У формы, носимой персоналом Звездного Флота, есть своя особая внутренняя гордость, которая ощущается, даже если ты лежишь на собственной койке. Золотисто-черная, с треугольной эмблемой и знаками различия на предплечье, с указанием звания и должности, у меня это была форма кандидата на капитанскую должность.
      Я расстегнула застежку-молнию на груди, приспустив куртку с плеч, а затем вообще сняла ее. Вскоре мне, однако, пришла в голову мысль, что я могу попасть в неловкое положение, если кто-нибудь обнаружит меня в таком виде, ведь обстановка меняется так быстро.
      Но только я подумала об этом и тут же пожурила себя. Такой красивый костюм, и так много смысла скрывается за ним… Мне вдруг вспомнились все испытания, которые довелось пережить в этой униформе, все препятствия, которые мне удалось преодолеть в жестокой конкурентной борьбе – столько претендентов заглядывалось на мою шею и униформу тоже…
      И все же я добилась своего. Пайпер с планеты Проксима оказалась в числе стажеров на капитанскую должность. Пайпер, которая, хотя и дрожала при виде врагов, считавшихся непобедимыми, все же дожидалась момента, когда все они оказывались поверженными своими конкурентами, за место которых боролась я сама. Теперь же осталась та Пайпер, которая, оцепенев, бездельничала в капитанской рубке и не слышала приказов; которую в конце концов оттолкнул какой-то там младший лейтенант, оказавшийся в нужное время в нужном месте, во время, когда следует делать карьеру. Но это, очевидно, не для меня. Моим следующим местом службы теперь станет корабельная прачечная.
      Вот так я и сидела на койке, охваченная печальными мыслями. Они не уходили, не менялись, несмотря на все мои попытки найти пристойное объяснение собственному поведению и оправдать его.
      Почему же у Кирка все получалось по-иному? Как ему удавалось удерживать в собственном мозгу многомерное изображение космоса, передвижения самих кораблей и то, что происходило на борту самого «Энтерпрайза»? Я не смогла бы даже воспроизвести всего, что творилось там, куда передвигались мы, а куда – Клингоны, что они планировали делать сейчас и что решили оставить до лучших времен. Мне не хотелось даже думать на эту тему. Сам Спок не мог предугадать действий клингонов и был вынужден прибегать к помощи своего библиотечного компьютера. А Кирк словно читал все их мысли и угадывал все движения. Как ему это удавалось? Спок, по идее, уже давно должен был командовать собственным кораблем. Мыслительные способности вулканцев заметно превосходили человеческие и по скорости, и по качеству, и по всем другим параметрам. И все же большинство капитанов в Звездном флоте относилось к человеческой расе. и командованию не оставалось ничего другого, как предлагать эти должности в основном людям.
      Здесь тоже были свои предрассудки, очевидно, нечто вроде последствий старомодной этики. Они ненавязчиво препятствовали выходцам с других планет подниматься на слишком высокие посты в Звездном флоте. И все же, если еще у какой-нибудь расы были все задатки для того, чтобы становиться капитанами, так это у вулканцев.
      Мое собственное, достойное сожаления поведение, доказывало, что люди бывают непредсказуемыми независимо от степени тренированности их самообладания.
      И чем больше я злилась на саму себя, тем сильнее ощущала несуразность многих мелких предрассудков, столь заметных у командования Звездным флотом. В минуты опасности Сарда вел себя просто великолепно, и он, по идее, должен был обязательно стать одним из первых претендентов на капитанскую должность.
      Вздохнув, я снова застегнула молнию и чуть не заплакала. С горящими от стыда щеками я разделась, и через несколько минут моя униформа опять лежала в гардеробе.
      Зачем я здесь? Неужели Кирк действительно верит в то, что я состояла в сговоре с террористами? С предателями?
      Брайан…
      Почему он сейчас не на «Магеллане»?
      Обманываю сама себя. Нужно спросить по-другому. Как он очутился на «Звездной Империи»?
      Я обязательно должна была знать об этом. Догадаться. Выяснить. В такую скверную ситуацию я не попадала еще ни разу, это точно. Похоже, что в своих ошибках я не знаю меры.
      – И все же я не собираюсь сидеть и ждать своей участи, – пробормотала я и, осмотревшись, стала искать способ обмануть компьютерного сторожа.
      Через минуту я уже знала, где в моей каюте находятся сенсоры противопожарной службы, реагирующие на высокую температуру и включающие пожарную тревогу. Мне вдруг вспомнилось тихое утро в моей комнате в Академии, а затем – бурный день, прошедший в горячих дискуссиях.
      Если я попытаюсь просто выйти за дверь, компьютерная система охраны мгновенно среагирует на это, и я получу удар электрошоком. Здесь что-либо предпринимать бесполезно. Но можно попытаться решить эту проблему с другой стороны… Обмануть систему охраны.
      Коврик на полу мешал моим движениям, но я все же добралась до распределительной коробки, где находились реле, включавшие пожарную тревогу. Я знала об этом из рассказов Брайана. Да, это утро было просто великолепным… В ту ночь я постигла много новых истин, а с утра часть информации имела уже некоторый технический уклон.
      – Вот и они, – пробормотала я.
      Через минуту реле и звонок пожарной тревоги будут уже обесточены и не смогут вызвать пожарную команду. Пусть их электронные извилины напрягаются сколько угодно – их все равно никто не услышит.
      После этого я достала из шкафа нагреватель для завивки волос, которым пользовалась не очень часто…
      – Отлично. Надеюсь, Брайан, что в то утро ты не забыл ни о чем и рассказал мне все, что следовало.
      Я снова вернулась к противопожарному сенсору, затем включила и как следует разогрела приспособление для завивки и удерживала его на сенсоре, пока чувствительный к высокой температуре элемент последнего не нагрелся и не заработала система противопожарной защиты. Действительно, вскоре на двери замигала сигнальная лампочка, но сирена, которую я отключила через реле, молчала. Брайан, тебе бы лучше быть…
      Дверь моей каюты автоматически раскрылась. Даже компьютерному стражу не дозволялось удерживать свою жертву в комнате в случае возникновения пожара.
      – Вперед!
      Я отбросила нагреватель вглубь туалетной комнаты, и, пока он падал сначала на унитаз, а затем на пол, успела убежать уже достаточно далеко.

* * *

      Транспортная площадка на шестой палубе не использовалась на «Энтерпрайзе» уже несколько недель. Все здесь было законсервировано, и мне потребовалось несколько минут на реактивацию платформы. В те минуты время решало все. Я могла чувствовать себя в безопасности до тех пор, пока капитану или кому-нибудь другому не вздумается допросить меня в моей каюте. После охлаждения сенсоров компьютер, расценивая происходящее как прекращение пожара, закроет входные двери. Я невольно ухмыльнулась, представив себе их смятение, когда обнаружится мой побег. Тем более, что все, что я только что сделала для своего освобождения, было до смешного простым. И каждый, кто знаком с системой противопожарной безопасности, легко повторил бы мои действия, каждый, кто имел возможность хоть раз побеседовать со специалистом о небольших изъянах этой системы. У капитанов есть свои консультанты. У Кирка – Спок. У меня когда-то был Брайан Силайна.
      Я почувствовала чье-то приближение. Двери со скрипом раскрылись.
      – Как вы нашли меня? – выпалила я.
      – С помощью логики, – ответил Сарда и положил теплую меховую униформу на консоль транспортной системы.
      Она, по-видимому, предназначалась для меня, потому что другая уже облегала его тело.
      – Вас не оказалось в каюте. Логика подсказала мне, что в ваши планы должно входить добраться до «Звездной Империи». А это самая ближайшая к каюте транспортная палуба.
      – Эта меховая униформа для меня?
      – Конечно. И этот фазер? – тоже.
      – Зачем?
      – Для тепла и защиты.
      – А почему ты сам здесь?
      – Наверное…
      Он тяжело задышал, не желая пускаться в объяснения.
      – Думаю, что с их точки зрения нелогично предполагать в вас пособника террористов.
      – А вы… вы разве не поверили им?
      – Это не соответствует вашему характеру.
      – Я очень рада, что хоть кто-то так считает.
      – Я хотел бы узнать о ваших дальнейших планах.
      – План всего лишь один. Я собираюсь добраться до Брайана Силайна на «Звездной Империи» и прижать его к стене, чтобы получить кое-какую более точную информацию. Здесь кроется нечто большее, чем простой заговор.
      Брайан никогда не был сторонником всяких милитаристских выходок, я в этом абсолютно уверена. Я должна проявить инициативу, Сарда. Думаю, что Кирк отправил меня под арест с компьютерной охраной не без задней мысли.
      Внезапно на его лице появилось недоумение.
      – Не совсем понимаю вас.
      – Объясняю дальше. Любой дурак сможет обмануть компьютерную охрану.
      Он наверняка был уверен в том, что мне это удастся. Не знаю почему, но мне кажется, что он ждал от меня именно такого шага.
      – Ваш вывод не имеет под собой логического обоснования, лейтенант.
      – Верно. Вот почему мой вывод правильный. Послушайте… Спасибо за меховую одежду и фазер. Вы подготовите для меня транспортационный луч?
      – Не смогу этого сделать. Когда вас увели с мостика в сопровождении охраны, «Звездная Империя» отключила изображение всех своих собратьев и отошла в сторону, за границу территории, доступной сенсорам и, следовательно, транспортационному лучу тоже.
      – Что? Вот черт… И Кирк не сделал по ним ни единого залпа?
      – Он отказался вести огонь по кораблю Федерации, пока до конца не определились мотивы для этого.
      В моем мозгу уже начал созревать план дальнейших действий, я схватила меховую одежду и выскочила в коридор.
      – Будем надеяться, что он и дальше будет вести себя так же.
      Минуты текли для нас очень медленно, пока мы двигались в турболифте и по туннелю, ведущему в самое нутро «Энтерпрайза», – на палубу с ангарами, залитыми бледно-желтым светом. Здесь находились двухместные космические истребители нового класса Арко, сконструированные как вспомогательные летательные аппараты, базой для которых должны были стать корабли Звездного Флота. Быстрые, обтекаемой формы, длиной восемь метров, половину из которых занимал двигатель импульсного типа, вооруженные двумя фазерными и двумя фотонными установками, эти истребители были взяты на вооружение на четвертом году эксплуатации «Энтерпрайза».
      В то время, как космические корабли – самостоятельные или базовые для более мелких – получали героические названия: «Предприимчивый», «Бесстрашный», «Дерзкий», «Созвездие», истребителям давали менее звучные имена: «Муха-молния», «Чулок», «Деревянная Туфля», «Булочка», «Камнепад», а иногда даже такие, как «Пышка» или «Серое Мозговое Вещество».
      – Наверное, чиновникам в Звездном Флоте уже наскучили нормальные имена, – прокомментировала я, забираясь на крыло «Деревянной Туфли». Ее люк открылся не сразу. Похоже, об этих истребителях на «Энтерпрайзе» уже начали забывать из-за их очень редкого применения на практике. Бюрократы продолжали платить кому-то за теоретический уход за этими штуковинами, сентиментальничая насчет необходимости быть постоянно «при деле».
      – Мы сможем открыть наружные двери ангаров?
      – Я попытаюсь.
      Сарда отыскал контрольную панель управления ими.
      – Да, сможем.
      – Продолжайте. Я подключу энергоустановку истребителя.
      Сиденья внутри «Деревянной Туфли», конечно, были не слишком комфортабельными. Я забралась в кабину и пристегнулась ремнями.
      – Вспомнить бы все остальное, что касается управления…
      У нас не было выбора, так что приходилось напрягать память. Через несколько мгновений истребитель загудел и начал оживать. Я выкатилась на летную палубу и стала ожидать ее разгерметизации, ощущая при этом внутреннюю дрожь: теперь ставкой становилась моя карьера, а, возможно, и сама жизнь.
      Истребитель вздрогнул и тем самым отвлек меня от мрачных мыслей.
      Вскоре я услышала звук включившихся насосов, начавших откачивать воздух с летной палубы.
      Когда я повернулась в своем кресле первого пилота, Сарда уже сидел сзади. Он молчал. Очевидно, он заблокировал работу насосов на несколько секунд, чтобы самому успеть забраться внутрь кабины и плотно закрыть дверь.
      – Сарда, они попросили именно меня.
      – Вас и еще вулканца.
      Его лицо оставалось непроницаемым. Он протянул мне коммуникатор.
      Я внимательно посмотрела на него.
      – Совершенно не требуется. Отключите.
      – Я не обязан пока подчиняться вашим приказам, лейтенант. Когда мы выберемся с «Энтерпрайза», вы станете моим начальником, поскольку неизбежно один из нас должен взять на себя ответственность за принимаемые решения. Логично предположить, что это будет вашей прерогативой.
      Я мысленно поблагодарила Сарду. Лицо вулканца оставалось бесстрастным, но сердцевина его стоического отношения к окружающему уже начала подтаивать. В его янтарных глазах я ощутила вызов.
      – Но почему именно так, Сарда? Почему вы рискуете всем ради меня?
      Он повернулся к панели управления, подал команду гидравлической системе на раскрытие дверей в открытый космос и вскоре перед нами появилась черная полоска, усеянная звездами, медленно увеличивающаяся в размерах. Я ждала его ответа.
      – Я ничего не делаю лично для вас, – холодно заметил он. – У меня другая мотивация.
      Мой голос прозвучал почти торжественным шепотом:
      – Вы, наверное, не до конца представляете себе, чем вы рискуете.
      Оставайтесь лучше на «Энтерпрайзе».
      Двигатели «Деревянной Туфли», наконец, набрали полную мощность.
      – Следите лучше за дверями.
      Я переключила управление челноком на себя. Двигатели уже гудели совершенно отчаянно, умоляя отпустить их в полет. Я повернула рычаг вертикального взлета на одну ступень, и мы уже парили над палубой, готовые к тому, чтобы вырваться на космические просторы.
      Но вдруг двери остановились и по их краю тревожно замигали оранжевые лампочки.
      – Это блокировка, управляемая с мостика! Они узнали обо всем! вскрикнула я.
      – Двери уже закрываются.
      – Черт! Но со мной у них этого не получится. Двигатели – на полную мощность. Внимание!
      «Деревянная Туфля» метнулась к закрывающимся дверям.
      – Пайпер! – Сарда в отчаянии сжал ручки своего кресла.
      Истребитель все же успел проскользнуть через двери выхода в открытый космос, которые закрылись сразу за нашей спиной.
      Наконец перед нами открылась панорама космических просторов, и я получила возможность вздохнуть спокойно.
      – Думаю, что к тому времени, когда они убедятся, что мы все же вырвались на свободу, мы уже будем вне досягаемости тяговых лучей «Энтерпрайза», и они не смогут с их помощью вернуть нас.
      – Да, но они смогут дать залп в нашу сторону. Я мысленно представила себе лицо Кирка. Через несколько секунд мы выйдем на оптимальное расстояние для их фазерного залпа. Тогда же у меня появится и ответ на замечание Сарды.
      – Они не станут делать этого.
      Сарда удивленно посмотрел на меня.
      – Я знаю, что он на это не пойдет, – повторила я.
      – Откуда вы можете знать это?
      – Обычная догадка. – В моем ответе прозвучало, наверное, больше сарказма, чем следовало. – Вас это удовлетворяет?
      – Интуиция всегда остается прерогативой командира корабля.
      – Не напоминайте мне о том, что капитан – это я.
      – Но почему, простите?
      – Просто не напоминайте – и все! Я не хочу этого слышать!
      Озадаченный, он повернулся к навигационному компасу и стал вводить поправки в наш курс. Наш челнок, несмотря на свои размеры, превосходил «Энтерпрайз» на обычных скоростях, и поэтому погони мы не опасались. И к тому же, захочет ли ее Кирк?
      Вряд ли.
      – Что происходило на мостике после того, как меня увели?
      – «Звездная Империя» решила удалиться от нас.
      – Я знаю об этом. Мне хочется выяснить, что произошло после этого.
      – «Звездная Империя», – повторил он, – отступила, и капитан Кирк обдумывал некоторое время возможность ее преследования, но в конце концов отказался от этой затеи. Ухура сообщила капитану, что поступили приветствия от вице-адмирала Риггенхауза с борта его флагмана «Помпеи», приближающегося к данному сектору космического пространства. Риттенхауз приказал Кирку не вмешиваться и воздержаться от контактов с дредноутом, пока не придет подкрепление. Мне показалось, что вице-адмирал вызвал к себе все корабли, которые находились в данном квадранте. Таким образом, руки у Кирка оказались связанными.
      Я внимательно посмотрела на него.
      – Значит, идут другие корабли?
      – Абсолютно точно. В частности, «Потемкин», «Линкольн» и «Горнет».
      – Неужели ситуация настолько критическая?
      – Очевидно, да.
      – Но почему? Ведь все это похоже на сумасшествие. Что здесь случилось, что привлекло внимание стольких тяжелых космических крейсеров?
      Отвлечь такое количество кораблей от их других обязанностей?..
      – Мы вышли за пределы досягаемости фазерных залпов с «Энтерпрайза».
      Поздравляю вас: ваши «догадки» оказались точными.
      От его одобрения у меня побежали мурашки по спине. И вот почему.
      Полностью тренированный вулканец никогда не станет высказывать комплиментов ни по какому поводу. Если бы я не знала, о каких проблемах Сарды это поведало мне, то могла бы даже ощутить чувство гордости от такого рода комментариев. Но я точно знала, что он мог говорить мне такие вещи только из-за недостаточной подготовленности и воспитания как вулканца, а также из-за моего невежества и связанных с ним последствий для Сарды. Именно я явилась причиной той отчужденности, которая возникла и развилась между ним и другими вулканцами, состоящими на службе у Звездного Флота.
      – Спасибо, – пробормотала я.
      «Деревянная Туфля» продолжала полет в открытом космосе мимо непроницаемого для сенсоров астероидного пояса, все ближе и ближе к загадочному объекту, больше похожему на детскую игрушку, чем на огромный космический корабль. От него пахло шалостью, а не реальной угрозой.
      – Можно спросить, как вам удалось обмануть компьютерного сторожа? поинтересовался Сарда, когда изображение «Энтерпрайза» на экране сканнера заднего плана заметно поубавилось в размерах.
      Я пожала плечами.
      – Пришлось его немного подогреть. Я прочитала недоумение на его лице, и это заставило меня продолжить свои объяснения.
      – Брайан Силайна… некоторое время назад нам довелось обсуждать некоторые детали в моей комнате в учебном центре Звездного Флота. И он рассказал мне, что в системе противопожарной безопасности заложена возможность блокировки действия электронной охраны, чтобы дать время находящемуся под арестом и надзором покинуть комнату в случае пожара. Мне пришлось только обесточить сигнал звуковой тревоги, чтобы на мостике не узнали о случившемся.
      – У инженера Силайны особый талант по нестандартному применению табельных систем.
      – Да… конечно.
      В моем мозгу вновь возникло изображение «Звездной Империи». Там внутри теперь Брайан. Почему он ничего не сказал мне? Почему он не поделился со мной информацией о своем участии в мятеже? Я ощутила свое одиночество и даже была близка к отчаянию.
      Близость Сарды только усиливала это чувство. Совершенно очевидной была его сдержанность и нежелание отметить мои успехи по применению советов Брайана на практике. Я только не могла понять, что задело бы меня больше: его одобрение или молчаливая сдержанность в выражении чувств.
      – Сарда.
      – Я слушаю.
      – Почему фазерные залпы кораблей клингонов не проникали через изображение «Звездной Империи» насквозь?
      – Потому что на самом деле в космосе этого изображения не было и быть не могло. Оно существовало только в представлении корабельных сенсоров, в их электронных банках происходило и исправление изображения фазерных лучей.
      – Таким образом, наблюдатель на любом другом корабле, на сенсоры которого не воздействовала проекционная система, увидел бы фазерные залпы; отправляемые в космическую пустоту?
      – Совершенно верно. Сенсоры «Энтерпрайза» видели изображение только потому, что на них действовал проектор.
      Я вздрогнула.
      – Но ведь это… очень грозное оружие. Неудивительно, что все, что было связано с дредноутом, хранилось в глубокой тайне.
      Едва двигая челюстями, он произнес:
      – Он не планировался к использованию в качестве оружия нападения, его цель – защита.
      Сарда сказал это с необычным, странным и так непохожим на него нажимом.
      – Его можно сравнить с особым катализатором, – добавил он с горечью.
      Я повернулась в кресле в его сторону, надеясь, что удастся сократить брешь недопонимания между нами.
      – Что вы имели в виду под «катализатором» в данном конкретном случае?
      От моего вопроса он явно смутился и попытался вновь залезть в свою скорлупу. Но сделать это ему было совсем непросто, поскольку я требовала ответа, не желая более уступать. В конце концов он произнес:
      – Катализатор – это элемент, который изменяется в нужном направлении при соответствующих обстоятельствах.
      – Но из ваших слов я поняла, что речь шла о конкретном катализаторе.
      Расскажите мне об этом, Сарда, иначе мне придется все выяснить самой.
      По его лицу я поняла, что он почувствовал мое намерение стоять до конца… Шли долгие секунды, но он все еще продолжал борьбу с самим собой, пытаясь решить для себя, следует ли ему рассказать мне об этом сейчас, в собственной версии событий, или позднее, с учетом официальной версии Звездного Флота и его библиотечных компьютеров. Он знал, что если я захочу, то смогу внедриться в библиотечную компьютерную систему.
      Вулканец откашлялся.
      – Недавно я получил специальное разрешение на проведение научных исследований.
      – Сарда! Но это просто невероятно! Почему об этом не было объявлено в Академии? Ведь я не слышала даже намека на то…
      – Потому что я настоял на том, чтобы об этом никто не знал.
      – Но ведь это огромная честь.
      – Для меня это не является честью.
      – Но почему? Такого рода признание ваших заслуг наверняка помогло бы вам вернуться в Академию наук Вулкана!
      Я взглянула на него. На его щеках появился загадочный румянец, и я поняла, что опять сказала глупость. В очередной раз. Просто не смогла сдержать удивления. Едва слышно я спросила:
      – В чем смысл проекта? В этом катализаторе? Он вздохнул:
      – Я разработал катализатор, превращающий азот атмосферного воздуха в ядовитые продукты. Я одобрительно присвистнула:
      – Так это же… оружие. Да, черт побери. Еще одна проблема. Я все поняла.
      Его молчание было сродни агонии.
      – Вы обнаружили этот эффект случайно? – спросила я.
      – Я вел целенаправленный поиск среди катализаторов, – признался он. Однако я надеялся обнаружить элемент, который смог бы превращать яды в безопасные вещества, а не наоборот.
      Другими словами, мой заблудший друг вулканец, ты удостоился почестей за открытие, которое не может быть расценено иначе как недостойное и постыдное для вулканца. Я подумала о странных поворотах судьбы, постоянно влияющих на его и без того не очень удобное положение изгоя, зависшего между двумя расами. Ему, действительно, приходилось двигаться по тонкому канату… частично из-за собственных догадок или своей недогадливости.
      – Вещество, которое предназначено для защиты, а не для нападения, пробормотала я» – Сарда, вам нет нужды винить себя в том, что у людей есть свои смешные приоритеты. Но это ве… – я запнулась. – Защита? Как в случае с проектором изображений? Вы! Это вы изобрели этот проектор! Разве не так? Признайтесь! Вот почему командир Зулу просил вас дать объяснения на эту тему капитану!
      Его щеки вспыхнули еще ярче, а глаза засверкали словно драгоценные камни.
      Я откинулась на спинку своего кресла, обессиленная собственным открытием.
      – Все это ваше… Почему же Риттенхауз пытается воспользоваться плодами вашего труда? Сарда плотно сжал губы. Он молчал. Я уже знала ответ.
      – Потому что он силой отобрал у вас эти плоды? Я права? Отобрал?