– Что там у тебя? – Валера по-прежнему демонстрировал неудовольствие и неудобство, причиненное ему внеплановым визитом, но Василий, делая вид, что не замечает этого, протянул ему "винт".
– Слушай, можно скачать то, что здесь есть?
– Не вопрос! – программист явно испытывал облегчение. Задача, на его взгляд, оказалась довольно простой. – А сам что, не можешь?
– Слушай, ты же прекрасно знаешь – в этих ваших делах я полный чайник! Объясни, покажи – сам сделаю!
Некоторое время Валера размышлял над предложением. Но, видимо, самому сделать выходило быстрее, чем открывать краткие курсы компьютерной грамотности.
– Давай! – протянул он руку, и Скопцов вложил в нее винчестер. Валера занялся какими-то манипуляциями, а Василий отошел в сторону – по себе знал, как неприятно, когда ты делаешь работу, а кто-то стоит за спиной и сопит тебе в ухо.
Валера ковырялся не больше пяти минут:
– Иди сюда!
Скопцов тут же подскочил к нему.
– Что?!
– Короче, информация на "винте" прикрыта паролем. Из четырех знаков. Ты не знаешь, каким именно?
– Откуда мне знать!
– Это не твой "винт"?
– Нет, – признался Скопцов.
– Тогда хуже. – Валера опять взъерошил короткие волосы.
– Почему?
– Потому, что я не смогу снять информацию... Точнее, смогу, но только не сейчас, а в весьма отдаленном будущем.
– Ты по-человечески можешь объяснить?! – взмолился Скопцов.
– Вась, ты имеешь некоторое представление о комбинаторике в математике? – спросил программист.
– Самое общее, – ответил Василий.
– Так вот, вариантов здесь может быть хренова куча. – Валера ткнул пальцем в монитор. – Причем не только буквенных значений, но и в цифрах. А это еще увеличивает поле поиска. А если учесть, что пароль может быть и смешанным...
– Ты можешь короче? – попросил Скопцов.
– Тут надо писать специальную программу, Вася. А у меня сейчас времени нет. Так что извини...
– Подожди! – остановил его Василий. Перед глазами встало восторженное лицо погибшего однокурсника. Это было тогда, в день его свадьбы. – Валера, попробуй слово "Лиза"!
– Нет проблем! – программист быстро пощелкал по клавишам. Компьютер удовлетворенно ухнул, и на экране монитора показались буквы.
– А говорил, что не знаешь... – Валера подозрительно покосился на соседа-журналиста.
– Можешь мне не верить, но я просто угадал! – извиняющимся тоном объяснил Скопцов. – Что здесь?
– В основном текстовые файлы. Если хочешь, можем распечатать.
– Давай!
Домой Василий ушел только часа через два, унося в руках стопу бумаги. На пороге оглянулся – Валера увлеченно колотил по клавишам, не замечая ничего происходящего вокруг него.
– Спасибо, Валерыч! – крикнул Василий. Программист на мгновение оторвался от компьютера:
– Должен будешь... – и тут же вернулся к прерванному занятию.
Едва войдя в квартиру, Скопцов бросился к столу и принялся жадно перебирать бумаги. Откровенно говоря, ничего особенного в этих бумагах и не было...
Черновики статей, многие из которых Василий просматривал в редакционном архиве; какие-то фамилии и имена, без пояснений; отдельные фрагменты текстов – похоже, Валентин намеревался писать книгу о красоте родного края. Но ничего такого, что могло бы хоть в малой степени объяснить все происходящие в Краснокаменском странности.
А еще среди бумаг был план книги Альберта Матвеевича... Тот самый, что передал Скопцову "независимый юрист" в папочке-скоросшивателе.
Получалось, что до Скопцова роль негра для чиновника играл Валентин Бизиков. И погиб, так и не доведя до конца свою работу. Что это? Трагическая случайность? Или чей-то злой умысел?
Василий вспомнил холодные глаза Николаши... Такой убьет и глазом не моргнет. Людей, подобных этому "помощнику", Василию приходилось видеть на войне. Там они в цене.
Но тогда выходит так, что и Елизавету убили, имитировав самоубийство. И помощник к этому никак не может иметь отношения – в то время он находился вместе с Василием и "охотниками" на таежной заимке, у всех на виду. Никуда не отлучался.
Получалась какая-то чертовщина! Если опираться на слова Лизы, то в Краснокаменском действовала целая банда под крылом главы администрации района! Бред какой-то! Сюжет для дурного детектива!
Нет, Василий не строил каких-то иллюзий в отношении представителей властных структур. Жизнь научила. Но вот так, нагло, у всех на виду. Нет! Такое просто невозможно!
И все же... Почему задаваемые Скопцовым простые вопросы вызывали такую странную реакцию у окружающих его людей? Почему к нему был приставлен соглядатай – Маша? Почему все то мизерное время, что он находился в поселке, его окружала плотная стена отчуждения?
Василий почувствовал, что еще немного – и у него просто расколется голова. Масса вопросов – и ни одного ответа. И где их искать, эти самые ответы, никто не знает и не может подсказать.
Скопцов кинул взгляд на часы. Ого!.. Что-то он засиделся. Давно уже пора спать. Он сегодня и проснулся рано, и в архиве копался, и с Николашей общался, и... Много чего за один короткий день было! В том числе и перелет, отнявший массу сил. Оставив бумаги на столе, Василий завалился на диван.
Утром он сразу же хотел кинуться к этим бумагам. Но волевым усилием удержал себя от этого. Сделал зарядку, принял душ, сварил кофе – все это нарочито медленно, не торопясь. Хотя нет-нет да и поглядывал в сторону стола.
И только тогда, когда кофе был готов, он позволил себе вновь заняться бумагами Валентина. Поставив перед собой большую кружку и положив пачку сигарет, он медленно, буква за буквой, строчка за строчкой, страничка за страничкой просматривал бумаги в надежде на то, что утро сможет внести в сплошной туман, окружающий события в Краснокаменском, хоть какую-нибудь ясность. Напрасные надежды. Ничего такого, за что человека могли бы убить, в этих бумагах не было.
Вот только... Какой-то перечень – имена, отчества, фамилии, даты рождения. Всего – семнадцать. И – никаких пояснений.
Кто они такие, эти люди? Что их могло связывать с Валентином? Может быть, обычные жители Краснокаменского? Но тогда почему они в этом списке? И что это вообще за список? Что объединяет этих людей?
Короче, самому тут было никак не разобраться. Нужна была помощь специалиста. Поэтому Василий полез в свою записную книжку. Перелистнув несколько страниц, нашел нужный телефонный номер.
– Да? – на том конце телефонного провода ответили сразу.
– Извините, а Игоря Михайлова я могу услышать? – спросил Скопцов.
– Минутку... – ответил невидимый собеседник. Где-то "за кадром" послышался громкий голос: "Игореха, иди к телефону! Тебя какой-то мужик спрашивает". Еще несколько секунд ожидания – и уже другой, немного хрипловатый голос:
– Слушаю, Михайлов!
– Здорово, Игорь! – поприветствовал старого знакомого Скопцов.
– Здорово... – отозвался Михайлов. – А кто это?!
– Скопцов, если помнишь такого!
– Ну, как не помнить! Надежда российской журналистики! – в голосе была слышна радость. Искренняя, неподдельная, что обнадеживало. – Ты откуда звонишь, Вася?
– Из дому, – ответил Скопцов.
– Молодец! – неизвестно почему похвалил приятеля Игорь. – Чего хотел, Васятка? Говори быстренько, а то мне бежать надо!
– Помощь нужна...
– Я понимаю! Ведь просто так старому товарищу ты бы хрен позвонил!
– Игорь!
– Ладно, не обижайся! Это я шутю так! Что у тебя стряслось? С ГАИ проблемы?
– Нет, не с ГАИ. Просто проблемы. По телефону не объяснишь. Пересечься бы...
– Ясно. Слушай, Вася, я сейчас занят по самое не могу! Но вот в два часа. Тебя устроит?
– Вполне!
– Тогда слушай...
Оговорив место встречи, Василий повесил трубку. С Игорем Михайловым они в свое время играли вместе за сборную команду университета по баскетболу. В команде, собственно, и познакомились.
Игорь был на несколько лет моложе – поступал сразу после школы, учился хорошо и из университета не отчислялся. Закончив юридический факультет, пошел не в прокуратуру, на хороший оклад, и не в адвокатуру, где ему уже приготовил местечко отец, довольно известный в городе защитник. Игорь выбрал свой собственный путь – он пошел работать в милицию, в уголовный розыск.
Начинал в одном из районных отделов города и, по всей видимости, неплохо себя зарекомендовал, потому что уже через два года был приглашен в УВД области, в управление уголовного розыска. Там сейчас и работал в должности старшего оперуполномоченного "убойного" отдела. Недавно получил капитана.
Василий попытался начать работу над очерком, но не мог. Любая мысль о Краснокаменском и его обитателях немедленно сводилась все к тем же надоевшим уже вопросам: кто? что? почему?
Решив отложить работу до лучших времен, Василий переоделся и направился в город. Убивая время до назначенной встречи, бесцельно шлялся по улицам, глазел на девчонок, витрины магазинов и на яркие рекламные плакаты. В городском парке, присев на лавочку, выпил бутылку пива. Короче, вел себя как праздный обыватель, дождавшийся наконец-то очередного выходного дня.
К месту встречи – небольшому погребку под вывеской "Хинкальная", который располагался как раз напротив здания областного УВД, – он пришел почти за час до назначенного времени.
Съел порцию так называемых "хинкали" – обычных пельменей-переростков, ничего общего с кавказской кухней не имеющих. Разве что специй в них положили немерено... Чтобы погасить бушевавший во рту пожар, взял бутылку пива. Именно в этот момент в дверях показался двухметровый Михайлов, на мгновение заслонив немногочисленным посетителям "Хинкальной" солнечный свет.
– Игорь! – окликнул Скопцов приятеля и помахал рукой. Тот, заметив бывшего товарища по команде, махнул в ответ и, целеустремленно лавируя между столиков, направился к нему.
– Здорово, Васятка! – далеко не маленькая ладонь Скопцова полностью утонула в лапе Игоря.
– Здорово!
Игорь неловко, с некоторым опасением, разместил свое тело на хлипковатом пластиковом стульчике.
– Ну, рассказывай! – устроившись и убедившись в том, что падение ему не грозит, начал он. Но Скопцов и рот открыть не успел – к их столику подлетела официантка:
– Здравствуйте, Игорь Николаевич! Кушать будете?
– Буду, Марина, конечно, буду!
– Одну минутку! – и официантка торопливо умчалась куда-то в глубину подвальчика.
– А тебя, Игорь Николаевич, здесь знают. И, похоже, даже любят, – счел нужным прокомментировать сцену Василий.
– Ну, не без этого! – самодовольно усмехнулся Игорь. – Народ знает, кто стоит на страже его интересов, кто защищает его права! Это – милиция! Наша, российская, истинно народная!
Скопцов демонстративно махнул ладонью возле уха, делая вид, что что-то стряхивает с него. Игорь громко засмеялся.
– Ну, на самом деле все намного проще получилось! Мы тут как-то с моим напарником, Венькой, откушали немного водки после трудов дневных. Ну, и направились домой. А чтобы на вахте не светиться, вышли через запасный выход. Он у нас как раз напротив этого подвала. Выходим, значит, и видим – две крутые машины и несколько таких же крутых пацанов. Наезжают на какого-то дядечку. Причем наезжают конкретно – вот-вот лицо бить начнут. Ну, мы же не могли пройти мимо?! Подошли и культурно так спрашиваем: "Ребята, а вы ничего не попутали? Это наша земля, вообще-то..." Ну, те пальчики врастопырку: "Мы – от Лося!" – "Ну и что? – спрашиваем. Опять же, крайне вежливо! – Вы – от Лося. А мы – от Карася!"
Скопцов, как и всякий другой красногорец, знал, что Карасев – фамилия начальника областного УВД, генерала милиции.
– Ребятишки недалекие попались. "Мы, – кричат, – такого не знаем!" Ну и начали всякие гадостные слова говорить... А Веня, должен тебе заметить, у нас фанат-рукопашник. Как выпьет сто граммов, так сразу начинает искать, куда бы ему руки приложить. По стеночкам колотит, штукатурку оббивает. А тут, представляешь, столько рож – и все ничьи! Но мы все чинно, по понятиям: "Пацаны, вы за базар отвечаете?.." – "Да, отвечаем, реально!" Ну и ответили...
Игорь с каким-то недоумением посмотрел на свои огромные руки.
– Ну а дядечка оказался хозяином этого вот заведения, – продолжал он свой рассказ. – Познакомились, поговорили. На следующий день несется – глаза выпученные, лицо белое. Опять "лосята" приехали. На пяти машинах, с волынами... "Давай сюда, – кричат, – свою "крышу"! Будем разбираться!" Ну, в тот день мы уже трезвые были. Сами не пошли – зачем? Отправили ОМОН. Они "лосятам" все в подробностях объяснили. По полной программе. Закрывать никого не стали. Но лица маленько попортили. И волыны, само собой, поотнимали. Вот после этого хозяин – Марина, кстати, его дочка – нас с Венькой на довольствие и поставил.
Игорь едва успел закончить свой рассказ, как появилась сияющая Марина с подносом, на котором, помимо большой тарелки хинкали, были еще какие-то салатики и большая кружка пива. Сноровисто расставила все это перед Игорем и, пожелав приятного аппетита, убежала.
Михайлов с удовольствием набросился на еду.
– Ты понимаешь, Васятка, – объяснял он Скопцову с набитым ртом, – человек я молодой, холостой. После того, как не пошел по папашиным стопам, отлучен от семейной кухни. А кушать, знаешь ли, хочется.
Василий, посмеиваясь, медленно тянул пиво, дожидаясь, пока старый приятель насытится. Наконец, этот момент наступил. Игорь отодвинул последнюю пустую тарелку, умиротворенно вздохнул, вытер салфеткой губы и спросил:
– Ну, Васятка, давай, говори, что у тебя там стряслось?
Если с утра Скопцов собирался рассказать Игорю все, без утайки и со всеми подробностями, то за то время, что гулял по городу, передумал. А вдруг он ошибается?.. Вдруг и нет ничего? Случайное стечение обстоятельств... И как же он будет потом выглядеть в глазах приятеля? Трусом и паникером? Ну уж нет! Увольте!
Поэтому он просто достал из кармана список с фамилиями, – ничего более "криминального" в записях Валентина не оказалось, – и протянул его Игорю.
– Ты бы не смог пробить, что это за люди?.. – спросил он.
– Почему нет? – вопросом на вопрос ответил Игорь, повертев список в руках. – Тебе всех или выборочно?
– Если есть возможность, то всех.
– Почему нет? – повторил Михайлов. – Правда, потребуется время. Неделя тебя устроит?
– Вполне! – согласился Скопцов.
– Значит, через неделю я тебе звякну... Ты, надеюсь, телефон не сменил?
– Нет.
– Ну, вот и отлично! Жди звонка! А сейчас – извини! Дела!
Игорь встал с места и, помахав на прощание рукой Марине, покинул заведение.
Скопцов посидел еще немного, ожидая счет, но Марина суетилась за стойкой и даже не глядела в его сторону. Пришлось подходить самому:
– Девушка, вы бы меня рассчитали... – попросил он официантку. Однако та, вместо того чтобы выписать счет, крикнула куда-то в глубину помещения:
– Папа!
На крик выкатился невысокий и полноватый, похожий на колобок из сказки, мужчина.
– Здравствуйте!
– Здрасте... – с некоторой долей растерянности ответил Скопцов.
– Вам у нас понравилось? – мужчина широко и радостно улыбался.
– Да...
– Значит, заходите к нам еще! Мы всегда будем рады вас видеть и обслужить!
– А... Деньги?
Мужчина приподнялся на цыпочки, высоко вздернул маленький подбородок и с изрядной долей патетики в голосе произнес:
– В этом заведении с друзей Игоря Николаевича денег не берут!
– Спасибо... – растерянно поблагодарил Скопцов и побрел к выходу. Интересно, чем сумел заслужить такое вот отношение Игорь Николаевич? Явно, что одной только "отмазкой" от рэкетиров дело не обошлось. Впрочем, какая разница? Скопцов теперь точно знал одно – больше он в это заведение не зайдет. Жить за чужой счет как-то непорядочно. Не вписывалось это в ту систему поведения, что он избрал для себя в жизни.
Всю неделю Скопцов упорно работал над очерком. Давалось ему это очень нелегко. И не потому, что мучили, не давали покоя все те же вопросы – недюжинным волевым усилием он сумел отстраниться от них, загнать куда-то в самый дальний и темный уголок мозга. Проблема была в другом – в его восприятии Органчик оставался совершенно бесцветным, лишенным каких-то индивидуальных особенностей, ничем не выдающимся из толпы подобных себе чиновников. Он полностью сливался с той серой и безликой массой, которая в этой странной стране именуется властью.
Просидев безрезультатно четыре дня, Скопцов понял, что в оговоренные сроки не уложится, и пошел по пути наименьшего сопротивления – засел в библиотеке, где сделал достаточно качественную "нарезку" из чужих материалов, посвященных чиновникам различных уровней. Получилось, конечно, не ахти как хорошо. Но получилось. А о том, что Скопцов сжульничал, знал только он сам.
По крайней мере представитель заказчика, все тот же "независимый юрист" Подлесовский, прочитав материал, заявил:
– А вы знаете, Василий Арсеньевич, очень неплохо, очень! На уровне, я бы сказал, центральных газет!
Василий скромно потупился – старался, дескать, ночей не спал.
– Мне кажется... – продолжал разглагольствовать Подлесовский, – что все у вас получится! Продолжайте в том же духе! Гонорар за статью я вам завезу.
В тот день, когда "написанный" Василием очерк украсил первые полосы двух газет, причем одна из них была центральной, а не местной, позвонил и Игорь:
– Здорово, Васятка!
– Привет.
– Короче, сделал я то, что ты просил. Встретимся на старом месте?
Василий вспомнил, какой стыд пришлось в свое время испытать "другу Игоря Николаевича", и взмолился:
– Игорь! Где угодно, но только не там!
– Кухня не понравилась? – понимающе спросил Михайлов. – Ладно. Тебе где удобнее?
Так что эта встреча проходила на территории Василия. Тоже небольшое и довольно уютное кафе. Минимум посетителей и отличная кухня безо всякой псевдоэкзотики. По крайней мере, Игорю понравилось.
– Слушай... А на них тут никто не наезжает? – оглядываясь по сторонам, вполне серьезно спросил он, завершив обед. – А то я мог бы поспособствовать...
– Вот чего не знаю – того не знаю, – отвечал Скопцов. – Но, по-моему, у них с бандитами полный консенсус.
– А жаль... – Михайлов облизнулся и тут же перешел к делу: – Короче, так. Пробил я твоих гавриков...
– И что? – Василий аж дыхание затаил.
– Ты что, к тюремной тематике прибиваться начал? – неожиданно спросил Игорь.
– С чего ты это взял?!
– А с того, что одиннадцать человек из твоего списка – осуждены. И направлены в одну колонию, если верить данным информационного центра. Учреждение УП-327, село Пихтовое.
– А остальные шестеро?
– А остальные шестеро... – Михайлов испытующе посмотрел в глаза приятелю. – Остальные шестеро городские. И числятся в списках безвестно пропавших...
– Это как?!
– Очень просто. В один прекрасный день вышли с утра из дома и не вернулись. И никто не знает, где они сейчас находятся. Заведены розыскные дела...
– Понятно... – Вообще-то ничего понятного тут не было. Наоборот, все стало еще запутанней и сложнее.
– Вот твои списки... – Игорь протянул бумагу. – Ты уж извини, но я себе копию сделал. Кстати, где ты этот список взял?
– Достался по наследству... – чистосердечно ответил Василий. – Был в компьютере у погибшего недавно друга. А что тут к чему – так я и сам этого не знаю...
– Так вот, я себе копию сделал, – продолжал Игорь. – Что-то здесь не то. Васятка, ты уверен, что тебе не нужна моя помощь?
– Да нет, не нужна. Разве что...
– Что?
– Слушай, а ты не знаешь, где находится эта самая колония?
– Село Пихтовое, я же говорил!
– Нет! Район какой?
– Как это – какой?! – удивился Игорь. – Темный ты человек! Краснокаменский район!
Глава 10
Скопцов остановился перед домом. Стандартная пятиэтажка, в меру старая, в меру загаженная. Газон перед подъездами, когда-то давно зеленевший травой, был старательно вытоптан и покрыт слоем мусора.
Спасибо Игорю – возвращая список, он не забыл проставить напротив фамилий домашние адреса. Вот и Скопцов решил пробежаться по домам, поговорить с народом. Вдруг что новенькое удастся узнать.
Кое-что, конечно, уже имелось, благодаря все тому же Игорю. Все осужденные из "списка Бизикова" были приговорены к пяти-шести годам лишения свободы. У многих это была уже не первая "ходка". Все были близкого возраста – от тридцати до тридцати пяти лет. В основном жители окраинных районов. Но только что еще могло объединять этих людей, кроме перечня статей Уголовного кодекса? Вот и пытался Василий отыскать ответ на этот вопрос.
Нужная квартира находилась на третьем этаже. Деревянная филенчатая дверь за свою долгую жизнь не раз и не два выбивалась самым беспощадным образом, в результате чего превратилась в обычные обломки, кое-как стянутые в единое целое гвоздями и проволокой. Звонка, разумеется, не было... Точнее, он когда-то был. Но теперь на его месте оставалось только темное пятно и торчавшие возле этого пятна из стены два оголенных провода.
Внутри квартиры, за дверью, было слышно какое-то движение, негромкое бормотание, неясные шорохи. Наверняка кто-то там сейчас был. Скопцов постучал в дверь.
Движение внутри стало слышно отчетливее – кто-то шел по направлению к двери. Уже совсем рядом с этой эфемерной преградой женский голос с визгливыми интонациями прокричал кому-то:
– Да успокойся ты, идол! Стучит кто-то.
Скрежетнул металл – видимо, останки двери запирались с помощью обычного засова. На пороге показалась женщина.
Ей с равным успехом могло быть и тридцать, и пятьдесят лет – такие "дамы" возраста не имеют. Не потому, что следят за собой, соблюдают диеты и посещают дорогие косметические салоны. А по другой причине.
Испитое, худое лицо, спутанные волосы непонятного цвета, мятая линялая одежда. Это существо когда-то было женщиной, а сейчас... Скопцов затруднялся определить ее половую принадлежность.
– Здрасте... – "дама" дохнула в лицо журналиста свежим спиртовым перегаром. А из-за ее спины, из глубины квартиры, накатило амбре нестиранных носков, невыгулянных животных, несвежего белья, немытых полов... Сплошное "не"...
– Здравствуйте. Я... из милиции! – Почему Василий назвался милиционером – он и сам толком не знал. Просто интуитивно почувствовал, что с представителем системы правоохранения здесь могут быть более откровенными.
– А у нас все нормально, – сообщила "дама". Под ее левым глазом красовался огромный, в половину лица, синяк. – Мы соседям не мешаем.
– Это хорошо, – попытался успокоить явно занервничавшую хозяйку Скопцов. – Но я сейчас по другому поводу...
Объяснить причину своего визита Василий не успел – из комнаты в прихожую вывалилось нечто. Судя по штанам и слипшимся усам – мужского пола.
– Ты, блин, хто такой?! – "нечто" выкатило тощую грудь, испещренную синими линиями татуировок. Оно пыталось выглядеть грозно, но получалось это у него не ахти как хорошо – слишком уж много было выпито с утра.
"Дама" шустро развернулась и, упершись в татуированную грудь двумя руками, довольно сноровисто затолкала это явление туда, откуда оно только что выползло. Послышалось негромкое монотонное бормотание... Явственно мелькнуло слово "мент".
"Дама" вернулась через пару минут:
– Извините... Он пьяный – дурак.
– А кто это? – спросил Скопцов, кивнув на закрытую дверь.
– Муж... – просто ответила "дама".
– А Шохин Владимир Сергеевич?
– Тоже муж...
"Лихо тут у них, однако!" – подумал Скопцов. И там муж, и тут муж... А Жириновский за демографию переживает.
– ...Только бывший, – между тем продолжала "дама". – Он же умер. На "зоне".
– И давно?
– Да с полгода уже.
– А где его похоронили?
– Не знаю... – "дама" пожала костлявыми плечами. – На "зоне", наверное...
– А вы что, на похороны не ездили?
– Денег нет, – "дама" скорбно опустила уголки губ.
– Понятно, – Василий не знал, что еще можно спросить.
В это время из комнаты вырвался муж. Тот самый, который живой. Но "дурак".
– Не, ты хто, блин, такой?! – покачиваясь, заревел он дурным голосом.
Повторилась уже знакомая сцена, только с некоторыми вариациями – в этот раз "отец семейства" оказывал активное сопротивление, вырывался и бросал в сторону Скопцова грозные взгляды. Суровый мужчина. И ревнивый. Настоящий Отелло местного разлива. И даже рожа черная. От грязи и от того же спирта.
Из комнаты доносились звуки перебранки. Потом звучный и сочный, как выстрел, шлепок. Семейная сцена, судя по всему, перерастала в легкую драку.
Скопцов не стал дожидаться возвращения "дамы" – повернулся и медленно начал спускаться вниз. Живут же люди! Преемственность поколений. Не было, да и не могло быть сомнений в том, что в самое ближайшее время "ревнивец" тоже отправится вслед за первым мужем любвеобильной "дамы". В смысле не в могилу, а на "зону"!.. И хорошо, если отправится не за убийство "любимой", совершенное им в пьяном угаре...
Разумеется, Василий был разочарован. Почему-то он ожидал от этого визита большего. А тут... Вообще ничего.
Но в то же время он не собирался отступать так просто, после одного только неудачного разговора! У него еще были адреса. И он собирался продолжить проверку. Если не всех, то хотя бы ближайших.
Сверившись со списком, Скопцов определил, что ближайший адрес находится всего лишь в двух кварталах от того места, где он сейчас находится. Значит, туда и надо идти! В квартиру, где еще совсем недавно проживал пропавший без вести Самуков.
На этот раз дверь была в полном порядке. Даже более того – толстый стальной лист, оклеенный пластиком "под дерево", с двумя навороченными замками и панорамным глазком. Солидно и со вкусом.
И звонок работал так, как ему и положено это делать.
Перед тем как идти непосредственно в квартиру, Василий для начала поговорил с соседями. Ничего особо выдающегося о личности хозяина жилья ему, конечно, выяснить не удалось. Ну, молодой, здоровый мужик. Жил один, выпивал, постоянно нигде не работал. Выходил иногда на "бичку" – было такое местечко в городе, неплохо, кстати, Самукову известное, – крутился там с какой-то бригадой. Друзей? А откуда у него друзья?! Только собутыльники! Родственники? Да вроде бы есть где-то сестра, приезжает иногда. Но очень редко. Вот, собственно, и все, что удалось узнать Василию до того, как он придавил черную пуговицу звонка.
...На секунду глазок озарился "потусторонним" светом, который тут же погас, – кто-то из-за двери изучал Скопцова. Долго и старательно, не меньше двух минут. Потом женский голос поинтересовался:
– Вам кого?
– Извините, а могу ли я видеть кого-нибудь из родственников Александра Самукова?
Пауза...
– А это кто такой?
– Ну, до недавнего времени он здесь жил... – вообще-то разговаривать с бронированной дверью очень сложно.
– Здесь я живу, – ответила невидимая женщина. – А вы кто такой?
– Я из газеты... – Скопцов помахал в воздухе редакционным удостоверением, сохранившимся у него с незапамятных времен.
Еще одна, долгая, пауза. Потом защелкали замки...
На этот раз сомневаться в половой принадлежности не приходилось – точно, женщина. Молодая и симпатичная. В коротеньком, по самое "не могу", халатике. И пахнет из-за двери приятно – хорошим парфюмом.
– Вы документик-то посмотреть разрешите? – хозяйка квартиры протянула руку с ухоженными пальчиками.
– Пожалуйста, смотрите! – Василий вложил в ее ладонь свою потрепанную "ксиву".
– Василий Арсеньевич Скопцов, – вслух прочитала женщина. – Корреспондент... И чего вы хотите, господин корреспондент?
– Я ищу господина Самукова. Александра Самукова! До недавнего времени он жил по этому адресу.
– Сейчас здесь живу я, – сообщила женщина.
– Вы родственница Самукова? – уточнил Василий.
– Нет. Я просто купила эту квартиру. Два месяца назад.
– А... У кого купили?!
– Откуда же я знаю?! – удивилась женщина. – Обратилась в риелторский центр, дала там денег. Мне предложили несколько вариантов. Я выбрала этот. Вот и все... А никакого Самукова я, прошу прощения, знать не знаю и слышать про него не слышала.
– Понятно, – пробормотал Скопцов. – А что за риелторский центр? Не подскажете?
– Отчего же... – женщина пожала округлыми плечами. – Подождите секунду.
Она исчезла где-то в глубине квартиры. Скопцов остался на площадке.
Новая хозяйка этой квартиры вернулась минут через пять.
– Вот, возьмите... – она протянула Скопцову небольшой листок бумаги. – Телефоны. Звоните.
– Спасибо, – поблагодарил Василий, принимая бумажонку из ее рук.
– Да не за что... Я надеюсь, у вас больше нет ко мне вопросов? – поинтересовалась женщина.
– Нет, – признался Скопцов, заталкивая бумажку в карман.
– Тогда – до свидания! – Дверь гулко захлопнулась.
Василий медленно вышел на улицу. Остановился у подъезда, достал из кармана список. Медленно разорвал его. Все! Хватит! Он, как последний идиот, мечется по городу, ищет незнамо что, пытается вычислить какую-то систему там, где ее просто нет! Один загнулся на "зоне" от туберкулеза и плохого питания, другой просто продал втихаря квартиру и свалил из города!
"Прости меня, Валька! – подумал Скопцов. – Прости! Но я ничего не могу сделать! Мне непонятны твои записи!" Развернувшись, он направился домой. На выходе из двора невзначай оглянулся, скользнув взглядом по фасаду. И еще успел заметить, как дернулась занавеска на кухне той квартиры, с хозяйкой которой он только что разговаривал.