Инеррен на лету подхватил копье и запустил в быка, бесновавшегося во второй слева клетке. Волшебное оружие не подвело, но все равно оставалось еще десять противников, а на троих у них имелась лишь одна - пусть и серебряная - шпага и один короткий нож, который побледневший кендер сжимал в левой руке.
      - Придется мне открыть свое присутствие, - с досадой сказал чародей, готовясь применить заклинание.
      - Нет, - прервал его Кори. - Просто иди вдоль левой стены, там самый яркий свет, а они его не любят.
      - Ладно. Счастливо!
      - И не нарывайся, - добавил Непоседа, направляясь за Инерреном.
      Кори с усмешкой отсалютовал им шпагой, а затем бросился вперед и отсек голову кабану, вырвавшемуся из клетки справа.
      Тотчас же змея обвила его ноги, а собака попыталась вцепиться в горло. Левый кулак воина обрушился на голову собаки, оглушив ее. Серебряное лезвие описало в воздухе сложную петлю - усы, когти и уши зайцекошки отлетели в сторону. Визг искалеченной твари полоснул по нервам, но Кори продолжал драться.
      Освободившаяся левая рука нащупала хвост крысы и швырнула ее в пасть подкрадывающегося тигра. Зубы зверя сомкнулись, и тут началось нечто странное.
      Шкура тигра потемнела и стала бурой, полосы приобрели стальной блеск. Хвост покрылся розовой чешуей и разошелся надвое, а морда вытянулась и стала похожа... ну да, на морду огромной крысы.
      Тигрокрыс рванулся к воину, наступив по дороге на подвернувшуюся собаку. Та завизжала и вцепилась в лапу тигрокрыса; тот, возмущенный предательской атакой союзника, разинул пасть и перекусил собаку почти пополам. Кори тем временем проткнул насквозь обезьяну и отсек переднюю ногу у лошади. Отбросив, наконец, назойливую змею прочь, он пинком отправил козу к дальней стене. Но тут в бой вступил петух. Отчаянно вопя и хлопая крыльями, он еле не выцарапал воину глаза. Кори просто вынужден был для профилактики свернуть ему шею.
      И вот впервые с начала схватки наступил миг, когда он смог позволить себе бросить взгляд вокруг. Недурно. Из готовых сражаться остались тигрокрыс и змея. Коза была еще оглушена, а все прочие - искалечены. Машинально Кори проткнул шпагой петуха - раны Уэйров, не нанесенные серебряным оружием, имеют свойство очень быстро заживать - и повернулся к двум наиболее опасным противникам.
      Змея метнулась вперед, но ее ядовитые челюсти впились в толстую кожу сапога и завязли там. Хотя ее тело и замедляло движения воина, который при подобных обстоятельствах мог двигаться со скоростью ветра, Кори спокойно поджидал тигрокрыса, поигрывая блестящей шпагой.
      Тварь рычала и била обоими хвостами, но не двигалась с места. У воина возникло странное ощущение, и он развернулся как раз вовремя, чтобы насадить козу на шпагу, словно на вертел.
      И как раз тогда тигрокрыс перешел в атаку. Не имея ни секунды, чтобы вытащить свою шпагу, Кори схватил руками морду твари с двух сторон и сдавил изо всех сил - а он был много сильнее, чем казался. Секунды текли медленно, дьявольски медленно. Но вот рык тигрокрыса перешел в жалобный вой, он завозил лапами по полу, стараясь освободиться. Но хватка воина была неумолима, и тошнотворный хруст сплющенной головы завершил противостояние.
      Вытащив шпагу из трупа козы, Кори рассек пополам надоевшую змею и прикончил всех остальных искалеченных противников. Только потом он позволил себе перевести дыхание. Схватка длилась недолго, гораздо меньше, чем ушло времени на ее описание.
      Интересно, отстраненно подумал Кори, почему число и облик стражей-Уэйров соответствовали Звериному Календарю? Однако эта мысль тут же исчезла вместе с воспоминаниями.
      Не без труда отчистив кровь с одежд и оружия, воин направился в ту же дверь, куда ушли кендер и чародей.
      Инеррен и Непоседа, с четверть часа проблуждав в скальном лабиринте, нашли, наконец, лестницу, которая должна была вести в центральную башню. Во всяком случае, вид у нее был именно такой: вычищенные до блеска ступени, покрытые пушистым синим ковром, уходили наверх, туда, где в странном ритме пульсировали хрустальные шары, образовывавшие перевернутую пятиконечную звезду.
      Лестница, разумеется, охранялась: поперек нее стояли три огромных тролля, перегородив весь проход.
      - Есть идеи? - спросил чародей.
      - Если я пробегу мимо них, они, возможно, погонятся за мной...
      - Да, им тебя не догнать, - согласился Инеррен, - но ты вполне можешь попасть в какой-нибудь тупик, а тогда...
      Кендер поскреб голову и даже подергал себя за хохолок (так ему лучше думалось).
      - Не-а, больше ничего в голову не приходит, - со вздохом сообщил он. - Был у меня как-то амулет, который делал невидимым...
      - Ну-ка, поищи!
      Непоседа вывернул на пол один кошелек, потом второй, третий... Груда разных мелких и интересных вещиц, перекочевавших в карманы кендера за время его странствий, все росла, но нужного талисмана не находилось. Внезапно чародей поднял одно из колец, на первый взгляд, совершенно не магическое - простой ободок из платины или даже обычного железа.
      - Надевай, - сказал он.
      Непоседа пожал плечами и надел колечко. Оно замечательно подошло к указательному пальцу правой руки, будто сидело там всегда.
      - Отлично! - услышал он голос чародея, который почему-то доносился снизу. Кендер опустил глаза...
      ...и увидел маленького Инеррена, который едва достигал его колена.
      Кольцо оказалось увеличивающим. Теперь Непоседа стал гигантом в тридцать футов ростом, так что тролли-охранники стали для него не большей помехой, чем для взрослого воина - четырехлетний карапуз.
      - Надери им уши, - попросил чародей, - а я пока сделаю то, что должен сделать.
      Кендер внезапно подумал: впервые в жизни он мог делать то, что неоднократно проделывали многие его друзья, - драться с меньшим по размерам врагом. Раньше, естественно, он не делал этого по вполне очевидным причинам: никого меньше кендеров, за исключением разве что овражных гномов, попросту не существовало.
      Но тролли?
      Не успев задать себе вопрос, а справится ли он с тремя, Непоседа вышел из-за поворота и направился прямо к охранникам.
      Вряд ли эти тролли встречались ранее с кендерами. И уж точно им не доводилось видеть гигантских кендеров. Но мышление всегда было слабым местом этих созданий, о которых совершенно справедливо говорили "каменные мозги".
      Не понимая, что противник неизмеримо сильнее их, тролли набросились на Непоседу. Двоих он поднял за шкирки и столкнул головами - звук при этом был как от камня, брошенного о стену, - а третьего мягко оттолкнул ногой. Тролль отлетел к стене и впечатался в нее, превратившись в барельеф, который искусствоведы во Дворе Хаоса наверняка назвали бы "Ошеломление"...
      Инеррен тем временем проскочил мимо троллей и метнулся вверх по лестнице. У массивной двери из черного дерева он перевел дух, еще раз мысленно повторил заклинание и еще раз глубоко вдохнул и выдохнул.
      Пора.
      Чародей распахнул дверь и вошел в Зал Аметиста.
      Обращенный затылком к двери, в кресле, как и предполагалось, сидел Морриган. Перед ним на изящной золотой подставке покоилась большая серая жемчужина, являвшаяся, несомненно, Шаром Теней. Талисман, сотворенный чернокнижниками Селлы, действительно наделял его обладателя той Теневой Властью, на постижение которой у Инеррена ушел не один год.
      Морриган обернулся и замер.
      Не теряя ни минуты, чародей заговорил. Жесткий ритм его заклятия должен был сразу сковать ужасом рассудок противника, но так, чтобы тот до последнего мгновения не терял связи с реальностью.
      Ни Свет, ни Сумерки не скроют
      Всю черноту души твоей.
      Неужто может черный ворон
      Стать Повелителем Теней?
      Источник наделяет силой,
      Дает познания и власть
      Но нужен разум, чтоб в пучине
      Своих желаний не пропасть...
      Да, нужен разум хладнокровный,
      А твой - разбит и искажен,
      Его лишь пламя мести гложет,
      И потому ты обречен.
      Ты ПРАВИШЬ Тенью, я - ВЛАДЕЮ,
      Я - Властелин, а ты - Король;
      Мы разделить бы мир сумели,
      Но ты избрал иную роль:
      "Я - Морриган, Владыка Мира,
      Кто мне не служит, тот мой враг!
      Вы предо мной - что горстка пыли,
      И лишь одно вам ясно - страх!"
      И разрушает неуклонно
      Порок твой разум изнутри...
      Но выбор сделан. Ход за мною,
      Мой приговор тебе...
      Инеррен хотел было сказать завершающее слово "умри!" - но язык отказался повиноваться ему и окостенел.
      Морриган медленно поднялся, приветственно кивнул и взял с подставки Шар Теней. Немного помахав им в воздухе, развеивая остатки незавершенного заклятия, он удовлетворенно сказал:
      - Признай, что эту игру выиграл я. А? Ты ведь даже не заподозрил, что я разыграл всю эту сцену лишь для того, чтоб ты заявился ко мне эдаким вот манером.
      Даже если бы чародей мог говорить, сейчас ему было нечего ответить. Враг переиграл его по всем статьям. Обидно.
      - Я знал, что ты не ринешься в атаку очертя голову, не такой у тебя характер. Ты сражаешься только так - один на один. Не правда ли? Морриган не нуждался в ответе и не получил его. - Ты думал, будто я потерял рассудок, окунувшись в этот Источник. Нет. Я сошел с ума еще в клетке у Кэрдана; кстати, это было с твоей стороны довольно жестоко. Но Источник вернул мне разум: как говорится, клин клином вышибают. План, согласись, был достаточно простой: ты использовал при заклинании свое Искусство, а я подчинил его, воспользовавшись этой вот безделушкой. Колдун махнул рукой. - Можешь говорить, но одно слово магии - и я вновь заставлю тебя замолчать. Навсегда.
      Инеррен медленно произнес:
      - Что дальше?
      - Это, дружочек, зависит от тебя. Согласен покончить с этой никому не нужной враждой?
      - У меня что, есть выбор?
      - Я знаю, что ты не нарушишь своего слова, при каких бы обстоятельствах оно ни было дано, - сказал Морриган. - Решай: или ты со мной, или ты мертвец.
      - Это зависит от твоих планов, - вздохнул чародей. - Объясни, и я скажу тебе, что я выбрал.
      Бывший Хозяин Судеб улыбнулся.
      - Уже хорошо. Ты, по крайней мере, готов меня выслушать. Я охотно расскажу тебе о моих намерениях, но для этого мне представляется более подходящим иное место...
      Он поднял Шар Теней на уровень глаз и прошептал приказ.
      Талисман слабо засветился, и Инеррен почувствовал, как сила чар перемещает его вслед за Морриганом в упомянутое "иное место". Заклятие, сковывающее его, рассеялось, и он выбросил из кармана позаимствованный из кошелька Непоседы небольшой топаз, рядом с которым положил свой жезл.
      Раньше или позже, "великолепная шестерка" обязательно доберется до Зала Аметиста, и этот знак даст им возможность понять, что тут произошло. Желтый кристалл топаза издревле служил знаком поражения...
      На мгновение перед мысленным взором чародея промелькнули знакомые с детства очертания материков.
      Четрания.
      Окинув взглядом острые, прихотливо изрезанные скалы, между которыми перекатывались пенящиеся валы вечно бушующего моря, он довольно быстро вычислил, где оказался.
      К югу от Ассат-Кана, за так называемым Проливом Девяти Смертей, располагался архипелаг Ураста. О нем было известно лишь одно: ни один смертный еще не возвращался с этих берегов, если даже достигал их. Почему - естественно, никто не знал.
      Понятно, почему Морриган устроил свою резиденцию в этом пустынном уголке. Они были чем-то похожи, сам Инеррен тоже не любил непрошеных гостей - и репутация "проклятой башни" Ассатсека, старой его цитадели, великолепно тому способствовала. Ни одному здравомыслящему человеку и в голову не могло прийти сунуться туда, куда даже драконы опасались залетать. За много лет, что он провел там, единственными незваными пришельцами была команда авантюристов во главе с его братцем... впрочем, довольно этих воспоминаний. Имеются другие дела.
      Небольшая башенка на первый взгляд не отличалась от окружающих скал. Но для наметанного глаза не составляло труда обнаружить ее. Чародей направился туда.
      Морриган поджидал его у входа, зная, что жертва никуда не ускользнет. Около небольшого стола, сервированного на двоих - не слишком роскошно, но более чем изысканно, - стояли два стула.
      - Располагайся, - пригласил хозяин.
      - Благодарю, - сказал Инеррен и сел.
      - Ты рассказываешь первым.
      ...Они говорили долго. За интересной беседой, когда оба получают некие знания, маги способны провести не одни сутки, забыв обо всем. Морриган описывал свои способы "работы", объяснял кое-какие секреты, связанные с Судьбой, - будучи Хозяином Судеб, он, естественно, многому научился в этой области. Инеррен же сделал короткий обзор своего жизненного пути, Теней и нескольких эпизодов из жизни его знакомых, которые тут было уместно привести.
      Конечно, большая часть рассказанного была ложью, это понимали оба собеседника - что вовсе не мешало им наслаждаться занимательным разговором.
      Кто сказал, что основа успеха - взаимное доверие? Наоборот, если в команде никто никому не может доверять полностью, каждый шаг будет проверен десятикратно.
      Они не совершают ошибок и быстро достигают цели. Или - что также не редкость - не добиваются вообще ничего, поскольку не могут сделать даже первый шаг из-за внутренних разногласий. Но это уже их проблема, а не окружающих.
      Зато, если хотя бы один шаг будет сделан, такая команда просто обречена на успех.
      Чародей даже мог позволить себе полностью говорить правду, ибо у него в запасе находилось то, о чем Морриган, судя по его поведению, не подозревал. Напротив, все его предпосылки в беседе говорили об обратном.
      Основываясь на своем печальном опыте, бывший Хозяин Судеб полагал, будто Инеррен все дела проворачивает в одиночку. А ведь как в тот раз, так и сейчас его сопровождала целая команда.
      Причем в дни "дела" Вечной Цитадели в команде чародея присутствовала Айра, чье искусство было того же класса, что и у него самого, а сейчас "великолепная шестерка", в которой имелись Кори, Заря и Махкра, разбирающиеся в магии более чем сносно. Так что их союзник Инеррен мог чувствовать себя вполне уверенным в завтрашнем дне.
      Им был нужен Шар Теней, а он здесь. Чтобы добыть талисман, надо, как минимум, оказаться рядом с ним. Прекрасно - когда они придут, то в первую очередь выведут Морригана из строя. Заклинание, наложенное им на чародея, было довольно грубым и требовало непрерывного контроля со стороны колдуна - то есть Морригана. Если тот хоть на миг потеряет сознание - все! Игра завершится.
      А пока Инеррен с головой погрузился в обсуждение тонкостей сложных ситуаций, сопровождающих повороты Великого Колеса Вселенной. Проще говоря, практическое руководство по теме "как уцелеть при космическом катаклизме"...
      3. СЕЛЛА
      На исходе были уже вторые сутки, когда за спиной Морригана возникла фигура рыцаря и закованный в броню кулак обрушился на голову колдуна. Тот упал и потерял сознание.
      - Вы что-то подзадержались, - заметил чародей.
      - В этот мир дьявольски трудно забраться, - прогрохотал Махкра. Сплошные преграды, да и лежит он у черта на куличках.
      - Ладно, неважно. Сколько там у вас осталось времени до истечения крайнего срока?
      - Сутки с небольшим.
      - Отлично, - сказал Инеррен. - Я успею вернуть вам память. Собери остальных.
      - А мы уже здесь, - раздался голос Зари, и эльфийка вышла прямо из воздуха вместе с четырьмя остальными членами группы. - Я хорошо владею заклятиями иллюзии.
      - Однако плохо противостоишь огню, - с усмешкой указал чародей на обгоревшую одежду волшебницы.
      - Я-то хорошо справляюсь с огнем, это платье подвело, - улыбнулась та в ответ. - Но эти Адепты Локка меня едва не достали. Столько пламени, что поджарило бы и дракона.
      - Ну, я рад, что все окончилось благополучно...
      Инеррен поднял Шар Теней и всмотрелся в его мерцающие глубины. Да, чернокнижники Селлы верно уловили самую суть Теневого Искусства. Любой маг смог бы управлять Тенью с этим артефактом, причем ему совсем не надо при этом быть Адептом своего Искусства. Достаточно четкого желания разумеется, при наличии полного контроля над самим собой.
      Ладно, подумал он, пора сделать одну вещь, в которой этот шарик как раз пригодится...
      - Все, кому хочется узнать все о своей прошлой жизни, - голосом ярмарочного гадателя произнес чародей, - станьте чуть подальше... так, ты сюда, ты сюда...
      Он быстро распределил пятерых желающих в нужные точки так, чтобы образовалась пентаграмма. Потом начертил Шаром Теней невидимые линии, замкнув магическую фигуру, и проговорил:
      Откроет двери Черная Звезда,
      И Тень вернет пропавшие года:
      Пусть те, кто жизнь прежнюю забыл,
      Узнают, кто есть кто и кто кем был!
      Вспышка, ослепившая всех, кроме Инеррена, - и они ощутили прилив образов-воспоминаний, потоком хлынувших из врат, распахнувшихся с приходом ключа. Имени.
      - Ну что? - спросил чародей. - Познакомимся заново?
      - Галадриэль Валинорская, - представилась Заря, - бывшая принцесса Лориэна.
      - Спархок Эленийский из рода Спархоков, - произнес рыцарь, - в настоящем - принц-консорт Элении, и еще куча всяких титулов, которых я терпеть не могу.
      - Я - Тассельхоф из Кендермора, - вступил Непоседа. - А можно просто Тас.
      - Корвин, принц Амбера, - это Кори.
      В его прошлом, судя по выражению глаз, накопилось чересчур много всяких неприятностей.
      - Нодир из Ардоурса, - кратко сказал гном.
      Так и есть! Житель Четрании, более того, из времен, которые минули за сотню лет до рождения Инеррена. Ардоурс, "Стоящий на Середине Пути", город, призванный объединить все мыслящие расы Четрании, - просуществовал всего около полувека, после чего был сожжен своими же жителями.
      - Теперь вы должны завершить нашу миссию, - кивнул чародей. -Я уверен, что чары-цепи Селлы с вас спали - но заклятие этих... из Черной Руки я снять не могу. Они были правы: это дело можно осуществить только в Селле.
      - Значит, нам придется отнести им этот талисман.
      Инеррен протянул эльфийке Шар Теней.
      - Мне понравилась эта штучка, - сообщил он, - и я не прочь сразиться за обладание ею... нет, не с вами, - быстро добавил чародей, поскольку Корвин уже взялся за шпагу. - Вы же не испытываете особо теплых чувств к этим чернокнижникам?
      Корвин усмехнулся и вернул шпагу в ножны.
      - Попробуй. Мне от этого ни холодно, ни жарко.
      - Только как ты собираешься проникнуть в Селлу? - спросил Спархок. Это, может, и легче, чем выбраться из нее, но...
      - А как ВЫ собираетесь вернуться?
      Глория достала из-под плаща какую-то штуковину. Остальные последовали ее примеру, шесть предметов неправильной формы перешли в руки Нодира. Тот аккуратно состыковал одну часть с другой, подсоединил третью... Вскоре у гнома в руке оказалось большое каменное яйцо, на одной из сторон которого мерцал желтый камень.
      - О, Амулет Перемещения!
      - Они уверяли, что это он, - буркнул гном. - Непоседа тоже сказал, что как-то у него была такая штука, но он болтает много всякого...
      - Да не будь ты как дверная ручка, - обиделся кендер. - Я говорил чистую правду, и тогда, и сейчас!
      Нодир громко прочистил горло, вспоминая невероятную байку Таса о волшебных Глазах Дракона, Драконьих Копьях, прыжках во времени и красно-черно-белых магах, соответствующих трем лунам... или еще что-то в таком духе.
      - Хватит препираться, - отрезала Глория. - Готовьтесь.
      Все шестеро встали кольцом, соединив вытянутые руки на яйцевидном камне.
      Инеррен скользнул к ним и в последний миг, когда большой палец Корвина надавил на желтый камень, быстро протянул руку и коснулся Амулета. Одновременно он мысленно пожелал Морригану всего наилучшего - если, конечно, тот остался в живых. Требовался твердый череп, чтобы оправиться от полновесного удара бронированным кулаком вроде того, что нанес этот элениец...
      Цветной вихрь с шипением вырвался из расколовшегося яйца и так сдавил грудь чародея, что тот потерял сознание.
      Очнувшись, Инеррен обнаружил себя сидящим в клетке. Выход в коридор загораживала решетчатая дверь, решетки же отделяли одну камеру этой тюрьмы от другой. Каменные стены, низкий потолок и пол были чистыми и сухими, но очень холодными. Он огляделся вокруг. И точно, вся бывшая команда "великолепная шестерка" - была помещена в камеры по соседству.
      - В этом морозильнике у нас что, торжественная встреча по случаю возвращения Шара Теней? - шепотом спросил он.
      - Именно, - тихо ответил Корвин. - И наша награда за самоотверженную службу.
      - Они хоть сняли заклятие?
      - Черта с два! Нас очень вежливо поблагодарили и заявили, что раз уж мы такие крутые, что добыли Шар Теней и взяли живьем того, кто его похитил, так освободиться от чар Медленной Смерти для нас - раз плюнуть. Времени - до рассвета.
      "То, что чернокнижники не разгадали, кто я такой на самом деле и зачем здесь, - подумал Инеррен, - это очень хорошо. То, кем они меня считают, уже хуже. Однако то, что я не предвидел этой ситуации с Амулетом, уже ни в какие ворота не лезет. Простейшая ловушка - и я в нее попался!"
      - Как насчет охраны? - перешел к делу чародей. - Или они понадеялись на заколдованные запоры и крепкие решетки?
      - Засовы действительно заколдованы, - раздался голос кендера. - Я сломал свою лучшую отмычку, которая досталась мне еще от прадедушки...
      - А решетки и слону не сломать, - угрюмо добавил Корвин. - Что до тюремщика, он за дальней дверью. И заходит сюда только тогда, когда ему приспичит нас накормить.
      Инеррен не стал уточнять, кто такой слон, а просто тщательно исследовал окружающее пространство на предмет волшебных ловушек. Их оказалось вполне достаточно, но он опознал все. Энергетические капканы и петли, Астральные Тиски, силовые стены, сплошь усеянные невидимыми и смертоносными шипами Роковой Акации...
      Детская игра для того, кто прошел по Теневой Тропе и достиг Королевства Сумерек и Капища Забытых Богов.
      Послав сознание вперед по коридорам, чародей воздействовал на слабые места всех встречных ловушек. Затем, вернувшись в камеру, коротким приказом расплавил замок и толчком ноги распахнул дверь. Глаза остальных узников - в камерах были не только члены "великолепной шестерки", но и куча другого народа, чем-то не угодившего властям предержащим Селлы, едва не вылезли из орбит при виде того, как Инеррен справился с несокрушимыми преградами.
      А чародей подошел к двери, ведущей в комнату тюремщика, и заглянул внутрь. Четыре чешуйчатых демона сидели за круглым столом и играли в карты, отчаянно при этом переругиваясь, поскольку никак не могли выяснить, откуда в колоде взялась лишняя карта с надписью "козырный туз"...
      Инеррен не хотел прерывать столь занимательную беседу. Поэтому он аккуратно наложил на дверь волшебный покров, призванный защитить находящихся внутри от наружного шума. Теперь в камерах могли хоть драться на мечах или взрывать стены огненными шарами - демоны бы ничего не услышали.
      Собственно, чародей и собирался взорвать стены, дабы освободить сразу всех и не возиться по отдельности с каждой дверью.
      - Отойдите все от передней стены и спрячьтесь по углам! - приказал он. Узники подчинились.
      А Инеррен произнес:
      Вечный ледник - это жаркий вулкан
      В холоде Черной Звезды.
      Камень и сталь в нем сгорают дотла,
      Как голубые мечты;
      Молнии крушат металл и гранит,
      Сила уходит из чар.
      Тьма, Свет и Тени! Для вас это пир,
      А для меня - ваш дар!
      Из сомкнутых ладоней чародея хлынула волна мерцающего серебряного пламени. В нем, как и говорилось в заклятии, имелись все три цвета - Тьма, Тень и Свет. Три Силы, которые, согласно словам великих мудрецов, никогда не объединятся, ибо самые их сути противоположны...
      Инеррен поздравил себя с удачным экспериментом и тут внезапно сообразил, что заклинание-то сработало, а вот предела распространению этого разрушения что-то не предвидится. Ревущее пламя уже пожирало перегородки между камерами, быстро расползаясь по потолку, и угрожало перекинуться на заднюю стену, которая, судя по ее конструкции, одновременно являлась внешней стеной тюрьмы.
      К счастью, почти вся передняя стена с дверьми уже была уничтожена, так что все узники успели покинуть камеры, превратившиеся из ледяного ада в пекло. Не обращая внимания на гневные вопли освобожденных "Ты чуть нас не изжарил!" "Мог бы поосторожнее!" (отметив лишь, что голоса "великолепной шестерки" к ним не присоединились), чародей устанавливал силовой барьер, поддерживая пол.
      Вскоре он почувствовал, что сил не хватает. К счастью, в воздухе после разрушения заколдованных замков и волшебных ловушек плавало достаточно свободной энергии, которую можно было быстро преобразовать в нужный вид. Что Инеррен и сделал. Теперь барьер между узниками и пламенем был достаточно прочен, можно было расслабиться и понаблюдать за устрашающим и завораживающим зрелищем.
      Прошел почти час, пока Силы, наконец, насытились и огонь затих. Только тогда он провел короткое исследование окружающей территории и, не обнаружив опасности, снял экран.
      - Можете идти куда хотите, - сказал Инеррен узникам, - только не за мной. Замечу - закопаю. Живьем.
      Леденящая интонация голоса чародея давала понять, что так он и сделает. Минуту спустя рядом с ним остались только шестеро старых знакомых и какой-то старикашка в драных лохмотьях, под которыми почему-то была надета эльфийская кольчуга - с рваными дырами по всей поверхности. Собственно говоря, то были лишь ошметки, неким чудом еще державшиеся вместе.
      - Ты, дед, кто таков будешь? - спросил Инеррен, стараясь говорить не слишком жестко, чтобы старик не окочурился от страха.
      Хотя в этом, как выяснилось, не было никакой нужды. Дед не только не боялся чародея, но сделал ворчливое замечание:
      - Я, сынок, наиглавнейший бард королевского двора Тайагаренила, и обращаться ко мне надлежит "Мастер Скеремнеивайтвил" - я опускаю прочие титулы для краткости. Все понял?
      Инеррен едва удержал на лице каменную маску высокомерия, но ответил в том же духе:
      - Пусть будет Мастер Скер, хотя мне все равно. Я, Великий Посвященный Теневых Путей, Магистр Черного Лотоса, дозволяю тебе носить это укороченное имя в целях сокращения времени на разговоры, которого тебе осталось, судя по твоему виду, не так уж и много. У тебя, Мастер Скер, явно имеется ко мне некий вопрос, так что можешь задавать его.
      Старик оскорбленно фыркнул.
      - Я лишь об одном вопрошаю тебя: каковы твои намерения в отношении тех нечестивцев, что заперли честного менестреля в этот каменный мешок, из которого ты - не очень, следует признать, аккуратно, но с достойным похвалы рвением - меня освободил. Ответствуй!
      За спиной Мастера Скера беззвучно хохотала вся шестерка, даже до гнома и кендера дошел весь комизм ситуации. Чародей же ответил совершенно искренне:
      - Если они отдадут мне одну штуку, я, пожалуй, оставлю их в живых. Если же нет...
      - Тогда я покажу тебе преотличный потайной ход в ихнюю Безмолвную Башню, провались она в тартары. Следуй за мной!
      - Пошли, - бросил Инеррен, направляясь за стариком.
      Даже будь у членов "великолепной шестерки" выбор, они все равно подчинились бы. Кто ж откажется посмотреть на битву великих магов - даже если это немного рискованно?
      Мастер Скер, спотыкаясь в темноте о камни, проклинал отсутствующие луны, эту дьявольскую ночь дьявольского светила и прочая.
      - Что это он имеет в виду? - спросил чародей у эльфийки.
      - Селла имеет шесть лун. Обычно тут ночью даже светлее, чем ясным днем, - пояснила Галадриэль. - Однако именно сегодня - ночь, которой колдуны ждут годами; ночь, когда в небе лишь одна, черная луна. Она вроде как дает им могущество.
      - Понятно... - Инеррен присмотрелся внимательнее - и действительно, внутреннее зрение показало ему на холодный черный шар, медленно двигавшийся с северо-запада. - И как они это объясняют? В принципе Сила должна находится внутри них, а не где-то снаружи...
      Старик внезапно прервал ругань.
      - Я как-то написал для них одну песенку - за тройную плату, естественно. Вот послушай - извини, инструмента нет, но я продекламирую:
      Далекий и мрачный, ее черный диск
      Сияния не излучает,
      Но только повсюду ликующий свист
      Извилистый путь отмечает.
      О Стражница! Маги приносят тебе
      Великие жертвы и славу,
      Ты знанья даешь им и силу в борьбе,
      В тебе - их мечты и отрады.
      Твоя чернота им милее, чем свет,
      Что солнце приносит на землю,
      Замен твоему посвящению нет,
      И днем все их чаянья меркнут.
      Но ночью, с приходом незримой луны,
      Зрачки их горят тайной страстью,
      Богатство - ничто для таких, как они,
      Коль слышен могучий зов Власти.
      - Стражница - это имя черной луны?
      - Да. Только не спрашивай, что она охраняет.
      - Гм. Ну, если черная - Стражница, каковы же остальные?
      - А, - улыбнулся старый бард, - это еще одна моя песня. Любимая, надо сказать, только я ее никак не могу закончить. Слушай...
      - Послушай, а нельзя ли это сделать как-нибудь в другой раз? - Тут чародей посмотрел на старика, наполнившего впалую грудь воздухом для гневной тирады, и примирительно сказал: - Ладно уж, давай, - подумав, что так будет быстрее всего.
      Старик речитативом прочел:
      Цветные лучи,
      подобные лезвиям шпаг,
      Скрестились в безумной пляске над черным троном.
      Играют в ночи,
      свергая ненавистный страх,
      Рожденные лунами тени над Башней Безмолвья.
      Ночная Сестра
      совершает свой медленный ход
      С востока на запад над пыльной Равниной Дракона.
      Мерцает спираль,
      отмечая тропу серебром
      На бархате черном в застывшей дали небосклона.
      Рассветной Сестры
      не увидит никто, кроме тех,
      Кто бродит сейчас в тишине Покаянных Развалин.
      И жертвы Игры