Валентин Петрович Катаев
      Миллион терзаний
      Водевиль в трех действиях
      ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
      Э к и п а ж е в  А н а т о л и й  Э с п е р о в и ч - весьма немолодой гражданин интеллигентной наружности, без службы.
      К а л е р и я, 35 лет \
      А г н е с с а, 20 лет } его дети.
      М и х а и л, 22 лет /
      Ш у р а  К л ю ч и к о в а, 20 лет - кондуктор московского трамвая.
      А н а н а с о в  Э ж е н - консультант по делам искусств, потрепанная личность в иностранных спортивных шароварах.
      П а р а с ю к  В а н я - рабочий, студент Комакадемии.
      П а р а с ю к-о т е ц - пожилой рабочий, мастер \ его родители.
      П а р а с ю к-м а т ь - пожилая женщина /
      П а р а с ю к-д е д у ш к а, бывший дворник, очень стар, смахивает на Льва Толстого.
      А р т а м о н о в а  А н г и н а  П а в л о в н а - соседка Экипажевых, дама.
      1-й  ж и л е ц, робкий.
      2-й  ж и л е ц, бурный.
      П о ч т а л ь о н.
      Действие происходит в 20-х годах, в Москве, в конце
      августа, в течение одного дня; первое и второе - в
      комнате Экипажева, третье - в квартире Парасюков.
      ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
      Большая запущенная комната в некогда барской
      квартире. Претензии на интеллигентность. Пыль.
      Запустение. Закоулки. Фонарь на улицу.
      ЯВЛЕНИЕ I
      Шура читает. Экипажев дремлет. Пауза. Звонит
      будильник.
      Ш у р а (вскакивает). Мамочки! На смену опоздаю. (Останавливает будильник. Начинает собираться на смену.)
      Э к и п а ж е в. Который час?
      Ш у р а. Пять минут двенадцатого... Ой!
      Э к и п а ж е в. Михаил Анатолиевич не приходил?
      Ш у р а. Чего это?
      Э к и п а ж е в. Я говорю, Михаил Анатолиевич не возвращался? Ну да, мой сын Миша не приходил?
      В дверь заглядывает Миша в милицейской форме. Увидев
      Экипажева, он обращает испуганные глаза к Шуре и
      скрывается, не замеченный Экипажевым.
      Ш у р а. Не приходил.
      Э к и п а ж е в. Вторую ночь он где-то пропадает. Это меня начинает сильно беспокоить.
      Ш у р а. А чего беспокоиться?
      Э к и п а ж е в. Странный вопрос. Среди современной молодежи такое чудовищное падение нравственности. Дурная среда. Я прихожу в ужас. Он еще совсем ребенок.
      Миша выглядывает.
      Ш у р а. Чего это?
      Э к и п а ж е в. Я говорю, что Михаил Анатолиевич совсем ребенок. Он легко может поддаться бог знает каким влияниям.
      Ш у р а. Ровно ничего с ним не произойдет.
      Э к и п а ж е в (строго). Вы были когда-нибудь матерью?
      Ш у р а. Чего это?
      Э к и п а ж е в. Я говорю, у вас были когда-нибудь дети?
      Ш у р а (застенчиво хихикает). Как вы странно спрашиваете... Я ж девушка...
      Э к и п а ж е в. В таком случае вы не можете понять родительского сердца. Вы знаете, до чего он на днях договорился?
      Ш у р а. Понятия не представляю.
      Э к и п а ж е в. На днях он совершенно серьезно заявил, что собирается поступить в милицию. А?
      Ш у р а. И очень даже просто. Чем плохая служба?
      Э к и п а ж е в. Шура! Я вам раз навсегда запрещаю в моем доме говорить подобные вещи. Вы, кажется, злоупотребляете своим положением здесь. Вы не в вагоне трамвая. Ну да. Я нахожусь в стесненных обстоятельствах. Я не служу. Я сжат со всех сторон. Я принужден временно, подчеркиваю: временно, пока не возвратятся мои дочери, - сдавать вам... э... кхм... э...
      Ш у р а. Койку?
      Э к и п а ж е в. Как это великодушно с вашей стороны. Койку! Мерси.
      Ш у р а. Ну, угол?
      Э к и п а ж е в. Койку... Угол... ну да. Конечно. За двадцать пять рублей, которые вы мне платите в месяц за "койку", как вы выражаетесь, вы можете третировать меня сколько вам угодно. И вы правы. На вашей стороне грубая сила денег. Я принужден молчать. Продолжайте. Продолжайте. Обливайте помоями седую голову старого русского интеллигента.
      Ш у р а. Ей-богу, Анатолий Эсперович... Что вы такое говорите... При чем помои... Какие могут быть помои...
      Э к и п а ж е в. Продолжайте, продолжайте. Угол. Койка. Нары. Очень хорошо. Дальше! Дальше! Называйте скорее мой дом ночлежкой, а меня самого этим самым... Ну как это называется на современном советском жаргоне... Вышибалой, что ли? Не стесняйтесь. Валяйте. Вот до чего довели бедную русскую интеллигенцию! Мерси.
      Миша выглядывает и делает Шуре отчаянные знаки.
      Ш у р а. Анатолий Эсперович!
      Э к и п а ж е в. Нуте-с?
      Ш у р а. Анатолий Эсперович... (Таинственно.) Кто-то в уборной свет не погасил.
      Э к и п а ж е в. Опять? (Гордо выпрямляясь.) Ну, это уже хамство! (Зловеще и твердо уходит.)
      ЯВЛЕНИЕ II
      В комнату быстро вскакивает Миша.
      Ш у р а. Насилу сплавила вашего папашу.
      М и ш а. А то прямо гроб. Жильцы в коридор заглядывают, видят милиционер. Беспокоятся. А я от них морду прячу за вешалку. Ни туда ни сюда. Прямо происшествие.
      Ш у р а. Демобилизуйтесь скорее.
      М и ш а. К вам в сундучок можно милицейское барахлишко сунуть?
      Ш у р а. Давайте.
      М и ш а. А то папаша найдет, тогда - гроб. (Переодевается.)
      Ш у р а. Ну, как служба?
      М и ш а. Ничего служба. Стоим на посту. Сегодня жалованье платили.
      Ш у р а. Ну, стало быть, здравствуйте и прощайте. Мне на смену.
      М и ш а. Я со смены - вы на смену. Вы со смены - я на смену. И так всю жизнь. Довольно глупо.
      Ш у р а. Не замечаю ничего глупого.
      М и ш а. А я замечаю.
      ЯВЛЕНИЕ III
      Входит Экипажев.
      Э к и п а ж е в. В конце концов придется запереть уборную на замок и ключ выдавать в каждом отдельном случае. Здравствуй, Михаил. На всю комнату казармой несет. Откуда это? Какая-то помесь капусты и ефрейтора. Это от тебя? Фу, мерзость какая!
      М и ш а. Да, действительно. Что-й-то пованивает.
      Ш у р а. Это, Анатолий Эсперович, наверное, у кого-то из жильцов на кухне щи варятся.
      Э к и п а ж е в. Гм... Действительно, нечто вроде щей! У кого же могут быть сегодня щи? Странно. (Уходит.)
      Ш у р а. Родненькие! Опоздала! (Убегает.)
      ЯВЛЕНИЕ IV
      Без Шуры.
      Э к и п а ж е в (входя). Большая свиная нога варится в щах. Конечно. Им все, а нам ничего. Что это значит, Михаил?
      М и ш а. В чем дело? Что случилось?
      Э к и п а ж е в. Надеюсь, пока еще ничего не случилось. Но меня крайне, подчеркиваю: крайне - беспокоит твое поведение. Куда ты идешь? К чему ты стремишься? Какие у тебя идеалы?
      Миша молчит.
      Я спрашиваю: какие у тебя идеалы?
      М и ш а. Да нет у меня никаких идеалов.
      Э к и п а ж е в. У всех Экипажевых всегда были идеалы. До сих пор еще ни одного Экипажева не было без идеалов. Ни од-но-го... Не перебивай меня.
      М и ш а. Да я тебя не перебиваю. Отстань.
      Э к и п а ж е в. Как ты смеешь грубить отцу! Кто тебя научил? Экипажевы никогда не грубили своим отцам. Слышишь: ни-ког-да! Экипажевы высоко держали знамя русской интеллигенции и свято передавали его из рук в руки, из поколения в поколение. Твой прадед высоко держал знамя. Твой дед высоко держал знамя. Твой отец высоко держал знамя. И до сих пор еще держит довольно высоко, несмотря ни на что. Подчеркиваю: несмотря ни на что. Ну да. Святое знамя свободы и борьбы. А ты? Что общего может быть у сына Анатолия Экипажева с кондукторшей московского трамвая? Не перебивай меня. Господи, ты видишь... Мне некому передать мое знамя.
      М и ш а. А вы сестрам не пробовали передавать?
      Э к и п а ж е в. Что?!
      М и ш а. Ничего. Я только говорю: может быть, Каля и Аня...
      Э к и п а ж е в. Не смей говорить о своих сестрах на этом ужасном уличном жаргоне: Каля, Аня... В роду Экипажевых никогда не было никаких Каль и Ань. Калерия и Агнесса. Агнесса и Калерия.
      М и ш а. Ну пускай Калерия и Агнесса.
      Э к и п а ж е в. Не перебивай меня. Ты не достоин произносить их имен.
      М и ш а. Так можешь передать им знамя.
      Э к и п а ж е в (строго). Знамя передается исключительно по мужской линии. Но если ты будешь себя так вести... Если у тебя не будет идеалов и принципов, то придется... Имей в виду, Михаил, - придется передать... И видит бог, я передам. Не посмотрю на то, что они девушки, - и передам знамя. Особенно Калерии. Она ведет себя безупречно. Я еще не знаю, что будет с Агнессой. Я не знаю, чего она наберется в своем, как это называется на вашем ужасном языке, в своем вузе, кажется, так - вуз! Но за Калерию я ручаюсь... Она не изменит высоким принципам Экипажевых. И служению чистому искусству. Пока большевики не распродадут последнего шедевра последнего музея, она будет свято охранять музейные ценности - единственное, что нам осталось от великого культурного наследия прошлого.
      М и ш а. Да что ты зарядил, ей-богу: идеалы, большевики, распродадут шедевры... Вот достукаешься до того, что тебе пришьют дело.
      Э к и п а ж е в. Молчи! Я ничего не боюсь. Экипажевы никогда не скрывали своих убеждений. Пусть приходят, пусть надевают на меня кандалы. Я готов. Экипажевы всегда страдали за убеждения. Ну! Берите меня... Я подчиняюсь произволу.
      Стук в дверь. Пауза.
      Тс-с-с!
      Пауза.
      А... антрэ!
      ЯВЛЕНИЕ V
      В дверь заглядывает 1-й жилец.
      1-й  ж и л е ц. Это к вам милиция? (Входит в комнату.)
      Э к и п а ж е в. К... какая м... милиция? За что же?
      1-й  ж и л е ц. Жильцы, говорят, видели, как сюда к вам милиционер вошел. Я сам, конечно, не видел, но жильцы говорят, возле вашей двери милиционера видели...
      Э к и п а ж е в. Видит бог. Ни сном ни духом. Зачем же милиция! Я четырнадцать лет сочувствую...
      М и ш а. Никакого тут милиционера не было. Что вы зря панику поднимаете! Видите, ну где милиционер?
      1-й  ж и л е ц. Нету милиционера.
      ЯВЛЕНИЕ VI
      В дверь заглядывает 2-й жилец и бурно врывается.
      2-й  ж и л е ц. В чем дело? Что такое? Экипажева забирают?
      Э к и п а ж е в. Меня нельзя забирать. Я - лояльный.
      2-й  ж и л е ц (кричит в коридор). Экипажева забирают!
      ЯВЛЕНИЕ VII
      Входит соседка Артамонова.
      А р т а м о н о в а. Голубчик! Анатолий Эсперович! Да что же это делается? Да за что же это вас в милицию?
      Г о л о с  з а  с ц е н о й. Господа! Экипажева забирают! Милиция пришла!
      М и ш а. Граждане! Что за паника? Никакой милиции нет. Это вам показалось. Видите? А ну, граждане! Попрошу посторонних очистить помещение. (Выпроваживает всех жильцов Артамоновой. Кричит в коридор.) Нету никакой милиции! Разойдитесь!
      Э к и п а ж е в. И в коридоре нету... милиции?
      М и ш а. И в коридоре нету.
      Э к и п а ж е в. Нуте-с.
      А р т а м о н о в а. Я так переволновалась... Так переволновалась...
      Э к и п а ж е в. Уверяю вас, госпожа Артамонова, - напрасное волнение. Берите с меня пример. Вы видите, - совершенно я спокоен. Мы, интеллигенция... Может быть, в кухне - милиция?
      М и ш а. Нету в кухне милиции. Нету! Успокойся.
      Э к и п а ж е в. Нуте-с. Русская интеллигенция всегда была жертвой полицейских репрессий. Радищев. Декабристы. Октябристы. Пушкин, Лермонтов, Жуковский... Слышишь, Михаил! Ты должен склонить голову перед этими святыми именами, а не глупо ухмыляться. Вот, госпожа Артамонова, современная молодежь. Полюбуйтесь!
      А р т а м о н о в а (со вздохом). Да, уж... (Оживившись.) Анатолий Эсперович! Кстати, об интеллигенции. Нас с вами можно поздравить.
      Э к и п а ж е в. Что такое?
      А р т а м о н о в а. Наконец-то Советская власть взяла лучшую часть старой интеллигенции на особое снабжение.
      Э к и п а ж е в. Не может быть!
      А р т а м о н о в а. Уверяю вас. Муж моей дочери, мой зять, инженер Белье, прикреплен к закрытому распределителю. Представьте себе, в месяц по твердым ценам выдают кило масла, четыре с половиной кило мяса, тридцать литров молока, кило колбасных изделий.
      Э к и п а ж е в. Кило колбасных изделий...
      А р т а м о н о в а. Тридцать штук яиц, два с половиной кило рыбы, сто граммов чаю, пять кило сахару...
      Э к и п а ж е в. Сахару...
      А р т а м о н о в а. И еще что-то там. Да, кило сметаны, три кило фруктов... Вы разве не получили? Да, еще тридцать пачек папирос...
      Э к и п а ж е в. Н-нет. Не получил.
      А р т а м о н о в а. Да, впрочем, вы ведь не служите. Ах, Анатолий Эсперович, голубчик, почему вы не служите?
      Э к и п а ж е в. Служить бы рад - прислуживаться тошно.
      А р т а м о н о в а. Ну что вы, что вы! Давно все наши служат.
      Э к и п а ж е в. Все, но не я. Экипажевы никогда не продавали своих убеждений... как некоторые.
      А р т а м о н о в а. Если это намек на мужа моей дочери, моего зятя, инженера Белье... Муж моей дочери, инженер Белье...
      Э к и п а ж е в. Французик из Бордо. О да. Молчалины блаженствуют на свете.
      А р т а м о н о в а. Анатолий Эсперович! При всем моем уважении к вам... Вы должны знать, что инженер Белье...
      Э к и п а ж е в. Я не хочу знать никакого Белье. Меня не интересует чужое белье. Да-с. Грязное чужое белье.
      А р т а м о н о в а. Гражданин Экипажев! Вы забываете, что я - мать. Это слишком. Вы сами три раза служили. И вас отовсюду выгоняли по чистке. Да, по чистке.
      Э к и п а ж е в. Я запрещаю вам говорить в моем доме подобные вещи!
      А р т а м о н о в а. Этот дом такой же ваш, как и мой.
      Э к и п а ж е в. Ах, пардон. Я не знал, что вы за экспроприацию частной собственности. В таком случае я запрещаю вам говорить подобные вещи на моей площади. Меня не выгоняли по чистке. Я сам уходил по чистке, потому что не желал работать с хамами. Да, с хамами! Как некоторые подозрительные "интеллигенты".
      А р т а м о н о в а. Да кто вы такой? А может быть, вы сами и есть подозрительный интеллигент? Почем я знаю! Я с вами в университете не училась. Вызубрили десять слов: "интеллигенция", "идеалы", "принципы", "произвол", "знамя" - и кричите на всю, всю квартиру, как попугай.
      Э к и п а ж е в. Молчите!
      А р т а м о н о в а. Не замолчу! Всех жильцов терроризировали. Пикнуть вам наперекор боятся. А вдруг на самом деле - великий интеллигент, мученик за идею... Радищев...
      Э к и п а ж е в. Я запрещаю вам!
      А р т а м о н о в а. Сюртуком пугаете! Собственных детей убедили, что духовный интеллигент. У нас люди доверчивые, - поди проверь, что именно вы интеллигент и именно духовный.
      Э к и п а ж е в. Па-а-прашу вас не переступать больше порога моей комнаты.
      А р т а м о н о в а. А может быть, вы просто бывший околоточный надзиратель!
      Э к и п а ж е в. Мерси! Между нами все кончено. Идите! Ступайте скорее на кухню варить свои обеды из подачек, полученных инженером Белье от большевиков.
      А р т а м о н о в а. И пойду. Тьфу! (Уходит.)
      ЯВЛЕНИЕ VIII
      Те же, без Артамоновой.
      Э к и п а ж е в. Мерси! Масла кило, мяса четыре с половиной кило. Молока тридцать литров. Колбасных изделий кило. (Мише.) Что ж ты молчишь, как чурбан? Твоего отца оскорбляют в собственном доме, а ты прилип к окну и ничего не видишь и не слышишь! Я тебе говорю, Михаил! Чего ты в окне не видел? Трамваев не видел? Брось книжку. Брось эту дрянь. О, если бы твоя покойная мать видела все это! Некому передать знамя. Некому... (Впадает в задумчивость.) Тридцать штук яиц. Два с половиной кило рыбы. Сто граммов чаю. Пять кило сахару. Кило сметаны. Три кило фруктов. Да-с... Варятся щи с капустой. В щах лежит большая свиная нога... Ух-х-х!
      ЯВЛЕНИЕ IX
      Входит, запыхавшись, Шура с сумкой.
      Ш у р а. Вагон остановился.
      Э к и п а ж е в. Поздравляю вас.
      Ш у р а. Аккурат против самого дома. В окошко видать. Поглядите, Миша, стоит мой вагончик. Авария. Против самых наших ворот испортился. Такое счастье!
      Э к и п а ж е в. Вот-с. Картина. Панно. Советский транспорт. Нет людей. Нет настоящих интеллигентных людей!
      Ш у р а. Минут десять простоим. Ой, Анатолий Эсперович! Кого я только что видела! Я только что вашу дочку видела.
      Э к и п а ж е в. Мою дочку? Которую?
      Ш у р а. Калерию Анатолиевну. Ой, Миша, подержите сумку. Я такая взволнованная, такая взволнованная...
      Э к и п а ж е в. Где?
      Ш у р а. Возле Курского вокзала. Там наш вагончик остановился. Испортился. Аккурат напротив. Авария. Я смотрю - и вдруг вижу, Калерия Анатолиевна на извозчика с мужчиной садятся. Такая вся загорелая. Видать, прямо из Крыма. А мужчина, знаете, ее за талию поддерживает. Прямо цирк.
      Э к и п а ж е в. Стой! Какой мужчина?
      Ш у р а. Обыкновенный мужчина, просто человек. Понятия не представляю. Обыкновенный ее муж.
      Э к и п а ж е в. Как - муж! Вышла замуж?
      Ш у р а. Говорит, вышла замуж.
      Э к и п а ж е в. О, господи! Да что же ты с ней - разговаривала?
      Ш у р а. Ой, где там! Я ее только спросила, кто такой, а она кричит через все уличное движение, дескать, замуж вышла. Как раз между ними и нами грузовик-пятитонка встрял. Я только успела через грузовик спросить - куда едете. А она обратно, через грузовик, говорит: сюда едет. К вам, Анатолий Эсперович.
      Э к и п а ж е в. Дальше. Дальше. И что же?
      Ш у р а. А дальше ничего. Еще один грузовик-пятитонка между нами и ими встрял и два ломовика аккурат встряли. Ну, они и поехали. А потом мы поехали. А он ее за талию держит. Прямо цирк, не будь я гадом. Так что можно вас поздравить. Они сюда едут. А я, значит, теперь должна свою койку освободить?
      Э к и п а ж е в. Опять - койку?
      Ш у р а. Ну - постельку, постельку...
      Э к и п а ж е в. Наоборот. Наоборот. Для меня этот брак, собственно, не является неожиданностью. Калерия мне давно писала из Крыма, что за ней ухаживает один молодой человек. Прекрасный, интеллигентный, - подчеркиваю: интеллигентный, - молодой человек из хорошей фамилии. Вы, вероятно, слышали, присяжный поверенный Николай Николаевич Ананасов? Так это его сын. Сын Ананасова. Консультант по делам искусств. Они будут жить у Ананасовых. Прекрасная партия, прекрасная.
      М и ш а. Слава богу, наконец-таки Калька выскочила замуж.
      Э к и п а ж е в. Я тебе запрещаю говорить о старшей сестре и о браке в таком тоне. И приведи себя в порядок. Сейчас они приедут. Я требую, чтобы ты держал себя достойно. Надеюсь, ты не заставишь меня краснеть за тебя перед господином Ананасовым.
      М и ш а. Я все равно ухожу сейчас.
      Э к и п а ж е в. Тем лучше... Да... Сюртук. Где мой сюртук? И - в парикмахерскую. Надо привести себя в порядок. (Смотрит в зеркало.) Боже, как я опустился! Как опустился! Шура, вы мне разрешите? Я у вас из сумки возьму в счет платы за... постельку один рубль или даже лучше два? А то у меня временно стесненные обстоятельства.
      Ш у р а. Ей-богу, я не знаю, Анатолий Эсперович. Вчера вы брали. И позавчера брали.
      М и ш а. Не надо. Вот возьми. Я сегодня получил сорок восемь рублей.
      Э к и п а ж е в. Вот как! Это другое дело! Где ты получил? Впрочем, можешь не отвечать. Я не смею залазить тебе в душу и насиловать твое "я". Экипажевы никогда не насиловали чужого "я". Будем считать, что беру у тебя эти деньги на сохранение.
      М и ш а. Зачем на сохранение? Бери просто. Я у тебя живу. Ты без работы.
      Э к и п а ж е в. Ни слова. Я никогда не позволю себе брать деньги у собственного сына.
      М и ш а. Ты же у Калерии и у Агнессы берешь.
      Э к и п а ж е в. Да. Беру. Но на сохранение. Подчеркиваю - на сохранение.
      М и ш а. Пускай будет на сохранение.
      Э к и п а ж е в. Нуте-с. Если они приедут в мое отсутствие, прошу тебя, прими его радушно, но достойно. Не забывай, что он Ананасов, а ты Экипажев. Молодая поросль русского либерализма. (Величественно идет в парикмахерскую.)
      ЯВЛЕНИЕ X
      Без Экипажева. Пауза. Звонит будильник.
      М и ш а. Ух ты! Половина третьего. Пока папаша красоту наводит... (Достает из сундука милицейскую форму и одевается.)
      Ш у р а. Куда торопитесь? Подождите.
      М и ш а. А может быть, мне на пост становиться надо.
      Ш у р а. А где ваш пост?
      М и ш а. Мой пост там, где ваш маршрут не проходит.
      Ш у р а. А вы откуда знаете, где мой маршрут проходит?
      М и ш а. Милиция обязана все маршруты знать. (Оделся.)
      Ш у р а. Что-то вы очень много о себе думаете.
      М и ш а. Я не о себе думаю. Я о маршруте думаю. А вы о чем думаете?
      За окном звонки трамвая.
      Ш у р а. Мамочки, вагончик мой трогается!
      М и ш а. Это встречный. Ваш стоит на месте. Видите, какая пробка! На полчаса дело.
      Ш у р а. Хорошо вам, милицейским.
      М и ш а. А чем хорошо?
      Ш у р а. Вы можете на посту книжку читать.
      М и ш а. А вы можете в вагоне читать.
      Ш у р а. А вот в вагоне никак не мыслимо.
      М и ш а. Почему это не мыслимо?
      Ш у р а. Публика невозможно грубая. Особенно гражданки попадаются проклятые. Только откроешь книжку, а она тебе так и норовит гривенник в глаза засунуть. Прямо как в автомат.
      М и ш а. Такую публику штрафовать надо.
      Ш у р а. По нашему маршруту, к сожалению, ни одного порядочного милиционера не стоит.
      С улицы звонки.
      Oй, вагон трогается!
      М и ш а. Погодите, я тоже по вашему маршруту поеду.
      За дверью голоса.
      Ух... папаша. Происшествие! (Прячется.)
      Ш у р а (выглядывая в дверь). Калерия Анатолиевна с мужем. Прямо цирк, не будь я гадом.
      ЯВЛЕНИЕ XI
      Входят Калерия и абсолютно пьяный Ананасов.
      А н а н а с о в (хрипло). Папаша, вы дома?
      К а л е р и я. Эжен... Я умоляю тебя... Я схожу с ума...
      А н а н а с о в. Я хочу видеть моего папу. Моего нового па... папочку.
      К а л е р и я. Боже мой... боже мой...
      А н а н а с о в (видит Шуру). О! Кондукторша! Я думал, что мы уже приехали. А ок-казывается, мы еще едем...
      К а л е р и я. Эжен, ради всего святого! Мы уже приехали, приехали. Это наша квартира.
      А н а н а с о в. Значит, вы ж-живете пр-реимущественно в трамвае?
      К а л е р и я. Это комната, комната.
      А н а н а с о в. Странно. А почему кондукторша? Послушайте, дайте мне два билета... мне и моей жене... Передайте кондукторше. Будьте любезны. Извините... Меня со всех сторон толкают... Вагон страшно качает...
      К а л е р и я. Эжен, на коленях умоляю тебя, идем!
      А н а н а с о в. Ви-но-ват. Я не желаю сходить. Можете позвать милиционера. Я себя веду вполне корректно...
      К а л е р и я. Шурочка... Ради бога... Умоляю вас... Где папа?
      Ш у р а. Он в парикмахерской. Сейчас придет.
      К а л е р и я. Господи, господи! Умоляю вас на коленях! Не говорите ему ни слова! Какой стыд!
      Появляется Миша.
      Мишенька! Ты уже служишь? Как я рада! Очень прошу тебя. Я его сейчас уведу. Ни слова папе! Это его убьет!
      М и ш а. Поздравляю.
      Звонки трамвая.
      Ш у р а. Мамочки, поехали без меня! (Убегает.)
      ЯВЛЕНИЕ XII
      Те же, без Шуры.
      А н а н а с о в (видит Мишу). О! Милиционер. А где же кондукторша? Что такое? Куда меня привели?
      К а л е р и я. Это наша квартира.
      А н а н а с о в. Значит, вы живете пр-реиму-щественно в милиции?.. Очень приятно... Можете меня арестовать. Ведите меня в темницу. Милиционер! Ха-ха-ха!
      К а л е р и я. Миша, ради бога! Ни слова папе!
      М и ш а. И ты ни слова, что я в милиции.
      А н а н а с о в. Милиционер! Можете составлять протокол. Так и пишите: потомственный почетный дворянин, консультант по делам искусств, Евгений Николаевич Ананасов. Не желает выходить из трамвая. Пожалуйста...
      М и ш а. Возись с пьяными! Еще на пост опоздаю. (Уходит.)
      ЯВЛЕНИЕ XIII
      Те же, без Миши.
      А н а н а с о в. Ах, так? Кондукторша ушла. Милиционер ушел. Все ушли. Понимаю. Личный выпад? В таком случае я тоже ухожу.
      К а л е р и я. Куда ты?
      А н а н а с о в. Домой. К папе. К своему старому настоящему папочке. (Рыдает.)
      К а л е р и я. Вот и умница. Поезжай домой. Будешь дома бай-бай. А я сейчас приеду. Сейчас приеду.
      А н а н а с о в. Бай-бай...
      К а л е р и я. Вот, вот, иди, солнышко, иди. Ты дорогу домой найдешь?
      А н а н а с о в. Найду. Все прямо, прямо, прямо и потом все налево, налево, налево. Бай-бай. (Уходит.)
      ЯВЛЕНИЕ XIV
      Калерия одна.
      К а л е р и я. Боже мой... Кто б мог подумать... Мамочка! (Рыдает у портрета матери.) Милая моя мамочка!.. Отчего тебя нет со мной!
      ЯВЛЕНИЕ XV
      Входит Ананасов, шатаясь, доходит до Шуриной постели,
      валится на нее и, бормоча "бай-бай", засыпает, не
      замеченный Калерией.
      К а л е р и я. Он был такой нежный... такой благородный... В Крыму... (Рыдает.)
      ЯВЛЕНИЕ XVI
      Входит Экипажев с букетом и бутылкой шампанского.
      Э к и п а ж е в. Калерия!
      К а л е р и я. Папочка!
      Э к и п а ж е в. Ты плачешь? Что случилось? Где твой муж? Где все?
      К а л е р и я. Все ушли. А мой муж... Он очень устал с дороги... Он завтра. Он очень извиняется. Он такой хрупкий. А я пришла, и вот... Увидела мамочкин портрет и расстроилась...
      Э к и п а ж е в. Дитя мое... О, я понимаю! Как я тебя понимаю! Плачь, плачь! Это светлые, блаженные слезы счастья. Последние слезы суровой зимы и первые слезы, та-ра-ра, любви. За Ананасова?
      К а л е р и я. За Ананасова.
      Э к и п а ж е в. Я очень рад. От души тебя поздравляю, Калерия. Ананасовы - прекрасная русская либеральная фамилия. Можешь смело носить ее, с гордостью, но никогда - подчеркиваю: никогда - не забывай, что ты урожденная Экипажева.
      К а л е р и я. Я не забуду.
      ЯВЛЕНИЕ XVII
      В дверь заглядывает 1-й жилец.
      Э к и п а ж е в. Что такое? Милиция?
      1-й  ж и л е ц (входит в комнату). Ах, нет! Никакой милиции. Вас, кажется, можно поздравить? Жильцы говорят, что Калерия Анатолиевна выходит замуж. Я сам, конечно, лично не видел, но жильцы говорят, что выходит.
      Э к и п а ж е в. Вышла. Не выходит, а вышла. Нуте-с?
      1-й  ж и л е ц. В таком случае... Анатолий Эсперович! Калерия Анатолиевна! Позвольте принести свои самые сердечные извинения, то есть поздравления. Я, конечно, сам не видел, но жильцы говорят, так что позвольте принести.
      ЯВЛЕНИЕ XVIII
      В дверь заглядывает 2-й жилец и затем бурно
      врывается.
      2-й  ж и л е ц. В чем дело? Что такое? У вас событие? Калерия Анатолиевна вышла замуж?
      Э к и п а ж е в. Как видите.
      2-й  ж и л е ц (в коридор). Граждане, у Экипажевых событие. Старшая дочь вышла замуж!
      Э к и п а ж е в. Нуте-с!
      ЯВЛЕНИЕ XIX
      Входит соседка Артамонова, неся на тарелке пирожок.
      А р т а м о н о в а. Голубчик! Анатолий Эсперович! Ну, допустим, я погорячилась. Кто старое помянет, тому глаз вон. Ради такого дня! Да что же это делается! Господи! Калерия Анатолиевна! Калечка! Душечка! Поздравляю вас! Анатолий Эсперович! Позвольте вам собственного печенья. Не побрезгуйте.
      Э к и п а ж е в. Мерси, мерси.
      А р т а м о н о в а. Душечка! Калечка! За кого?
      Э к и п а ж е в. За сына присяжного поверенного Николая Николаевича Ананасова, консультанта по делам искусств, Евгения Николаевича Ананасова.
      В с е  ж и л ь ц ы. О!..
      Г о л о с  з а  с ц е н о й. Господа! У Экипажевых свадьба. Дочка замуж вышла за Ананасова!
      А р т а м о н о в а. Моя дочь и муж моей дочери, мой зять, инженер Белье, будут так рады, так рады! Но где же, душечка, ваш супруг?
      Э к и п а ж е в. Евгений Николаевич очень устал с дороги. Они только что с курорта. При теперешнем состоянии транспорта, вы понимаете... Он такой хрупкий...
      К а л е р и я. Да, да. Мне надо идти. Он такой хрупкий.
      Э к и п а ж е в. Вообще все Ананасовы такие хрупкие.
      К а л е р и я. Я очень беспокоюсь за его здоровье. Извините. Мне надо идти.
      Э к и п а ж е в. Они будут жить у Ананасовых.
      К а л е р и я. Мы придем скоро... Извините... Скоро... Сейчас...
      А р т а м о н о в а. Ах, душечка, я вас очень понимаю. Идите, душечка, идите.
      К а л е р и я. До свиданья. Извините. До свиданья. (Уходит.)
      ЯВЛЕНИЕ XX
      Те же, без Калерии.
      Э к и п а ж е в. Нуте-с...
      Все смотрят на бутылку шампанского.
      Нуте-с!
      А р т а м о н о в а. Теперь, Анатолий Эсперович, остается только найти хорошего женишка для Агнессочки...
      Ж и л ь ц ы. Хорошего для Агнессочки. (Смотрят на бутылку.)
      Стук в дверь.
      Э к и п а ж е в. Антрэ!
      ЯВЛЕНИЕ XXI
      Входит почтальон.
      П о ч т а л ь о н. Заказное письмо Экипажеву. Кто Экипажев?
      Э к и п а ж е в. Я Экипажев.
      П о ч т а л ь о н. Получите.
      Э к и п а ж е в. От Агнессы.
      А р т а м о н о в а. Легка на помине.
      Э к и п а ж е в. От Агнессы Экипажевой из Сталинграда. Она там на производстве, на практике. Для молодой девушки весьма интересное место. Инженеры. Иностранцы. Гм... как знать...
      П о ч т а л ь о н. Распишитесь.
      Э к и п а ж е в. Одну минуточку. Ручка есть, а пера нету. Ах, вот перо. Не действует. То есть перо действует, а чернила не действуют. Высохли. Черт знает что! У русского интеллигента высохли чернила! Как это называется, господа? Символическое высыхание чернил! А? (Горько смеется.)
      П о ч т а л ь о н. Гражданин, нате карандаш.
      Э к и п а ж е в. Огрызок какой-то. Его надо слюнить. Еще анилином отравишься. Впрочем, пускай. И так - затравили. Вот-с. Удивляюсь, как я еще не разучился писать свою фамилию: Э-ки-па-жев. Мерси. Вот-с, товарищ почтальон. Такие дела. Старшую дочь только что за хорошего человека выдал. Присяжного поверенного Ананасова знали? Интеллигентнейший человек. Не знали? Так за его сына. А вот теперь от младшей письмо. Постойте, голубчик. Вы мне принесли письмо от любимой дочери. Нежный документ, сувенир. Не считайте это оскорблением. Возьмите рубль, сдачи не надо.
      П о ч т а л ь о н (застенчиво). У нас не полагается.
      Э к и п а ж е в. Ах, не полагается? Пардон! (Прячет рубль обратно.)
      Почтальон, помявшись, уходит.
      Ах, классовая гордость! Пожалуйста.
      ЯВЛЕНИЕ XXII