Я находился у противоположной стены пещеры и на мгновение отвлекся от чудовища. Я следил за ним краем глаза, чтобы отскочить, если оно слишком приблизится, но оно вдруг покатилось вперед с неожиданной скоростью. Я пытался увернуться, но не успел; щупальце подсекло мне ноги, и я растянулся во весь рост. Тогда я попробовал откатиться, но еще одно гладкое серое щупальце обернулось вокруг моей левой руки.
      Невыносимая боль пронзила плечо, когда чудовище подняло меня вверх. Я услышал как закричала Энн, потом раздались выстрелы. Пули вошли в мягкое тело чудовища, но оно не обратило на них никакого внимания. Тварь подтащила меня поближе к полыхающему камню, в котором концентрировалась ее жизнь.
      И тут я вспомнил, что говорил Кин. Именно здесь могло оказаться уязвимое место этого чудовища. Пресс-папье по-прежнему лежало у меня в кармане. Я выхватил его, изо всех сил швырнул в сверкающий кристалл... и тот раскололся!
      Пронесся звук, словно разом зазвонили тысячи хрустальных колокольчиков. Этот сверлящий звон ударил по ушам и тут же стих. И не осталось ничего, кроме света.
      Это выглядело так, словно я освободил целое море огня. Дуговые лампы померкли, приглушенные потоком серебристого сияния. Холодное великолепие Арктура и ослепительный блеск тропической Луны слились в этом свете.
      А потом свет погас, и я почувствовал, что падаю. Когда я рухнул на пол, страшная боль пронзила вывихнутую руку.
      Ошеломленный, я поднялся, думая, что чудовище по-прежнему склоняется надо мной. Но его не было. Вместо него в нескольких футах от меня стоял предмет, похожий на бочку -- именно его я видел в нише. В его закругленной вершине, там, где прежде находился камень, зияла большая дыра. И я каким-то образом почувствовал, что существо это больше никому не причинит вреда.
      Энн, держа в одной руке револьвер Кина, а в другой ключ, открыла дверь. Она побежала ко мне, я бросился навстречу.
      Забрав у нее оружие, я проверил, заряжено ли оно.
      -- Пошли, -- коротко сказал я. -- Пора убираться отсюда.
      Энн крепко держала меня за руку, когда мы проходили мимо Кина, лежавшего ничком, и поднимались по лестнице. Рычаг за плитой, закрывавшей проход, легко поддался, и я следом за Энн вошел в просмотровый зал. Потом остановился, прислушиваясь.
      Энн обернулась и вопросительно посмотрела на меня.
      -- В чем дело, Пит?
      -- Слушай, -- сказал я, -- забери из аппаратной катушки с пленкой. Мы возьмем их с собой и сожжем. Я сейчас вернусь, -- пообещал я и закрыл за собой плиту в стене.
      Быстро и тихо я спустился по лестнице, держа оружие наготове и напрягая слух. Снизу доносилось какое-то бормотание.
      Кин уже пришел в себя. Он стоял перед пультом спиной ко мне, и поверх его плеч я видел на стене тень чудовищного бога, теперь неподвижную и мертвую. Кин пел что-то на языке, которого я не знал, а руки его двигались, совершая странные жесты.
      Бог знает, какие адские силы познал Кин в своем стремлении к невероятному! Я заметил, что чудовищная тень на стене чуть дрогнула. Один из шипов вдруг вытянулся, превратился в щупальце, и оно неуверенным, вкрадчивым жестом сперва потянулось вперед, а потом отдернулось и исчезло.
      И тогда я убил Арнольда Кина.