– Значит, вы – настоящая шоугёрл.
– Не совсем так, я просто танцевала в массовке. Первым делом меня заставили поменять имя. Продюсеры заявили, что имя будет появляться на афишах, поэтому нужно придумать что-то новое.
– А чем им Шерил не понравилось?
– Шерил Сомс звучит недостаточно по-французски, – пояснила она.
– И что они вам предложили?
– Сильвана Спринг. – Она посмотрела на мою реакцию. – Если честно, это мы с хореографом вместе придумали.
– Сильвана, – повторил я. – Красиво.
– Я тоже так решила. В имени есть что-то лесное, Сильвана – сельва, оно вроде как приглашает на прогулку в лес. А Спринг, потому что весна – лучшее время для прогулок по лесу. Мне показалось, что имя выглядит свежо и поэтично. Так или иначе, я протанцевала некоторое время, но мое имя так и не появилось на афишах. Хотя псевдоним я все равно себе оставила.
– Еще одна травма?
– Нет. – Она нахмурилась и снова надела очки. – Это все политика. Кто что делает и с кем.
– А как вы оказались в Малибу?
– Длинная история. – Шерил постучала пальцами по газете и отвернулась. – Вы не возражаете, если я отломлю маленький кусочек от вашего рогалика? Я не ела целый день, смотрела за малышами и чувствую себя упавшей духом.
– Возьмите весь.
– Нет-нет, один кусочек.
– Только не говорите, что вы на диете.
– О нет, – засмеялась она. – Просто стараюсь следить за фигурой. Потому что... нужно беречь то, что имеешь, понимаете?
Шерил отломила крошку, прожевала, проглотила, откусила кусочек побольше и в итоге съела половину рогалика.
– Дети заснули?
– Да, наконец-то. Таких трудов стоит утомить их настолько, чтобы они улеглись спать. Поэтому мы и пошли на пляж. Ну и денек! Я и решила использовать это время и немного себя порадовать.
– Конечно, – сказал я. – Я хочу быть откровенным, Шерил. Ваш деверь сказал мне, кто является собственником виллы.
– Какой деверь?
– Кент Ирвинг сказал, что он дядя Бакстера и Сейдж, из чего я сделал вывод, что он ваш деверь. Он дал мне визитку с названием корпорации "Дьюк" на ней. Я и не подозревал, на земле каких знаменитостей нахожусь.
Она нахмурила брови:
– Он не их дядя. Кент любит так говорить, потому что это проще.
– Что вы имеете в виду?
– Его жена, Анита, на самом деле приходится моим детям сестрой, сводной сестрой. А не тетей. Так что она мне падчерица, а Кент – пасынок. – Шерил хихикнула. – Странно, правда?
– Немного запутанно.
– Анита старше меня, а я – ее мачеха, каково? Только не смейтесь, ладно? Если я начну смеяться, кофе попадет мне в нос.
Положив очки на стол, она сверкнула сине-зелеными глазами.
– Все действительно очень запутанно. Иногда я сама не могу поверить, что нахожусь в центре этого клубка.
– Смешанные семьи. Сейчас такое сплошь и рядом.
– Наверное.
– Значит, Кент – их сводный брат. И работает на вашего мужа? Вы жена знаменитого Тони Дьюка?
– Уже нет. – Шерил заглянула в один из пакетов с покупками. Вынула красные бикини-стринги и показала мне. – Как вам?
– То немногое, что я вижу, мне нравится.
– Эх вы, мужчины. Совсем лишены воображения.
– Хорошо, – сказал я, закрывая глаза, – включаю воображение. То немногое, что я напредставлял, просто потрясающе.
Она засмеялась и бросила купальник обратно в сумку.
– Мужчины считают, что обнаженное тело лучше всего. Однако будьте уверены – немного одежды на теле смотрится куда сексуальнее. – Ее рука опустилась к чашке, потом изменила направление и легла на мою ладонь.
– Так вы – бывшая миссис Дьюк? – спросил я.
Она слегка хлопнула по моему запястью.
– Не говорите так. Я это ненавижу.
– Быть "бывшей"?
– Быть "миссис". Мне всего двадцать пять лет. Называйте меня Шерил. Или даже Сильвана. "Миссис" говорят только о старухах.
Она глубоко вздохнула, ее грудь неохотно приподнялась.
– Пусть будет Шерил, раз вы настаиваете.
Я допил кофе, пошел еще за одним и купил второй рогалик.
– Это вам.
– Нет-нет, – отказалась она и даже подняла ладонь в знак протеста. – Еще чуть-чуть, и я так раздуюсь, что меня придется до дома катить.
Правда, после глотка кофе она начала отщипывать крохотные кусочки, и скоро у рогалика уже не осталось верхнего слоя.
– Послушайте, – сказала Шерил, – я ведь даже не должна была говорить о них – об Аните, Кенте, Тони. Кстати, мы в разводе уже год, если вам интересно. И какого черта, никто мне не может указывать, что делать, верно?
– Верно.
– Что касается Тони, я все еще чувствую близость и нежность по отношению к нему. Он действительно великий человек, совсем не такой, какой вы думаете.
– А откуда вы знаете, как я о нем думаю?
– Ну, наверняка считаете, что он повернут на сексе и прочее. Вся эта грязь о пожилых мужчинах, которые женятся на молодых!.. Я по-настоящему любила его. И сейчас люблю. Просто теперь немного иначе. Он... – Шерил покачала головой. – Нет, на самом деле не стоит.
Я провел пальцем по губам.
– Я вовсе не выпытываю ваши секреты.
– Вы-то не выпытываете, а вот я болтаю. Но ведь это моя личная жизнь. Почему я всегда должна делать то, что говорят мне другие?
– Кто говорит вам, что делать? Анита и Кент?
Она снова взяла газету с кроссвордом, сосредоточилась на сетке, прищурилась.
– Буквы совсем крохотные. Наверное, мне нужны контактные линзы посильнее... Знаете, я думаю, этим бараном может оказаться архар. По-моему, я помню это слово по Аризоне. Как вы считаете, архар – это баран?
Она нагнулась вперед и протянула мне газету, ее грудь оказалась на столе.
– Похоже, вы правы, – ответил я. – Превосходно.
Широкая улыбка появилась на ее лице, когда я заполнял клеточки кроссворда, и на какой-то момент Шерил показалась совсем юной.
– Вы скорее всего очень умный, раз отгадываете головоломки. Мне нужно тоже попробовать, – сказала она, – чтобы хоть чем-нибудь занять голову. Иногда мне очень скучно, на вилле дел не слишком много.
– Серьезно?
– Знаю, знаю: райская жизнь, грех мне жаловаться... Только, поверьте, там действительно скучно. Есть теннисный корт, но я ненавижу играть в теннис в такую жару. Остается плавать. А сколько можно плавать, ездить в этой кабине вверх и вниз и смотреть на океан? Даже зверинец Тони и тот не радует. Да, в нем живут всякие редкие породы козлов, обезьян и других животных, зато дурно пахнет и шумно. Кроме того, я не люблю животных. И детям зверинец наскучил. Когда они не спят и играют, мне есть чем заняться, однако когда спят, как сейчас... Я хочу отправить их обоих в подготовительную школу, хотя пока не получается.
– Почему?
– Слишком много проблем: найти подходящую школу, решить, кто будет их увозить и привозить, удостовериться в безопасности.
– В безопасности? Вы имеете в виду телохранителя?
– Хотя бы найти место, где мы будем уверены в их безопасности. В Малибу много кинозвезд, которые отправляют своих детей в подготовительные школы, но мы хотим быть особенно осторожными.
– Разрешите задать личный вопрос?
– Я ведь могу и не отвечать на него, если не захочу.
– Верно, – согласился я. – Если вы уже год как развелись, то почему все еще живете там?
– Долго рассказывать. – Ее рука лежала на моей. – Я хочу отблагодарить вас за то, что вы сделали. Бакстер умеет плавать, и тем не менее это могло плохо закончиться. Не желаю, чтобы об этом узнала Анита, поэтому у меня есть еще один повод благодарить вас – за ваше молчание.
– Без проблем.
– Чем вы зарабатываете на жизнь?
– То одним, то другим. У меня есть кое-какие инвестиции.
– Ого, – сказала Шерил. – Звучит серьезно. И все же, готова поспорить, вы не такой богатый, как Тони.
– Здесь даже и говорить не о чем.
Она провела ладонью вверх по моей руке, легко коснулась груди, дотронулась до губ, потом убрала руку.
– Почему я до сих пор живу там? Что ж... После развода у меня был собственный дом. На холмах Лос-Фелис, там действительно классное место. Его купил Тони, потому что у дома были ворота и охрана. В общем, безопасно. Вернее, мы так думали. Тони хотел для меня только лучшего.
– Значит, вы разошлись мирно...
– Он был очень мил... Короче говоря, я жила с детьми в этом большом старом доме на Лос-Фелис – много земли, много замечательных удобств, вроде гигантской ванной с видом на холмы. И недалеко от Голливуда, так что однажды я повела детей в "Египетский театр", посмотреть "Жизнь насекомых". Там устроили целое шоу о жуках и прочих тварях, компьютерные игры, игрушки. Бакс и Сейдж были в восторге. Потом мы пошли ужинать и вернулись довольно поздно. Сейдж спала на моем плече, а Бакс вот-вот собирался заснуть. Я поворачиваю ключ в замке, захожу внутрь, но вместо привычного восторженного лая Бинглза – это наша собака... бывшая, пудель, выигравший кучу наград... Так вот, Бинглз лежал в коридоре без движения, с вывалившимся языком и тусклыми глазами.
– О Господи, – пробормотал я.
– Я чуть с ума не сошла, Алекс. Если бы со мной не было детей, я бы закричала. Бакстер подбежал, чтобы потрепать пса, однако по тому, как у собаки был высунут язык, я поняла, что пудель мертв. Я закричала Баксу, чтобы тот не прикасался к Бинглзу, Сейджи проснулась и начала плакать, и тогда я почувствовала запах. Ужасный запах газа. Я выбежала с детьми оттуда как можно быстрее и позвонила Аните, Она прислала за нами водителя, и мы приехали сюда. В Лос-Фелис вызвали специалистов. Оказалось, произошла сильная утечка газа – дом был старый, и трубы находились в плохом состоянии. Каким-то образом основная труба закупорилась. Нам еще повезло, что мы тогда уехали, иначе могли бы умереть во сне, так как было холодно и все окна были закрыты. Или, если бы я зажгла спичку, весь дом взлетел бы на воздух. Там все уладили, но мы все равно с тех пор живем здесь. Рано или поздно я подберу другой дом, поближе к Тони, потому что... он их отец.
– Ужасно, – сказал я.
– Мы были на волосок от смерти. Прямо как сегодня. – Она гладила мой большой палец своими пальчиками, и камни на ее перстнях сверкали. – Наверное, на меня сверху смотрит ангел-хранитель и помогает.
Шерил доела половину рогалика.
– Таким образом, я из голливудской жительницы опять превратилась в обитательницу Малибу.
– Вы так и не рассказали, как перебрались в Малибу из Вегаса.
– Ах, об этом... – промолвила она, вытирая крошки с губ. – После того как я протанцевала в массовке некоторое время, а в первые ряды меня так и не поставили, я заскучала и решила посмотреть, не найдется ли что-нибудь подходящее в Лос-Анджелесе. Решила попробовать себя в модельном бизнесе, или в кино, или еще где-нибудь. Я скопила немного денег, сняла хорошую квартирку в Марине и стала ходить по агентствам. Но им не были нужны фигуристые девушки, а всякими мерзостями я заниматься не хотела. Вы понимаете?
Я кивнул.
– Сниматься для порножурналов или в порнофильмах. Тело у меня, конечно, подходило, однако требовалось и кое-что другое... Я зашла к нескольким рекламным агентам, занимающимся съемкой роликов, и все они оказались неудачниками. Я уже начала подумывать о какой-нибудь скучной работе, когда увидела рекламу в газете, где предлагали хорошие деньги за участие в психологическом эксперименте. И тогда я сказала себе: "Эй, подруга, если ты в чем и разбираешься, так это в психологии". Потому что в танцах сплошная психология. Нужно сосредоточить взгляд на определенных парнях среди зрителей и играть для них, притворяться, будто ты знаешь их, а они – тебя. Это задавало определенный тон, если смотрелось естественно. Все словно по-настоящему, тогда зрителям нравится. А когда счастливы зрители, счастливы все.
– Связь со зрителями, – кивнул я.
– Точно. – Шерил снова погладила мой большой палец. – Итак, я решила, что психология может меня заинтересовать, и позвонила по объявлению. Парень, поместивший его, оказался очень приятным малым. Требовалось лишь сидеть в одной комнате с мужчинами, вести себя естественно и наблюдать за их реакцией.
– И все?
– Он, этот психолог, измерял реакции на то, что называл стимулами. Вроде как требовалось для рекламы или еще чего. Думаю, он считал меня довольно сильным стимулом. Кроме того, офис находился в Ньюпорт-Бич, так что во время обеденных перерывов я сидела на песке и прохлаждалась. Я всегда любила океан. В Финиксе, знаете ли, океана очень не хватает.
– Вам нужно было лишь сидеть в комнате, и за это платили хорошие деньги?
– Так и есть. Как в модельном бизнесе, только лучше. Потому что здесь не было фотографа, который заставлял бы скручиваться в самые немыслимые позы. А Бен, психолог, был очень милым. И никогда не приставал. Что, если честно, стало для меня большой неожиданностью. – Она снова сжала мой палец.
Я ответил:
– Кто бы сомневался.
Шерил улыбнулась.
– Сначала я думала, Бен просто ждет удобного момента. Но когда поняла, что его это не интересует, то начала подозревать, не гей ли он. Это было бы хорошо, мне нравятся геи. То есть я совсем не расстроилась, что он за мной не ухлестывает. Я не такая.
Голос Шерил зазвучал жестче, словно я обвинял ее в чем-то. Ее ноготь впился мне в палец, я осторожно убрал его и сказал:
– Вероятно, мужчины пристают к вам, даже когда вы против их ухаживаний?
– А вы действительно умеете слушать.
– Только по удачным дням.
– И Бен такой же. Хороший слушатель. В общем, я участвовала в эксперименте где-то месяц, и в итоге он все-таки пригласил меня в ресторан. Не нагло, а скорее по-отечески. Или по-дружески. Хотел выяснить, понравилась ли мне работа. Пригласил в "Плющ" на побережье, вел себя как настоящий джентльмен, стремился узнать меня поближе как личность. Мы действительно хорошо провели время, хотя я не почувствовала никаких искр между нами. И когда – здесь тоже без кармы не обошлось – мы вышли из ресторана и ждали, пока служащие подадут его машину, подъехала другая машина – великолепный темно-коричневый "бентли-азур". Из нее вышел пожилой мужчина, первоклассно одетый, ухоженный. Только я в основном смотрела на машину, потому что такие не часто встречаются – с водителем, с хромированными колесами, покрытые миллионом слоев лака. Но Бен уставился на мужчину, вышедшего из машины, потому что он его знал. А тот, другой, знал Бена. Они начали обниматься, целоваться, и я подумала, что все-таки была права – мой начальник и вправду голубой. И вдруг Бен сказал: "Шерил, это мой отец, Тони", а тот, другой, поклонился, поцеловал мне руку и произнес: "Я вами очарован, Шерил. Меня зовут Марк Энтони Дьюк". Это меня шокировало. Потому что, как только я услышала имя, тотчас же вспомнила и лицо. И я никогда бы не подумала, что кто-то вроде Тони знает кого-то вроде Бена, тем более окажется его отцом. Бен даже фамилию Дьюк не использует – он взял настоящее имя их семьи. И он совершенно не такой, как Тони. Совершенно. Нельзя найти двух более непохожих людей.
Она остановилась перевести дыхание. Облизнула губы, расправила плечи и выпятила грудь.
– Вот так я повстречалась с Тони и, наверное, произвела на него впечатление, потому что на следующий день он позвонил. Сказал, что спросил у Бена разрешения. Ловкий трюк, правда? Он пригласил меня в ресторан, а следующее, что я помню, – это как мы летим в Акапулько. В общем, я не чувствовала под собой ног от счастья.
– Здорово, – сказал я.
– Да уж. А теперь вы мне что-нибудь расскажите. Только честно, ладно?
– Ладно.
– Уверена, когда я вам сказала, что была женой Тони, вы подумали, будто я ему позировала и так мы познакомились. Вы решили, что я была "Угощением месяца", так ведь?
– Не совсем.
– Нет, не обманывайте, – произнесла она, хлопнув меня по руке. – Все так думают. И это нормально. Но Тони всегда говорил, что я была его особенным угощением. Знаете, ведь я единственная женщина, у которой от него родились дети, с тех пор как умерла мама Аниты и Бена. Я родила ему красивых детей.
– Просто восхитительных.
Ее пальцы пробежались по моему запястью.
– Вы очень милый. Так какими инвестициями вы занимаетесь?
– Я владею кое-какой недвижимостью.
– И как, прибыльное дело?
– Мне хватает.
– Понятно, тем лучше для вас. И время есть для отдыха. Вы – интеллектуал, сразу видно. У меня нюх на людей. Что еще, кроме плавания на лодке, вы делаете, чтобы развлечься?
– Немного играю на гитаре.
– Обожаю музыку. У Тони нет слуха, и все равно он притворяется поклонником музыки. Для вечеринок приглашает лучшие группы. На последнюю мы чуть не заполучили "Каменную команду".
– Похоже, у вас там что-то невообразимое на вечеринках происходит.
– Иногда, – кивнула Шерил. – Бывало, приходило до тысячи незнакомых людей, чтобы набить животы, да еще проститутки из журнала, сующие свои сиськи в лицо Тони. Иногда это приурочивалось к благотворительному событию, и тогда Тони приглашал умственно отсталых или жертв пожаров. Слава Богу, больше мне не заниматься всем этим.
– Из-за развода?
– Не только. Тони завязал с вечеринками.
– Почему?
– Времена меняются. – Отпустив мою руку, она отломила еще один кусочек рогалика. – Я точно лопну.
– Вряд ли. А Бен действительно оказался геем?
Шерил посмотрела на меня.
– А кого это волнует?
– Я так, поддерживаю беседу.
– Нет, он не голубой. Он просто этим не занимается. Как священник.
– Асексуал.
– Да, такие тоже встречаются.
– Разнообразие – вещь в жизни необходимая. Без него было бы скучно.
Она улыбнулась.
– А вы любите разнообразие?
– Жить без него не могу.
– Я тоже... Раз нам обоим так нравится разнообразие, может, встретимся как-нибудь еще разок?
– Когда? – спросил я, касаясь ее щеки.
Шерил отодвинулась. Улыбнулась.
– Может, прямо сейчас?.. Я шучу. Нужно вернуться и накормить детей до того, как меня обвинят в небрежности. Но если однажды вы будете проплывать на своем маленьком каяке, а я случайно окажусь на пляже, одетая в это... – Она показала на сумку с бикини.
– Заманчиво, – произнес я.
Шерил вынула из сумочки органайзер, написала телефонный номер и вырвала страницу.
– Мой личный мобильный телефон.
– Чувствую себя привилегированной особой, – сказал я, убирая листок.
Она пододвинулась, взяла мое лицо руками и поцеловала в губы.
– Вы были великолепны, Алекс. В последнее время меня мало кто ценит. До свидания.
Глава 30
Итак, моя гипотеза подтвердилась.
При помощи "психологического эксперимента" Бен Даггер подбирал девушек – молоденьких блондинок. И уступал добычу отцу, как только тот проявлял интерес.
Заманивал девушек, а сам играл в "безупречного джентльмена". Асексуал – по крайней мере поначалу. Мужчина вне секса – смех Моник Линдкист по поводу нежелания Даггера обсуждать секс вновь зазвучал у меня в ушах.
Так же как и ремарка Шерил Дьюк о том, что она не хотела быть обвиненной в пренебрежении материнскими обязанностями. Она явно боялась потерять детей. Случайная утечка газа. Живет в доме, где всем заправляет семейство Дьюков.
И Черный Костюм там ошивается. Играет в теннис. Он не просто временный наемник.
Нити подозрений сплетались в единую сеть. Лишь причина гибели Лорен и остальных неясна. Да, пока мне нечего предложить на суд Майло.
Я ехал домой, обдумывая, как опишу сегодняшний день Робин.
"Привет, дорогая. Сегодня я строил из себя человека-лягушку и полдня флиртовал с молодой привлекательной женщиной". Личный номер Шерил обосновался в бумажнике, а мой нос все еще щекотал аромат ее духов.
Я приехал около пяти. Спайк встретил меня на пороге презрительным фырканьем, Робин нигде не было видно. Пес прошел на кухню и ворчал до тех пор, пока я не скормил ему оставшуюся грудинку. На кухонном столе лежала записка: "Пойду вздремну, будильник заведен на шесть тридцать".
Я проверил автоответчик. Четыре сообщения, и ни одного от Майло. Включил компьютер и запустил в Сети поиск Аниты Дьюк. Высветился личный сайт другой женщины с таким же именем – программиста из Нэшвилла. Эта Анита предлагала всем желающим ознакомиться с ее личной жизнью. И зачем только люди делают подобные вещи?
Интересовавшая меня Анита упоминалась в дюжине других ссылок, большинство из которых я уже встречал во время поиска информации о Тони Дьюке. Однако в конце списка значилась ссылка на статью в "Энтертеймент ньюс" двухлетней давности, привлекшая мое внимание:
"Руководитель журнала "Дьюк" выходит замуж. Анита Дьюк связала себя брачными узами на церемонии в Малибу..."
Я скачал и распечатал статью.
"...На церемонии с видом на океан в прошлые выходные единственная дочь журнального магната Марка Энтони Дьюка вышла замуж за своего давнего знакомого. Анита Кэтрин Дьюк (33 года), выпускница экономического факультета Колумбийского университета, недавно назначенная управляющей "Дьюк энтерпрайзес", была выдана замуж ее отцом и мачехой Сильваной. Она связала себя узами брака с Кентом Ирвингом (31 год), бывшим президентом компании "Леди кутюр", производившей женскую одежду, а ныне – проект-менеджером "Дьюк энтерпрайзес". Свадьба проходила под вуалью секретности в шикарном отеле "Шедоубридж" на холмах Малибу. Наши источники сообщают, что на свадьбе присутствовали некоторые звезды шоу-бизнеса, включая..."
Дальше шли перечень известных имен и подробности меню. О медовом месяце не упоминалось. О брате Бене тоже ни слова.
"Леди кутюр".
Производство и продажа одежды. Выходит, и Кент, и Лорен работали в области модной одежды, пока Кент не вошел в семью Дьюков, а Лорен...
Теперь мне на самом деле нужно поговорить с моим другом-детективом.
* * *
Я застал Майло в отделе по расследованию особо тяжких преступлений.
– Счастливые деньки, – сказал он. – Несмотря на мое предупреждение, Эндрю Салэндер сбежал. Я хотел найти его и расспросить поподробнее о связях Лорен в модельном бизнесе. Провел последние два дня в торговых центрах. Впустую. Никто из сферы моды ее не помнит. И ни одно модельное агентство Лорен не нанимало. Что, видимо, означает очередную ложь – ее реальным заработком была проституция, а кто признается, что вовлечен в подобные игры?
– Странно, что ты заговорил об этом. Зять Бена Даггера, Кент Ирвинг, раньше был связан с производством и продажей модной одежды. Предприятие называлось "Леди кутюр".
– Правда? Можно, я отдам тебе значок, а сам отдохну пару дней в Палм-Спрингс?
– Ты же ненавидишь пустыню.
– Это дело я ненавижу еще больше... "Леди кутюр". У меня есть справочник магазинов, подожди-ка... В списке нет, давай посмотрим в телефонном справочнике... Ничего с таким названием нет.
– Неудивительно. В статье говорилось "бывший президент". У Ирвинга открылись более радужные перспективы.
– Как ты это выяснил?
– Набрел в киберпространстве. Компания "Леди кутюр" упомянута в статье о свадьбе Аниты Дьюк. Я и задумался. Ирвинг женился на Аните два года назад. Скорее всего некоторое время до свадьбы они встречались – скажем, от шести месяцев до года. То есть примерно тогда, когда, по утверждению Лорен, она подвизалась в модельном бизнесе. Согласен, работа моделью – лишь прикрытие, на самом деле Лорен занималась проституцией. Но то, что ее деятельность прикрывалась производством одежды, может оказаться правдой. Если Ирвинг был одним из клиентов Лорен – постоянным, тратившим на нее много денег, этот эпизод его биографии мог помешать женитьбе на мультимиллионерше. Что, если Лорен пыталась заработать на этом, рассказала Мишель и так далее... А затем и Мишель попробовала сделать то же самое? Или кто-то подумал, что она собирается. К примеру, Гретхен Штенгель, которая могла знать Ирвинга с давних времен и предупредила его. А он, в свою очередь, решил проблему.
Долгое молчание на том конце провода.
– Значит, у тебя теперь новый кандидат на звание плохого парня.
– На кону большие деньги, а Ирвинг подходит под наш сценарий давнего поклонника с пухлым бумажником. А также под описание типа, который оставляет за собой трупы неугодных в качестве предупреждения. Это могло бы объяснить и исчезновение компьютера Лорен. В дополнение к деньгам Аниты Кент занимает высокую должность в "Дьюк энтерпрайзес" и является членом группы предпринимателей, разрабатывающих Райскую бухту. Тут есть что терять. Ты можешь выяснить, не проходил ли он по делу Гретхен Штенгель?
– А как насчет Бена Даггера? Сексуальные секреты тебя больше не интересуют?
– Я его не исключаю, – ответил я. – Просто вижу альтернативу. Даже если Даггер не был вовлечен напрямую, он мог косвенно запустить эту машину. Может, привел Лорен на виллу к Дьюкам и там они столкнулись с Ирвингом лицом к лицу. Видение из забытого прошлого. И уж затем Лорен попыталась припугнуть Ирвинга. Такой вариант объяснил бы реакцию Даггера на известие о смерти Лорен. Он был удивлен, хотя и сознает свою роль в этом деле. Даггер подозревает Ирвинга, но не говорит ни слова, так как не хочет раскрывать свое происхождение. Поэтому он выглядит невинной овечкой, сотрудничает до определенного момента и начинает покрываться испариной, как только разговор заходит о его личной жизни.
– И все это ты выведал в киберпространстве? А как в твой великий сценарий вписывается Шона Игер?
– Не знаю. Если только у Ирвинга не было чего-нибудь и с ней.
– По-твоему, наш пострел везде поспел.
– Может статься, это не имеет никакого отношения к делу, и все же для начала посмотри хотя бы материалы дела Гретхен.
– Посмотреть материалы по Гретхен проблематично. Дело у местных отобрало ФБР. Именно федералы ее обвиняли, они организовали и сделку с признанием вины. Во время процесса имена клиентов не разглашались, хотя поверь мне: газеты пытались раздобыть любую информацию. Однако сохранение в тайне всех имен являлось основным пунктом сделки. Гретхен держала язык за зубами в обмен на короткий срок. Хорошо, я позвоню прокурору. Правда, особых надежд не питай. И прежде всего мне нужно найти Энди Салэндера. Его побег действительно меня беспокоит...
– Когда он уехал?
– Посреди ночи, без записки. Оставил месячную плату за квартиру, упаковал только одежду, мебель бросил. Хозяин квартиры недоволен, как и я. Салэндер последний, кто видел Лорен живой. Я отношусь с великим уважением к твоему творческому уму, но не сведется ли все лишь к разборке между соседями по квартире?
– Ты в самом деле можешь представить себе, как Салэндер в драке одолевает Лорен, потом связывает ее и расстреливает? А потом проделывает то же самое с Мишель и ее другом? И сжигает их тела?
– Алекс, я занимаюсь расследованием преступлений достаточно долго, чтобы ничему не удивляться. Насколько нам известно, Мишель и Ланс были убиты из другого оружия, нежели Лорен.
– А Джейн?
– Джейн прикончил Мэл Эббот, дружище, мне нечего противопоставить такому решению. А вот Салэндер сбежал после того, как дал слово оставаться на месте. Я заходил в бар "Отшельники". Менеджер сказал, что Салэндер не появлялся на работе ни вчера, ни сегодня. И не звонил, а ведь на него всегда можно было положиться. Что-то явно не в порядке.
– Вероятно, он боится. Знает то, чего знать не должен. О смерти Джейн Эббот только недавно сообщили в новостях. Салэндер решил, что сам может оказаться в подобной ситуации, и запаниковал.
– Неужели ты думаешь, что Лорен, обладая ценным секретом, рассказывала бы его направо и налево?
– Лорен была одинока. А Салэндер хвалился нам, как он умеет слушать. Кроме того, Лорен могла не все ему рассказать, а лишь намекнуть. Однако теперь, когда люди вокруг умирают, Эндрю боится, что даже столь малые знания очень опасны.
– Хорошо. Если он обладает важной для следствия информацией, у меня еще больше причин поскорее его отыскать. По словам менеджера бара, у Энди был друг, с которым он то мирился, то расходился. В этом направлении я сейчас и работаю.
– Скорее всего они помирились. В первую мою встречу с Салэндером Эндрю ждал кого-то и намекнул, что это старая любовь. Планировалось нечто вроде воссоединения. А что за друг?
– Какой-то агент, работает в крупной фирме, специализирующейся на сценариях и подборе актеров. Менеджер говорит, Энди упоминал компанию "Уильям Моррис". Этот парень заглядывал иногда в "Отшельники", пил сингапурский ром, сплетничал с Энди, но был не особо дружелюбен с остальными. В последний раз заходил несколько месяцев назад. У меня есть описание – ему за сорок, стройный, темные волосы, маленькие очки, костюмы от Армани. Менеджер вроде слышал, как Энди называл этого парня Джейсоном. Или Джастином. Я еду в "Моррис" прямо сейчас, может, они купят мой сценарий.
– Я и не знал, что ты пишешь.
– Подкинь мне деньжат, через пару дней напишу и получу "Оскар". Ты видел всю ту чушь, что идет сейчас на экранах?
– А ты собираешься изобразить полицейского-супергероя?
– Нет, очаровательного гениального копа с чувствительной душой, спасающего наш безумный и жестокий мир.
Я засмеялся.
– Если в Беверли-Хиллз не повезет, прощупай родителей Салэндера. В его комнате была фотография, снятая в...
– Да, в Блумингтоне, штат Индиана. Звонил туда сегодня утром. Мать Салэндера не говорила с сыном уже почти год. Похоже, Энди-старшему не пришелся по душе стиль жизни единственного отпрыска. Энди-младший ушел из дому за год до окончания школы и больше в родной город не возвращался. Он посылает матери открытки на Рождество, а она отправляет ему деньги, которые удается скопить втайне от мужа. Когда я вешал трубку, мать плакала... Ох, обожаю свою работу. В любом случае спасибо за информацию об Ирвинге. Звони, когда тебя снова посетит вдохновение.