Глава 6

Ночь прошла довольно спокойно, лишь временами налетали порывы сильного шквалистого ветра. Однако на рассвете небо и море стали свинцового цвета, запенились высокие волны, и временами морская пена даже перехлестывала через борт. С запада надвигались темные грозовые тучи. Быстроходная «Железная роза» могла бы поднять все паруса и уйти от приближавшегося шторма, но тяжело нагруженный галеон с прямыми парусами и большими надстройками на носу и корме был довольно тихоходным и уступал каперскому судну в маневренности.

Джульетта не могла оставить захваченный корабль на произвол судьбы. Она прокляла бы себя, если б отдала такой большой приз ветру и морю.

— Мистер Крисп, приготовьтесь найтовить все, что еще не прибито или не привязано, — приказала Джульетта, — Нам придется не сладко. — Она опустила подзорную трубу и взглянула на надвигающиеся тучи. — Помните, мы с вами говорили, что все прошло слишком гладко?

Натан выругался и пошел на корму, попутно раздавая приказы членам команды.

Тучи расщепила блеснувшая молния, и Джульетта подсчитала, сколько секунд пройдет до раската грома. Прикинув, что на одно лье нужно три секунды, она определила, что гроза сейчас в четырех лье от них и быстро приближается.

Холодный и сырой ветер срывал шляпы и громыхал юферсами. Он каждую минуту резко менял направление, заставляя паруса над головами громко хлопать.

Вся команда, кроме матросов, назначенных поднимать и убирать паруса, оставалась внизу. Канониры проверяли, хорошо ли закреплены кулеврины, защищены ли от морской воды, попадающей на борт, стойки с оружием и вставлены ли восковые пробки в дула и отверстия для заправки пороха в орудиях. Бочки с порохом были надежно укрыты, а сотни ядер уложены в погреба для боеприпасов. Помпы подготовили на случай, если придется откачивать воду из трюмов, и выставили к ним дежурные расчеты. Фонари, которые не зажигали ночью, так и оставались незажженными. Нет большей опасности на корабле, чем огонь. Даже уголь в камбузе полили водой, чтобы он случайно не загорелся.

«Железная роза» легко скакала с волны на волну. Джульетта Данте наблюдала за приближающимся штормом. Она стояла, широко расставив ноги для устойчивости. Волосы, чтобы не попадали в глаза и не мешали смотреть, стягивала синяя бандана. Но отдельные длинные пряди все-таки вырвались из-под повязки и развевались на ветру. Джульетта выглядела как Горгона Медуза, да и чувствовала себя сродни ей.

На верхней палубе застыла мужская фигура, будто высеченная из камня. Мужчина крепко держался за поручни, неотрывно глядя на бушующее море. Джульетту удивило появление герцога Харроу на палубе в такую ужасную погоду.

Еще больше удивил девушку его наряд: грубая рубаха и парусиновые штаны, которые к тому же не отличались чистотой, да и по размеру ему совсем не подходили.

Рубаха туго обтягивала широкие плечи герцога, в вырезе виднелась волосатая мускулистая грудь. Штаны также трещали по швам. «Интересно, лопнут ли они, если герцог вдруг наклонится?» — подумала Джульетта. Наряд герцога дополняли изящные кожаные туфли, перевязанными лентами с розетками, которые верному Бикому удалось спасти при гибели «Аргуса». Выглядел он очень смешно, и Джульетта подозревала, что появлением на палубе в бурю Сент-Клер хотел доказать ей свою храбрость, Джульетта не видела герцога после их столкновения в ее каюте. Она не потрудилась даже узнать, где поместил его Джонни Бой. Знала только, что ее койка была пуста, когда она без сил упала на нее после полуночи.

Неожиданно Джульетта почувствовала себя виноватой.

Возможно, накануне вечером она перебрала рому и слишком резко реагировала на прикосновение Сент-Клера. Ее скорее ошеломила, чем оскорбила его попытка помочь ей подняться на ноги. Ведь всего за мгновение до этого она подумала, что произойдет, если его обнаженная плоть прижмется к ее телу. Джульетта и сама не знала, как кинжал оказался у нее в руках. И пути назад уже не было. Особенно после того, как он обвинил ее в том, что она нечестно играет.

Со своего места Джульетта не могла видеть лицо герцога, казалось, ему нет до нее никакого дела. Такого безразличия Джульетта пережить не могла. Для нее это было равносильно красной тряпке для быка. Только она поставила ногу на ступеньку трапа, чтобы спуститься с капитанского мостика на верхнюю палубу, как в небе загромыхало, ветер стих, a тучи озарились удивительным зеленым светом.

Во внезапно наступившей таинственной тишине Вариан поднял голову и затаил дыхание. Колючие огни, сопровождавшиеся потрескиванием, вспыхивали на мачтах и реях, прыгали по рангоутам, спускаясь вниз по мачтам, и заставляли шипеть воздух над головой.

— Многие моряки ужасно боятся огней святого Эльма, — спокойно заметила Джульетта. — Они верят, что всякий, кому огонек упадет на лицо, умрет в тот же день.

Вариан неохотно отвел взгляд от танцующих огней. Соленый ветер развевал его густые волосы, длинные влажные пряди прилипли к щекам и шее, на подбородке темнела двухдневная щетина.

— Я слышал о таком явлении природы, но сам этого никогда еще не видел.

Джульетта подняла взгляд, но огоньки уже стали исчезать.

— Вы верите в приметы? — спросил Сент-Клер.

— В некоторые верю. Я, например, никогда не отправлюсь в поход в пятницу и не возьму на борт черную кошку. А еще у меня в каюте хранится моя крестильная сорочка, и я никогда не подниму паруса, не вылив на счастье бутылку хорошего вина на орудийную палубу. Считается, что женщина на борту приносит несчастье, но в это я не верю.

— А я перед отплытием из Лондона слышал от одного человека, которому доверяю, будто буря и ветер утихают, если на палубе появится обнаженная женщина.

— Поэтому, наверное, и принято украшать нос корабля фигурой обнаженной женщины. А сейчас пусть вас проводят вниз, — посоветовала Джульетта, почувствовав каплю дождя у себя на щеке. — Я не собираюсь раздеваться, и ветер может унести вас в море как щепку, если вы не привыкли к морской качке.

— Спасибо, капитан, — раздался голос Бикома, выглянувшего из-за широкого плеча хозяина. — Я уже и сам хотел предложить его светлости переждать внизу все эти неприятности.

— А я считаю, что дождь и свежий ветер только пойдут мне на пользу, — упрямо возразил Вариан.

— Как хотите, — заметила Джульетта, — но если этот свежий ветер подхватит вас и сбросит в море, то мы и не подумаем вылавливать вас оттуда.

Биком издал какой-то непонятный звук, а Вариан только слегка поклонился, принимая к сведению это замечание, отвернулся и снова уставился на бушующее море.

— Пойдет на пользу? — с сомнением переспросил хозяина Биком, когда Джульетта вернулась на квартердек. — Пойдет на пользу, как та буря, что мы пережили у Канарских островов, когда плыли на юг?

Темные брови Вариана дрогнули при этом воспоминании. Тогда шторм трепал их судно четыре дня и пять ночей, и они так измучились из-за морской болезни, что предпочли бы скорую смерть от руки врага. Пусть так, но девица бросила ему вызов. Однажды она уже доказала свое превосходство, и если он сейчас пойдет на поводу у своей слабости, то никогда уже не сможет уважать себя.

— Спускайся вниз, если хочешь! — прокричал он слуге сквозь шум дождя. — Я останусь тут еще на пару минут.

«Пара минут» тянулась до тех пор, пока самая мрачная туча не оказалась у него над головой. Сильные порывы ветра забушевали на палубе, захлестал холодный дождь. Вариан был доволен: он добился своего. Верный Биком не покидал хозяина и теперь громко стучал зубами от холода.

Мужчины наконец стали пробираться по палубе к люку, но не успели они подойти к нему, как палуба выскользнула у них из-под ног. Им показалось, будто корабль встал на дыбы, опасно накренившись на бок. Вариана и Бикома отбросило к мачте. Оглушенные ударом, они только успели схватиться за руки, как мощный вал соленой морской воды с силой обрушился на них, протащил по палубе и прижал к переборке. Корабль выправился, потом наклонился в другую сторону, отчего Биком беспомощно заскользил по мокрым доскам к борту.

Вариан выругался и пополз за ним. Ему удалось ухватить слугу за костлявую руку и подтащить к люку. Над ними на капитанском мостике Джульетта, перекрикивая шум ветра, отдавала приказы рулевому, согнувшемуся над штурвалом.

Ураганный ветер развевал его длинные волосы. Всем телом он налегал на штурвал, пытаясь вести корабль по курсу. Только что человек был здесь — в следующий момент он уже перелетел через борт и упал бы в бушующее море, если бы не страховочный канат, закрепленный у него на поясе.

— Ваша светлость! — завопил в ужасе Биком, таща хозяина за руку. Но Вариан не мог двинуться с места. Соленая вода хлестала в лицо, заливала глаза, он почти ничего не видел. Герцог протер глаза, но все было как в тумане. Он не видел Джульетту Данте, если она, конечно, все еще оставалась на капитанском мостике.

Молния попала в фок-мачту, раздался громкий треск, и Вариан оглянулся. Казалось, в воздухе на мгновение повисла белая полоса с зубцами, которая тут же разлетелась фонтаном сверкающих красных брызг, осыпавших головы матросов, работавших на реях. Поврежденная в бою с «Санто-Доминго» мачта раскололась на две части, и десятифутовая секция, таща за собой ванты, с грохотом рухнула на палубу у ног Вариана. В лицо ему полетели щепки.

— Ваша светлость, умоляю, спуститесь вниз!

Биком вопил как безумный, но Вариан не слушал слугу — его взгляд был прикован к штурвалу. Джульетты Данте рядом не было, рулевой стоял на четвереньках, его лицо заливала кровь из разбитого о борт лба. Вариан с трудом стряхнул с себя руки Бикома, вцепившегося в хозяина мертвой хваткой, и побежал к трапу. Он быстро поднялся на капитанский мостик и увидел девушку, она собиралась взобраться на ванты.

Сначала герцог не понял причины этого безумного поступка, потом поднял взгляд и увидел мальчика с деревянной ногой, висевшего на рее вниз головой. Канат опутал его правое, здоровое колено. Вэриан догадался, что при падении мачты канат натянулся и сбил мальчика с ног. Падая, он запутался в оснастке. Он висел совершенно беспомощный, раскачиваясь в такт колебаниям корабля, с каждым движением все опаснее приближаясь к мачте.

Пригнувшись, чтобы преодолеть силу ветра, Вариан ринулся вперед. Он как раз добрался до Джульетты, когда еще одна зеленая волна, огромная, как гора, хлынула через борт и едва не сбила их с ног. Вариан успел одной рукой обхватить девушку за талию, а другой ухватиться за прочный тросовый талреп[5]. Так ему удалось удержаться самому и удержать Джульетту, пока волна не схлынула.

Незакрепленные лини извивались под ногами, а упавший кусок мачты продолжал все сильнее натягивать снасти при каждом движении корабля. Хлопали оборванные концы фалов и шкотов, цепи вырывались из гнезд и опасно свистели у них над головами. Джульетта что-то прокричала в ухо Вариану, но он ничего не расслышал сквозь шум воды и ветра, да и волосы плотно облепили голову и закрывали уши.

Он повернулся, и в этот миг конец каната, как кнутом, хлестнул его по щеке.

От боли герцог почти ослеп и едва не упустил момент, когда Джонни Бой повис недалеко от него. Вариан попытался ухватить его за руку, но не правильно рассчитал расстояние и промахнулся. Значит, ему придется подняться выше, чтобы достать до мальчика. Оттолкнув Джульетту, Вариан поставил ногу на рей, подтянулся и только обрел равновесие, как увидел надвигающуюся волну. Сент-Клер едва успел увернуться от первого сокрушительного удара. Он мотнул головой, отряхивая воду, и в этот миг его снова хлестнул канат. Ругаясь, герцог схватил конец и несколько раз обмотал его вокруг запястья. Когда было уже слишком поздно, он понял, что совершил глупейшую ошибку. Корабль нырнул в волну, и рей, к которому был прикреплен канат, качнулся вперед, унося Вариана с собой. Его сдернуло с вантов, и он оказался в таком же положении, как и мальчик, которого хотел спасти. Они на мгновение встретились, раскачиваясь в противоположных направлениях. Сент-Клера отнесло дальше, он был тяжелее мальчика, да и канат у него был длиннее, поэтому Вариан завертелся волчком, а под ногами у него разверзлась бездна с пенившимися валами.

Корабль встал на дыбы, взбираясь на следующую волну, и Вариана снова отбросило к борту — на этот раз ему удалось схватить мальчика. Канат больно врезался в запястье, герцог едва не вывихнул руку, таща мальчика за собой. Прежде чем корабль снова накренился, Вариан сумел направить мальчика к вантам, где теперь достаточно высоко стояла Джульетта, готовая принять его.

Вариан увидел, как она подхватила Джонни Боя. В следующее мгновение герцога отнесло к борту судна, о который он ударился с такой силой, что, не удержавшись, обдирая руки в кровь, заскользил вниз по канату. Он попытался снова взобраться на канат, однако новая волна настигла его, с силой ударив по ногам. Когда волна прокатилась по палубе, он смог разглядеть грот-мачту, неумолимо приближающуюся к нему. В последнюю секунду чьи-то руки ухватили его за ноги. И чей-то грубый голос проорал, чтобы он немедленно отпустил этот «гребаный» канат. Вариан последовал совету, и тут же его потащили в люк.

Сент-Клер оказался внизу рядом с Джонни Боем, таким же промокшим насквозь, как и он сам. Патан и Джульетта заглянули вниз, убедились, что оба спасенных живы, закрыли люк и вернулись на палубу под проливной дождь.

В темном коридоре появилась какая-то фигура.

— Пресвятая Дева! — запричитал Биком. — Я уж думал, вас унесло в море, ваша светлость. Утонули! Что заставило вас подняться наверх в такую бурю?

Вариан, стиснувший зубы от боли, не смог ему ничего ответить. Джонни Бой тотчас исчез в темноте. Герцог позволил Бикому помочь ему встать сначала на колени, потом на ноги, но отмахнулся от предложения опереться на его плечо. Пошатываясь, он побрел по орудийной палубе в поисках крошечного закутка без окон, куда его переселили прошлой ночью.

Миновав три тяжелые узкие двери, едва пробравшись через паруса, мешки с песком и доски, Вариан, проклиная все на свете, заковылял по узкому проходу, ведущему в кормовую часть, и оказался у капитанской каюты. Внутри было пусто и сухо. Он отряхнулся, как огромная лохматая собака.

Волосы свисали ему на лицо, мокрая одежда прилипла к телу.

— Ваша светлость…

Раны на плече и бедре уже не напоминали о себе, но когда Вариан оглядел себя, то увидел пятно крови на рубахе, которое увеличивалось на глазах. Вариан вспомнил, как конец каната хлестнул его по щеке. Кончиками пальцев он осторожно ощупал лицо и охнул, коснувшись раны.

— Ваша светлость?

Сен-Клер быстро повернулся и захлопнул дверь. Биком принялся вопить и колотить в дверь кулаками, но Вариан быстро закрыл дверь на задвижку, оставив верного слугу в темном коридоре.

Шторм трепал «Железную розу» еще часа два, потом утих и сместился к западу. Поздно вечером дождь тоже прекратился, хотя ветер долго оставался сильным даже после того, как гроза ушла далеко в Атлантику. Как это бывает в тропиках, после шторма небо посветлело перед заходом солнца, и можно было видеть огненный шар, опускавшийся в бурное море.

Один матрос во время шторма упал с реи и разбился.

Еще одного волной смыло за борт. Остались порванные паруса и спутанные снасти, сломанный рангоут, обломки усеивали всю палубы, но совсем не это волновало двоих, всматривавшихся в пустынный горизонт с капитанского мостика.

«Санто-Доминго» не было видно. Ночь надвигалась быстро, и было непонятно, в каком направлении искать судно в кромешной тьме. На мили вокруг море было пустынным.

Джульетта послала самых зорких матросов в «воронье гнездо»[6]. А сама оставалась возле штурвала, не выпуская из рук подзорную трубу, пока вдалеке у самого горизонта не сверкнул огонек. Она приказала развернуть корабль и подготовить орудия к бою на тот случай, если огни принадлежат совсем не тому судну, которое они высматривали. В тревожном ожидании прошел почти час, пока наконец все не удостоверились, что подходящий галеон — это «Санто-Доминго».

Галеону сильно досталось от шторма, но английской команде удалось привести его в порядок. Когда «Роза» стала с ним борт о борт, несколько человек во главе с Натаном Криспом переправились на испанское судно. Море было неспокойное, и Джульетте не хотелось рисковать на последнем переходе до Голубиной бухты.

Суда снова развернулись и взяли курс на зюйд-зюйд-вест. И только тогда Джульетта решила спуститься вниз и переодеться в сухое платье. Поскольку все еще было достаточно светло, она приказала коку развести в камбузе огонь под котлом. Она сейчас и сама не знала, чего ей больше хочется: миску горячей тушеной баранины или хороший стаканчик рому.

Но делать выбор ей не пришлось: под дверью своей каюты она увидела несчастного Бикома.

— Какого черта вы тут делаете? Где ваш хозяин?

— Он… он там, в каюте, мадам! — стонал Биком, ломая руки. — Я пытался удержать его, но…

— В каюте? Он в моей каюте?

— Да, мадам, боюсь, что так. И… и я боюсь, что он запер дверь.

Джульетта удивленно посмотрела на него. Подойдя к двери, она подергала за ручку. Не получив ответа, Джульетта отошла в сторону и ударила по ней ногой.

— Если вы сейчас же не откроете эту проклятую дверь, я сорву ее с петель!

И снова тишина! Джульетта знала, что ее пистолеты в каюте, где сейчас находился герцог. Она выругалась и с такой силой двинула ногой в дверь, что щепки полетели.

Она уже собиралась разбежаться и плечом выбить ее, как послышался шум отодвигаемой задвижки, ручку внутри повернули. Дверь приоткрылась, и Джульетта нетерпеливо распахнула ее ногой.

Девушка шагнула в каюту, гневно сверкая глазами.

— Как вы посмели! Как вы посмели войти сюда и… — начала она, но осеклась и часто задышала.

Вариан Сент-Клер, покачиваясь, стоял перед ней. Рубаха и штаны у него были все в крови. Глаза казались темными провалами, а на щеке зияла рана, сквозь которую белела кость.

Пустая бутылка каталась по полу под койкой. Из бокала, который он держал, пролилось несколько капель. Герцог сделал шаг назад, пытаясь удержаться на ногах.

— Кажется, вы очень привязались к моему рому, сэр, — спокойно заметила Джульетта.