Глава 7

24 января 22:35

Покидая в этот вечер студию радиостанции «Нью-йоркская волна», Тейлор была всецело поглощена своими мыслями.

Эти мысли не имели ничего общего с «Беседами о подростках».

Ей не давала покоя та встреча с юристами.

Джозеф перезвонил Тейлор на следующий день после ее обращения к нему. Он сказал, что Гораций Рэндолф проявил твердость в двух вопросах: в невозможности предоставить информацию, которую клиент считает секретной, и в уверенности в безупречной этике Дугласа Беркли.

Это ничего не дало Тейлор.

Но молчание в течение полутора недель о чем-то говорило.

Мистер Рэндолф хотел как можно скорее подписать контракт и завершить сделку. Тем не менее прошло уже больше десяти дней, а он не удосужился связаться с ее адвокатом и поинтересоваться, как продвигается дело. Почему со стороны фирмы «Хартер, Рэндолф и Коллинз» не было предпринято попыток ускорить процесс? Хотят ли они просто дать ей время подумать или вынашивают какие-то стратегические планы?

Тейлор сама не могла объяснить, почему это так беспокоило ее. Стеф уже нет. Хорошо ли, плохо ли она распоряжалась деньгами, но средств у нее было предостаточно. И если Гордон обобрал ее, то лучше этого не знать.

Пройдя вестибюль, Тейлор остановилась перед вращающейся дверью и подняла воротник пальто, прежде чем выйти в январскую стужу на Седьмую авеню.

Тейлор собиралась поймать такси, когда к обочине подкатил черный «мерседес» и остановился рядом с ней. Стекло со стороны пассажира поползло вниз, и водитель, наклонившись к окну, обратился к ней:

– Подвезти?

Тейлор сразу узнала проницательные темно-синие глаза и выразительные черты лица Рида Уэстона.

– Что вы здесь делаете? – удивилась она. Он открыл дверцу.

– Садитесь. Я отвезу вас домой. Довольно странный ответ.

– Так просто?

– Так просто. Тейлор прищурилась.

– Куда вы направляетесь?

– Куда захотите. – Рид похлопал по пассажирскому сиденью. – Давайте же. На улице почти десять градусов мороза. А моя машина намного комфортабельнее такси.

Ясно, что появился он здесь не случайно. Но Тейлор было интересно узнать, чего он хочет от нее.

– Ну что ж. – Тейлор села в машину и захлопнула дверцу. – Теперь, разумеется, вы должны сказать, что совершенно случайно были неподалеку. И какое это совпадение, что я оказалась здесь же и именно в это же время.

Рид улыбнулся и, включив передачу, влился в поток автомобилей.

– Вынужден вас разочаровать, но я знал, когда заканчивается радиопередача. И поджидал. Мне пришлось четыре раза объехать квартал. – Он искоса взглянул на нее. – Так где вы живете?

– Хотите сказать, что еще не раздобыли мой адрес? Вы разочаровываете меня. И все-таки, зачем я вам понадобилась?

– Поговорить.

– Правда? А вам не приходило в голову, что я могу быть не в настроении разговаривать? Я несколько часов подряд только и делала, что говорила. С меня достаточно.

– Поэтому я и выбрал вечер пятницы. Вы сможете отоспаться.

Его рационализм почему-то вызвал у Тейлор раздражение.

– А если у меня свидание? Рида это нисколько не смутило.

– Тогда я принесу свои извинения и постараюсь договориться о встрече на другой день. Так что? У вас свидание?

– Нет. Не в этом дело. Если вы хотели встретиться, могли бы воспользоваться телефоном. Или вы боялись, что я откажусь от встречи?

– Вашего домашнего номера нет в телефонной книге. Связаться с вами я мог только через радиостанцию или через вашего адвоката. Мне не хотелось привлекать Джозефа в посредники; что же касается радиопередачи, то ваши слушатели вряд ли обрадовались бы, услышав, как я в эфире назначаю вам свидание. – Остановившись на красный свет, Рид повернулся к Тейлор: – Я не прав?

Тейлор натянуто улыбнулась:

– Правы. Но это не свидание. Это переговоры.

– Возможно, и то и другое, – сказал Рид после непродолжительной паузы. – Я вежливый и безобидный человек, напрашивающийся к вам в гости. Но если это неудобно, мы можем выпить кофе на нейтральной территории.

У Тейлор появилось знакомое ощущение тесноты в груди, Рид и не подозревал, какие болезненные струны задел в ее душе.

Она сглотнула тугой комок. Нужно преодолеть страх. Рид Уэстон преследует какие-то цели, но они не связаны с физическим насилием.

– Я предпочитаю разговаривать в своей квартире. Неподалеку есть автостоянка. Вы сможете оставить там машину. Я угощу вас кофе.

Рид уловил напряженность в ее голосе и озабоченно нахмурился, но воздержался от вопросов.

– Хорошо.

Дальше они ехали молча, и уже через двадцать минут Тейлор открыла дверь своей квартиры и пригласила Рида войти. Она положила ключи и свою сумочку на столик, однако прежде достала из нее и сунула в карман сотовый телефон. Наличие при себе телефона внушало чувство безопасности.

– Повесьте пальто на вешалку, а я включу кофеварку.

– Хорошо, – откликнулся Рид, который, осмотрев коридор, прошел в размещенную на более низком уровне гостиную. – Отличная квартира, – одобрительно отозвался он об увиденном.

– Спасибо. Но я переезжаю.

– Это видно. – Видимо, Рид заметил коробки, в которые она начала упаковывать свои пожитки. – Вы уже нашли другую квартиру?

– Да. – Тейлор появилась в гостиной и жестом пригласила его сесть на диван. – Кофе будет готов через минуту. А пока можете начинать ваш допрос.

Рид подождал, пока сядет хозяйка, а потом сел и сам.

– В мои планы не входило допрашивать вас. Это ведь не зал суда.

– Ладно, пусть так. Это Джонатан Мэллори попросил вас встретиться со мной?

– Честно говоря, да. – Рид удивил ее, сказав правду. – Он и Дуглас Беркли. Но меня не нужно было долго уговаривать. Я постоянно думал о вас с тех пор, как вы покинули мой кабинет.

Рид положил руку на спинку дивана.

– Джонатан и Дуглас действительно просили меня поговорить с вами и попытаться понять, что вами движет. Совершенно очевидно, что ваше нежелание подписывать контракт как-то связано с Гордоном. Вы вините его в смерти вашей двоюродной сестры? В этом дело?

Отключилась со звонком кофеварка, что позволило Тейлор взять короткий тайм-аут перед тем, как ответить.

– Кофе готов. – Она поднялась и пошла на кухню. – Какой вы предпочитаете?

– Черный. – Рид проследовал за ней на кухню и, сев на табурет у стола, с благодарным кивком принял из ее рук чашку с дымящимся напитком. – Вы не хотите отвечать на вопрос?

Тейлор облокотилась на стол и, прихлебывая из чашки, посмотрела на Рида.

– У меня тоже есть несколько вопросов.

– Спрашивайте.

– К чему такая спешка с аннулированием товарищества?

– Мои клиенты потеряли дорогого им человека. То же можно сказать и о других семьях, чьи близкие были на яхте. Естественно, что они хотят отгородиться от прошлого. Что в этом странного?

– В самом этом желании – ничего. Но только в том случае, если все причастные к товариществу лица были столь же порядочны и честны, как вы пытаетесь это представить.

– Я ничего не пытаюсь представить. Скорее это делаете вы. Чью же честность вы ставите под сомнение?

– Гордона, – прямо ответила Тейлор. – Что касается его друзей и семьи, то, возможно, они просто не хотят осквернять его память. Отсюда следует еще один вопрос: почему вы все-таки оказались на той встрече? Вы ведь адвокат по уголовным делам. Гордон занимался чем-то противозаконным?

Рид сверлил ее проницательным взглядом, но прочесть что-либо в его темно-синих глазах Тейлор не могла.

– Откуда у вас такая уверенность в беспринципности Гордона? Чем он заслужил такую подозрительность с вашей стороны… и такой страх?

Тейлор невесело усмехнулась и потрясла головой:

– А вы хороши. Очень хороши. Не только уклонились от моего вопроса, но и вернули его мне.

Рид поставил чашку и наклонился вперед.

– Я веду не только уголовные дела. Я был на той встрече, потому что меня попросил Дуглас Беркли. Он мой клиент. И Джонатан Мэллори тоже. Так что же было между вами и Гордоном? Здесь явно что-то личное. У вас была связь с Гордоном?

Тейлор снова ощутила подкатывавшийся к горлу комок.

– Нет.

– И все-таки я прав. Было что-то личное.

– Гордон был циничным негодяем. Использовал людей, Стеф оказалась просто его очередной жертвой. – К своему ужасу, Тейлор обнаружила, что у нее дрожат руки. На стол выплеснулся кофе. Она быстро схватила губку и принялась вытирать стол, чтобы скрыть дрожь.

Рид схватил ее за руку и остановил бессмысленное движение.

– Было еще что-то. Что именно?

Она подняла голову и встретилась с ним взглядом.

– Ощущение вины, прежде всего. Стеф была не только моей двоюродной сестрой. Она была моей лучшей подругой. Я чувствую свою вину. Я знала, что Гордон – плохой для нее выбор. Все признаки были налицо. Я пыталась убедить ее в этом, но не смогла. А теперь уже слишком поздно.

– Вы не несете ответственности за…

– Не надо, – прервала его Тейлор. – Я психолог, и мне известен механизм возникновения и суть моего эмоционального состояния. Я также знаю, что проще обуздать чужие страхи, чем свои собственные. Поэтому оставьте это.

– Хорошо, не буду. Но вы так и не ответили на вторую часть моего вопроса. Что Гордон сделал вам? Не вашей кузине, а вам лично.

Тейлор охватило ледяное спокойствие. Она уже столько раз об этом говорила – и со своим психотерапевтом, и с полицией. Слова не вызывали боли. Память – вот что мучило ее. Поэтому – какая разница? Пусть и Рид Уэстон узнает об этом.

– Хотите ответ? Ладно. Он пытался изнасиловать меня. На этот раз Рид был ошеломлен. Его зрачки расширились.

– Когда?

– В тот день, когда погиб. Прямо в этой квартире. Он пришел, чтобы забрать кое-какие вещи для Стеф. По крайней мере так он объяснил свое присутствие здесь. Но очень скоро я обнаружила, что он преследовал совсем другую цель.

Рид сжал губы.

– Вы сказали, он пытался изнасиловать вас. Что же остановило его? Вы?

– К сожалению, не я. – Это было нелегкое признание, после чего Тейлор чувствовала себя слабой и виноватой.

Стеф остановила его. Она неожиданно позвонила снизу. Гордон ушел, оставив меня без сознания, пристегнутой наручником к кровати.

– Боже, – едва слышно пробормотал Рид, вперив взгляд в поверхность стола.

– Так что теперь вы знаете, отчего я вышла из себя, столкнувшись с Джонатаном Мэллори, и почему я не слишком доверяю всему, что касается его погибшего брата.

– Да. И почему вы не расстаетесь с мобильным телефоном в своей квартире, словно с каким-то спасительным средством. – Рид взглянул на Тейлор. – Он вас не ранил?

– Для меня все закончилось благополучно. Полиция приняла мое заявление о насилии. Но поскольку не было смысла вести расследование в отношении погибшего человека, дело было закрыто. Любое наказание, грозившее Гордону, не шло ни в какое сравнение с тем, что его постигло. – Голос Тейлор дрогнул. – Но Стеф… и другие люди… они не должны были погибнуть вместе с ним. Такая несправедливость болью отзывается в моем сердце.

– Я понимаю. – Рид залпом допил кофе, и Тейлор показалось, будто он пожалел, что это не алкогольный напиток. – Простите меня. Я понятия не имел об этом. Да и мои клиенты тоже. Теперь я понимаю, почему вы так настороженно отнеслись к подписанию контракта и почему так испугались, наткнувшись на Джонатана.

Тейлор хотела сказать, что вряд ли он может это понять, но передумала. Рид пытался выразить ей сочувствие, так что лучше проявить сдержанность.

– Конечно, – продолжил Рид, словно прочитав ее мысли, – мне не дано знать того, что вам довелось испытать. Но я не могу не сопереживать вам. У меня три сестры, две невестки и четыре племянницы. И всех я научил приемам самозащиты. Мы живем в Ужасном мире.

То, что он упомянул семью, удивило Тейлор. Ей трудно было представить Рида в большой дружной семье.

Реакция Тейлор не осталась незамеченной, и впервые со времени их знакомства Рид засмеялся.

– Не стоит так удивляться. Даже у акул бывают семьи.

– Верно. Просто трудно представить вас членом большого сплоченного клана.

– И все-таки это так. Нас семеро. У меня три брата и три сестры. Только двое еще не обзавелись своими семьями. У всех остальных дети. У меня есть и племянницы, и племянники. Уэстоны разбросаны по всей стране.

– Ого! А где вы росли?

– В маленьком городке в Вермонте. Мои старики до сих пор там живут. По праздникам на них сваливается целая куча детей – взрослых и маленьких.

– Это чудесно, особенно для ваших племянниц и племянников. Любящую семью не заменить ничем.

– Согласен. – Последовал еще один оценивающий взгляд. – Это профессиональный или личный вывод?

– И то и другое. Рид кивнул.

– Я прочитал вашу биографическую справку на сайте радиостанции в Интернете. Вы специализируетесь на консультациях по семейным вопросам не только на радио, но и в Академической школе Деллинджера. У вас, должно быть, особо доверительные отношения с подростками.

Губы Тейлор тронула мимолетная улыбка.

– Это зависит от того, с кем приходится беседовать и когда. Но вообще работа с ребятами приносит мне огромное удовлетворение.

– Школа Деллинджера – элитное и весьма дорогое заведение.

– Что оказывает еще больший прессинг на посещающих ее детей. – Тейлор встала, чтобы снова наполнить чашки. – Стремление к успеху прививается им с пеленок. Добавьте к этому чрезмерное богатство и, очень часто, отсутствие нравственной поддержки в качестве уравновешивающего фактора. В результате нередко из них получаются одинокие, испорченные, запуганные и не способные к самооценке подростки, которым не к кому обратиться. Я ничего не имею против стремления ребят к финансовому успеху. Но можно ли оправдать отсутствие заботы со стороны родителей, вечно занятых делами и не находящих времени для воспитания детей?

– Согласен. – Рид внимательно слушал ее. – Чувствуется, что вы очень увлечены своим делом.

– Я не представляю себе, как можно делать что-то без интереса.

– А какая у вас семья? – спросил Рид. – Большая или маленькая?

Тейлор хотелось сказать, что у нее вообще нет семьи.

– Я единственный ребенок, – ответила она вместо этого. – Поэтому утрата Стеф оказалась для меня слишком болезненной.

Разговор вернулся к предмету, с которого, собственно, и был начат.

Рид прочистил горло.

– Послушайте, Тейлор, я не собираюсь уговаривать вас подписать контракт. Нет так нет. – Он выдержал паузу. – Просто скажите, что из рассказанного вами можно передать моим клиентам, а что нет.

– Вы имеете в виду Гордона?

– Да.

– Ваша лояльность к клиентам оправдана профессиональной этикой. Я понимаю это.

– Конечно. Но профессиональная этика не оправдывает вторжения в вашу личную жизнь. Если вы не хотите, чтобы они знали, что произошло между вами и Гордоном, я отнесусь к этому с должным пониманием.

Молчание Тейлор затянулось, пока она обдумывала слова Рида.

– Спасибо, но я думаю, они знают, каков был Гордон на самом деле. Поэтому можете говорить им все, что сочтете нужным.

Она подняла голову и заглянула Риду в глаза.

– Что же касается контракта, то я подпишу его. Чем больше я Думаю об этом, тем больше осознаю, насколько все это ничтожно. Эта возня вокруг денег не воскресит Стеф и не сотрет из памяти того, что сделал со мной Гордон. Лучше оборвать все нити. Это поможет мне двигаться дальше, как и другим родственникам, о которых вы говорили. – Решение пришло неожиданно, но Тейлор чувствовала, что именно так и следует поступить. – В понедельник я позвоню Джозефу, чтобы он все организовал. Передайте вашим клиентам, чтобы они не беспокоились. Я не буду препятствовать роспуску товарищества Гордона, хотя их мотивы кажутся мне несколько подозрительными.

Рид не стал подтверждать или опровергать ее предположение.

– Это ваше окончательное решение? Тейлор кивнула:

– Мне не нужны эти деньги. И моей семье они не нужны. Приготовьте чек. В память о Стеф я переадресую его в Театральный фонд развития. Ей бы это понравилось.

– Она была связана с театром?

– Да, она была актрисой. – Тейлор с грустной улыбкой смотрела в кофейную чашку и недоумевала про себя, почему вдруг она рассказывает все это Риду. – В тот последний день своей жизни Стеф поздно вернулась домой из-за прослушивания. Отбиралась актриса на основную роль второго плана. Так вот, она получила ее. Ее агент позвонил и сказал мне об этом просто из уважения к ее памяти. Если бы Стеф не погибла, то первого февраля у нее была бы премьера.

В воздухе повисло тягостное молчание.

– Она, по-видимому, была талантлива, – наконец сказал Рид.

– Была.

Подавшись вперед, Рид накрыл ладонью ее руку:

– Тейлор… мне действительно жаль.

Ощущение от его прикосновения было приятным. Слишком приятным.

Время напомнить, что уже поздно. Тейлор встала.

– Уже поздно. Я очень устала.

– Понятно. – Рид тоже поднялся. – Я не хотел расстраивать вас.

– Вы не виноваты. Просто мне больно сознавать, как много Стеф могла бы сделать в жизни. Но эта боль не вернет ее назад.

– Со временем боль утихнет.

– Конечно. Как говорят, время – лучший лекарь. Рид вопросительно посмотрел на нее:

– Вы переезжаете из-за воспоминаний о Стеф или из-за воспоминаний о Гордоне?

На этот вопрос Тейлор могла ответить откровенно.

– По обеим причинам. А еще из соображений целесообразности. Это помещение слишком велико для меня одной. Я переезжаю в другую квартиру, в паре кварталов отсюда. – Тейлор слегка улыбнулась Риду, и на какое-то мгновение между ними пробежала искорка инстинктивного осознания взаимной симпатии.

Влечение не возникло внезапно. Тейлор чувствовала, как оно вызревало. И тем не менее она была не готова к этому.

Решив задушить это чувство в зародыше, она размеренным шагом обогнала Рида и, проведя его в холл, протянула ему пальто.

– И когда состоится «великое переселение»? – спросил он, надевая пальто.

– Аренда начинается с первого марта. Так что у меня пять-шесть недель в запасе.

– Хорошо. – Рид остановился, осматривая из холла гостиную. – Для того, чем нам предстоит заняться, времени достаточно. Понадобится большая незахламленная комната. Эта подойдет.

Тейлор растерянно моргнула:

– Простите, но что это вы задумали?

Веселые искорки промелькнули в его полуночных глазах, но, когда он заговорил, лицо его было абсолютно серьезным.

– Сделать так, чтобы вы чувствовали себя менее уязвимой. Добиться, чтобы вы меньше паниковали, находясь один на один с мужчиной.

Тейлор была удивлена его проницательностью. Она считала, что умеет скрывать свои чувства. И теперь ей было интересно, а скорее любопытно, узнать, что же он собирался предпринять.

– Ну что ж, я согласна. Но как вы намереваетесь совершить такое чудо?

Рид оставался невозмутимым.

– Буду преподавать вам уроки самообороны. Отдыхайте. Мы начнем со следующей недели.

Глава 8

28 января

10:33

Фирма «Хартер, Рэндолф и Коллинз»

Рид взглянул на подпись Тейлор на контракте и отложил Документ. Затем встал из-за стола и отошел к окну.

Мысли его вернулись к Тейлор. Красивая, чувственная и очень прямодушная. Не составило труда убедиться, что она винит себя в смерти кузины. И что все еще испытывает тревогу, Находясь наедине с мужчиной в своей квартире.

Рид не мог помочь Тейлор избавиться от чувства вины, но обязательно поможет избавиться от страха. Он хотел помочь ей. За фасадом аристократизма, уравновешенности и уверенности в себе он вдруг обнаружил в ней ранимость и одиночество, и это заинтересовало его. Тейлор Халстед была сложной натурой. За красивой внешностью скрывался богатый духовный мир.

Конечно же, его влекло к ней. Влекло сильно. В ней было все то, о чем говорил Джонатан, и даже намного больше. В ней была глубина и страстность. Рид почувствовал это.

Вероятно, и Джонатан чувствовал то же самое. Ясно, что и он был пленен ею. Едва не вышел из себя, узнав, что Рид договорился давать ей уроки самообороны. Ну и пусть. Рид ни черта не должен Джонатану. Он и так уже много сделал для него.

Когда-то они учились в одной группе, вместе изучали курс торгового права и были участниками одних и тех же многочисленных субботних вечеринок. Однако они были слишком разными, и в процессе длительного общения приятельские отношения несколько неожиданно для Рида осложнились, так что в последние годы их связывали только дела.

Рид увидел в окно, как к зданию подкатил большой черный лимузин. Несомненно, это была машина Дугласа Беркли. Сегодня Рид намеревался рассказать Дугласу и Джонатану о положении дел и показать подписанный контракт.

В целом они должны быть довольны достигнутым результатом. Причины же, вызвавшие сопротивление Тейлор, должны понравиться им меньше. Но ничего. Переживут.

В этом и заключалась проблема. Не только с этими, но и со многими другими клиентами Рида. Они настолько бесчувственны, эгоцентричны, что для них приоритет невиновности над виной важнее приоритета правильного над неправильным. Да и в само понятие «невиновность» они вкладывают особый смысл. Для них не имеет значения, совершил ли подзащитный преступление, главное – получить вердикт «невиновен».

Рид начинал овладевать своей профессией, будучи молодым и наивным, но никак не глупым. Он был первым из членов своей семьи, кто не удовольствовался обучением в окружном колледже, и сначала продолжил учебу в Принстоне, хотя и недолго, а потом изучал право в Гарварде. Встреча с Джонатаном Мэллори изменила его жизнь. Тогда он еще не знал, кем на самом деле был Джонатан. И оставался в неведении до тех пор, пока однажды пьяный как свинья Джонатан не поведал Риду по секрету о своем родстве с Дугласом Беркли. Рид подивился, но времени переварить это у него не было – он был слишком занят, спасая задницу Джонатана. Как оказалось впоследствии, не в последний раз.

Рида никто не принуждал к этому, хотя он был щедро вознагражден за свои действия. Рекомендация Дугласа позволила ему значительно опередить других собратьев по ремеслу. Он обеими руками ухватился за подвернувшийся шанс и вошел в двери престижного офиса, будучи решительно настроенным добиться намеченной цели. И был абсолютно уверен, что для этого ему не понадобится поступаться принципами, на которых он воспитывался и в которые верил. Рид собирался представлять интересы обладающих властью влиятельных людей, и делать это с соблюдением этических норм – так, чтобы не краснеть за себя и чтобы его семья могла им гордиться.

Однако все это было слишком похоже на сказку.

И после десяти лет работы Рид уже не был уверен, что может отделить правду от лжи и что он не стал таким же бесчувственным, как его клиенты. Желание победить, прилив адреналина в зале суда, манящая приманка в виде партнерства – все это наложило свой отпечаток на его некогда чистый образ.

Хватит.

С него достаточно. Пора кончать с этим.

Не с юридической практикой. А с практикой обеспечения победы любой ценой, определявшей высокие ставки компании «Хартер, Рэндолф и Коллинз».

Рид мечтал открыть собственную контору. Небольшую, с избирательной деятельностью. Теперь у него были для этого и деньги, и связи. Он хотел бы представлять интересы тех клиентов, которые бы ему нравились, а не тех, у кого есть связи. Тогда можно было бы заняться общей юридической практикой, а не защитой по уголовным делам. Возможно, у него сложились бы хорошие отношения с клиентами. Это стало бы приятным Разнообразием после стольких лет специализации в уголовном праве. Что же касается сотрудничества с другими адвокатами в качестве партнеров или советников, то Рид рассчитывал на нескольких человек, чье профессиональное мастерство не вызывало сомнений и могло бы поднять престиж фирмы. Когда придет время, он убедит этих людей в преимуществе сотрудничества с ним.

Однако сначала нужно было поговорить с владельцами фирмы «Хартер, Рэндолф и Коллинз». Это будет не так просто. Кроме того, стоит только затронуть эту тему, и путь назад будет отрезан.

Стук в дверь заставил Рида вернуться в настоящее, и он отвернулся от окна.

– Войдите.

– Привет, Рид. – Дуглас Беркли, как обычно, вошел в кабинет впереди Джонатана, сразу напоминая о том, кто здесь хозяин.

– Проходите. – Рид выступил вперед, чтобы обменяться рукопожатиями – сначала с Дугласом, потом с Джонатаном. – Присаживайтесь. – Он указал на кресла, стоявшие перед его столом. – Могу я предложить вам что-нибудь?

– Нет. – Дуглас дал понять, что готов сразу же приступить к делу, и пристально посмотрел на Рида. – Джонатан сказал, что ты как будто бы все уладил?

Рид утвердительно кивнул.

Откинувшись в кресле, он взял подписанный контракт и подтолкнул через стол в сторону своих клиентов.

– Она подписала.

Дуглас облегченно вздохнул.

– Отлично. Значит, подписали все. Теперь мы можем покончить с этим. – Он вопросительно взглянул на Рида: – А ты выписал чек по депонированному счету?

– С этим все нормально. Я переправил его Джозефу. Тейлор Халстед планирует передать деньги в организацию, которую поддерживала ее кузина Стефани.

– Это неудивительно, – заметил, пожав плечами, Дуглас.

– Рид, – обратился к нему Джонатан, и Рид сразу почувствовал, о чем пойдет речь. – Вернемся к Тейлор Халстед. Ты, безусловно, уговорил ее поставить свою подпись. А она говорила тебе, почему не хотела делать этого сначала и почему передумала после встречи со мной?

– Да. – Рид покрутил в руках карандаш. – Прежде всего она достаточно низкого мнения о Гордоне и догадывается, что он обворовывал вкладчиков.

Дуглас насторожился.