Юная джиидаи упала, ее тело охватили судороги. Виварий наполнился сдавленными криками.
      - Интересно, - сказала Межань Куад, наблюдая за реакцией. - Видишь ли ты, адепт Йим, что…
      - А я не могу разглядеть, что вас заинтересовало, мастер Межань Куад, - произнес голос голос за спиной.
      Нен Йим обернулась и тут же приняла почтительную позу. В виварий только что вошел еще один мастер - настолько старый, что знаки его домена совершенно стерлись. Волосы его превратились в тонкую, похожую на облачко массу, а обе руки были руками мастера. Оба его глаза были заменены желтыми маа'итами. Сопровождал его адепт-помощник.
      - Мастер Йал Фаат, - сказала Межань Куад. - Как приятно вас видеть, Древнейший.
      - Отвечайте мне, Межань Куад. Что вас так заинтересовало в агонии этого существа? Она неверная и неспособна принимать боль. В этом нет ничего удивительного и ничего интересного.
      - Это интересно, потому что иглокол-раздражитель, причиняющий ей боль, настроен делать это избирательно, - ответила Межань Куад. - Один нервный пучок за раз. То, что мы только что видели - это рефлекс, который у йуужань-вонгов не встречается. Мы можем теперь с уверенностью составить карту фрагмента человеческой нервной системы, не соответствующей нашей.
      - А это еще с какой целью? - спросил Йал Фаат.
      - Мы не можем формировать то, чего не знаем, - ответила Межань Куад. - Этот вид для нас нов.
      - Это искажение протокола, - сказал старый мастер. - Как может быть открыто что-то такое, что уже не кодифицировано?
      - Но, мастер, - сказала Нен Йим, почтительно вытянувшись. - Конечно, у новых видов…
      Она вдруг замолчала, когда мастер метнул в нее взгляд своих маа'итов.
      - Разве все ваши адепты столь дерзки? - сухо спросил он.
      - Надеюсь, что нет, - холодно сказала Межань Куад.
      Йал Фаат снова повернулся к Нен Йим. Его волосы немного съежились на воздухе, приняв бледно-голубой оттенок.
      - Адепт, если информацию не удается найти в архивах и в священной памяти, что тогда делает формовщик?
      Страх ударил Нен Йим по нервам. Что он там видит своими странными глазами? Конечно, маа'иты позволяли исследовать скрытые области спектра, а также микромир, но могли ли они проникнуть еще глубже, в скопище грехов под ее черепом? В знак глубокого почтения она стянула завитки своей прически в шар.
      - Мы ходатайствуем перед Верховным владыкой, мастер, чтобы он вопросил богов.
      - Верно. Нет никаких новых видов, адепт. Все живые существа происходят из крови, плоти и кости Йун-Йуужаня. Он знает их всех. Знание не может быть создано; это настоящая ересь. Если боги не даровали нам знание, они сделали это по весомой причине, и искать что-то самим - значит пытаться украсть его у них.
      - Да, мастер Йал Фаат.
      - Я подозреваю, что это не твоя ошибка, адепт. Это твоя наставница использует раздражитель таким образом. Ты подвержена ее влиянию.
      Межань Куад мягко улыбнулась:
      - Протокол Цонг определяет использование иглокола именно таким образом.
      - Я знаю об этом. Но вы искажаете цель этого протокола. Не до нарушения, возможно. И тем не менее, кто знает, что бы я увидел, если бы зашел чуть позже?
      - Вы в чем-то меня обвиняете, мастер? - кротко спросила Межань Куад. - Если нет, можно было бы подумать, что вы просто завидуете, что что лорд Шимрра избрал домен Куад, даровав ему честь этой формовки.
      - Я ни в чем вас не обвиняю и ничему не завидую. Но в последние годы всплыли опасные ереси, и большинство из них - в домене Куад.
      - Меня никогда не обвиняли в ереси, и никого из моих подчиненных тоже, - сказала Межань Куад. - Если вы попытаетесь искупать меня в грязных испражнениях клеветы в жалкой попытке вернуть благоволение лорда Шимрры к вашему домену, вы найдете, что я могу быть самым неутомимым врагом.
      Старый формовщик выпрямился, как только мог.
      - Я не клевещу. Но я наблюдаю, Межань Куад. Остальные самоуверены, а я наблюдаю. И теперь…
      Он вдруг замолчал и пошатнулся. Помощник подхватил его. Нен Йим все еще недоумевала, что происходит, когда внезапно почувствовала, как что-то сдавило все ее тело, словно она оказалась глубоко под водой. Легкие работали, втягивая сиропообразный воздух, в голове шумело.
      Сквозь сине-черные сполохи она увидела, что Межань Куад и помощник Йала Фаата тоже задыхаются.
      Боль быстро нарастала. Скоро лопнут ее глазные яблоки, затем сердце.
      Пытаясь успокоится, Нен йим обежала помутившимся взглядом комнату.
      Юная джиидаи стояла у стенки вивария, прижав ладони к прозрачной мембране. Ее зеленые глаза сверкали, зубы были ощерены в гримасе ярости. Нен Йим прочла в ней убийство, и вдруг поняла.
      Шатаясь, она подошла к наставнице. Межань Куад уже упала. Ол-виллип, контролировавший раздражитель, выпал у нее из рук. Нен Йим подняла его и прикоснулась к различным участкам ткани, ко всем одновременно.
      Джиидаи взвизгнула и замолотила кулаками по мембране, и на миг давление еще больше возросло, сжав Нен Йим так сильно, что она вообще не могла дышать. Затем, еще более неожиданно, чем появилось, жуткое давление ослабло, и легкие судорожно вдохнули долгожданный воздух.
      Джиидаи корчилась на полу камеры. Нен Йим стояла и смотрела на нее. Начиналась реакция.
      На плечо Нен Йим легла восьмипалая рука.
      - Адепт, - сказала наставница сдавленным голосом. - Ол-виллип, пожалуйста. Пока экземпляр не умер.
      Нен Йим молча кивнула и вручила Межань Куад организм. Межань Куад настраивала его до тех пор, пока джиидаи не перестала дергаться и не потеряла сознание.
      - Ты хорошо сориентировалась, адепт, - сказала Межань Куад.
      - Что случилось? Скажите мне, - нетерпеливо потребовал Йал Фаат.
      - Это сделала джиидаи, - ответила Межань Куад. - Вы, конечно, слыхали об их способностях.
      - Не оскорбляйте меня. Конечно, я знаком со всей информацией, касающейся джиидаи. Они могут перемещать объекты, связываться друг с другом, как виллипы, даже влиять на мозги более слабых существ. Но до сих пор не было ни одного доказательства того, что они могут воздействовать на йуужань-вонгов. Это факт доказывает обратное.
      - Я прошу у мастера позволения сказать, - молвила Нен Йим.
      Ял Фаат наградил ее неодобрительным взглядом:
      - Говори.
      - Джиидаи не воздействовала на нас, не напрямую. Она воздействовала на молекулы атмосферы, сжимая ее.
      - Она пыталась раздавить нас нашим собственным воздухом?
      - И ей бы это удалось, если бы не мой адепт, - заметила Межань Куад.
      - Поразительно. И эта сила - она не генерируется никакими имплантантами?
      - Она не имеет имплантантов, ни биологических, ни… - голос формовщицы упал, -…механических. Судя по ранее проведенному допросу, она считает, что манипулирует определенным видом энергии, которая вырабатывается жизнью.
      - Нелепо, - сказал Йал Фаат. - Если такая энергия существует, почему тогда боги отказали в ней йуужань-вонгам?
      Межань Куад плотоядно ухмыльнулась.
      - Боги нам не отказали, они просто отложили ее на время. И теперь они послали ее нам.
      Она шагнула к мембране вивария и вскрыла ее щелчком четвертого пальца. Затем опустилась на колени рядом с лежащей в беспамятстве джиидаи и погладила ее по щеке.
      - Она молода, ее тело и разум еще поддаются формированию. Скоро воины доставят нам еще таких, как она.
      Формовщица встала, еще немного посмотрела на создание, потом отошла назад и снова запечатала мембрану.
      Старый мастер пожал плечами.
      - Ради славы формовщиков и йуужань-вонгов я желаю вам успеха.
      В его голосе прозвучало сомнение.
      - Вы можете приходить и наблюдать, когда пожелаете, - сказала Межань Куад. Нен Йим показалось, что ее наставница насмехается над Йалом Фаатом.
      Но через волосы старого мастера прошла волна отрицания.
      - Кроме всего прочего, я пришел, чтобы попрощаться. Новый проект ожидает меня -формовка, что покончит с этой угрозой джиидаи навсегда.
      Межань Куад слегка выпрямилась.
      - О? - вежливо сказала она.
      - Поистине. На допросе неверные, что служат нам, признались, что они были обмануты теми, кто в настоящее время создает неприятности нашим кораблям в космосе. Из этой информации возник интереснейший вопрос, это касается определенного зверя, который может чуять этих джиидаи и охотиться на них.
      - Неверные знают, где можно найти этих зверей?
      - Нет, - сказал Йал Фаат. - По крайней мере те, что на этой луне. Но у нас есть источники в их сенате, и один из них сумел разыскать и предоставить нам информацию. Оказывается, эти звери живут в мире, которым уже владеет наш лорд Шимрра - это планета, которую неверные называют Миркар. Я должен присмотреть за формовкой этих зверей.
      - Интересно, насчет этих зверей, если только это правда, - признала Межань Куад. - Ради славы Йуужань-вонгов я желаю вам удачи. Также я желаю вам удачно покинуть систему. По всей видимости, неверные весьма успешно перекрыли исходящий трафик.
      - Во мне нет страха, - ответил престарелый мастер. - Если Йуун-Йуужань захочет взять мою жизнь, она и так принадлежит ему. Но я подозреваю, что у него есть еще для меня много заданий.
      - Капитан, один из йуужань-вонгских военных кораблей сошел с орбиты, - сказала Х'сиши. - У него солидный эскорт.
      Каррд пригладил усы.
      - Позовите сюда Солюсара. Пока сокращайте дистанцию, и пусть "Эфипный Путь" и "Расклад Идиота" организуют заграждительный огонь. Будем удерживать этот корабль в тени массы газового гиганта столько, сколько сможем.
      - Да, сэр, - отозвался пилот Дэнкин.
      - И позовите сюда Солюсара, - повторил Каррд. - Он нам пригодится.
      - Я уже здесь, капитан Каррд.
      И действительно, Солюсар уже стоял у него за спиной.
      - А, отлично. Йуужань-вонги пытаются протолкнуть корабль через наш защитный строй, предположительно с целью покинуть систему. Вопрос вот какой: могу ли я их пропустить?
      - До сих пор вы не пропускали никого, - заметил Солюсар.
      - Это так. Но никто из них еще не прорывался с такими силами. Если мы вступим в сражение, я потеряю корабли - больше, чем мы можем себе позволить. Если бы я полагал, что помощь уже в пути, я бы рискнул. А так мне надо знать: есть ли на этом корабле джедаи?
      На мгновение Каррд увидел в глазах джедая приступ чего-то, что могло бы сойти за страх.
      - Я не могу сказать с уверенностью, - сухо сказал Солюсар.
      - Почему?
      - Я не могу чувствовать йуужань-вонгов с помощью Силы. Их корабли все равно что безжизненные астероиды, если речь идет о моих чувствах.
      - В таком случае, думаю, дети должны весьма ярко выделяться на этом фоне.
      - Должны, но этого нет. Не будь это так важно, я бы сказал, что ни на одном из этих кораблей нет ни одного не-йуужань-вонга. Но это важно. Если я ошибусь, мы таки позволим их увезти - тогда мы будем сражаться здесь ни за что.
      - Как вы можете ошибиться? Я не понимаю.
      - Йуужань-вонги не только сами не существуют в Силе - они заставляют меня совершенно усомниться в моих чувствах джедая. Они делают все пространство… темным, что ли. Я не могу это объяснить лучше.
      Каррд снова посмотрел на экран. Йуужань-вонги выпустили истребители.
      - Я не могу больше ждать, Солюсар. Я должен принять решение. Забудьте о кораблях; попытайтесь найти их на луне. Если они все еще там, значит, они не могут быть на этом корабле.
      - Я попытаюсь, - сказал джедай. Он закрыл глаза.
      Каррд смотрел на стремительно приближавшиеся вражеские истребители. До сих пор ему удавалось проводить операции типа "ударь-и-беги" с минимальным риском для людей. Он неплохо пользовался минами, астероидами и прочим классическим оружием внутрисистемной партизанской войны.
      Но если придется останавливать этот корабль, он вынужден будет ввязаться в настоящее сражение типа "стой-на-месте-и-раздолбай-их" - сражение, которое он сможет выиграть… расплатившись, как за целую войну.
      Может, это и было нужно врагам. Инстинкты уверенно говорили Каррду, что это какая-то приманка, а вовсе не то, за что он сражается. Солюсар как будто был того же мнения.
      Но раз они могли ошибаться…
      - Первая волна истребителей атакует через тридцать секунд, - сказала Х'сиши без всякого выражения.
      - Всем приготовиться.
      Хорошая команда. Они умрут за него, если он попросит.
      - Тахирай, - выдохнул Солюсар. Лицо его усеивали капельки пота.
      - Что такое?
      - Тахирай. И Валин. Санна. Энакин. Они все внизу, - его голос упал, выражая страдание. - Тахирай пытают.
      - Но они внизу.
      - Да. Я в этом уверен.
      - Спасибо, джедай Солюсар. Дэнкин, прекратить атаку. Мы пропускаем их. Открывайте минимальный огонь для прикрытия и командуйте остальным кораблям, пусть заводят двигатели. Мы будем биться в другой раз, господа - когда это действительно будет иметь значение.
      Каррд сделал глубокий вдох, пытаясь сбросить напряжение, что накопилось в шее и плечах.
      - И будем надеяться, что детишки Соло разыщут этого бродягу Террика, прежде чем нам придется вступить в драку. После этого я определенно займусь поисками своего собственного "Звездного Разрушителя".

      Энакин выгнулся дугой, стараясь не кричать - что бы йуужань-вонг ни вложил в его рану, это вызвало жуткую вспышку боли во всем теле.
      - Ты ненавидишь боль, - сказал Вуа Рапуунг с нескрываемым отвращением.
      Энакин не мог и не стал отрицать. Он просто стиснул зубы и дождался, пока боль не прошла. Он знал, что йуужань-вонги поклонялись боли в себе и в других. Это был один из отличительных догматов их нездоровой религии.
      - Чем в меня попали? - вместо ответа спросил Энакин.
      - Нанг халом, - буркнул воин. - Жуком-пулей.
      - Ядовитый?
      - Нет.
      Они сидели в сырой пещере за водопадом. Стены ее были покрыты плесенью и мхом. Очевидно, йуужань-вонг прятался в пещере день или два, потому что здесь было много его вещей, включая пластырь, который он только что приложил к плечу Энакина. Он оторвал его от бледно-зеленого, имевшего грубо прямоугольную форму блока толщиной в несколько сантиметров. Блок состоял из множества тонких слоев и напоминал склеенные флимсипластовые листы. Рапуунг отделил один такой кусок кожи и накрыл им рану Энакина. Как и все используемое йуужань-вонгами, лист был живой. Энакин чувствовал, как он извивается, забираясь в рану. Ему пришло в голову, что воин хочет отравить его чем-то еще более ужасным.
      Но если бы Вуа Рапуунг хотел его убить, он мог сделать это в любой момент. В конце концов, ему не составило труда расправиться с двумя йуужань-вонгскими воинами, а у Энакина не было сил, чтобы ему сопротивляться.
      - Ты спас мне жизнь, - неохотно сказал Энакин.
      - Жизнь - ничто, - произнес Вуа Рапуунг.
      - Да? Тогда чего было напрягаться?
      Темные глаза Вуа Рапуунга угрюмо блеснули:
      - Ты, джиидаи. Ты пробиваешься к поселению формовщиков. Зачем?
      - У твоих сородичей моя подруга. Я намерен ее вызволить.
      - А, женщина-джиидаи. Ты хочешь спасти ее жизнь. Как жалко. Какая жалкая цель.
      - Да? Ладно, я не просил тебя о помощи, ты сам ее предложил. Так что объясни или убей меня. У меня нет лишнего времени.
      - Чтобы отомстить, - сказал Вуа Рапуунг. Его голос стал низким, глаза превратились в щелочки. - Отомстить и доказать, что боги…
      Глаза его вдруг сурово сверкнули.
      - Я ничего не должен тебе говорить, человек. Я ничего не обязан тебе объяснять, незаконное отродье машин.
      Последнее слово он выплюнул, точно яд, который вдруг обнаружил у себя во рту.
      - Тебе надо знать лишь вот что, - продолжал воин. - Я буду стоять рядом с тобой или у тебя за спиной. Твои враги - мои враги. Мы будем убивать вместе, принимать боль вместе и вместе примем смерть, если такова воля ЙунЙуужаня.
      - Ты поможешь мне спасти Тахирай, - с сомнением в голосе произнес Энакин.
      - Это глупая цель, но если мы найдем ее, это будет на руку и мне.
      Энакин вглядывался в эти глаза, похожие на черные бриллианты, и пытался понять. Там не было ничего, ну ничего. Йуужань-вонг скорее был похож не на человека, а на голограмму, на образ, на видение. Разве такое может иметь чувства, которые можно было бы понять? Без Силы, как можно надеятся постичь столь чуждое существо?
      - Я не понимаю, - сказал Энакин. - Что тебе сделали твои сородичи? Почему ты их так ненавидишь?
      Вуа Рапуунг грубо ударил его и вскочил на ноги. Грудь его вздымалась.
      - Не издевайся надо мной! - завизжал он. - У тебя есть глаза! Ты видишь! Не издевайся надо мной! Это не боги сделали со мной такое, не боги!
      Когда йуужань-вонг снова пошел на него, Энакин поднял с помощью Силы большой камень и послал его прямо в грудь воина. Это застало Рапуунга совершенно врасплох, и он отлетел к стенке пещеры. Воин упал на землю с несколько удивленным видом.
      Энакин снова поднял камень и занес его над головой Рапуунга.
      Йуужань-вонг посмотрел на камень и вдруг отрывисто закашлялся, словно подхватив дагобахскую болотную простуду.
      Только через минуту Энакин понял, что он смеется.
      Успокоившись, Вуа Рапуунг устремил на юного джедая любопытный взгляд:
      - Я видел, что ты сделал с охотниками - и все же, чтобы это обернулось против меня… - его лицо снова посуровело. - Скажи мне правду, как воин воину, если можешь. В касте воинов ходят слухи. Говорят, что ваши способности джиидаи исходят из машинных имплантантов. Это правда? Неужели ваш народ настолько слаб?
      Энакин вернул ему вызывающий взгляд:
      - Наши способности не исходят из машин. Более того, многие из твоих сородичей должны бы это знать, потому что им представлялось достаточно возможностей, чтобы вскрывать наши тела. Ваши слухи лживы.
      - Да? Значит, у мастера джиидаи нет машинной руки?
      - У мастера Скайуокера? Есть, но… - Энакин запнулся. - Откуда ты это знаешь?
      - Мы слышим много историй от перебежчиков и шпионов. Значит, это правда. Глава джиидаи - частично машина.
      Наверное, лицо Рапуунга могло бы выразить большее отвращение, лишь будучи измененным хирургически.
      - Одно к другому не имеет никакого отношения. Мастер Люк лишился руки в великой битве. Ему заменили ее. Но его способности, как и мои, исходят из Силы.
      - У тебя есть имплантаты, как у твоего мастера?
      - Нет.
      - Ты получишь их, когда тебя повысят в звании?
      Энакин коротко засмеялся:
      - Нет.
      Вуа Рапуунг кивнул:
      - Тогда будет, как я сказал. Мы будем сражаться вместе.
      - Но только если ты больше не будешь сбиваться с курса, как минуту назад, - ответил Энакин. - Может, я и ранен, но, как ты видел, я не без ресурсов.
      - Вижу, - проворчал Рапуунг. - Но не провоцируй меня. Я этого не люблю.
      - Ты имей в виду то же самое, приятель. Итак. Ты говоришь, что мы будем сражаться вместе, но не хочешь сказать мне, почему. Можешь тогда хотя бы сказать, как?
      - Формовщики прорастили на этой луне пять дамютеков. Именно там держат твою подругу-джиидаи.
      Энакин решил пока отложить точное определение дамютека.
      - Для чего? Что они с ней будут делать?
      Снова в глазах Рапуунга мелькнуло желание убить, но на этот раз он справился с ним без срывов.
      - Кто может знать намерения формовщика? - тихо сказал он. - Но не сомневайся: они будут формировать.
      - Я не понимаю. Что такое формовщик?
      - Твое невежество… - Рапуунг остановился, медленно закрыл глаза, открыл, закрыл и начал снова:
      - Формовщики - это каста, каста ближайшая к великому богу, Йун-Йуужаню, который вылепил Вселенную из своего тела. Они - те, кто знает пути жизни, кто подчиняет ее нашим потребностям.
      - Биоинженеры? Ученые?
      Рапуунг секунду пялился на него.
      - Тизовирм, который переводит для меня, не находит смысла в этих словах. Я подозреваю, что они неприличные.
      - Не обращай внимания. Был когда-то один джедай, его звали Мико Реглиа. Твои сородичи пытались сломать его волю с помощью йаммоска. Они пытались сделать то же самое с другим джедаем по имени Вурт Скиддер. Это и есть то, что они, по-твоему, будут делать с Тахирай?
      - Меня не волнует, что они сделают с твоей джиидаи. Но то, что ты описал… - Рапуунг скривился. - Я когда-то знал формовщицу, которая говорила о таких вещах, о воинах, которые думали, что они могут выполнять работу формовщиков, как ты сказал. Но ломка - это не формовка. Это детская пародия. Пойми, формовщики делают наши корабли-миры. Они делают йаммосков. Они не будут пытаться сломать твою джиидаи - они ее переделают.
      Холодок пробежал по жилам Энакина, и он вспомнил видение выросшей Тахирай.
      Он знал, во что они ее превратят. И они добьются успеха, если Энакина постигнет неудача.
      То, что предлагал Рапуунг, могло быть жестоким обманом, частью долговременного плана; но Энакин все равно пошел бы на этот риск. Без Силы, что вела бы его, он никогда не будет знать точно, говорит ли йуужаньвонг правду или нет. Но колебаться не было времени.
      Любой курс, который приведет его к Тахирай, стоило прокладывать, даже если ему придется доверить некоторые расчеты кому-то другому, кому он не доверяет.
      - О'кей, - сказал Энакин. - Вернемся к предыдущему вектору. Ты что-то говорил о дамютеках…
      - Священные пределы, в которых живут и работают формовщики.
      - Сколько их там? Сколько формовщиков?
      - Точно не знаю. Около двенадцати, если учитывать инициатов.
      - И это все? Это все вонги в этом мире?
      Рапуунг буркнул что-то невразумительное. Он не выглядел настолько разгневанным, как при неподдельном потрясении.
      - Не… Никогда нас так не называй, - прошипел он. - Как ты можешь быть таким невеждой? Или ты хотел нанести оскорбление?
      - На этот раз нет, - сказал Энакин.
      - Использовать одно лишь слово "вонг" без приставки - это оскорбление. Это подразумевает, что лицо, о котором идет речь, не имеет покровительства и родственной принадлежности к богам и семье.
      - Извини.
      Вместо ответа Рапуунг стал всматриваться в лес.
      - Нам надо идти, - сказал он. - Я скрыл наш запах от охотников, но они нас отыщут довольно скоро, если мы здесь останемся.
      - Согласен, - сказал Энакин. - Но сначала - сколько всего йуужаньвонгов на этой луне, как ты думаешь?
      Вуа Рапуунг на миг задумался.
      - С тысячу, наверно. Остальные в космосе.
      - И мы будем пробиваться через всю эту толпу?
      - Разве не это был твой план? - спросил Рапуунг. - Разве число врагов что-то для тебя значит?
      Энакин покачал головой:
      - Только в смысле тактики. Тахирай там. Я найду ее и заберу оттуда, независимо от того, сколько йуужань-вонгов мне придется положить по пути.
      - Очень хорошо. Ты уже можешь идти?
      - Я могу идти. Скоро я смогу бежать. Может быть больно, но идти я смогу.
      - Жизнь есть страдание, - сказал Вуа Рапуунг. - Мы идем.

      Вуа Рапуунг скрежетнул зубами.
      - Нет, невежда! - рявкнул он. - не туда!
      Энакин не обернулся, его блуждающий взгляд был направлен вдаль, за шелестящие деревья массасси - он высматривая тени, что двигались против ветра.
      Они стояли на разделе горной гряды; один каменный хребет змеился вниз и влево от Энакина, другой шел вверх и вправо. Энакин вознамерился лезть дальше по крутой тропе.
      - Почему? - спросил он. - Ведь поисковые аппараты вон там. - он показал рукой на низину за левым отрогом.
      - Они не "аппараты", - прошипел Рапуунг.
      - Ты знаешь, о чем я.
      - Откуда ты знаешь, что они там, если ты не чувствуешь йуужань-вонгов и жизнь, сформированную для нас?
      - Потому что я чувствую все, что для этого леса родное, - ответил Энакин. - Каждую птичку-шептуху и каждого ранйипа, каждого стинтарила и вуламандера. И те существа, что в той стороне, - они возбуждены. Я слышу сигналы.
      - Вот как? И сколько флайеров? Пять, да?
      Энакин сконцентрировался.
      - Думаю, да.
      - Значит, они разделятся по схеме лав пек. Сначала в низине, потом по дугам, сходящимся к вершине. Если они обнаружат нас, то слетятся сюда и выпустят жуков-прядильщиков.
      - Что такое жуки-прядильщики?
      - Если мы не дадим себя запереть на этом холме, ты не узнаешь. Это не воздушный бой, джиидаи, и если ты не собираешься укрепить эту гору и драться со всеми воинами на этой луне, высота тебе ни к чему.
      - Я хочу посмотреть сверху.
      - Зачем?
      - Затем, что из-за тебя мы заблудились, вот зачем. Ты не больше знаешь, где база во… йуужань-вонгов, чем майнок умеет играть в сабакк.
      - Я могу найти дамютек формовщиков. Но если мы будем ломиться туда по прямой, они поймают нас в ловушку.
      - Я знаю эту луну, - сказал Энакин. - А ты - нет. - он остановился, подозрительно уставившись на воина. - А вообще, как ты меня нашел?
      - Я следовал за поисковыми партиями, неверный. Ты ведь пер напролом, разве нет? Да. Не будь меня, тебя уже схватили бы десять раз.
      - Не будь тебя, я бы уже был на базе формовщиков.
      - Да. Я это и сказал, - молвил Рапуунг. Он закрыл глаза, словно к чемуто прислушиваясь. - Что теперь тебе говорят твои чувства джиидаи?
      Энакин свел брови, концентрируясь.
      - Я думаю, они разделились, - нехотя сказал он.
      - Я их слышу, - сказал Вуа Рапуунг. - Не так, как раньше. Когда-то мои уши были… - он легонько прикоснулся к гноящейся ране у себя на голове. Зарычал и уронил руку.
      - Мы идем вниз, - сказал он.
      - Я иду наверх, - отозвался Энакин и начал подниматься по тропе. Он не оборачивался, но где-то шаге на тридцатом послышалось нечто похожее на йуужань-вонгское богохульство и звуки шагов, догоняющие его.
      - Ну и ну, - выдохнул Энакин. Слезы жгли глаза.
      Он стоял на вершине горы, откуда было видно знакомый изгиб реки Унн. Он видел эту местность с воздуха, наверное, раз пятдесят, и знал ее так же, как и другие места.
      Вот только теперь все переменилось. Великий Храм - тот, что простоял неисчислимые тысячи лет, видел, как пришли и ушли люди, что построили его, видел джедаев темных и сияющих, и уничтожение Звезды Смерти - исчез бесследно.
      На его месте у реки стояло пять объемистых строений в форме многолучевых звезд. Стены их были толстыми, высотой примерно в два этажа; вероятно, в них располагались комнаты. Внутренние дворики были без крыш. Два из них были как будто заполнены водой, третий - бледно-желтой жидкостью, на воду не похожей.
      В центральном пространстве четвертого виднелись какие-то конструкции - купола и многогранники различных форм, все того же цвета, что и большое строение. Пятый заполняли кораллы-прыгуны и более крупные космические корабли. Множество кораблей…
      Похоже, для связи между строениями от реки были проведены каналы.
      - Мы должны спуститься, прежде чем они нас почуют, - настойчиво повторил Вуа Рапуунг.
      - Я думал, та дрянь, которой ты нас натер, задурит нюхачей, или как их там.
      - Она собъет их с толку. Это даст нам время спрятаться. Здесь прятаться негде, и они нас увидят. Тогда их уже ничем не задуришь.
      "Обычно в таких случаях используются джедаи", подумал Энакин. Но он мог затуманить разум йуужань-вонга не более, чем станцевать на поверхности черной дыры.