22.17.

– Холбэрд,черт побери! Ну да, конечно же Холбэрд!

– Это, должно быть, Дэвид Холбэрд, – сказал полицейский. – Скраб-Пойнт Роуд. Я сейчас свяжусь с ними.

Стоило Стивену подумать о чем-то другом, как нужная фамилия тотчас же всплыла в его памяти.

В частности, подумать о том, в какую же историю влип он сам.

Они пока не успели далеко отъехать, так что вплоть до самого поворота через заднее стекло патрульной машины ему все еще был виден его побитый «мерседес».

Возможно, именно нью-йоркский акцент шерифа вернул ему память, а может, просто сказалось виски, которым угостил его тот толстяк и которое помогло ему наконец хотя бы отчасти проветрить мозги. И вот Стивен сидит в окружении троих полицейских – он смекнул, что толстяк с револьвером в руке тоже полицейский, хотя по виду и не особо похож. Во-первых, староват для полицейского, да и потом – с какой это стати он возит с собой виски? И все же, скорее всего, он не ошибся.

Итак, трое полицейских.

А сам он сидит на заднем сиденье рядом с самым молодым из них. Трое сраных полицейских.

Вот ведь дерьмо!

Стивен никак не мог сообразить, чего опасается больше – того, что снова возвращается на то жуткое место, или того, что едет в полицейской машине.

– О'кей, – сказал он. – Итак, парни, вы уже поняли, куда вам надо ехать, правильно? Так может, отпустите меня с Богом? У меня и вправду нет никакого желания снова возвращаться туда. Клянусь Господом.

Шериф снял палец с кнопки микрофона автомобильной рации.

– Вы пережили сильный шок, мистер Кэри. Мы это понимаем. Сейчас я свяжусь с нашими людьми и попрошу их прислать также врача, чтобы он оказал вам первую помощь. Поверьте, с нами вам будет гораздо спокойнее.

– Да я и так уже нормально себя чувствую. Нет, правда. Вот и фамилию вспомнил, так ведь? Вернулся бы к своей машине и...

– Ваша машина в ужасном состоянии, мистер Кэри. Ей самое место в ремонтной мастерской. Утром мы об этом позаботимся.

– Но я мог бы подождать и здесь. Мне и в самом деле не хотелось бы...

– Я понимаю ваши чувства, мистер Кэри, однако прошу вас все же поехать с нами. Обещаю, что с вами будет все в полном порядке.

Итак, дело швах, —подумал Стивен. – Полицейские.Вот ведь дерьмо. – Он ощущал на себе взгляд молодого парня и чувствовал себя чем-то вроде циркового уродца.

Перед его мысленным взором всплыла та женщина с топором в руках, разбивающая им лобовое стекло машины. Потом он увидел Мэрион, толстую и голую, лежащую на кровати – язык вывалился изо рта и походил на кусок свежей печени, тогда как шнур от фена для волос глубоко впился в шею.

– ...дом Холбэрда на Скраб-Пойнт Роуд, – сказал в микрофон шериф.

– Сами вы где находитесь? – спросил диспетчер.

– Шестое шоссе, только что миновали лесопосадки.

– Самая ближняя к вам машина, двенадцать-ноль, находится у Хорс-Нек Лэйн. Я послал ее к вам.

– О'кей. И сообщите всем патрульным, которые объезжают дома, пусть тоже к нам подтягиваются. Возможно, придется организовать поиски.

– Понял вас.

– Да, и еще пришлите скорую помощь. Рваные раны, последствия шока. Пострадавший – мистер Стивен Дуглас Кэри, номерной знак штата Коннектикут, номер М, ноль-девять-семь-два-один-пять-один-восемь-четыре-один-один-три-пять-три. А лучше пришлите две скорых. Трудно сказать, что нас может там ожидать. Конец связи.

– Принято. Конец.

Стивену не понравилось, что коп сообщил его имя. Ну зачем им понадобилось сообщать мои имя и фамилию?Наверное, так полагается, – подумал он. И все же у него неприятно засосало под ложечкой и возникло такое ощущение, будто патрульная машина как бы уменьшилась в размерах, спинка переднего сиденья стала давить ему на колени, а сидевший рядом полицейский еще плотнее прислонился к нему своим телом.

Дерьмо собачье, вот что это такое, – подумал он.

Постепенно он все более узнавал детали окружающей местности, заметил, что уже ехал по этой дороге, после чего снова впал в оцепенение, толком не понимая, где они находятся, и мечтая лишь о том, чтобы поскорее убраться отсюда – хотя бы по этой самой дороге. У края придорожной канавы стоял, опасно накренившись, разбитый трактор. Потом промелькнул щит с рекламой виски «Джим Бим». И то и другое одиноко смотрелось на фоне простиравшихся впереди полей.

Теперь они поднимались по склону холма. Где-то поблизости должен был быть съезд на Скраб-Пойнт Роуд – скорее всего, через один или два поворота.

Стивен чувствовал, что что-то было не так.

Коробка у ног шерифа подала голос.

– Шериф? Повторите названное вами имя.

– Кэри. Кабель-Этикетка-Роза-История. Стивен Дуглас.

На другом конце связи возникла пауза, было слышно легкое потрескивание, и еще до того, как снова зазвучал голос диспетчера, Стивен уже понял, что все происходящее отнюдь не дерьмо собачье, что он попал в самую настоящую замазку и что блукавший в подсознании белесый образ чего-то такого, что должно было случиться,возникший у него еще тогда, когда он стоял у изголовья кровати Мэрион за несколько секунд до того как электрошнур обвился вокруг ее шеи, снова возник перед глазами. Внутри него словно что-то сжалось – холодное, пугающее и все же почти приятное, почти красивое. Полегче, —подумал Стивен. – Охолонисъ. Не гони волну.

Извилистая дорога. Шестьдесят миль в час. Слишком быстро. Впереди крутой поворот. Значит, им придется притормозить. Поросшая травой обочина. Можно мягко скатиться по склону. А дальше куда?

Вокруг никого, ни огонька. Дверь они так и не заперли. Подожди-ка, а вдруг все обойдется?Сидевший рядом коп пристально всматривался в его лицо. Входя на поворот, патрульная машина сбавила скорость. Нет, это вовсе не «ничего». Действуй!

–Я так и думал, что ты это скажешь, – послышался голос диспетчера. – Интересно. Примерно час назад мы получили довольно подробную информацию о Стивене Дугласе Кэри, который разыскивается для дачи показаний в связи с убийством...

Стивен распахнул дверцу машины, почувствовал, как в лицо ударил прохладный ночной воздух, бросился в сторону и тут же почувствовал удар от соприкосновения с жесткой землей. Камни больно царапали ребра и бедра, пока он скользил по влажной траве. Машина между тем проехала вперед, затем послышался скрежет тормозов, а он все катился и катился по склону холма, вниз, и вскоре почувствовал, что трава стала гораздо выше. Он перекатывался через заросли рогоза и высокой, типичной для болота густой травы, которая стегала его по лицу и рукам, но все же тормозила падение, покуда не остановился окончательно, застряв в какой-то жиже, тут же услышав стук захлопываемых наверху дверей машины. Резко вскочив на ноги, Стивен, чуть ошалевший от подобной встряски, чувствовал, как земля уходив у него из-под ног, и с трудом удерживал себя на ногах. Потом тряхнул головой и заметил, как с лица слетают капли жидкой грязи.

И, наконец почувствовав под ногами твердую почву, бросился бежать.

За спиной у него, где-то в вышине, плясали и скрещивались лучи фонарей, тут же сместившиеся ниже вдоль склона.

Станут ли они преследовать его?

Мэрион, ну и сука же ты – все же заложила меня. Даже мертвая заложила...

Поначалу Стивен толком даже не видел, куда именно бежит. Впрочем, сейчас это не имело никакого значения. Сначала под ногами была вода, но потом он снова выбрался на сухое место; где вода, где суша, ничего неясно, самое главное – бежать дальше, продираться, поскальзываться на камнях и суматошными взмахами рук отбрасывать от себя жесткие стебли рогоза. Вот, снова вода, на сей раз уже глубже – его окутал запах застоявшегося болота и гниющей растительности. Поняв, что оказался в русле какой-то протоки, Стивен стал медленно пробираться вдоль нее, двигаясь вверх по склону холма.

Впрочем, сейчас это тоже не имело никакого значения. Самое главное, это как можно скорее и дальше убежать от них, что, собственно, он и делал; бежать, бежать и еще раз бежать, к чему его неплохо подготовили месяцы игры в гандбол. А что, черт побери,он все еще достаточно силен, совсем даже не запыхался, а кроме того, одно он знал наверняка – что тот толстяк уж явно не бросится за ним следом.

Чтоб вас всех... —думал он. – Что в вас!..

Ну нет, вам меня не догнать. Вам меня не поймать. Только подберетесь ко мне – а меня уж и след простыл, словно ветерок прохладный улетел.

«Голубой проект», 1967 год. Никогда еще Стивен не чувствовал себя таким свободным.

Он слышал, как между холмами колышется эхо его собственного смеха, различал топот своих ног, внимал чавканью мокрой грязи, устилавшей берега протоки.

Что в вас всех!

Наконец-то заработали и глаза, и сейчас, когда луна снова выплыла из-за облаков, он разглядел в лучах ее света, что оказался в лесу, причем в довольно густом лесу, со всех сторон окруженный деревьями.

Точно, в лесу, —подумал он. – Лес, а значит, масса мест, где можно спрятаться.

Сорвав с шеи новый шелковый галстук, он швырнул его в грязь позади себя и продолжил бег.

22.25.

Манетти снова подбежал к рации.

– ...точно. Сообщите парням из полиции штата, что он выскочил из машины примерно в сотне ярдов от развилки Скраб-Пойнт Роуд и Шестого шоссе. Скорее всего, движется вверх по течению ручья. Мы даже слышали отголоски его смеха – ржал как полоумный. Если он и дальше станет так гоготать, отыскать его будет нетрудно. Держите меня в курсе.

Питерс не отводил взгляда от мелькавшей впереди грунтовой проселочной дороги, высматривая в свете фар признаки малейшего движения.

Он был рад тому, что Манетти не стал тратить время на поиски этого типа, поскольку знавал полицейских, которые ни за что не позволили бы Кэри так просто удрать, – этого просто не позволяло их профессиональное самолюбие. Манетти же, судя по всему, прекрасно понял, что сейчас самое главное – это люди на холме, и даже если этот парень в самом деле совершил убийство, в данный момент на него можно было не обращать никакого внимания.

Они вырулили на подъездную дорожку. Со стороны могло показаться, что половина огней в доме по-прежнему зажжена.

Манетти оставил включенными мотор, фары и мигалку.

Обычно в подобных ситуациях полагалось дожидаться подмоги, однако Манетти принял решение действовать самостоятельно. По словам диспетчера, дополнительные силы прибудут не раньше чем через несколько минут, тогда как в сложившейся обстановке дорога была буквально каждая секунда.

Питерс нащупал рукоятку револьвера, и все осторожно вышли из машины.

Харрисон поводил лучом своего мощного «мэглайта» из стороны в сторону. На подъездной дорожке валялись осколки лобового стекла «мерседеса» Стивена Кэри. И больше ничего.

Питерс окинул взглядом дом. Он увидел крутой склон холма, сваи, которые подпирали проходившую вдоль противоположной стороны дома веранду. Дом оказался двухэтажным; возможно, в нем также имелся подвал. Вот, в сущности, и все.

Питерс смекнул, что, войдя через располагавшуюся перед ним дверь, человек сразу попадал на кухню. Пройдя вдоль обшитой кедровыми досками наружной стены, он повернул за угол и заглянул в окно. В кухонной раковине стояла просторная кастрюля для варки омаров; по полу были разбросаны банки с консервами и столовые приборы. Вроде бы, никакого движения. Он еще немного подождал, удостоверился в том, что все тихо, после чего сделал знак Манетти и Харрисону, которые с ружьями наизготовку стояли у входной двери.

Харрисон надавил на дверную ручку – дверь оказалась незапертой, – резко распахнул ее, и Манетти рванулся внутрь. Метнувшись на то место, где только что стоял шериф, и на всякий случай прикрывая его, Харрисон быстро последовал за ним. Затем он обогнул угол и прошел в холл – Питерсу через окно были видны спальня и лестница, – тогда как Манетти взял на себя кабинет. Вскоре Питерс также вошел в дом, пристроившись за спиной Манетти. Почувствовав запах крови, он сразу понял, кому из них суждено сделать страшную находку, что именно это будет и где она находится.

Дверь он оставил чуть приоткрытой.

Для вентиляции.

Парень лежал на полу неподалеку от одного из компьютеров. И экран монитора, и письменный стол были залиты кровью, как, впрочем, и стены, и очаг округлой формы, и раздвижные стеклянные двери.

Рук и ног у трупа не было.

Их взору предстали также внутренности мужчины. Сердце, печень и почки отсутствовали; внутри, можно сказать, вообще ничего не было, разве что озерцо крови, которая медленно сочилась через отверстие, располагавшееся на том месте, где некогда находились его гениталии – со стороны могло показаться, будто он мочится кровью. Член они найдут, скорее всего, где-нибудь под столом – если вообще найдут.

Манетти неотрывно смотрел на труп.

– Срань Господня... – только и смог вымолвить он.

Питерс прекрасно понимал, что именно в данную минуту чувствовал шериф. Как же пусто и безнадежно бывает на душе, когда опаздываешь в подобных ситуациях.

– А ведь такой хороший парень был, – проговорил Манетти, покачивая головой. – Матерь Божья...

Питерс не спешил встревать с расспросами.

– Холбэрд, да? – наконец спросил он.

Манетти кивнул.

По лестнице спускался Майлз Харрисон. Повернув за угол и войдя в комнату, он побелел при виде представшего его глазам зрелища.

– Нашел что-нибудь? – спросил Манетти. Было заметно, как он старался перебороть собственные чувства. А потом как-то разом принял деловой вид. Уж своих-то парней он знал отлично.

Судорожно сглотнув. Харрисон заставил себя отвести взгляд от тела.

– Взломана дверь в одну из верхних спален. Там наверняка находился ребенок – повсюду игрушки разбросаны. Окно широко распахнуто, как если бы кто-то выбрался через него наружу или, по крайней мере, собирался сделать это. В соседней комнате стоят чемоданы, всякая парфюмерия, женская одежда. В спальне на первом этаже рядом с двуспальной кроватью стоит плетеная колыбелька. В шкафу женская и мужская одежда.

– Как ты сказал? – перебил его Питерс. – Колыбелька? То есть что, здесь еще и младенец был?

Харрисон посмотрел на него, похоже, подумав о том же, о чем подичал и он сам. Итак, дело приобретало еще более скверный оборот.

– Ане могло так получиться, что в ней раньшележал ребенок?

– Кажется, у них недавно родилась дочь, – спокойно проговорил Манетти. – Несколько месяцев назад.

На Питерса снова навалилась, словно вынырнув откуда-то из глубины мозга, тупая головная боль. А может, она там все это время и находилась, и он лишь сейчас заметил это, только сейчас выпустил ее наружу? Он вздохнул, подумал о фляжке, которая лежала во внутреннем кармане пиджака, но тут же отбросил эту мысль. Может, в спальне где-нибудь найдется аспирин?

– Я сейчас, – сказал он.

Лекарство действительно нашлось, и он взял из пачки три таблетки, когда из комнаты, где остались полицейские, послышался какой-то шум – голоса и звуки поспешных шагов. Питерс высунул голову.

Манетти и Харрисон стояли у распахнутой двери. Со стороны могло показаться, будто они намеревались уходить и оставить его одного.

– Эй, что там у вас? – спросил он.

– Кто-то кричал, – ответил Харрисон, держа револьвер наизготовку. – Там кто-то кричал.

Клэр увидела свет автомобильных фар, затем мелькание луча фонаря и подумала: «Слава тебе, Господи!»

Ей казалось, что они уже целую вечность сидят на дереве в надежде лишь на то, что Мелисса будет продолжать спать и что мимо них никто не пройдет. И вдруг ночную темень прорезали лучи света, которые принесли с собой надежду на помощь, безопасность и спасение.

Люк тоже заметил свет.

– Все в порядке! —воскликнул он.

Она отнюдь не рассчитывала на то, что полиция станет прочесывать лес, по крайней мере, не сейчас. Раньше рассвета к этой работе нечего было и приступать. Между тем где-то поблизости все еще бродили эти люди.

И с ними Эми. Где-то совсем недалеко от нее. Первым делом надо было все же слезть на землю.

В последнее время она то и дело подвергала сомнению собственные же решения – неизбежное последствие шока от перенесенного развода. Девять лет назад Клэр отважилась на единственное в своей жизни настоящееприключение, в которое двое взрослых людей отправляются всегда вместе – любовь, обязательство, дом, семья; решилась потому, что, как она полагала, достаточно хорошо знала своего партнера. Оказалось, что не знала.

Если уж в таком деле она допустила промашку, то что же дальше-то будет? Уверенность в себе теперь казалась ей чем-то вроде норовистого жеребца – никак не можешь удержать в руках поводья.

Правда, была еще Эми. Символ надежности и уверенности. Двадцать лет их дружбы практически не оставляли места для сомнений в целесообразности перемен.

– Я первая, – сказала Клэр.

Она укутала Мелиссу в шарф; ребенок открыл глаза и улыбнулся. Клэр попыталась ответить девочке тем же. Потом нащупала ногой верхнюю ступеньку лестницы и начала осторожно спускаться.

Глянув наверх, она увидела присевшего на корточки Люка. Мальчик смотрел на мать так, словно был готов в любую секунду протянуть спасительную руку и удержать ее, если она случайно оступится. Легкий ветерок шевелил ее летнее платье.

Взбираясь на дерево, Клэр обратила внимание на то, что на всей лестнице была только одна сомнительная, не вполне надежная ступенька, и именно на ней она сейчас стояла, стараясь для лучшей опоры сдвинуть ноги поближе к тому месту, где планка была прибита парой гвоздей к остову лестницы. Нахмурив брови и широко раскрыв глаза, Мелисса с серьезным видом рассматривала ее подбородок. Ступенька скрипнула под ногой – скрипнула, но выдержала.

Наконец Клэр ступила на землю и, подняв голову, увидела маячивший на фоне темного неба силуэт Люка, смотревшего на нее с высоты настила.

– Давай! – шепнула она сыну.

Мальчик нырнул под перила и подполз к лестнице. Клэр поспешно скользнула взглядом вправо и влево вдоль тропинки. В груди у нее бурлило яростное стремление броситься вперед и бежать, которое к тому же подстегивал совершенно безотчетный страх: а вдруг полицейская машина не дождется их и уедет. В самом деле, они ведь уже побывали на месте и потому вполне могут уехать, оставив их одних в пустом доме Эми, в котором все еще колыхалось эхо от их безумных воплей.

Люк опустился на колени рядом с матерью, и она погладила его ладонью по спине, затем по груди, желая всего лишь прикоснуться к нему, убедиться в том, что он здесь, в целости и сохранности, что с ним все в порядке.

А потом они вместе пошли по тропинке. Закрывавшие луну облака заставили их сбавить шаг, тем более, что тропинка и без того была темной и узкой. Они медленно миновали неглубокую лощину между двумя холмами и вышли на ее противоположную сторону. Мелисса снова заплакала, легонько ударяя Клэр своими крохотными ручонками, а потому она плотнее прижала ее к себе, похлопывая и поглаживая ладонью спину девочки, пока та не успокоилась.

Оказавшись на вершине холма, они окинули взглядом темные заросли кустов; дальнейшую панораму заслоняли высокие деревья, а потому им так и не удалось увидеть освещенные окна дома. Небо постепенно прояснялось, и Клэр начала различать вспышки цветных огней – это работала мигалка патрульной машины.

Полиция. Безопасность. Они начали спуск.

Облака огибали луну, и несколько секунд оба шли, залитые ее ярким светом, но вскоре вверх взметнулись стволы деревьев, сомкнувшиеся своими верхушками над тропинкой и тем самым преграждавшие доступ лунному свету.

Тропинка стала более каменистой, и Клэр пару раз опасно споткнулась. Ей все же удалось удержаться на ногах, но от резких рывков Мелисса снова заплакала – протестующе и одновременно удивленно; тогда она снова стала поглаживать девочку, нежно убаюкивая ее на своих усталых руках.

Затем тропинка снова вышла на открытое место, и они опять подставили свои тела лунному свету; впереди оставался последний ряд деревьев, сразу за которым, буквально в нескольких ярдах, начинались поля.

– Пошли, – сказала Клэр. – Быстрее.

Люк хотел было вырваться вперед и побежать перед матерью, но что-то заставило ее удержать его, – от резкого рывка мальчик даже чуть было не упал, и она тут же пожалела о своем поступке, об этом отказе, а когда задалась вопросом о том, что именно заставило ее поступить так, тут же увидела мужчину, который, выйдя из-за деревьев, шагнул им навстречу.

Ну ты, сукин сын, —подумала она, – а ну пошел прочь.

Как же нечестно это было. Мысленно она все еще продолжала видеть пробивавшийся со стороны основания холмов свет фар и мелькание мигалки, представляла себе, как нежные и такие неловкие руки полицейского принимают у нее Мелиссу, смотрела на то, как они с ружьями наизготовку бегут вверх по холму – спасать Эми...