Она не могла найти этому разумного объяснения. Единственное, что всегда знала Клэр, — она хочет его, жаждет его каждую минуту, что она не мыслит без него жизни. Порой ее восторг доходил до такой глубины, что это начинало ее пугать; кто бы ни был сдающий вам карты, совсем необязательно, что его рука сулит вам выигрыш. Потом Клэр принималась ругать себя за свои сомнения. Рори ведь выполнял свои обещания. Он показывал ей бумаги, подтверждавшие, что ее капитал пополнился до прежней величины и даже возрос, он засыпал ее подарками и ни разу даже бровью не повел, глядя, как она сорит деньгами.

— Деньги предназначены для удовольствия! — поводил Рори плечами. — Мы молоды, мир принадлежит нам… и я хочу, чтобы всегда так было!

И теперь, отпивая шампанское, оглядывая сияющий зал, сверкающую толпу, эти шелка, атлас и бриллианты, Клэр ни на минуту не сомневалась в Рори. Внезапно кто-то толкнул ее под локоть, и Клэр едва не расплескала шампанское.

— А-ах! Простите… чертово платье… Все время путаюсь ногами в этой юбке!

Клэр обернулась. Перед ней стояла крупная, похожая на богиню Юнону дама в необыкновенно дорогих изумрудах, в черном бархатном платье с глубоким, довольно откровенным вырезом, позволяющим любоваться безупречными плечами. Внешность у незнакомки была не слишком примечательная, в речи улавливался особый выговор, точно определить который Клэр не могла, поняв только, что перед ней — жительница севера Англии. Дама была из разряда тех, о которых Рори отзывался: «не нам чета».

— Кажется, ваше изумительное платье не пострадало, да? — встревоженно спросила дама.

— Нет, все в порядке!

— Ну слава богу!

Взгляд Клэр был встречен живым теплым взглядом карих глаз. Они молниеносно оглядели Клэр.

— Терпеть не могу подобные сборища! — произнесла дама без обиняков. — Хотя, раз муж сотрудник британского посольства, приходится держать марку. Меня зовут Молли Хоэр-Браун!

— Клэр Баллетер!

— А я знаю!.. Вы со своим мужем произвели здесь такой фурор. Весь Париж только о вас и говорит — в лестном смысле, разумеется!

— Благодарю вас! — весело сказала Клэр.

— Что-то ноги гудят — может, присядем?

— Ну что ж!

— Приятно пообщаться с соотечественницей и поговорить на родном языке! А то мой французский оставляет желать лучшего.

Они отыскали диван у зеркальной стены, и Молли Хоэр-Браун с размаху уселась на него так, что он тревожно скрипнул.

— Боже, какое облегчение… — Она расплылась в улыбке. — Я бы даже туфли скинула, только Клайв меня за это убьет. Он гораздо строже меня в отношении приличий.

— Вы уже давно в Париже?

— Восемь месяцев.

— Судя по интонации, вам здесь не слишком нравится?

— Вы правы! Да ну их, этих французов, мне осточертела их кухня, а уж цены здесь просто кошмарные! Скажем, вот это платье, — она ткнула пальцем в грудь. — Да за такие деньги я могла бы полдюжины платьев купить в «Фенвике».

— Я тоже там иногда себе покупаю.

— Могу поклясться, что вы покупали на Бонд-стрит. А я имею в виду тот магазин, что в Ньюкасле, на Нортумберленд-стрит.

— Мне кажется, у вас легкий северный выговор?

— Ну да, я — Джорджи [4] и горжусь этим!

— А я — шотландка!

— Знаете, я родилась неподалеку от границы с Шотландией, так что мы с вами почти что сородичи. Молли махнула лакею в ливрее, и он принес серебряный поднос, заставленный бокалами с шампанским.

— Все бы отдача за чашку хорошего чая! — широко улыбнувшись, проговорила Молли, и Клэр улыбнулась ей в ответ. Было что-то такое симпатичное в этой грубоватой северянке. Тут Молли увидела, как Клэр улыбнулась в ответ на поклон мужчины, который прошел мимо с кем-то из гостей.

— Это ведь Бруно де Соуза, да?

— Да.

— Я с ним незнакома, но наслышана. Скользкий тип!

— В каком смысле? — как бы между прочим спросила Клэр.

— Как говорится, человек с не слишком безупречной репутацией. Сует ручонки во все дела сомнительного свойства, но неизменно остается чист перед законом.

— Вы хотите сказать, что он проходимец? — с наигранной невозмутимостью спросила Клэр.

— Изворотливый, как змей. Ага, ну наконец-то зашевелились! — Молли поднялась с дивана. — Интересно, что нам сегодня предложат этакого на ужин? Ну что ж, труба зовет… Сегодня я состою при каком-то там военном атташе… а вот и он!.. Надеюсь, увидимся позже!

— Да-да, конечно!.. — Тут и Клэр заметила, что к ней подходит один из членов дипломатического корпуса, ее партнер за ужином. Она оказалась за столом поодаль от Рори, который сидел с женой германского посла. Бруно де Соуза расположился напротив Клэр рядом с женщиной, худой и невыразимо элегантной в платье с серебряными блестками, обнажавшем одно плечо и обрисовывающем всю ее фигуру. Бруно наклонился к своей соседке, и Клэр направила на него внимательный взгляд. Ее не удивило, что Молли отозвалась о нем как о проходимце. Клэр давно отдавала себе отчет в том, что он всегда был ей подозрителен. Слишком любезен, все время слишком… начеку. Хотя именно благодаря Бруно у Рори сейчас так прекрасно идут дела. Но Клэр беспокоило то, что за всем этим может крыться что-то противозаконное. «Рори такой увлекающийся человек, — думала она, глядя на него, сидевшего чуть дальше за столом и, вероятно, уже успевшего вскружить голову своей соседке. — Надо мне поговорить с ним, предупредить его…» Позже, когда начался бал и прибыли остальные гости, Клэр уже не удалось больше пообщаться с Молли. Ее постоянно приглашали танцевать. Когда она танцевала с Бруно, тот спросил:

— Надеюсь, у вас все отлично?

— Пока да! — кивнула Клэр.

— Ох, уж этот мне шотландский прагматизм!

— Стараюсь не забывать, что в нашем мире за все приходится платить.

— Но только не таким красавицам, как вы! — с уверенностью произнес Бруно. — Таким все дается бесплатно.

Что-то в его голосе и в том, как он ее держит, заставило Клэр слегка отстраниться от бразильца. Она почувствовала, как его объятия стали ей неприятны.

— Предпочитаю сама платить за себя, — сказала Клэр с вызовом.

— Вполне можете себе это позволить, ваше «вложение» уже окупается!

— Как раз собиралась спросить вас — не объясните ли, каким образом все-таки это происходит? Рори говорит очень мало…

— Я полагал, вы знаете, что ваши деньги были использованы как капиталовложение в одно предприятие.

— Да, но в какое именно?

— Земля всегда в цене, а правильно выбранная земля тем паче! Это туристический комплекс на побережье, обеспеченная страховкой постройка шести вилл йе шхе в горах над Ниццей, вот вкратце что это такое.

— Мне бы хотелось взглянуть, — сказала Клэр.

— Непременно… как только начнется строительство. Пока там только земля… Однако у меня уже имеются проекты вилл… Последнее достижение архитектуры, компьютерная система безопасности для тех, кто боится, что его ограбят или захотят придушить! Цена каждой такой виллы около сотни миллионов франков…

Глаза у Клэр расширились:

— Так ведь это…

— Да, десять миллионов фунтов! Разумеется, ваша доля будет соответствовать вашему вложению, но она, смею вас уверить, окажется немалой. — И, чувствуя, что Клэр потрясена услышанным, Бруно продолжал: — Разумеется, все это произойдет только тогда, когда виллы будут распроданы, однако уже на три из них поступили гарантированные заказы — от известной поп-звезды, от нефтяного шейха и одной дамы, владелицы крупнейшей в Америке косметической фирмы. Все трое очень, очень богаты и мечтают об абсолютно безопасном местечке для полного уединения. — И, — закрепляя свой триумф, Бруно произнес: — К тому моменту, как освоение земли закончится, ваши четыреста тысяч фунтов превратятся в сумму около четырех миллионов…

У Клэр задрожали ресницы:

— Четырех миллионов?..

— Со временем… потерпите, это надо понимать. Тут не только землю продавать надо. Создание всяких чудес электроники отнимет по крайней мере год… — Бруно вскинул брови. — В то же самое время имеются и иные, краткосрочные вложения, которые уже приносят свои дивиденды… как вы, по всей вероятности, уже смогли убедиться!

Взгляд Соузы скользнул по обтянутой фигуре Клэр.

— Все это уж слишком прекрасно, как-то даже неправдоподобно, — проговорила наконец недоверчиво Клэр.

— Тем не менее это так! К счастью, у меня имеются приятели, занимающие нужные посты в некоем ЗёраПетеШ, и я при случае получаю полезную информацию.

Молли она увидела, когда в конце вечера забирала свой палантин.

— Вот номер моего телефона, — сказала Молли, вкладывая бумаги в руку Клэр. — Позвоните! В основном я торчу без дела, было бы так приятно пообщаться с вами! Может, вместе пообедаем или как-нибудь отправимся за покупками?..

— С удовольствием! — сказала Клэр, решив про себя использовать Молли, чтобы разузнать побольше о Бруно де Соуза. У нее было как-то неспокойно на душе после такого внешне гладкого разъяснения, после этих с небрежностью названных им астрономических цифр. Вскоре после этого вечера Рори заявил:

— Я собираюсь на пару дней в Ниццу вместе с Бруно.

Клэр без всякой задней мысли спросила:

— Хотите осмотреть площадку для строительства вилл?

— Нуда! Бруно сказал, что ты интересовалась стройкой. — Рори обнял ее за плечи. — Я-то думал, ты мне доверяешь, — проговорил он, качая головой и улыбаясь, хотя Клэр уловила ледяные нотки в его голосе.

— Доверяю, когда ты поступаешь как надо! — ответила Клэр, как и прежде, легко и непринужденно.

— Я и поступаю как надо! Благодаря контрактам Бруно мы сможем приобрести целое состояние!

— Как, еще одно?

— У меня все идет, слава богу, великолепно, но не так великолепно, как мне бы хотелось! Я ненасытен! Я хочу добиться всего, чего только можно! Я хочу доказать всем и каждому, в том числе и твоим родителям, что ты не сделала ошибки!

— Важно, что я об этом думаю!

Она обвила руками его за шею. Рори не отреагировал, как следовало бы, тогда Клэр прижалась к нему, прильнула губами к его губам. И почувствовала бедром, как его плоть напряглась; Рори обвил ее руками, ответил на ее поцелуй. Закрыв глаза, ощущая головокружение, в смятении ищущих губ, ненасытности языка Клэр, как всегда, утратила себя, отдавшись Рори.

— Скучай без меня! — пробормотала она еле слышно.

Он чувственно ласкал ее, касаясь кончиками пальцев, захватывая пальцами грудь, поглаживая, доводя до нестерпимо мучительной истомы, шептал:

— Всем сердцем обещаю тебе это!

— Люблю тебя! — шептала Клэр.

Что такое любовь, как не желание соединиться с любимым, стать его частью, потерять себя в нем, слиться с ним в одно сладостно-исступленное целое? Рори не был идеалом, и Клэр это знала, но ведь и она не совершенство. И ей был нужен только такой, как он.

— Возьми меня с собой! — тихонько попросила она.

И почувствовала, как Рори отстраняется.

— Нельзя! Это деловая поездка. Но, когда я вернусь, моим единственным делом станешь ты…

— Все обещаешь, обещаешь!..

И все-таки Клэр проводила Рори с легким сердцем и теперь с нетерпением ждала его возвращения. А пока можно было заняться поисками подарков своим племянникам. Подчинившись импульсу и с первого взгляда возникшей симпатии, Клэр набрала номер Молли Хоэр-Браун и спросила, не составит ли та ей компанию в набеге на магазин игрушек на улице Сент-Онорэ, чтобы купить там солдатиков. Молли с радостью приняла приглашение:

— Мне все равно надо зайти в Jeux D?Aguille!

Оказалось, что это знаменитый магазин для рукодельниц. Молли обожала вышивать гарусом по канве.

— Помогает коротать время, — пояснила она. Молли купила себе рисунок, из тех, что исполнены от руки, после чего они направились на улицу Рю Ройял, где провели увлекательные полчаса среди хрустальных и фарфоровых изделий в «Лалик»; Клэр купила там в подарок матери статуэтку — птичку-зимородка. Потом они пообедали в ближайшем ресторане. В четыре Клэр должна была зайти в салон «Александра» — она с энтузиазмом восприняла обычай француженок ходить к парикмахеру трижды в неделю.

— Да вы просто прожигательница жизни! — воскликнула Молли. — Я пользуюсь маленькой парикмахерской на углу рядом с нашим домом. Это обходится в четверть от обычной цены, но причесывают нисколько не хуже, чем в дорогих парикмахерских. Знаете что, заходите ко мне ужинать. У Клайва сегодня какая-то встреча, так что я буду совсем одна. Приготовлю вам что-нибудь вкусненькое! Когда Клэр появилась в довольно большой квартире на авеню Фош, которую занимали Хоэр-Брауны, Молли, как и обещала, хлопотала на кухне.

— Присаживайтесь, если найдете что-нибудь подходящее. Гостиная была забита изысканной мебелью, включая дюжину небольших столиков, уставленных всякими безделушками и семейными фотографиями.

— Я уж лучше с вами в кухне побуду!

— Ну давайте… а пока соображу-ка я нам что-нибудь выпить.

Молли приготовила два джина с тоником, после чего они прошли в старомодную французскую кухню. Молли готовилась что-то печь; весами она совершенно не пользовалась, просто клала в миску пригоршнями муку и примерно такое же количество какого-то жира, а потом перемешивала.

— Я знаю, французы готовят исключительно на масле, но я считаю, что это чересчур жирно. Я делаю, как меня учила моя мать, а ее учила ее мать, и, держу пари, такой вкуснятины вы нигде не попробуете!

— А что вы готовите?

— Пирог с начинкой — старый рецепт джорди на скорую руку.

— Как случилось, что вы стали женой дипломата? — спросила Клэр, сгорая от любопытства, поскольку Молли Хоэр-Браун для этой роли никак не подходила.

— Что, не соответствую облику? Да и веду себя не так! Клайв того же происхождения, что и я, просто его предкам когда-то выпало владеть большим богатством. Теперь времена изменились, состояние поубавилось. И стали Хоэр-Брауны новыми бедными, в то время как старые бедные — а это Армстронги, мое семейство, — сделались новыми богатыми!

— Я вышла за Клайва, потому что папа хотел, чтобы я сделала, как принято говорить, приличную партию. Папа дал мне образование, какое получают истинные леди, а это означало, что люди моего круга стали обходить меня стороной. Смешной старик мечтал, чтобы я когда-нибудь вышла замуж за какого-нибудь посла!

— Все отцы желают своим дочерям совсем не то, что темь бы, в свою очередь, хотелось!

Молли метнула на Клэр пытливый взгляд:

— Те же проблемы, да? С той только разницей, что вашему отцу не пришлось, как моему, самому пробиваться в жизни, без посторонней помощи. Теперь он миллионер, владелец целой компании, помоги ему господь! Мамочка умерла еще до того, как он начал выколачивать прибыль, и он не мог допустить, чтобы я, как и она, зачахла в сорок лет. Вот и послал учиться в дорогие заведения, чтоб из меня получилась леди. — Молли криво усмехнулась. — Вся беда в том, что никакой леди из меня не вышло! Так и осталась Молли Армстронг из Хебберна, и я горжусь этим.

Клэр уставилась в свой бокал, несколько обескураженная такой прямотой Молли.

— Признаться, я вышла за Клайва, чтобы угодить отцу и еще потому, что человек, которого я любила, хотел иметь детей, а у меня их быть не могло. Теперь у меня вместо ребенка Клайв. К чему у меня точно есть призвание, так это быть женой того, кто много работает, кто заявляется домой валясь с ног, смертельно усталый, в состоянии лишь проглотить кусок пирога с мясом и запить бутылкой эля; хотя и в семейном смысле у меня не очень сложилось. Видите ли, Клайва не смущает, что у нас нет детей, потому что они у него никогда не были на первом месте. — Пауза. — Он любит мужчин. — Молли повела плечом. — Так что и от секса я большого удовольствия не получила. Ведь основной смысл его в зачатии детей, а я не могу иметь ребенка… что ж, значит, надо смириться. И то, как я живу, меня вполне устраивает. Клэр сидела, не поднимая глаз от своего бокала.

— Ах, не принимайте все это близко к сердцу, голубушка! — засмеялась Молли непринужденно и весело. — Я имею привычку называть вещи своими именами. К тому же Клайв ведет себя крайне осмотрительно. Ни намека на скандал; при его работе такое немыслимо. Я остаюсь образцовой женой, а Клайв — любящим зятем для моего отца. Мы понимаем друг друга. Многим наш брак может показаться неудачным, но, черт побери, на поверку он гораздо счастливей, чем многие из известных мне браков. Клайв самый близкий мне друг, ближе его никого нет, а дружбу я безоговорочно предпочитаю сексуальной совместимости.

— У вас, наверное, очень сильный характер, — заключила Клэр.

— Я же говорю: я — джорди! В наших краях с рождения учатся искусству выживать. — Быстрыми, уверенными движениями рук Молли раскатывала тесто.

— Неужели и в самом деле секс для вас ничего не значит? — с недоверием и явным непониманием спросила Клэр.

— Ничего и не значил никогда! Наверное, я могу показаться странной, как какая-нибудь старушка в буклях, но, честное слово, уж такая я уродилась, почти — да что там, — совсем лишена полового влечения! Детишек я бы любила и воспитывала бы их прилежно, но никогда не могла взять в толк, что так все с ума сходят по этому сексу! — Молли взглянула прямо в глаза Клэр. — Но, я вижу, вы иного мнения? — Карие глаза сверкнули. — Мне-то всегда казалось: тот, кто создал человеческое тело, наверное, был большой юморист! Ну ведь если подумать, что может быть нелепей! Каждый раз меня смех разбирает, и все идет насмарку. Клэр внутренне содрогнулась от мысли, что произойдет, если она засмеется над Рори в минуту близости, смех было последнее, что могло прийти ей в голову. «Бедная Молли! — сочувственно подумала Клэр. — Ее беда в том, что она просто не представляет себе…»

— Учтите, — заносчиво продолжала Молли, — такого, как Рори Баллетер, у меня не было! Клэр бросила на нее взгляд и чуть не рассмеялась, увидев выражение лица Молли, хотя вслух сказала серьезно и с сочувствием:

— Возможно, если б такой был…

— Нет уж, такое для меня означало бы пустоту и дорогу в никуда! — Молли снова улыбнулась. — Но вы, похоже, так не думаете?

— Нет! По-моему, Рори всегда знает, куда идет!

— Ну уж если он собрался в путь с Бруно де Соуза, от такой дорожки добра не жди!

— Вы считаете — Бруно опасен? — осторожно спросила Клэр.

— Опасно то, чем он занимается. Ходят слухи, что он владеет парочкой домов для свиданий, которые являются для него местом сбора всякой информации; у него есть приятели во всех высших сферах, готовые ему услужить, так как он располагает о них такими сведениями, которые делают их зависимыми от него. Клайв говорит: раз для Бруно ничего святого нет, такому не стоит доверять. — Тут Молли перехватила тревожный взгляд Клэр. — Но это, возможно, просто слухи. Сами знаете, как люди обычно относятся к тому, кому баснословно везет! То и дело готовы нож в спину всадить, ведь Бруно де Соуза человек весьма преуспевающий!

«И Рори стал таким же! — подумала Клэр. — Господи боже, во что же такое он впутался?» «Ну вот, — думала Молли, снова бросая взгляд на встревоженное лицо Клэр, — Клайв велел тебя предупредить, я и предупредила. Большего сделать я не в силах…» Насколько Молли сразу прониклась симпатией к Клэр, настолько ей был неприятен ее муж. «Ну и хлюст! — сразу сказала она себе, как только их представили друг другу. — Этот ради денег на все пойдет!» До замужества Молли вела бухгалтерию у своего отца и острым глазом мгновенно определяла потенциальных неплательщиков: тех, которые пускают в ход все обаяние, чтобы скрыть свою жуликоватую сущность. По мнению Молли, на физиономии Рори Баллетера было явно написано, что он мошенник. Она недоумевала, как Клэр не распознала его, пока до нее не дошло, что Клэр слепа, потому что обожает своего мужа и, значит, все видит в розовом свете. «Помешалась на нем!» — резюмировала Молли.

— Ну хватит обо мне! — спохватилась она. — Расскажите о себе что-нибудь! Впервые в жизни встречаю дочь лорда…

Пирог оказался восхитительным; тесто таяло во рту, ароматная начинка истекала соком. Морковь поблескивала маслом, бобы были молодые, хрустящие, а маленькие картофелинки были сперва обмакнуты в масло и затем обваляны в мелко порубленных листьях мяты с выращиваемого Молли на кухонном подоконнике огородика. Под эту закуску они выпили бутылку кларета.

— Клайв — любитель вина, и я вслед за ним пристрастилась, — сказала Молли. — До такой степени, что вложила деньги в один виноградник в Бордо! — Она рассмеялась. — Не сравнить с вином из пастернака и свеклы, какое готовил мой дед!

«До чего с Молли легко! — думала Клэр. — С ней как в любимых туфлях, в которых можно целый день прошагать без устали». Эта женщина светилась порядочностью, и Клэр чувствовала, что Молли можно рассказывать все, не боясь, что кто-либо об этом узнает. Из всех тех, с кем Клэр до сих пор общалась в Париже, лишь одной Молли Хоэр-Браун могла бы она безраздельно доверять. «Ну вот, — думала Клэр, — у меня и появилась подруга, да такая, какую трудно сыскать!» Клэр поняла, что Молли поможет понять, что к чему. И Клэр поделилась созревшим у нее планом. Рори вернулся домой в благодушном настроении, и Клэр, воспользовавшись случаем, сказала:

— Молли Хоэр-Браун пригласила меня проехаться в Бордо, взглянуть на виноградник, который она приобрела. Я бы с удовольствием поехала!

Рори вскинул бровь.

— Почему бы нет? — после паузы произнес он. — Ты говоришь, виноградник? Я слыхал, что она дама весьма богатая. — И продолжал снисходительным тоном: — Я рад, малыш, что ты завела себе подружку. Правда, она может запросто спутать кочергу с кочерыжкой, но при таких деньгах можно себе позволить… некоторое чудачество. Отправляйся и развлекайся! Тем более что я в ближайшие дни буду очень занят, «Чем же? — мелькнуло в голове Клэр, но она сразу же осудила себя за подозрительность, сказав себе: — Не впадай в психоз!»

На следующий день Молли с Клэр отбыли из Парижа, но не в Бордо; они направились в Орли, а оттуда полетели в Ниццу. Там в аэропорту сели во взятую Молли напрокат машину. Цель ее была отыскать тот городок или поселок, чье название она приметила на плане, который Бруно ей показывал, находившийся к северу от того места, где должно было развернуться строительство. Однако, хоть городок оказался довольно оживленным, так как это было торговое местечко, подъехав, они обнаружили, что ни к северу, ни к югу от него никакой строительной площадки нет. Клэр с Молли двинулись на восток, на запад — та же история. Ни малейших признаков стройки, никаких объявлений хотя бы о начале ее. Кругом простирались обычные сельские пейзажи.

— Вы уверены, что это то самое место? — спросила Молли.

— Да, я точно помню название! — На лице Клэр отразилась тревога.

После некоторого раздумья Молли сказала:

— Логично было бы навести справки у чиновников местного commune [5], но, мне кажется, на этой стадии лучше вопросов не задавать. — И добавила решительно: — Попрошу Клайва разузнать!

Всю обратную дорогу домой Клэр сидела в оцепенении, молча, и Молли не докучала ей разговорами. Когда она привезла Клэр домой, Рори там не оказалось.

— Не надо ни слова ему говорить! — посоветовала Молли. — Возможно, работы еще не начались. На организацию ведь требуется время, сами знаете! Французская бюрократия — притча во языцех!

— Думаю, никакие работы там не начнутся, — глухо сказала Клэр. — Мне кажется, и деньги никакие туда не вкладывались. То, что мы так смело и безрассудно тратили, были мои деньги; Рори необходимо было произвести эффект, чтобы его приняли в высший круг. Для Рори видимость всегда слишком много значит. Для него единственный способ произвести впечатление — это показать всем, как он смело тратит.

— Вашему мужу незачем для этой цели прибегать к деньгам! Чтобы очаровать, например, меня, ему было достаточно напрячь свое обаяние!

— Да, Рори умеет произвести впечатление. Может окружить вас таким вниманием, что вы вообразите, будто, кроме вас, никого в мире не существует… «Типичный любовник-авантюрист! — думала про себя Молли. — Союз с этаким типом непременно кончается для женщины полным крахом». До Молли уже доходили кое-какие слухи, но она ни слова не сказала Клэр, которая, по-видимому, не догадывалась ни о чем. Из рассказов Клэр о себе Молли нашла, что та происходит из глубоко порядочного семейства со строгими моральными устоями. В ней не было ни капли высокомерия; едва лишь Молли увидела Клэр, как с первого же взгляда та ей показалась целомудренной принцессой из сказки. И Молли была поражена, узнав, что перед ней леди Баллетер, жена человека, чья дурная слава бежала впереди него, точно опережающая реклама, но было во взгляде Клэр что-то тревожное, что-то от страха заблудшего агнца, мгновенно возбудившее материнский инстинкт Молли. В свои тридцать восемь лет Молли была женщиной, уже достаточно умудренной опытом, чтобы отнестись к Клэр как к дочери. Судачат, что Рори женился на ней из-за денег! Что она совершенно не в его вкусе! Что она из старинного шотландского семейства, хотя подобное происхождение только у нее в Шотландии ценится, где еще свежа память о Марии Стюарт, королеве Шотландской, в то время как он из нуворишей. Судачат, что Рори был необходим этот брак, чтобы выкарабкаться из долгов. Какая удача: молоденькая, невинная, богатая невеста, очарованная и ослепленная его легендарной славой светского льва! Судачат: «Это долго не продлится!» Куда уж, если речь идет о Рори Баллетере… Итак, забросив Клэр домой, Молли возвратилась к себе на авеню Фош. Клайв сидел в своем кабинете, просматривал какие-то бумаги. Что там ни говори, а к работе он относился очень ответственно.

— Ну как? — спросил Клайв, выпрямляясь в кресле и снимая очки.

— Проходимец до мозга костей! — со свойственной ей прямотой высказалась Молли. — Хоть бы намек на строительство!

Клайв был в курсе их поездки. Молли все ему рассказала. Клайв отличался несколько приземленным складом ума, был малый честный и тоже проникся симпатией к Клэр, когда увидел ее, потому и попросил Молли предупредить ее в отношении Бруно де Соузы.

— Я проделал сегодня небольшое расследование, — сказал Клайв. — В департаменте о таком проекте и понятия не имеют, тогда я двинулся по цепочке и дошел до общины — с аналогичным успехом. Все это предприятие — плод вымысла Бруно де Соузы. Равно как и планы, которые он демонстрировал леди Баллетер. Все это — самая настоящая липа!

— Ах, черт побери! — выдохнула Молли.

— Попутно я выяснил и еще кое-что, — продолжал Клайв. — Бруно де Соуза подозревается в распространении наркотиков!

Молли даже охнула от неожиданности.

— Стало быть, если леди Бшшетер, так сказать, вложила средства в проект Бруно де Соузы, то ее деньги идут на распространение героина и кокаина! Наркотики поступают через Марсель, который не так далеко от предполагаемой «стройки». По-моему, дорогая, ты должна поставить в известность свою подругу. Ей грозит беда!

— Завтра же ей все расскажу.

— Скажи, чтобы возвращалась домой в Шотландию, и немедленно! Надеюсь, у нее хватит благоразумия захватить с собой своего муженька.

— Благоразумие здесь ни при чем! — угрюмо сказала Молли и вздохнула. — Я, конечно, попытаюсь, только она по-прежнему считает, что ее муж — подарок судьбы.

Но Молли не удалось ничего сообщить Клэр. В два часа ночи она была разбужена телефонным звонком домоправительницы ее отца. У него случился очередной удар, и теперь он лежал в реанимационном отделении больницы Королевы Виктории в Ньюкасле. Около четырех утра чартерным рейсом Молли вылетела из Парижа к умирающему отцу.