Хорошая история, за исключением того, что она не объяснила, почему она с самого начала захватила с собой генератор, направляясь к пещере. И почему она оставила его так глубоко под землей, вдали от линии светильников? Это больше походило на западню, чем на попытку подать сигнал бедствия.
— Эта дорога, видимо, полностью завалена. Вы сумеете найти путь, по которому пришли сюда?
— Да. Там мы найдем остальных. Правда, мы выйдем с другой стороны горы. Долгая дорога. Может быть, вам стоит оставить Мордена здесь? Мы можем вернуться обратно с другой стороны, с тяжелым оборудованием, и откопаем его.
Донн явно не доверяла Мордену. Возможно, это и послужило причиной для того, чтобы устроить им ловушку — убить его или убить их. Вероятно, остальные уже были мертвы. Анна не могла понять, почему Донн до сих пор не убила ее. Она не питала никаких иллюзий на тему, что Донн боится того, что она быстро вытащит оружие. Должно быть, она зачем–то была нужна Донн. Вероятно, для того, чтобы помочь ей справиться с тем, чего она на самом деле боялась, с тем, чего Анна тоже опасалась.
— Мы не оставим Мордена.
Пока они возвращались к нему, Морден поднялся на ноги, опираясь рукой о стену пещеры.
— Мне уже лучше.
Анна поискала его фонарь, но вместо этого обнаружила его сумку со светильниками, заваленную упавшей каменной плитой.
Анна на минуту отключила коммуникатор и отвернулась от Донн. Морден сделал то же самое.
— Вы можете идти? — спросила Анна.
— Сейчас — да.
— Я могу вам помочь.
— Лучше присматривайте за Донн. Пока ей что–то от вас нужно, но потом она постарается вас убить.
Голос Мордена был ровным, а его лицо, бледное и мокрое от пота, спокойным. Казалось, чем хуже, чем безнадежнее была ситуация, тем более умиротворенно он себя чувствовал.
— Мы выберемся, — сказала Анна.
Он повернулся к Донн.
Анна снова включила коммуникатор.
— Мисс Донн, ведите нас.
Сначала Морден нуждался в ее помощи: надо было перебираться через камни, усыпавшие пол пещеры, но потом, когда дорога стала чище, он потихоньку вытащил свою руку из ее ладони, передвигаясь осторожной контролируемой походкой по другой стороне коридора. Тем самым он создавал для Донн две разные цели.
Донн, идущая впереди них, остановилась, чтобы что–то поднять с земли. Это был герметичный кейс, кажется, он был взят с зонда. Она продолжила движение по коридору.
— Те самые мыши? — спросила Анна.
— Да, я обнаружила их спрятанными с той стороны отрога, — Донн казалось, вернулась в прежнее состояние. Она больше не дрожала. Ее широкие шаги стали уверенными и упругими, она уводила их все глубже и глубже под землю. Здесь пол пещеры был искусственно отполирован, потолок был ровным и гладким, высотой в восемь футов от пола. Если пещеры до сих пор были обитаемы, то они подбирались все ближе и ближе к их обитателям.
— Ведь это вы застрелили доктора Чанга?
— Да, — Донн даже не соизволила обернуться к ним. Она была уверена, что Анна ее не застрелит. Анне и Мордену было нужно, чтобы она вывела их отсюда. — Когда я впервые увидела изображение яйца, то почувствовала, что меня тянет к нему. Сперва я подумала, что мне просто интересно — ведь это была самая многообещающая находка. Но, когда вы, несмотря на мои возражения, направили зонд в пещеру, я поняла, что яйцо обладало какой–то притягивающей силой. Будучи телепатом, я оказалась наиболее чувствительной к его силе. Не знаю, как оно работало на таком огромном расстоянии, да еще и в записи. Я подумала, что, возможно, это было сообщение или сигнал на сверхвысоких частотах. Тогда я изучила записи, пытаясь найти что–либо в этом роде, но ничего не обнаружила. Я никогда не слышала ни о чем подобном. Но узнав о его воздействии, я позднее смогла заблокировать его.
Когда мы приземлились, остальные тоже начали ощущать это влечение, хотя оно было едва различимым. Но на более близком расстоянии, влечение оказалось гораздо сильнее. Как только мы добрались до места, все направились к яйцу, даже те, кому были даны иные поручения.
— Погодите, — вмешалась Анна. Донн нетерпеливо оглянулась. — Вы сказали, что обнаружили это притяжение в тот день, когда я завела зонд в пещеру, и что вы смогли заблокировать это. Но это случилось почти три недели назад. Вы ничего не предприняли, только доставали нас расспросами об этом проклятом яйце, и все эти три недели болтали о том, как оно важно и интересно.
— Мне нужно было узнать, что за сила могла притягивать меня со столь далекого расстояния. Когда Морден перевел надписи на яйце, я поняла, что оно представляло собой ловушку, созданную, чтобы заманить нас туда. Мне надо было выяснить, как оно это делает.
— Так вы подталкивали группу Чанга начать исследования яйца?
Донн пожала плечами и снова двинулась вперед.
— Да они на самом деле не нуждались ни в каком подталкивании. В этом месте влечение было настолько сильным, что даже я не смогла отвести взгляд от этой штуки, — ее речь замедлилась. — Оно было молочно–белое, полупрозрачное. Буквы на его поверхности образовали серый узор, рисунок которого постоянно менялся, когда мы отводили взгляд. Яйцо было покрыто впадинами и изгибами, дырами и тоннелями. Они, казалось, манили к себе, и я помню, что подумала о венериной мухоловке
. От него явственно — по крайней мере, для меня — исходило ощущение злобы, однако одновременно я испытывала сильное влечение к нему.
Черльзстейн забрался туда первым. И это Черльзстейн, который в своем скафандре походил на снеговика и с трудом передвигал ноги. Но он каким–то образом умудрился забраться на эту штуку по таким выемкам, куда едва помещалась нога. Он вел себя, как царь горы. Когда Чанг спросил, что он там делает, тот ответил, что собирается скопировать для Мордена некоторые надписи. Казалось, всех устроила эта отговорка, и они подошли поближе, а некоторые вскарабкались по отверстиям и выемкам и залезли внутрь этой штуки.
Анна пошла быстрее и догнала Донн. За стеклом скафандра ее лицо было трудно различимо.
— Я не уверена, когда именно все это началось. Но внезапно я заметила, что внутренняя структура яйца меняется. Большое отверстие, находившееся напротив меня, закрылось, а Скотт, проникшая туда, исчезла. Речь одного из техников в коммуникаторе прервалась вздохом. Прошло несколько минут, прежде чем я смогла осознать, что яйцо меняется, а потом я заметила перемену. Все это походило на обман зрения, словно вы вы заметили отражение чего–то, о чьем присутствии не подозревали, — как иногда оконное стекло отражая луч света, становится на мгновение из прозрачного белым. Но вместо того, чтобы вновь обрести прозрачность, яйцо осталось белым, как будто всегда было таким. Петрович исчез. Чанг, должно быть, тоже это заметил, потому что сам отскочил на несколько шагов назад и закричал, чтобы все убирались прочь от яйца. А потом вся эта штука, казалось, подернулась рябью — как будто ее окружило марево горячего воздуха, и яйцо стало твердым. Подобие Троянского коня, только наоборот. Все, кроме Чанга, отступившего на несколько шагов, исчезли. Он, казалось… окаменел. Затем он повернулся ко мне, но тут опять возник оптический эффект, и яйцо оказалось около ног Чанга. Все его тело, казалось, расслабилось, и я услышала его вздох, такой же, как и у того техника. Когда он начал поворачиваться к яйцу, я выстрелила в него. Я не была уверена в том, что делаю, вытаскивая оружие, но PPG сам оказался в моих руках… Я хотела увидеть, что произойдет. Когда он упал, яйцо отпустило его. По–видимому, оно не проявляло интереса к мертвым.
Анна сглотнула комок в горле и провела рукой по карману, в котором лежал PPG. Почему Донн не попыталась спасти Чанга? Возможно, с ее телепатическими способностями она могла как–то остановить это яйцо.
— Вы застрелили доктора Чанга просто из любопытства?
Глаза Донн сверкнули.
— Вы бы чувствовали себя лучше, если бы я застрелила его из любви? — ее глаза прищурились, — Несколько минут яйцо оставалось на месте, все еще излучая притяжение, и я не шевелилась. Думаю, заблокировав это притяжение, я заблокировала и его способность видеть меня. Так или иначе, но оно не стало меня преследовать. Оно снова подернулось рябью и, спустя несколько минут мне показалось, что оно уменьшается. Я не понимала, в чем дело до тех пор, пока оно почти не исчезло. Оно опять изменило свою форму и с грохотом провалилось в трещину на поверхности планеты.
— Я постояла неподвижно еще несколько минут. Пока эта штука двигалась под поверхностью, я все еще могла ощущать ее притяжение. — Донн остановилась, переведя взгляд с Анны на Мордена, а потом понизила голос: — Было еще кое–что, о чем я вам не сказала. С тех пор как мы сели опустились на планету, я ощущаю нечто. Там что–то есть. Под землей. Они двигаются. Наблюдают. Не знаю, что это такое, разве что телепатически их присутствие воспринимается мною негативно — как будто в моем разуме распахивается дыра. И ощущение холода. Это чувство причиняло мне значительное неудобство, хотя мне удалось частично его заблокировать. Но здесь, внизу, оно гораздо сильнее.
— И все это время вы знали это и не сказали нам ни слова? — спросила Анна, — Они что, могли убить вас из–за разглашения этой информации? Вы ведь все равно собирались нас убить. Так что, какая разница, узнали бы мы это или нет?
Лицо Донн застыло.
— Мне было нужно узнать, что они намереваются предпринять. Эта раса и их технологии представляют самую большую угрозу для телепатов, с которой мы раньше не сталкивались.
— А если нас всех убьют, пока вы ведете свое исследование, то это просто избавит вас от дальнейших хлопот.
— Сказать по правде, мне бы хотелось, чтобы вы их уничтожили.
Анна провела рукой по волосам.
— Ради бога, мы всего лишь археологи! — Она пошла было дальше, но, перехватив усталый взгляд Мордена, вернулась. — Вы чувствовали это яйцо под землей. А что случилось потом?
— Я не задумывалась об этом, но осознала, что, возможно, придется покинуть эту планету раньше, чем мы намеревались. Мне хотелось доставить в Пси–Корпус для изучения хотя бы этих мышей. Я знала, что их спрятал Морден, и догадалась, что он сбросил зонд со скалы. До этого я изучала местность, и у меня были какие–то представления о том, где это произошло. Я оказалась права. Но потом погода настолько испортилась, что я подумала, что не смогу обойти отрог поверху, чтобы найти вас. И я решила идти через пещеры. Вот так я нашла остальных. Что было дальше, вы уже знаете.
Анна пошла вперед.
— Вы сказали, что нашли остальных? — сказала она, — Значит, вы нашли яйцо?
— Нет. Они больше не в яйце. Тише. Выключите фонари.
Анна выключила фонарь и заметила, что сейчас пещера была слабо освещена. Морден был занят своей рукой, его ботинки периодически скользили по отполированному полу. Когда они свернули за угол, свет стал ярче. Донн приблизилась к ним с другой стороны коридора и заставила их пригнуться. Когда Анна наклонилась, то заметила, что потеряла свой пояс с инструментами. Должно быть, это случилось во время обвала. Она была настолько потрясена, что не заметила пропажи. Без пояса Анна чувствовала себя голой.
Донн шла на несколько футов впереди них. Впереди виднелось большое светлое отверстие. Вряд ли это был выход наружу: свет был слишком рассеянным, а воздух — слишком спокойным. К тому же, Анна слышала звук, эхом отдававшийся в просторном помещении. Ей понадобилось мгновение для того, чтобы определить, что это был за звук. Он казался таким неуместным здесь, на планете у Предела, в глубине пещер, принадлежавших древней расе, чья технология опередила человеческую на тысячелетия. Это был звук вращающегося сверла.
Глава 16
— Сколько времени осталось до того, как крейсер достигнет зоны перехода? — спросил Джон со своего капитанского кресла.
— Двадцать минут, — ответил лейтенант–коммандер Винг.
Двадцать минут. Орудия до сих пор были неисправны, а Корчоран продолжал скрываться от службы безопасности. Он хорошо знал корабль. Джон подумывал, не стоит ли ему сблефовать: можно было передать на крейсер, что он уничтожит их, если они не остановятся, но вряд ли это их испугает. Они были готовы пойти на таран Вавилона 5. Если они узнают о присутствии „Агамемнона”, то, скорей всего, просто взорвут зону перехода. Единственный вариант, который еще оставался у Джона — это расположить „Агамемнон” прямо перед зоной перехода. Это тоже вряд ли остановит крейсер. Они там все были самоубийцами. Они даже могли счесть это победой. Если он последует этому плану, то ему удастся остановить крейсер и спасти Вавилон 5, но лишь потеряв собственный корабль и погубив команду.
Единственное, что сейчас было хорошо — это работа артиллеристов. Росс докладывал, что Спано работает очень хорошо. Росс никогда еще не видел его таким, и даже на Уотли нашло вдохновение и некоторое старание. Джону показалось, что он наконец–то уладил свои проблемы с артиллеристами, хотя, вероятно, это случилось слишком поздно.
Росс постоянно держал канал связи открытым, и сейчас его голос вновь раздался в коммуникаторе Джона:
— Капитан, лазерные орудия исправны.
Джон облизнул губы.
— Хорошая работа, Росс. Теперь посадите кого–нибудь в систему ручного наведения, и покончим с этим.
— Ручное наведение, сэр? — в гулком голосе Росса снова послышалась неуверенность.
— Да. Вы же знаете, что корабль Земной Гвардии опознается как корабль Космофлота. Если мы применим компьютерную систему наведения, она не позволит нам открыть по нему огонь.
— В этой заварухе я об этом позабыл.
Джон прикинул, сколько у них осталось времени.
— Почему бы вам не дать Спано выстрелить? Вы сказали мне, что его работа в трубе была отличной.
— Сэр, я — единственный находящийся здесь офицер. Остальные еще не вернулись из трубы.
Джон стиснул зубы.
— Тогда забирайтесь туда, лейтенант. Мы не можем зря терять время.
— Есть, сэр, — ответил Росс. — Ждите.
Джон прищурился.
— Штурман, выведите нас на позицию напротив зоны перехода, прямо на пути крейсера. Максимальная скорость. Развернуть корабль правым бортом к крейсеру так, чтобы наиболее эффективно блокировать подход к зоне перехода.
Если Росс не сможет выстрелить, они все равно остановят крейсер. Так или иначе. Конечно, разворот корабля бортом к противнику способствует не только наиболее эффективному блокированию, но также подставляет самую уязвимую жилую секцию корабля под ответный удар. Но, если это будет единственным способом остановить его, что ж, они сделают это.
Он ненадолго подумал об Анне, страстно желая ее тепла, жизненности ее присутствия, ласки ее шершавых рук. Джону стало интересно, получила ли она его новогоднее послание.
— Капитан, я внутри, — доложил Росс. — Носовое орудие правого борта. Я в порядке.
— Ждите моего приказа, — сказал Джон, — Связист, открыть канал.
Сейчас крейсер находился уже в пределах видимости, его изображение занимало маленький участок пространства в центре обзорного экрана. „Агамемнон” начал притормаживать, занимая исходную позицию перед зоной перехода. Знакомые темно–серые, ощетинившиеся дулами орудий очертания тяжелого земного крейсера силуэтом выделялись на фоне света ближайшей звезды Карутик. Корабль был меньше „Агамемнона”, у него отсутствовала вращающаяся секция, где поддерживалась искусственная гравитация, но он обладал значительной огневой мощью, а также нес эскадрилью истребителей.
— Неизвестный крейсер Космофлота, вас вызывает капитан Джон Шеридан, командир „Агамемнона”. У вас на борту нелегальный груз взрывчатки. Сдавайтесь немедленно и приготовьтесь к досмотру, в ином случае мы открываем огонь.
Офицер связи, на взгляд Джона, выглядевшая так, будто ей самое место в школе, повернулась к нему с округлившимися глазами.
— Они не отвечают, сэр.
— Крейсер увеличивает скорость, — доложил лейтенант–коммандер Винг.
Теперь изображение корабля занимало примерно пять процентов поверхности экрана.
Джон поднес ко рту коммуникатор.
— Лейтенант Росс.
Нет ответа.
Потом он услышал далекий и глухой голос, доносящийся из коммуникатора.
— Так и есть. Просто сиди там. Так же, как ты делал во время учебного боя, — это был Корчоран. — Когда террористы взорвут Вавилон 5, послужной список Джона Шеридана — героя войны, будет испорчен, и его переведут на бумажную работу. А я, наконец–то, получу командование, которого я достоин.
Джон подал знак офицеру службы безопасности, а потом указал на свой коммуникатор. Офицер кивнул и торопливо покинул мостик.
— Они идут прямо на нас, — заявил Росс. — Капитан не даст им пройти.
Изображение крейсера быстро увеличивалось по мере того, как он ускорялся, и уже занимало около десяти процентов экрана. Его носовые ангары для истребителей и орудия ясно вырисовывались в звездном свете, хотя Джон не смог разглядеть на корпусе крейсера никаких опознавательных знаков.
— Шеридан не самоубийца. Если он не сможет связаться с тобой, он свернет.
Джон подал знак лейтенант–коммандеру Вингу. Он легко стукнул запястьями, а потом сжал обе руки в кулаки и ударил ими друг о друга.
Винг проверил показания сканеров, а потом поднял вверх два пальца.
Проход вывел их к каменному парапету, с которого был виден огромный зал, теряющийся вдали. Держа кейс с мышами так, чтобы он не ударился о пол, Донн подобралась к трехфутовому парапету, Анна последовала за ней. Ее сердце колотилось, от тяжелого дыхания на маске образовался запотевший круг. Позади нее, пригибаясь к земле, плелся Морден, его рука была согнута и прижата к телу. В тишине эхом раздавался звук сверла.
Зал простирался далеко вверх, там тянулись ряды парапетов и мостиков, связывающих их на различных уровнях. Те, которые Анна могла видеть, казались пустым. Стены были украшены высеченными в камне остроконечными узорами и покрыты рунами. Огромный свод и темная иссеченная поверхность напомнила Анне кафедральный собор, но этот собор был посвящен тьме, а не свету. Далеко вверху Анна увидела единственный источник света: длинную узкую трещину, подобную той, что они видели около яйца. Анна прикинула пройденное ими расстояние и направление с той точностью, на которую была способна. Трещина могла оказаться той же самой.
Донн прижалась к парапету.
— Посмотрите наверх, — прошептала она, — и скажите мне, что вы видите.
Анна почувствовала, что именно там находится источник страха Донн.
Анна медленно подняла голову, Морден рядом с ней сделал то же самое. Свет в зале был мутным, хорошо были видны отдельные лучи, похожие на нити, словно свет отфильтровывался, проходя через какие–то призмы, — эту особенность Анна заметила еще на поверхности, но здесь она была выражена еще более ярко, словно реальность расползалась на отдельные полосы и нити. Дальняя сторона зала тонула в тени. Анна оценила ширину зала примерно в сотню футов. Она смогла разглядеть на дальней стене лишь одну выделяющуюся деталь — колонну, высеченную в стене, но, тем не менее, воспринимавшуюся отдельно от нее. Она была изваяна из красновато–коричневого камня с поверхности планеты. Это означало, что этот камень либо специально был принесен сюда с поверхности, либо здесь проходила жила этой породы. На колонне виднелись надписи того же вида, что и на столбах на поверхности. Подземная колонна была того же самого диаметра, что и они, разве что, будучи укрытой в пещере, она лучше сохранилась. Анна прикинула расстояние от трещины до колонны. Получалось, что подземная колонна могла находиться в точности под главным каменным столбом на поверхности. Они могли представлять собой части единой, массивной структуры. Анна перевела взгляд вниз, к основанию колонны в полу зала, который находился примерно в пятнадцати метрах ниже. Колонна была вмонтирована в черный камень зала. Возможно, она уходила еще ниже.
На полу зала ровными рядами лежали прозрачные трубы примерно семи футов в длину и около трех — в поперечнике. Некоторые из них были пусты, в некоторых находились люди. В одном из них Анна с дрожью узнала Петровича. Трубы напомнили Анне криогенные камеры, используемые при необходимости во время длительных космических полетов. Анна стала смотреть дальше, надеясь, что опознает остальных членов партии Чанга, но вместо них она увидела капитана Идальго. У нее вырвалось короткое всхлипывание. Она же послала его с группой Рейзера на исследование трещины. Дальше, в ближайшем к ней ряду труб, лежала Скотт. Когда Анна пересчитала трубы, у нее в горле встал комок. Четырнадцать рядов, по десять труб в каждом. На „Икаре” было сто сорок человек. Около двух третей труб уже было заполнено.
У ближнего конца зала, под парапетом, на котором находилась Анна, в мутном свете стояло яйцо — гладкое и безвредное, раздувшееся, ждущее. Его верхушка находилась всего в десяти футах под парапетом. Движение внизу заставило Анну отодвинуться назад, и они с Морденом ударились стеклами масок. Сейчас его спокойствие испарилось, глаза были расширены, губы стиснуты от страха — лицо Мордена было зеркальным отражением состояния души Анны. Она нащупала его руку, холодную и липкую от пота из–за шока, сжала ее, и они вдвоем снова посмотрели вниз. Рядом с яйцом стояли три инопланетянина, внешне напоминавшие гуманоидов. Их кожа была голубовато–серого цвета, а головы — непропорционально большими. С высоты Анна не могла рассмотреть их лиц более подробно, но, когда один из них протянул руку, она увидела длинные, тонкие и хваткие пальцы. Эти существа не были похожи на тех, кого она видела в сфере.
По яйцу пробежала рябь, и, при вспышке света, Анне показалось, что оно слегка изменило свое местоположение. Там, где находилось яйцо, теперь лежало тело человека в дыхательной маске и комбинезоне. Анна узнала плохо причесанный конский хвост и электронный блокнот, свисавший с его пояса: Рейзер.
Инопланетяне мгновенно схватили его.
— Нет, я не хочу! — кричал Рейзер. — Нет, я не хочу! Нет, я не хочу! — повторял он снова и снова, отчаянно сопротивляясь, пока они тащили его в комнату, находившуюся под парапетом. Анна не могла ее видеть. Спустя минуту или около того, шум сверла, эхом отдававшийся в зале, на мгновение был заглушен воплем Рейзера. Взгляд Анны снова обратился к Скотт, которая мирно лежала в трубе, слегка наклонив голову набок, как будто она спала. Что–то черное блестело на ее висках, в светлых коротких волосах, что–то сверкающее, металлическое, протянувшееся от ее висков ко лбу и щекам. Металлическая полоса спускалась на затылок, прикрепляясь еще к чему–то черному, спрятанному в ее волосах прямо под затылочной частью шеи. Какой–то интерфейс: что–то, связывающее мозг с чем–то еще. Крики Рейзера стихли.
Анна осела у парапета.
Донн тряхнула ее.
— Что они делают? — прошептала она. — Объясните мне.
По крайней мере, она полностью разгадала загадку мыши, поняла, почему эта раса так вела себя с ними с тех пор, как они приземлились, поняла мотивы, стоящие за таким образом действий.
— Они используют живые существа в качестве деталей своей биомеханической техники, в качестве центральных процессоров своих машин. Они готовят экипаж к тому, чтобы соединить их с машинами, — ответила Анна. — Они используют нас как биологические компоненты в своих устройствах.
По лицу Донн Анна поняла, почему та оставила ее в живых: чтобы Анна объяснила, как эта раса жила, как работали их технологии, чтобы она разобралась, в чем именно состояла исходящая от них опасность.
— А теперь, когда у вас есть мыши и ответы на ваши вопросы, вы нас убьете, да?
Донн уже вытащила оружие.
— Я была бы счастлива убить ту, кто отвечает за самое массовое уничтожение телепатов в нашей истории. Меня, вероятно, наградят медалью. — Ее глаза метнулись к Мордену. — И, умирая, я бы убила и тебя, слизняк. Только попробуйте удрать.
— С этой планеты невозможно удрать, — голос Мордена, обычно ровный и спокойный, сейчас чуть дрожал, вероятно, из–за шока. — Капитан и большая часть команды уже здесь. Я заметил здесь и техников изо всех трех наших поисковых групп. Они захватили почти всех.
Коммуникатор Анны пискнул: кто–то связывался с ними.
— Что это за место? — голова Анны вздрогнула от этого голоса. Из тени появилась белая фигура, идущая враскачку, похожая на снеговика.
— Черльзстейн, пригнись! — Анна махнула ему рукой. — Держись вне их поля зрения. И веди себя тихо!
Донн навела свой PPG на Черльзстейна.
— Как вам удалось ускользнуть от них?
Черльзстейн вполз на парапет, заполняя пространство своим массивным телом. Он попытался усесться на корточки, но его ноги в скафандре не могли согнуться.
— Не знаю. Помню, что забрался в яйцо и что–то кричал Чангу. Потом я заснул и проснулся рядом с яйцом. Оно… пело мне. Я попытался найти дорогу назад, на поверхность.
Анна услышала движение внизу и перегнулась через парапет. Донн и Морден последовали ее примеру. Сейчас серый инопланетянин стоял рядом с одной из труб, в которой находился техник из группы Анны. Инопланетянин открыл трубу. В своих тонких пальцах он сжимал какой–то круглый прибор. Сейчас он прикрепил его к устройству у основания черепа техника.
Какие–то приготовления, подумала Анна, или программирование.
— Что вы делаете? — спросила Донн.
Черльзстейн держал руку на ее PPG. Она ударила его ногой, тот отлетел назад и с грохотом ударился шлемом о стену пещеры. Но хотя в руках у Донн и осталось оружие, в руке Черльзстейна тоже появился PPG, который он навел на них. Анна проверила карман своего комбинезона и обнаружила, что Черльзстейн вытащил ее оружие. Ей захотелось закричать. Они что, не поняли, что происходит прямо под ними?
— В меня стрелять бессмысленно, — произнес Черльзстейн. — Я всего лишь посланник.
Он взял PPG и, поднявшись на колени, убрал его в свой карман.
— Я просто не хочу, чтобы вы покалечили друг друга.
— Этого не входило в мои планы, — сказала Донн. А потом ее тело задрожало, и она обхватила руками шлем, испустив сдавленный стон.
Черльзстейн поднялся на ноги.
— Больше нет причин прятаться. Все знают, что вы здесь.
Глава 17
Менее чем за минуту изображение крейсера на экране увеличилось настолько, что заполнило семьдесят пять процентов его поверхности. Когда он несся по направлению к „Агамемнону”, были видны только нос корабля с громадным ангаром для истребителей и его днище. Он походил на огромное дуло пистолета, нацеленное прямо в их горло. Джон выпустил истребители, эвакуировал людей с внешних уровней корабля, приказал задраить все внутренние люки и шлюзы.
Из коммуникатора по–прежнему не доносилось ни звука. Джон редко задумывался о смерти, но, в эти секунды, оставшиеся до столкновения, ему больше ничего не оставалось делать, кроме как думать об Анне и о том, какую боль причинит ей его смерть. Больше всего на свете он хотел увидеть ее снова и сказать ей о том, как он ее любит.
Сейчас изображение крейсера заполнило весь экран. Он мог разглядеть каждое орудие, каждую антенну, каждый сканер и сенсор на его корпусе.
— Спано, — донесся из коммуникатора крик Росса. — Берегись!
В коммуникаторе раздалось шипение и пронзительный крик, а потом раздался гулкий голос Росса:
— Капитан, я стреляю!
— Держитесь! — выкрикнул Джон. Сейчас крейсер почти поравнялся с ними. При взрыве он мог прихватить с собой и „Агамемнон”.
Носовое орудие правого борта выстрелило, ослепительный луч лазера протянулся к серо–стального цвета корпусу крейсера, на мгновение соединив два корабля. Джон не знал, стало ли произошедшее результатом взрыва террористами груза взрывчатки, или же выстрела из лазерного орудия. Он увидел две последовательные яркие вспышки: одну — на днище крейсера, вторую, ослепительно яркую, — в носовом ангаре для истребителей. Он прикрыл глаза рукой. Потом сияние потускнело, и Джон увидел, как крейсер разваливается на части, а громадный фрагмент корпуса летит прямо на них. „Агамемнон” накренился, и у Джона возникло знакомое ощущение падения из–за уменьшения силы тяжести. Серия взрывов сотрясла корабль, подобно приступу дрожи. Джона швырнуло на пол. Он поднялся на четвереньки. Сила тяжести все еще была нестабильной, его собственный вес постоянно менялся.
— Доложить о повреждениях! — крикнул он.
Винг с трудом поднялся на ноги и схватился за пульт.
— Несколько больших пробоин в обшивке корпуса… на палубах с первой по третью. Уничтожено носовое орудие правого борта.
Джон поднялся на ноги и встал рядом с Вингом.
— Жертвы?
Винг изучал поступающие данные.
— По предварительным данным, пробоины зафиксированы только в отсеках, из которых были эвакуированы люди.
Несколько секунд они молчали, ожидая следующих толчков. Сила тяжести вернулась к своему нормальному значению. Вся команда наблюдала за Джоном, на их лицах испуг постепенно сменялся облегчением. К Вингу начали поступать рапорты из разных отсеков.
Джон нажал кнопку коммуникатора.
— Лейтенант Росс.
— Росс слушает.
— Что там у вас случилось, лейтенант?
— Капитан, носовое орудие по правому борту уничтожено. Остальные три все еще в рабочем состоянии. Лейтенант Спано… нейтрализовал коммандера Корчорана. Оба не получили серьезных травм. Служба безопасности появилась сразу после этого.
Джон кивнул.
— Отличный выстрел, лейтенант.
— Спасибо, сэр, — прогремел Росс.
Как только они получили ясную картину о состоянии корабля и команды и удостоверились в том, что все системы находятся под контролем, Джон прямо с мостика связался с генералом Лохшмананом.
— Генерал, крейсер Земной Гвардии уничтожен.
— Вы заставили нас поволноваться, капитан. Мы ждали вашего сообщения гораздо раньше.
— Сэр, у нас были некоторые затруднения, — объясняя, что произошло, Джон понял, что никогда еще так не гордился своим экипажем. Невзирая на трудности и раздоры в начале, они сумели превратиться в единую, работоспособную команду. — Все действовали превосходно, генерал. Буду рад представить лейтенантов Росса и Спано к наградам.
