Лорел перевела взгляд с Коннора на Филиппа.
      Выходит, брат ей солгал. Он-то сказал, что представления не имеет, для чего Коннору понадобилась эта встреча.
      Филипп не смотрел на нее. Он понимал, что она не станет позорить его, особенно перед Коннором.
      Снова взглянув на Коннора, Лорел увидела: за эти секунды он понял все. Ничто не изменилось.
      Филипп по-прежнему действует во вред ей, лжет, обманом запутывает в свои сети. Ей показалось, что Коннор смотрит на нее с сочувствием. Но ей не нужно сочувствие. Его сочувствие.
      - Да, да, - нетерпеливо бросил Филипп. - Так ты и сказал. Послушай, Нортрап, может быть, ты без обиняков скажешь нам, с чем именно ты явился?
      - Минутку, - невозмутимо отозвался Коннор. Я приготовил кое-какие документы, с которыми вам обоим не мешало бы ознакомиться.
      Он извлек из портфеля две кожаные папки, одну передал Филиппу, другую через стол протянул Лорел. И она заметила, как напряглись при этом его черты, что могло означать только одно: сдержанное поведение стоит ему немалых усилий. Да и Филипп ведет себя совсем уж необычно. Как насмерть перепуганный, загнанный в угол зверь.
      Неужели одно появление Коннора настолько выводит его из себя? Или за этим преображением кроется что-то еще?
      Филипп с безнадежным вздохом откинулся на спинку кресла.
      Лорел открыла свою папку и вгляделась в столбцы цифр. Надо полагать, перед ней часть бухгалтерского отчета.
      - Можешь сейчас не читать внимательно, сказал Коннор. - Я только хотел вручить вам доказательство того, о чем буду говорить. На случай, если с вашей стороны последует.., опровержение.
      Доказательство? Опровержение? Лорел не понравилось, как прозвучали эти слова. В ее голове мгновенно прозвучал сигнал тревоги. Как-никак она была юристом.
      - Что-нибудь здесь не правильно? Какие-нибудь расхождения в суммах?
      В ожидании ответа она подняла на Коннора глаза. А он медлил. Смотрел на нее, словно просил понять, что заставляет его поступать так, а не иначе. Может быть даже, простить его. Простить.., за что?
      Потом Коннор заговорил:
      - Похоже, дело серьезное. Очень серьезное.
      Возможно, существует какое-то объяснение.
      Именно поэтому я решил встретиться с вами неофициально.
      - Бог ты мой! - воскликнул Филипп. - Да чем же я такое заслужил? - Он громко расхохотался.
      Лорел поежилась: его смех показался ей почти истерическим. - И надо же было тому статься, что моим праведным судьей выступает именно Коннор Нортрап! Получается, что Господь Бог не лишен чувства юмора!
      Сердце Лорел забилось сильнее. Итак, происходит нечто чудовищное.
      - Филипп, объясни, о чем идет речь, - потребовала она.
      - Нет, нет... - Голос изменил Филиппу. Он прикрыл лицо ладонями. Да он плачет, по-настоящему плачет! - Пусть он объясняет! - завопил Филипп, указывая пальцем на Коннора. - Он же за этим и пришел! Не будем лишать его мига торжества!
      Коннор сидел очень прямо. Лицо его оставалось каменным. Он глянул на лежавшую перед ним папку, слегка стукнул по ней пальцами, вскинул голову, тряхнув темными волосами, и в упор посмотрел на Филиппа. Губы его были плотно сжаты, глаза сузились. Лорел видела, что злые слова Филиппа нисколько не тронули его. Властный, решительный вид Коннора, казалось, свидетельствовал о том, что любые человеческие слабости чужды ему.
      - Если хочешь, Филипп, я на минутку выйду.
      Чтобы вы могли собраться с мыслями.
      - Нет уж, продолжай. И покончим со всем этим. Чем скорее, тем лучше.
      Филипп перевел дыхание и выпрямился в кресле. Вытащил из кармана платок, прочистил нос. Лорел стало нехорошо. Она предчувствовала, что вскоре ей придется столкнуться с чем-то таким, о чем не хотелось слышать. Не хотелось оказаться лицом к лицу с безжалостной правдой.
      - Похоже на то, что со счетов в швейцарском банке были сняты значительные суммы без законных на то оснований, - бесстрастно произнес Коннор. - В частности, со счета пенсионного фонда. Представляется, что имела место попытка покрыть растраты. Результаты аудиторской проверки привели нас к Филиппу.
      Лорел ахнула. Стены зала закружились.
      Она опять посмотрела на брата, который застыл в кресле, вцепившись в ручки.
      Лицо Филиппа расплылось в ее глазах, которые наполнились слезами. Ей не нужно было спрашивать, справедливы ли высказанные Коннором обвинения. В последние месяцы она подметила слишком много мелких признаков того, что происходит нечто нехорошее. Она видела многое, но не собрала кусочки в цельную картину. А скорее, попросту отказалась воспринимать эту картину.
      Лорел промокнула глаза платком и глубоко вздохнула, чтобы обрести контроль над собой.
      - О какой сумме идет речь? - резко спросила она у Коннора.
      Тот назвал цифру, от которой у Лорел перехватило дыхание.
      - Это, конечно, предварительная оценка. Я еще не закончил все процедуры.
      Филипп едко хохотнул.
      - Да, Нортрап, ты меня пригвоздил! Гордишься собой, да? Глянь, Лорел, как он рисуется! Даже ухмылку сдержать не может!
      Лорел сразу же подумала, что лицо Коннора никак нельзя назвать ухмыляющимся. Скорее можно подумать, что он жалеет съежившегося от страха Филиппа. Она вдруг ощутила глубокий стыд за брата.
      - Получаешь удовольствие, а, Нортрап? - язвительно продолжал Филипп. Сынок прислуги взял-таки верх над всемогущими Сатерлендами!
      Всю жизнь дожидался торжества, а?
      - Филипп, хватит, - прервала его Лорел.
      - Хватит? - фыркнул Филипп. - Да я и начать не успел!
      Лорел приготовилась сказать ему, чтобы он держал себя в руках, но Коннор опередил ее:.
      - Пусть говорит, Лорел. Надо дать ему возможность высказаться.
      - Очень благородно, Нортрап. Предоставляешь мне последнее слово? Какой же ты подлец!
      Да меня тошнит, стоит только подумать, сколько для тебя сделал мой отец! Ты-то теперь великий и могущественный! Да ты бы никогда не выбился в люди без его поддержки! Был бы сейчас рабочим на бензозаправке! Ты поденщик с грязными ногтями и без гроша за душой. Как и твой папаша! бесновался Филипп. - Всем, что у тебя сегодня есть, ты обязан моему отцу! Ты в долгу перед ним, Нортрап. Так-то ты платишь свои долги! Рушишь все, что ему было дорого, - его предприятие и его семью!
      - Филипп!
      Лорел не выдержала. Этот издевательский монолог вывел ее из себя. Можно подумать, в сложившейся ситуации виноват Коннор!
      А Коннор невозмутимо смотрел прямо перед собой, как будто пережидая детскую вспышку.
      Наконец он поднял голову.
      - Можешь думать что тебе угодно, Филипп. Но хочу тебе сказать, что, несмотря на все наши прежние разногласия, я без радости сообщил тебе эту новость. Честное слово, я очень расстроен. - Он говорил жестко, но с искренним сочувствием. - Когда я обнаружил, что у вас творится, то не думал ни о чем, кроме нашей дружбы с твоим отцом. И с вами обоими, - с заметным напряжением добавил он.
      На одно короткое и тягостное мгновение его взгляд встретился со взглядом Лорел. И в ее памяти вспыхнули образы прошлого. Почувствовав, что ее щеки пылают, она опустила глаза.
      Он назвал это дружбой.
      Наверное, это слово должно было стать сигналом для нее: если она еще питает какие-то иллюзии насчет их отношений, их можно отбросить раз и навсегда.
      - Филипп, я помню взгляды твоего отца, снова заговорил Коннор. - Я знаю, во что он верил. Он верил в честность. В то, что нужно выбирать правильный путь, а не легкий. Мне было непросто приехать сегодня сюда. И никакой радости мне этот разговор не доставляет. Если в создавшемся положении и есть что-нибудь хорошее, так это то, что непорядки обнаружил я, а не посторонний человек. Ведь чужой вынес бы вопрос прямо на совет директоров и представил отчет официальным властям.
      - И как же ты благороден, Нортрап! Конечно, ты-то лучше всех! хорохорился Филипп. - Получается, ты оказываешь мне великую милость?
      - Филипп, ты уже достаточно сегодня наговорил, - вмешалась Лорел. Больше чем достаточно. Больше никому ничего не известно? - спросила она у Коннора. - В курсе ты один?
      Он кивнул.
      - Когда главный аудитор обнаружил первое небольшое несовпадение, он сразу обратился ко мне. И дальше я занимался вашими делами самостоятельно. И пока я своими открытиями ни с кем не делился. И обещаю, что не поделюсь, если вы найдете способ покрыть недостачу.
      Лорел внимательно смотрела на серьезное, озабоченное лицо Коннора. Темная прядь упала на его лоб, и он небрежно отбросил ее. Несмотря на ощущение предательства, Лорел все еще влекло к нему. Все-таки в нем очень много хорошего.
      Он сильный, он защитник. Когда приходят неприятности, хочется сразу же обратиться к нему. И еще он добрый: чужие страдания не доставляют ему радости.
      Так почему же он причинил ей такую боль много лет назад? Может быть, есть какое-то объяснение, которое не приходило ей в голову?
      Лорел заставила себя сосредоточиться на вставшей перед ней проблеме. Заставила себя не смотреть в манящие темные глаза Коннора.
      - Это великодушно с твоей стороны. Но я не уверена, что нам с Филиппом удастся найти такую сумму, - откровенно призналась она.
      - Не уверена? Лично я уверен. Это совершенно невозможно, - простонал Филипп.
      Лорел перевела взгляд с брата вновь на Коннора.
      - Если мы не сможем внести недостающие деньги, ты будешь действовать, с трудом выговорила она.
      - Не вижу выбора, - спокойно ответил Коннор.
      - Да, я понимаю.
      Гнев Филиппа улетучился; он уткнулся лицом в ладони и негромко застонал. Лорел было невыносимо смотреть на него.
      Как отреагирует правление компании? Филиппа арестуют; нет никаких сомнений, что он попадет в тюрьму. А она? Члены правления заподозрят, что она была соучастницей или, по меньшей мере, знала о происходящем. Лорел содрогнулась.
      Возможно, ей придется доказывать свою невиновность. И в любом случае ее карьера юриста рухнет. Разразится скандал. Новости попадут в прессу. Компанию ждет крах. Пойдет прахом дело жизни отца и деда.
      Лорел выкарабкается: она знает науку выживания. А что станет с Филиппом? Его жена и дети окажутся невинными жертвами трагедии.
      От этих мыслей у Лорел закружилась голова.
      - Лорел, - тихо заговорил Коннор, подаваясь вперед, - еще несколько дней я смогу это скрывать. Больше обещать не могу, но и это уже кое-что. Может быть, за это время вы с Филиппом сумеете как-то выкрутиться?
      - Может быть, - глухо отозвалась она.
      Если Филипп начал воровать деньги компании, то следует исходить из того, что состояние его личных финансов плачевно. Вероятно, он запутался в долгах и рассчитывать на собственные средства не может. Тогда остаются только средства самой Лорел. Ей придется продать или заложить квартиру и прибегнуть к своим накоплениям. Она сможет продать все свое личное имущество, все, что досталось ей по наследству, - антиквариат, картины, драгоценности. И все-таки этих денег не хватит. Есть кое-какие ценные бумаги, но Чарлз придерживался консервативных взглядов, и Лорел получала право распоряжаться ими только после тридцатилетнего юбилея. То есть ценные бумаги останутся недоступными для нее еще два года. Даже если удастся взять кредит под залог этих бумаг, это все равно не спасет фирму.
      Есть еще поместье на Кейпе, ныне находящееся в их с Филиппом совместном владении. Но ведь отец взял под эту собственность огромный кредит, когда нуждался в капиталах для расширения дела...
      Лорел подняла голову и встретила пристальный взгляд Коннора.
      На мгновение ей показалось, что он хочет что-то ей сказать. Что-то личное. Его рука дрогнула как будто ему вдруг захотелось дотронуться до нее. Но он тут же передумал и снова обрел строгий, деловой вид.
      Коннор поднялся с кресла и взял портфель.
      - Лорел, я понимаю, каким шоком это должно быть для тебя. Для вас обоих, - поправился он, бросив взгляд на Филиппа. - Позвони мне, если захочешь что-нибудь спросить или обсудить. В любое время.
      Он протянул ей визитную карточку. Мельком глянув на нее, Лорел заметила, что на обороте он записал свой домашний телефон.
      - Да, мы позвоним, если у нас появятся вопросы, - ответила она, как будто речь шла о какой-нибудь текущей проблеме, а не о такой, которая в мгновение ока разрушила всю ее жизнь.
      Коротко кивнув, Коннор вышел из комнаты.
      Массивная дверь захлопнулась за ним.
      Лорел осталась сидеть, глядя в пустоту. Что же теперь делать? Что делать? Она повернулась к Филиппу. Тот уткнулся лицом в ладони, и его спина сотрясалась от приглушенных рыданий. Она подошла к нему и осторожно тронула его за плечо.
      - Филипп, прошу тебя. Нам нужно поговорить.
      Он поднял голову.
      - А о чем теперь говорить? Нортрап жаждет крови. Он не захотел нам помочь. Он явился, чтобы вынуть из меня душу.
      Лорел поняла, что спорить с ним бесполезно.
      Филипп в истерике; он потерял способность мыслить. Он сумел извратить ситуацию таким образом, будто в критическом положении они оказались исключительно по вине Коннора. А Лорел понимала, что все сказанное Коннором - правда.
      По невероятно счастливому стечению обстоятельств преступление Филиппа открыл именно Коннор. По крайней мере, это дает им возможность выиграть немного времени.
      - Филипп, у меня к тебе есть несколько вопросов, - осторожно начала Лорел.
      И с тактом опытного юриста она стала мало-помалу вытягивать из брата подробности дела.
      Филипп признался, что никогда не любил свою фирму. Когда после смерти отца он сделался главным управляющим, то думал только о том, как бы освободиться от этих обязанностей. Он знал, что ни за что не согласится провести остаток дней во главе компании, производящей машины для сельского хозяйства и строительной индустрии. Лорел хотела заметить, что такая жизнь устраивала их отца, лучшего из всех людей, которых она встречала, но не стала перебивать его.
      Чтобы выйти из дела, Филипп нуждался в деньгах. В больших деньгах, если принять во внимание, с каким размахом привыкли жить он и его жена Лайза. А за другую работу ему не хотелось приниматься. Да и кто возьмет его? Отец терпел Филиппа, но посторонний человек не стал бы.
      Итак, чтобы покинуть "Сатерленд энтерпрайзиз", ему требовались значительные средства. Не один миллион, если говорить начистоту. Столько, чтобы ему уже никогда не приходилось работать. Это было его целью, его мечтой.
      Тогда он прибег к фонду опеки, иными словами, к значительному состоянию, которое принесла ему в приданое жена. Кто-то посоветовал ему сделать некоторые рискованные капиталовложения, которые якобы должны принести колоссальные доходы.
      Через несколько месяцев Филипп лишился всего, что имел. Силясь выпутаться, он с головой залез в долги и все-таки не поправил положение.
      Он надеялся всего лишь "позаимствовать" деньги со счетов фирмы, а затем покрыть недостачу.
      - Лорел, я никогда не смотрел на это как на кражу, честное слово. Я собирался возместить все. До последнего цента. Через какое-то время.
      Лорел удержалась от саркастического ответа.
      Она кипела от досады. Он ее брат, единственный родной ей человек, и она обязана поддержать его, в какой бы переделке он ни оказался.
      Как Лорел и подозревала, долги его непомерны. Она спросила, не могли бы ему помочь родители жены. Он рассмеялся ей в лицо.
      - Да они готовы сожрать меня с потрохами!
      Они с самого начала не хотели, чтобы Лайза выходила за меня. Как только услышат о моих проблемах, поднимется скандал. Они уговорят Лайзу развестись со мной, голову готов прозакладывать!
      Лорел вздохнула.
      - Я могла бы кое-что наскрести, но это очень далеко от той суммы, которая нам нужна.
      Она рассказала Филиппу о своих расчетах. Его лицо мрачнело по мере того, как становилось все более очевидно, что выхода нет. Тогда она сказала:
      - Филипп, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе. Мы наймем лучшего адвоката.
      Может быть, нам удастся доказать, что горе после папиной смерти и груз ответственности оказались тебе не по силам. Что ты не отдавал себе отчета в своих поступках. Ты был нездоров.
      - Хочешь представить меня психом? - усмехнулся Филипп. - Да, для моего резюме это как раз то, что надо. - Он взял руку Лорел и стиснул с такой силой, что та едва не вскрикнула от боли. - Лорел, я этого не вынесу. Скандал. Тюрьма... Я, скорее, покончу с собой.
      - И не заикайся об этом! Да, сейчас все это представляется кошмаром, но мы выстоим. Я обещаю тебе.
      Слова утешения не были убедительны для нее самой. Филипп за решеткой? Да, перспектива провести несколько лет в тюрьме для экономических преступников могла толкнуть ее брата на отчаянный поступок. Сердце Лорел болезненно сжалось при мысли об угрозе самоубийства.
      - Подумай о Лайзе, - горячо прошептала она. Подумай о Скотте и Лили.
      Скоттом звали ее пятилетнего племянника, а Лили - трехлетнюю племянницу.
      - Я и думаю о них. - Филипп шмыгнул носом. Я думаю, как они меня возненавидят, когда узнают, что я натворил.
      - Филипп, они не будут тебя ненавидеть. Они любят тебя и захотят тебе помочь.
      Ей очень хотелось верить в справедливость собственных слов. Лорел закусила губу. По правде говоря, она не знала, как отреагирует Лайза на чудовищную весть - встанет на сторону Филиппа или покинет его. Лайза не производит впечатления женщины; готовой прощать или переносить невзгоды.
      - Мне никто не поможет, - возразил Филипп, тряхнул головой и ударил кулаками по столу Никто!
      - У тебя есть я. - Лорел присела рядом с ним и взяла его руку в свою. Уверяю тебя, я сделаю все, что можно.
      Свободной рукой Филипп прикрыл заплаканное лицо, потом опять посмотрел на сестру.
      - Тебе придется обратиться к Коннору Нортрапу и уговорить его каким-то образом скрыть недостачу. Эти крючкотворы знают, как делаются такие дела. Он сможет, если захочет. Убеди его. Ты же умеешь находить подход к людям. Папа должен был поставить во главе дела тебя, не меня. Я порчу все, к чему прикасаюсь, - бормотал Филипп.
      - Поговорить с Коннором? - Лорел откинулась на спинку кресла. - Да как же я смогу убедить его?
      Ты ведь слышал, что он сказал. У нас мало времени.
      А потом он выйдет на правление компании.
      - Все равно его можно уломать. Верь мне. Кого угодно можно уломать, если сделать определенное предложение, - настаивал Филипп. - А у него всегда была слабость к тебе. Я и сегодня видел это по его глазам. Лорел, не притворяйся, что ты меня не понимаешь. Он сделает все, чего ты захочешь. Если ты правильно его попросишь.
      От тона Филиппа у Лорел побежали мурашки по коже. И закипела кровь. Она резко поднялась.
      - Филипп, не будь идиотом. Я не хочу больше слушать этот.., этот бред. Моя дружба с Коннором Нортрапом - в далеком прошлом. Ты хватаешься за соломинку. Это вполне понятно, но...
      - Что "но"? - заорал Филипп. - Лорел, пойми, моя жизнь висит на волоске! Я же прошу тебя о простой услуге, а ты отказываешь мне. Я знаю, это было давно. Все мы не становимся моложе. Он окинул сестру таким взглядом, который нельзя было счесть за комплимент. - Боже, неужели ты не видишь, в каком я отчаянии? Неужели ты не можешь просто поговорить с ним? Не ради меня, ради семьи, - взмолился он.
      Лорел перевела дыхание.
      - Хорошо. Я позвоню ему и договорюсь о встрече. Но предупреждаю тебя: не надо ждать большего, чем то, что он нам сегодня пообещал.
      - Нет, Лорел, у тебя может получиться. Сыграй как следует свою роль, и произойдет чудо.
      Что же это за роль? Соблазнить Коннора Нортрапа? Лорел не сомневалась, что Филипп намекал именно на это. Сделаться продажной женщиной, чтобы спасти его шкуру.
      Понимал бы он, насколько нелеп его план. Ей-богу, это смешно. Даже если она захочет пойти на такой обман (а она этого, безусловно, не хочет), попытка будет бесполезна.
      Но Лорел не имеет права лишать Филиппа последней надежды. Она не сможет простить себе всю оставшуюся жизнь, что отказала брату в этой последней безнадежной - мольбе.
      Глава 3
      Когда такси остановилось у подъезда, Лорел еще раз пожалела о том, что согласилась встретиться с Коннором у него дома. Коннор считал, что именно у него им будет удобнее разговаривать. Но ее пугала перспектива оказаться с Коннором наедине.
      Такси отъехало. Лорел подняла воротник пальто. На берегу Гудзона дул холодный пронзительный ветер. Длинные волосы Лорел рассыпались в беспорядке и лезли в глаза. Она откинула их назад и рассмотрела внушительный фасад дома Коннора. Вероятно, когда-то в этом здании помещался склад, а затем, как это нередко делалось в центре города, его переоборудовали, восстановив былое великолепие. Интересно, что побудило Коннора поселиться в этом районе, где миллионные особняки соседствуют с мясоперерабатывающими заводами, где в одном квартале рядом с фешенебельным рестораном или картинной галереей можно увидеть склад или фабрику? Конечно, Лорел отлично помнила, что бросать вызов условностям в характере Коннора, но все-таки избранное им жилье не соответствовало его нынешнему строгому облику.
      Что ж, людям свойственно меняться, думала Лорел, входя в холл. Когда она представилась швейцару, ей показалось, что тот ждал ее. Проходя к персональному лифту Коннора, Лорел обратила внимание на оригинальные металлические скульптуры и большие современные картины, украшавшие стены.
      К сожалению, Лорел была вынуждена соглашаться на любое время и место встречи. Все козыри сейчас в руках Коннора, и им обоим это известно.
      Как бы независимо, даже слегка заносчиво ни старалась Лорел держаться, все же она оставалась просительницей, умоляющей о снисхождении. С точки зрения Филиппа, она должна была согласиться приехать сюда хоть ночью и отдаться Коннору в обмен на его милости. Хорошо бы Филипп задумался о том, в какое положение он ее ставит. Лорел покачала головой, отгоняя неприятные мысли.
      Незачем сейчас задумываться о прошлом, о том, как Коннор использовал ее, какую боль ей причинил. Нужно сделать вид, что она напрочь забыла о случившемся, что прошедшее не имеет для нее никакого значения. Если Коннор решится заговорить о том, что между ними было, она сумеет заставить его переменить тему. Или просто уйдет.
      Лифт остановился на верхнем этаже, где жил Коннор. Лорел сделала глубокий вдох. Неизвестно, как она пройдет через это испытание, но она через него пройдет.
      Наконец двери лифта открылись, и Лорел оказалась лицом к лицу с Коннором. Он улыбнулся ей, и в уголках его глаз появились маленькие симпатичные морщинки, которых она раньше не замечала. Ей не хотелось сейчас видеть, как он красив, какой у него чувственный рот, не хотелось, чтобы ее тянуло к нему. Сегодня ей ни к чему это влечение; впрочем, борьба со своими чувствами, по-видимому, будет бесполезной.
      - Ты вовремя, - заметил он, помог ей снять пальто и учтиво посторонился, пропуская ее в просторную квартиру. - Сейчас движение, я полагаю, не слишком интенсивное?
      - Машин на улицах много. Но водитель моего такси, видимо, раньше был пилотом реактивного истребителя.
      Губы Коннора тронула улыбка, и Лорел поздравила себя с тем, что ей удалось непринужденно пошутить.
      - Присаживайся, - предложил ей Коннор. Сейчас я приготовлю что-нибудь выпить.
      - Спасибо, мне ничего не нужно, - вежливо произнесла Лорел.
      - Вообще ничего? Ну, бокал вина? А может быть, кофе или чай? Чтобы согреться?
      - Нет-нет, я не замерзла, - заверила она. - Знаешь, давай лучше сразу перейдем к делу. У меня назначена еще одна встреча.
      Лорел было неприятно врать, но она не смогла удержаться. Не стоит затягивать их тет-а-тет дольше, чем необходимо. Нужно дать Коннору понять, что она не по своей воле оказалась у него в гостях. Она пришла по делу, по неотложному делу, и их разговор должен решить судьбу ее брата, ее семьи и ее собственную судьбу. Незачем сидеть и болтать о погоде.
      - Да, да, конечно. - Коннор выглядел несколько удивленным. - Давай приступим. Я не хочу, чтобы ты опоздала на свидание.
      Намеренно ли он выделил голосом последнее слово? Или это только плод ее воображения? Похоже, увидев ее, он обрадовался, а теперь слегка помрачнел. Наверное, недоволен тем, что она ограничила время их встречи ради каких-то других людей.
      Когда она уселась на кожаный диван, покрытый пледом, то почувствовала комок в горле. Обстановку комнаты дополняли кресло-качалка и обтянутый кожей стул. В соседней комнате, похоже, служившей Коннору кабинетом, она заметила заваленный бумагами стол, портативный компьютер и несколько шкафов с книгами. Свет в квартире был приглушен. Ее внимание привлек очаровательный пейзаж с рекой. Что ж, жилье соответствует характеру Коннора. Квартира стильная, удобная и элегантная.
      Коннор устроился напротив, в кресле. Лорел отметила про себя его неофициальный вид: потертые джинсы и простой черный свитер с высоким воротом. Щеки тронула щетина. Густые волосы слегка встрепаны. Он выглядел совсем не так, как несколько дней назад; но увы, это делало его еще более сексуальным и привлекательным.
      Ей вдруг захотелось спросить, как случилось, что ни одна женщина до сих пор не привела его к алтарю. Впрочем, может быть, за годы их разлуки он успел жениться и развестись. Сейчас она уже почти ничего не знает о нем. И хорошо бы не забывать об этом.
      - Лорел, ты сказала, что хочешь поговорить о положении Филиппа. Но чем я могу тебе помочь?
      Она встретила его понимающий взгляд, и ее решимость улетучилась. До сих пор она ни с кем не обсуждала свою грандиозную проблему, и временами ей казалось, что тайна разрывает ее изнутри. Но едва ли сейчас время давать волю слезам, хотя сильное плечо Коннора, казалось, создано для того, чтобы выплакать на нем душу.
      - Положение таково, - заговорила она со всей твердостью, на какую была способна. - Мы с Филиппом не в состоянии возместить растраченные деньги. У нас таких денег нет, и собрать их мы не сможем. Отец обеспечил меня ценными бумагами, но я не смогу ими распоряжаться еще два года. Даже если мы продадим дом на Кейпе, нам придется в момент продажи выплатить значительный кредит. Останется не так много... Во всяком случае, этого будет недостаточно.
      - Да, да, дом... - задумчиво протянул Коннор.
      - У нас есть еще кое-какие средства, - продолжала Лорел более деловым тоном, - но все расчеты для нас неутешительны.
      - Ты хочешь сказать - для Филиппа, - поправил ее Коннор.
      - Эта.., ситуация касается не одного Филиппа, возразила Лорел. - Как тебе известно, у него есть жена. Двое детей, мальчик и девочка. Они еще совсем маленькие. И не поймут, что произошло, если он отправится в тюрьму.
      Она не собиралась говорить Коннору о детях Филиппа. У нее просто вырвалось. Как бы то ни было, это очень серьезное обстоятельство. И она видела, что полученная информация задела Коннора за живое. Его щека дернулась, словно он старался сдержать себя.
      - Я сочувствую жене и детям Филиппа. Но если ты пришла, чтобы призвать меня войти в положение семьи Филиппа, то ты обратилась не по адресу. Филипп обязан был думать о них. Добавлю, и о тебе тоже. Но я очень сомневаюсь, добавил Коннор, понизив голос, - что твой брат думает о ком-нибудь, кроме себя самого.
      Истинность этих слов уязвила Лорел. Здесь нечего возразить. Бессмысленно защищать Филиппа. Особенно перед Коннором. Внезапно весь этот разговор показался Лорел никчемным и ни к чему не ведущим. Ей захотелось тут же встать и отправиться домой.
      Но Лорел не может так поступить. Она не просто сестра Филиппа, но и его юридический представитель.
      - Филипп понимает, что натворил. Он допустил страшную ошибку, о которой искренне сожалеет. Не думаю, что вообще найдутся люди, никогда не совершающие ошибок. Каждого из нас можно в чем-нибудь упрекнуть. Даже тебя, Коннор, - заметила она.
      - Естественно, - согласился он.
      Сейчас Коннор смотрел на Лорел так, что ее сердце на мгновение перестало биться. Вспоминает ли он ту ночь на пляже? Считает ли тот эпизод одной из своих главных ошибок? Она почувствовала, что краснеет, и опустила глаза.
      - Лорел, ты говорила о семье Филиппа и словом не обмолвилась о себе, сказал Коннор. - И о том, как его поступки отразились на тебе.
      - Ответ нам обоим известен, - угрюмо ответила Лорел. - Меня станут подозревать в том, что я способствовала Филиппу. И даже если я смогу доказать свою невиновность, моей карьере юриста конец.
      Или ты думаешь, что я была с Филиппом в доле?
      - Ни в коем случае. - Коннор решительно покачал головой. - Кто угодно, но не ты. Правда, я удивлен тем, что ты приехала сюда, чтобы защищать его после всего, что он тебе сделал.
      - Что бы он ни сделал, он все-таки мой брат.
      - И ты верна своему долгу и прощаешь Филиппу больше, чем ему можно простить, - с затаенным упреком проговорил Коннор. - Лорел, ты ничуть не изменилась. Все так же выгораживаешь Филиппа. Все так же помогаешь ему выпутываться из неприятностей.
      - Нам нужна твоя помощь, Коннор, - честно призналась она. - Всем нам. Ты не видишь какой-нибудь способ сделать так, чтобы дело не выплыло наружу до тех пор, пока мы не сможем расплатиться?
      На лбу Коннора пролегла глубокая складка.
      Он провел рукой по волосам, потом резко встал и прошелся по комнате.
      - Я мог бы попытаться что-нибудь придумать, но это очень трудно, поскольку недостача очень велика. Для меня это громадный риск, - заметил он.
      В его низком голосе Лорел чувствовала сожаление и сочувствие. Она верила, что Коннор, несмотря ни на что, хочет помочь. Но у него связаны руки. Неужели Филипп думает, что Коннор совершит магический пасс и - пуф! проблема будет устранена? Глупая, беспочвенная надежда.
      Теперь она ясно это видела.
      - Да, я понимаю. Зачем бы ты стал рисковать своей свободой ради Филиппа? - вздохнула она.
      Коннор стоял у окна, повернувшись к ней спиной. Она даже не знала, услышал ли он ее.
      После очень долгой паузы Коннор повернулся к ней и тихо сказал:
      - Для тебя я это сделаю. Вопреки всему. Ты единственная причина того, что я немедленно не обратился к правлению. Если бы дело не касалось тебя, твой брат сейчас был бы уже в тюрьме.