Чем ближе подходил Найл к дому леди Феннимор, тем хуже становилось его настроение. Он уже сам не знал, чего хочет, кроме…
      Бен распахнул входную дверь прежде, чем Найл успел постучать. Эта предупредительность еще больше рассердила его.
      – Спасибо, – машинально буркнул он. На лице Бена не дрогнул ни один мускул, хотя он догадался о том, что молодой человек чем-то расстроен. Будучи отличным лакеем, он поклонился и принял у Найла шляпу и трость. Мужчина молча отдал свои вещи и направился к лестнице. Он решительным шагом вошел в комнату, которую формально делил с Фионой. Если ему повезет, то жены там не окажется.
      Ему не повезло.
      Фиона сидела в одном из трех кресел, находящихся в комнате. Кресло было обито бледно-лиловым бархатом и стояло напротив зажженного камина. Услышав шаги Найла, Фиона оторвалась от книги, которую читала, и посмотрела на него. Найл узнал свой томик стихов Роберта Бернса. Он вспомнил, как на острове Скай девушка призналась ему, что Бернс – один из ее любимых поэтов.
      – Где ты был? – спросила она, откладывая книгу в сторону.
      – Ходил по своим делам.
      Найл пересек комнату и остановился у кушетки, на которой спал. Сбросив пиджак, он почти пожалел о том, что пришел сюда. Стараясь немного успокоиться, он принялся расхаживать по комнате.
      – Что это за дела? – настойчиво продолжала Фиона свой допрос.
      – Я вызвал Скалторна на дуэль, – нахально заявил Найл.
      Фиона посмотрела на мужа широко открытыми глазами. Найл так долго не мог разыскать Скалторна, что она утратила бдительность. А когда знакомые сообщили ей, что этого мужчины нет в городе, девушка совершенно успокоилась. Она надеялась, что сумеет убедить Найла отказаться от мести до того, как его противник вернется в Эдинбург, но не успела.
      Время сыграло не в ее пользу, и теперь уже ничего нельзя изменить. То, что должно было случиться, – случилось.
      Найл достал арфу и принялся любовно перебирать струны. Он вел себя так, словно его новость была так же незначительна, как сообщение о погоде. Он тщательно настроил свой инструмент и заиграл песню под названием «Красотка Барбара». В конце первого куплета он взял неверную ноту.
      – Черт побери, – пробормотал он, откладывая арфу в сторону и поднимая глаза на жену, – скорей бы закончить это дело.
      Ошеломленная Фиона откинулась на спинку кресла.
      – Скорей бы закончить? – переспросила она, побуждая его развить свою мысль.
      – Да! – раздраженно выкрикнул Найл. – Я хочу, чтобы поскорей закончились твои проповеди и все остальное.
      Посмотрев на жену, Найл понял, что переборщил, опять она заставила его потерять над собой контроль. Причем Фионе для этого не потребовалось даже слова произносить, он сам все додумал за нее. Нет, так больше продолжаться не может. Эта женщина явно хочет довести его до сумасшедшего дома.
      Пока молодожены разбирались в своих чувствах и обдумывали, что бы такого еще друг другу сказать, в комнату без стука влетела мать Фионы.
      Лицо ее было искажено.
      – Фиона, – проговорила графиня срывающимся голосом.
      – Мама, – воскликнула девушка, подбегая к матери и обнимая ее, – что случилось?
      – Я… ох, Фиона, – леди Макфи обняла дочь и повисла на ней.
      Сердце Фионы сильно забилось. Ее мать никогда еще так открыто не показывала своих чувств. Значит, случилось что-то ужасное. Графиня, обычно женщина очень спокойная и уравновешенная, сейчас вела себя как перепуганная курица.
      – Мама, – нежно проговорила Фиона, усаживая мать на кровать, – сделай глубокий вдох и расскажи, что тебя так взволновало?
      Надломленным от отчаяния голосом женщина произнесла:
      – Это все из-за Джулии, – она замолчала и, после не большой паузы, тихо сказала: – Джулия умерла. Они оба умерли.
      – Что?! – не поверила своим ушам Фиона.
      – Джулия умерла, – повторила графиня, – и Ян тоже.
      Сердце девушки сжалось от горя.
      – Джулия? Ян? Умерли? Но как это произошло? – спросила она, все еще не веря в случившееся.
      – Их убили. Джулию убили за то, что она пыталась обелить имя Яна.
      Леди Макфи говорила очень тихо, но Найл услышал ее слова. Убиты два близких Фионе человека.
      – Что ты имеешь в виду, говоря обелить имя Яна? – ласково спросила Фиона. – Я думала, что Джулия и Ян находятся на Колонсее.
      Лицо графини было бледным, но спокойным, она взяла себя в руки. Мужество, с которым она переносила боль страшной утраты восхитило Найла. Он знал, что Ян – старший сын леди Макфи. За отказ участвовать в войне с Наполеоном Яна разжаловали. Все мужчины Хайленда ушли тогда воевать, многие из них не вернулись, а тех, кто вернулся, посчитали предателями.
      Едва выговаривая слова, графиня начала свой рассказ.
      – Месяц назад Яна вызвали во Францию. Потом пришло сообщение о том, что он стал французским шпионом, работал на партию «Возрождение Наполеона» и погиб. Джулия не поверила этому, и сама поехала во Францию, чтобы на месте во всем разобраться и спасти имя Яна от позора, – губы леди Макфи задрожали. – Я только что получила письмо от твоего отца. Ее тоже убили.
      – О Господи! – прошептала Фиона. – Почему же ты мне раньше ничего не рассказала?
      Графиня, скрывая боль, улыбнулась дочери:
      – У тебя и так было много проблем. Я собиралась все рассказать тебе некоторое время спустя.
      – О мама, мне так жаль.
      Фиона обняла мать и прижала ее к груди.
      Найл понял, что лучше оставить женщин наедине, но просто уйти он не мог. Ему хотелось быть рядом на тот случай, если понадобится его помощь. Ради матери Фиона сдерживалась, не давая воли рвущимся наружу чувствам, но рано или поздно она сорвется. И в этот момент Найл хотел быть возле нее.
      Фиона, нашептывая утешительные слова, укачивала свою мать, сама еще почти ребенок, она успокаивала пожилую, умудренную жизненным опытом женщину. Найл всегда знал, что она волевая и сильная натура, но даже не подозревал, что ее сила так велика.
      Обе женщины беззвучно плакали. Найл смотрел на них, и его сердце разрывалось от сострадания. Но ведь он собирается причинить им еще большую боль, убив последнего сына и брата.
      Впервые за три года Найл всерьез усомнился в правильности своего решения.
      Леди Макфи ушла, и Фиона, опустошенная горем, посмотрела на мужа. Найл ждал в том же бледно-лиловом кресле, в котором совсем недавно сидела она. Им обоим казалось, что прошла целая вечность.
      Огорчение Фионы сменилось яростью. Она не могла спокойно смотреть на Найла. Как может он оставаться таким хладнокровным, видя ее глубокое горе? Хотя от него всего можно ожидать. Может быть, именно сейчас он планирует убийство ее второго брата.
      – Ты все еще собираешься убить Дункана? – резко спросила она.
      Найл вскочил с кресла и обнял Фиону за плечи. Крепко прижав жену к своей груди, он опустился вместе с ней на кровать. Тело девушки сотрясала нервная дрожь. Фиона оттолкнула его.
      – Будь ты проклят! – охрипшим от рыданий голосом сказала она. – Будь проклят за то, что собираешься сделать.
      Фиона не могла больше с ним бороться. У нее не было сил отвергать его. У нее не было сил ни на что.
      Найл прижал голову девушки к своему плечу, и ее слезы замочили его рубашку. Он запустил пальцы в шелковистые волосы Фионы и легонько поглаживал их. Больше всего на свете ему хотелось утешить ее.
      Мужчина чувствовал себя совершенно беспомощным. Такое с ним случалось и раньше. Например, в суде, когда он не мог доказать свою невиновность, или в тюрьме, когда охранники пытались изнасиловать его, но тогда он был в состоянии нанести ответный удар, словами или кулаками. Сейчас же, держа в руках всхлипывающую женщину, он не мог ничего придумать. Он не мог уменьшить ее страдания, не мог вернуть назад людей, которых она любила.
      Он мог только оставить в живых ее последнего брата.
      – Фиона, – нежно произнес он, – мне очень жаль. И… и я хочу, чтобы ты знала: я не стану вызывать Дункана на дуэль. Я не могу нанести тебе этот удар.
      Найл произнес эти слова гораздо легче, чем ожидал. Ему казалось, что он живет только ради мести, но он ошибался.
      Фиона посмотрела на мужа опухшими от слез глазами.
      – Что ты сказал?
      – Я сказал, что не стану вызывать твоего брата на дуэль. Я не могу вернуть тебе Яна и Джулию, но могу сохранить жизнь Дункану.
      Глаза девушки вспыхнули от радости.
      – Но почему? Я тебя не понимаю.
      Найл пожал плечами, прижимая ее к себе еще крепче.
      – Я и сам ничего не понимаю. Я знаю только, что не могу видеть, как ты страдаешь, и не хочу, чтобы ты испытывала такое же горе по моей вине.
      Фиона, все еще не веря своему счастью, испытующе посмотрела на мужа.
      – Так ты не собираешься вызывать Дункана на дуэль?
      Он кивнул.
      Фионе казалось, что она видит прекрасный сон. Перемена, произошедшая с Найлом, была слишком неожиданна. Девушка решила подождать, пока ее горе утихнет, а потом попросить мужа повторить все, что он сейчас сказал.
      Фиона прильнула к Найлу, с радостью принимая предлагаемые ей тепло и нежность. Она выбросила из головы печальные мысли и полностью расслабилась в его объятиях.
      Найл держал жену на руках до тех пор, пока она не заснула. Он надеялся, что Фиона проспит до утра.
      Несколько часов спустя леди Феннимор постучалась в дверь комнаты молодоженов. Она только что ушла от Мэри и очень беспокоилась за Фиону. На стук крестной никто не ответил, и она обеспокоенно заглянула в комнату. Фиона лежала в объятиях своего мужа, оба они сладко спали. Леди Феннимор улыбнулась и осторожно закрыла дверь.
      Как знать, может быть сэр Дуглас принял мудрое решение, настояв на этом браке.

* * *

      Фиона проснулась и обнаружила, что лежит в объятиях Найла. Вместе с сознанием вернулись воспоминания. Горечь утраты вновь обрушилась на нее.
      Но рядом был Найл. Он поможет ей справиться с этой бедой.
      Фиона заглянула в глаза своему мужу, его зрачки были расширены. Ей захотелось забыться в его объятиях, утонуть в бездонном омуте его глаз. Она хотела его и чувствовала, что сейчас он не оттолкнет ее.
      – Фиона, – прошептал Найл.
      Девушка прильнула к нему и страстно проговорила:
      – Люби меня, Найл, прошу тебя. Люби меня так, чтобы я забыла обо всем на свете.
      Она обвила руками его шею и притянула к себе, их губы слились в жадном поцелуе. Найл дразнил языком ее губы, покусывал уголки рта. И она так же исступленно целовала его.
      Неожиданно Фиона почувствовала, Что он улыбается.
      – Что тебя рассмешило? – спросила она. Найл немного отодвинулся и ответил:
      – Ты. Только не рассмешила, а обрадовала. Мне льстит твоя реакция на мои ласки. Тебе доставляет удовольствие все, что бы я ни делал.
      Найл наклонил голову и взял в рот ее сосок, тонкая ткань рубашки была плохой преградой и только распалила желание Фионы. Она предвкушала блаженство того момента, когда его язык коснется обнаженного тела. Девушка стонала и умоляла его не останавливаться.
      Несколько минут спустя Фиона села и стянула сорочку через голову. Она хотела снова лечь, но Найл просительно произнес:
      – Остановись.
      Девушка изумленно посмотрела на него:
      – Что?
      Он улыбнулся и скользнул взглядом по ее груди.
      – Я хочу смотреть на тебя, любоваться тобой, – глухим голосом проговорил Найл.
      Одним пальцем мужчина обвел розовый кружочек соска. По телу Фионы пробежала сладкая дрожь. Она откинулась назад, опершись на локти. Он последовал за ней.
      – Как ты прекрасна, – прошептал Найл, обхватывая губами ее сосок.
      Мужчина лег на нее, не выпуская грудь изо рта. Руками он освободил ее волосы от шпилек, а затем разметал их по подушке огненными волнами. Он восхищенно посмотрел на нее.
      – Мне всегда казалось, что у тебя волосы цвета меди, а сейчас они напоминают мне языки пламени.
      – Ты красиво говоришь, – пробормотала Фиона, – но я жду от тебя решительных действий.
      – Злючка, – усмехнулся он, – я измучаю тебя своими действиями.
      Сказав это, он стянул с нее панталоны, оставив одни чулки. С изысканной медлительностью Найл просунул пальцы под чулок на левой ноге и начал скатывать его вниз. Прежде чем снять тонкий шелк с ее ноги, его руки задержались на лодыжке. Проделав то же с правой ногой, Найл провел кончиком языка по подъему ее ноги.
      – Я буду любить тебя до тех пор, пока ты не станешь умолять меня остановиться, – пообещал он.
      Язык мужчины продолжил свой путь, и когда он приблизился к внутренней части ее бедра, Фиона закусила губу, чтобы не закричать. Его рука поднялась выше, она не выдержала и застонала.
      Найл стоял на коленях между ее бедрами и не отрывал глаз от огненного гнездышка, которое собирался изведать.
      – Расслабься, Фиона. Она задрожала.
      Контролируя себя, используя все свое мастерство, он любил ее своим ртом. Наградой ему были отрывистые вздохи, которые слетали с ее губ при каждом прикосновении.
      – Найл! О Найл!
      Его возбуждение достигло наивысшей точки, он больше не мог сдерживаться и одним уверенным движением взял Фиону. Он полностью вошел в нее, но ему показалось, что этого недостаточно, и тогда, обхватив жену за бедра, Найл притянул ее к себе еще ближе, чтобы в следующее мгновение отпустить. А затем – снова к себе.
      Его глаза были закрыты, дыхание с хрипом вырывалось из груди. Он почувствовал, как она вся сжалась вокруг него…
      А затем тишину прорезал ее крик.
      Он вознесся на вершину и бросился в пропасть, взорвался изнутри и сгорел дотла.
      Чуть позже они оба расслабленно лежали на кровати.
      Фиона взяла мужа за руку и прижала ее к своему лицу. Она нежно прикоснулась губами к рубцам на запястьях.
      – Я люблю тебя, – прошептала она.
      Найл провел пальцами по ее шелковистым волосам и отбросил со лба непослушный локон. Он понял, что она говорит правду, и поверил ей раз и навсегда.
      Теперь ничто не мешало им любить друг друга. Дав обещание не убивать Дункана, Найл мог оставаться со своей женой, не боясь, что его возненавидят. Теперь они смогут зачать ребенка и прожить вместе всю жизнь.
      – Я тоже люблю тебя, – смущенно пробормотал он, – думаю, я всегда тебя любил.

      Он любит ее! Фиона удивленно смотрела на Найла. Неужели ее мечта осуществилась? Значит, она правильно поступила, рискнув остаться с ним. Фиона крепче прижалась к мужу.
      – Ты в этом уверен? – недоверчиво спросила она. Он улыбнулся:
      – Ты всегда будешь сомневаться во мне? Конечно уверен, иначе я не сказал бы тебе этого.
      Фиона облегченно вздохнула.
      – А когда ты сказал, что не станешь вызывать на дуэль Дункана, ты тоже говорил правду? Ты решил отказаться от мести, потому что любишь меня?
      Он прищурился:
      – Я никогда не лгал тебе, Фиона. И я очень надеюсь, что ты не пожалеешь о том, что вышла за меня замуж. Нелегко быть женой мужчины, которого осудили за одно убийство и подозревают в другом.
      Она поцеловала его в губы.
      – Ш-ш. Пока ты любишь меня, я не буду об этом жалеть.
      Найл обнял ее за талию и прижал к себе.
      – Докажи мне это, злючка. Фиона с радостью повиновалась.

* * *

      Пережить следующие два дня было очень тяжело. Вышло официальное объявление о смерти Яна и его жены Джулии. Обвинение в предательстве, разобравшись во всем, сняли, и теперь Ян и Джулия были объявлены героями Британии. Но все это не уменьшило горя Фионы и ее матери.
      На третий день после получения страшного известия Фиона сидела на кушетке в гостиной. Найл стоял рядом с ней. Он не отходил от жены ни на шаг с того момента, как стало известно о смерти Яна. Молодожены мужественно принимали посетителей, которые пришли выразить свои соболезнования. Сила и любовь мужа поддерживали Фиону все это время.
      Леди Макфи уже легла, приняв предварительно настойку опия. Завтра ей предстояло возвращение на Колонсей в утешительные объятия мужа. Только теперь, когда рядом с ней был Найл, Фиона поняла, как важна поддержка и забота любимого мужчины.
      – Дорогая леди Фиона, – изливалась приземистая женщина средних лет. Она пришла сюда, представившись подругой леди Феннимор, но Фиона знала, что это не так. Дама была просто любопытна. – Как ужасно то, что произошло. Ваша матушка, наверное, очень страдает.
      Фиона натянуто улыбнулась. Эта женщина начинала ей надоедать.
      – Смерть всегда тяжело пережить.
      – Что правда, то правда, – проговорила назойливая леди. Своими блестящими птичьими глазками она взглянула на Найла и зарделась.
      Фиона поняла, что сейчас она припоминает все, что слышала о ее муже.
      Рядом с женщиной сидел ее сын. Он вежливо улыбался, но было видно, что смерть членов семьи Фионы его нисколько не волнует. А вот Найл заинтересовал его гораздо больше. Молодой человек просто не отрывал от него глаз. Он смотрел на Найла, как на хищника, выпущенного из клетки.
      Найл тоже наблюдал за маменькиным сынком. Он хотел было рыкнуть на него, чтобы посмотреть, как этот фат подпрыгнет от страха, но осуждающий взгляд Фионы убедил его в том, что это будет не очень хорошей шуткой.
      Однако Найл больше не хотел оставаться только наблюдателем и позволять этим настырным посетителям изводить свою жену. Поэтому он обогнул кресло, на котором сидела Фиона, и сказал:
      – Моей жене необходимо немного отдохнуть, надеюсь, вы правильно меня поймете.
      Произнеся это, Найл выразительно посмотрел на леди и ее сына. Женщина покраснела, а молодой человек тут же вскочил на ноги. Найл, наблюдая за тем, как поспешно они покидают комнату, едва удержался от смеха.
      Когда дверь за посетителями закрылась. Найл подхватил Фиону на руки и закружил ее по комнате.
      – Найл! – воскликнула она, вцепившись в отвороты его пиджака. – Что ты делаешь?
      Он крепко прижал ее к себе.
      – Несу тебя в нашу спальню, чтобы ты хоть немного отдохнула.
      – Мне не нужен отдых, – запротестовала она, но Найл уже поднимался по лестнице.
      – Я сказал этим людям, что тебе нужно отдохнуть, и не хочу их обманывать. Ты же не хочешь, чтобы я приобрел репутацию лжеца?
      Фиона улыбнулась мужу и расслабилась в его объятиях.
      – Нет, любимый.
      – Бен, – крикнул Найл лакею, – проследи за тем, чтобы нас с леди Фионой не беспокоили.
      Не дожидаясь ответа, мужчина взлетел вверх по лестнице, перешагивая через две ступеньки. Фиона крепко держалась за шею мужа, ее щеки пылали: девушку немного смутило приказание Найла. Бен наверняка подумает, что они намерены заниматься любовью, впрочем, они действительно проделывали это каждый день и каждую ночь с тех пор, как Найл признался ей в любви.
      Фиона украдкой посмотрела на мужа. Вокруг его рта залегли решительные складки. Почувствовав, что она наблюдает за ним, Найл тоже взглянул на жену. В его глазах было столько любви и нежности, что Фиона чуть не расплакалась. Хладнокровный, резкий мужчина исчез, а его место занял ласковый, заботливый муж. Вот если бы он отказался еще и от дуэли со Скалторном…
      Войдя в спальню, Найл осторожно положил жену на кровать. Сердце Фионы забилось быстрее, она обняла его и притянула к себе…

* * *

      Фиона с сожалением высвободилась из объятий Найла и встала с кровати. Она должна помочь матери паковать вещи, потому что завтра графиня уезжает на Колонсей.
      Девушка бросила прощальный взгляд на Найла и улыбнулась. Он спал как младенец. Прядь черных волос упала на глаза, а на губах играла довольная улыбка. Сегодня днем он так неистово любил ее, словно на карту были поставлены их жизни.
      Фиона вышла из комнаты и наткнулась на Бена.
      – Леди Фиона, – сказал он, приближаясь к ней на дрожащих от старости ногах, – к вам посетитель, – он замолчал, переводя дыхание. Даже такая короткая фраза уже была утомительна для него.
      Девушка терпеливо ждала. Бен уже очень давно прислуживал ее крестной.
      – Достопочтенный Митчелл Олпин ожидает вас в гостиной, – наконец выговорил старый слуга.
      Фиона застыла, в недоумении глядя на Бена.
      Митчелл впервые пришел в дом леди Феннимор, хотя они находились в Эдинбурге уже две недели. Что же ему нужно? Фиона обреченно вздохнула и пошла к лестнице.
      Девушка без стука распахнула дверь и вошла. Митчелл сидел в одном из кресел, скрестив на груди руки. У него был страдальческий вид, а правое веко, как обычно, дергалось.
      – Привет, Митчелл, – произнесла она. Мужчина быстро вскочил. Видно было, что он нервничает.
      – Найл здесь? – спросил он.
      Фионе очень хотелось ответить, что его нет, но она решила сказать правду.
      – Да. Ты хочешь его видеть? Митчелл отрицательно покачал головой.
      – Нет. Я хотел видеть тебя. Известно ли тебе о том, что Найлу вскоре предстоит драться на дуэли?
      Он говорил подчеркнуто вежливо.
      – Ты имеешь в виду Скалторна? – прищурившись, спросила Фиона.
      Тонкие губы Митчелла растянулись в улыбке.
      – Значит, он рассказал тебе. А знаешь ли ты о том, что они дерутся завтра на рассвете?
      Завтра! Фиону охватил ужас. В последние дни на нее столько всего навалилось, что она совсем забыла о дуэли. Она не хотела ничего спрашивать у Найла, зная, что он все равно не изменит своего решения, тем более, что вызов уже брошен. Завтра!
      Не отвечая на вопрос, Фиона резко произнесла:
      – Зачем ты мне все это говоришь? Надеешься, что я смогу повлиять на него? Если это так, то почему ты не пришел раньше?
      Негодование Фионы нарастало, и она еще пуще напустилась на Митчелла.
      – Ты пришел, чтобы насмехаться надо мной! Тебя ничуть не волнует предстоящая дуэль. Твое единственное желание – поссорить меня с Найлом, но тебе это не удастся!
      Митчелл зашаркал ногами по толстому розовому ковру. Он был смущен, и Фиона поняла, что она права.
      – Я пришел предупредить тебя, так как знал, что Найл этого не сделает, – нарочито беззаботным голосом сказал Митчелл. – После вашей свадьбы он нисколько не изменился, это все тот же Найл. И он не изменится никогда. Разобравшись со Скалторном, он бросит вызов твоему брату, и тогда с этим фарсом, который ты называешь браком, будет покончено.
      Фиона сжала руки в кулаки. Что же делать? Помешать дуэли она не может, остается только одно – молиться и ждать.
      – Найл решил не вызывать Дункана на дуэль. Он обещал мне это, – сказала девушка, давая понять, что знает о планах мужа больше, чем Митчелл. – Он забыл тебе об этом сказать? – ядовито добавила она.
      – Что? Что он тебе обещал? – лицо Митчелла исказилось от ярости. Он вскочил с кресла и двинулся к Фионе. – Ты лжешь! Найл не мог отказаться от своей мести, ведь Макфи упрятал его за решетку. Он убьет этого ублюдка.
      Фиона отшатнулась от него. Мертвенно-бледное лицо Митчелла было совсем рядом, его руки, напоминающие клещи, тянулись к ее шее, девушка оцепенела, все вокруг затмила мутная пелена.
      Фиона бессильно опустилась в кресло. Жуткое видение предстало перед ее глазами. Она снова увидела кровь, стекающую с пальцев Митчелла. Красные капли падали на элегантные туфли мужчины.
      Девушка побледнела, на лбу выступили капельки холодного пота.
      – Что с тобой? – грубо спросил Митчелл, тряся ее за плечо.
      Его прикосновение несло с собой холод. Холод и ненависть.
      – Отойди от меня, – с трудом выговорила Фиона.
      – Ты беременна? – вкрадчиво поинтересовался мужчина. – Скажи мне? – настойчиво потребовал он, крепче сжимая ее плечо. – Ты всеми силами пытаешься удержать Найла и теперь намерена сделать это с помощью ребенка. Я прав? Отвечай, это так?
      Фиона молчала. Она чувствовала, что Митчелл убьет ее, если узнает правду.
      – Уходи, – тихо, но твердо произнесла девушка.
      – Нет! Я останусь здесь до тех пор, пока ты не ответишь на мой вопрос, – сказал Митчелл, снова встряхивая ее.
      Дверь в гостиную распахнулась, и Фиона услышала голос Найла.
      – Что здесь происходит? – взволнованно спросил он. Девушка облегченно вздохнула: ее муж здесь, он позаботится обо всем и избавится от этого страшного человека.
      – Отпусти мою жену, – требовательно произнес Найл.
      Митчелл послушно отошел от Фионы.
      – Найл, – прошептала девушка, протягивая мужу руку.
      Найл быстро подошел к ней и нежно обнял. Фиона благодарно положила голову на его плечо, сразу почувствовав себя в безопасности.
      – Тебе плохо?
      – Она беременна, – быстро произнес Митчелл, – твоя так называемая жена ждет ребенка и не хочет в этом признаться. Но это наверняка так, уж можешь мне поверить.
      Найл посмотрел на Митчелла и взглядом приказал ему замолчать.
      – Ты ошибаешься, – спокойно проговорил Найл, – Фиона просто устала, за последние дни ей многое пришлось пережить.
      Митчелл отступил назад, всем своим видом показывая, что он обижен, а Найл снова занялся своей женой. Он пригладил ее волосы, убрал непослушную прядь со лба и прижал Фиону к своей груди. Найл понял, что Фиона уже успокоилась, но его настораживала ее бледность. Вглядевшись в лицо жены, он догадался, что у нее опять было видение, связанное с Митчеллом. Сердце Найла болезненно сжалось.
      – Зачем ты сюда пришел? – резко спросил он.
      – Я пришел напомнить тебе о предстоящей дуэли, – вызывающе ответил Митчелл, подходя ближе.
      – Почему ты вдруг решил это сделать?
      – Потому что понял, что ты уже не хочешь мстить Скалторну.
      – Спасибо, что напомнил мне о моих обязанностях, – издевательски проговорил Найл, – а теперь уходи. Ты свое дело сделал.
      Митчелл, хлопнув дверью, вышел. Найл какое-то время смотрел ему вслед, затем повернулся к Фионе и спросил:
      – Ты снова что-то видела, верно? Фиона кивнула и тихо проговорила:
      – Это была… это была кровь. И на этот раз она не капала, а стекала с его пальцев, – девушка потерла виски и продолжила: – Митчелл – убийца, теперь я знаю это наверняка, и в ближайшее время он собирается совершить новое преступление.
      Найл обеспокоенно посмотрел на жену. Он не верил ей. Не хотел верить…
      Подхватив Фиону на руки, мужчина усадил ее себе на колени и спокойно проговорил:
      – Расскажи мне все заново. Твое видение наверняка можно объяснить по-другому.
      Фиона вздохнула и подробно описала все, что видела. Потом она просунула руку ему под рубашку и убедительно произнесла:
      – Митчелл – убийца. Другого объяснения и быть не может, поверь мне.
      Найлу стало не по себе.
      – Но это же невозможно. Зачем Митчеллу кого-то убивать?
      Фиона закусила нижнюю губу и, подумав, ответила:
      – У него должна быть какая-то причина, мы просто о ней не знаем.
      – Да нет у него никаких причин, уверяю тебя, – горячо заявил Найл. – Его отец богат. Олпин – единственный сын, наследующий титул виконта. Он завидный жених, хорошо образован и вообще славный малый.
      – Славный малый? – скептически проговорила Фиона, недоверчиво посмотрев на мужа. – По-моему, он похож на отвратительную крысу. Я возненавидела его сразу же, как только увидела. Найл нахмурился.
      – Я знаю, какие чувства ты к нему испытываешь. Митчелл, впрочем, тоже тебя недолюбливает, хотя всегда слыл дамским угодником. Почему так сложились ваши отношения, я не могу объяснить, но на Митчелла это совсем не похоже.
      Фиона наклонила голову и язвительно спросила: