- Тогда что же нам делать с твоей великой версией?
      - Не знаю. Я думаю вот что. Уэйн приехал, вошел в квартиру, прочитал мою записку, понял, что меня не будет ещё часа два, воспользовался каким-то предлогом чтобы заманить сюда Кларка, тут он его грохнул и сбежал, предоставив мне расхлебывать эту кашу. А если учесть все эти слухи насчет моего желания прищучить Кларка - отличная подставка!
      - Но как же он смог сюда проникнуть - если дверь была заперта?
      - Это ты мне сам скажи!
      Мы вернулись в квартиру.
      - А он мог попасть сюда каким-то иным путем?
      - Нет. Тут у меня есть пожарная лестница. Но на окне колючая проволока и его можно открыть только изнутри. Я, конечно, считаю, что это мог быть только Уэйн, но сказать по правде, я не мог взять в толк, как же он умудрился попасть сюда ... если попал.
      - Сколько здесь комнат?
      - Шесть. Две спальни, гостевая, гостиная, столовая и кухня.
      - А кладовка?
      - Само собой.
      Он повел меня по коридору, и я тут же ударился обо что-то локтем.
      - Черт! - взвыл я, потирая ушибленное место. - Это ещё что за штука? и указал на торчащую из стены железяку.
      - Мусоропровод. Извини, забыл тебя предупредить. Я сам вечно на него натыкаюсь.
      Я внимательно обследовал его квартиру. Симпатичное было гнездышко: красивые спальни, увитая колючей проволокой сетка на окне гостевой комнаты, выходящем на пожарную лестницу, просторная терраса. Завершив осмотр, я заявил:
      - Нет, решительно утверждаю, что сюда кроме как через входную дверь попасть невозможно.
      - Верно.
      - И ты уверен, что дверь была заперта?
      - Хотел бы я думать иначе.
      - Но тогда ты главный подозреваемый.
      - Сам понимаю. Но зачем мне тебе врать? Ну и что мы будем делать?
      - Дай мне сорок пять минут, от силы час.
      - А потом?
      - Вызови полицию.
      - Надо ли?
      - А у тебя есть другое предложение?
      - Да вроде нет.
      - Расскажи им все как было. Только правду и ничего кроме правды. Все, что ты мне рассказал. Они устроят проверку и, скажу тебе, парень, будет лучше, если все твои показания подтвердятся!
      - Подтвердятся-подтвердятся! - торопливо подхватил он и, когда я уже был у двери, спросил: - А ты сам куда сейчас?
      - К Уэйну Хаббелу, куда же еще...
      Клуб "Шестьдесят девять" находился на углу Шестьдесят девятой улицы и Парк-авеню. Это было тихое уютное местечко, имевшее среди завсегдатаев репутацию "приюта обманщиков" - заведения , где женатые мужчины снимают девчонок, замужние дамы - мужиков, мужья - чужих жен и т.д. - такая публика составляла основную клиентуру. Прочие же были ребята из шоу-бизнеса, или ценители хорошей кухни, или любители тихой спокойной атмосферы, да ещё те кто жаждал отдохновения от роскошных варьете, шумливых комиков и джаз-бандов, состоящих из духовых инструментов. Клуб "Шестьдесят девять" себя почти не рекламироал, администрция не держала в штате пресс-агентов и своей популярностью он был обязан исключительно молве. Владельцем клуба был Уэйн Хаббел, совмещавший обязанности метрдотеля, которому помогала восхитительная леди по имени Марта Льюис. Я знал Марту ещё с тех давних пор, когда она не была хозяйкой столь фешенебельного заведения и зарабатывала себе на жизнь экзотическими танцами в старом кабаре "Фламинго". Уэйна Хаббела я не имел чести знать. Я встречал его несколько раз в разных местах, но лично с ним знаком не был.
      Добравшись на такси до Шестьдесят девятой, я прошел квартал до клуба. Сдал шляпу в гардеробе и сел на высокий табурет к стойке бара. Я заказал виски с водой. За стойкой стоял Джерри Карас, который последние двадцать лет подавал спиртное в лучших барах города.
      - Как жизнь, мистер Чемберс? - поинтересовался он.
      - Все отлично, Джерри. Просто замечательно.
      - Давненько вас не видно.
      - Да дела, понимаешь, совсем замотался.
      - Смешать, мистер Чемберс?
      - Да, пожалуйста.
      Я отпил из стакана, развернулся на табурете и стал рассматривать помещение. Клуб был разделен на два зала. В одном помещался коктейль-холл с барной стойкой - небольшое квадратное помещение с розовыми лампами, маленькими черными столиками и тонкими черными стульями, у входа помещался гардероб, пол был устлан толстым золотистым ковром, а в алькове у дальней стены виднелись две телефонные будки. И все.
      А сквозь арку в стене-перегородке виднелся сам клуб. Это был просторный зал с плотными красными портьерами на каждой стене - для лучшей акустики. В клубе, выдержанном в золотых и красных тонах, царил полумрак: из крошечных отверстий в потолке струился синий свет, а на каждом столике помещался крошечный светильник с красной лампочкой. Вдоль стен стояли золотые диванчики и золотые же длинные столы. Ну и самое главное небольшая до блеска отполированная эстрада и тихая музыка Альфредо Трини и его шестерых скрипачей
      Время по здешним меркам было ещё раннее. В клубе сидело несколько господ из числа попечителей. Я заметил Марту Льюис и Уэйна Хаббела за первым столиком. В коктейль-холле кроме меня находилась только одна парочка - они тихо перешептывались за черным столиком.
      Повернувшись к Джерри, я спросил:
      - Кому здесь насолил Стюарт Кларк?
      - А что?
      - Я спрашиваю не из праздного любопытства.
      - Ясно. Раз ты один сюда пришел, значит не развлекаться.
      - Так кому?
      - А что такое?
      - Джерри, строго между нами. Я тебе скажу, но ты сразу забудешь.
      - Ну?
      - Он мертв.
      - Кто?
      - Стюарт Кларк. Убит.
      - Окружной проку... - Лоб Джерри избороздили морщинки. Морщинки на ровном лбу Джерри примерно равносильны истерическому припадку простого нью-йоркца со здоровой психикой.
      Я вытащил бумажник, положил двадцатку на прилавок и прижал её кончиком пальца.
      - Это не взятка, Джерри.
      - А что же?
      - Чаевые. Все, что ты мне сейчас скажешь. тебе все равно пришлось бы рассказать следователю, а у меня такое ощущение, что я тут оказался чуть-чуть раньше следователя, спешающего сюда на всех парах.
      Джерри ухмыльнулся, сложил бумажку и повернулся взять бутылку виски. Он налил в стакан и добавил воды.
      - За счет заведения. Клиент, который дает такие чаевые, имеет право хоть раз выпить за счет заведения. - Улыбка стала шире, и я понял, что мы заключили контракт.
      Он поставил бтылку на место и вытянул толстенький указательный палец. Я посмотрел в указанном им направлении и, как я и предполагал, палец был устремлен к столику Марты и Хаббела.
      - Вон там сидит компания самых отъявленных ненавистников Кларка.
      - Оба?
      - А что такое компания, по-твоему? Один что ли?
      - Я что-то туго соображаю, Джерри. Извини. Расскажи-ка мне сначала о Хаббеле.
      Джерри положил локти на прилавок и взъерошил волосы.
      - Помнишь малышку по имени Кэти Принс?
      - Художницу?
      - Ее. Когда-то она танцевала. Совсем чокнутая девица. Часто появлялась в самых крутых заведениях. И всегда в компании денежного мешка.
      - Ну и что?
      - Мистер Уэйн из-за неё просто голову потерял. Чего раньше за ним не наблюдалось. У них был бурный, безумный роман - пока она его не бросила.
      - Ради кого?
      - А ты догадайся.
      - Кларк?
      - Молодец. Мальчик Кларк совсем другое дело - выпускник Принстона, молодой, из благородных и с туго набитым карманом. Он и вхож в самые фешенебельные места. Ты бы стал осуждать девочку?
      - И как Уэйн к этому отнесся?
      - Хреново. Но он ничего не мог сделать. У девочки на пальчике вдруг появилось колечко с камешком такой величины, что её впору было фотографировать для рекламы "Тиффани"*. И очень скоро, как поговаривали, должны были зазвонить свадебные колокола. Плюс Кларк справил страховку на сотню тысяч в её пользу.
      - А ты-то откуда все это знаешь?
      - Как говорят репортеры, фонтан-то бьет. Бармен, он же стоит прямо у этого фонтана.
      - Ты знаешь её адрес?
      - Восточная Шестьдесят третья, дом десять.
      - А Марта Льюис? Она-то с какого боку в этом деле?
      - Ты умрешь...
      - Валяй!
      - Этот парень, похоже, был падок на симпатичных телок.
      - Кто?
      - Да Кларк!
      - А поподробнее...
      - Когда он только появился в этом городишке, он познакомился с Мартой. Она тогда трясла сиськами в "Фламинго". Догадайся дальше сам.
      - Что-то моя догадалка сегодня сдохла...
      - Он с ней сошелся, закрутился и - женился!
      __________________________________________
      * Крупнейшая фирма ювелирных изделий
      - На Марте?
      - Ну! Она как раз к тому времени уже сошла с дистанции. А год назад она развелась с ним в Рино. После этого он её облил холодной принстонской водой, если ты понимаешь, о чем я. Она ненавидит его.
      - Когда ваше заведение открывается?
      - В восемь. Мы работаем с восьми до четырех утра. Вот когда тут крутятся настоящие бабки. Мистер Уэйн большой мастер своего дела.
      Я положил на прилавок ещё одну двадцатку.
      - Парень, а ты не перегибаешь ли палку? - осторожно спросил Джерри.
      - Нет. Разменяй мне купюру. Дай-ка побольше четвертаков. Мне надо позвонить в Рино. По делу.
      - В Рино? По делу? Не поздновато ли?
      - Учитывая разницу во времени, там ещё не стемнело. И не забудь, Джерри, что весь этот разговор должен остаться между нами.
      - Можешь рассчитывать на старину Джерри.
      Я забрал пригоршню мелочи и отправился в телефон-автомат звонить в Рино Уолдо Брайенту. Опустив в щелку монетоприемника несколько монет, я наконец услышал в трубке голос Уолдо.
      - Как идут дела, адвокат? - спросил я. - Это Пит Чемберс.
      - Привет, Пит!
      - Мне нужна твоя услуга, Уолдо.
      - Я твой старый должник, Пит.
      - Мне нужны сведения по одному разводу.
      - Когда?
      - Чем скорее, тем лучше.
      - Но сегодня воскресенье.
      - Сам знаю.
      - Не ворчи!
      - Ты сможешь, Уолдо. Воскресенье - не воскресенье, ты же там большая фигура. Это очень срочно.
      - Фамилии знаешь?
      - Жена - Марта Льюис, в замужестве Марта Льюис Кларк. Муж - Стюарт Кларк.
      - Стюарт Кларк? Ваш окружной прокурор? Тот самый?
      - Тот самый.
      - Тогда смогу. Я знаю судью, который занимался этим делом. Мне даже не придется ходить по канцеляриям. Я смогу раздобыть копии бумаг прямо в его офисе. А что тебя именно интересует?
      - Факты. Телеграфируй мне домой. Если меня не будет, пусть подсунут телеграмму под дверь. Ладно?
      - Будь спокоен, приятель!
      - Премного тебе благодарен, Уолдо.
      - Перестань!
      Я вышел из будки, подмигнул Джерри, прошел под аркой в клуб и, взяв стул, подсел за столик к Марте и Хаббелу. Марта мельком окинула меня взглядом, узнала, улыбнулась, обнажив сверкающие зубы, и сказала:
      - Боже мой! Любовь всей моей жизни вдруг восстала из пепла! Где ты пропадал, красуля?
      - В разных местах.
      - Только не здесь. Я уже работаю тут девять месяцев, а тебя ни разу не видела.
      - Я не большой поколонник скрипичных ансамблей.
      - А, тут мало девочек - вот что ты хочешь сказать. Из "Фламинго" тебя силком нельзя было вытащить. Ты уходил только когда появлялись уборщики со швабрами. - Она обратилас к Уэйну. - Ты не знаком с Питом Чемберсом?
      - Не имел удовольствия. - Он говорил, едва шевеля губами, но четко проговаривая слова с почти правильным британским акцентом.
      - Хаббел Уэйн. Питер Чемберс, - представила нас Марта. - Мистер Уэйн владелец этой мышеловки.
      Уэйн улыбнулся, встал, и мы пожали другу другу руки. Он был не слишком большого роста, худощав, неописуемо элегантен и обладал изысканными манерами. У него было узкое гладкое лицо, нервные карие глаза, каштановые волосы с завитками над ушами и аккуратненькие усики над маленьким ротиком. Рука оказалась тонкой и холодной.
      - Мне надо отойти, - сказал он.
      - Я бы хотел поговорить с вами, мистер Уэйн.
      - Ради Бога. Это может подождать несколько минут?
      - Конечно.
      - Мне надо заглянуть на кухню. Мелочи, но необходимые. Я скоро вернусь.
      Итак, я остался наедине с Мартой Льюис, что было приятнее, чем быть наедине с Джерри-барменом или следовать за Уэйном на кухню. Марта Льюис была прекраснее, чем обычно. Когда я познакомился с ней во "Фламинго", она была совсем девчонкой - не больше девятнадцати. Теперь я бы дал ей двадцать семь: она была в полном соку, в полном расцвете своей молодости и красоты, такая же, как раньше, хотя и чуточку более сдержанная, впрочем присущая ей необузданность по-прежнему угадывалась во взгляде, в каждом изгибе её тела. Она всегда отличалась большими формами - соблазнительными и более чем откровенно очерченными. Я вспомнил, как выглядели её обнаженные бедра, когда она танцевала в "Фламинго". Теперь её бедра были прикрыты черной облегающей тканью атласного платья, но руки и плечи и добрая половина груди были выставлены на всеобщее обозрение, и это было зрелище куда более захватывающее, чем то, что можно увидеть с первого ряда партера музыкального театра. Марта Льюис была высокая, с гладкой упругой кожей и фигурой, похожей на песочные часы: выпуклый верх, тонкая талия и широкие бедра - широкие, упругие и гладкие, и не жирные. У неё были блестящие черные волосы, коротко подстриженные под мальчика, с колечками на лбу, огромные угольно-черные глаза, высокие скулы, тонкий нос с трепетными ноздрями, сверкающие жемчужно-белые зубы и полные красные губы.
      - Я всегда питала к тебе слабость, - проговорила Марта.
      - Фиг-то!
      - Нет правда!
      - Взаимно.
      - Да? Ты никогда этого не показывал.
      - Как я мог? Ты же постоянно была занята с очередным ухажером.
      - Теперь я свободна. - Она сложила красные блетящие губы в поцелуй. Пальцами правой руки она слегка почесала левую руку и, нахмурившись, капризно заметила:
      - Что-то тут прохладно.
      - Да нет, мне не кажется.
      - Мне не по себе как-то, у меня какое-то нехорошее предчувствие. Мне страшно. - Она тронула меня за рукав. - Пойдем потанцуем?
      Танцевать с Мартой Льюис было одно удовольствие. Мы слились воедино. Ее тело стало частью меня - теплое, близкое, податливое, причем Марта, чтобы не испортить линию тонкого черного платья, предусмотрительно не надела под него никакого нижнего белья, что действовало на её партнера по танцу опьяняюще. Она приблизила свои горячие губы к моему уху и прошептала:
      - Когда мне страшно, я хочу оказаться в чьих-нибудь объятьях, я хочу чтобы меня любили. Это безумие, но это правда. Тебе не кажется это безумием? Обними меня, обними покрепче!
      Я стал мечтать о том, как хорошо было бы забыть о Фрэнке Слотере, о трупе в его шикарной квартире, о двух тысячах долларов гонорара - как вдруг увидел входящего Хаббела Уэйна.
      - А вот и босс! - сказал я.
      - Пошел он...
      - Где ты была сегодня днем, Марта?
      - А что?
      - Так, ничего, просто интересно.
      - Спала.
      - До которого часа?
      - Часов до семи. Потом втиснулась в эти французские доспехи, наложила макияж и приехала сюда. Что за странные ты задаешь вопросы?
      - Обычные вопросы.
      - Ты останешься, Пит? Я бы этого хотела.
      - Я не могу. Мне надо кое о чем порасспросить Уэйна - и я тут же уйду.
      - Вернешься?
      - Что-то не хочется сидеть тут и слушать ваши скрипочки.
      - Я смогу уйти, если хочешь. Возвращайся, Пит!
      Я поцеловал её в мочку и сказал:
      - Вернусь.
      Наш танец окончился. Уэйн уже занял место за столиком и Марта повела меня к нему.
      - Хочу предупредить тебя, Хаббел. Мистер Чемберс - частный сыщик.
      - Слышал, - ответил Уэйн. - Я узнал фамилию.
      Марта сжала мне руку и, прошептав: "Так не забудь!" - послала нам воздушный поцелуй и удалилась. Я сел рядом с Уэйном.
      - Боюсь, у меня для вас печальная новость, мистер Уэйн, но я спешу и не могу разводить долгие разговоры.
      - Тогда давайте коротко.
      И я ему рассказал все с самого начала - с той минуты, как Гурелли ввалился ко мне домой. И выложив ему все со всеми подробностями, я сказал:
      - Теперь ваша очередь.
      - А вам что за дело?
      - Я представляю интересы Фрэнка Слотера. Он мой клиент.
      Когда я рассказал Уэйну про Кларка, он страшно побледнел. Но теперь к нему вернулся прежний цвет лица и апломб. Он розовел как новорожденный. Улыбнувшись, Уэйн сказал:
      - А меня в клиенты не хотите взять?
      - Боюсь, нет. Вы с ним конфликтующие стороны. Это не этично. Но вот что я вам скажу. мистр Уэйн. Я обычно работаю таким образом. Если вы будете играть со мной честно, и если вы не замешаны, я приложу все усилия, чтобы доказать вашу непричастность... Если же нет....
      Его карие глаза быстро бегали по моему лицу.
      - Хорошо, мистер Чемберс. Задавайте вопросы. Я буду отвечать.
      - Отлично. Вы должны Фрэнку Слотеру двадцать пять тысяч долларов?
      - Да.
      - Вы не можете немного рассказать об этом долге?
      - Тут нечего скрывать. Я вложил деньги в рисковое предприятие - один клуб в центре. В Гринвич-Виллидж. Немного отличается от этого. Клуб гомосеков - вот что там. Для меня это нечто вроде страховки, деловой страховки. Если одно тихое предприятие на окраине окажется под угрозой банкротства, с молотка пойдет этот клуб в Виллидж. Это вам понятно?
      - Абсолютно.
      - Мне нужно было сто тысяч. У меня имелось семьдесят пять. Я взял взаймы у Слотера двадцать пять, разумеется, под хороший процент. Короче говоря, проект с клубом лопнул. И я остался должен Слотеру.
      - Вы сегодня ему звонили?
      - Звонил.
      - Просили о встрече?
      - Да.
      - А был уговор про незапертую дверь?
      - Все верно. Мы назначили встречу на пять. Он сказал, что может отсутстовавать и что оставит для меня дверь незапертой. Но дверь оказалась заперта. И я ушел.
      - А что вы делали потом?
      - Пошел в кино.
      - В кино?!
      - Ну да. Дел у меня не было. Я просто хотел убить время до возвращения Слотера. Из кинотеатра я ему несколько раз звонил. Никто не брал трубку. В конце концов было уже поздно, и мне пришлось ехать сюда. Что я и сделал.
      Я сцепил пальцы и мучительно думал.
      - Можете все это доказать? - спросил я наконец.
      Его маленький рот слегка разъехался в улыбке.
      - Да какие же доказательства можно представить для прогулки и похода в кино? Даже если я вам стану пересказывать содержание фильма, это мало что докажет. Я пошел в кинотетатр повторного фильма и, возможно, раньше уже видел эту картину.
      - Именно об этом я и подумал.
      - Ну и что мы будем делать дальше, мистер Чемберс?
      - Фигурально выражаясь, не знаю. А конкретно - поедем к мистеру Слотеру. Или вы предпочитаете отправиться туда в сопровождении полиции?
      - Не стоит.
      Он взял свою шляпу, я свою и мы отправились.
      В квартире у Фрэнка Слотера было уже полным-полно полицейских. Всем заправлял детектив-лейтенант Луис Паркер - Луис Паркер-"Отдел убийств", честный малый и старинный мой приятель. Труп уже унесли. В квартире находился швейцар дома, но Пэтси Гурелли нигде не было видно. Паркер подошел к нам и натянуто улыбнулся моему спутнику.
      - Вы Хаббел Уэйн?
      - Да, сэр.
      Паркер метнул взгляд в мою сторону.
      - Полагаю, это ты его доставил?
      - Так точно, лейтенант.
      - Ладно, мистер Уэйн. Я готов выслушать ваши показания.
      Пока Уэйн рассказывал, я приблизился к Слотеру.
      - Куда Пэтси подевался?
      - Я разрешил ему сделать ноги до приезда полиции. Нечего его впутывать в мои дела.
      - Ты им все выложил?
      - Все, как ты и советовал.
      Хаббел замолчал.
      - Тебя ввести в курс дела, Пит? - спросил Паркер.
      - Сделай одолжение.
      - Стюарт Кларк занимал апартаменты в "Уолдорфе". Сегодня днем ему позвонили. Сразу же после этого он позвонил гостиничной телефонистке, сообщил, что уходит, и попросил, если ему кто-то будет звонить, переключать звонки на этот номер... на номер Фрэнка Слотера. А это означает, что он после того звонка направился именно сюда.
      - А в котором часы ему позвонили?
      - Телефонистка не знает. Она только и помнит, что звонили ближе к вечеру, между четырьмя и шестью. - Он повернулся к Слотеру. - Это не вы звонили, мистер Слотер?
      - Не я.
      - Вы, мистер Уэйн?
      - Нет, сэр.
      Паркер поманил пальцем швейцара, и тот подошел. Палец Паркера переместился в направлении Уэйна.
      - Вы видели этого джентльмена?
      - Д-да... кажется, да, - неуверенно ответил швейцар.
      - Когда?
      - Я... точно не помню. Я видел, как он входил в дом. Это было часов в пять.
      - Отлично. Вы уже показали, что видели и мистера Кларка. Кто из них пришел первый?
      Швейцар прикрыл глаза. Потом открыл их. Потом потер ладонями бока, нахмурился, поджал губы, прищурил один глаз. И наконец выпалил:
      - Не могу сказать. Я не запомнил. Я же просто открываю дверь и закрываю дверь - и все дела. Я видел этого джентльмена и того тоже видел того, что мертвый. Вот и все дела. Видеть-то видел, а кто первый вошел - не знаю.
      Паркер была сама любезность.
      - Ну хорошо. Успокойтесь. Все это вполне понятно. Разве можно ожидать, что простой швейцар способен предоставить мне такую информацию - разве что если он сторона заинтересованная. Ладно. - Палец вновь уперся в Уэйна. - Вы видели, как он выходил из дома? В какое время?
      - Я не видел, как он выходил.
      - Как-как?
      - Не видел, как он выходил.
      - А что, в доме есть другой выход?
      - Да, сэр. Черный ход. Но он всегда заперт.
      - Но вы, тем не менее, не видели, как он выходил?
      - Слушайте, лейтенат, я же всего лишь открываю да закрываю парадную дверь. Иногда не открываю. Иногда приходится открывать дверцу такси, иногда я спускаюсь в подвал покурить. Я же не записываю, кто входит, кто выходит. Это не мое дело. Я вам сказал: как этот джентльмен выходил, я не видел. Но это же не значит, что он вообще не выходил. Просто я этого не видел.
      Голос Паркер был все ещё по-прежнему доброжелательный, но в нем уже проскользнула нотка нетерпения.
      - Ну конечно, понятное дело. Ваши показания занесены в протокол. Вы свободны. Идите караульте свою дверь. Пока, дружище!
      Швейцар ушел, а Паркер приложил ладонь ко рту и широко зевнул.
      - Ну-с, мистер Уэйн, такова общая картина и многие детали в неё вписываются. Слотер сказал, что вы должны ему двадцать пять тысяч. Это правда?
      - Да.
      - Расписка есть?
      - Нет, сэр. Я дал ему слово. И если бы я не заплатил, ну... мистер Слотер так или иначе получил бы долг.
      - Ладно. Кроме того у нас есть информация, что у вас с Кларком был конфликт. По поводу девушки Кэти Принс. Вы не будете этого отрицать?
      - Нет.
      - Итак, одним выстрелом можно было убить двух зайцев.Вы пришли сюда, Слотера не оказалось дома. Вы нашли его записку, где он писал, что до половины седьмого он будет отсутствовать. У вас было достаточно времени, чтобы быстренько провернуть дельце. Вы позвонили Кларку и попросили его прийти сюда. Отпечатки пальцев на телефонной трубке смазаны, и мы не можем этого доказать. Кларк был известный сорви-голова, ничего не боялся. Он пришел сюда. Вы его застрелили. А потом сбежали. Так вы сразу избавились от соперника: вы подставили Слотера таким образом, что спасли свои двадцать пять тысяч. Непробиваемого алиби у вас нет. Прогулка по городу, киносеанс это все ерунда чистой воды. Вы выбросили револьвер и преспокойно отправились по свим делам. Так было дело или не так?
      - Одна неувязка, - вставил я. - Одна большая неувязка.
      - Валяй!
      - Дверь квартиры была закрыта. Другого входа нет. Как он попал внутрь?
      - Оч-чень своевременный вопрос, мистер Частный Сыщик, - медленно произнес Паркер. Его палец снова взмыл в воздух. Подойдите, мистер Уэйн.
      Уэйн подошел к Паркеру.
      - Вы не будете возражать, если я поинтересуюсь содержимым ваших карманов?
      - Если это необходимо, пожалуйста.
      - Это очень необходимо.
      Паркер опустошил карманы Уэйна и разложил все на столе. Бумажник, связка ключей, авторучка, записная книжка, расческа, носовой платок, сигареты, спички и несколько монет. Паркер пролистал записную книжку, раскрыл бумажник, потом взял связку ключей. Он пошел к двери, открыл её и один за другим стал вставлять ключи в замочную скважину. Два ключа не влезли, третий влез, но не поворачивался, четвертый же мало того что подошел, так он ещё и повернулся в замке. Паркер несколько раз повернул ключ вправо и влево, и с каждым повротом толстенький язык замка вылезал и втягивался точно язык огромной змеи. Наконец Паркер бросил это занятие, закрыл дверь, и повернувшись к нам, приложил палец к губам.
      - Вот как было дело, - тихо сказал он.
      Хаббел Уэйн был бледен как полотно. Он пошатнулся и едва на упал на меня.
      - Хотите что-ниубудь сказать, мистер Уэйн? - спросил Паркер.
      - Я... ничего не понимаю. Я просто... ничего не понимаю.
      - Ладно, - бросил Паркер. - Тут одно из двух. Либо у Слотера внезапно помутился рассудок, и он грохнул своего заклятого врага прямо в собственной квартире, либо Хаббел Уэйн сочинил гениальный план и попытался его осуществить. Либо так, либо эдак. - Он приблизился к трясущемуся Уэйну и добродушно положил свою мясистую руку на его локоть. - Когда вы в последний раз стреляли из огнестрельного оружия, мистер Уэйн? Сегодня?
      - Нет.
      - Но недавно?
      - Нет же... если угодно знать, я в жизни не стрелял...
      - Нет? - Паркер отпустил его локоть, и Уэйн припал ко мне. Я ощущтил, как он дрожит. - Ну а что вы, мистер Слотер?
      - Стрелял, но довольно давно. Месяца два назад. В тире у себя в загородном доме.
      - Ладно, - сказал Паркер. - По крайней мере тут мы можем получить доказательства. Не соблаговолите ли примерить парафиновую перчаточку, мистер Уэйн?
      - Парафиновую перчатку? Что это?
      - Это экспертиза, показывает, стреляли ли вы недавно или нет. Хотите или нет, но вам придется примерить её на себя. - Он взглянул на Слотера. Вы согласны, мистер Слотер?
      - Всегда к вашим услугам, лейтенант.
      - Отлично, джентльмены. Тогда полный вперед.
      Мы помчались в нижний Манхэттен, оглашая сиренами улицы города и распугивая транспорт, точно нервная дама за рулем, которой докучает советами сидящий на заднем сиденье муж.
      Парафиновая экспертиза заключается в следующем: это научный эксперимент. Когда производится выстрел из огнестрельного оружия, невидимые невооруженным глазом частицы нитратов оседают на ладони стрелка. Парафиноый тест был изобретен для обнаружения таких частиц. Для этого надо растопить очищенный белый парафин и лить его на ладонь испытуемого, пока на коже не образуется пленка толщиной примерно в одну восьмую дюйма. От горячего парафина поры кожи расширяются и выделяют частицы нитратов. Когда остывший парафин отвердеет, корку осторожно снимают с поверхности ладони. Присутствие нитратов определяют с помощью химического реагента, называемого, извините за подробность, дифениламином. Этот реагент наносится на внутреннюю поверхность парафиновой корки, и положительная реакция на наличие нитратов проявляется в виде синих пятен. В том и состоит суть теста, называемого парафиновая перчатка, мои юные друзья. Конец урока.
      Задрав ноги на колченогий письменный стол, я изучал потрепанный том по истории химического анализа, применяемого в криминалистике, пока лаборант Макс Берли капал расплавленным парафином на ладони Фрэнка Слотера. Скоро он возвестил:
      - Результат отрицательный! - и приступил к Уэйну. Двадцать минут спустя он произнес:
      - Положительный!
      - Ты уверен? - переспросил Паркер.
      - Вопроса нет, лейтенант. Эта реакция положительная на все двести.
      На сей раз Хаббел Уэйн обошелся без преамбул. Он просто рухнул без чувств к ногам лейтенанта Паркера. Минут через пять его привели в чувство и Паркер сказал:
      - Извините, мистер Уэйн, я должен вас задержать. - Паркер вызвал двух здоровенных полицейских и наказал им: - Отведите его вниз, оформите и... полегче, ребята.
      - Я свободен? - спросил Слотер.
      - Да. - ответил Паркер. - Ты тоже, Пит. И если я вам понадоблюсь, найдете меня здесь, Я пробуду тут всю ночь.
      Когда мы вышли, Слотер спросил:
      - Побросить тебя куда-нибудь?
      - Не надо.
      Он поймал такси и укатил, а когда возле меня притормозило второе такси и водитель вопросительно посмотрел на меня, я махнул ему и, забравшись на заднее сиденье, сказал:
      - Восточная Шестьдесят третья, дом десять.
      Было ещё не слишком поздно. Ясная ночь с холодной белой луной и россыпью звезд. Я сидел на заднем сиденье и обмозговывал события этого дня. Мне было немножко даль Хаббела Уэйна. Вдруг водитель прервал мои мысли:
      - Приехали, мистер!
      Я расплатился с ним и вышел к чистенькой каменной шестиэтажке. Оказавшись в небольшом вестибюле, я подошел к панели с дверными звонками и стал искать фамилию "Принс", как вдруг внутренняя дверь распахнулась и из холла вышла молодая пара. Я поймал дверь и спросил у них, где живет Кэти Принс.
      Парень ответил:
      - Вы прямо у цели. Первая квартира. Прямо. Студия.
      Я поблагодарил его, он подмигнул мне и, обхватив свою девушку, увел её прочь. Я позвонил в дверь квартиры номер один. За дверью раздалась переливчатая мелодия, дверь отворилась и на пороге оказалась пожилая дама в шляпке с пером.
      - А я как раз собралась уходить, - сообщила она.
      - А? - не понял я.
      - Вам кого?
      - Кэти Принс.
      - А вы кто?
      - Вы сказали, что уходите?
      - Да, я её работница. Мне вообще-то уже пора. Но она занята, и я скажу, что к ней посетитель.
      - Не беспокойтесь...
      - Как-как?
      Я взмахнул перед её носом бумажником и быстренько его убрал.
      - Идите-идите. Я из полиции. К мисс Принс.
      - Вы из полиции? Я тут на почасовой работе. Неприятности мне не нужны, мистер. - Ее мутные глаза смотрели на меня умоляюще. - Не люблю быть замешанной в...