- Дай я тебя поцелую, прекрасная доберманка.
      - Если б у людей был острее нюх, собакам жилось бы куда лучше.
      - Хвост, хвост, мой друг!
      - В псарне у французского короля Людовика XII была такая борзая, которая могла гнать одновременно двух зайцев, убегавших в разные стороны.
      - Привет, такса!
      - Умная собака не тявкает про запас, помни это.
      - Серый спаниель, ты неотразим.
      - Хо-хо-хо!
      - Один лучше другого!
      - Современная собака не должна бояться самолета: самолет не кусается.
      И так далее, и так далее...
      Сопровождающие Фердинанда члены комитета только рты открывали от изумления.
      Впервые им пришлось иметь дело с человеком, который знает о собаках абсолютно все, знает больше, чем они все вместе взятые.
      - Н-н-н-не-в-в-вероят-т-тно! - не удержался председатель.
      - Может быть, назначить его главным судьей выставки? - предложил шепотом вице-председатель.
      - Ох, разбирается! Ох, разбирается! - поддакнул скороговоркой казначей.
      - П-п-п-предложите ему, п-п-пожалуйста, - попросил вполголоса председатель секретаря.
      Секретарь подошел к Фердинанду и сказал:
      - От имени комитета мы просим вас дать свое согласие быть главным судьей на выставке. Через часок мы устроим конкурс на самую красивую собаку. Нам будет очень приятно, если это дело возьмет в свои руки такой замечательный специалист, как вы.
      Фердинанд скромно потупился.
      - Что вы, какой я специалист... просто любитель, вот и все. Дело в том, что я с малых лет люблю собак, мне приходилось часто иметь с ними дело. Не знаю, достоин ли я...
      - Трудно представить себе более достойного! - воскликнул секретарь.
      - Трудно! - подтвердил вице-председатель.
      - Трудно! - поддакнул казначей.
      - Т-т-т-трудно! - крикнул после всех председатель, который, впрочем, открыл рот первым.
      - Ну что же, не остается ничего другого, как принять ваше предложение, - сказал Фердинанд. - Я согласен.
      - Браво! Браво! Браво! - закричали наперебой члены комитета.
      Когда начался конкурс Фердинанда усадили на почетное место в специальную ложу.
      Перед ложей проходили хозяева, ведя на нарядных поводках своих питомцев. Это было одно из самых потрясающих зрелищ, виданных когда-либо Фердинандом.
      Неподалеку от ложи гремел оркестр пожарников. То и дело рукоплескала толпа, приветствуя красивых животных.
      "Кому присудить первый приз? - Пока Фердинанд смотрел на собачий парад, эта мысль не давала ему покоя. - Не знаю, как выйти из положения. Мне по сердцу все.
      Я с удовольствием присудил бы первый приз каждой. К сожалению, первый приз только один. Он может достаться только одной собаке. Ужасно! Здесь на этой выставке есть один экспонат, который, безусловно, заслуживает первого приза.
      Боюсь, никому не придет в голову, кто это такой. Не могу же я сам предложить свою собственную кандидатуру..."
      Фердинанд зажмурился и отдался мечтам. Вот жюри присуждает ему первый приз на выставке всепородных собак. Оркестр играет марш под названием "Веселый пес". Вот председатель приближается к Фердинанду, подает ему руку и говорит: "Поздравляю тебя, Фердинанд", - и привязывает к его ошейнику высшую награду - желтую ленточку.
      - Хоть бы раз испытать такое! - вздыхает Фердинанд. - Один-единственный раз...
      - Эй, Фердинанд! Фердинанд! - слышит он вдруг над самым ухом шепот и чувствует, что кто-то толкает его в бок. - Не спите, - шепчет ему директор. - Неудобно. Что подумают про вас?
      - Я не сплю, - отвечает Фердинанд и открывает глаза. - Я вовсе не сплю. Вот только замечтался на секунду...
      - Приятные мечты?
      - Такие приятные, что не можете себе представить... Собачий парад окончился, и жюри удалилось на совещание. Председательствовал Фердинанд.
      - Друзья мои, - сказал он, открывая совещание. - Мы видели только что изумительный парад великолепнейших собак. Нам не просто прийти к решению. Что касается меня, то скажу, положа руку на сердце; я не в состоянии назвать имя той собаки, которая мне больше всего понравилась. Таких собак очень много. Чтоб никого не обидеть, я предлагаю устроить тайное голосование.
      Все жюри было того же мнения. Со всех сторон посыпались возгласы:
      - Он прав!
      - Верно говорит!
      - Единственный выход!
      - Мы с вами согласны!
      - Голосовать! Голосовать!
      - Браво, главный судья!
      - Спасибо, - сказал Фердинанд, когда шум утих. - Называйте кандидатуры.
      - Агава! - крикнул кто-то раньше всех.
      - Карампук! - крикнул кто-то другой.
      - Зефир!
      - Ас!
      - Мика!
      - Магик!
      - Донна!
      - Мерседес!
      - Дракон!
      - Кука!
      - Достаточно! - сказал Фердинанд. - Десяти кандидатур вполне хватит. При голосовании будет соблюдаться полнейшая тайна.
      Члены комитета разбрелись по закоулкам парка и, таясь друг от друга, вписывали имена своих избранников в приготовленные заранее бюллетени.
      Победил Магик, которого звали также Магом. Когда Фердинанд подошел к нему и поздравил его с победой, на глазах у Мага выступили слезы. Огромный волкодав расплакался, словно малый ребенок; такого не помнили даже самые старые собаки.
      - Поздравляю тебя от всего сердца, - сказал Фердинанд. - Дай лапу!
      Маг сел, приподнял левую лапу. Но когда Фердинанд незаметно подмигнул ему правым глазом, он торопливо опустил ее и с решительным видом протянул правую.
      - Замечательно! - похвалил Мага Фердинанд. - Вижу, ты мыслящий пес. От имени жюри вручаю тебе первый приз. Кроме медали, получишь два килограмма копченых ребер. Съешь сейчас или завернуть?
      - Мне хотелось бы взять их домой, - ответил Маг. Говорил он на таком языке, что понять его мог только Фердинанд. - Дома и съем их вместе с женой. Она не смогла прийти на выставку - у нее насморк.
      - Я уверен, ребрышки придутся ей по вкусу, - ответил на том же языке Фердинанд, хорошо знавший все собачьи языки. - Желаю приятного аппетита. До свидания!
      Передай привет жене, - сказал он, прощаясь. - Желаю успеха.
      Перед закрытием организовали еще один конкурс. На сей раз собакам предстояло выбрать самого симпатичного посетителя. Некоторые знали об этом и старались заранее завоевать сердца собак. Многие посетители шныряли взад и вперед по парку и, перебегая от собаки к собаке, подсовывали кому конфетку, кому сосиску, кому пряник, и все только для того, чтобы снискать расположение собак. Некоторые потратились даже на свиные отбивные.
      По знаку председателя все собаки были спущены с поводка. Победителем решили признать того, кто соберет вокруг себя наибольшее число собак.
      - Ффффффффффффффффффффффььььььььыоюююю-ююю, - прозвучал свисток председателя.
      Все до единой собаки бросились в одну сторону. Они сгрудились под каштаном, где сидел на стуле утомленный волнением дня Фердинанд.
      XII
      Под приветственные возгласы Фердинанду вручили большую золотую медаль.
      Председатель собственноручно приколол ее к лацкану пиджака. Вид у председателя был при этом необычайно торжественный, и заикался он больше обычного.
      - М-ммм-ы оч-ччччччч-чень ра-ра-ра-ра-ра-ра-ра-ра-ра-ра-ра-ра... ...ды! - докончила за него толпа.
      Ч-ч-ч-ч-ч-то эт-т-т-т-т-то имен-н-н-н-н-н-н-но в-в-в-в-в-в-...
      - ...вы! - воскликнули разом зрители.
      Д-д-д-д-д-д-д-д-д-д-дазд-д-д-д-д-д-д-д-д-д-дравств-в-в-в-в-в-в-в-в-в-в-в...
      - ...ствует! - гаркнули собравшиеся.
      - В-в-в-в-вот им-м-м-м-м-мен-н-н-н-н-н-н-н-н-н-н-н...
      - ...но! - крикнули, расхохотавшись, все зрители и принялись снова приветствовать медалиста.
      В этот день в честь Фердинанда было произведено 3128 криков, в том числе:
      1265 "Ура!"
      828 "Да здравствует!"
      654 "Виват!"
      129 "Привет!"
      55 "Многие лета!"
      49 "Браво!"
      и 48 "Гоп-гоп!"
      Остальные сто разобрать не удалось, но ни у кого не было сомнений, что все они выражали живейшую радость и глубочайшее уважение.
      Парк понемногу пустел.
      Директор подошел к сияющему Фердинанду, еще раз поздравил его и, потянув за рукав, вежливо сказал:
      - Может, пойдем...
      - Как тут хорошо... - ответил разомлевший Фердинанд.
      - Слов нет, хорошо. Но пора и в гостиницу. Не забывайте, ведь я директор.
      - Верно, верно, - согласился Фердинанд.
      - Ну так пошли, - сказал директор.
      - Минуточку, - сказал Фердинанд, - а лифт?
      - Совсем забыл!
      - Нам придется взять его с собой. Не можем же мы его тут бросить.
      - Взять... Но как?
      - Может, там есть еще одна кнопка, которой мы не заметили? Нажмешь ее и кабина вернется на место.
      - Ах эти кнопки! И слышать о них не хочу! - рассердился директор.
      - Что же делать? Ведь нельзя бросить такую вещь на произвол судьбы.
      - Не кажется ли вам, что она не стоит ваших забот? - спросил директор, с улыбкой покосившись на Фердинанда.
      - Скажу вам откровенно, - не уступал Фердинанд, - я привязался к этой кабине.
      Она вовлекла нас в такие приключения!..
      - Не представляю, что с ней делать.
      - Может, погрузим в такси?
      - Не войдет.
      - Придумал! - воскликнул Фердинанд. - Поставим ее на извозчичью пролетку.
      - Как хотите, - ответил директор.
      - Поедем с кабиной на извозчике! - крикнул, подпрыгивая от радости, Фердинанд.
      - Поедем, но не все, - холодно отозвался директор.
      - То есть как "не все"? - опешил Фердинанд.
      - Я лично не поеду, - заявил директор. - Не желаю быть посмешищем.
      - Чего тут особенного - везти кабину в пролетке?
      - Не в том дело, - отрезал директор. - Особенного тут ничего нет, но это несолидно. Солидный человек не может себя вести несолидно. Вы меня понимаете, Фердинанд?
      - Понимаю, но не очень, - признался Фердинанд. - Вы боитесь, что над вами станут смеяться...
      - Что значит "боитесь"? Я просто уверен в этом. Завтра, стоит мне только высунуть нос на улицу, все мальчишки в городе станут орать:
      Кобыла кабину тащит, Директор глаза таращит.
      - Чудный стишок! - не удержался Фердинанд. - Ах, какой чудный! Я готов дать что угодно, только б меня подразнили так на улице.
      - Вы считаете это забавным?
      - Дорогой мой, это прелестно. Если хотите, можете не ехать, я поеду один.
      - Я бы, пожалуй, с вами поехал, - начал оправдываться директор, - но доктор велит мне ходить как можно больше пешком. Мне, знаете ли, нужно двигаться. А сегодня я уже прокатался полдня в этой проклятой кабине. Вы на меня не будете в обиде, дорогой Фердинанд, если я с вами не поеду, не правда ли?
      - Конечно, не буду, - ответил Фердинанд, - ведь вы знаете, как я к вам отношусь.
      Только скажите правду, - и тут голос у Фердинанда дрогнул, - они в самом деле станут так кричать?
      - Да, это бывает: если уж прицепятся, так не отстанут.
      - А что сделать, чтобы прицепились?
      - Надо броситься им в глаза.
      - А как броситься в глаза?
      - Надо чем-то привлечь их внимание.
      - А как привлечь внимание?
      - Надо сказать им что-нибудь обидное или... рассмешить их своим нелепым видом.
      - Как вы считаете, вид у меня нелепый?
      - По-моему, нет.
      - А как им покажется? - спросил срывающимся голосом Фердинанд.
      - Мне трудно говорить за них, - сказал директор, помедлив. - Но, мне думается, у вас есть некоторые шансы, в особенности если вы поедете в пролетке да еще с кабиной... Ха-ха-ха, это действительно будет смешно...
      - Большое вам спасибо! - перебил директора Фердинанд и стал трясти ему руку. - Спасибо, что вы смеетесь. Теперь не сомневаюсь: они тоже будут смеяться.
      - Очень может быть, ха-ха-ха...
      - Мне удастся обратить на себя их внимание.
      - Не исключено, ха-ха-ха!
      - Я брошусь им в глаза.
      - Весьма вероятно, ха-ха-ха!
      - И они ко мне прицепятся...
      - От души вам этого желаю, раз вам так хочется, ха-ха-ха!
      - А если уж не прицепятся, так побегут следом и будут кричать:
      Кобыла кабину тащит, Глаза Фердинанд таращит!
      - Да, и тогда уж будут кричать, ха-ха-ха!
      - Вы не представляете себе, как мне хочется, чтобы они так кричали!
      - Ха-ха-ха-ха-ха! - смеялся директор. - Желаю успеха. Наймите пролетку, а я тем временем прогуляюсь. Мы встретимся в гостинице. До свиданья! Мерседес, ко мне! - позвал директор свою любимицу таксу. - Не огорчайся, что тебе не удалось получить приз, - сказал он таксе, - тебе повезет на следующей выставке.
      Директор и Мерседес исчезли уже за деревьями, и тут только Фердинанд вспомнил, что у него нет ни гроша!
      - Пан директор, пан директор! - завопил что было мочи Фердинанд и в несколько прыжков нагнал директора. - Дайте мне денег на извозчика. У меня есть, правда, золотая медаль, но у него может не оказаться мелких медалек, чтобы дать мне сдачи...
      XIII
      Фердинанд отправился искать пролетку.
      Это оказалось делом нелегким. С каждым годом пролеток на свете становится все меньше и меньше. Они прячутся в старых, обветшалых сараях и видимо недалек тот день, когда им не захочется больше выезжать в город. Все неуютней чувствуют они себя среди автобусов, машин и мотоциклов. "Куда спешить?" - ворчат себе под нос пролетки в такт размеренному стуку конских копыт - цок-цок-цок-цок-цок...
      К счастью, около парка стояла одинокая пролетка.
      Извозчик безмятежно храпел на козлах, надвинув на глаза черный цилиндр, а лошадь, спрятав морду в мешок, неторопливо ела овес.
      - Послушайте-ка, - сказал Фердинанд. Извозчик даже не шелохнулся.
      - Послушайте, - сказал Фердинанд громче. Извозчик как ни в чем не бывало продолжал храпеть.
      - Послушайте! - крикнул Фердинанд.
      Извозчик и тут не проснулся.
      И только когда Фердинанд влез на козлы и заорал в самое ухо: "Послушайте!", извозчик открыл сперва один глаз, потом другой, потом сдвинул на затылок цилиндр, взглянул на Фердинанда и спросил хриплым голосом:
      - Чего?
      - Вы меня повезете? - спросил Фердинанд.
      - Почему ж не повезти? - ответил извозчик. - Вот только сниму с лошади эту штуку и поедем. Садитесь.
      Извозчик слез с козел, потер глаза, снял с лошадиной морды мешок и взнуздал ее.
      - Ехать-то куда? - спросил он, вскарабкавшись на козлы и беря в руки кнут.
      - В парк, - ответил Фердинанд. - Надо взять там одну вещь.
      - Наверно, вашу мамашу, - сказал, не повернув головы, извозчик. - Но, па-ашел!
      Пролетка тронулась.
      - Не угадали, - ответил с улыбкой Фердинанд. - Мы поедем не за моей мамой.
      - Ну так за бабкой...
      - И не за бабушкой.
      - Ну так за теткой...
      - И не за тетей.
      - Ну значит, за багажом...
      - За каким? - осведомился Фердинанд.
      - Ну за чемоданом или за сундуком...
      - И не за чемоданом, и не за сундуком.
      - Может, за бочкой пива?.. - спросил извозчик, и глаза у него загорелись, потому что он очень любил пиво.
      - И не за бочкой пива.
      - Знаете, это уже интересно, - сказал извозчик. - Что вы собираетесь вывезти из парка? Розы?
      - Нет, не розы.
      - Может, скамейку?
      - Нет, не скамейку.
      - Не отгадать, - прохрипел извозчик.
      - Я помогу вам, - сказал Фердинанд, - это начинается на "к".
      - Куст?
      - Нет.
      - Карусель?
      - Нет. Карусель к вам в пролетку не поместится. Там есть еще "б" и "а".
      - Клумба? - спросил с победоносным видом извозчик.
      - Нужно забрать кабину от лифта. Вы не знаете, что такое лифт? Это такой ящик, который ходит вверх и вниз между этажами.
      - Да нет, - сказал извозчик, - я знаю, что такое лифт. Только зачем брать его в пролетку?
      - Это маленькая кабина, - сказал Фердинанд. - Всего на двоих... Самое большее на троих... Мы погрузим ее сзади, а я сяду рядом с вами.
      - Да где она?
      - В парке, я привязал ее к дереву.
      - Привязали?
      - Чтоб не улетела.
      - Она что же, летает?
      - Еще как!
      - Вот тебе на! Просто не верится. Но-о!
      Цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок... Они подъехали к дереву, с привязанной кабиной. Фердинанд спрыгнул с пролетки, потрепал кабину по сверкающему боку и распутал шнурок.
      - Помогите-ка мне, - крикнул он извозчику.
      Шумно дыша и постанывая от натуги, они уместили кабину на заднем сиденье.
      - Только, пожалуйста, без глупостей, - сказал Фердинанд кабине. - Не вздумай улетать. Мы возвращаемся домой.
      Но кабина и не собиралась улетать. Она была очень довольна, что возвращается в гостиницу, да вдобавок, словно важная барыня, прокатится еще в пролетке по всему городу.
      Фердинанд умостился на козлах рядом с извозчиком.
      - Дайте мне вожжи, ну хотя бы кнут... - попросил он умоляющим голосом.
      - Берите и правьте, - сказал извозчик. Фердинанд взял вожжи, махнул кнутом и крикнул:
      - Лошадка, но-о!
      Цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок... Когда въехали в город, Фердинанд отдал вожжи извозчику, а сам, крутясь на сиденье, принялся озираться по сторонам.
      - Кого вы ищете? - спросил извозчик.
      - Смотрю, нет ли где мальчишек-озорников.
      - Боитесь?
      - Ничего подобного. Хочу выяснить, не собираются ли они меня дразнить.
      - Раз не дразнят, значит, все в порядке.
      - Не очень-то, - с досадой возразил Фердинанд. - Мне как раз хочется, чтоб они меня дразнили. Понимаете?
      - Тогда надо, чтоб они к вам прицепились. Видите? Вон там за углом стоит парочка.
      - Умоляю, - сказал Фердинанд, - подъедем ближе.
      Цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок...
      Пролетка проехала под самым носом у мальчишек, но те даже головы не повернули.
      - Остановитесь, пожалуйста, - попросил Фердинанд. Он был близок к отчаянию.
      Фердинанд соскочил с пролетки, подбежал к озорникам и спросил:
      - Почему вы меня не дразните?
      - Неохота, - ответил один из них.
      - Может, все-таки передумаете? - грозно спросил Фердинанд и оскалил зубы.
      Мальчишкам стало не по себе.
      - Как прикажете вас дразнить? - вежливо спросил другой мальчишка.
      - Хотелось бы, чтоб вы кричали мне вслед:
      Кобыла кабину тащит, Глаза Фердинанд таращит.
      - Стишок ничего, - сказали мальчишки. - Мы можем... Почему бы нет? А когда начинать?
      - Сейчас. Живо! Бегите следом и кричите во все горло. Не будете кричать - пеняйте на себя: так покусаю, что долго меня не забудете.
      И Фердинанд вскочил на козлы. Пролетка тронулась с места.
      Цок-цок-цок-цок-цок-цок-цок...
      Люди распахивали окна, выбегали на балконы, останавливались на тротуарах и с изумлением смотрели вслед пролетке, на которой везли кабину лифта. Спереди на козлах сидели блаженно улыбающийся Фердинанд и извозчик, время от времени равнодушно щелкавший кнутом.
      За пролеткой бежала толпа сорванцов, оравших во все горло:
      Кобыла кабину тащит, Глаза Фердинанд таращит.
      XIV
      Так доехали они до гостиницы "Под веселым драконом". Стоило кабине увидеть знакомый дом, как она спрыгнула с пролетки и очутилась на своем месте внизу под лестницей. Жизнь в гостинице сразу закипела. Все страшно обрадовались; и портье и горничные, - но больше всего были довольны приезжие, которых поселили в верхних этажах. Что и говорить: гостиница без лифта - все равно что стол без ножек, хлеб без масла, чай без сахару, ваза без цветов, пианино без клавиш, газированная вода без газа.
      Фердинанд принял ванну и немедленно отправился в постель. Он был так утомлен дневными приключениями, что мгновенно заснул.
      На улице тем временем пошел дождь.
      В первый день на землю падали только редкие капли, которые по временам ветер смахивал с пробегающей тучки. Выглядело это примерно так:
      кап кап
      кап кап
      кап
      кап
      кап
      кап
      кап
      кап
      кап
      кап
      кап
      кап
      кап
      кап
      кап
      На другой день ветер пригнал еще несколько туч, и дождь пошел сильнее:
      кап кап кап кап кап кап кап кап кап
      кап кап кап кап кап кап кап кап кап
      кап кап кап кап кап кап кап кап кап
      кап кап кап кап кап кап кап кап кап
      кап кап кап кап
      На третий день ветер подул слева:
      кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап
      кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап
      На четвертый день ветер переменился и подул справа:
      кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап
      кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап кап
      На пятый день Фердинанд перевернулся на другой бок. Дождь лил во всю. Большие капли вперемежку с маленькими барабанили по крыше:
      кап КАП кап КАП
      КАП кап КАП кап кап КАП кап КАП
      КАП кап КАП кап кап КАП кап КАП
      КАП кап КАП кап кап КАП кап КАП
      А на шестой день туча обрушила весь запас воды на землю. Хлестал ливень.
      КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП
      КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП
      КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП
      КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП
      КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП
      КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП КАП
      Мы знаем, что во время домсдя сон бывает самым крепким. Ни одна колыбельная песня не убаюкивает так, как монотонный шум дождя. Фердинанд проспал бы, наверно, еще очень долго, может, неделю, две, а может, даже и три, если б не появилась мохнатая серая туча, из которой посыпался град:
      бум бум бум бум бум бум бум бум бум
      бум бум бум бум бум бум бум бум бум
      бум бум бум бум бум бум бум бум бум
      бум бум бум бум бум бум бум бум бум
      бум бум бум бум бум бум бум бум бум
      бум бум бум бум бум бум бум бум бум бум
      БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ
      БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ
      БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ БУМ
      Фердинанда разбудил сильный стук в окно.
      - Кто там? - спросил он сонным голосом. Ответа не последовало.
      - Кто смеет будить меня, когда я сладко сплю?! - в неистовстве завопил Фердинанд.
      И опять нет ответа. Только кто-то продолжал барабанить по стеклу.
      Фердинанд протер глаза, посмотрел в окно и понял, что его разбудил град.
      - Ничего не поделаешь, - зевая, сказал Фердинанд, - придется вставать.
      Он нажал на звонок. В номере появилась горничная.
      - Добрый день, - сказала она, - как вам спалось?
      - Прекрасно, - ответил Фердинанд.
      - В нашей гостинице никто еще так долго не спал.
      - Что вы говорите? Значит, я поставил рекорд гостиницы?
      - Один скрипач после концерта проспал двое суток.
      - Вот так соня!
      - Но уж не такой, как вы.
      - Не такой, как я? - удивился Фердинанд.
      - Конечно. Вы проспали целую неделю!
      - Что?!
      - Да-да, ровно неделю.
      - Быть не может!
      - Очень даже может. Поздравляю. Вы рекордсмен.
      - Ну что ж, тогда принесите мне завтрак, - сказал Фернинанд. - За все семь дней!
      Горничная схватилась за голову и выбежала из номера. Прежде чем она появилась снова, Фердинанд успел умыться и одеться.
      - Вот вам четырнадцать яиц всмятку, двадцать одна булочка, семь стаканов молока, семь чашек чаю, кусок масла и банка с джемом, - сказала она. - А вот счет.
      - Какой счет? - спросил встревоженный Фердинанд.
      - Счет за номер и завтрак, - объяснила горничная.
      - Положите его, пожалуйста, вот сюда, я займусь им позже, - сказал Фердинанд таким тоном, точно карманы у него были набиты деньгами.
      - Приятного аппетита, - сказала горничная и вышла.
      Фердинанд принялся за еду.
      "Сперва надо поесть, - подумал он, - а потом мы решим, как быть со счетом..."
      Вы можете мне не поверить, но, клянусь, это правда: Фердинанд съел все до последнего кусочка.
      - Ну-ка посмотрим, что за счет, - рассуждал сам с собой Фердинанд, вылизывая банку с джемом. - Что?! Семьсот двадцать шесть злотых восемьдесят грошей?! И это требуют с меня? Друга директора?! Рекордсмена гостиницы "Под веселым драконом"?!
      Да ведь у меня нет ни гроша!
      Он подошел к окну, распахнул его, глянул вниз.
      - Высоко! Бр-рр! Что делать?
      Град прекратился. Фердинанд мгновенно принял решение: скинул с себя костюм и остался в чем мать родила. Всю одежду он связал в узелок, выбросил в окно и проследил за его полетом.
      Прекрасно! Узелок упал на газончик на другой стороне улицы, как раз напротив гостиницы.
      Фердинанд зажмурился, потом открыл глаза и, в последний раз окинув взглядом свой номер, на четвереньках выбежал в коридор. Спустился по лестнице в холл.
      Для очистки совести он подбежал к стойке, за которой восседал портье, и, встав на задние лапы, забормотал:
      - Разрешите узнать, разрешите узнать... Возмущенный портье вскочил со стула.
      - Пшел вон! - крикнул он. - Живо!..
      - Не хотите, не надо, - гордо ответил Фердинанд и устремился к выходу. - Собираешься все уладить, - пробормотал он уже на улице, - тебе возражают.
      Навязываться не стану.
      Он разыскал на газоне между астрами узелок и с узелком в зубах забежал в безлюдный двор по-соседству. Немного погодя из ворот вышел мужчина и смешался с толпой.
      XV
      Как это часто бывает, после ненастья установилась хорошая погода. Шагая по улице, Фердинанд весело насвистывал...
      - Фью-фыо, какой чудесный день, фыо-фью-фью... Солнышко пригревает, фью-фью...
      Все такие веселые, фью-фью-фью... И я тоже веселый, фью-фью-фью... Что же мне теперь делать, фью-фью-фью? Стоит ли думать о таких пустяках? Чувствую я себя прекрасно, фью-фью... Что будет потом - увидим, фью-фью... Стоит ли, впрочем, волноваться? Фью, фьююююююююююю!
      Но в большом городе без дела не останешься.
      Фердинанд, сам того не заметив, стал осматривать его достопримечательности.
      Сначала он зашел в один музей, потом в другой, в третий, потом постоял перед четвертым, но заходить не стал, потому что надоело.
      Тогда он занялся памятниками. Он осмотрел их по очереди:
      памятник бургомистру и памятник генералу, памятник музыканту и памятник поэту, памятник королю и памятник королеве и другие памятники, среди которых было два конных.
      "Почему так много лошадей на памятниках? - подумал Фердинанд, - Где же справедливость? Почему ни одному скульптору до сих пор не пришло в голову посадить короля верхом на собаку? Думаю, что это выглядело бы не хуже. Собака - животное благородное, собака преданней, чем лошадь. Кто когда видел, чтоб лошадь спала в одной постели с человеком? А собака спит. Мне известно множество таких случаев. А вот про лошадь я никогда ничего подобного не слыхал. И мой отец не слыхал, и мой дед, и мой прадед, никто, никто не слыхал".
      Когда Фердинанд осмотрел все памятники, его внимание привлекли уличные весы, на которых взвешивались прохожие. Захватывающее зрелище! Они становились на небольшую платформу. Стрелка на шкале стремительно неслась вперед. И замирала против цифры, обозначающей вес.
      Фердинанду страшно захотелось взвеситься. Он забрался на весы после какой-то полной дамы. Подождал - ничего. Подпрыгнул - опять ничего. Поднял вверх одну ногу - ничего. Поднял другую - ничего. Встал боком - ничего. Стрелка даже не дрогнула.
      Тогда он сошел с весов и попробовал еще раз.
      "Может, я неправильно встал на весы, - подумал он, - может, надо становиться с левой ноги, а не с правой?"
      Увы, левая нога не помогла тоже. Разволновавшись, Фердинанд стал подпрыгивать все выше и выше.
      Вокруг собралась толпа.
      - Опять, наверно, испортились, - сказал мужчина в зеленом пиджаке, они все время портятся.
      - Вы станьте подальше от края, - добродушно посоветовала пожилая женщина.
      - Зацем становиться подальсе от края, - зашепелявил продавец мороженого. - Это не помозет, нузно встать близе к краю. Это каждый мальциска знает...
      - Да стоит ли взвешиваться? - обратился к Фердинанду мужчина в черной шляпе. - Все равно свой вес не узнаете. Здесь все весы показывают по-разному.
      Фердинанд совсем растерялся. Каждый советовал свое. В конце концов послышался чей-то голос:
      - А пятьдесят грошей вы бросили?
      - Какие еще пятьдесят грошей? - спросил изумленный Фердинанд.
      - То есть как "какие"? Обыкновенные, польские.
      - А куда их бросать? - спросил, заикаясь от смущения, Фердинанд.
      - Сюда, вот в эту щелку.
      - Не бросил, - чистосердечно признался Фердинанд.
      - У него, наверно, нет мелочи... - сочувственно загалдели вокруг. - Вам нужно пойти и разменять.
      - Действительно, - сказал Фердинанд, - совсем из головы вон... Ведь у меня нет мелочи. "Крупных, впрочем, тоже", - добавил он про себя. Простите, пожалуйста.
      Позвольте, пожалуйста, пройти, я сейчас разменяю.
      С проворством, которого от него, очевидно, не ожидали, Фердинанд спрыгнул с весов и прошмыгнул сквозь толпу. Он был уже на другом конце города, а зеваки все еще стояли вокруг весов и, удивляясь, говорили друг другу: "Чего он так долго копается? Куда это он пропал?.."
      А Фердинанд шел по улице, насвистывал и думал:
      "Фью-фью, теперь я знаю, как обращаться с этими весами. Надо только, чтоб у тебя было пятьдесят грошей, фью-фью-фью... Странно все-таки... Есть у меня золотая медаль, а вот пятидесяти грошей нету... Забавно..."
      Вдруг Фердинанд заметил что-то на тротуаре. Что-то блестящее. Он нагнулся, точным, едва уловимым движением поднял сверкающий предмет.
      Глянул - и чуть не сошел с ума от радости. Это были пятьдесят грошей.
      Фердинанд тотчас помчался к ближайшим весам, встал на них, бросил в щелку свою единственную, чудом найденную монетку и с наслаждением, которое невозможно передать словами, стал наблюдать за стрелкой, понесшейся вперед по делениям.
      - Приличный вес, - буркнул Фердинанд, не без сожаления покидая весы. Не назовешь меня заморышем, да и не скажешь, что толстяк. Вешу ровно столько, сколько надо. Интересно, фью-фью-фью, как это получится на других весах? Не мешало бы, фью-фью, проверить. Оказывается, люди теряют деньги. Попробуем-ка мы их, фью-фью-фью, отыскивать.