Маршалл, казалось, еще больше встревожился.
– Что же ты слышала?
Эрин небрежно махнула рукой, как будто дело не стоило выеденного яйца.
– Ничего особенного. Я говорила об этом с Тигом и давай оставим эту тему.
– И что же он сказал? – спросил Маршалл, словно не замечая ее просьбы.
– Что, даже если я слышала краем уха что-то подозрительное, этого недостаточно, чтобы обращаться в полицию.
Она посмотрела на Маршалла, но он казался погруженным в раздумье.
– Я уверен, что он был прав, – заявил наконец Маршалл. – В конце концов, ему лучше знать.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ничего особенного. Просто, когда живешь на болотах, много видишь и знаешь. Если бы была причина для беспокойства, он бы наверняка об этом знал.
Маршалл направился к двери.
– Ну, я пойду, не буду тебе мешать. Если что-нибудь понадобится, звони.
Эрин не могла отделаться от ощущения, что Маршалл умышленно избегает разговора на эту тему. Только вот на какую именно, она так и не поняла.
Ее взгляд упал на сумку, в которую был засунут магнитофон. Тогда ночью, в лесу, она его включила – сработал инстинкт. Может быть, все же стоит наведаться к шерифу.
Тиг ухватился за чугунные прутья, подтянулся и перемахнул через перила балкона. Бесшумно открыл балконные двери и проскользнул в квартиру Эрин.
«Всего год как вернулся домой, а у меня уже становится привычкой входить не через дверь, как это делают все нормальные люди», – с улыбкой подумал он.
Он не видел Эрин с тех пор, как высадил ее рано утром у колледжа. Точнее, она его не видела. После того как Руби накрыла столики, готовясь к дневному наплыву посетителей в «Шансе», он отправился по делам, а по пути притормозил рядом с университетской лабораторией. И успел заметить, как туда вошел Маршалл.
Тиг представил себе, как Эрин и Маршалл оживленно болтают и смеются, и у него потемнело в глазах, как от удара под дых. Они друзья и коллеги, они прекрасно подходят друг другу, уговаривал он себя, изо всех сил стараясь быть объективным. Маршалл и Эрин принадлежали к одному миру, в котором Тигу не было места.
Внезапно его охватило яростное желание ворваться в лабораторию, схватить Маршалла за стильный шелковый галстук и вытащить оттуда. Стиснув зубы, Тиг вскочил обратно в кабину и помчался в дельту.
Теперь он был в ее квартире. Вдыхал воздух, пропитанный ее запахом. Однако ему показалось, что в комнате как-то зябко. Он бесшумно прошел в другую комнату и выключил кондиционер. Теперь лучше. «Жара лучше подходит к запаху Эрин», – подумал он, останавливая взгляд на узкой железной кровати.
Она вытянулась на постели, укрывшись простыней. И больше ничем. Тиг почувствовал, как у него кое-что шевельнулось. «Как будто ты не видел раньше то, что под простыней, Комо».
Но эта белая простыня так соблазнительно обнимала талию, подчеркивая изящную линию спины и плавный изгиб бедра, что Тигу захотелось лечь рядом с ней. Зарыться пальцами в короткие шелковистые волосы, сжать ее в объятиях, прильнуть к губам, ласкать руками то, что глаза уже видели…
Он стиснул зубы и направился к ее рюкзаку и сумке. За ним водилось много грехов, но он не подглядывал за голыми женщинами. По крайней мере, тайком.
Представив, как Эрин, обнаженная, раскинулась перед ним на постели, Тиг почувствовал, что невольно возбуждается, и выругался про себя.
Он поднял вещи Эрин и унес их в ванную, осторожно прикрыв за собой дверь. Прежде чем зажечь свет, он предусмотрительно подсунул под дверь коврик. Мельком увидев в зеркале свое отражение, Тиг немедленно отвернулся. Это инстинктивное движение его обеспокоило. Он повернулся и снова посмотрел в зеркало.
Что он боится увидеть?
Открыв «молнию» на сумке, Тиг снова выругался и отвел глаза в сторону. Он всего лишь выполняет свою работу. Хорошенькая работа! Влез тайком в дом к ни в чем не повинной женщине и шарит в ее вещах. И нечего уверять себя, что он заботится о ее безопасности. Все это шито белыми нитками. Он должен знать, записала ли Эрин тот разговор в дельте. Этого требовала его работа, и именно это он был намерен выяснить.
На дне сумки Тиг нашел три кассеты; две из них были аккуратно надписаны. На первой кассете были записи ее разговоров с местными обитателями. На второй стояла надпись «Личные наблюдения». Тиг стиснул кассету так, что костяшки пальцев побелели. Каковы же ее личные наблюдения на его счет? Насчет того, чем они вдвоем занимались в дельте?
Он сунул кассету в карман. Вряд ли Эрин стала тратить на него пленку, но, может быть, она еще что-нибудь упомянула о прошлой ночи. Третья кассета была без надписи. Тиг в раздумье похлопал ею по ладони и тоже сунул в карман, а затем вернулся к обыску. Она говорила, что весь день будет заниматься расшифровкой записей. Где же запись разговора с Белизэр? В лаборатории ее нет, это он уже проверил.
Эрин сказала, что разговор с Белизэр занимает несколько кассет. Может быть, она расшифровала эти записи в первую очередь, на свежую память? Ему необходимо заполучить последнюю кассету. Необходимо выяснить, что Эрин могла подслушать и, не приведи Бог, записать.
– Тиг, это ты? – спросонок ее голос звучал хрипловато.
Он замер. Тело напряглось от желания. Проклятье, он совсем потерял голову, если ни о чем другом думать не может. В другой ситуации он был бы уже мертв.
– Да, дорогая, – спокойно ответил Тиг, подавляя вздох отвращения к самому себе, – это я.
По ту сторону двери возникла пауза, затем Эрин спросила:
– Ты там просто так прохлаждаешься или нужно вызывать «Скорую помощь»?
Сдерживая улыбку, он ответил:
– Крови нет. Но ты можешь сама в этом убедиться.
– Поверю тебе на слово. Ты там надолго застрял?
Тиг затаил дыхание. Его поймали с поличным, надо придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение тому, что он здесь делает, а он все никак не может собраться с мыслями.
– Если надолго, то учти, что остальные кассеты заперты в лаборатории, в сейфе.
Это решило дело. Он отшвырнул ногой коврик и открыл дверь.
– А почему это должно меня интересовать?
Тиг не ожидал, что при виде Эрин у него засосет под ложечкой. Но сейчас она была непривычно мягкой, женственной. Чересчур женственной для той решительной особы, какой он ее знал. И такой соблазнительной, несмотря на мальчишечью стрижку! Короткие взъерошенные волосы, придававшие ей сходство с ангелом, торчали во все стороны.
Она стояла, завернувшись в простыню, и Тиг ухватился за дверной косяк, чтобы удержаться от искушения дотронуться до нее.
– Потому что шериф Бодетт мимоходом заметил, что ты, кажется, интересуешься тем, что происходит в окрестностях Байю Брюно.
– Разумеется, я ведь там живу. Будь добра, объясни, с чего это вы с Фрэнком Бодеттом вдруг разговорились обо мне? – спросил он.
Тиг готов был свернуть ей шею. И в то же время ему до смерти хотелось прильнуть к этой нежной белой шее губами. Заставить ее снова застонать от страсти, как тогда в лесу. Заставить ее забыть о всяких подслушанных разговорах и думать только о нем, о том, что он хочет с ней сделать.
Искушение было слишком сильно.
И именно поэтому, Тиг не мог этого сделать. Только не с ней. И не так. Он не дал себе труда задуматься почему.
– Это не то, что ты думаешь, – сказала она уверенным тоном, окончательно стряхивая остатки сна.
– Ты понятия не имеешь, что я думаю, мой ангел.
Эрин непроизвольно отступила на шаг.
– Шериф в списке людей, с которыми я собиралась поговорить. Я хотела расспросить его об отношении местных властей к культу вуду, выяснить, какие виды деятельности они контролируют и как именно. Узнать, видел ли он их ритуалы и если да, то какие. Сегодня днем у нас была назначена встреча. Мистер Бодетт был очень любезен и охотно согласился мне помочь. Ты даже не представляешь, какую помощь могут оказать местные органы в исследованиях подобного рода. У них есть свои каналы информации – такие, что другим и не снились.
У Тига свело затылок от вспыхнувшего подозрения.
– Какое совпадение!
К его удивлению, она отвернулась. Видимо, Эрин чувствует себя виноватой.
«Эх, дорогая, – подумал он, – что же ты наделала».
Эрин снова посмотрела на него.
– Ну ладно, скажу. Я осторожно – очень осторожно – попыталась у него выведать, чем еще они там занимаются. – Она выпрямилась, подсознательно принимая оборонительную позу. – Мне очень жаль, но тот разговор, что я подслушала прошлой ночью, не дает мне покоя. Я просто не могу выкинуть его из головы и сделать вид, что ничего не случилось.
– Ты рассказала ему об этом?
– Нет.
Он с трудом удержался от вздоха облегчения.
– Тогда почему ты думаешь, что меня интересуют твои кассеты?
– Потому что шериф кое-что сказал. Я записывала наш разговор на пленку. Он рассказывал о разных вещах, за которыми он там приглядывает, и я пошутила, что мой магнитофон когда-нибудь может очень пригодиться. Наверное, это прозвучало не так непринужденно, как я думала, потому что он как-то странно на меня посмотрел.
– Эрин…
– Все в порядке. Я сразу перевела разговор на другое. Я уже и сама пришла к выводу, что ты был прав. Того, что я слышала, слишком мало, чтобы рисковать доверием Белизэр.
– Ты меня успокоила.
Она скорчила гримасу.
– Не воображай. Я в этих делах не новичок. Мне приходилось иметь дело с разными племенами. Там, где я бывала, достаточно одного неверного шага, чтобы занять почетное место на обеде в качестве угощения.
– Не думай, что здесь по-другому, мой ангел, – нарочито зловещим тоном произнес Тиг.
– Я и не думаю, – заметила она ровным голосом. – Бодетт сказал, что если мне что-то покажется необычным или подозрительным, а его не будет на месте, то я могу обратиться к тебе. Сказал, ты разберешься, насколько это важно.
Тиг с трудом удержался, чтобы не выругаться. Будь проклят Фрэнк Бодетт! Будь прокляты эти олухи наверху, сообщившие Фрэнку Бодетту о его роли здесь. Говорил же он своему шефу, что привлекать к этому делу местные власти было бы ошибкой. Фрэнк был единственным человеком, который знал настоящую причину возвращения Тига в Брюно. Но и этого оказалось слишком много.
– Ничего удивительного, дорогая. – Он старался говорить спокойно и небрежно. – Местным блюстителям порядка везде не поспеть. Фрэнк знает, что я в курсе тамошних дел, а «Шанс» – самое подходящее место для сбора информации.
– Ты хочешь сказать, что работаешь у него осведомителем? – с недоверием уставилась на него Эрин.
– Вовсе нет, – с нескрываемым презрением отверг он это предположение. – Но это не мешает ему выкачивать у меня сведения при каждом удобном случае. Чем больше шерифу удается выведать у меня и у других местных жителей, тем меньше приходится рыскать ему самому. Вероятно, он решил, что ты будешь хорошим источником информации. Ты рассказываешь мне, я рассказываю тебе. А он потрошит нас обоих. Он просто делает свое дело, Эрин.
– В тот момент я так и подумала, – кивнула она.
– В тот момент? – Тиг оторвался от притолоки и шагнул к Эрин. Он заслонил спиной свет. Его тень упала на Эрин, но она не отступила.
Тиг заметил, что ее пальцы нервно теребят простыню. Ему пришлось сделать усилие, чтобы вспомнить, о чем они говорили. Хотелось сорвать эту простыню. Сейчас же. И хватит ломать голову над тайными сговорами, над тем, как перехитрить идиота шерифа и уберечь чересчур умную ученую даму, которая сама сует голову в петлю. К дьяволу все это.
Ему хотелось забыть обо всем и просто овладеть ею. Дать ей понять, как она нужна ему. Почувствовать, что и он ей тоже нужен.
Опасная женщина. Когда она успела стать такой опасной?
– Тогда я подумала то же самое. Пока не вернулась в лабораторию и не нашла твою записку.
Не помня себя, он схватил ее за плечи.
– Какую записку?
– Ту, что ты оставил в ящике стола, поверх моих записей.
7
– Почему ты решила, что это моя записка? – спросил Тиг. – И потом, ты, кажется, сказала, что запираешь свои записи и пленки.
Эрин бросила выразительный взгляд на распахнутые балконные двери, а затем в упор посмотрела на него.
– Итак? – сказала она и, прежде чем он успел ответить, добавила: – Я заперла их в сейф только после того, как нашла записку.
– И о чем же я тебя предупреждал в этой записке?
– Чтобы я не сообщала в полицию о том, что произошло в дельте.
– А с какой стати мне было тебя просить об этом? – пожал плечами Тиг.
Женщина отвела глаза в сторону.
– Эрин?
Эрин упрямо вздернула подбородок.
– Не знаю. Может быть, у тебя есть свои причины держать полицию подальше от тех мест. Из-за Белизэр… Хотя она не производит впечатления человека, который нуждается в опеке. И потом, именно ты отговорил меня идти в полицию.
– Я просто помешал тебе испортить отношения с Белизэр, сообщив в полицию сведения, от которых все равно нет никакого толку.
Выражение ее лица смягчилось.
– Я знаю, что с моей стороны это выглядит неблагодарностью. Я искренне признательна тебе за все, что ты для меня сделал. Но если это не твоя записка, то чья? – Эрин не скрывала своего недоумения.
– Кто еще знает о том, что ты разговаривала с Бодеттом?
– Никто. Но это ничего не значит. Слухом земля полнится. Наверняка есть еще парочка типов, которым не понравились бы мои контакты с полицией. – Но она тут же отбросила это предположение. – Нет. Те двое не могли обо мне знать. И честно говоря, не представляю, чтобы они явились сюда с подобным предупреждением.
– В этом ты права, мой ангел. У приверженцев Белизэр, если только это были они, есть масса других убедительных способов заставить тебя замолчать, – согласился Тиг.
Тиг заметил, как она вздрогнула и плотнее закуталась в простыню.
Он шагнул ближе.
– Это правда, дорогая. Не следует недооценивать могущество Белизэр.
– Знаю.
Он изучающе посмотрел на нее.
– Ты записала тот разговор прошлой ночью, Эрин?
На короткий миг в ее глазах снова мелькнуло подозрение. Мелькнуло и тут же исчезло. – Поэтому ты здесь? Чтобы защитить народ Белизэр? – со вздохом спросила она.
– Ты сама сказала, Белизэр редко нуждается в защите.
– Тогда зачем ты здесь?
Тиг легонько провел пальцем по нежной коже, незащищенной тканью простыни. Эрин тихо охнула, доставив ему неизъяснимое наслаждение.
– Я обещал, что снова попробую тебя на вкус. Возможно, я просто проголодался, дорогая.
Он сказал правду. Едва ощутив под рукой ее теплую упругую кожу, Тиг понял, что работа была лишь предлогом, чтобы увидеться с ней, но не наоборот.
Эрин отстранилась от его ласки и отодвинулась глубже в тень.
– Меня не устраивает роль удобной закуски на скорую руку.
– Поверь мне, мой ангел, ты слишком колючая, чтобы быть удобной.
– Для меня это не новость. Вечная история.
В ее голосе не было жалости к себе, она просто констатировала факт.
– Я тоже всегда был неудобным человеком для окружающих, дорогая. – Он протянул руку и провел большим пальцем по ее щеке. – Я давно научился принимать это как должное. И пользоваться этим.
Тиг скорее ощутил, чем услышал ее легкое прерывистое дыхание. Придвинувшись вплотную, он коснулся лицом шелковистых волос и слегка отвел назад ее голову.
– Подозреваю, что ты тоже давно этому научилась. – Он склонился к ее губам. – Давай будем неудобными вместе, Эрин Макклюр. Мне просто необходимо снова почувствовать твой вкус, дорогая.
Эрин подняла полуопущенные веки и встретила его горящий взгляд.
– Да, Тиг, – тихо выдохнула она. – Да.
С глухим стоном он прильнул к ее губам. Его охватило ощущение, что он наконец обрел дом. Манящее, желанное – и губительное. Тиг сознавал всю степень опасности, но уйти он не мог. Эта женщина была создана для него, и ради близости с нею он готов был рискнуть всем.
Тиг бережно обнял ее, будто желая заслонить своим телом. Но, когда Эрин отпустила простыню и обвила его руками, он сам почувствовал себя под надежной защитой.
У него снова вырвался протяжный гортанный стон. Тяжело дыша, он уткнулся лицом ей в шею.
– Эрин, – это прозвучало как мольба и приказ одновременно.
Она целовала его шею, легонько прикусывая бешено пульсирующую вену. Потом ее губы переместились к вырезу рубашки, а руки стали вытаскивать футболку из джинсов. Тиг резко вдохнул, ощутив ее прикосновение к своей спине.
– Какой ты горячий, дорогой…
Эрин раздвинула ворот футболки и прижалась губами к мягким курчавым волоскам на его груди. Тига охватила дрожь. А когда она легонько провела языком от груди к шее, он почувствовал, что теряет самообладание.
Он откинул голову назад. Эрин восприняла это как приглашение. Действительно ли это было приглашением? Он сам не мог бы сказать наверняка. Да и какое это имело значение?
Тиг крепко держал ее за талию, словно боялся, что она может исчезнуть из его жизни навсегда. Эрин провела языком по шее, затем легонько прикусила ему подбородок. Ее руки скользили по его телу, ласкали плечи, спину, грудь.
Тиг и раньше позволял женщинам ласкать себя, но никогда не позволял себя соблазнить. Такого с ним еще не случалось. Это была безоговорочная капитуляция, но здесь он был бессилен. Эта женщина не оставляла ему выбора.
Когда Эрин снова приникла к его губам и он безоглядно отдался ее поцелую, в душе у него вдруг проснулась потребность, которую он давно считал умершей и погребенной.
Потребность в любви и ласке. Потребность быть нужным кому-то. И не только для плотских утех.
Это привело его в ужас.
Но запретный плод манил еще больше. Что он видел в любви? Только темную сторону. Любовь и потребность в другом человеке всегда вели за собой боль и страдание, поэтому он давно отверг и то и другое.
– Тиг, – хрипло прошептала она, изнемогая от желания.
Он ответил едва слышным стоном. Тело налилось тяжестью, как губка впитывая лавину головокружительных ощущений. Он не мог – и не хотел – пошевелиться, боясь разрушить очарование. Мысль о том, что он никогда больше не испытает того, что чувствует сейчас, пугала его больше, чем эмоции, которые будила в нем эта женщина.
– Ты мне нужен.
У него подкосились колени. Он с силой прижал ее к себе, как бы черпая в ней жизненные силы.
Эрин не вырвалась, продолжая так же крепко обнимать его.
– Пожалуйста.
Тиг вздрогнул.
– Никогда не проси меня, Эрин. Я не… Я не могу быть… – Он сквозь зубы выругался.
Она откинула назад голову, вынуждая его ослабить объятие и посмотреть на нее.
– Знаю. Но ты можешь быть тем, что мне нужно сейчас, – негромко сказала она. – С тебя этого хватит?
Тиг застонал и поцеловал ее – долго и страстно.
«Нет! Никогда не хватит!» – кричал мозг.
Он поднял голову:
– Да.
Эрин заглянула в его черные глаза и задрожала. Она думала, что понимает, о чем просит. Но сейчас все вдруг изменилось, и ее уверенность исчезла без следа.
Меньше всего она ожидала увидеть в его колдовских глазах ранимость.
Но это было единственным, от чего Эрин не могла отмахнуться.
Она вдруг почувствовала незримую связь с этим человеком. Неожиданно возникшее чувство потрясло ее, но не испугало, а напротив – придало силы.
– Да, – прошептала она наконец. – Этого хватит.
Но, когда Тиг снова поцеловал ее, она поняла, что лжет. Его поцелуй заставил ее почувствовать себя желанной, нужной, она принадлежала ему душой и телом. Нет, ей этого не хватит. Она хотела, чтобы это длилось вечность.
Но она удовольствуется тем, что есть.
Тиг был великолепен. Нетерпеливо сдернув рубашку, он с таким пылом обнял ее, что у нее дрогнуло сердце.
Эрин прижалась губами к небритой щеке. Колючая щетина приятно щекотала губы. Она уткнулась носом ему в шею, вдыхая запах его тела.
Потом легонько отстранилась и медленно окинула его взглядом. Сильные ноги в потертых джинсах, подтянутый живот, мускулистая грудь. Крупные кисти с сильными длинными пальцами и широкими ладонями, прикосновение которых вызывало в ее теле сладкую дрожь. Взгляд скользнул по мощным бицепсам, широким плечам, шее, подбородку и задержался на складке, залегшей в углах рта. Эти полные чувственные губы. Ее снова охватила дрожь, и она неосознанно обхватила свои груди ладонями.
Тиг глухо застонал, и она взглянула ему в лицо.
Черные глаза пылали огнем.
– Ты убиваешь меня, мой ангел, – произнес он с такой мукой в голосе, что Эрин задрожала. – Ты прекрасна, – прошептал Тиг и, шагнув ближе, накрыл ее руки ладонями. Эрин судорожно охнула, но восхищенный взгляд Тига рассеял остатки смущения.
Когда он начал перебирать ее пальцы, лаская ими соски, она застонала от безумного, мучительного наслаждения, сильнее прижимаясь грудью к их сплетенным рукам.
– Да, дорогая, да. У тебя такая чудесная кожа. – Он развел ее пальцы, наклонился и коснулся одного соска кончиком языка.
Эрин тихо вскрикнула, но тут же закусила губу.
Тиг мгновенно поднял голову и поцелуем раздвинул ее губы.
– Не надо, не сдерживай себя, Эрин. Дай себе волю. Не бойся, мой ангел, доверься мне.
Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
– А ты, Тиг? Ты когда-нибудь даешь себе волю?
Он слишком долго промедлил с ответом, чтобы скрыть свое удивление.
– Ты можешь дать себе волю здесь, со мной.
Она наклонилась и провела языком по его соску. От неожиданности Тиг едва не задохнулся, его бросило в дрожь.
Он схватил Эрин за плечи, и она снова посмотрела ему в глаза.
– Ты не знаешь, о чем просишь.
По ее лицу медленно скользнула улыбка, и Тиг снова оказался перед ней безоружен.
– Ты боишься меня, мой каджун?
В его глазах горел неистовый огонь.
– Ужасно.
Он взял ее руки и положил себе на грудь.
– Ну давай же, дорогая, напугай меня.
Тиг поцеловал ее. Язык быстро юркнул в рот и проворно вынырнул обратно. Как вор, как она назвала его однажды.
Эрин не замедлила принять брошенный вызов. Она поцеловала Тига и оттолкнула, так что он прижался спиной к стене у двери ванной.
Значит, Тиг Комо хочет поиграть. Чертовски соблазнительная идея. И воодушевляющая.
И потом, сейчас она не была готова к большей откровенности. Нагота ее не смущала – обнажить перед ним тело гораздо легче, чем душу. Она хотела только раздеть его.
Эрин стала расстегивать на нем джинсы. Он широко улыбнулся.
– Помочь?
Она покачала головой.
– Нет, я сама справлюсь.
– Надеюсь, дорогая, – сказал он со смешком.
Эрин расстегнула пряжку и стала дергать молнию, пока та наконец чуть-чуть не поддалась. «О Господи!» Она перевела дух.
– Одевался наспех?
– Вроде того, – беспечно ответил он.
Комнату медленно заполнял горячий ночной воздух, а Тиг просто излучал жар. Эрин чувствовала себя как в парилке. Она вся взмокла и подняла руку, чтобы вытереть пот.
Тиг перехватил ее руку:
– У меня идея. Пошли.
Он увлек ее в ванную и погасил свет. Они мгновенно оказались в темноте. В лунном свете были видны только их силуэты.
– Что ты собираешься делать? – прерывающимся от волнения и возбуждения голосом спросила Эрин.
Тиг повернул ее лицом к себе.
– Я задолжал тебе душ.
– Я уже приняла ванну.
– Да, мой ангел, но без меня.
У нее невольно вырвался тяжелый вздох. Тиг одновременно с нею негромко застонал.
– Как мне это нравится, дорогая.
– Что?
– Твоя отзывчивость.
Не дав Эрин ответить, Тиг потянул ее за талию.
– Пойдем же, примем душ.
Он отпустил ее только затем, чтобы включить воду и задернуть занавеску. Потом взглянул на нее.
– Горячий или холодный?
– Умеренный.
Тиг так стремительно притянул ее к себе, что она чуть не задохнулась. Остатки дыхания забрал долгий поцелуй. Когда Эрин застонала, он наконец оторвался от ее губ.
– Умеренность не для нас, дорогая.
Эрин почувствовала, что растворяется в предвкушении острого наслаждения, которое сулили его слова.
– Тогда горячий.
Ванная заполнилась паром. Кожа Эрин лоснилась, придавая ей эротичность и чувственность. Тиг наклонился, чтобы стянуть джинсы, и Эрин заметила, что его кожа тоже приобрела такой же блеск.
Она инстинктивно подняла руку, но замерла на полдороге.
Тиг остановился, придерживая расстегнутые брюки.
– Что такое?
Она покачала головой.
– Скажи, Эрин. Не надо ничего скрывать. Говори то, что чувствуешь, – попросил Тиг.
– Не снимай их пока.
Он опустил руки и выпрямился.
– Ладно.
Никогда еще Эрин не чувствовала себя такой сильной и уверенной. Ей хотелось поделиться этим ощущением.
Она отдернула занавеску и шагнула в ванну. Тиг поддержал ее за локоть, чтобы помочь сохранить равновесие.
Она повернулась и поманила его пальцем.
– Ну иди же, иди, мой ангел.
Не медля ни секунды, Тиг забрался следом и задернул за собой занавеску.
– Теперь их не так-то легко будет снять, – сказал он.
Эрин обхватила его талию. Это было так приятно, что по ее телу пробежала дрожь возбуждения.
– Без труда не выудишь и рыбку из пруда, – пробормотала она, уткнувшись ему в шею. Потом, легонько покусывая кожу, добралась до плеча.
Он сильнее прижал ее к себе.
– Продолжай в том же духе, дорогая, и я ни за что не поручусь.
Эрин начала стаскивать с него намокшие джинсы. И тут ее рука наткнулась на что-то твердое в заднем кармане. Эрин не сразу сообразила, в чем дело, но, когда до нее дошло, она напряженно застыла.
– В чем дело? – спросил Тиг, зарывшись лицом в ее мокрые волосы.
На Эрин будто вылили ушат холодной воды. Она резко отстранилась.
– Буду весьма признательна, если ты соизволишь вылезти из-под душа. И, если можешь, постарайся, чтобы карманы не намокли еще больше. Я не уверена, что сделала копии с этих пленок.
Не заботясь о том, что вода польется на пол, она резко отдернула занавеску и вылезла из ванны.
– Эрин, подожди.
Стараясь держаться от него подальше, она выключила душ и сдернула с вешалки полотенце. Тиг слегка замешкался, вылезая следом за ней. Его движения сковывали намокшие джинсы.
Эрин щелкнула выключателем, и беспощадно яркий свет, заливший комнату, напомнил ей, как далеко она зашла, пренебрегая своим долгом.
Долгом перед людьми, которые согласились финансировать ее исследования. Перед отцом. Перед собой наконец.
«В кои-то веки ты делала что-то ради собственного удовольствия, – возразил внутренний голос. – И это было чертовски приятно».
От этой мысли у нее засосало под ложечкой. Теперь она лучше знала, что такое Эрин Макклюр, но от этого было не легче.
И все же она не отваживалась посмотреть на Тига. Даже в ярости она была перед ним беззащитна. К тому же она не собиралась уступать ни на йоту в той стычке, которая им сейчас предстояла.
Плотно обмотавшись полотенцем, Эрин повернулась и заметила на раковине свои раскрытые сумки. Она сгребла их в охапку и пулей вылетела из ванной, оставив дверь открытой.
– Положи кассеты на полку.
Тиг вышел за ней следом, оставляя на полу мокрые следы. Он сунул руку в задний карман и вынул кассеты.
– Держи.
Эрин взяла их, вытерла о полотенце и бросила в сумку, даже не взглянув, намокла ли пленка.
– Спасибо. А теперь, пожалуйста, уходи.
Он шагнул ближе.
– Спасибо, пожалуйста. Зачем так вежливо, Эрин? С вором?
– Ты всего лишь мой проводник. И больше никто для меня. А теперь я хотела бы остаться одна.
Тиг сделал еще шаг.
– Ты хотела бы закончить то, чем мы начали заниматься в душе.
Он остановился перед ней – огромный, мокрый, возбужденный.
Он был прав, черт его побери.
– Чего бы я хотела и что я собираюсь делать – это разные вещи. Очень жаль, но у меня пропало настроение. Оказывается, ты пришел сюда только затем, чтобы обокрасть меня.
Эрин дышала часто и прерывисто. Без сомнения, он видел, что она еще возбуждена.
– Я бы вернул тебе кассеты, Эрин. Но мне нужно было их прослушать.
– Зачем? Из-за Белизэр? Или ты сам в чем-то замешан?
Наконец-то обвинение было брошено в открытую.
Эрин ожидала, что он рассердится или смутится. Ничего подобного не произошло.
Но хотя бы обиделся? Нет. Ей ни разу не приходило в голову, что она может обидеть его.
Обреченная покорность, появившаяся в его глазах, ранила ее еще сильнее. Сколько раз люди отказывали ему в доверии? И почему?
– У меня есть на то свои причины, Эрин. Одна из них – защитить тебя.
Она презрительно фыркнула, а ее сочувствие мгновенно испарилось без следа.
Тиг протянул к ней руку, но Эрин отпрянула. Он бессильно уронил руку и отвел взгляд. Она вцепилась в полотенце, чтобы удержаться и не сделать какую-нибудь глупость. Например, не погладить его по щеке.
– Но ты права, сегодня я пришел сюда не за этим. – Он снова посмотрел на нее. – Эрин, здесь происходят вещи, о которых ты ничего не знаешь. И я не собираюсь тебя просвещать на этот счет. Ради общего блага. Занимайся своими исследованиями, а остальное предоставь мне.
– Хочешь сказать, что это не мое дело?
– Вроде того.
Она изучающе посмотрела на него. Что же все-таки происходит в дельте? И какую роль он в этом играет? Впрочем, не стоит задаваться этими вопросами. Он прав.
– Прекрасно. Я тоже не хочу предпринимать ничего, что могло бы поставить под удар мои исследования. Но давай договоримся. Разбирайся со своими делами в Байю Брюно как знаешь, но в следующий раз, когда тебе что-то от меня понадобится, попроси прямо.
– Осторожней, Эрин, ты не понимаешь, о чем просишь, – предостерег ее Тиг.
Нескольких мягко произнесенных слов и одного взгляда оказалось достаточно, чтобы ее снова охватило возбуждение.
