Вероятно, многие из нас не знают того факта, что даже вулканцы не являются неуязвимыми.
      В космической физике концепции чаще всего выражаются не в форме определенных законов, а в форме вероятностей. Для сверхускорителя она составляет 62% в пользу того, что он заработает. Опасность даже не в том, что его не удастся запустить, а в том, что тестовый корабль после старта может не вернуться в обычное трехмерное пространство. Профессор Морни и вице-адмирал Риттенхауз решили пренебречь таким риском. А Перрен до сих пор не осознает до конца намерений Морни.
      Сарда всеми силами пытался скрыть от окружающих последствия полученного фазерного удара. Его слабость еще не прошла. Вулканец знал, что мы не очень хорошо разбираемся в технических деталях того, о чем он нам рассказывает, но это не имело существенного значения. Грозившую всем опасность мы ощутили сразу же. В его голосе звучал ужас от одного упоминания о том, что теперь при желании можно затеряться не в трех, а в многомерном пространстве.
      – Похоже, что Перрен еще многого не знает о Морни, – прокомментировал Скеннер. – Она сказала, что вы ей больше не нужны, – обратился он к Сарде.
      – Если и Перрена ждет та же участь, то когда это может случиться?
      Я молчала, пытаясь разобраться в собственных мыслях. Слишком много неизвестных для одного кроссворда. Профессор-одиночка, предлагающий теории, которые, при их воплощении в жизнь, способны стать угрозой для всей Галактики. Вулканец-изгой, мысли которого не может предугадать его соотечественник. Кучка людей, совершенно не готовых к происходящему.
      Военный корабль, затаившийся, словно утка в кустах, без сомнения, подготавливаемый к измене находящимся на нем Бомой… Но каким образом?
      Как может авантюрист-одиночка положить на лопатки целую команду? Даже при условии, что он является одним из ведущих астрофизиков и автором нескольких оригинальных военных технологий, внедренных в практику за последнее десятилетие. Даже если он имеет зуб на некоторых офицеров "Энтерпрайза", которые помогли ему очутиться перед военным трибуналом, поставившим крест на всей его военной карьере. Но, конечно, основания для такого шага у него есть.
      Больше всего на свете я не любила попадать в чужие ловушки. Если проигрывать, то почему таким образом? Если упрямство и целеустремленность помогли Боме, то же они должны сделать и для меня. Я оказалась взаперти, а мой капитан – на воле.
      Подойдя к двери, я прижалась лицом к стеклу и стала в упор рассматривать охрану, которая сразу же заметила меня. Ребята начали переминаться с ноги на ногу, говоря что-то в мой адрес: их губы дрожали, а на лицах играла злобная усмешка. Время от времени они хватались за свое оружие. Очень неприглядная публика, готовая ко всему. Как раз такие и требовались Морни. Беспринципные негодяи.
      Я решила не отводить взгляд. Вот они перешли к противоположной стене.
      Смотрят на меня.
      От группы отделился один из охранников; он подошел к двери и ударил ее ногой, его лицо побелело от ярости.
      Я прищурилась и упрямо не отвела глаза. Ситуация становилась довольно щекотливой. Мы продолжали обмениваться взглядами, полными ненависти.
      – Пайпер, – негромко предупредил Скеннер, – эти взбалмошные негодяи наверняка проникнут сюда и слегка отчитают вас за неуважение, если вы сейчас же не прекратите дразнить их.
      Рядом с моим плечом находилась холодная и шершавая стена. Похоже, она укрепила меня в мысли не прекращать своего занятия. Я продолжала щуриться и подмигивать охранникам.
      – Как вы, наверное, почувствовали, – пробормотала я, – между Морни и Перреном пролегла трещина. Я собираюсь ее расширить.
      – Да, мы должны это сделать, – согласился Сарда. – Если Перрен и теперь будет поддерживать Урсулу, это окажется несовместимым с требованием морали. Он находится в двойственном положении, весьма опасном для психики вулканца.
      Я повернулась.
      – И мы сможем воспользоваться этим. Перрен уже колеблется. Я заметила это по его взгляду.
      Сомнения Сарды сразу же отразились на его лице.
      – Пайпер…
      – Не говорите мне, что это не так, – резко возразила я, и мы некоторое время молчали. Затем я продолжила:
      – Жизни членов экипажа тестового корабля – вот с какой стороны следует убеждать его. Либо Морни вообще не рассказала ему о своих планах использовать "Энтерпрайз" для своих экспериментов, либо она каким-то образом убедила его в безопасности такого шага. Но что они собираются делать с четырьмястами членами команды? Невероятно, как два человека могли установить свой контроль над такой громадиной, заполненной вооруженным персоналом.
      – Логично предположить, что они собираются каким-то образом нейтрализовать команду, – произнес Сарда.
      – Или обманным путем заставить их всех высадиться на поверхности планеты, – предположил Скеннер.
      – Или шантажировать их, требуя воспользоваться транспортационными лучами, – снова каменный пол задрожал под моими ногами. В промежутках между сериями ударов я продолжала упрямо рассматривать охрану.
      – Это никуда нас не приведет. Мы можем думать на эту тему хоть целую ночь и все равно окажемся далеки от истины. Нам необходимо выбраться отсюда, отключить защитные сенсорные экраны, или каким-то образом нейтрализовать охрану, или сделать что-либо в этом роде – все, что сможет помочь капитану Кирку добраться до нас и выполнить то, что он запланировал. Ему обязательно нужно сообщить о Боме и "Энтерпрайзе".
      Скеннер вытянулся на полу.
      – Все это только мечты и больше ничего.
      Я вернулась к окну на двери. Мое отражение заняло весь квадрат голубоватого ударопрочного стекла. Неужели у меня на самом деле такой утомленный вид? Я чувствовала себя старой, но все равно неопытной. Все прожитые годы пробежали перед моим мысленным взором за эти минуты, отмеченные знаком собственного бессилия. А где-то там, снаружи, – я представила себе аргелийские холмы с красноватой и голубоватой травой, залитые светом местных лун, – Где-то среди них находился Кирк, ожидавший от меня активных действий. Понял ли он смысл моего сообщения через канал связи? Знает ли он о том, что он теперь один?
      Наемники в холле почему-то засуетились, продолжая время от времени бросать в мою сторону злобные взгляды. Чем больше я смотрела на них, тем более искажались ненавистью их лица. Выйти к ним я не могла, однако, при желании, они легко могли навестить меня. Их злость поможет им в этом. Все зависело лишь от того, достигли они точки кипения или нет.
      Озверевший от ярости щербатый охранник с длинными пышными усами не выдержал первым. Прикладом своего фазера он ударил в стекло. Оно зазвенело, но выдержало.
      Я имела наглость даже не вздрогнуть. Мой взгляд стал откровенной насмешкой над охраной. Я смеялась над ними, демонстрируя свое полное пренебрежение и отсутствие всякого страха. Что толку изображать испуг?
      Этому межпланетному бродяге и мерзавцу не составит никакого труда убить нас просто так, а в качестве объяснения своего поступка лишь неопределенно пожать плечами. В отражении на стекле я увидела, как Скеннер лихорадочно ищет металлическую крышку от упаковочного ящика. Не очень, конечно, страшное оружие, но все же… А если его так испугал мой вид, можно представить, как на меня должны отреагировать охранники.
      Результат этой реакции не заставил себя ждать. Лица наемников покраснели так, что это было заметно сквозь синеву стекла.
      – Пайпер, – дрожащим голосом начал Скеннер. – Перед нами люди-негодяи, и пока не, получены доказательства обратного. Вы играете со смертью.
      В моем мозгу возникло несколько вариантов ответа на его реплику, но ответить ему означало – расстроить у находившихся снаружи тот приступ ярости, который с каждой минутой все больше и больше набирал обороты.
      Плотно прижавшись к стеклу, я могла видеть весь не очень длинный коридор и держать в напряжении всех четверых охранников. Они что-то кричали друг другу. Им явно не нравился мой повышенный интерес к ним. Пушистые Усы уже не мог удержаться от нервного тика, он чувствовал, что я не собираюсь уступать. Трое его коллег лучше контролировали свои эмоции, но и они постепенно распалялись.
      Однако я уже выбрала себе мишень.
      Я уставилась на пару широко расставленных над рыжими усами карих глаз. В этих глазах горела ненависть ко мне. Хотя, конечно, глаза наемника вряд ли могут излучать доброту и ласку. Приходится работать в надежде на сомнительные выгоды и довольствоваться малым. К тому же иногда на тебя смотрят в упор бараньими глазами.
      На этот раз я не просто смотрела в его глаза. Я почувствовала, что мне удалось завладеть их хозяином.
      Он начал шевелить губами, затем отскочил к стене и поднял свою фазерную винтовку. Раздался выстрел и сразу же за ним следующий. Меня спасло высокое качество стекла.
      Ноги сразу же сделались ватными, и меня удерживало на них только изумление оттого, что мой психологический трюк сработал – и неплохо.
      – Пайпер, ложись! – закричал Сарда, и сам соскользнул на пол со своего железного ящика.
      Пушистые Усы продолжал палить из огнедышащего фазера. Прикосновение одного из оранжевых потоков к неоновым лампочкам, освещавшим коридор, вызвало их интенсивное свечение. Я опустилась на корточки и закрыла руками голову. Надо мной шипели и плавились металл и закаленное стекло. Когда в окне наконец появилась брешь, я услышала злобное рычание Пушистых Усов.
      Затем раздалось шарканье ног и звук еще одного голоса.
      – Идиот. Немедленно прекрати стрельбу. У нас нет для них еще одной такой камеры!
      – Если понадобится, мы засунем их в старый ботинок!
      – Успокойся! Ты ведь не хочешь лишиться своего жалованья из-за такой ерунды?
      После того, как шипение наверху стало затихать, я осторожно осмотрела дверь. Ионные потоки разрушили ее верхний угол вместе с небольшим участком стекла. По его краю все еще виднелась остывающая красноватая полоска. Итог – дыра слишком мала, чтобы через нее можно было выбраться наружу. Мои надежды не оправдались. Я уперлась руками в пол, пытаясь, подняться и оценить размеры образовавшейся прорехи.
      Но не успела я ничего сделать, как стены лаборатории тряхнул мощный взрыв. Мы упали на пол и почувствовали вибрацию своими телами. Что-то разорвалось совсем близко, возможно, даже в этой постройке. С потолка посыпалась штукатурка, клубы белой пыли заполнили нашу комнату.
      – Ищите укрытие! – закричала я. Двое моих друзей сразу спрятались между холодильной установкой и стеной, которая в некоторых местах уже начала разваливаться, хотя, к нашему счастью, не до конца. А может быть, к несчастью?
      Раздался звук еще одного взрыва, на этот раз более отдаленного, но зато более мощного. Вслед за ним появились хлопающие звуки, словно от лопающихся под высоким давлением баллонов.
      В коридоре нарастал шум. Лежа на полу, я прислушалась.
      – Что случилось?
      – Управляемые взрывы – вот что! Быстрей!
      – Наше дежурство здесь, а не снаружи!
      – Уходим, я сказал!
      Затем послышались новые голоса.
      – Где Лагроуд?
      – Не знаю. Я не могу найти никого из города.
      – Что ты хочешь этим сказать?
      – Они ушли – вот что!
      – Двое из вас пойдут со мной.
      – И не собираемся.
      Затем раздался глухой стук и вслед за ним стон, после чего руководство охраной было частично восстановлено.
      – Эй ты! Оставайся здесь, у двери. Я с трудом поднялась на ноги и заглянула через щель в стекле в коридор, где шла перебранка между наемниками. Теперь их брань слилась в одну какофонию, отдельные голоса различить было просто невозможно. И только когда в коридор ворвался еще один охранник с новой вестью, мое сердце вновь наполнила надежда на спасение.
      – Кто-то заблокировал предохранители на фазерах, и теперь они молчат без энергообеспечения, – закричал он.
      Я метнулась в сторону Скеннера и Сарды, едва различая их в клубах белой известковой пыли.
      – Их оружие отключено! И у них пропало несколько охранников. Это означает, что он здесь!
      – Кто он? – удивился Скеннер.
      – Капитан Кирк! Не знаю, каким образом, но я чувствую его присутствие!
      Он удивленно вытаращил глаза.
      – Пайпер, я думаю, что вам пора освободиться от навязчивостей и взяться за реальные дела, – он устало сел на пол. Я силой поставила его на ноги, проворчав:
      – Поднимайся. Мы уходим отсюда.
      Он напрягся, не очень-то веря моим словам.
      – Каким образом?
      До этого я смотрела на полуразвалившийся участок стены, а теперь обратила свое внимание на Скеннера.
      – Прекратите задавать вопросы и начинайте думать сами. Вы слышали разговор за дверью. Теперь нас охраняют только двое, и к тому же их оружие заблокировано.
      – Ясно, – ответил он.
      – Тогда уходим. Сейчас.
      Скеннер взялся руками за голову.
      – Черт побери! Вы даже тоном голоса стали походить на него!
      Его вывод удивил меня. И еще более то, что он пришелся не по душе. Я молчала, словно скала, плотно сжав губы. Дым ел мне глаза.
      Звуки взрывов продолжали проникать сквозь стены нашей комнаты, усиливаемые потрескиванием электрических разрядов. Сарда уже обследовал поврежденные стены, отыскивая брешь достаточного размера. Если у него и были какие-то сомнения, как у Скеннера, то он ни разу не дал мне это почувствовать. Сможем мы выбраться через брешь в стене или нет неизвестно, но в любом случае он знал, что я обязательно должна попытаться сделать это. И я, скорее, соглашусь погибнуть здесь, чем заставлю капитана Кирка искать пути моего избавления. Каким-то образом ему уже удалось попасть на эту охраняемую территорию, нейтрализовать нескольких охранников, обесточить их оружие и устроить целую серию взрывов, чтобы досадить Морни и Перрену. Сделать такое было очень непросто, и одних аплодисментов мало. Если я все же оказалась на Аргелиусе, мне надо научиться действовать самой, цепляясь за каждый клочок земли.
      Слова Скеннера, в которых звучали раздражение и усталость, продолжали преследовать меня. Я снова обратилась к своей физической мощи и попыталась расшатать несколько кирпичей в стене, бросая в нее оставленные компьютерные блоки. Теперь я не заботилась о том, чтобы скрывать собственный страх; все мои эмоции выплеснулись наружу. В наступившей тишине меня охватило непреодолимое желание снова оказаться в открытом космосе, на своем корабле, среди систем и оружия, в котором я достаточно разбиралась, и отправиться туда, где впервые испытала вкус славы. Я попыталась сосредоточиться только на этом. Если бы мне удалось снова вырваться в космос…
      Вдруг вспомнилось: "Прежде, чем пытаться перехитрить врага в трех измерениях, необходимо как следует научиться маневрировать в двух."
      – Отлично, – чуть слышно пробормотала я. Моя реплика привлекла нежелательное внимание. Сарда, колеблясь, попытался уточнить.
      – Извините, что именно?
      – Возвращайтесь оба туда, где сидели до этого.
      Я подошла к стене, еще не совсем осознавая, что собираюсь сделать, и нащупала ладонью прохладные шатающиеся кирпичи, между которыми под моими пальцами появились большие, хотя и неровные щели, минуту назад бывшие просто трещинами. Должно же где-то быть слабое место.
      – Все в порядке, – ответила я сквозь зубы, чувствуя в себе еще один прилив воспоминаний: "Если сомневаешься, надо больше работать."
      – Боюсь, что я ничего не понял, – пробормотал Скеннер, – У вас есть что-нибудь, что мы могли бы использовать в качестве тарана? Что там внутри этих ящиков?
      Я подошла к тяжелым металлическим коробкам, не обращая внимания на шепот и шарканье за моей спиной.
      Сарда негромко произнес:
      – Отговаривать ее бесполезно.
      Затем я услышала шепот Скеннера.
      – Отговаривать ее? Но как?
      – Не спускайте глаз с тех двоих охранников за дверью. Нужно, чтобы они ничего не заметили, – я толчком подвинула к стене один из металлических контейнеров и направилась за следующим. – Помогите мне поднять эту штуку.
      Наверное, безумие быть заразительным, потому что я и не пыталась действовать уговорами. Скеннер глубоко вздохнул, но промолчал и принял участие в установке второго контейнера поверх первого. Здесь пригодилась сила Сарды.
      – Отлично, – произнесла я. – Остался еще один.
      – Еще? – удивился Скеннер. – Нам едва удалось установить этот.
      – Думаю, что подойдет тот, что, стоит в углу.
      – Но этот ящик совершенно пуст!
      – Знаю. Иначе как бы мы смогли поднять его на такую высоту?
      – Пайпер, я думаю, что после этого вам сразу же понадобится отпуск.
      – Вряд ли. С меня вполне хватит того, что в качестве отпуска придумал для меня Кирк. А теперь – за дело. У нас не слишком много времени.
      Пустой контейнер был вскоре водворен на самый верх пирамиды, почти под потолок.
      – И что теперь? – спросил Скеннер. Один и тот же вопрос уже в который раз подряд. Я вытерла вспотевшие ладони о брюки.
      – А теперь помогите мне взобраться наверх.
      – Что?
      – К сожалению, у нас нет другого достаточно тяжелого груза, чтобы использовать его в качестве тарана для стены. Это самый простой способ.
      – Но ведь это же глупо! Вы разобьетесь вдребезги!
      – Стоять на месте еще хуже. Помогите мне. Я не отдавала приказов, но все почувствовали, что, по сути, все выглядело именно так; мои силы находились на пределе. Я не очень привыкла к своей командирской должности, и хотя у меня не было фазера, как командир группы ~я обладала особой властью. Рядом со мной молча жмурился Скеннер. Наши взгляды встретились.
      Негромко, словно оправдываясь, я произнесла:
      – Мы должны сделать это. У нас нет другого выхода.
      Он спрятал руки за спину и нехотя кивнул.
      – Я предпочел бы рисковать самому, – произнес механик.
      – Знаю. Но ведь ответственность все равно ляжет на меня.
      Рыцарство еще не умерло в наших мужчинах. Они помогли мне добраться до самого верхнего контейнера, Его металлические стенки приятно холодили кожу на плечах и бедрах, когда я попыталась плотнее прижаться к ним. Руки и ноги охватила дрожь, и мне с трудом удалось овладеть собой. Нужно приготовиться и душой, и телом, чтобы суметь распорядиться собственным весом внутри этого ящика.
      – Готово, – произнесла я. Соврала, конечно. – На счет "три".
      До трех досчитали намного быстрее, чем я ожидала.
      Я почувствовала, как из-под ног уходит опора, и вся планета переворачивается вверх тормашками. Я ударилась головой об одну из металлических стенок; у меня возникло такое чувство, что моя шея провалилась внутрь туловища, а тело превратилось в шар. Затем раздался треск ломающегося кирпича, давящий мне на барабанные перепонки. Я снова падала и снова переворачивалась в своем металлическом гробу.
      После очередного удара контейнер согнуло в причудливую геометрическую форму, внутри которой находилась я сама. Ящик сделал еще один оборот и остановился. Дверь на свободу была теперь полуоткрыта; в комнату проникал желтоватый свет из коридора.
      Съежившись от боли, я из последних сил ударила ногой в дверь и выбралась из контейнера наружу, прямо на кучу битого кирпича, в то время как Скеннер и Сарда через образовавшуюся брешь в стене уже выбрались в коридор навстречу открывшим от изумления рты двоим охранникам, которые оказались даже не в состоянии воспользоваться своими фазерными винтовками.
      Первым окончательно пришел в себя Скеннер. Он схватил обломок кирпича и с силой метнул его в одного из охранников. Удар пришелся прямо в руку, которой тот удерживал фазер. Согнувшись от боли, страж выронил оружие.
      Сарда был уже наготове. Он влетел в коридор как стрела и сбил другого охранника с ног. Не долго думая, я ударила первого куском кирпича. В последнее мгновение он среагировал на направление моей атаки, но предпринять что-либо был уже не в силах. Удар пришелся прямо в его грудь, и он мирно улегся у самой двери. После этого Сарде удалось окончательно нейтрализовать и своего противника.
      Вулканец повернулся в мою сторону, глаза его горели, и весь он, словно пружина, был готов к дальнейшим действиям.
      Прежде чем продолжать борьбу, я посмотрела на свою команду. Это было необходимо и им, и мне самой, а затем поднялась на ноги, окончательно убежденная в необходимости действовать.
      – Настало время выбраться из этой клетки на волю.
 

***

 
      Оказалось, что снаружи порядка еще меньше, чем внутри лаборатории.
      Когда мы шагнули в темноту аргелийской ночи, мое нетерпение сразу же сменилось ощущением собственной незащищенности. Ко мне вернулась моя обычная осторожность в принятии решений. Сзади шли Сарда и Скеннер короткими перебежками мы переходили с места на место, скрываясь от слонявшихся по территории наемников, которые были, не прочь пострелять по любой движущейся цели. И по нам тоже.
      Я прислонилась спиной к стене в нашем очередном укрытии. Скеннер и Сарда стояли рядом. Мои пальцы нарисовали в воздухе фазер.
      Сарда едва слышно спросил:
      – Что вы планируете делать дальше?
      – Найти капитана, – ответила я. Мое тело напряглось: невдалеке трое наемников проследовали мимо нас в сторону основной лаборатории. Наверняка они узнают, что нам удалось выйти на свободу. Скорее, пока что мы вышли не на свободу, а на улицу.
      – Как мы можем найти своих без всякой связи? – спросил Скеннер. – Они могут находиться где угодно в радиусе километра.
      – Они находятся здесь, на территории фермы, – настаивала я. Источником тех взрывов, которые мы слышали, являются мины-ловушки, расставленные на территории по приказу Морни. Каким-то образом Кирку и Споку удалось запустить их дистанционные взрыватели. Гениальная тактика запутать врагов с помощью их же боеприпасов. Вероятно, Кирк имеет большой опыт в ведении партизанской войны.
      – Судя по тому, как он перемещается на местности, – сделал вывод Скеннер, – так оно и есть. Может быть, нам не следует вмешиваться в его дела?
      Я остановилась и уставилась на него.
      – Вы никогда не хотите ничего пробовать. Всегда боитесь рисковать. В таком случае, зачем вы поступили на службу в Звездный Флот? Оставались бы лучше на свиноферме в Теннесси. – Я недолюбливаю свиней.
      Какой вопрос – такой и ответ. Он пожал плечами, я же покачала головой, не в силах скрыть улыбки от его слов.
      – Если Морни собирается перебазироваться на "Энтерпрайз", – подумала я вслух, – нам следует вернуться на борт нашего "Короля".
      – Как я уже говорил, – вставил слово Скеннер, – нам потребуется коммуникатор для того, чтобы связаться с автоматической транспортаторной системой.
      – Урсула может и не добраться до космического корабля, – вмешался Сарда. Его голос прозвучал внезапным контрастом царящему на территории шуму и неразборчивому бормотанию Скеннера. – Капитан Кирк, возможно, успеет предупредить этот ее шаг.
      – Такое предположение меня не устраивает, – ответила я довольно резко. – Я не хочу, чтобы он сам ввязывался в это дело.
      Тон моей реплики вызвал паузу в нашей беседе. Тишина укрыла нас, будто плащом. Что бы ни случилось, я бы хотела, чтобы это воплотилось в реальность. Потому что он рассчитывал на меня.
      Каждая частичка моей плоти теперь знала, что от моего решения зависят чужие жизни. Я поняла весь смысл шхуны "Эдит Келер". Кем бы ни была эта женщина и сама по себе, и для Джеймса Кирка, теперь она нашла отражение в квадратных ярдах парусов, блестящих металлических частях оснастки, бушприте – в том, что спасало его в те ужасные минуты, всегда присутствующие в жизни офицера Звездного Флота и командира космического корабля. Но от такого положения дел не становилось легче, на что я когда-то надеялась. Теперь это было ясно мне самой. Я никогда не смогу привыкнуть к таким моментам. Единственное, на что я решусь, – это спрятаться от них, уплыть на каком-нибудь паруснике, чтобы восстановить психическое равновесие, собраться с силами ради возвращения в космос. То есть как раз то, что так неплохо освоил Кирк. Я мысленно представила себе, как подо мной тихо качается палуба, а опасный и одновременно прекрасный океан колышется не далее протянутой руки, и эта стихия укрощена мной. Я услышала свист ветра в парусах и едва не посмотрела вверх… Если бы только я умела управлять ими как следует, – возможно… тогда возможно…
      Я бы тогда потянула за те веревки, за которые нужно тянуть, чтобы все выбрались из этого кошмара и остались живы.
      Но всему предшествует, однако, одно и то же слово: "возможно". Нет я не хочу слышать об этом. Заткнись, Пайпер, и принимайся за работу.
      – Вперед, – сказала я прежде, чем окончательно определила, куда мы будем двигаться дальше.
      Мы осторожно добрались до следующей постройки. Это было нечто, напоминавшее сарай, окруженный наполовину разрушенным забором, но то, что находилось внутри этого сарая, произвело ужасное впечатление. Очевидно, за нашим перемещением здесь постоянно следили, иначе как бы могли обнаружить нас на такой захламленной территории.
      – Сарда, – начала я, – здесь обязательно должна быть какая-нибудь станция связи.
      Он подошел ближе, балансируя на куче мусора и держась за покосившийся забор.
      – Вы правы. Она находится в основной лаборатории Урсулы. Ей очень нужна была возможность связи с космическими кораблями, доставлявшими грузы, с собственной охраной.
      – Так где же находится станция? В какую сторону нам следует идти?
      Он не обратил внимания на мое нетерпение и жестом указал направление пути. Мы пробирались через выгоны, заборы, обошли почти всю ферму и, наконец, добрались до основной лаборатории.
      – Я пойду одна, – произнесла я. Меня взяли под руки сразу с двух сторон. С одной – жесткая правда вулканца, с другой туманы Теннесси.
      Моя голова на мгновение склонилась, и я глубоко вздохнула.
      – Слушайте, вы оба. Если меня постигнет неудача, то вы сможете сами попытать счастья еще раз. Помните, что говорил капитан Кирк. Наша миссия важнее, чем жизнь любого из нас. Возможно даже, чем все жизни, вместе взятые.
      Сарда не изменил своего выражения лица ни на йоту. Он не собирался спорить, как, впрочем, и не собирался отпускать меня одну.
      Первым начал Скеннер.
      – Если мы разрешим вам идти, то, как догадаемся о том, что нам необходимо делать в следующую минуту? Прислушайтесь, Пайпер. Никто не в состоянии думать так, как это делаете вы.
      – Спасибо, Скеннер. Огромное спасибо. Чего я дожидалась, так это заверений в верности.
      Теперь вы будете лучше знать об этом. Я украдкой посмотрела на Сарду и с облегчением заметила, что он специально решил не смотреть на механика.
      – Хорошо, – снисходительно согласилась я. – Мне хватает забот, и я не хочу, чтобы вы создавали себе и мне дополнительные трудности. Но все же прошу вас не разбредаться в разные стороны. Сарда, ведите нас.
      – Я знаю дорогу лишь приблизительно. Мне не разрешалось бродить по территории всюду, где захочется.
      – И все же ведите нас. Скеннер, вы пойдете вслед за ним. Механик занял свое место в нашей цепи.
      – Но вы сейчас не отказались бы от фазера, – не унимался он.
      – Пригодилась бы обыкновенная рогатка, – согласилась я. Мне даже пришла в голову мысль попытаться сделать что-нибудь похожее из подручных материалов, но я поняла, что у меня не хватит опыта в этом отношении.
      По мере нашего продвижения по открытым участкам, мои нервы становились все более и более наэлектрилизованными, нам приходилось постоянно увертываться от лучей искавших нас прожекторов. Очевидно, Морни планировала свою операцию со сверхускорителем уже довольно давно, во всяком случае, со времени разоблачения аферы вице-адмирала Риттенхауза с дредноутом. Эта территория была оборудована уже тогда, включая и системы защиты; они были активированы сразу после прибытия на планету ее самой, Перрена и Сарды. Часть охранников явно решила уклониться от своих прямых обязанностей – об этом свидетельствовали периодические взрывы и треск электрических разрядов. Очевидно, Кирк нашел-таки способ активировать установленные по приказу Морни мины-ловушки. Наверное, такое объяснение взрывам было ближе всего к истине.