ГЛАВА XXVII

Когда они выехали из котловины на широкий луг, Мак-Дональд поехал между Альдосом и Иоанной, а вьючные лошади последовали за ними. Как только они обследовали всю долину, старый Дональд сказал:

— Мы опередили их, Джонни. Куэд и Ранн поднимаются сюда с другой стороны горного хребта, и я так полагаю, что они сейчас от нас на расстоянии одного дня, а может быть, даже нескольких часов и даже всего только одного часа. Я не могу вам это с точностью определить. Позади нас осталось еще много золота. Оно спрятано там повсюду. У Калкиса оно под полом. у Уатта — тоже, а в самой реке и в ее высоких берегах. — его несметное количество! Здесь везде кругом золото, Джонни, — оно здесь повсюду!

Он указал перед собой на то место, где долина образовывала между двух больших гор зеленую ложбину. Это было в полумиле расстояния от них.

— А вот это — проход, — указал он. — Ведь это недалеко отсюда, Иоанна? Не правда ли?

Его молчания точно не существовало; он разговорился.

— Но в ту ночь, — продолжал он, — это расстояние показалось ужасным. Это было в ноябре, сорок один год тому назад. Было страшно холодно, снег был глубокий. Было настолько холодно, что моя Джен схватила воспаление легких, и это заставило ее отправиться немного позже. Теперь это место уже не кажется крутым, а тогда оно было совсем крутое — изволь пробираться через него по снегу в два фута толщиной. Я так полагаю, что пещера не должна быть отсюда дальше чем в пяти или шести милях, а может быть, даже и меньше, но мы тащились туда двадцать часов. В ту ночь выпало так много снега и дул такой резкий ветер, что нам оставалось или погибнуть, или отдаться в руки наших преследователей.

— Но почему же вы предпочли именно бежать с вашей Джен? — спросил его Альдос. — Я знаю, что угрожало ей нечто худшее, чем смерть. Но зачем же вам понадобилось именно бежать? Разве вы не могли защищаться, оставаясь на месте?

Мак-Дональд покачал головой.

— Ах, Джонни, Джонни! — вздохнул он. — Если бы только я мог! Ведь когда я убежал к себе в хижину и забаррикадировался в ней с Джен, то на меня напали пять мужчин! Пятеро на одного! Я стрелял в них из окошка, и потому они боялись вламываться ко мне в хижину. Но к вечеру у меня не осталось ни одного патрона. Вот почему, как только настала ночь, нам ничего не оставалось делать, как только скрыться от них тайком. Я знал, что все равно они заберутся к нам в полночь. Ну, я убил бы в рукопашном бою одного из них или двух, а дальше что? Что я делал бы с остальными тремя? Вот почему мы ушли.

Мак-Дональд, как обычно, ускакал от них вперед на разведку, а Иоанна и Альдос остановили своих коней и подождали, пока подтянулся караван.

Им показалось, что они въезжали теперь в то самое место, откуда исходил раздававшийся в горах таинственный рокот. Только через час после этой остановки они снова были все вместе на вершине перевала, и здесь Мак-Дональд вдруг резко свернул направо и по высохшему ручью, когда-то протекавшему в этих местах, поскакал дальше. По мере того, как они продвигались вперед, рокот становился к ним все ближе и ближе и теперь превратился уже в рев. Мак-Дональд свернул опять, и через четверть часа они уже находились у края небольшой долины, вокруг которой отвесными стенами поднимались скалы настолько высоко, что скрывали заходившее солнце. Рев водопада слышался отсюда совсем близко. Казалось, что это глухо ворчало самое лютейшее из чудовищ, которое схватили и спрятали в глубокую подземную пещеру.

Мак-Дональд осадил лошадь, Альдос и Иоанна подъехали к нему. Лицо старика светилось радостью и торжеством.

— Я так и думал, Джонни, что это недалеко! — крикнул он Альдосу. — Но в ту ужасную ночь, в ту страшную ночь, когда я и Джен брели сюда, — на это ушло у нас двадцать часов!

— Значит, мы теперь близко от пещеры? — спросила Иоанна.

— Думаю, что не более полумили отсюда. Но здесь мы должны остановиться. Здесь на нас уже никто не нападет! Они уже не смогут нас найти. К тому же вот с этого места мы можем обозревать сразу обе долины.

Зная, чего страстно хотелось Мак-Дональду, и читая это по его лицу, Альдос подошел к нему, когда они спешились.

— Если у вас хватит еще времени на это, — обратился он к нему, — то поезжайте туда поскорее один! А я уж устрою, Мак, лагерь и без вас!

Мак-Дональд подумал.

— Видите вы вон ту расселину, — сказал он, — как раз перед вами по ту сторону долины? Это путь к проходу. Джонни, это кажется теперь прямо невероятным, это кажется просто сном, как только я подумаю, что мы тащились сюда двадцать часов! Но вот в этой самой долинке снег доходил мне до пояса и пробираться через него было просто мучительным делом, мы двигались, как черепахи. Я так полагаю, что пещера должна находиться невдалеке от этого прохода.

— Так хватит с вас времени до захода солнца?

— Конечно, я мог бы даже услышать оттуда звук вашего выстрела. Я могу доскакать туда за пять минут и вернуться обратно через час.

— Так поезжайте, — посоветовал ему Альдос. — Опасности ведь нет никакой!

Старый Дональд глубоко вздохнул.

— Я думаю, что успел бы это сделать, — сказал он, — конечно, если, вы и Иоанна ничего не имеете против.

Он огляделся и указал на громадный камень.

— Разбейте палатку как раз около него, — сказал он. — Свалите в кучу все седла, одеяла и корзины так, чтобы все это окружало его со всех сторон и походило на настоящий военный лагерь, Джонни. Но, это, конечно, будет только декорация. Видите там, наверху, кедровые и сосновые заросли? Устройте для Иоанны из них убежище, сделайте шалаш и втащите в него все лучшее: одеяла, попоны, войлоки и золото. И если что-нибудь случится без меня, то…

— То они наткнутся на настоящий лагерь? — воскликнул Альдос. — Это блестящая идея!

Мак-Дональд вскочил на коня и помчался галопом по направлению к проходу.

Было уже совсем темно, когда Альдос заготовил, наконец, кедровых и сосновых веток для Иоанны. Он знал, что в эту ночь не придется разводить огня даже для того, чтобы сварить чай; и когда он и Иоанна заготовили все нужное для холодного ужина, то они отправились к небольшому, протекавшему невдалеке ручейку за водой. Готовый к немедленному отпору в случае нападения, он держал в руках ружье, а Иоанна несла ведро. Когда они шли так в темноте, Иоанна близко прижалась плечом к Альдосу и сказала:

— Джон, я видела, как ты и Дональд были осторожны всю дорогу сюда, на Север. Я знаю, кого вы боялись. Кульвер Ранн и Куэд следуют за нами по пятам за золотом и уже от нас недалеко. Но почему именно Дональд все время повторяет, что они, без сомнения, нападут на нас или что нам придется напасть на них? Я этого никак не могу понять, Джон. Если тебе не нужно золота, как ты говорил мне однажды, и если мы завтра найдем эту Джен или даже, быть может, сегодня вечером, то зачем нам задерживаться здесь, чтобы связываться потом с какими-то Куэдами и Кульверами Раннами? Скажи мне, Джон.

Он не мог видеть ее лица в темноте и был рад, что и она тоже не могла видеть его.

— Если мы сможем обойтись без драки, — солгал он, — то тем будет лучше.

Он знал, что если бы не было темноты, то она сразу же догадалась бы, что он ей солгал.

— Но ведь ты не будешь драться из-за золота? — спросила она его. — Ты обещаешь мне это, Джон?

— Да, я обещаю тебе это. Клянусь тебе.

Она радостно засмеялась.

— Значит, если они не догонят нас завтра, то мы немедленно отправимся домой? — спросила оона, и он почувствовал как он затрепетала. — Я не думаю, чтобы они нашли нас. Зачем им идти через такие ужасные места, если они стремятся к золоту? Ну, зачем, Джон? Для чего им нужно идти за нами по пятам, если мы оставляем им все?

Она повела плечами и продолжала:

— Как бы я желала, чтобы мы не брали с собой этого золота! Как бы мне хотелось, Джон, бросить его здесь!

— Но ведь то, что мы взяли с собой, — постарался он ее разуверить, наполнив водой ведро и собираясь возвращаться назад, — стоит больше тридцати или сорока тысяч долларов. Мы могли бы употребить их на добрые дела.

Сказав это, они остановились и прислушались. До них ясно долетел звук приближавшихся лошадиных копыт. Мак-Дональд вместо одного часа отсутствовал уже два, и они думали, что это был он. Альдос послал ему сигнал, крикнув по-совиному. Такой же ответный сигнал долетел издали и до них. Минут через пять Мак-Дональд был около них, спешился и пока расседлывал лошадь и спутывал ее, не произнес ни слова. Со своей стороны и Иоанна с Альдосом не задавали ему вопросов, от наплыва которых так и трепетали их сердца. И когда, наконец, Мак-Дональд заговорил, то голос его дрожал от волнения.

— Ну, что вы видели или слышали без меня, Джонни? — спросил он.

— Ровно ничего. А вы, Дональд?

В темноте Иоанна подошла к старику, взяла его за руку и тихонько пожала ее; ей показалось, что рука Мак-Дональда дрожала.

— Вы нашли Джен? — спросила она шепотом.

— Да, я нашел ее, дорогая Иоанна.

Затем она вспомнила о том, что говорил ей раньше Альдос, зажгла две свечки, которые они укрепили повыше, чтобы было посветлее, усадила на траву сперва Альдоса, потом Мак-Дональда и стала угощать их фасолью с ветчиной, мясными консервами, печеньем и молоком в жестянках, а сердце у нее так и разрывалось на части от нетерпеливого желания узнать поскорее, что происходило в пещере, и о Джен. Много ей помог в этом и свет от свечек, потому что благодаря ему она увидела, что лицо Мак-Дональда было совершенно спокойное, несмотря на трепет руки, который она почувствовала; вся фигура его была исполнена глубокого спокойствия. Женское чутье подсказало ей, что в этот вечер ему было не до слов, — так было полно его сердце — и когда он только едва прикоснулся к еде, то она не заставляла его есть больше. Затем, когда он встал и молча направился в темноту, она вернула Альдоса назад; а потом, когда она расположилась на ночлег, шепнула Альдосу:

— Я знаю, что он нашел свою Джен, которую так хотел найти, — и потому теперь счастлив. Мне кажется, что он ушел от нас один нарочно, чтобы поплакать.

А еще через некоторое время, когда Альдос сидел во мраке один, до него вдруг донеслись рыдания: это плакала, как дитя, Иоанна.

ГЛАВА XXVIII

Альдос так и не добился от Мак-Дональда, спал ли он хоть сколько-нибудь за всю эту ночь, Спустя некоторое время после полуночи он пошел навестить его и нашел старого горца прислонившимся спиной к камню и бодрствовавшим,

— Я все равно не буду спать! — прошептал он, когда Альдос заставлял его прилечь. — Походить взад и вперед еще могу, а уж заснуть — нет, Джонни, уж извините! Не смогу.

В этот час вся долина была ярко освещена звездами.

— Отоспимся послезавтра! — сказал Мак-Дональд с такой решительностью в голосе, что у Альдоса похолодела кровь.

— Так вы уверены, что они уже завтра на нас нападут?

— Да. Ведь это та самая долина, Джонни, на которой стоят и наши хижины. Она— изогнулась, как подкова. Вот с этой самой вершины мы сможем увидеть их, с какой бы стороны они ни подъезжали. Они должны направляться к хижинам. Там, вот под этой скалой, есть маленькое укромное местечко. Вы не могли его заметить, когда объезжали его, но оно дало бы нам преимущество перед ними шагов на двести. Мы могли бы пропустить их мимо себя на двести шагов и затем…

Он выразительно повел плечами и при свете звезд Альдос увидел на его лице улыбку.

— Ну, это совсем было бы похоже на убийство! — испугался Альдос.

— Почему? — возразил Мак-Дональд. — Это была бы простая самозащита! Если мы так не поступим, Джонни, если мы не нападем на них первыми, то случится то же самое, что произошло здесь сорок лет тому назад. И именно с Иоанной!

— На двести шагов!.. — возмущался Альдос, стискивая зубы. — Но ведь там было пятеро на одного!

— Прежде всего они войдут в избушки, — продолжал Мак-Дональд, — На некоторое время двое или трое останутся у лошадей и в первую очередь мы примемся за них. Заслышав наши выстрелы, те выбегут из избушек — и все готово! Вы не промахиваетесь, Джонни, на двести шагов?

— Нет, не промахиваюсь.

— В таком случае я пойду, немножко разомнусь.

И Мак-Дональд ушел.

Два часа Альдос. оставался один. Он знал, почему Мак-Дональд не мог заснуть, и догадывался, куда он ушел теперь. Он представлял себе его сидевшим при свете звезд у своей старой избушки и разговаривавшим с тенью Джен. И все эти два часа он старался убедить себя, что то, что должно случиться завтра, действительно необходимо.

Было уже три часа, когда возвратился Мак-Дональд. В четыре часа Альдос разбудил Иоанну. В пять они позавтракали, и Мак-Дональд стал собираться куда-то с подзорной трубой. Альдос заметил, что несколько минут Иоанна разговаривала с ним наедине, и что глаза ее заблестели; вообще она была особенно внимательна к тому, о чем он с ней вел разговор. Значение этого оставалось неясным для Альдоса до тех пор, пока она сама не стала просить его отправиться вместе с Мак-Дональдом.

— Ум хорошо, а два лучше, Джон, — говорила она ему, — а я здесь в полной безопасности. Все время я буду видеть вас, а вы будете видеть меня, если я от вас не сбегу.

И она весело расхохоталась.

— Ведь я здесь в безопасности, Дональд? — обратилась она к старику.

— В совершеннейшей безопасности, — ответил он, — но только в полном одиночестве.

Иоанна приблизила губы к уху Альдоса.

— Мне необходимо, миленький, остаться ненадолго одной, — зашептала она ему с такой таинственностью, которая устраняла с его стороны всякую возможность расспрашивать и заставила его покорно отправиться вместе с Мак-Дональдом.

За несколько минут они добрались до того места на горе, с которого, по словам Мак-Дональда, могли видеть всю долину и ту щель, сквозь которую прошли вчера вечером. Утренний туман еще расстилался внизу, но по мере того, как он под действием солнца начинал таять, перед Альдосом и Мак-Дональдом стала разворачиваться великолепная панорама. И когда, наконец, перед ними показались даже самые отдаленные места, то Мак-Дональдом стало все больше и больше овладевать разочарование. Полчаса после того, как рассеялся туман, он не говорил и не отводил глаз от подзорной трубы. В миле от себя Альдос увидел трех оленей, пересекавших долину, а немного позже на зеленом лугу заметил какую-то движущуюся массу, в которой узнал медведя. Он не заговаривал с Мак-Дональдом, пока тот не отвел глаз от трубы.

— Я осмотрел всю долину на восемь миль в окружности, — обратился он к Альдосу, — и должен сказать, что не заметил на всем этом пространстве ни единой души. А я воображал, Джонни, что они будут здесь уже сегодня!

Альдос то и дело оборачивался назад в сторону своего лагеря. Два раза ему удалось увидеть Иоанну. Теперь же он посмотрел туда в подзорную трубу. Ее не было нигде. С некоторой тревогой он передал зрительную трубу Мак-Дональду.

— Я не вижу Иоанны! — забеспокоился он.

Мак-Дональд взял подзорную трубу. Пять минут он обозревал лагерь, затем медленно перевел ее на запад, сразу опустил и слегка вскрикнул.

— Джонни, — обратился он к Альдосу, — она только что вошла в проход! Как только я нашел ее, она тотчас исчезла!

— Вошла?.. В проход?.. — ужаснулся Альдос, вскочив на ноги. — Мак!..

Мак-Дональд тоже вскочил и стал рядом с ним.

И вдруг он расхохотался таким смехом, который мог разубедить хоть кого угодно.

— Она провела нас, — все еще продолжал он смеяться. — Она оставила нас в дураках! Ведь я сам, сам лично рассказывал ей, где находится у прохода пещера и как в нее попасть! Она даже расспрашивала меня, сколько потребуется времени, чтобы туда пройти и вернуться обратно, и я откровенно сообщил ей, что на каждый конец Потребуется не более получаса. Она побежала в пещеру, Джонни!

Говоря это, он все время смотрел в подзорную трубу, а Альдос стоял и с удивлением и некоторой боязнью посматривал в сторону прохода.

— В таком случае пойдемте за ней! — добавил Мак-Дональд. — Куэд и Ранн все равно не придут сюда раньше, чем через два или три часа, так что еще успеем.

И он снова расхохотался.

— А здорово она провела нас, Джонни! — продолжал он. — Так провела, что лучше и не надо. Но что за дух у этой женщины, что за дух! Пойти туда одной!..

Альдосу хотелось бежать со всех ног, и он едва сдерживал себя, чтобы равняться с Мак-Дональдом. Сердце его было полно предчувствий, когда они торопливо спустились с горы и пересекли долину. Но как бы скоро они ни бежали за Иоанной, это мало утешало Альдоса. Она опередила их на полчаса, когда они еще только дошли до устья прохода. Полчаса они шли по этому проходу между двух больших гор, пока, наконец, Мак-Дональд не указал ему вперед и не воскликнул:

— А вот и пещера!

На душе у Альдоса стало легче. Они увидели вход в пещеру еще за двести шагов. Это было широкое, но низкое отверстие в совершенно отвесной северной стене прохода, и перед ним, точно вытекавшая из пещеры река, лежала полоса белого мягкого песка, похожая на громадную шкуру зверя, разостланную среди хаотически разбросанных щебня и камней. С первого же взгляда Альдос догадался, что когда-то сквозь эту пещеру протекала подземная река. Мягкий песок заглушал их шаги, когда они подошли совсем близко. У самого входа в пещеру они немного задержались. Внутри было достаточно светло. Как раз посредине они увидели Иоанну. Она стояла на коленях спиной к ним, не замечая их.

Они подошли к ней почти вплотную, когда она, наконец, их услышала. Сильно испугавшись и вскрикнув, она вскочила на ноги, и Альдос с Мак-Дональдом увидели, что она там делала. Из белого песка еще торчал тот сосновый столб, который Мак-Дональд вкопал около могилы сорок лет тому назад. Вокруг него и могилы были теперь насажены горные астры и гиацинты, которые Иоанна принесла с собой. Ни слова не говоря, Альдос взял ее за руку и долго вместе с ней смотрел на могилу. А затем обернулся немного и увидел, что Дональд зашагал обратно к выходу и выглянул из пещеры на горы. Через несколько минут старик вернулся обратно, и Альдос заметил у него на лице какое-то странное и совсем не подобавшее этому месту вечного успокоения выражение. Он подошел к нему. Иоанна тоже.

— Если я не ошибся, Джонни, — сказал Мак-Дональд, — то я слышал сейчас ружейный выстрел!

Они все трое прислушались.

— Вот там, в той стороне! — указал Мак-Дональд на юг. — Не лучше ли нам, Джонни, поскорее вернуться к себе в лагерь?

Он со всех ног бросился вперед, за ними последовали Альдос с Иоанной.. Она задыхалась от волнения и возбуждения, но вопросов не задавала. Мак-Дональд стал прямо перепрыгивать с камня на камень, на ровных же местах он просто бежал. Он добежал до края долины шагов на четыреста или на пятьсот раньше их, и пока они подходили к нему, рассматривал местность в подзорную трубу.

— С этой стороны их нет! — крикнул он им. — Они идут с другого конца долины, со стороны противоположного колена!

Он с треском сложил свою трубу и повесил ее через плечо. Затем указал на лагерь.

— Отведите Иоанну туда! — скомандовал он. — Наблюдайте за проходом, по которому мы шли, и ожидайте моего возвращения. Я взойду на эту гору и осмотрю местность!

Последние слова он бросил уже через плечо, так как бегом побежал по скату долины. Только один раз за всю жизнь Альдос видел такую быстроту — это в тот вечер, когда на Иоанну было совершено нападение. Он был убежден, что Мак-Дональд нисколько не сомневался в выстреле, а выстрел мог значить только одно — близость Мортимера Фиц-Юза и Куэда. Почему они предпочли подойти к ним именно с той стороны, он уже не задавал себе этого вопроса, так как со всех ног спешил с Иоанной к лагерю. Пока они бежали, Дональд уже преодолел две трети расстояния к горе. Альдос посмотрел на часы, и странная дрожь пробежала по всему его телу. Ведь всего только какой-нибудь час прошел с тех пор, как они оставили гору, чтобы отправиться за Иоанной, а за такое время для врагов было бы совершенно невозможно преодолеть даже и трети того расстояния в восемь миль, которое обозревал Мак-Дональд в подзорную трубу. Значит, Мак-Дональд просто ошибался! Звук выстрела, если только то был он, должен был бы долететь до них совсем с другого направления!

Он хотел крикнуть об этом Мак-Дональду, предупредить его, но тот был уже далеко. Кроме того, если это предположение верно, то все равно Мак-Дональду в том направлении опасность не угрожала. Она приближалась к ним с севера, из-за того обрыва, под которым раздавался рев водопада. Альдос посмотрел на Иоанну. Она следила за каждым его движением и часто дышала.

— Пока Мак-Дональд обозревает окрестности, — обратился он к ней, — давай исследуем обрыв! Нет ли их под ним?

Иоанна последовала за ним в нескольких шагах позади. По мере приближения к водопаду рев воды доносился громче. После того, как перестали попадаться крупные камни под ногами, почти сплошь покрывавшие землю, шагах в двадцати от края пропасти Альдос взял Иоанну за руку. Они подошли к самому краю и заглянули вниз. Футах в пятидесяти под ними, узко сжатый между двумя отвесными скалами, поднимавшимися, как стены, бежал ручей, и, падая вниз, ревел. Вдруг Альдос услышал испуганный крик Иоанны. Она крепко вцепилась ему в руку и точно зачарованная смотрела вниз. Сбегая как по мельничному лотку, вода пенилась, точно взбитое мыло. Из-под этой пены там и сям вываливались острые подводные камни, казавшиеся громадными чудовищами, затеявшими в этом месте какую-то дикую игру, волновавшими воду и рычавшими. Дальше камней было намного меньше. Когда Альдос всматривался во все эти места, Иоанна вдруг вскрикнула еще громче, оттащила его от обрыва и указала ему в сторону палатки.

Из-за камней кто-то вышел. Это была женщина. Ее волосы дико развевались и были черны, как вороново крыло. Она бросилась прямо к палатке, приподняла полу и заглянула внутрь. Затем обернулась и громко и жалобно стала кричать. Увидев Альдоса и Иоанну, она со всех ног побежала к ним. Они тоже бросились к ней навстречу. Вдруг Альдос остановился и, боясь за Иоанну, взял наперевес ружье и посмотрел в сторону камней, из-за которых появилась женщина. Но тут же оба узнали ее. Это оказалась Мари, та самая женщина, которая в Желтой Голове разъезжала на медведе и благодаря которой Мортимер Фиц-Юз купил Джо Дебара!

Задыхаясь от усталости и волнения и в то же время рыдая, она подошла к ним заплетающейся походкой. Некоторое время она не могла произнести ни слова. Платье на ней было в клочьях, лиф был так разорван, что обнажал шею и плечи; все лицо и грудь были в крови, черные глаза блуждали, как у безумной. Она никак не могла пересилить в себе одышки и то и дело хваталась за Иоанну и поглядывала на Альдоса. Она указывала на скалы, в хаотическом беспорядке нагромоздившиеся между палаткой и ущельем, на дне которого ревел водопад, и вдруг сразу заговорила:

— Они идут! Они идут! — закричала она, точно в истерике. — Они убили Джо, они замучили его и теперь идут сюда, чтобы убить и вас!

Она прижала руку к груди, а затем указала на ту гору, куда ушел Мак-Дональд.

— Они увидели его, — продолжала она, — и послали туда двух человек, чтобы подстрелить его, а все остальные идут сюда вот через эти скалы.

А затем, громко зарыдав, она бросилась к Иоанне.

— Они убили Джо, — застонала она. — Они убили Джо и теперь идут сюда, чтобы схватить живьем вас!

Выражение, с каким она произнесла эти последние слова, точно молотом ударило по голове Джона Альдоса.

— Беги скорее в кустарники! — обратился он к Иоанне. — Беги туда и спрячься там скорее!

Мари бросилась к ногам Иоанны и, зарыдав, закрыла лицо руками и закачалась всем телом.

— Они убили его, они убили моего Джо, — причитала она. — И это все я, я одна виновата! Я втянула его в это дело! Я предала его! Но ведь я же любила, любила его!

— Беги же, Иоанна! — крикнул Альдос во второй раз. — Как можно скорее беги в кусты!

Вместо того, чтобы подчиниться ему, Иоанна опустилась на колени перед Мари.

Он подошел к ней, чтобы убедить, но это ему не удалось: точно груда холодного свинца вдруг сдавила ему сердце. Со стороны горы, куда прямо на верную смерть отправился старый Дональд, вдруг послышался острый, короткий выстрел, затем другой и третий, — такие, точно кто-то щелкнул в воздухе длинной плетью, и он понял, что это стрелял не Мак-Дональд.

А затем он увидел, как на скалах из-за палатки появилось вдруг сразу несколько человек.

ГЛАВА XXIX

От крайнего удивления Альдос не мог даже стрелять. Мари сказала, что два человека были посланы за Мак-Дональдом. Он сам слышал три выстрела, раздавшиеся в миле расстояния с противоположной стороны, и она рыдала сейчас, что ее Дебара убили. Значит, не хватало троих. Он ожидал поэтому, что будет иметь дело только с Куэдом и Фиц-Юзом, — и вдруг их оказалось на скалах сразу шестеро! Он моментально сосчитал их, когда они спускались со скал на равнину, и хотел было стрелять, но вспомнил об Иоанне и Мари. Они все еще находились позади него, сидя на земле. Выстрелить с того места, на котором он стоял, значило бы привлечь на женщин целый град пуль. Поэтому он крикнул Иоанне, чтобы она была поосторожнее, и отбежал в сторону на двадцать шагов, чтобы она не оказалась в центре боя. Тут только его заметили нападавшие.

За триста шагов он не мог бы попасть наверняка в Куэда или в Мортимера Фиц-Юза. Поэтому он выпалил прежде всего в группу из трех человек, и один из них тут же повалился. Ему ответили на этот выстрел, и пуля пролетела над его головой с таким визгом, точно раздирали на две части тонкую плотную материю. Прежде чем выстрелить во второй раз, он бросился на колени, и пуля разрезала воздух как раз на том самом месте, где он стоял. Треск выстрелов не торопил его. Он знал, что у него оставалось всего только шесть патронов, всего только шесть штук, и потому должен был хорошо прицеливаться. Он сделал второй выстрел, и тот человек, в которого он стрелял, сделал вперед три или четыре шага и повалился, как подкошенный, лицом вниз. Сперва Альдосу показалось, что это был Мортимер Фиц-Юз, но он ошибся. Фиц-Юз оказался на ногах. Альдос прицелился в него, спустил курок, но промахнулся.

Два других стрелка опустились на колени и стали в него тщательно прицеливаться. Альдос взял на прицел ближайшего из них и пронзил его пулей навылет через грудь. А затем точно какая-то всесокрушающая тяжесть свалилась на него и ошеломила. Красное зарево разлилось перед его глазами, и он стал в нем утопать; в ушах затрезвонили колокола; он потерял способность видеть; что-то сдавило его, и он вскрикнул. Но он взял себя в руки, стряхнул с себя все это, в глазах немного просветлело, и он стал видеть опять. В руках у него уже не было больше ружья, и он стал подниматься на ноги. В двадцати шагах от себя он увидел двух человек, которые бежали прямо на него. Мгновенно голова протрезвела. Пуля только контузила, оглушила его, но он не был ранен.