Долина пламени

      Так было до этой минуты.
      Потому что Голос понимал Рафта всецело. Своей древней, первородной мудростью Голос проникал в самую душу Рафта словно плющ, который вьется и заползает в каждую щель на стене. Голос входил в Рафта, обволакивал его, просачивался через его тело, как солнечный свет. И Рафт впитывал его в себя, как живая губка воду прилива.
      Прилив медленно поднимался.
      Тяжелые запахи леса уже не казались отвратительными. Теперь Рафт распознавал каждый запах в отдельности: резкий, едкий аромат жидкости, которая нравилась броненосцам; теплый сладковато-маслянистый запах сукровицы, которой питались розоватые перепончатые существа, и много, много других запахов: одни напоминали тяжелый запах мускуса, другие - тонкий запах эвкалипта, а еще - соленые, кислые, острые. Это было странно и удивительно - нюхать и распознавать каждый из них.
      По сути это были запахи пищи. Но не пищи человека. И тем не менее они возбуждали Рафта и потому проникали глубоко в его сознание.
      Питание - неотъемлемая часть жизненного цикла, предназначение всего сущего, но бесчувственные не могут осознать всего того блаженства, которое доставляет поглощение пищи. Только особенные существа способны восторгаться и воспринимать эту усладу каждой клеткой своего тела. Они лежат, погруженные в этот теплый, клубящийся эликсир, и их тела сладостно подрагивают, впитывая жидкость, которая для них и пища, и вода. Звери, похожие на броненосцев, - они чувствуют этот вкус на своем языке. Прохладная жидкость течет по сухому горлу, она бодрит и освежает. Наслаждение вкусом. Вкус!
      Ты же знаешь, что такое - быть голодным, Брайан Рафт.
      Рафт заметил, что стоит уже в самом центре этого разноцветного ковра. Впрочем, это было уже не важно. Рафт пытался сосредоточиться и внимал этому посланию - тихий шепот рассказывал ему о физическом удовольствии, выше которого уже ничего не было.
      Что такое голод и пресыщение, знают не только животные, но и растения. Растения питаются с помощью корневой системы, которая сидит глубоко в земле, а земля - первородный источник жизни. Чтото совершенно невообразимое проползло сквозь Рафта, и он физически ощутил, что у него есть корни - и они всасывали соки земли. Как клетки растения. Он был частью земли, и она кормила его.
      Он опустился на колени в мягкий живой ковер.
      И смотрел вверх на мерцающий, бледный свет. Он лег на спину, широко раскинул руки, а покалывающее, очаровывающее тепло насыщало его тело. Он лежал на живой земле, которая медленно и нежно принимала его тело, расходясь под ним, как зыбучие пески.
      Или это была не земля, а он сам. Он растворялся, что-то чуждое, на чем он лежал, всасывало его в себя - и он превращался в часть этой сложной страждущей жизни, которая обступала его со всех сторон и чей шепот угадывался в медленном движении деревьев, поднимающихся и раздвигающих земной покров.
      Ты же знаешь, что такое - быть голодным, Брайан Рафт. Ты - один. Меня - много.
      Поэтому ешь и наслаждайся, сказал беззвучный Голос. Пей этот едкий, острый эликсир, который кормит зверей в панцире. Погрузи себя в теплую влагу, которая плещется в грибных шляпках. Опусти свои корни в почву и познай этот сладкий восторг насыщения, который захватит твое тело, твое сознание, всего тебя.
      Все ярче и ярче становился мерцающий свет. Рафт уже почти ничего, кроме него, не видел. Но глаза и не были нужны. Деревья были слепыми, но трепетали в восторге, когда их корни всасывали земные соки.
      Деревья?
      Но они не могут чувствовать. И все-таки они чувствовали. Потому что здесь их что-то неразрывно связывало со всей жизнью.
      Сад Харна был голоден, и теперь он насыщался.
      Рафт вспоминал, а Голос спрашивал, искал, выведывал, но что? Рафт вспомнил хмельный запах пива, острый аромат карри, горячий дух свежеиспеченного хлеба. Он почувствовал во рту сладкий сок мандаринов, жирный вкус какао, щекочущий аромат коньяка.
      Но от Рафта хотели большего. Голос требовал. Рафт частично вышел из транса, но его сознание по-прежнему занимали воспоминания о том, что он когда-то ел - вкус еды, которую он поглощал когда угодно и где угодно.
      Но где?
      В том мире, где коньяк пьют маленькими глотками из широких и низких бокалов, где пекут хлеб в печках, где какао наливают в чашки и ставят на столы, покрытые скатертями. Эта цепочка ассоциаций заставила Рафта вздрогнуть. И вспомнить не только то, что он-когда-то ел.
      Он вспомнил цивилизацию, свой мир. И осознал в нем себя Брайана Рафта. Он больше не был тупой, хотя и чувствующей машиной для всасывания корма.
      И тогда мерцающий свет еще сильнее накрыл его своим саваном. И Сад Харна обрушил на Рафта все свои запахи. Но Рафт неожиданно и отчетливо вспомнил другой Сад, и Дерево, и его запретный плод, и вспомнил слова: "Не ешьте от него".
      Ты же знаешь, что такое - быть голодным, Брайан Рафт. Ешь, как я ем. Познай блаженство, которое познал я.
      Голос был спокойным, холодным, далеким, он обольщал, ему невозможно было сопротивляться - и он будил память. Чувство чего-то знакомого становилось все ощутимее - это незримое присутствие в Саду было известно Рафту, только по-другому, не так, как сейчас.
      И он вспомнил: "И сказал змей жене: нет, не умрете".
      От осознания этой мысли Рафт содрогнулся, и вслед за этим его охватила слепая, безграничная ярость. Мышцы напряглись, дрогнули, и он попытался встать, но не смог.
      Ковер сковал его движения, захлестнул Рафта, пока он неподвижно лежал.
      И все-таки Рафт мог двигаться. С огромным усилием он оторвал руку от туловища и нащупал рукоятку кинжала. Он ощущал предательские объятия Сада, готового поглотить его, запеленутого и беспомощного.
      Физическое ощущение плена и замкнутого пространства было невыносимо - страх холодным обручем сдавил горло, и тогда Рафт приподнял кинжал и ударил. В приступе панической, слепой ярости он кромсал живую ткань ковра, пока тот не превратился в клочья. Самым ужасным было то, что Оно не пыталось уйти, отступить от ударов Рафта. Оно позволило искромсать себя кинжалом, превратившись в месиво. Рафт поднялся и, спотыкаясь, отошел под сомнительную защиту желтоватого леса. Он жадно ловил ртом свежий воздух и чувствовал себя скверно и мерзко, как после отравления.
      Ему было трудно смириться с тем, что его собственные чувства оказались по сути животными и едва не погубили его!
      Какая же чудовищная, необратимая эволюция могла создать этот дьявольский Сад?
      Это было нечто большее, чем просто симбиоз. Внутри этих стен все формы жизни слились в единое целое. Снаружи на исполинских деревьях разные виды животных убивали друг друга, питались, размножались и умирали. Но здесь, в Саду, где животная жизнь была неотделима от растительной, все виды постоянно поглощали друг друга, переходя из одного в другой.
      Но ведь какой-то один вид должен быть господствующим!
      И Рафт увидел его.
      В глубине леса под прозрачной полусферой, которая казалась несокрушимой, лежала бесформенная живая масса. Рафт, поддавшись внутреннему импульсу, бросил в нее камень. Атака была безуспешной. Воспользоваться же револьвером он не решился, чтобы не спугнуть Паррора. Впрочем, и без того он был уверен, что пуля не оставит в этой живой массе даже следа. Серая масса плавала в бесцветной жидкости, а небольшие трубки-артерии уходили в землю.
      Мозг? Лишь отчасти, подумал Рафт. Некоторые элементы были развиты чрезмерно, другие же казались рудиментарными. Но всего он понять не мог. Рафт еще сильнее, чем прежде, ощутил смутное, неуловимое зло, которое исходило от этой массы.
      Это была рептилия. Здесь, в Саду, этот вид стал господствующим, он подчинил себе всю остальную жизнь и тем самым создал невероятную органическую взаимосвязь, в результате которой Сад превратился в единое целое. Вряд ли это существо обладало разумом. Инстинкты рептилий и млекопитающих различны, и даже при самой удивительной эволюции у рептилий, вероятно, не могло быть ничего общего с другими видами.
      Единственной и очевидной целью существования этой рептилии было вкусовое наслаждение. Необходимость питания у этого существа переросла в чувственный экстаз и превратилась в его исключительную способность. Возможно, существо и обладало разумом, но он применялся лишь с одной целью - удовлетворить главный инстинкт этого чудовища.
      Весь Сад, его живые деревья и живая плоть, был объят страшным, неистовым желанием: испытывать голод и утолять его. Деревья и животные поглощали то, что приказывал этот мозг, а потом они передавали свои ощущения рептилии, у которой из всех чувств осталось лишь одно.
      Неприступное, чуждое, существующее ради собственного слепого наслаждения, - нечто ужасающее плавало под полупрозрачным куполом.
      Рафт содрогнулся и ушел прочь. Он вновь без труда разыскал следы Паррора и Крэддока. Чем раньше он доберется до них, тем скорее выберется из Сада. Если только они сами не стали жертвой Харна.
      Нет, не стали. Впереди себя Рафт заметил белесые колонны, а возле них различил склоненную фигуру, в которой он узнал Паррора - его прилизанные волосы и бархатистую бородку вокруг мощного подбородка. Хранитель Пламени мгновенно почувствовал приближение Рафта. Он быстро обернулся, глаза его превратились в две узкие щелки - но, быстро овладев собой, Паррор рассмеялся.
      Тем временем Рафт пытался справиться с охватившим его гневом, который он уже не раз испытывал при виде этого холодного высокомерия и абсолютной самонадеянности.
      - Выходит, от Дарума ты все-таки ушел, - таинственно улыбаясь, проговорил Паррор. - А ты хитрее, чем я думал. Как же тебе удалось разыскать меня?
      Рафт ничего не ответил.
      - Где Крэддок? - спросил он.
      Паррор медленно повернул голову. Следуя за его взглядом, Рафт увидел неподвижно лежавшую за белесой колонной фигуру; глаза Крэддока были закрыты.
      - Вон он. И не надо хвататься за нож. Я ему ничего не сделал.
      Паррор закончил сматывать тонкую серебристую проволоку и, сунув ее в карман, нащупал в нем что-то еще. Когда он вынул руку, на ней была когтистая рукавица.
      - Как-то раз в гневе ты дотронулся до меня, - вкрадчиво проговорил он. - Я этого не забыл. Ни ты, ни Крэддок мне больше не нужны, - почти промурлыкал он. - У меня есть еще одна рукавица, возьми ее.
      - Благодарю, но о себе я позабочусь сам, - сказал Рафт.
      Неожиданно у него возникла идея, как поубавить прыть этого наглеца. И с каким наслаждением он сделает это с Паррором.
      Рафт достал усыпанную драгоценными камнями рукавицу - ту, которую он прихватил из сокровищницы Дарума, и надел ее на правую руку. Паррор кивнул.
      - А ты быстро учишься, - сказал он и согнул пальцы под своей рукавицей так, что темные когти угрожающе разошлись в стороны и вновь сомкнулись. Рафт изготовился и ждал.
      Темные когти... В местах их соединения с рукавицей они сверкали ярким металлическим блеском, но остальные три дюйма отточенной стали были окрашены в темный цвет. Рафт неожиданно догадался, в чем было дело. Если эти острые, как бритва, когти разрежут его кожу, он умрет даже от неглубокой царапины.
      Похоже, что в семействе кошачьих коварство не было позорным.
      Но отступать было уже поздно. Паррор горделиво надвигался, глаза его блестели. На крайний случай у Рафта был припрятан козырь, но и без него он не собирался проигрывать.
      Паррор подпрыгнул. Он смеялся, его движения были мягкими, легкими и быстрыми, как у ягуара. Атаковал он ловко и стремительно - в последний момент сделал обманное движение, и когти разрезали воздух у самого лица Рафта.
      Рафт увернулся и выбросил вверх сжатую в кулак руку. От резкого, сильного удара подбородок Паррора хрустнул. Рафт ощутил суставами пальцев, как под его ударом разошлась плоть его врага, а твердые драгоценные камни прошли сквозь кожу Паррора и заскрежетали о кость.
      Паррор ожидал чего угодно, но только не этого. Отброшенный назад, ошеломленный этим отпором, он стоял несколько секунд, бессознательно пошатываясь из стороны в сторону. Но затем им овладела слепая ярость. Губы сжались, в глазах сверкнуло зеленое пламя. Это было лицо дьявола - или зверя.
      Рафт скинул свою рукавицу. Теперь он держал в руке револьвер да Фонсеки и хладнокровно улыбался.
      - Ну, Паррор, давай - подходи ближе, - прошептал Рафт. Это как раз то, что мне нужно. Так, чтобы я не промахнулся.
      Взгляд Паррора упал на оружие. Какое-то мгновение в нем боролись ярость и осторожность. Его тигриное лицо исказилось в кровожадной гримасе, он подался вперед и... зашипел!
      Но это не остановило Рафта - он наступал. Паррор прорычал что-то похожее на ругательство, тело его неистово передернулось, и он вихрем понесся прочь. Палец Рафта лежал на спусковом крючке, и уже по инерции он нажал на него.
      Промахнулся ли он или пуля летела слишком медленно в этом ускоренном мире - но человек-кошка скрылся в желтоватых джунглях. Густой, спутанный кустарник поглотил его.
      Рафт пожал плечами и подошел к Крэддоку. Валлиец лежал по-прежнему неподвижно, и Рафту хотя и недолго, но пришлось с ним повозиться. Дыхание Крэддока было слабым, а кожа влажной и липкой. Вероятно, шок, подумал Рафт. И вдруг рот Крэддока неестественно дернулся - а это был обнадеживающий признак, насколько мог судить Рафт.
      Наконец веки дрогнули и приоткрылись. Глаза смотрели осознанно, без гипнотического оцепенения, которого так опасался Рафт. Крэддок выдавил из себя кривую, слабую улыбку.
      - Брайан, как... как дела?
      - Сейчас уже все в порядке, - ответил Рафт. - А как ты?
      - Почти в норме, - пробормотал Крэддок, его голос становился громче и увереннее. - Просто реакция на гипноз. Ничего, пройдет.
      - Тебе пока не надо вставать. И вообще - не суетись.
      - Где Паррор?
      Рафт объяснил, и Крэддок медленно кивнул головой.
      - Он не вернется. Он получил то, что хотел.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Ему были нужны от меня сведения. У него есть какое-то устройство - хитроумная штуковина, ею он и прощупал мое сознание. Он выудил из моей памяти даже то, о чем я сам не знал. Для этого он и привел меня сюда. Ему нужно было время, чтобы настроить это устройство на мой мозг. Я же не такой, как они, - так что у него были трудности. Но он с ними справился.
      Рафт нахмурился.
      - Жаль, что он такой негодяй. А ведь находчивый, черт!
      - Он не негодяй, разве что по человеческим меркам, как-то странно произнес Крэддок. Изуродованные ладони поднялись к лицу, Крэддок протер глаза и встряхнул головой, точно просыпаясь окончательно. - Просто другая психология, - продолжал он. - У них цель всегда оправдывает средства. А цель Паррора - пробудить Пламя. Курупури.
      - И теперь он может это сделать? - спросил Рафт.
      - Да. Только для этого ему нужно кое-какое оборудование, а на это у него уйдет время.
      - Ага, - задумчиво протянул Рафт, - а Дарум выставил на невидимой дороге охрану.
      - Дарум?
      - Да, царь Паитити. Послушай, Дэн, ты уже пришел в себя? Можешь рассказать мне, что случилось?
      - Рассказывать особенно не о чем, - проговорил Крэддок. Я был в трансе, но мог видеть, что происходило. Паррор привел меня сюда. У него была с собой рукавица с когтями, и ею он дрался с какими-то жуткими существами.
      - Здесь? В Саду?
      - В желтом лесу, - неуверенно ответил Крэддок. - Да, это было здесь. А когда мы пришли сюда, он обнес все это место чем-то вроде проволоки. Не знаю, что это было, но защита оказалась эффективной. После этого чудовища оставили нас в покое.
      Потом Паррор приладил мне на голову эту штуковину, настроил ее и начал выуживать из моей памяти все, что там было. В конце концов он получил и тайну Пламени. Я прочел о ней в записях, оставшихся от Первого Рода, но сам тогда ничего не понял.
      Крэддок задумался.
      - Странно, - продолжал он. - Какие-то символы, знаки роились в моей голове, хотя я в толк не мог взять, что они значат. Знаешь, Брайан, ведь на самом деле мы ничего не забываем. Все остается там, в нашем сознании. С того момента, как наш мозг становится способен накапливать сигналы, он слой за слоем сохраняет даже то, о чем мы сами уже не помним.
      И вот в конце концов я вспомнил. Мне пришлось написать все это. Ведь тогда это было записано, а не сказано мне. Индейский язык - примитивный вариант того языка. Но Паррор во всем разобрался. Он разбудит Пламя, как только у него будет готово оборудование.
      - Но это опасно, - сказал Рафт.
      - Думаю, что да. Однако же... - Крэддок посмотрел на свои изуродованные руки, - я однажды уже рискнул. Вслепую, на авось. А Паррор знает, что делать.
      Рафт подумал об этой ужасающей, безграничной, необузданной силе, которая яростно ворвется в Паитити.
      - Хотел бы я знать, что случится, - проговорил он.
      Крэддок поежился.
      - Еще бы, Брайан! Но если Пламя выйдет из-под контроля, игра будет окончена.
      - Нам нужно выбираться отсюда. Здесь небезопасно. Ты как, идти можешь?
      - Конечно, если ты немного поможешь.
      Но Крэддок был еще слаб, и Рафту пришлось немало потрудиться, пока они шли по собственным следам в желтых джунглях. Рафт то и дело поддерживал его, и Крэддок всем своим весом опирался на его руку.
      Они внимательно осматривали местность в поисках Паррора, хотя Рафт был почти уверен, что Хранитель Пламени уже ушел из Сада, полный решимости быстрее собрать все оборудование, которое было ему нужно для завершающего эксперимента.
      Но их обоих подстерегала другая опасность. Харн следил за ними. Рафт ощущал эту скрытую угрозу огромной рептилии, которая таилась в желтой тени деревьев.
      Они почти подошли к реке, когда Рафт схватил Крэддока за руку, и оба замерли. Впереди них, загораживая тропу, по которой они шли, что-то лежало. Такого Рафт еще не встречал желтовато-зеленое, как эти джунгли, оно было похоже на расползающееся тесто и вытянулось футов на двадцать - если не больше - вдоль реки. Рафт нахмурился.
      - Этого здесь не было, - медленно сказал он. - Не нравится мне это.
      Крэддок выпрямился и глубоко вздохнул.
      - Похоже, мне придется идти самому - тебе потребуются обе руки. Видишь, как оно ползет? Оно - живое.
      - Что это, амеба?
      - Нет, это... понимаешь, здесь очень трудно провести границу между животным и растением. Возможно, это протоплазма, но мне кажется, что это нечто родственное грибам-папоротникам. Если мы попадемся, то можем стать его пищей, хотя движется оно медленно.
      - Да, но смотри, какое оно громадное. Как насчет того, чтобы пробежаться?
      Крэддок весь собрался.
      - Ну что ж, давай. Куда побежим?
      - Сначала здесь, по мелководью, а потом быстро вбегаем в тоннель.
      Крэддок кивнул. Они зашли в холодный медленный поток и бросились вперед, чувствуя, как вода обтекает их ноги, - они бежали, не сводя глаз с этого студенистого желтовато-зеленого существа, лежавшего на берегу. Они поравнялись с ним. Вход в тоннель был уже совсем близко.
      Рафт подумал, что до тоннеля они уже почти добрались. Чудовище Харна, сказал он себе, не создано для действия. Оно опасно для сознания. Используя исключительно силу сознания, оно завлекает и ловит добычу. Оно не привыкло влиять на высокоразвитое сознание, которое способно сопротивляться чужой воле. Возможно, в нем вообще не заложена способность физического нападения.
      И вдруг, как в кошмарном сне, вода впереди них начала медленно вскипать от желтоватой руки-щупальца. Пройдя сквозь почву, монстр потянулся за ними с берега. Другой щупалец поднялся из воды позади первого.
      Рафт с Крэддоком попытались уйти дальше в сторону, но дно круто обрывалось и уходило на глубину. Чудовище неумолимо тянулось к ним - все ближе, ближе - и коснулось Рафта.
      Оно было наполнено живым, обжигающим теплом, и плоть человека, отзываясь на это прикосновение, содрогнулась. Чудовище обвилось вокруг пояса Рафта, и влажный жар стал просачиваться сквозь кожу - словно усвоение корма уже началось.
      Рафт почувствовал, как его с силой потащило к берегу. Он попытался выхватить кинжал, но внезапно появился еще один щупалец - теплые влажные объятия захватили Рафта и крепко прижали его руки к туловищу. Рафта тянуло к берегу, а он, изо всех сил сопротивляясь, пытался устоять на ногах и не упасть в воду.
      - Держись, Брайан!
      Крэддок, сжав зубы, превозмогая собственную слабость и спотыкаясь на каждом шагу, бросился к Рафту.
      Изловчившись, он выхватил кинжал из-за пояса у Рафта и полоснул по щупальцу. Желтоватая губчатая масса разрезалась, как сыр. На поверхности - там, куда ударил Крэддок, - было заметно напряжение, но и оно не давало ощущения твердости этой чудовищной плоти. Крэддок нанес следующий удар - чудовище сползло в воду, и медленный поток понес его вниз по течению. В этой нарочитой и неумолимой медлительности все случившееся выглядело как в кошмарном сне.
      Вся масса чудовища медленно скользила по воде.
      - Пошли, - сказал Рафт. - Ты можешь идти?
      Он схватил Крэддока за руку, и они побежали к арке; вода, как клей, засасывала их ноги.
      Справа от них берег реки, казалось, снялся с места и сползал в сторону - голодная, злая груда протоплазмы не спешила.
      Крэддок был еще слаб и бежать быстрее не мог. Вода неохотно, лениво расступалась под их шлепающими ступнями, словно расплавленная резина, а спереди накатывала медленная желтая масса, пытаясь отрезать им путь к тоннелю.
      Они были уже у самого входа, когда нервные отростки чудовища, словно часовые по команде, быстро пришли в движение, пытаясь задержать беглецов, и, казалось, все вокруг отозвалось на приказ единственного мозга. Возможно, так оно и было. Но Крэддок из последних сил кромсал чудовище кинжалом, и, когда он перерезал два или три щупальца, остальные сжались и отступили, освободив дорогу двум людям, которые, не раздумывая, бросились под свод тоннеля.
      - Они... они отстали от нас, - переводя дыхание и оглядываясь назад, проговорил Крэддок. - Надеюсь... они не последуют за нами.
      - Давай двигайся, - мрачно сказал Рафт, подгоняя валлийца. - Гадать не время.
      Спотыкаясь, они наконец вышли из мрака под зеленую прохладу высокого лиственного свода, который накрывал Паитити, и словно обрели убежище.
      Впрочем, и это убежище оказалось не совсем безопасным. На расстоянии около четверти мили, обогнув одно из исполинских деревьев, показалась колонна воинов - они направлялись навстречу Рафту с Крэддоком. Рафт тяжело вздохнул.
      - Воины Дарума. А там, кажется... да точно, это Ванн. Пошли, Крэддок. Может быть, нам удастся улизнуть.
      - Я... я не могу, - старика шатало из стороны в сторону, за Рафтом ему было не угнаться. - Иди вперед, а обо мне не беспокойся.
      Рафт остановился и пожал плечами.
      - Все равно они нас догонят, - сказал он. - Давай-ка подождем и примем бой прямо здесь.
      Рафт вынул револьвер и смотрел, как приближалась, сверкая доспехами, колонна солдат.
      Их было человек сорок - они подошли, перестроившись в шеренгу, и окружили своих пленников. Холодное, изрезанное шрамами лицо Ванна было спокойно.
      - Вы в плену, - сказал он. - Сражаться, если вы того хотите, будем позже, а сейчас вас обоих хочет видеть царь. Значит, ты все-таки Брайан Рафт, да? А этот человек - Крэддок? - Ванн с любопытством разглядывал валлийца.
      - И что же намерен предпринять Дарум? - спросил Рафт. Перерезать мне горло?
      - Нет, - ответил Ванн. - Во всяком случае не сейчас. Где Паррор?
      - Сбежал. Куда - не знаю.
      - Мы найдем его, - сказал Ванн и быстро отдал приказ.
      Половина отряда растянулась цепью и исчезла в джунглях.
      - А теперь, - продолжал Ванн, - мы возвращаемся в Замок Доирады. Кстати, Рафт, ты не скажешь мне, что там - в Саду Харна? Мне бы пришлось войти туда, чтобы исполнить приказ, но я сделал бы это без всякого желания. Там живут демоны?
      - Позже расскажу, - устало проговорил Рафт и положил револьвер обратно в карман. - Сейчас я слишком устал. Идем.
      ГЛАВА XII
      Сила науки
      Они стояли перед царем в молчаливом ожидании. Это был все тот же зал, в полумраке которого Юранн пела свои песни под арфу. Только теперь в нем стало светлее, и женщины под вуалью здесь не было. Вместо нее на диване, среди гор подушек, сидела Джанисса. Взглянув на Рафта, она ему таинственно улыбнулась, а потом вновь повернулась к Даруму - одетый в свой царский наряд, он сидел, по-восточному скрестив ноги, исподлобья наблюдая за Рафтом.
      - Ты думаешь, что я хочу убить тебя, - сказал он. - Но почему? Ладно, можешь не отвечать. Я читаю ответ на твоем лице. Потому что ты пытался убить меня тем самым кинжалом, который отобрал у тебя Ванн. И еще - потому что ты украл мой амулет.
      Рафт открыл рот, но царь, подняв руку, остановил его.
      - Подожди. Вы не такие, как мы. Я не вижу большого зла в том, что ты пытался убить меня. Ты бы достиг цели, если бы был достоин ее. Но ты не был достоин, - царь покачал головой, - а значит, все прошло, и забудем об этом. Оставим прошлое в прошлом. Может быть, завтра ты снова попробуешь или я - и кто-то из нас окажется удачливей. И еще - амулет я заберу обратно. Кстати, Джанисса мне о многом рассказала.
      - Когда я узнала, Брайан, что ты сбежал, я рассказала обо всем Даруму, - проговорила девушка. - Я знала, что ты пойдешь за Паррором.
      - Вот именно, - вкрадчиво заметил царь. - И мне тоже был нужен Паррор. По-моему, он зашел слишком далеко. В Паитити властвую я, а не Паррор.
      - Пока что, - спокойно добавил Рафт. - Если Паррор разбудит Пламя и оно выйдет из-под контроля, то властвовать будет некому.
      - Значит, он выведал эту тайну у Крэддока, - сказал Дарум и вздохнул. - Ну что ж, теперь он вне закона. Против него будет каждый. И я выставил охрану на невидимой дороге - так что на нее он выйти не может. Не думаю, что он доберется до Пламени.
      - Но Паррор умен, - заметила Джанисса.
      - И ему нужны специальные устройства, - вмешался в разговор Крэддок. - На это у него уйдет время. Вот все, что я знаю наверняка.
      Дарум пожал плечами.
      - Я не ученый, - сказал он, - но знаю одно: опасность подстерегает нас с двух сторон. Если Пламя опустится ниже предельной отметки - тогда... Что будет тогда, Джанисса?
      - Мы станем похожими на тех зверей в пещере, - сказала она, - и будем вырождаться, как это случилось с Первым Родом.
      - Но когда наступит этот день, никто не знает, - продолжала она. - Возможно, это произойдет при нашей жизни, или жизни наших детей, или еще позже. Но если Паррор попытается пробудить Пламя и потеряет над ним контроль - это будет мгновенная гибель.
      - Он так не думает, - сказал Крэддок. - Он уверен, что сможет удержать Пламя.
      - А сможет ли? - спросил Дарум и весь подался вперед. Именно это мне и нужно знать, точно знать - сможет ли он?
      - Если бы я знал! - ответил Крэддок. - То, что извлек из моего сознания Паррор, - это не знания, а лишь поверхностная память. Я даже сам не знаю, что обозначают те символы, которые я ему написал. И тридцать лет тому назад, когда я переводил часть этих записей, - и тогда я не знал.
      - Те записи, которые уничтожило разбуженное Пламя, - проговорил задумчиво царь. - Теперь эту тайну знаешь только ты и Паррор?
      - Я ее не знаю, - ответил Крэддок, - Он извлек ее из моей памяти под гипнозом. Большую часть времени я был без сознания. И сейчас у меня лишь слабое представление о том, что собирается делать Паррор.
      - Хорошо, но прежде всего нужно схватить Паррора до того, как он разбудит Пламя, - решительно сказал Дарум. - Думаю, мои воины скоро найдут его. Но что мне делать с вами?
      - А почему бы просто не отпустить? - спокойно предложил Рафт.
      - Обезьяноподобные слишком любопытны. Ваши люди попытаются проникнуть в Паитити. Два вида - и оба господствующие не могут благополучно жить вместе.
      - Почему нет? - спросил Рафт. - И тем и другим это может пойти на пользу.
      - Нет, мы слишком разные.
      - Дарум, мне кажется, ты недооцениваешь Паррора, - прервала спор Джанисса. - Он умен и знает больше меня. Есть силы, связанные с Пламенем, но я не понимаю их. А Паррор понимает. И еще: я знаю из легенд, что к пещере, в которой горит Курупури, можно выйти по потайному ходу.
      - Он не должен добраться до Пламени! - сказал Дарум.
      Рафт взглянул на Джаниссу - от ее спокойного взгляда он почувствовал себя увереннее.
      - Предположим, что, вопреки всему, он все же доберется туда, - сказал Рафт. - Это значит, что он разбудит Пламя. И если он допустит ошибку, ничто не сможет спасти Паитити. Я прав?
      Царь кивнул:
      - Да.
      - В таком случае, - сказал Рафт, - есть только один выход: опередить его.
      Дарум вскинул голову и задумчиво посмотрел куда-то вверх.
      - Ты предлагаешь нам самим разбудить Пламя?
      - А почему бы нет? - спросил Рафт. - Здесь, в этой комнате, знания обеих наших цивилизаций - и в этом наше преимущество перед Паррором. Джанисса знает Пламя - она его наследственный Хранитель. Я знаю биохимию, Крэддок тоже кое в чем разбирается. И у вас, должно быть, есть здесь мастера.
      - Конечно, есть.
      - Что же тогда нам мешает самим сделать это устройство?
      - Мы можем совершить непоправимую ошибку, - ответил Дарум. - Первый Род так никогда и не испытал своего устройства. Они слишком долго ждали. Никто не знает, будет ли это устройство сдерживать Пламя. Есть только один путь - путь проб и ошибок, но единственная ошибка будет последней.
      - У нас есть выход, - сказал Рафт.
      Джанисса в недоумении посмотрела на него. Рафт вынул из кармана амулет. Увидев его, царь прищурился.
      - Дарум, ты знаешь, что это. Здесь внутри заключена часть Пламени, его искра. Слишком маленькая, чтобы стать опасной. Почему бы нам не испробовать все на ней? Если удастся увеличить ее энергию и держать ее под контролем - мы будем знать, что наше устройство вполне пригодно.