Глава 21

На следующее утро стало ясно, что ранения Джейка были так серьезны, как Хелли и предполагала. За ночь состояние его ухудшилось, а к полудню температура начала повышаться с устрашающей быстротой.

Каждые вдох и выдох вызывали у него приступ кашля, причиняя страшную боль, из-за которой он сгибался пополам. И, как у загнанной лошади, на ноздрях и на губах Джейка появлялась пенящаяся кровавая слизь.

— Постарайся дышать медленно, дорогой, — уговаривала его Хелли, когда он забился в конвульсиях, издавая отчаянные задыхающиеся звуки.

Она нежно гладила его грудь, и больной наконец успокоился.

В своей слепоте Джейк был так беспомощен, так боялся остаться один! Всю ночь он отчаянно цеплялся за ее руку и панически стонал, если она хоть на мгновение нарушала этот контакт.

Никогда еще за свою недолгую врачебную практику Хелли не чувствовала такого ужаса, наблюдая, как человек борется за жизнь.

Незаметно лихорадка змеей прокралась Джейку в мозг, обвилась вокруг него и лишила последних остатков сознания. С горячкой пришло буйство.

Стиснув зубы, Джейк тщетно пытался поразить кулаками темных призрачных противников, притаившихся в углах его лихорадочного мозга, извергая ругательства достаточно красочные, чтобы заставить покраснеть много чего понаслышавшегося Сета Тайлера.

В один из моментов этой отчаянной битвы с демонами его сумеречного состояния Джейк свалился с кровати и ударился, раскрыв порез на виске. Чтобы держать его, пока Хелли обрабатывала рану, потребовалось шесть здоровых слуг-мужчин. Именно тогда Хелли и Сет неохотно согласились, что единственный способ избавить Джейка от подобных случаев — это привязать его к кровати.

Связанный, Джейк начал паниковать и реагировал так, будто с ним случилось нечто еще худшее, чем смерть. Он дико извивался и старался освободиться от пут. Когда же он наконец рухнул на матрас, то дрожал так, что тряслась вея огромная кропать.

Распластанный на кровати, обнаженный, кроме положенного между ногами полотенца, Джейк был сама беззащитность. Хелли пыталась успокоить его, нежно поглаживая щеку и грудь, но он только съеживался, и стоны его разрывали Хелли сердце. Он реагировал как человек, с которым дурно обошлись в прошлом, и он ожидает продолжения этого дурного обхождения. А ей оставалось только сидеть рядом и мучиться, глядя, как Джейк страдает.

Неистовство его достигло устрашающих размеров, когда Хелли помогала ему справить нужду. Джейк хрипло орал и рвался из пут так, что на запястьях у него образовались темные рубцы. Спина выгибалась дугой, и слезы градом катились из-под повязок на глазах.

— Все нормально, любимый.

Хелли плакала, устрашенная его поведением. Пытаясь успокоить Джейка, она гладила его бедро, но ее ласки только еще больше раздражали больного.

Улучивший немного времени для сна. Сет был разбужен криками Джейка и поспешил ему на помощь.

— Мне кажется, у него что-то повреждено внутри, — воскликнула Хелли, взглянув на стоявшего рядом с ней взъерошенного Сета. — Я меняю ему тряпку между ног, а он кричит, словно его режут. Я не понимаю.

Сет помолчал, обдумывая, как ему поступить. Джейк — человек гордый, и он не уверен, что ему хотелось бы, чтобы Хелли рассказали, как он страдал от рук армейских хирургов. Сет смотрел на корчащуюся на постели фигуру. Но как иначе он может объяснить его реакцию?

Он глубоко вздохнул и решился:

— Не знаю, что Джейк говорил вам о своей ноге, и говорил ли вообще, но…

— Он рассказал, как вы не разрешили врачам ее ампутировать, — тихо перебила его Хелли. — Очень смело с вашей стороны.

Сет горько улыбнулся:

— Временами приходит мысль, не свалял ли я дурака, стараясь спасти ему ногу. Рана иногда сильно гноилась. Я и подумать не мог, что человек может выжить в таком состоянии. Сет перевел взгляд с Хелли на свои ботинки.

— Могу только представить, какие муки ему пришлось пережить… — При воспоминании о пережитой его другом агонии у Сета пресекся голос. — Из-за того, что я не позволил им отрезать ногу, Джейка подвергли серии зверских операций и обработок. Они не давали ему хлороформа, потому что он чуть не умер, когда они применили его в первый раз. Так что они привязывали его к столу и делали операции без наркоза. Раза два у них не было морфина, чтобы смягчить его страдания. Человек послабее умер бы от болевого шока.

Хелли смотрела на мечущегося на кровати и что-то бормочущего Джейка.

— Бедненький мой.

Хелли хотелось заплакать от жалости.

Сет протянул руку и потрогал веревку на правом запястья Джейка.

— Когда его связали, он был страшно напуган, что лежит беспомощным и полностью в их власти.

— Он, вероятно, был очень слаб. Конечно же, они могли бы вместо этого его держать.

— Они попытались, но боль взбесила Джейка настолько, что им это не удавалось. Даже сильно ослабев от раны, Джейк был слишком сильным для санитаров.

Прошел остаток дня, и наступили сумерки. Джейк потерял сознание. К полуночи его дыхание превратилось в слабо сдавленное посвистывание, и губы приобрели синеватый оттенок, так хорошо знакомый Хелли. Джейк задыхался.

Сердце Хелли упало. Если она сейчас же не облегчит ему дыхание, Джейк умрет. С таящимся в животе страхом Хелли разбудила Сета, который прикорнул на койке рядом с Джейком. — Сет, — тряхнула его Хелли.

Годы, проведенные в армии, приучили Сета к чуткому сну, и он почти тотчас же проснулся, откинул свою спутанную гриву с глаз и уставился на Хелли. Отчаянное выражение на ее лице заставило его сжаться от страха.

— Джейк? Он не…

— Нет! — прервала его Хелли, не желая слышать страшного слова. Она чувствовала близкое присутствие смерти и суеверно думала, что, произнося это слово, можно было накликать ее на Джейка.

Мотнув головой, она повторила:

— Нет. Но будет, если мы ему не поможем. Мне надо… — Голос у нее осекся.

— Хелли? — Сет схватил ее за руку. — Скажите, что вам нужно? Вы только скажите, я сделаю все.

Хелли тяжело сглотнула:

— Мне надо сделать надрез в его горле, чтобы помочь ему дышать. Мне нужна ваша помощь.

Сет побелел от ее предложения.

— А больше ничего нельзя придумать? — Он видел эту кровавую процедуру во время войны и слишком хорошо знал о возможных последствиях. Но одного взгляда на своего друга было достаточно, чтобы согласиться. Хелли права, другого не дано.

Глядя, как Хелли быстро разложила свои хирургические инструменты, Сет спросил:

— У вас есть все, что надо?

— Вы должны рассказать мне как-нибудь, где вы раздобыли эту сумку. — При этом Хелли извлекла из нее несколько странных приборов и серебряную трубочку. — А что касается вашего вопроса, то да, в этой восхитительной сумке есть абсолютно все необходимое.

— Отлично. Значит, надо полагать, доктор Варне не солгал. Хелли чуть не подпрыгнула.

— Доктор Варне?

Сет попробовал улыбнуться:

— Почтенный доктор Барнс столь же неловок в картах, как и в медицине, и я просто взял ее за карточные долги. Он уверял меня, что это лучший медицинский набор во всем Сан-Франциско.

— Вы просто восхитительны, Сет, и я найду способ отблагодарить вас за эту сумку.

— Вы уже более чем отблагодарили меня тем, что сделали для Джейка.

— Джейку повезло, что у него есть такой друг, как вы.

— И еще больше в том, что его любит такая женщина, рак вы. — Он плутовато подмигнул. — Да, если бы Джейк не был моим лучшим другом, я бы немедленно начал волочиться за вами.

— И если бы я не была так влюблена в Джейка, то, вероятно, бросилась бы к вашим ногам, — подмигнула ему в ответ Хелли.

Затем она повернулась, чтобы отмерить в шприц добрую дозу морфина. Она знала, как бы противился этому Джейк, будь он в состоянии думать. Но и здесь у нее не было выбора. Ей надо было, чтобы он во время операции лежал спокойно, а так как он был вне себя, она не могла придумать ничего другого.

— Прости меня, любовь моя, — пробормотала Хелли. себе под нос, делая ему укол.

При введении иглы Джейк боролся с хваткой Сета, но вскоре, когда лекарство начало действовать, затих и расслабился. Хелли принялась за свою грязную работу.

Брея Джейку шею, она чувствовала на себе взгляд Сета и знала, что он внутренне молит ее об успокоении и уверенности, но ей нечего было ему дать.

— Вам придется держать ему голову, пока я работаю, — сказала Хелли, чтобы нарушить тишину. И, когда все было готово, подняла свой скальпель.

Трепещущими руками она скользнула по нежной коже Джейка у основании горла. Он выглядел таким беспомощным в ожидании того, что могло оказаться фатальным порезом. «Чуть поколебавшись, Хелли положила скальпель.

— Не могу, — выдохнула она. — Я боюсь. Сет отпустил голову Джейка и обнял Хелли. Гладя ей спину, он пробормотал:

— Конечно же, вы сможете, Я в вас верю. И Джейк тоже. Вы и понятия не имеете, сколько часов он расхвали вал ваше удивительное медицинское умение. Он уже надоел этим всем своим друзьям.

— Правда?

— Чтоб мне провалиться, — побожился Сет, — Он даже говорил, что доверил бы вам свою жизнь. Мы все знаем, чего стоит такая рекомендация Джейка, учитывая его весьма невысокое мнение о медицинской профессии.

— Но он, правда, говорил это?

Глаза Хелли наполнились благодарностью к Сету.

— Ей-богу, вот вам святой крест.

С этими словами он вытащил носовой платок, который, как и полагалось у Сета, оказался оранжевым.

— Он утверждал, что нет ничего, чтобы вы не могли сделать в том, что относится к врачеванию. Не хотите же вы, чтобы он оказался лжецом?

Хелли вытерла глаза и высморкалась. Сет поднял скальпель и вручил его Хелли.

— Ради Джейка докажите, что он прав.

Хелли посмотрела на нож, потом на Сета. Он подмигнул ей, и это придало доктору необходимую сейчас смелость. На этот раз, когда она прижала сталь к горлу Джейка, руки ее нисколько не дрожали. Она действовала быстро, но осторожно и сделала все необходимые надрезы. Джейк, по-видимому, не ощущал боли, и она была этому чрезвычайно рада. Кроме сильного приступа кашля, когда она вставляла в надрезы загнутую серебряную трубочку, ничто не мешало Хелли проводить эту процедуру.

Закрепив трубочку у него в горле, Хелли начала тяжелую работу по прочистке дыхательных путей. Задача была, неприятной и заставила Сета отвернуться, чтобы не стошнило. Но в желании спасти жизнь любимого Хелли презрела всякое отвращение.

— Ну вот, какое-то время с ним будет все в порядке, — проговорила она. — Теперь только надо тщательно следить за ним. Надо регулярно отсасывать слизь и быть уверенными, что он не сдвинет трубку.

Сет скорчил гримасу, увидев странный ручной насосик.

— И как долго?

— Если все пойдет хорошо, примерно день или около того. К тому времени отек дыхательных путей спадет и выделения прекратятся. Тогда можно будет удалить трубку.

Она заметила, как Сет вздрогнул от отвращения, поглядев на насосик.

Хелли понимала, чего это ему стоило, когда он предложил:

— Если вы покажете мне, как это делается, я помогу вам откачивать.

Хелли глубоко тронула его искренняя привязанность Джейку. Благодарно пожав ему руку, она прошептала:

— Я вам уже говорила, Джейку повезло, что у него такой друг.

— Это мне повезло. Я бы и сейчас был бы в сточной канаве, если бы не Джейк. Конечно, если бы не умер от пьянства и тяжелой жизни.

Хелли рассмеялась. Сточная канава. Сет Тайлер? Но во всем Сан-Франциско не найти более элегантного мужчины. Исключая, конечно, Джейка. Гак она ему и сказала.

— Вам надо было видеть меня лет десять назад, — рассмеялся Сет. — У меня не было и двух центов, чтобы позвенеть ими, И пахло от меня так, что леди, завидя меня, пере ходили на другую сторону улицы.

— Вы, конечно, шутите, чтобы поддразнить меня!

Но, взглянув на Сета, Хелли увидела, что он был совершенно серьезен. Она наклонилась, чтобы смочите растрескавшиеся губы Джейка кусочком льда, и спросила:

— Как вы с ним встретились?

— Это было в 57-м. Я разрабатывал заявку на серебряную руду в Маунт-Девидсоне и наткнулся, как я полагал, на весьма перспективную жилу. — Сет грустно улыбнулся. — У меня не было денег, чтобы разрабатывать эту заявку, и я обращался во все банки Вирджиния-Сити за займом. Разумеется, все они выпроваживали меня ни с чем. И так в поисках поддержки я вернулся в Сан-Франциско.

Он замолчал, чтобы осмотреть лежащего на кровати.. — Никогда не забуду, как я первый раз увидел Джейка. Он выглядел, как юный принц. Когда он вошел, я был в банке, выклянчивая займ. Все сразу же обратили свое внимание на него и чуть не падали ниц, чтобы он их заметил. Мне тотчас грубо указали на дверь. В конце концов, мое присутствие могло оскорбить могущественного мистера Парриша. Помню, как я выкрикивал свое предложение, когда меня выталкивали на улицу. Сет вздохнул:

— Как же я ненавидел Джейка Парриша в этот момент. Ненавидел за его деньги и положение, за власть, которой он обладал. Можете представить мое изумление, когда он вышел вслед за мной и предложил мне руку, чтобы подняться.

— Он так сделал?

— Да. Сначала я отказывался замечать его присутствие, продолжая ненавидеть. Но затем он сказал мне, что случайно подслушал мое предложение и может заинтересоваться в капиталовложении. Не обращая внимания на удивление прохожих, он поднял меня на ноги. Затем отвел в ресторан и по-настоящему накормил. Но самое лучшее — он действительно выслушал меня.

Хелли улыбнулась при мысли об элегантно одетом Джейке, садящемся обедать с оборванцем Сетом.

— И он вложил деньги?

— Он сделал лучше. Он стал моим партнером. Я работал как вол, чтобы он никогда не пожалел о нашем сотрудничестве. Менее чем за год заявка принесла более миллиона долларов дохода. Он мог легко надуть меня, так как я не умел ни читать, ни писать и абсолютно не разбирался в законах. Но он этого не сделал. Джейк играл со мной честно, и так он делал всегда. Когда он узнал, что я не умею ни читать, ни писать, он сам научил меня этому. А когда я сказал ему, что хочу стать джентльменом, помог мне исправить манеры. Это он сделал меня тем, чем я стал теперь.

«Как мило, что Джейк видит в человеке самое хорошее, что в нем есть», — думала Хелли. Не так ли он поступил и с нею? Заставил ее чувствовать себя чем-то особенным после того, как ей всю жизнь говорили, что она ничего не стоит? Взять простенькую старую деву и сделать ее красавицей? Холить и лелеять ее?

И как она отплатила ему? Рыдание сдавило Хелли горло. Ведь она почти убила его.

Джейк начал беспокойно шевелиться. Очевидно, трубка в горле метала ему. Сет осторожно поднял голову друга и поправил подушки, ощущая жар от лихорадки.

— И знаете, что значило больше всего? Хелли покачала головой.

— Что Джейк верил в меня. Он дал мне шанс показать себя. Понимаете, даже если я и не нажил бы на этой шахте состояния, все было бы хорошо. Он заставил меня поверить в себя.

Всю ночь и следующий день Хелли хлопотала над Джейком. Он был в страшной лихорадке, и, хотя это разбивало ей сердце, Хелли была вынуждена держать его привязанным к кровати из страха, что он может вырвать трубку из горла.

Когда Хелли сидела рядом с Джейком и прикладывала кусочки льда к его губам, чтобы тающие капли смачивали его пересохший язык, она уже начала отчаиваться, пройдет ли когда-нибудь его лихорадка.

— Хелли.

Это был вставший с тюфяка Сет.

— Вам надо отдохнуть. Почему вы не хотите позволить мне посидеть немного вместо вас?

Она действительно устала. Глаза чесались от недостатка сна, и все тело ломило от страшной усталости. Хелли убрала потные волосы Джейка с его бровей. Он беспокойно задвигался под ее прикосновением. Что, если Джейку станет хуже, пока она спит? Что, если он умрет, а ее с ним не будет?

И, словно читая ее мысли, Сет успокоил ее:

— Если что-нибудь изменится, я обещаю вас разбудить. Он подтолкнул Хелли к освободившемуся тюфяку.

— Ну же.

— Но…

— Спите. Вы сами уже почти больны от усталости. — Он еще раз подтолкнул ее. — Считаю до пяти. Если вы не ляжете на тюфяк к тому времени, я сам отнесу вас на него. Раз…

Конечно, он был прав. Ей нужен отдых. Может быть, несколько минут…

— Два.

Хелли вздохнула:

— Только на полчаса и не секундой больше.

— Хорошо. Три.

Сет улыбнулся, глядя, как Хелли укладывалась. Отлично. Джейк никогда бы не простил ему, если бы он не присмотрел за ней.

— Четыре и пять. Приятных снов.

И они у нее были. Один, в котором Джейк держал ее в своих объятиях и обольщал как взглядом, так и ласками. Сердце ее сжималось от желания. О! Он выглядел таким красивым! Он улыбался своей особой улыбкой с ямочками на щеках, от чего в животе у Хелли вспыхивало пламя. И как раз, когда их уста готовы были слиться, она проснулась от грубой тряски.

— Ради Бога! Хелли! Просыпайтесь! — Даже сквозь туман еще не полностью проснувшегося мозга Хелли услышала панику в голосе Сета. Когда она заставила отяжелевшие веки открыться, почувствовала, как он усаживает ее. — Хелли…

Она уставилась на слезы, катящиеся по щекам Сета.

— Джейк?

Обхватив ее руками, Сет прорыдал:

— Все кончено.

Глава 22

— Нет! — выкрикнула Хелли, беспомощно ударив кулаком Сету в грудь. — Вы обещали разбудить меня, если ему станет хуже.

Она снова ударила его. На этот раз слабее. Сет даже не шелохнулся.

— Почему вы не разбудили меня, черт возьми? Я даже не сказала ему «прощай!».

Сет смотрел на удрученное лицо Хелли. Ее агония как в зеркале отражала его собственную.

— Все случилось так быстро. Он только что лежал и бился в лихорадке и вдруг стих. Кожа стала липкой… холодной. Я не мог найти пульс.

Хелли с рыданиями вырвалась из объятий Сета и бросилась к постели Джейка. Битва окончена. Победила смерть.

Джейк был таким бледным. И таким красивым. Умиротворенным. У Хелли сердце сжалось в груди. Воспоминания. Вот и все, что, ей осталось от человека, который был ее жизнью.

Опустившись перед ним на колени, она тихо, как молитву, шептала его имя. Дрожащими руками Хелли взяла стетоскоп и вставила в уши. Когда она прижимала другой конец к его груди, полоски щекотали ей пальцы, как в то рождественское утро, когда она ласкала Джейка.

Затем рука ее замерла. Уж не чудится ли ей?

— Сет! — вскрикнула она, чуть сдвигая стетоскоп и прислушиваясь.

Да. Она слышит слабое, но устойчивое сердцебиение и ровное дыхание.

— Сет! Джейк не умер, кончилась лихорадка!

Джейк был так измотан болезнью, что не приходил в сознание до следующего вечера. Даже когда Сет и Хелли снимали с кровати пропитанные потом простыни и заворачивали его в согретые у огня одеяла.

— Любимый, — прошептала Хелли, когда Джейк наконец шевельнулся.

Он слабо натягивал свои путы, стараясь избавиться от них, и Хелли взяла его руку, чтобы прекратить эти попытки.

— Ты слышишь меня? Джейк кивнул и сжал ее руку.

— Я знаю, что тебе неудобно, но мне пришлось вскрыть тебе горло и вставить трубку, чтобы облегчить дыхание. Мы привязали тебя для того, чтобы защитить от себя самого. Из-за трубки ты не можешь говорить.

Джейк снова рванулся из пут и мотнул головой.

— Я развяжу тебя, но только если ты обещаешь вести себя тихо, пока я позабочусь о твоем горле. Теперь, когда ты в сознании, трубку надо вынуть и, если ты сможешь дышать нормально, зашить горло.

Увидев, какую мину он скорчил при слове «зашить», Хелли замолчала. Джейк, несомненно, пришел в сознание.

— Обещаешь?

Немного поколебавшись, он кивнул. Сет и Хелли быстро развязали его. Когда Хелли откидывала веревки, Джейк попытался коснуться горла, словно хотел проверить трубку. Хелли поймала его руку, боясь, что он нечаянно может навредить себе. Она мягко направила его пальцы, позволяя обследовать этот участок и объясняя, что надо сделать.

— Не хочешь инъекции морфина? Когда я выну трубку, будет больно.

Джейк яростно замотал головой. Затем он потрогал бандаж на глазах.

— Пару часов назад я нанесла на них мазь, и они должны быть закрыты до завтрашнего утра. Они все еще красные, но с ними будет все в порядке.

По крайней мере, она на это надеялась. Пока Джейк лежал в ожидании, когда Хелли займется его горлом, Сет занимал его, рассказывая последние новости. Но, помимо голоса друга, Джейк слышал позвякивание металла о металл и плеск воды, которую Хелли наливала в тазик, моя свои инструменты.

Чего бы он не отдал, чтобы лицезреть свою леди Миссионерку в этот момент. Он даже не возражал увидеть, как она протирает свою иглу, зная, для чего это делается.

Когда Хелли наконец принялась за него, Джейк почти пожалел о своем решении не принимать морфин. Процедура была ужасна. Когда Хелли вынимала трубку из открытой раны, он мертвой хваткой вцепился в руку Сета. А когда Хелли закупорила разрез, чтобы убедиться, что он сможет дышать без трубки, Джейк был уверен, что задыхается.

Как раз когда Джейк совсем уверился, что никогда больше не сможет дышать, он как-то умудрился стянуть через рот и нос большой глоток воздуха, за ним другой… третий.

Сет и Хелли облегченно переглянулись. Слава Богу, дыхание нормализовалось. Все будет в порядке.

С блаженным вздохом Хелли прислонилась к дверной рамс и позволила своим чувствам раствориться в море мелодичного спокойствия. Голос был исключительный. Божественный! Как голос ангела в небесном ликовании! Каждая нота чистая и сладкая.

Одетая в дорожный костюм пыльно-розового цвета, с темными волосами, слегка подсвеченными вечерним солнцем, Пенелопа Парриш выглядела как ангел. Особенно, отметила Хелли, с лицом, преображенным любовью. Все в ее лице говорило, что она обожала своего брата. Хелли задержалась взглядом на лежащем на кровати Джейке. Потрясающе красив. Тщательно причесанные волосы блестели после мытья, Хо Ян сбрил щетину со щек. И хотя глаза Джейка были закрыты, Хелли знала, стоит ему их открыть, и он ее увидит.

Когда отзвучали последние ноты колыбельной, Хелли захлопала в ладоши и воскликнула:

— У тебя восхитительный голос! Я и понятия не имела, что ты так талантлива.

Девушка повернула голову. Усидев стоящую в дверях Хелли, она натянуто кивнула.

— Любимая? — Голос у Джейка все еще скрежетал, как наждачная бумага, хотя и стал за последнюю пару дней лучше.

На губах появилась удовлетворенная улыбка, и он буквально пожирал глазами свою леди Миссионерку. Она была самой восхитительной женщиной, которую он когда-либо видел, несмотря на то что все еще носила безобразное платье, которое было на ней в тот день, когда он ее спас.

Джейк эгоистично поблагодарил Господа за то, что он уничтожил все остальные платья Хелли, и мысленно отметил, что надо заказать ей новый гардероб. Наряды, которые будут выгодно подчеркивать ее изящную фигуру. Платья из лучших тканей, и обязательно прекрасное белье. При мысли о ее полных грудях, прикрытых тончайшим муслином, и длинных ногах в шелковых чулках на кружевных подвязках у Джейка затвердели бедра.

Джейк засмеялся, почувствовав, как горячий нож вонзился ему в живот. Ему, право же, надо что-то делать со своими мозгами в отношении всего, что касается страсти. Лаская Хелли теплым взглядом, Джейк протянул ей руки.

— И как себя чувствует мой пациент? — пробормотала Хелли, беря его руки и усаживаясь на краю кровати.

Молниеносным движением Джейк повалил ее на себя и заключил в объятия.

— Намного лучше, доктор.

При этом он звонко и крепко ее поцеловал.

— Джейк! — вскрикнула Хелли, вырываясь. — Что обо мне подумает твоя сестра!

Она бросила на Пенелопу извиняющийся взгляд. Девушка смотрела на Хелли сузившимися глазами, и выражение ее ясно показывало весьма не лестное мнение. Презрительно фыркнув, она отвернулась.

Хелли вздохнула. Визит Пенелопы в Нью-Йорк явно не улучшил ее отношения к ней.

Не обращая внимания на явное неодобрение сестры, Джейк снова привлек Хелли к себе и громко поцеловал в ключицу.

— Джейк! — взмолилась Хелли, покраснев как свекла. — Перестань! Ты еще слишком слаб для такого напряжения.

— Хочешь провести интимное обследование, чтобы выяснить, насколько я болен? — спросил он с ухмылкой, выгнув бровь.

При этом предложении Пенелопа побледнела.

— Ты не можешь говорить серьезно, Джейк? — огрызнулась она, смерив Хелли своим зеленым взглядом с ног до головы. — Очевидно, лихорадка сказалась на твоем рассудке. В этом случае я немедленно пошлю Хо Яна за доктором Барнсом. В конце концов, доктор Варне — настоящий врач, а не что-то вроде… возвеличенной повитухи.

От таких оскорбительных слов о ее медицинских способностях Хелли напряглась как кошка. Она уже открыла было рот, чтобы ответить, собираясь поставить эту избалованную девчонку на место, но Джейк твердо сказал:

— Без смелости и блестящих медицинских способностей этой так называемой возвеличенной повитухи я задохнулся бы несколько дней назад, И только благодаря ее блестящему лечению, которое ты, как неблагодарный ребенок, хаешь, я сейчас перед тобой, а не на кладбище. Иначе ты не пела бы мне песенки, а стояла бы рядом с гробовщиками и бросала землю на мой гроб.

Джейк крепче обнял Хелли за талию и, глядя на нее с нескрываемым восхищением, заявил:

— И уж коли на то пошло, полагаю, что никто не заслуживает звания «доктор» больше, чем Хелли Гардинер, и нет другого доктора в мире, которому я бы добровольно доверил свою жизнь. Я обязан ей большим, чем могу оплатить, и горд, что я ее должник.

Сердце Хелли наполнилось неистовой радостью. Вполне понятное нелестное мнение Джейка о врачах делало его похвалу еще более впечатляющей. А как он на псе смотрел! Никто никогда не смотрел на нее с такой нежной гордостью.

При его словах Пенелопа покраснела, хотя, казалось, все еще была неуверена в медицинских способностях Хелли. Теребя оборку своего жакета, она пробормотала:

— Пусть так, но и тогда все равно для женщины, не являющейся женой или матерью, неприлично видеть тебя неодетым.

Джейк ухмыльнулся чопорному ответу сестры:

— Возможно, это и неприлично, но я уверен, как дважды два четыре, что раздеваться перед прелестной женщиной гораздо приятнее, чем перед этим индюком, доктором Барнсом. Кроме того… — продолжил он, озорно подмигнув Хелли, — созерцать голого мужчину едва ли в новинку для доктора Гардинер. По ее собственному признанию, она видела их сотнями.

Хелли внутренне простонала. Больной или не больной, он заслуживал пинка под зад за то, что дразнил ее ее же собственной ложью.

— Сотнями? — Открыв рот, Пенелопа уставилась на Хелли с восхищенным ужасом. Она снова собиралась спросить о статистике, но затем быстро закрыла рот.

— Сотнями, — подтвердил Джейк. — И, если ты не хочешь быть свидетельницей такого обследования, я полагаю, ты пас сейчас покинешь.

Этой угрозы было достаточно, чтобы Пенелопа повернулась и направилась прочь из комнаты, кинув, однако, на прощание взгляд неодобрения.

Когда дверь за ней захлопнулась, Хелли выскользнула из рук Джейка и открыла свою сумку.

— Вы, мистер Парриш, греховодник, — побранила она Джейка.

Она вышла за термометром, а, когда вернулась, Джейк схватил ее руку и сунул под простыню.

— Хочешь посмотреть, каким греховодником я могу быть? О! Как он ее искушает! Ведь ей ничего так не хотелось, как разделить с ним его страсть и продемонстрировать, как сильно она его любит. Ио, конечно, она не могла этого сделать. Ведь она обещала Богу, что, если она спасет Джейка, никогда не будет заниматься этими любовными утехами ни с кем; кроме мужа. А так как они не женаты…

Вырвав руку у Джейка, Хелли пробормотала:

— Я обещала Богу, что никогда не буду предаваться плотским утехам.

От удивления у Джейка отпала челюсть. Воспользовавшись моментом, Хелли сунула ему в рот термометр. Затем она крепко закрыла его; блокируя тем самым все протесты.

В дверь постучали, и вошел Сет. При виде термометра во рту друга он остановился и с притворной невинностью спросил:

— Скажите, Хелли, а что, эта штуковина так же хорошо действует и с этого конца тела?

Джейк чуть не поперхнулся, и термометр неизбежно выпал бы у него изо рта, если бы у Хелли не было такой хорошей реакции.

— Перестаньте дразнить Джейка, Сет! Вы же знаете, что он серьезно болен и еще слишком слаб, чтобы защищаться.

С этими словами Хелли ободряюще потрепала Джейка по щеке и сунула термометр обратно в рот.

— А, понимаю, он работает совершенно так же.

От интереса у Сета блестели глаза.

— Да.

— Вы похлопали по щеке и просунули его в рот.

— Сет! — выкрикнула Хелли, когда Джейк попытался выплюнуть термометр.

Она прочно держала его на месте.

— Все в порядке, любимый, это другой термометр, — успокаивала она его.