Горох в стенку (Юмористические рассказы, фельетоны)
ModernLib.Net / Отечественная проза / Катаев Валентин Петрович / Горох в стенку (Юмористические рассказы, фельетоны) - Чтение
(стр. 18)
Автор:
|
Катаев Валентин Петрович |
Жанр:
|
Отечественная проза |
-
Читать книгу полностью
(732 Кб)
- Скачать в формате fb2
(295 Кб)
- Скачать в формате doc
(308 Кб)
- Скачать в формате txt
(291 Кб)
- Скачать в формате html
(296 Кб)
- Страницы:
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25
|
|
Ради столь приятной встречи было распито две бутылки легкого виноградного вина. К сожалению, летописец не упоминает, какой марки было вино. В это время на перрон вбежал расстроенный весовщик Реков и со слезами негодования в голосе заявил, что багажный раздатчик не принимает багажа дочери Миронова. ДС побежал сам к багажному вагону и стал приказывать взять багаж, но багажный раздатчик остался неумолимым и багаж без замков не принял, нахально при этом заявив: - Хотя бы этот багаж был самого Рудзутака. В результате поезд № 18 был передержан на 20 минут. После чего, при восторженных криках провожавших, дочь Миронова благополучно отбыла со станции Сосыка, посылая осчастливленной администрации воздушные поцелуи, нежные улыбки и прочие знаки внимания. На сем история дочери Миронова и кончается, причем летописец станции Сосыка в конце своей летописи меланхолично добавляет: "Местный агент ГПУ сел вместе с дочерью Миронова в поезд № 18 и по дороге узнал, что она вовсе не дочь Миронова, а назвалась Мироновой лишь потому, что ей нужно было ехать с этим поездом, а мест не было, и не знала, как быть, вот поэтому и назвалась дочерью Миронова, зная, что линейное начальство еще до сих пор не отвыкло лакейничать перед управленским начальством и их присными..." Прибавлять к этому едва ли что-нибудь следует. Дело яснее ясного: не изжито еще на наших дорогах, к сожалению, лизоблюдство, лакейство, подхалимство! И случай с "дочерью Миронова" - наглядный сему пример. О чем и сообщаем по линии. 1926 ГРАНИТ НАУКИ И наступил жуткий день экзаменов... Впрочем, не экзаменов (экзамены - это понятие старорежимное), а выпускных испытаний Минской профшколы путей сообщения. За столом восседала грозная комиссия: начальник школы, заведующий учебной частью, преподаватели предметов и представители профсоюзной и комсомольской организаций. - Ну-с, приступим, - сказал председатель комиссии и плотоядно улыбнулся. - Только, ребята, предупреждаю: не мямлить, не ковырять в носу, голову держать бодро, на вопросы отвечать быстро - сто слов в минуту, не меньше! Раз-раз - и готово! Чтоб без никакой волокиты. Быстрота и натиск! А не то срежу. Правильно? - Правильно, - бледно улыбнулись учащиеся. - То-то же! Итак, пожалуйте сюда, товарищ Икс. - Подойдите-ка, молодой человек, поближе! Да что это вы так передвигаете ногами, точно они у вас весят по шести пудов каждая? Веселее! Раз-два - и готово. Я такой человек - я люблю, чтоб учащиеся выглядели орлами! Ну-с! Перечислите-ка нам, унылый молодой человек, виды блок-аппаратов. Только живо! - Станционные блок-аппараты, товарищ председатель, подразделяются, так сказать, на следующие виды. Во-первых... - Короче! - Во-первых, двухочковые, во-вторых... - Кор... роче! А не то срежу. - В-во-в... во-вто-рых, четыре... - Кор-р-роче!.. - Четырехоч... ч... чковые... В-третьих... - Да что у вас, черт возьми, язык отсох? Говорить разучились? Срежу, ей-богу, срежу! Короче! - В-третьих, так сказать, восьмиочковые... - Нет! Нет! Восьмиочковых аппаратов не бывает. Садитесь на место! - Тов... варищи! Честное слово, бывают. - Не бывают! Садитесь. - Бывают! Клянусь честью! Можете кого угодно спросить. - Как? Что? Что вы этим хотите сказать? Вы этим хотите, может быть, сказать, милый молодой человек, что я лгу-с? - Н-никак нет... Но... - Никаких "но"! Садитесь! Ставлю вам литер В. Неудовлетворительно! - Но... - Молчать! Ступайте на место. Следующий! - Нуте-с! Подойдите. Голову выше. Грудь вперед. Живот убрать. Отвечать быстро, четко, ясно. Расскажите нам, что вы знаете про диалектику Гоголя. - Гоголя? Гм... Видите ли, насколько я вас понимаю... - Короче! - Насколько я вас понимаю, вы хотите сказать - диалектику Гегеля? - Что-с? - Гегеля-с? - Как-с? Вы мне, кажется, возражаете, нахальный молодой человек? - Но ведь Гоголь... - Молчать! Расскажите про диалектику Гоголя - и дело с концом! - Нету у Гоголя никакой диалектики. - Нету-с? - Нету. У Гоголя есть "Мертвые души", "Тарас Бульба"... - Сами вы бульба! Садитесь. Ставлю вам литер В. Поучитесь! - Но... - Никаких "но"! Следующий! - Перечислите местные комиссариаты. Быстро! Раз-два. Голову выше. Улыбайтесь. Ну! - К числу местных комиссариатов отно... - Короче! - ...сятся... - Кор-р-роче!.. - Наркомюст... - Ничего подобного! Садитесь. - Позвольте, но ведь... - Никаких "но"! Провалились... Литер В! - Н... - Кончено! Следующий! - Есть. - Подождите! - Слушаюсь. - Молодец! - Рад стараться! - Знаете? - Ого! В два счета. Раз-раз - готово. - Вот это я понимаю. Не ученик, а орел. - Служим нар-роду! - Правильно. Скажите нам, бодрый и симпатичный юноша, кто такой Маркс? - Издатель "Нивы". - Кто такой Бебель? - Философ. - Молодец. Что такое Третий Интернационал? - Излюбленный гимн пролетариата. - Браво! Какие бывают паровозы? - Всякие: маневровые, пассажирские, санитарные, сельскохозяйственные, автоматические, электрические, санитарные, поломанные, музыкально-вокальные, красивые, некрасивые, колесные, воздушные... - Довольно! Молодец! Садитесь. Литер А. Выдержал. Берите все с него пример. Взгляд бодрый, грудь вперед, ответы быстрые, точные... Раз-раз - и готово! Старайтесь, старайтесь, симпатичный юноша! Следующий!! 1926 ТЕТУШКИН ХВОСТИК Не так давно мы писали о похождениях "дочери Миронова". В коротких словах дело заключалось в следующем: некая предприимчивая и, надо признаться, остроумная девица, желая вне очереди получить проездной билет, выдала себя за дочь УЦД Миронова. Станционная администрация спешно впала в подобострастную панику, завиляла хвостом, и липовая дочь получила билет. Тогда мы отметили этот факт и с грустью констатировали, что у нас на железных дорогах далеко еще не изжиты: лизоблюдство, подхалимство, протекционизм... А вот и новенький, свежий фактик из той же оперы, из оперы, которая в широких железнодорожных кругах известна под скромным названием "Тетушкин хвостик". В данном случае главную роль в этом спектакле исполняет ДСП разъезда Паяконда Мурманской железной дороги гражданин Ситников. Именно он держится за тетушкин хвостик. Именно он, пользуясь высоким положением тетушкиного протеже*, позволяет себе милые шутки, граничащие с хамством. ______________ * Протеже - это вроде "выдвиженец", только с другой стороны. (Прим. наборщика.) По порядку... ТЕТУШКИН ХВОСТИК (Опера в трех действиях) ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ Сцена изображает дежурное помещение разъезда. Входит в доску пьяный Ситников. С и т н и к о в (ДС Димитриеву, икая). Ж... желаю... ик... деж-журить... Сдавай дежурство! Д и м и т р и е в. Дежурство сдать не имею права. С и т н и к о в (грозно). Поч... чему? Д и м и т р и е в. Потому, что вы пьяный. Еще чего-нибудь наделаете. Ситников наносит Димитриеву оскорбление действием. Д и м и т р и е в (не сдавая все-таки дежурства). Дежурства не сдам. С и т н и к о в. Не сдашь? Хорошо! (Хватает табуретку и наносит Димитриеву побои.) Д и м и т р и е в (слабым голосом). На помощь! Входит ВЧ и фиксирует побои. Занавес. ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ На другой день. С и т н и к о в (обращаясь к окружающим). Вчера побил. И сегодня побью. И послезавтра. Тоже. Побью. И вообще буду бить всегда. Ик... И никто мне ничего не может сделать, потому что имею хорошие знакомства в НКПС. Сам товарищ Зет мне кум и сват. Ик... А вам всем кукиш с маслом! Народ безмолвствует. Занавес. БЕЗ ДЕЙСТВИЯ ТРЕТЬЕГО Заседание РКК. П р е д с е д а т е л ь. Товарищи, на повестке вопрос о всеми нами любимом и глубокоуважаемом товарище Ситникове, хорошем знакомом и близком приятеле товарища Зет из НКПС. На основании статьи сорок седьмой Кодекса законов о труде администрация предлагает уволить дорогого товарища Ситникова. Ч л е н ы Р К К (в ужасе). Что вы говорите! Это невероятно! П р е д с е д а т е л ь (со вздохом). Невероятно, но факт. Надо обсудить. Прежде всего предлагаю выяснить обстоятельства, а потом вынесем решение. Ч л е н ы Р К К. Правильно! П р е д с е д а т е л ь. Итак, наносил ли дорогой товарищ Ситников оскорбление словами гражданину Димитриеву при исполнении служебных обязанностей? Ч л е н ы Р К К. Наносил. П р е д с е д а т е л ь. Хорошо. Дальше. Наносил ли многоуважаемый Ситников побои гражданину Димитриеву при исполнении им служебных обязанностей? Ч л е н ы Р К К (дружно). Наносил! П р е д с е д а т е л ь. Правильно. Дальше-с! Говорил прекрасный товарищ Ситников, что и в дальнейшем будет избивать гражданина Димитриева? Ч л е н ы Р К К (горячо.) Говорил! П р е д с е д а т е л ь. Так. А почему это говорил чудесный товарищ Ситников? Ч л е н ы Р К К (как один человек). Потому что у него протекция в НКПС, потому что сам товарищ Зет ему хорошим знакомым приходится! П р е д с е д а т е л ь. Верно. Обстоятельства выяснены. Теперь приступим к вынесению решения. РКК совещается. Музыка играет вальс "На сопках Маньчжурии". П р е д с е д а т е л ь. Попрошу встать. Справедливое решение вынесено. "Ввиду рекомендации Ситникова товарищем Зет как хорошего работника оставить на службе". Музыка играет туш. Добродетель торжествует. Ситников удовлетворенно идет бить табуреткой морду Димитриеву. Члены профсоюза с легким недоумением расходятся. Занавес медленно падает... в обморок. Конец. Хорошая опера "Тетушкин хвостик", черт бы ее побрал! Долго с репертуара не сходит! Как бы не кончилась она только, как оперетка "Дочь Миронова". 1926 ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ГРАДУСОВ - К чертовой маме! - хрипло заметил Градусов. - Пущай, которые хотят, записываются на воскресную экскурсию, а я не желаю. Желаю проводить воскресный отдых самостоятельно, со всем своим полным семейством. - А вы и семейство свое запишите, очень просто. Цветочки, птички... Детишки... Мы осмотрим один из самых красивых подмосковных дворцов, прослушаем краткую лекцию о крепостных художниках семнадцатого века, почитаем коллективно Горького... - А мне, между прочим, начихать на это дело с высокого дерева. Не желаю. Желаю самостоятельно. Без коллектива чтоб. И чтоб не Горький, а горькая... и вообще... - К чертовой маме! - сказал Градусов в воскресенье утром, засовывая в корзину две бутылки горькой и полтора фунта голубой колбасы. - И безо всякого коллектива управимся. Ого-го! Эй, жена, пиво уложила? - Уложила. - Самовар увязала? - Увязала. - Тады ладно. Дети, цветы жизни, готовы? - Готовы. - Тады гайда на вокзал! Чего зря канителишься! Чай, мы не коллективные, а индивидуальные. В два счета допрем до зеленой травки, а там можно и горькую... почитать. И чтоб никаких крепостных семнадцатого века... Ик... Верно? - Верно. - Ну, раз верно, тады бери, Митя, самовар. Сашка, хватай библиотечку с горькой. Клавочка, зонтик не забудь. Варька, держи пакет с деревянным углем и кувшин молока, да смотри, чтоб не скисло по дороге. Ну-с, больше ничего не забыли? - Забыли! Забыли! Бабушку забыли! - А, черт возьми! Хватайте старушку. Да поживее. А то на поезд опоздаем. Ну, в два счета! Чтоб раз-раз - и готово. Это вам не коллективная экскурсия... В поезде: - Папаша, Митька самовар потерял! - Паршивец, где самовар? - Есть. Не беспокойтесь. На нем бабушка сидит. - Эй, бабка, ты сиди себе, старушка, только не очень, а то в самоваре-то воды нету... Чего доброго, распаяется. - Ох-х-х! Дышать нечем! Духота! - Ма-му-ся! У меня носки заболели... - Ничего, детка, не плачь. Сейчас приедем. Бери пример с Клавочки. Она всю дорогу на одной ноге стоит, да и то на чужой. - Караул! Грудного Ваньку дома забыли! - Ах ты, боже мой, чистое наказание с этими детьми! Ворочаться, что ли? Кондуктор, остановите поезд! - Не надо останавливать. Ванька нашелся. - Где же он? - А его Варька на крышу положила, чтоб не задохся в вагоне. - Правильно! - Ой, мне глаз выкололи! - Правый или левый? - Левый! - Тады хорошо. Ближе к сердцу. - Кар-раул! Кар-ра... - Уф! Чтоб вы все подохли, проклятые! Приехали. Вылезай. На лоне природы: - Ик... и... никаких коллективов! К-каждый сам себе экскур-сия. Открой-ка, жена, второй том горькой... Люб-блю поч-читать... Это вам не семнадцатый век! Эт-то вам не коллективные птички. Ваш... здоров... Ик! - Батюшки! Никак, пожар? - Ер-рунда. То Митька самовар неудачно поставил и поджег соседнюю дачу. - А где же бабушка? - Ч... черт ее знает. Не иначе как в пруде утопла. Т-туда ей и дорога, симпатичной ст-тарушке. - Тятенька, Ванька опять пропал! - Где же он? - Не иначе что на вагонной крыше его оставили. - Тады ничего. Пущай. Обратно в Москву поедет на крыше. А потом оп-пять на дачу... А потом опять об-братно... Туда и обратно, туда и обратно... Пущай ребеночек покатается... Ик... Дальше на лоне: - Мамаша! Шкандал! Папаша морду бьет какому-то дяде. - Ах ты, боже мой! Да и дядя папашу наяривает. Митька, хватай самовар! - Мамаша! Папеньку в отделение ведут. - Бегу, бегу... Ах ты, ирод! Начитался-таки горькой... как свинья! - Нич-чего, жена. Пущай ведут. Плюю. Эт-та вам не коллективная экскур-сия. Не птички-цветочки. Пущай. Пик-ник. - Митька! Клавочка! Бабушка! Дети! Собирайтесь домой! Воскресный отдых кончился. Едем. Ах, за что я такая несчастная уроди-и-илась на свете. Дал бог одного мужа и тот индивидуальный... Через неделю в субботу индивидуальный Градусов, опустив усы и глаза, говорил руководителю экскурсии: - Это самое... Больше я не тово... Записывай, значит, со всем семейством... Потому - не желаю больше индивидуально... Попили моей кровушки!.. 1926 ПОЧЕМУ?.. ПОЧЕМУ?.. По предложению заведующего рабочим клубом станции Гребенка Южных правление клуба единогласно постановило "постороннюю публику" в клуб не допускать, а допускать исключительно членов клуба. Поэтому ежедневно в шесть часов вечера в клубе садится дежурный член правления с деревянной палкой и, если только зайдет какой-нибудь гражданин, не член клуба, почитать газету или журнал, бьет его по спине вышеупомянутой палкой. Между тем членов клуба насчитывается всего 160 человек, в то время как рабочих и служащих на станции Гребенка - 2000. Из письма рабкора Окна гребенковского клуба заманчиво освещены. Из открытой двери доносится нежный шелест свеженьких, только что полученных газет и журналов... Доносится веселый смех, шутки, разговоры. У двери сидит на стуле дежурный член правления. В левой руке у него карандаш, а в правой большая красивая деревянная палка. Народ толпится на дворе, желая проникнуть в клуб. - Товарищ дежурный член, разрешите пройти в клуб! - А ты член клуба? - Так точно. Член. - Покажь членский билет! - Вот-с. - Взносы уплачены? - Уплачены. - Покажь. - Вот-с. - Правильно. Проходи, культурно развлекайся, пес с тобой! Дежурный член правления деловито раскрывает книгу и отмечает посетителя. - Дяденька, пропустите в клуб! - А ты кто такой? - А я Васька, стрелочников сын. Тама, в клубе, тятенька у меня сидит, газету читает, а мне тоже сильная охота в шашки срезаться с Параськой, которого батька дорожный мастер. - Член клуба? - Ни. Тятенька у меня сидит в клубе, газету читает, а мне тоже сильная охота в шашки... Запишите, дя-я-денька! - А вот я тебя сейчас, беспризорный алимент, запишу палкой по спине! Кыш отсюда! - Дя-я-денька! Пусти-и-и! - Ах ты, чертов сын! - Бац, бац, бац! - Получил по спине? Будешь теперь знать, как в благородное общество без членского билета лезть? Проваливай. Ну, которые там дальше в клуб хотят? - Я бы... попросил... пропустить... - Член клуба? - Н-никак нет. Не успел. Однако у меня сильная тяга к свету знания. Желаю, так сказать, вовлечься в культработу на основе регулярного посещения местного клуба. Пропустите, пожалуйста, товарищ! - Вон! - Това-а-а-ри... - Гусь свинье не товарищ! Курица не птица! Не член клуба - не человек. Катись колбасой. - Мне это, товарищ, извините, даже довольно странно! С точки зрения... - А вот я тебе сейчас поставлю точку зрения! А ну, где моя клубная палка? - Бац, бац, бац! - Получай точку зрения. Катись! Которые дальше? - Я желаю в клуб. С Сашей. Мы оба желаем в клуб. Верите ли, товарищ член правления, аж душа болит, до чего хочется в клуб! И Саша может подтвердить. А то что же это - каждый день пивная да пивная... Сил наших больше нету! Спиться можно так. Пропустите, дорогой и глубокоуважаемый член правления! Не дайте погибнуть ни за понюшку табаку! Саша, подтверди! - Члены клуба? - Извините! Не успели. Верите ли, аж душа болит! Каждый день пивная да пивная... - Значит, не члены? - Не члены. - Так можете проваливать! Нам таких не надо. А ну, где моя большая палка?.. Следующий! - Что ж, Саша... Видно, планида наша такая, Саша! Против рожна не попрешь, Саша!.. Поворачивай оглобли, Саша! Пойдем с горя... в пивную! В пивной, Саша, хорошо... В пивной, друг ты мой ситный Саша, никаких членских билетов не спрашивают... Окромя кредитных билетов, конечно... Эх-х, и надеремся же мы с тобой, Саша, с горя! - Пр-р-равильно! Окна гребенковского клуба заманчиво освещены. Доносится культурно-просветительный шелест свежих газет и журналов... Доносится веселый смех, говор. Доносится даже, быть может, музыка... И сидит в дверях гребенковского клуба дежурный член правления с большой деревянной палкой в руках... Председатель правления гребенковского клуба недоуменно чешет затылок и говорит членам правления: - Не понимаю я, ребятки, одного: работа в клубе поставлена на ять выписываются новые газеты, журналы, фортепьяны там всякие... шашки, шахматы... постороннюю публику в клуб не допускаем... не жалея, можно сказать, собственных рук и казенной палки, боремся за культурное процветание станции Гребенки, а толку никакого! По-прежнему переполнены пивные, по-прежнему дети рабочих и служащих бегают по путям, как беспризорные, по-прежнему молодежь хулиганит... Просто ума не приложу, почему бы это! И крупные слезы катятся по его симпатичному лицу. И он тоскливо повторяет: - Почему бы это? Поче-е-ему-у-у? 1926 ПРОФГОРОДКИ Пока в месткоме службы движения станции Перово Казанской председателем был т.Попов, союзная работа сводилась к нулю. Сам предместкома все валил на членов союза, они, мол, никуда не годятся, неактивные лентяи. А на деле Попов больше занимался в городки, чем союзной работой. На Московском участке он первый городошник. Учкпрофсож снял Попова и заменил другим. Союзная работа сейчас в месткоме движения идет на все сто процентов. Г.Я. Когда товарища Попова вызвали в учкпрофсож на предмет головомойки, товарищ Попов презрительно поджал губы, прищурился и переспросил: - Это я-то плохой работник? - Именно. Вы-то. Плохой работник. Подтянуться надо, дорогой товарищ! - Это не мне надо подтянуться, а членам союза надо подтянуться! Я тут ни при чем. Работаю, можно сказать, не покладая рук! В полном смысле слова. Кого хотите спросите. При этом товарищ Попов засучил рукава и надул мускулы. - Во! Прошу убедиться. Не мускулы, а, извините, железо. - Все это так, но работа в вашем месткоме тем не менее равна нулю. Почему бы это? - Потому что члены союза никуда не годятся. Неактивные лентяи. Посудите сами - можно ли вести работу с такими людьми, если они, я извиняюсь, поезд от змеи отличить не могут? - Неужели такие отсталые? - И не говорите! Сплошная невежественная темнота. Мрак! Можете себе представить - до сих пор, на десятом году пролетарской революции, с попами возятся. - Да не может же этого быть! - Вот вам и не может! Может! И очень даже просто! Опять же насчет грамотности... - А что такое? - Да то, что письма простого не умеют распечатать! С какого угла взяться, не знают. А вы говорите - работа. - Н-да! В таком случае, конечно, вам, должно быть, туговато с ними приходится. - И не говорите! Сил моих нету! Хоть плачь! Представьте себе, на днях произошел такой случай. Стоит, значит, бабушка в окошке. Ну конечно, один из этих самых несознательных членов профсоюза берет свою палку да как... - Ах! Что вы говорите?! Это ужас!! - То, что вы слышите. Берет, значит, палку да как шарахнет по бабушке! Промахнулся, конечно, подлец! Нешто с такими людьми можно работать? - Вы нас просто угнетаете, товарищ Попов! Неужели же такое хулиганство?! - Это еще что! Бывает хуже... Третьего дня, например, три часа поезд выбивали... Ну, наконец выбили. Хорошо. Начинают класть покойников... - Ради бога! Ни слова больше! Нам делается дурно... - Вам еще тут, в учкпрофсоже, ничего... А мне-то каково! Опять же на днях такой случай произошел. Поставили дрова - и ну палить! Верите ли, часов, чтоб не соврать, пять палили! - И что же? - Все-таки два чурачка там и осталось. Тьфу! - Как! Из всех дров только два чурачка? - Именно. Два. Ну можно ли после этого вести какую-нибудь работу? Товарищи из учкпрофсожа закрыли лицо руками и долго всхлипывали. Наконец наиболее мужественный из них сказал дрожащим голосом: - Идите, товарищ Попов! Извините, что мы заподозрили вас в плохой работе... Теперь мы сами видим, что при таких обстоятельствах... конечно... Берегите себя! Держитесь! Мы приедем посмотреть. Главное же - берегите себя! А то еще, чего доброго... Револьвер, что ли, с собой захватите! Пишите! - Э, что там! - воскликнул бодро Попов. - Ерунда! Приеду сейчас к себе - пушку поставлю... Прощайте, товарищи, не поминайте лихом! Через неделю встревоженные отсутствием известий от товарища Попова товарищи из учкпрофсожа, хорошо вооруженные и мрачные, приехали на станцию Перово. - Что Попов? - спросили они проходившего мимо стрелочника. - Жив? Не убили? - Попов-то? Чего же ему сделается? Жив. - Где же он? - Известно где! За водокачкой в городки режется! Учкпрофсожцы дошли до водокачки и увидели следующую картину: Попов с засученными рукавами стоял посередине поля, размахивая палкой, и кричал товарищам, расставлявшим фигуры городков: - Нешто с такими членами профсоюза можно работать! Одно горе! Полчаса выбиваете попа - все никак выбить не можете! Опять же баба в окошке! Три часа возитесь! Тьфу! Ставьте поезд! Я вам покажу, как надо лупить! Разойдись! Раз-з! И нет поезда! Даешь письмо! Раз-з! И нет письма! А вы что? Разве с вами кашу какую-нибудь сваришь! Как есть неактивные лентяи! Я так про вас и в учкпрофсоже докладывал. Ну чего там лодырничать, валяйте покойников! Раз-з!.. Увидев это, члены учкпрофсожа, не говоря ни слова, повернулись и уехали обратно. Учкпрофсож снял Попова и заменил другим. Союзная работа сейчас в месткоме движения идет на все сто процентов. Так, братцы, товарищ Попов чуть не пропер союз в городки. 1926 АУ, ПАПАША! Будучи сознательным советским младенцем мужеского пола и грудного возраста, настоящим прошу тебя, дяденька "Смехач", обуздать моего беспримерно гнусного папашу, гражданина Александра Григорьевича Сизова, и прогудеть по всему Советскому Союзу про его недостойную, чтобы не сказать крепче, линию поведения как в отношении меня лично, так и в отношении моей беззащитной мамаши. И нельзя не воскликнуть: "За что боролись?" Поясню примером: в отношении деторождения упомянутый мой гнусный папаша оказался мастером высокой квалификации, что целиком и полностью подтверждается печальным фактом моего рождения на свет, чего нельзя сказать об алиментах. Родить-то он меня, развратный гражданин, родил, а, как говорится, "об платить алименты не может быть и речи". Почему такое? Фактически же дело обстоит так. С апреля месяца 1925 года на упомянутого моего гнусного папашу имеется исполнительный лист - взыскивать с него на мое содержание 10 рублей в месяц. Конечно, денежки не ахти какие! Все же 10 дубов на земле, извините, не валяются, и, принимая во внимание вздорожание молока, манной каши и пеленок, нужно констатировать тот факт, что вышеизложенные 10 рублей являются для меня единственным доходом и средством к существованию. Опять же соска. Разве ж можно допустить, чтобы в Советском государстве пролетарский малютка оказался без спецсоски! И куда смотрит охрана материнства и младенчества? Ау, откликнись! А все через этого моего вышеупомянутого жулика папашу, который хвостиком прикрылся и платить по исполнительному листу упорно не желает! Два раза носила меня мамаша в губсуд судиться с вредным папашей. Ни черта! Наконец дело было вновь пересмотрено и постановлено - взыскивать с папаши монету. Хорошо. Пока дело тянулось, задолженность нарастала. А между прочим, жрать хотца. Опять же соска! И что же тогда делает мой негодяй папаша? Мой негодяй папаша начинает понемногу менять линию поведения, для того чтобы отделаться как можно дешевле. А именно: его место в мелтресте с окладом в 80 рублей занимает его отец, то есть, извините, мой дорогой, симпатичный старик дедушка, а он, гнусный папаша, к моменту окончательного решения суда, в том же мелтресте уже получает только 32 рубля. Как вам понравится такая шельма? Просто сказать, от людей совестно, что у меня папаша такой жулик! Когда же исполнительный лист поступил по месту службы и было сделано удержание, мой дорогой папаша-жулик уже оказался, представьте себе, безработным! Веселенькая история! А жрать, между прочим, хотца. Опять же соска! Хорошо. Что же делает папаша дальше? Дальше папаша женится и берет на свое иждивение, кроме жены, еще тещу и замужнюю сестру с двумя детьми. Обеспечив себя таким составом семьи, эта старая лисица выкидывает такую штуку - в один прекрасный день в полном составе переезжает на Украину, чем сильно осложняет дело с получением монеты. А жрать все же хотца. Ладно. Что же дальше делает мой аферист папаша? Дальше мой аферист папаша поступает артельщиком плательщиков в Харьков, в управление Донецких (площадь Уербаха, дом № 7), и решительно прикрывается хвостиком, чего не могу сказать, дорогой дяденька "Смехач", про себя. Верите ли, дяденька, через этого моего жилу папашу из цветущего, образцового малютки превратился я, извините, в скелет желтоватого оттенка, а бедная моя мамаша, швея, по целым дням бегает от судисполнителя в контору за всякими справками, а из конторы в милицию - узнавать адрес моего дорогого и горячо любимого папаши, гражданина Александра Григорьевича Сизова, чтоб он, кстати, подох! А дорогой мой папаша сидит у себя в Харькове, прикрывшись хвостиком, и публично произносит по моему адресу всякие выражения вроде: "И когда же этот пацан подохнет!" Это я-то пацан! Это я-то когда сдохну! Ну и папаши пошли, извините за выражение! Да за такие слова я имею полное право потянуть его в нарсуд, только пачкаться не стоит. Конечно, с моей стороны было крайне несознательно уродиться от подобного уголовного папаши. Но разве ж я знал, что это такая гадина. Знал бы - ни в жисть не родился. А кушать, между прочим, хотца. И соску. С тем, дорогой дяденька "Смехач", до свидания. Пропечатай, пожалуйста, а уж я, когда подрасту, клянусь подписаться на тебя со всеми приложениями. Соскор "Пацан". Писал под диктовку малютки В.Катаеву 1926 ТУСКЛАЯ ЛИЧНОСТЬ У дверей редакции газеты "Гудок" остановился неизвестный гражданин тусклой наружности и, обнюхав извилистым носом редакционный воздух, принялся терпеливо ждать. Ждал он долго - часов пять-шесть. Люди приходили в редакцию и уходили. Рабкоры приносили заметки, рассерженные "опровергатели" стучали кулаками по редакционным столам, почтальоны несли со всех концов СССР почту. Курьеры летели в типографию со срочным материалом... А неизвестный гражданин тусклой наружности терпеливо ждал, с недоумением уставясь оловянными глазами в дверь. - Вам, собственно, что нужно, товарищ? - спросил я, заинтересовавшись таинственным посетителем. - В "Гудок" нужно. Одно дельце есть. - Так что же вы не входите? - Без доклада? - презрительно прищурился тусклый посетитель. - У нас в "Гудке" никаких докладов не требуется. Имеете дело - прямо открывайте дверь и валите! Милости просим! - А я думал: может, ветром сдуло. - Чего? - Ветром, говорю, может, сдуло. Табличку то есть сдуло. - Какую табличку? - Известно какую: "Без доклада не входить". - Нет, товарищ, у нас это не в моде. Нет у нас никаких табличек. Входите уже безо всякого доклада.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25
|