Никогда в жизни Синтия так не тяготилась своим собственным обществом. И никогда не приветствовала наступление понедельника с таким нескрываемым облегчением. Она отправилась в дальний путь в Эванстон, впервые наслаждаясь толкотней в метро и в автобусе. С особым удовольствием она обдумывала, что предложит вниманию семейства Конрой, когда вечером они все соберутся дома, и что же именно приготовит, чтобы порадовать Реджи, когда он вернется после первого дня на работе.

Но, уже подходя к трехэтажному особняку, вдруг почувствовала, что радостное настроение будто растаяло, испарилось. Теперь ей казалось непривычным и странным прийти в этот дом и обнаружить его пустым... За уик-энд она так и не смогла дозвониться до Кормакса и сейчас должна была решить, какую же записку оставить ему: легкомысленно-небрежную с сообщением о том, что «худшее» им больше не грозит, или просто с просьбой перезвонить ей.

С тяжелым сердцем Синтия порылась в сумке, достала ключ и вошла. Записка была не нужна – Реджиналд стоял в холле и смотрел на нее. Не говоря ни слова, он заключил ее в объятия, прижал к себе и впился в ее приоткрытые губы жадным поцелуем. Она ответила с такой страстью, что голова ее закружилась, и Синтия чуть пошатнулась, когда он оторвался от нее.

– Что ты здесь делаешь? – задыхаясь, пробормотала она.

– Тебя жду, – ответил Реджиналд и снова припал к ее губам, как путник, двое суток блуждавший по пустыне и наконец пришедший к оазису.

Лишь через пять минут Синтия нашла в себе силы прервать поцелуй и спросить:

– Ты неважно себя чувствуешь?

– Я потрясающе, изумительно хорошо себя чувствую, – ответил Реджиналд, снова наклоняясь к ее губам. – Теперь, когда ты рядом, мне ничего больше не надо. – Он сжал ее талию с такой силой, что Синтия пискнула. – Черт, прости...

– Неважно, не имеет значения... Я не беременна! – выпалила Синтия и сразу заметила, как радостное оживление слетело с его лица.

– Когда ты узнала? – сдержанно спросил он.

– Позавчера утром.

– Два дня назад? И тебе в голову не пришло сообщить мне?

Синтия вызывающе вздернула подбородок.

– Я звонила. Много раз. И каждый раз включался автоответчик. Не могла же я рассказать машине... так что решила оставить тебе записку, как и обещала.

– Ты предпочла такой вариант вместо того, чтобы сказать мне лично? – спросил он.

– Нет. Я очень рада тебя видеть. – Это было слишком слабое выражение переживаемых ею чувств. – Но ты не сказал, почему ты дома, Реджиналд.

– Я решил провести здесь еще недельку.

– Почему же не позвонил мне?

– Да что я, совсем дурак, что ли? Ты бы тогда не пришла. – Он так посмотрел на ее рот, что даже без поцелуя голова Синтии снова пошла кругом. – Так, значит, беспокоиться не о чем?

– Нет.

– И ты довольна?

– Конечно. – Синтия отвела глаза в сторону. – Если бы ты позвонил мне в уик-энд, я бы рассеяла и твои тревоги.

– Ты ждала моего звонка, после того как заявила, что не хочешь иметь со мной ничего общего?

– Да, – еле слышно прошептала она.

Реджиналд немного оттаял и улыбнулся.

– Я ездил к маме. В пятницу, когда приходил к тебе, я собирался пригласить тебя с собой, но сама знаешь, как все обернулось...

Синтии хотелось плакать. После мучительно-томительного, унылого уик-энда мысль о том, что это время она могла бы провести с ним, была болезненной.

– Я надеялась, что ты позвонишь, потому что хотела объяснить свою точку зрения лучше, чем мне это удалось в последний раз.

– Попробуй сейчас, – предложил Реджиналд.

Синтия посмотрела ему в глаза и начала:

– Если бы оказалось, что я беременна, то наши отношения не могли бы продолжаться. Я не желаю никаких связей с тобой, основанных на обязательствах.

– Как же ты хотела, чтобы развивались наши отношения, если бы случилось «худшее»? Это был бы такой же мой ребенок, как и твой. Даже если бы ты отказалась иметь со мной дело, я бы потребовал осуществления отцовских прав. Если только...

– Если – что?

– Если только ты решила бы не доводить дело до родов.

Синтия тяжело сглотнула.

– Ты имеешь в виду аборт?

– Да, – невыразительным тоном ответил Реджиналд. – Хотя раньше мне и в голову не приходило, что такой вариант возможен.

– А он и не возможен для меня. Меня воспитали в глубоком уважении к любой жизни, особенно человеческой.

– Да, но ребенок сильно осложнил бы твою жизнь, даже несмотря на мою помощь.

– Ничего, как-нибудь справилась бы, да и родители смирились бы в конце концов. Но я рада, что этого не случилось. Хотя мы наверняка пришли бы к согласию в отношении малыша.

– Очень рад, что ты так думаешь. Но раз уж ребенка нет, то как мы будем жить дальше? И не смотри на меня так удивленно. Ты прекрасно знаешь, что мы более чем неравнодушны друг к другу. Не будешь же ты отрицать это?

– Даже не попытаюсь.

– Тогда оставь всю эту чушь по поводу работодателя и скромной кухарки. – Он зловеще улыбнулся. – Или я откажусь от твоих услуг, мисс Синтия Стэджерфорд.

– Ты и правда так поступишь?

– Безусловно, если это пойдет мне на пользу.

– Но это нечестно! – с жаром воскликнула она. – Ты же знаешь, что мне нужны деньги!

– В любви все средства хороши, Синтия!

– В любви? Ты хочешь сказать – в вожделении? При чем здесь любовь? – огрызнулась она.

– Я прекрасно знаю, что хочу сказать! – заявил Реджиналд.

Они несколько секунд мерили друг друга враждебными взглядами, наконец Реджиналд пришел в себя и протянул руку.

– Давай присядем на минутку.

– Мне пора приступать... – начала Синтия и осеклась. Если он решит отказаться от ее услуг, то с какой стати работать бесплатно? – Но если ты действительно увольняешь меня, Реджиналд Кормакс, то лучше мне отправиться к тем клиентам, которые платят.

Однако он уже схватил ее за руку и тянул за собой, пока они не оказались на таком уже знакомом диване.

– Садись! – приказал он. Из глаз Синтии так и сыпались холодные синие искры, но в конце концов она села на краешек, прямая и напряженная. – Хорошо. Теперь слушай!

– Если ты действительно хочешь положить конец нашим отношениям работодателя и приходящей прислуги, то начни с того, что перестань мне приказывать! – потребовала она.

– Ай да молодец, девочка моя! – Реджиналд ухмыльнулся и опустился рядом с ней. – Или «девочка» тебя тоже не устраивает?

– Все лучше, чем твое обычное «женщина».

– Мне нравится, как это звучит...

– А мне нет!

– Я имел в виду слово «обычное». Оно подразумевает длительность. – Реджиналд взял ее руку. – Давай поговорим серьезно. Я тридцатитрехлетний мужчина, одинокий, в настоящий момент не встречаюсь ни с какими женщинами, кроме тебя. Тебе сколько лет?

– Двадцать пять, но я не...

– Не прерывай. Ты недавно разорвала всякие отношения с мистером Дэвидом Бэрретом и в настоящий момент свободна. Если, конечно, не завела новый роман за последнюю неделю... Ты видела, на что я способен в худшие моменты моей жизни, так что никаких сюрпризов для тебя уже быть не может. Мы наслаждаемся обществом друг друга, а физически подходим на двести процентов. Понимаешь меня?

– Н-не совсем...

Реджиналд нетерпеливо вздохнул.

– Ну, я уж и не знаю, чем тебя убедить?

– И в чем?

– Господи, дай мне терпения! – взмолился Реджиналд. – Слушай меня внимательно...

– Женщина? – с улыбкой добавила она.

– Может, тогда лучше – дорогая? – Улыбка его была совершенно обезоруживающей.

– Да, безусловно. Особенно по сравнению с «женщиной». Но я слушаю. Продолжай.

– Я пытаюсь убедить тебя, что нет решительно никаких причин нам не проводить время вместе: ходить в ресторан, в кино, театр, встречаться с друзьями. Без всяких обязательств, если тебя это так тревожит. Ну как?

– Что «ну как»?

– Ты допускаешь это?

– Думаю, да. – Синтия неуверенно посмотрела на него. – Только я как-то не поняла: ты увольняешь меня или нет?

– О Боже, – чуть не застонал Реджиналд. – Снова-здорово. Ты все о деньгах!

– Знаешь, их нехватка обычно не располагает к фривольным мыслям, – едко ответила она. – Так уволил или нет?

– Все зависит от тебя, – уверенно отозвался Реджиналд.

– Это как же?

– Можешь ли ты работать и получать от меня еженедельный чек и принять меня как мужчину в свою жизнь или нет?

Сердце Синтии дрожало, как заячий хвост.

– Я... я не уверена, Реджи...

– Насчет меня? – Он помрачнел, как снеговая туча.

– Нет. – Она покачала головой, внезапно утомившись делать вид, что равнодушна к нему. – Просто мне кажется, что, когда мы начнем встречаться на твоих условиях, мне уже будет неудобно брать у тебя деньги.

Его единственным ответом был поцелуй – глубокий, страстный, долгий... Наконец он оторвался от ее губ и застонал.

– В чем дело, Реджи? – встревоженно спросила она.

– Ты знаешь в чем: я хочу тебя, – раздалось в ответ.

Синтия ехидно улыбнулась.

– Ты можешь потратить избыток энергии, если поможешь мне в кухне.

– Там делать нечего. Я приготовил обед на двоих. Тебе не удастся найти даже дополнительных дел. Я даже сменил постельное белье.

– Это почему же? – Синтия подозрительно покосилась на него.

– Да-да, мисс Стэджерфорд, твои подозрения совершенно справедливы. Я собирался схватить тебя, как только ты переступишь порог, уложить в постель и не выпускать в ближайшем будущем.

– Тебе не повезло, – сообщила она, забавно сморщив нос.

Реджиналд чмокнул ее в этот вздернутый носик, поцеловал чистый гладкий лоб, нежные щеки и вдруг остановился, ощутив губами соленые горячие слезы.

– Что случилось, дорогая моя?

– Ничего. – Синтия шмыгнула носом. – Я была такой несчастной в этот уик-энд. С той самой минуты, как ты ушел, мне стало ужасно одиноко. И в доме никого... И даже Бетси уехала с Питом... И роман не клеился...

– А может, ты просто скучала по мне?

– Нет-нет, просто гормоны...

Но Реджиналд ей не поверил и снова чмокнул в нос.

– Тебе обязательно надо возвращаться сегодня в Оук-Парк?

– Безусловно! Я должна зарабатывать средства к существованию. Но потом я вернусь.

– И останешься на ночь! – И снова он поцеловал ее для пущей убедительности. – Я имею в виду, не в гостевой спальне. Лучше уж сразу расставить все точки над «i». He хочу, чтобы ты заблуждалась насчет моих намерений.

– И каковы же они?

– Именно таковы, как ты думаешь. Неважно, что я не могу спать с тобой прямо сейчас. Подожду. Но ты нужна мне, Синди, днем и ночью. Не забывай, – хитро прищурившись, добавил он, – я только что был болен и еще нуждаюсь в твоей постоянной заботе. Я плохо спал в последнее время.

– Я тоже, – смущенно призналась Синтия.

– Почему?

– Не притворяйся, тебе прекрасно известно почему.

– Но тогда зачем же ты прогнала меня? – Реджиналд был не на шутку озадачен.

– В тот момент я еще могла быть беременна, – терпеливо, как ребенку, пояснила Синтия.

– А это-то здесь при чем?

– При всем. Ну неужели ты не можешь понять меня?

Ее большие умоляющие глаза были так хороши, что Реджиналд бросил попытки понять тайны женской логики и прильнул губами к ее приоткрытым губам, скользнул языком между белыми зубами и поцеловал так страстно, так жарко, что вызвал пылкий ответ с ее стороны. И все же Синтия первой прервала поцелуй.

– Хватит! Я не могу думать, когда ты так делаешь. А мне надо сначала сказать тебе несколько вещей. Я буду рада, счастлива прийти сюда после моей работы. В любой день до конца этой недели. Но ночевать я больше не останусь.

– Почему? – Он изумленно уставился на нее.

– Потому что это все равно, как если бы я переехала жить к тебе, – ответила Синтия.

– И что в этом плохого? – Он нежно погладил ее по щеке.

– Попробуй понять, Реджи. Мои родители с большим трудом пережили мое совместное проживание с Бэрретом. Они хотели, чтобы мы сначала поженились.

– Это было бы просто несчастьем!

– Да уж. – Синтия согласно кивнула. – Теперь они тоже это знают. Мама, хоть и католичка, живет в более реальном мире, она возражала не против сожительства, а против Дэвида. Но отцу трудно принять такую форму отношений. И я не могу снова потрясти их до глубины души, переехав к тебе.

– Будешь теперь ждать замужества? – Он окинул ее внимательным взглядом серо-стальных глаз.

– Нет, конечно нет, – засмеялась Синтия. – Просто хочу дать им время прийти в себя после случая с Дэвидом.

– Но я-то не Дэвид! – резко возразил Реджиналд. – Чего же ты хочешь, Синди?

– Жить, как и жила, работать, проводить все свободное время с тобой, но ночевать возвращаться в Оук-Парк, – сказала она и ослепительно улыбнулась.

– Хватит дразнить меня своими улыбками! – рыкнул он. – А что с твоим романом?

– Подождет, пока ты не выйдешь на работу.

– А ты понимаешь, что никакой разницы не будет?

– В чем? – не поняла Синтия.

– Во мнении окружающих об истинной природе наших отношений, мисс Стэджерфорд. Ты можешь возвращаться ночевать домой, но никого не обманешь этим. Кристофер Миллер, например, уже знает.

– Что именно?

– Знает, как я к тебе отношусь.

– Здорово, он знает, а я – нет.

– И ты знаешь, прекрасно знаешь. Я не сплю по ночам, до такой степени я хочу тебя. – И в подтверждение своих слов Реджиналд снова начал целовать и ласкать ее, пока не довел до безумного, пылкого желания отдаться ему. Ей стало совершенно очевидно, что она не в силах противиться своему влечению. – Вот видишь, – хрипло прошептал он. – Кто угодно догадается, что мы любовники, будешь ты тут ночевать или нет.

– Сама знаю, я же не идиотка. Но уж пойди мне в этом навстречу, пожалуйста, Реджи. А сейчас мне надо бежать...

– Почему? – вскричал он.

– Потому что у меня есть работа. Потом я приму душ и соберу кое-какие вещи.

– В будущем храни запасной комплект здесь. Хотя лично я нахожу тебя в таком взъерошенном виде особенно привлекательной. Сексуально-привлекательной... – Синтия поглядела на него с сомнением, заподозрив насмешку. Она знала, что лицо ее блестит от пота, волосы растрепались, одежда на ней рабочая. – Да-да, и не смотри так. Сейчас я вызову такси. Черт, надо было бы уже давно забрать машину из ремонта! – Он нежно поцеловал ее. – А когда закончишь, позвони, и я приеду за тобой.

– Нет, не делай этого, – быстро произнесла Синтия.

– Почему? – Он прищурился и взглянул на нее подозрительно.

– Тебе не понравится то, что ты услышишь.

– Все равно скажи.

– Дэвид заехал за мной на такси, когда я переезжала к нему. Был уик-энд, все это видели. Мы помахали соседям, как отъезжающие новобрачные... – Она тяжело вздохнула, вспомнив, как все было. – А сейчас Грегор с Линнет должны уже быть дома, оба...

– И что из этого? – проворчал Реджиналд. – Думаешь, им есть какое-то дело, с кем и куда ты едешь?

– Нет. Я просто хочу, чтобы с тобой все было по-другому. Наверное, я стала суеверной...

– А теперь ты попробуй понять меня. Ты хочешь проводить иногда со мной часок-другой, если удастся удрать тайком, когда никто не увидит, и думаешь, я буду благодарен тебе за это?

– Я не говорила ничего подобного! – возмутилась Синтия. – Ты вкладываешь свой смысл в мои слова!

– Я предпочитаю их твоим уверткам! – Его глаза смотрели на нее так враждебно, что она испуганно отшатнулась. – Если наши отношения продолжатся, то я требую исключительных прав в этих отношениях! Я не собираюсь делить их ни с кем! Я хочу, чтобы мы встречались открыто, а не играли в прятки... дорогая!

Последнее слово, которое он будто выплюнул, стало пресловутой соломинкой, сломавшей спину верблюду. Синтия вскочила, схватила сумку и бросилась к двери, даже не вытирая льющиеся слезы. Только на улице она поняла, что бежать, в общем-то, незачем: Реджиналд и не пытался преследовать ее.

Такси остановилось перед домом Кристофера Миллера, и из него вылезла глубоко несчастная, проплакавшая всю дорогу Синтия. Столкнувшись в дверях с выходящей Линнет, она выдавила из себя улыбку.

– Доброе утро, Линнет. Как отдохнули?

– Синтия, привет, дорогая! – Она радостно чмокнула ее в щеку. – Просто замечательно! Только приходилось все время присматривать за Гретом, а то женщины так и норовят повиснуть у него на шее. – Линнет подмигнула и вдруг вспомнила: – Да, Синди, я только что впустила твоего двоюродного брата, он поднялся к тебе наверх.

– Стив?! – встревожилась Синтия. – Господи, что-то случилось дома! – И она бросилась вверх по лестнице, перескакивая через ступеньки, влетела в дверь и увидела стоящего спиной мужчину, который как раз укладывал ее пишущую машинку в большую спортивную сумку. – Дэвид?.. Немедленно положи это на место! – в бешенстве заорала она.

– Синди? – Дэвид обернулся, взглянул на бывшую подругу, и его испуг быстро сменился воинственностью. – Я только забираю то, что принадлежит мне!

– Черта с два! Ты крадешь мою собственность! – воскликнула Синтия. – Как ты узнал мой адрес?

– Бедняжка Бетси держит телефонную книгу в коридоре, – самодовольно ухмыльнулся он.

– Ага, рыться в чужих вещах вполне в твоем духе, – презрительно отозвалась она. – Но сейчас я поймала тебя с поличным на месте преступления. Могу вызвать полицию.

Он зло сверкнул на нее глазами.

– Если бы ты позвонила мне, как я просил, то до этого бы не дошло. Я только хотел забрать мою машинку.

– Нет, ты ее не получишь. Она моя, у меня есть документы. Я заплатила за нее. Я! И она мне нужна.

– Мне тоже, так что тебе не повезло, – насмешливо заявил Бэррет, застегнул молнию на сумке, поднял ее и пошел прямо на Синтию, стоящую на пути к двери.

– Положи на место! – приказала она.

– Ха-ха! – был его ответ.

Дэвид попытался оттолкнуть ее и выскочить на лестницу, но Синтия намертво вцепилась в сумку, пытаясь вырвать ее у него из рук. После недолгой борьбы Дэвид потерял терпение, толкнул Синтию изо всех сил, так что она упала на кровать. Но к тому времени, когда он достиг лестничной площадки, она уже вскочила на ноги и догнала вора. Схватила ручку сумки и дернула с такой силой, что потеряла равновесие и повалилась на Дэвида. Он заорал во весь голос, пытаясь уцепиться за перила, но не удержался и покатился вниз, пересчитывая то головой, то спиной ступеньки. Наконец он приземлился с отвратительным глухим, леденящим душу стуком.

На шум выскочил Грегор и, к своему ужасу, на средней площадке увидел, как ему показалось, бездыханную Синтию, прижимающую к себе большую сумку. Внизу без движения лежал неизвестный мужчина... Грегор бросился к Синтии, присел около нее, с таким белым от испуга лицом, что ей пришлось выдавить из себя улыбку. Он вздохнул с величайшим облегчением.

– Хвала Господу! Как ты, Синди? Что случилось? Кто этот парень? У тебя что-то болит? – посыпались вопросы.

– Все болит... Он... мертв? – задыхаясь, выговорила она.

В этот момент вернулась Линнет с пачкой сигарет, мгновенно оценила ситуацию и приступила к делу с эффективностью профессиональной медсестры, каковой и являлась. Когда слабый стон мужчины на полу показал, что он жив, она быстро поднялась на один пролет к Синди. Тщательно, но осторожно, чтобы не сделать больно, ощупала ее всю, уделив особое внимание голове, все время уговаривая глубоко дышать.

– Ты ударилась головой?

– Не больше... чем другими частями... – с трудом выговорила Синтия. – Большой палец на ноге болит больше всего... Я выставила ногу, чтобы не скатиться вниз.

Линнет несколько раз сильно надавила, вызвав стон своей пациентки.

– Боюсь, ты сломала его. Надо сделать рентген, чтобы убедиться. К тому же у тебя может быть сотрясение мозга. Мы отвезем тебя в больницу, дорогая.

– А что с ее братом? – спросил Грегор.

Синтия взглянула на стонущего мужчину с презрением и почти без сожаления.

– Он мне не брат. Он хотел удрать с моей машинкой.

– Что? – вскричала Линнет. – Хочешь сказать, что я впустила в твою комнату грабителя?

– Не совсем грабителя. Это Дэвид, мой бывший бойфренд. Что с ним? Он будет жить?

Линнет проверила пульс пострадавшего, пощупала голову, пожала плечами.

– Он сильно разбился, но, насколько я могу судить, ничего не сломано. Даже его проклятая шея!

– Слава Богу! Не хотела бы я иметь на своей совести его смерть. Я не собиралась толкнуть его так сильно... – Синтия посмотрела на Грегора. – Скажи, машинка разбита?

Он приоткрыл сумку, вытащил предмет, из-за которого разгорелась эта драматическая сцена, осмотрел.

– Не могу сейчас сказать точно, надо включить в сеть. Проверю попозже, – пообещал он.

Линнет вновь вернулась к лежащему на полу мужчине.

– Ну хорошо, мистер Бэррет, давайте-ка взглянем на вас повнимательнее.

Но Дэвид проигнорировал приказ медсестры лежать спокойно и сел. Его мгновенно вырвало, после чего он потерял сознание. Грегор сморщился от отвращения. В течение следующих пяти минут Линнет проявила свои организаторские таланты. Позвонила «В службу спасения», приложила пакет со льдом к пальцу Синтии, другой – к затылку Дэвида и с помощью сопротивляющегося, позеленевшего Грегора ликвидировала устроенное Дэвидом безобразие.

Когда прибыла бригада медиков из ее же больницы, она подробно описала происшедшее.

И вскоре уже снова пришедший в сознание Дэвид был уложен в карету «скорой помощи». Линнет помогла Синтии добраться до машины, подсадила ее вслед за незадачливым вором и запрыгнула сама.

– Я прослежу, чтобы тебя осмотрели сразу, как приедем, – сказала она, с беспокойством глядя на белое лицо Синтии. – Как ты?

– Не очень, но, думаю, намного лучше, чем Дэвид...

– Тот еще тип, – на ухо ей прошептала Линнет и поморщилась. – Я поднималась к тебе за сумкой и увидела, что он взломал замок на твоей двери.

– Черт! Что скажет Крис! – ужаснулась Синтия.

– Думаю, ничего, – подмигнула ей Линнет. – Теперь, когда он снова с Джин и близняшками, такой пустяк его не расстроит.

Дэвид, лежа на носилках, издавал какие-то звуки. Один из медиков посмотрел на Синтию и сказал:

– Он хочет поговорить с вами.

– Что такое, Дэйв? – наклонилась к нему она.

– Прости меня, Синди, – прошептал он. – Что с машинкой? Разбилась?

– Вдребезги. Успокойтесь, все, нет больше этой машинки, – вмешалась Линнет. – И к вашему сведению, у Синтии сломан палец на ноге.

– Прости меня, Синди, – снова прошептал с видимым облегчением Дэвид и потерял сознание.

В течение часа Синтию обследовали, делали рентген ноги и черепа, накладывали гипс на палец. После чего сказали, что голова не пострадала, дали костыль и позволили ехать домой. В это время Линнет по настоянию Синтии справилась о судьбе Дэвида. Выяснилось, что у него сильное сотрясение мозга, но трещины в черепе нет, и его оставили в больнице на два дня.

– Ох, – горестно вздохнула Синтия, с трудом усевшись в такси. – Я и не думала, что все так получится. И толкнула-то его еле-еле. По крайней мере, так мне показалось. А ты, Линнет, ты просто ас!

– Не-а, – усмехнулась та в ответ. – Как говорят в кино: просто делаю мою работу.

Оказавшись у знакомого дома, она выскочила из машины и сбегала за Грегом, чтобы он помог Синтии вылезти и дойти до двери.

– Давайте пока обоснуемся в кухне Криса, – предложил тот, когда они отпустили шофера и вошли в дом.

– Я сделаю кофе, – предложила Линнет.

– Нет уж, – заявил Грегор, – мне нужно что-нибудь покрепче. Я едва не умер, когда увидел, как ты, Синди, валяешься на площадке будто мертвая, а внизу лежит второй мертвец.

– Извини. – Она улыбнулась и с облегчением опустилась на стул.

Но только после крепкого кофе с парой ложек миллеровского виски напряжение последних часов стало проходить, и Синтия вдруг поняла в полной мере сложность своего положения.

– Знаешь, Синди, тебе не удастся подняться в твою комнату с гипсом на ноге, – сказал ей Грегор. – Я бы поменялся с тобой комнатами, но лестница-то все равно останется.

– О черт! Что же делать? Ехать домой? Но сейчас я даже не доберусь до рейсового автобуса. Наверное, придется ждать, когда Стив вернется с работы, звонить ему, просить приехать и отвезти меня домой. Только сколько времени это у него займет?

– Ладно, поживем – увидим, – вмешалась Линнет. – Пока тебе надо отдохнуть. Давай мы уложим тебя в спальне Криса. Уверена, он не будет возражать. Тем более он все равно у Джин.

Протесты Синтии были отметены как несущественные, и парочка отвела ее туда. Пока Линнет помогала ей принять душ и высушить волосы, Грегор сходил наверх, принес смену белья и книжку.

– Кстати, я проверил твой автоответчик, – сказал он, когда Синтия с удобством устроилась в супружеской постели Миллеров.

– И что?

– Звонил какой-то парень с низким голосом. Приказал тебе перезвонить ему. Имени не назвал. – Грегор ухмыльнулся, подтянул телефон поближе к кровати и вышел из комнаты.

Синтия поколебалась, не зная, стоит ли звонить Реджиналду. Наверное, он все еще был зол. А она так и не отказалась от своего намерения хранить их отношения в тайне. Чтобы на этот раз, когда все кончится, никто об этом не знал. Наконец она собралась с духом, набрала знакомый номер, услышала записанное на автоответчик предложение оставить сообщение, быстро поведала о последних событиях и повесила трубку.

Уснула она мгновенно. Разбудил ее знакомый, но гневный голос, и Синтия, еще толком не придя в себя, встретила яростный взгляд зеленых глаз.

– Что ты делаешь в постели моего мужа? – спросила Джин Миллер.

И Синтия села, не в силах произнести ни звука от охватившего ее ужаса, еще более усилившегося, когда она увидела выражение лица Криса, стоящего позади жены. Пытаясь найти слова, чтобы объяснить происшедшее, она вдруг ощутила, что горячие слезы обиды и боли от незаслуженного подозрения навернулись на глаза, и прикрыла веки, не желая показать свою слабость.

К счастью, в этот момент услышавшие сверху шум подъехавшей машины Грегор и Линнет вбежали в комнату и спасли Синтию от унижения. Они уже заканчивали, перебивая друг друга, взволнованное повествование о событиях дня, когда раздался звонок в дверь и Крис пошел открывать.

Реджиналд Кормакс ворвался в спальню, как смерч, растолкал всех и заключил Синтию в объятия.

Она припала к нему, конвульсивно уцепилась за шею, уткнулась лицом в его шерстяной свитер и зарыдала. Зарыдала, как обиженный младенец, тогда, когда плакать было уже не о чем! Все напряжение этого дня, да что дня, всех прошедших двух недель вылилось с этим потоком слез.

– Дэвид вломился в мою комнату, Реджи, – всхлипывала она. – Он хотел унести мою машинку...

– Да пропади она пропадом, эта машинка! – воскликнул Реджиналд и, не обращая внимания на завороженных трогательной сценой зрителей, поднял ее лицо за подбородок и нежно поцеловал. Отпустил, внимательно осмотрел на нее и нахмурился, заметив синяк на щеке. – Ты сказала, подонок в больнице. Очень жаль. Мне есть о чем поговорить с ним!

Синтия вдруг хихикнула, вытерла слезы пальцами, и ее влажные глаза загорелись весельем.

– Тебе незачем разговаривать с Дэвидом, Реджи. Я ударилась об стену и ступеньку, когда разбиралась с ним. Отсюда и синяки. Он пострадал существенно больше, и на этот раз я обошлась без бейсбольной биты!

– Господи! Да ты опасная женщина, мисс Синтия Стэджерфорд! – Он снова поцеловал ее, ласково провел пальцем по еще мокрому от слез лицу и заявил: – Я забираю тебя домой!

Домой! Синтия улыбнулась Реджиналду, в восхищении от этого слова, произнесенного им.

– Хорошо. Но сначала позволь мне познакомить тебя с присутствующими. Ты уже встречался с Крисом, а это его жена Джин Миллер. А это мои спасители Линнет Оллис и Грегор Торк. А это Реджиналд Кормакс.

Реджиналд пожал руки новым знакомым, пока Синтия описывала, как Линнет с Грегором пришли ей на помощь.

– Ну, на самом-то деле все сделала одна Линнет, – скромно отозвался на ее похвалы Грегор. – Я чуть не отдал Богу душу, когда увидел эту сцену.

– Как же ты испугалась, бедняжка! – К глубочайшему изумлению Синтии, Джин подошла к ней и нежно поцеловала в щеку. – Прости, что я раскричалась. Внешность часто бывает обманчивой. Мне надо было бы знать тебя лучше, Синди! – Она повернулась и улыбнулась Кормаксу. – Так это вы – высокий, темноволосый и красивый. Крис описал вас предельно точно.

К великому удовольствию Синтии, да и всех окружающих, Реджиналд слегка покраснел, полунасмешливо поклонился Джин, поблагодарил еще раз Линнет и Грегора.

– А теперь, я думаю, мы можем отправляться.

Но медсестра в Линнет взяла верх, и она вмешалась:

– Вы сказали, что заберете ее домой. Простите, но где вы живете? Вы понимаете, что у Синди сломан палец и она некоторое время не сможет пользоваться ногой?

– О, не волнуйтесь. В моем доме есть спальни на любом этаже, в том числе и на первом. Ей не придется общаться со смертоносными лестницами. Не обижайтесь, – прибавил он, повернувшись к Крису.

– Не буду, – заверил его тот и повернулся к Синтии. – Итак, все предосторожности все-таки оказались тщетными. Этот негодяй сумел-таки ворваться к тебе...

– Это было совсем просто, – с раскаянием призналась Линнет. – Он позвонил в дверь, я открыла и сама впустила его. Правда, он сказал, что приходится ей двоюродным братом...

– Кстати, Синди, а твоя семья уже знает, что случилось? – спросил Крис.