаттлам, не пропуская неизвестных людей за границы охраняемой зоны. А неизвестные, Ломившиеся сквозь густой кустарник в нескольких десятках метров впереди Дженис, как раз и собирались эти границы пересечь.

— Стой! — окликнула она их. — Кто...

Но она не закончила фразы. Кусты прорезала автоматная очередь, и пули просвистели прямо у нее над головой. Рефлексы, выработанные долгой муштрой капитана Рэмеджа, сработали безукоризненно Дженис припала к земле и откатилась вправо. Затем, выстрелив с колена в своих противников, вновь упала и перекатилась. В воздухе что-то свистнуло; снаряд обрушился в кустарник слева от нее, как раз туда, где она только что находилась. Дженис откатилась еще раз и приникла к земле. Рядом с ней оглушительно разорвалась граната. От сотрясшего почву взрыва в ушах у нее зазвенело. Осколки срезали верхушки высоких стеблей над головой Дженис, но не задели ее. Люди в боевых бронежилетах продирались через кусты и палили безостановочно.

Дженис уже могла различить орла с распростертыми крыльями на форме приближавшихся солдат. Лежа на земле, она дала несколько коротких очередей по атакующим. Двое солдат свалились как подкошенные. Третий метнулся в сторону и открыл огонь из автомата. Пролетев под углом девяносто градусов, пули состригли ветви и листья, дождем осыпавшиеся. на голову Дженис. Ее ответный выстрел достиг своей цели. Но в подлеске уже пыхтели другие марикские солдаты. Около десяти солдат подошли совсем близко к «Фобосу».

Дженис включила свой личный передатчик и настроила его на тактический канал «Фобоса».

— «Фобос»! «Фобос»! Говорит периметр пять! Вас атакуют наземные отряды! Они подбираются к грузовому люку для боевых роботов!

Ответа не последовало, но из открытого люка раздалась пулеметная очередь. Нападавшие ответили. В ярко освещенном отверстии люка появилась фигура бегущего человека. Он с неуклюжей поспешностью выбросил наружу трап. Вслед за этим Дженис услышала гудение закрывающихся громоздких створок большого люка. В грузовом отсеке шаттла раздался взрыв. Затем один за другим — еще несколько. Из открытого люка повалил дым. Дженис в безмолвном ужасе наблюдала, как десять вражеских бойцов пересекли выжженную дюзами площадку, поднялись по трапу и ворвались в открытый люк корабля.

За ними последовали другие марикские солдаты. Дженис открыла по ним огонь, но захватчики не обратили на это внимания — их слишком занимал корабль. Другие пехотинцы Легиона стреляли отовсюду, спрятавшись в траве. Восемь... десять... пятнадцать марикских солдат упали. Но остальные продолжали двигаться вперед. Последовала долгая пауза.

Потом стали возвращаться боевые роботы врага: большой покалеченный «Тандерболт», «Стрелец» с раздробленным предплечьем, «Тигр» (он хромал и выглядел так, будто с него сняли броню). Приблизившись, они открыли огонь, но не по шаттлу, а по укрывавшимся в траве и кустах бойцам Серого Легиона. Вспышка лазера в двадцати метрах от Дженис сразила у нее на глазах Винса Холла. Глядя на дым, валивший из пылающего кустарника и окутавший долину между ней и вражескими роботами, Дженис решила, что настало время удирать.

«Деймос», казалось, никак не реагировал на происходящее. Он находился в километре дальше к северу. Дженис пробрал озноб: все уцелевшие орудия «Фобоса» повернулись на север.

«Фобос» взял «Деймоса» на мушку, и, хотя огня пока не открывал, это означало только одно — идут переговоры. А переговоры для Дженис означали только одно — свободе этой планеты грозит опасность. Ей совсем не хотелось дожидаться результата переговоров, по крайней мере, не на столь близком расстоянии. Она присоединилась к другим бойцам роты специального назначения, которые спешно ретировались в лес, росший восточнее.

Позади них, высоко в боку «Фобоса», открылся люк; оттуда высунулась радиоантенна, с которой свисал флаг. Он слегка трепыхался под ветерком. Солдаты, передвигавшиеся под ногами боевых роботов в тени шаттла, остановились, задрав головы кверху, и радостно заорали.

С флага зорко глядел орел. «Фобос» был захвачен.

XII

Голос лейтенанта Торстона выдавал его крайнее напряжение.

— Полковник, мне придется им подчиниться. Мне придется!

Грейсон прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла своего «Мародера». Он не привык сдаваться без борьбы, но сейчас, похоже, ничего другого не оставалось. Однако он не мог заставить себя произнести ни слова. Мгновение спустя Грейсон взял себя в руки.

— Нет, Торстон! Это же смертельный приговор всему Легиону! Я приказываю тебе отклонить их условия. Через пять минут мы спустимся, чтобы поддержать вас.

— Нет, сэр. Я не могу этого сделать. Разве вы сами не видите?

— Трусливый недоносок, — послышался еще один голос в наушниках Грейсона. Ему показалось, что голос принадлежит Делмару Клею, но он не был уверен.

— Он не трусливый, — внезапно произнес кто-то. — Просто у него есть толика здравого смысла.

— Что... Кто это?

— Капитан Харрис Графф, пятая рота гвардии Марика.

— Графф...

— Это, впрочем, не настоящее мое имя.

— Ладно, Графф... или как тебя там. Чего ты хочешь?

— У меня уже есть все, чего я хочу, полковник. У меня теперь есть твои шаттлы... как и было задумано. Если ты сейчас не наделаешь глупостей и сдашься, я замолвлю за тебя словечко моим боссам.

Грейсон пришел в ярость.

— У тебя есть «Фобос», Графф, но не «Деймос». И когда мы придем и вышвырнем вас оттуда...

— Ничего у тебя не выйдет, полковник. Как я уже растолковал лейтенанту Торстону, его шаттл слегка... подпортили. Ничего серьезного... и совсем незаметно. Просто по особым образом закодированному радиосигналу начнется разрушение термоядерного реактора «Деймоса». Никакого взрыва и прочих театральных эффектов. Шаттл попросту превратится в глыбу расплавленного лома.

Грейсон слушал с немым содроганием. Все современные военные конвенции запрещали уничтожение техники, и большинство воинов твердо придерживались этого правила. Время от времени случались набеги на неприятельские фабрики или индустриальные комплексы, но участники подобных вторжений старались быть как можно аккуратнее. Фабрика, завод или даже шаттл могут оказаться захваченными в битве, но при этом всегда остается возможность отвоевать, их впоследствии обратно. Диверсанты, бессмысленно уничтожившие такую ценность, как шаттл, считались варварами в глазах большинства других воинов XXXI века. Из-за бесконечных изнурительных войн все меньше и меньше оставалось специалистов, способных не то чтобы просто починить, но и восстановить такую вещь, как термоядерный реактор, не говоря уже об автоматическом заводе по производству боевых роботов. Грейсон не принадлежал к суеверным мистикам, проповедовавшим новое учение Блейка. Но сама мысль о том, что построенный столетия назад шаттл может быть уничтожен простым нажатием кнопки, наполняла его ужасом.

— В таком случае выпустите экипаж.

— Полковник, торг здесь совершенно неуместен! Эти люди — наши законные пленники. Они в безопасности, и их никто не тронет... до суда.

— До суда? За что же их судить, Боже милостивый! Ты... ты говоришь, что ты в пятой роте гвардии Марика? Господи Боже мой! Да у нас контракт с Янусом Мариком!

— Тогда почему тебе не спуститься и не потолковать со мной об этом? У меня есть кое-какая информация, которую ты можешь найти... интересной. Мы ее не торопясь обсудим и, возможно, совместными усилиями найдем выход из создавшегося положения. По радио всего не скажешь...

Грейсон закрыл глаза. Внезапно он почувствовал себя очень усталым. Он совершенно не собирался наносить Граффу визит. В этой кампании представители Дома Марика ловчили и лгали на каждом шагу, и ловушка немедленно захлопнулась бы, едва Грейсон поднимется на борт «Фобоса».

А может, ему вообще не суждено остаться в живых?

— Не дождешься, Графф. Говори по командному каналу связи.

— Я думаю, нам не о чем больше разговаривать, полковник. Но лейтенант Торстон должен отдать мне «Деймос», иначе я уничтожу корабль. Отдашь ему приказ, полковник? Или, может, я буду сам с ним договариваться?

— Да, черт подери. — Голос Грейсона был еле слышен. — Я отдам приказ.

После этого Грейсон с полковником Лангсдорфом условились по радиосвязи о перемирии на поле брани. Подобного рода перемирия повсеместно использовались в современных баталиях. Оба командира понимали, что после столь затянувшейся битвы людям необходима передышка; Солдаты враждующих армий подберут разрушенные и поврежденные боевые роботы, извлекут из них раненых и убитых воинов — водителей, некоторые воины и техи начнут,, торгуясь, совершать обмен товарами прямо на поле битвы. Воин-водитель может пожертвовать неприятельскому теху килограмм редкого кофе или табачку за то, что тех даст запасной регулятор силового привода, или обменять упаковку наркотических таблеток на исправный фильтр. Командиры подразделений неохотно закрывали глаза на такую предпринимательскую деятельность, но поделать с этим ничего было нельзя.

Легионеры, мужчины и женщины, воспользовались передышкой, чтобы прочесать лес в поисках своих раненых и созвать остатки пехотной роты Рэмеджа. Когда линия обороны на западной гряде оказалась прорванной, большинство солдат Легиона попыталось собраться на вершине гряды; с приходом вражеских роботов пехотинцы бросились врассыпную. Теперь они скрывались в рощицах, усеявших долину. Те, у кого сохранилась связь с боевыми роботами Легиона, уже выходили, но найти прочих разбежавшихся было сложнее.