Глава 19

«ТЭТ»

Льюк Зигман удивился, увидев взбалмошного боль­ного старика, въезжающего на инвалидной коляске в игорный зал в три часа ночи. Он выглядел полумертвым, голова безжизненно моталась на гусиной шее. Харри Прайс и его племянник Дуглас были уже сфотографиро­ваны скрытой камерой. Скоро их портреты вывесят на «доске неудачников» в служебном офисе, чтобы служа­щие казино знали их в лицо и относились по-особому. Администрация клуба «Сейбе-Бей» не желала расставать­ся с этими «замечательными» игроками, прежде чем у тех не кончатся денежки.

Вечно ноющий племянник Дуглас поставил кресло дяди Харри напротив крупье.

– Дядя Харри, ради Бога, позвольте мне отвезти вас в номер. Вам давно нужно быть в постели. Сейчас уже середина ночи.

– Мне кредит, пожалуйста, – ернически потребо­вал Даффи и сам же ответил с придыханием: – Да, сэр, сию минутку, сэр, с радостью и удовольствием. – Затем неожиданно посерьезнел. – Давай, поехали к девушке с фишками. Возьмем для начала две сотни самых круп­ных. Да что там, сколько у нее есть, пусть все дает. И не надо никуда ехать – сами привезут. Харри хочет бросать кости… бросать кости.

В кабинете управляющего ночной смены Арнольда Бузини раздался звонок. Он снял трубку. Льюк сообщил, что мистер Прайс требует доставить в фишках к третье­му столу весь свой кредит в двести тысяч долларов.

– Давай, вперед, – приказал Бузини, радуясь, что старый идиот возвратился к игровому столу. – Фи­нансы у этого ненормального в порядке, так что вези­те ему фишки.

Через несколько минут прибыла тележка, а на ней лотки с красивыми пластиковыми фишками на двести тысяч. Они были составлены столбиками – синие сто­долларовые, красные пятисотдолларовые и золотистые тысячедолларовые. Дыша с присвистом, Даффи молча наблюдал, как Бино переставляет лотки на стол.

– Какой сегодня верхний предел? – спросил он.

– Для вас, сэр, пять тысяч, – ответил Льюк.

– Бо-о-о-же правый, в сиротском приюте и то бога­че, – пропыхтел Даффи. – Что, ребята, ничего лучшего вы предложить не можете?

Льюк снял трубку и снова набрал номер Бузини, ко­торый разрешил снять с третьего стола все ограничения. Сейчас, в три ночи, главный зал казино был почти пуст. В Лас-Вегасе, там играют по ночам, а в казино стран Карибского бассейна – большей частью днем, так что Бузини не возражал против снятия огра­ничений.

– Для начала десять тысяч, – сказал Даффи, затем потянулся к барьерчику, прижался впалой грудью к сто­лу и сильно закашлялся.

– Может быть, хотите, как и днем, купить страхов­ку? – предложил Льюк.

– Нет – нет. Не сейчас, не сейчас. Давайте начнем, просто не терпится кинуть… давайте кидать. – Он схва­тил кости и сильно швырнул в конец стола. Они стукну­лись о барьер и упали на зеленый фетр. Выпала десятка, на которую нужно было ставить при следующем броске.

Льюк улыбнулся, потому что выбросить десятку было очень трудно. Она могла выпасть тремя способами: шесть —. четыре, четыре – шесть и двойная пятерка. А вот для получения семерки существовало шесть спосо­бов. То есть у игрока шансы проиграть всегда два к од­ному, а выиграть – один к одному. В этом-то и заклю­чается преимущество казино. Льюк не видел, как рука Даффи скользнула к подлокотнику кресла инвалидной коляски, извлекла пару нагруженных костей, а другая одновременно опустила туда пару взятых со стола. Те­перь он зажал в кулаке две пятерки и в течение двадцати секунд тряс, поднеся к уху, тянул время, непрерывно балагуря, ждал, когда отвердеет целлофановый газ.

– Ставлю на двойную пятерку, – выкрикнул Даф­фи. – Пять тысяч на двойную пятерку.

Бино передвинул фишки, и Даффи кинул нагружен­ные кости. Они упали, образовав двойную десятку.

– И-и-и-а-а-а! – возопил Даффи и едва не задох­нулся.

– Выплата выигрыша. Выплата за двойную десят­ку, – монотонно пробубнил крупье.

Льюк наблюдал, как тот передвигает тридцать тысяч долларов в сторону Даффи. А тот быстро возвратил нагруженные кости и захватил в ладонь пару со стола, чтобы пустить их в игру. Он поставил очередные двадцать тысяч и бросил нормальные кости.

– Выпала четверка, – объявил крупье. – Делайте заказ на четверку.

Четверка также была два к одному против кидаю­щего.

– Удваиваю ставку на четыре, – прохрипел Даффи, делая первый умный ход.

Дело в том, что при игре в кости допускается пос­ле первого броска, когда выпала нужная цифра, объявить двойную ставку. Это означает, что если выпада­ет четверка, то выплата будет удвоена. Льюку Зигману очень не понравилось, что этот профан перестал объяв­лять дурацкие ставки и неожиданно заиграл по-умно­му.

– Ведите себя хорошо, не огорчайте папочку, – при­читал Харри, заменяя кости нагруженными, причем с необходимой четверкой, которые он незаметно и почти мгновенно выхватил из подлокотника инвалидной ко­ляски. Затем кинул.

– Выиграла двойная четверка. Выплата по двойной ставке, – проговорил крупье и посмотрел на Льюка. Ста­рый гусак за два броска отыграл все деньги, которые про­садил днем.

Льюк снял трубку и, повернувшись к столу, снова набрал номер кабинета старшего смены.

– Мистер Бузини, этот человек за два раза нагрел нас на пятьдесят кусков. Вы хотите, чтобы ограничения по-прежнему были сняты?

– Он продолжает делать идиотские ставки?

– Нет. Старик вдруг заиграл совсем иначе.

– Проверьте кости на плавучесть. Если они в по­рядке, продолжайте, но держите меня в курсе.

Льюк положил трубку и вновь повернулся к столу. В это время крупье собирался подвинуть кости к Даффи, но он остановил его, забрал их со стола и проверил букву S, затем бросил в чашку с водой. Все молча наблюдали, как кости плавают, не переворачива­ясь. Потому что целлофан уже возвратился в нормаль­ное газообразное состояние.

– Я хочу получить назад мои счастливые кости, – сердито прогундосил Даффи.

– Да-да, играйте пожалуйста, – сказал Льюк. Кру­пье быстро вытер салфеткой нагруженные кости и по­двинул к Даффи, который захватил их в ладонь и немед­ленно заменил обычными.

Теперь он поставил пятьдесят тысяч долларов, то есть все деньги, которые только что выиграл. Несколько че­ловек, находящихся в это время в казино, направились к столу, где играли в кости.

– Поехали!.. – После этого у него что-то засвистело в легких, и он закашлялся. Тело паралитика начало со­дрогаться. Это в значительной степени отвлекло внима­ние окружающих от его ставки.

Крупье сосчитал фишки на пятьдесят тысяч и вдруг занервничал.

– Пятьдесят нельзя, только двадцать, – объявил он, приняв наконец решение. – Это новый лимит стола.

Даффи качнулся и начал слегка подергиваться.

– Дядя Харри, вам нужно принять лекарство. У вас уже был недавно приступ, вы что, хотите, чтобы он сей­час повторился? – затараторил Бино.

– К черту!.. К черту все лекарства! – прохрипел Даф­фи. – Когда я проигрывал, эти поганцы охотно брали мои деньги, причем, заметь, без всяких ограничений. Теперь, когда я наконец выигрываю, у них появились но­вые правила. – Обступившие стол люди зашумели, они тоже считали, что это несправедливо. Даффи теперь силь­но трясло, его грудь конвульсивно поднималась и опускалась.

Льюк снова позвонил Арнольду Бузини, который по­спешил к месту событий. Собравшиеся вокруг стола иг­роки шумно солидаризировались с Даффи.

Льюк вопросительно посмотрел на Бузини. Старший смены кивнул.

– Ладно, мы принимаем ставку, – сказал Льюк. Даффи широко улыбнулся и, содрогаясь всем телом и брызжа слюной, взял со стола кости и кинул.

– Выпала семерка, выигрыш, – сказал крупье, и ставка Даффи была удвоена. Теперь на зеленом фетре стола лежали сто тысяч долларов.

– Катанись как следует! – умолял Даффи. – Как следует!..

– Примите лекарство, дядя Харри, – взмолился Бино. – У вас уже начинаются судороги.

– Замолчи, мать твою, – проворчал Даффи и дро­жащей рукой потянулся за костями. Потом он их по до­роге уронил, с трудом собрал и слабо кинул. Они едва задели бортик.

– Заказывайте восьмерку.

– Восьмерка из Нью-Йорка, – пробалагурил Даф­фи, продолжая подергиваться.

– Черт возьми, что это с ним? – спросил Бузини.

– Он эпилептик. И сейчас не хочет принимать ле­карства. Считает, что это приносит несчастье, – ответил Бино.

– Сэр, вам следует принять лекарство, – сказал Бузини.

– Пошел на хер, дорогой Шумахер, – быстро отве­тил Даффи. – Восьмерка из Нью-Йорка, приди к па­почке. – Пуская слюну, он снова сменил кости и теперь нагревал в кулаке нагруженные восьмерки, пока Бино делал за него ставку. Затем бросил и выиграл.

– Выигрыш. Выплата, – сказал крупье.

На столе лежало фишек на полмиллиона долларов.

– Пусть поплавают, – снова потребовал Бузини. Льюк собрал со стола кости, вначале проверил полоски ультрафиолетовым светом, а затем бросил в чашку с во­дой. Бузини наклонился, пристально наблюдая. Они не перевернулись.

– Прайс прав[48], – торжествующе провозгласил Даффи и затрясся еще сильнее. – Мне попались счаст­ливые кости. Я требую их назад. – Он выглядел со­всем больным. Бледный, голова качается, руки дерга­ются.

– Сэр, я полагаю, вам нужно показаться доктору, – сказал Бузини.

– Я выигрываю – значит, здоров. Поехали даль­ше… поехали дальше. Наконец-то мне улыбнулось сча­стье. Поехали!..

Бузини смотрел на стол с кучей золотистых фишек. Он знал, что один удачный день в казино с лихвой по­кроет этот проигрыш. Он также знал, что подобное хотя и редко, но случается – неудачник вопреки всякой ло­гике неожиданно начинает выигрывать, – но он не знал, что предпринять.

– Позвони Томми, – сказал он Льюку. Бузини не хотел, чтобы в его сменной сводке фигурировал про­игрыш в миллион долларов, поэтому нужно было снять с себя ответственность. Пусть все решает Томми Рина.

Льюк посмотрел на часы.

– Сейчас три сорок пять.

– На столе полмиллиона баксов. Звони ему. Он дол­жен знать.

Льюк начал набирать номер. Все смолкли в ожи­дании.

– Почему мы не начинаем? В чем дело? Поехали, – жалобно проскулил Даффи, возбуждая сочувствие в пуб­лике.

Большинство из присутствующих теперь ставили на него и выигрывали.

В трубке возник сонный голос Каллиопы.

– Черт возьми, кто это звонит? – Она лежала в постели на большой вилле Джо Рина, пристроенной к отелю.

– Это Льюк из казино. Мне нужно поговорить с Том­ми. Позовите его.

– Томми здесь нет. Понял, хер собачий? И я не знаю, где его черти носят, – ответила она и швырнула трубку.

Льюк посмотрел на Бузини и покачал головой.

– Давайте начинать, давайте… Давайте начинать! – продолжал выкрикивать Даффи.

Бузини не знал, что делать.

– Ради Бога, дайте ему успокоиться, – предупредил Бино. – Он уже так возбудился, что возможен припадок в острой форме. Не приведи Господи вам это увидеть.

– Ладно, начинаем, – сказал Бузини. – Но введем в игру новые кости. – Среди наблюдающих были уже и пит-боссы с соседних столов.

Доставили новый комплект «идеала казино». Бузини их проверил и бросил на стол. Крупье пододвинул кости к Даффи.

Тот постучал ими по зеленому фетру и выбросил шес­терку.

– Играет шестерка. Удачная цифра для игрока, – пробубнил крупье.

Даффи сверлили три пары глаз. Трое опытнейших зубров казино не отрывали взглядов от его рук и все рав­но не увидели, как он сделал незаметное движение к под­локотнику своего инвалидного кресла и сотворил волшебство, сменив кости. Даффи зажал в кулаке нагруженные кости, подержал их некоторое время, нагрел, а затем бросил.

– Шестерка, – объявил крупье. – Выпала двойная шестерка. Выигрыш.

Теперь у Даффи был миллион долларов в фишках. Их было так много, что они едва оставляли на столе про­странство для игры.

– Поехали дальше, – просвистел Даффи, развесе­лив этим зрителей. Их уже собралось человек тридцать.

– Давай звони Джо в Нью-Джерси, – сказал Бузини. У него на лбу выступил пот.

Льюк схватил трубку и набрал номер Джо Рина, по которому звонили только при чрезвычайных ситуациях.

– Поехали дальше! – требовал Даффи.

– Нет, сэр, вы не можете поставить миллион, пока я не получу разрешения.

– Ну что за мудаки тут собрались, – проворчал Даф­фи и положил дрожащую руку на барьер.

Джо проснулся сразу же, как только зазвонил те­лефон.

Было почти четыре утра. Он знал, что этот звонок важный. Видимо, случилось нечто катастрофическое. Никто не мог позвонить ему в четыре утра, разве что по ошибке, что, впрочем, тоже исключалось.

– Кто это? – спросил он.

– Одну минутку, сэр, – ответил Льюк, – передаю трубку Арнольду Бузини, старшему смены казино клуба «Сейбе-Бей».

Он протянул трубку Бузини, который откашлялся, слушая, как Даффи и Бино спорят по поводу приема лекарств.

– Сэр, у нас тут небольшая проблема, – мягко про­говорил он. – Крупный выигрыш в кости на столе но­мер три. Клиент нагрел нас на сумму свыше мил­лиона долларов… причем меньше чем за час. Этот человек завелся, желает продолжать. Довольно много зрителей, которые его поддерживают.

– Кости проверяли?

– Да, сэр. Они в порядке… по крайней мере кажут­ся такими.

– Там должен быть Томми. Свяжитесь с ним.

– Мы не можем его найти, сэр. На вашей вилле Том­ми нет. Где он, мы не знаем.

Джо сел в постели. Порой Томми просто потрясал его своей безответственностью. Когда дело доходило до мокрой работы, тут брат был силен. Когда нужно было кого-нибудь прижать, подмять под себя и прочее. Но в обычных делах его тупость была непроходимой. Джо по­давил вспышку злости на брата и попытался сконцент­рироваться.

– Ладно, вы смотрели, этот парень есть в наших списках?

– Нет, сэр. Его зовут Харри Прайс. Это больной старик, на инвалидной коляске. Он владеет автопарком во Фресно. Его племянника зовут Дуглас. В заявке на получение кредита сказано, что он по профессии геолог и до недавнего времени работал в какой-то крупной ком­пании. За ними наблюдали с помощью «Ока небесного». Это либо виртуозы, либо обычные игроки.

– Ладно, – сказал Джо. – Значит, так: ограничь­те ставки до пятидесяти тысяч, и пусть они продолжа­ют кидать. А вы тем временем покопайтесь у них в номере. Если там чисто, подложите что-нибудь… на­пример, наркоту, и вызовите полицейский патруль. В случае возникновения во время игры какого-нибудь ин­цидента, тут же закройте стол на переучет. Выигрыш выплатите, но не спеша, и ни в коем случае не позво­ляйте им покинуть казино с деньгами. Мы прищучим их с наркотиками, а потом вернем назад свои деньги.

Понятно?

– Да, сэр.

– И передайте моему брату, как только его найдете, что я хочу с ним поговорить.

– Да, сэр. – Бузини положил трубку и сказал, об­ращаясь к Даффи: – Итак, предельная ставка для сто­ла устанавливается в пятьдесят тысяч, и вы можете играть. – Тот немедленно начал ворчать и скулить, сетуя на введение ограничений. Бузини не задержал­ся, чтобы выслушать его, а двинулся к дальнему теле­фону, снял трубку и приказал охранникам явиться к третьему столу, а также сообщить полицейскому пат­рулю, что в казино возможно возникновение пробле­мы с наркотиками. Затем он позвонил своему помощ­нику и проинструктировал насчет номера люкс на де­сятом этаже.

– Тот же банкомет, новый кон, – сказал крупье.

Бино, поджав губы, поставил пятьдесят тысяч дол­ларов (новую высшую ставку) и посмотрел на негодую­щего Даффи.

– Куча дешевых мудаков, – бормотал тот, подни­мая кости. – Ну, поехали! Семерка, восьмерка, девятка, десятка. – Он кинул кости в конец стола, и выпала де­вятка.

– Девять. Выигрышная цифра «девять».

Бино оценил возникшую суету, телефонные звон­ки, появление охранников и решил, что пора закруг­ляться. Он слегка подтолкнул локтем Даффи, преду­преждая, и тот не стал брать нагруженные кости, а вме­сто них бросил обычные. Они перевернулись три раза и выдали семерку. Собравшиеся вокруг стола грустно вздохнули, почти в унисон. Это был первый проиг­рыш Даффи за всю игру.

– Хочу получить деньги, – проворчал Даффи.

– Стол закрывается на подсчет выигрыша, – объ­явил Бузини, но публика не расходилась. Все наблюдали за тем, как считают фишки старика. Процесс этот занял почти пятнадцать минут.

– Один миллион сто двадцать пять тысяч долларов. Как вы желаете получить деньги, сэр? – спросил Льюк Зигман.

– Как, как, сраными наличными! – выкрикнул Даффи, и все вокруг засмеялись.

Тележку с фишками покатили к кассе и там долго и тщательно отсчитывали деньги, складывая пачки банк­нот на колени Даффи. Неожиданно в руках Бино появи­лась складная голубая сумка – что показалось Бузини и Зигману очень странным, – в которую он сложил день­ги. Затем покатил Даффи к выходу из казино. Но охран­ники – они теперь были повсюду – остановили Даффи с сумкой на коленях прямо у дверей. Бузини встал перед коляской, загораживая выход.

– К чему такая спешка, джентльмены? Позвольте выпить с вами по бокалу шампанского, так сказать, по­здравить с выигрышем. Поверьте, такое случается у нас не часто. И в связи с этим мне хотелось бы попросить вас позволить сделать несколько снимков для газет – вы с деньгами. Для казино очень полезно предавать гласно­сти крупные выигрыши. – У входа теперь собралось не меньше тридцати человек.

– Не надо никакой выпивки, – проскрипел Даф­фи. – И я не люблю, когда меня фотографируют. Мне не нравится, как я выхожу на снимках. – Он трясся так, что качалось кресло, за которое держались несколь­ко охранников.

– Харри, у вас сейчас начнется припадок, – пре­дупредил Бино.

– Может быть, вы желаете на некоторое время спря­тать свои деньги у нас в сейфе? – спросил Бузини.

В отдалении послышался вой полицейских сирен. Даффи поднял глаза на Бузини, затем закатил их и на­чал судорожно извиваться. Ноги выпрямились, шея напряглась, и он выпал из кресла на пол.

– О Боже! – панически вскрикнул Бино. – У него начинается тяжелейший эпилептический припадок. Вызовите врача! Немедленно вызовите «скорую помощь»!

Даффи катался по полу, сучил ногами, выгибая ар­кой спину, давясь воздухом при каждом вдохе.

Патрульные копы уже вбегали в казино. Их встретил помощник старшего смены и повел на десятый этаж, что­бы показать найденные пакетики с чистым героином, которые он подбросил в номер Даффи.

А тот дергался в страшных конвульсиях, окружен­ный кольцом людей, в ужасе наблюдавших за происхо­дящим.

В этой суматохе Бино сумел незаметно выскользнуть из казино с сумкой, полной денег. Он двинулся на авто­стоянку, и Виктория, завидев его, выехала навстречу на голубом фургончике. Бино запрыгнул на заднее сиденье. Плут Роджер, сидевший на переднем, обернулся и по­смотрел на него.

Через несколько минут прибыла «скорая помощь». В казино вбежали санитары. Когда они наклонились над Даффи, который уже был без сознания, и с трудом от­крыли ему рот, оказалось, что бедный старик проглотил язык. К счастью, его успели вытащить прежде, чем он задохнулся.

– Этот человек в критическом состоянии, – объ­явил врач «скорой помощи».

– Черт возьми, а где другой? – засуетился Бузини, обнаружив наконец исчезновение Бино с деньгами. – Парень с сумкой! Где парень с сумкой?

Бино нигде видно не было.

Санитары уложили находящегося без чувств Даф­фи на носилки в виде тележки на колесиках и, оттолк­нув Бузини прочь с дороги, покатили ее к машине. Затем с включенным красным сигналом маши­на «скорой помощи» с ревом отъехала в направлении больницы, расположенной в десяти милях к за­паду. Никто из санитаров не заметил, что за ними сле­дует фургончик.

Неожиданно Эпилептик Даффи сел на носилках и посмотрел на потрясенных санитаров и врача.

– Со мной уже все в порядке, я чувствую себя много лучше. Большое спасибо. Я, пожалуй, пойду. – Он сде­лал движение, чтобы слезть.

– Лежите, любезный! – приказал испуганный сани­тар. Но Даффи его не слушал. Он слез с носилок на ко­лесиках и двинулся к задней части машины. Попытался открыть дверцу, но не смог, она была заперта.

– Возвращайтесь на носилки! – скомандовал моло­дой врач «скорой помощи».

– Пошел ты… сам знаешь куда, – отозвался Даффи.

Машина уже приближалась к больнице. Бино пони­мал, что Даффи не удастся выйти, если они не предпри­мут что-нибудь радикальное.

– Придется их остановить, – сказала Виктория, как будто прочитав его мысли. Она дала полный газ, обогнала машину «скорой помощи», затем повернула резко вправо и ударила по тормозам так, что взвизгну­ли шины, прижав машину к бордюру и вынуждая ос­тановиться. Роджер с лаем сорвался с сиденья на пол. Бино выскочил из фургончика и распахнул заднюю дверь «скорой помощи», выпуская Даффи. Тот выско­чил и побежал к фургончику. Бино – следом. Санитар тоже выскочил и побежал за ними, но Виктория дви­нула свою машину назад, преградив ему путь. Двига­тель фургончика дымился, в радиаторе кончилась вода. Бино и Даффи впрыгнули в открытую дверь с другой стороны, пока санитар колотил по запертой задней двери, пытаясь ее открыть.