- Что говорят по этому поводу местные мудрецы? - поинтересовался я.
      - Говорят,что ёмкость была перед тем исправной.Ещё говорят, что взрыв был какой-то необычный: полкорпуса этой ёмкости куда-то пропало.Даже среди осколков не нашли.Так не бывает,говорят.
      - Всякое бывает, - не согласился Павел; возражать ему никто не стал.
      - Тая,будь добра, - попросил я. - Припомни: называл кто-нибудь из мудрейших тот прибор по имени?
      - Какой прибор?
      - А с которым перед взрывом работали.
      Таисия посмотрела на меня с интересом: зачем мне нужны такие детали?
      - Я могу ошибиться, - произнесла она медленно, - но один... короче,один из мудрейших назвал его в расстройстве чувств рефрактором... или рефлектором.
      - Ага, - согласился я. - Рефлектором Кассегрена.
      - Почему вы так решили? - возмутился Харчев. - Мало ли на свете рефлекторов!
      Я не ответил.Я покачал головой и набрал в грудь воздуху.
      - За работу! - рявкнул я с мрачной торжественностью. - Может,слава первооткрывателей уже маячит за нашими спинами.А мы сидим в это время и прохлаждаемся.История нас осудит... А где этот бездельник Саваренский?
      Никто не знал,где бездельник Саваренский.Прочие мои слова были тут же приняты,как руководство к действию.
      Поковырявшись в служебных бумагах,я вскоре отодвинул их в сторону и пошёл к Харчеву.Вид у него был сосредоточенный.
      - Что делать будем? - спросил я тихо.
      - Работать, - отвечал он. - Вы же сами сказали... Вот,микровинт сюда сейчас засобачу.Авось,фокус можно будет двигать.
      - Молодец, - похвалил я. - Я по поводу истории... Вдруг,в самом деле,осудит?
      Тарас долго молчал,наконец,поинтересовался:
      - Почему?
      - Как тебе сказать... Не всё,что делает наука,полезно для здоровья.Так?
      - Так-то оно так, - усмехнулся Тарас. - А что дальше?
      - Дальше вот что.В нашей истории есть интересная тенденция: чем больше могущества имеет человек,тем хуже приходится природе.Это очевидно.Вот овладели люди в древние времена огнём и стали возвышаться над всеми.А каково теперь биосфере приходится? Вся в дыму и в ядовитых газах...
      Тут я скосил глаза и вдруг обнаружил,что Тарас снисходительно улыбается.И замолчал на полуслове.Нет,не пронять такими словами современного человека.Уже давно живёт он в дыму и ядовитых газах,и ничего,приспособился...
      - А что вы конкретно предложить хотите? - спросил он.
      - Природа будет мстить, - сказал я мрачно,чувствуя какое-то странное бессилие оттого,что слова мои бесполезны. - Наша работа сейчас идёт по такому направлению,которое выведет нас рано или поздно к ещё большему могуществу.А мы его совсем не заслуживаем,понимаешь? И в итоге будет только хуже.
      - А что вы-то сможете сделать? - спросил Тарас с некоторым раздражением. - Или я.Закрыть направление? Но прогресс не остановишь.Хорош он или плох,но его не остановишь,вот в чём шутка.Эту работу всё равно будут делать,не мы,так другие.А мы,значит,будем стоять на обочине и смотреть?
      Я молчал.Он прав: стоять на обочине и смотреть,как работают другие,никому не хочется.
      Тут Харчев,не желая быть совсем уж немилосердным,добавил:
      - Мы же напролом не полезем.Мы осторожненько будем вперёд двигаться.Да и баллонов со сжатым газом у нас нет...
      - Зато чёрные коты иногда наведываются, - пробурчал я.
      * * *
      Прошло два дня.Работа над рефлектором шла полным ходом.Три обстоятельства отвлекали меня и мешали сосредоточиться на ней полностью.
      Во-первых,куда-то запропал Саваренский.Это было весьма странно,потому что ранее он никогда не исчезал надолго.
      Во-вторых,позвонил Гурин и стал нести по телефону какую-то тревожную абракадабру: чтобы мы укрепили входную дверь; чтобы никого не впускали к себе во время работы; и вообще,чтобы берегли себя.
      - А в чём дело,Пётр Петрович? - удивился я. - Объясни понятней.
      Пётр Петрович немного помялся и сообщил,что,по всем признакам,трактующим безопасность бизнеса,мы перешли дорогу какому-то могущественному человеку чуть ли не из губернаторской команды.А это ни к чему хорошему,естественно,не приведёт.
      Такое объяснение меня не устроило.
      - А как мы можем перейти кому-то дорогу? - продолжал удивляться я. - У нас пока нет никаких реальных результатов.Одно научное баловство: фантомы-невидимки.Кому они опасны?
      Однако,Пётр Петрович не стал вступать со мною в дискуссию.Он отмахнулся от этих доводов,как от летней мухи,и неожиданно посетовал, что не продал тогда Наумову всю нашу контору вместе с идеями и оборудованием.Теперь уже вряд ли кто даст хорошую цену...
      После таких слов я со злобным выражением лица бросил трубку на рычаг и облегчил душу непечатно.После чего на всякий случай немного подождал у телефона,но больше он не позвонил.
      Дверь укреплять мы,конечно,не стали.
      А то,что произошло в-третьих,было,вообще-то,сущим пустяком.И только под воздействием моего пылкого воображения ему было придано значение чего-то важного.
      Пустяк заключался в следующем: на нашей даче какой-то заср... бездельник,простите великодушно,опять оставил памятную запись на стене.Кругом столько дач,так нет же,ему на нашей писать приспичило.
      Написал мерзавец вовсе не про то,кто в кого влюблён.И не про то,кто,по его мнению,дурак.Написал он короткую руководящую фразу: кто ищет,тот найдёт.И подписался: Гриша.И думай после этого,что хочешь...
      Узнав от жены о такой шутке,я на следующий день отправил Павла в общежитие,где проживал Саваренский,на разведку.В общежитии полагали,что он поехал к матери в Барнаул,потому что давно собирался туда съездить; но уверены в том не были.Вопрос,куда исчез Саваренский,остался открытым.
      Прошло,как я уже сказал,два дня чёрной изнурительной работы.
      * * *
      А когда пришёл третий день,мы решили с Харчевым более не ждать и включить генератор инерции вместе в примкнутым к нему рефлектором.Мы полагали: генератор,не зажатый магнитными линиями,должен будет свободно излучать своё таинственное поле,а зеркала рефлектора - собирать его в стройный пучок невидимых лучей... А мы,грешные,начнём крутить микровинт и фокусировать те лучи в точку... то в одном месте,то в другом... Это же почти райское наслаждение! Только вот что будет происходить в том фокусе? Авось,ничего страшного.
      Ближе к обеду мы поодиночке пробрались в подвал,заперли за собой дверь и принялись за работу.
      Две мощных лампы,два солнца сверкали под потолком.Орал,трясясь от возмущения,вакуумный насос,который заставили работать раньше положенного времени.Со стойки хмуро взирали на суету сонные приборы неизвестного назначения.В металлической камере с окошком дурным голосом визжала чёртова юла,набирая скорость.А вплотную к окошку стоял на треноге кусок широкой трубы с запечатанным торцом и дырочкой в центре...
      Мы молча следили за приборами.Приборы следили за токами и напряжениями.Режим эксперимента выходил на завершающий этап. - Ставь сачки с бумагой, - сказал я,следя за мелькающими цифрами на стекле некоего электронного умника в плоской коробке. - Первый ставь у стола,второй за ним,у стены.
      На двух контрольных приборах стрелки качнулись вправо.
      - Всё.Выключаю разгон.Начинаю фокусировать.
      И,щёлкнув тумблерами,я взялся за микровинт.
      Сквозь вой вертушки я неожиданно услышал где-то рядом сухое потрескивание.Будто недалеко от рефлектора кто-то рвал сухую бумагу.В трёх шагах от него вдруг возникло плотное облачко тумана и заклубилось в воздухе.
      - Тарас,не шевелись, - сказал я. - Мало ли что...
      - Вижу,вижу, - отвечал он. - Вы двигайте фокус вперёд,к сачку.
      Медленно и осторожно я вновь повернул микровинт.Облачко двинулось вперёд.И вдруг,когда оно было где-то на полпути,что-то негромко хлопнуло,сачок наш дрогнул и бумага,затягивавшая его,мгновенно исчезла...
      - О! - гаркнул Харчев. - Я же говорил! Масса - в пар...
      - Пару нам только нехватало, - сказал я задумчиво. - Но действует.Поехали вперёд?
      - Поехали.
      Я снова закрутил микровинт,подбираясь ко второму сачку с бумагой,стоявшему у стенки,но не достал его; потом крутанул ещё раз, чуть порезче,и в этот момент раздался страшный скрежет,облако пыли метнулось от стены,пол под ногами дрогнул.
      - Назад! - крикнул Харчев и вскочил на ноги.
      Торопливой рукой я повернул сатанинскую ручку в другую сторону, и тут резьбу заело... винт стал.Я вдруг сообразил,что мы совсем не предусмотрели аварийного отключения кассегреновских зеркал.Вот дурачьё...
      Дым и пыль заполнили лабораторию,в воздухе что-то шипело и потрескивало.Ждать,когда остановится визжащая юла,становилось опасно.Надо отключать вручную.Ухватив обоими руками трубу рефлектора,я приподнял её вместе с треногой и рванул в сторону,подальше от бочки.И тут грохнул взрыв...
      * * *
      Доработались... Это была первая мысль,пришедшая мне в голову,когда я обнаружил,что лежу на полу рядом с треногой.Кусок трубы откатился в сторону.В воздухе висела густая пыль и пахло чем-то резким и неприятным.
      - Тарас! - позвал я,поднимая тяжёлую голову. - Ты где?
      Откуда-то из другого угла послышался звук,смахивающий на протяжное "Ф-ф-у-у!".И хрипловатый голос сказал:
      - Я в порядке.Это что бабахнуло?
      Он сидел,опершись спиной о стену и раскинув ноги.Глаза у него были круглые.
      Бабахнул большой осциллограф,которым все гордились и на котором ещё недавно рассматривали с таким наслаждением синий импульс.
      - Как его угораздило? - бормотал я,поднимаясь на ноги и бессмысленно тыча руками в воздух. - Я же его развернул,рефлектор... точно помню,вот сюда повернул.
      - И я помню, - подтвердил Харчев. - Сквозь дым.
      - А! - вдруг догадался я. - Всё понятно.Я только начал его поворачивать,и тут на пути луча оказался осциллограф.И,главное,в фокус попал.Вот не повезло...
      - Повезло, - не согласился Харчев. - Мы-то живы остались.
      - Это так.
      Однако,главный сюрприз был впереди.Над столом,где стоял сачок, но уже без бумаги,в стене зияла круглая дыра диаметром сантиметров двадцать.Штукатурка вокруг неё осыпалась.
      Вот тут наши челюсти поползли вниз: кирпичная стена в соседнюю комнату в мгновенье ока оказалась пробитой насквозь неведомой силой.Это уже было нечто серьёзное.
      Вначале мы долго и молча рассматривали дыру в стене с разных сторон.Потом стали выяснять,отчего же она возникла.Решили,что дело было так: микровинт,как и объектив фотоаппарата,гоняет фокус неравномерно,с разной скоростью.Поэтому я лёгким движением руки нечаянно перемахнул сачок с бумагой и упёрся фокусом в стену... Удовлетворившись таким объяснением,мы поздравили друг друга с тем,что просверлили так удачно дыру всего лишь в комнату Саваренского,а не куда-нибудь... ну,страшно даже подумать,куда.И,наконец,задумались о последствиях нашего поступка.
      Думали мы молча и долго.Наконец,Тарас сказал:
      - Стену ремонтировать надо.Деньги потребуются.Пётр Петрович с ума сойдёт.
      - Что стена... - вздохнул я. - Стена - пустяк.
      - Вообще-то пустяк, - подтвердил он и посмотрел на меня вопросительно: не объясню ли я,что в этом деле пустяком не является?
      И я начал объяснять.
      - Тарас, - сказал я. - Ты чувствуешь этот резкий запах?
      - Ну, - ответил он.
      - И видишь эту пыль,которая ещё не осела на разные предметы?
      - Ну,не слепой, - опять отвечал он. - Но при чём здесь пыль?
      - А при том,что мы выпустили из бутылки джинна.Вот он маленько и покуролесил.Еле управились.
      Харчев подумал,как ему на такие слова реагировать,и решил реагировать несерьёзно.
      - Бутылки-то нет, - сказал он. - С джином.
      - Не горюй,это дело поправимое, - отвечал я. - За такую дырку в стене нам Пэ Пэ не одну поставит.Хоть с джином,хоть с виской.Но давай не будем спешить.Дело-то серьёзное.Нам повезло; мы занимались, вообще говоря,вовсе не такими вещами; и вдруг ухватили за хвост такую птицу,которую мечтают поймать многие.Но меня не оставляет ощущение,что нас... видишь ли... давно уже держат под колпаком.Просто потому,что мы ходим в опасной близости от этой птицы... А кто-то об этом знает.
      - Ходили, - пробормотал Харчев. - Ходили и выходили.Небось,на свою голову.
      - Возможно.Давай поэтому ляжем сейчас на дно.Я должен прежде всего выяснить,где Саваренский и всё ли у него в порядке. Мне кажется,от этого зависит и наше с тобой будущее.Значит,так: вешаем на дверь наш амбарный замок и тихо расходимся.Ключ я забираю с собой.А ты,лучше всего,куда-нибудь исчезни.Причину сам придумай.И держи крепче язык за зубами.
      - Это можно, - согласился Харчев. - А что потом?
      - А потом посмотрим по обстоятельствам.Кто-нибудь обязательно засуетится,мы и увидим,кто это... А я тем временем Саваренского поищу.И Павлу сейчас позвоню,сочиню что-нибудь.
      Пыль вокруг постепенно оседала.Запах уходил в какую-то неучтённую щель.Мы сидели и,как завороженные,глядели на круглое отверстие в стене с ровными,будто обрезанными краями.Что за неимоверная сила,возникшая играючи из ничего,потрудилась здесь? И пропала тут же в никуда...
      Харчев вдруг поднялся,постоял,гипнотизируя стену,и пошёл к дыре.Подойдя,он сунул руку в отверстие и вдруг отдёрнул её.Я вскочил.
      - Горячая?
      Он снова положил руку на кирпичи.
      - Наоборот! Холодная,будто с мороза.То-то я смотрю,у кирпичей вид какой-то... необычный.А они холодны,как лёд.
      Подивившись на мгновенье такой интуиции,я ринулся к стене.
      В самом деле,кирпичи вокруг отверстия были схвачены непонятным,странным,удивительным в жару морозом.Случай на даче Шаманского мгновенно выскочил из закоулков моей памяти,как бесёнок из табакерки.
      - Чёрт знает,что! - сказал я. - Ещё бы, - откликнулся Харчев. - Он-то знает.Нам бы узнать не мешало.
      Тут на мгновенье в моей голове всплыло смутное воспоминание о том,что когда-то я уже читал о таком необычном явлении природы.Или слышал о нём то ли на семинаре,то ли ещё где.Но - всплыло и тут же погрузилось в пучину серого вещества.Я потёр лоб,поскрёб макушку - не выплыло...
      - Пора, - сказал я. - Сворачиваемся.Оставляем всё,как есть.Э...за исключением вертушки.Её снимем и отложим в сторону.И вибратор я спрячу.Пусть гадают,что здесь было.Если очень захочется.
      Через двадцать минут на двери лаборатории висел полупудовый замок.А её работники,слившись с жизнерадостной толпой трудящихся,коим полагалось в это время трудиться в поте лица,а не шляться по улицам,скрылись за горизонтом.
      ГЛАВА 12.
      "Не только наука не может открыть нам природу вещей; ничто
      не в силах открыть нам её...
      А.Пуанкаре,французский академик.
      На следующий день я исчез.Впрочем,недалёко: уехал на дачу.
      Не то,чтобы прополка,подкормка,поливка и прочие дачные прелести увлекали меня сверх всякой меры; нет,просто я почувствовал нечто тревожное и беспокоящее в короткой фразе,начертанной каким-то бездельником на стене нашей веранды: кто ищет,тот найдёт... Ни на что не надеясь,но и не желая упустить ни малейшей возможности,я отправился туда искать.Так сказать,ветра в поле.
      Люди занимались делами.Люди пололи,поливали и подкармливали.Они лелеяли и холили.Они,несомненно,были великими тружениками.А я лишь бесстыдно изображал такового.
      До самого позднего вечера я держал нос по ветру и уши торчком.Заслышав звук чьих-либо шагов,я тут же порхал к штакетнику и придирчиво исследовал источник звука.Днём я даже отправился в дачный магазинчик недалеко от платформы электрички; там,прервав беседу скучающей продавщицы с молодым человеком интимного вида,я описал ей фигуру,голос,очки и бороду Гриши Саваренского.Продавщица пожала плечами,а молодой человек сказал,что всяких он здесь видел,но такого не встречал.И посмотрел на меня запоминающим взглядом.
      Я вернулся к себе и,отчаявшись,полез на высокую сосну,росшую в углу на участке.Забравшись повыше,я спилил для отвода глаз пару колючих веток и принялся оглядывать окрестности.Я увидел много интересного.И даже немало такого,о чём бы никогда не догадался,если бы не забрался так высоко... С особым пристрастием я осмотрел трёхэтажную дачу на углу улицы,ту самую,что до второго этажа напоминала ДОТ времен Великой Отечественной войны,а выше расписной терем.Позади неё стояла пара неплохих теплиц,добротный гараж и ещё какое-то сооружение.На верёвке фиолетовым пятном трепыхалось бельё,но людей не было видно.
      Разочарованный,весь в смоле,я сполз на землю.
      Когда стемнело,я понял,что день этот провёл бездарно и,заперев всё,что положено было держать на запоре,отправился к последней электричке.
      И на полдороге носом к носу столкнулся со своей пропажей.
      * * *
      Саваренский,здоровый и невредимый,с сумочкой в руке поднимался от железной дороги мне навстречу.
      - Филипп Лукьянович! - вскричал он обрадованно. - Как хорошо,что я вас встретил! Подвал-то наш закрыт...
      - Ты где был? - рявкнул я.
      - А куда вы сейчас идёте? - спросил он обеспокоенно. - На электричку? Идёмте,я вас провожу.
      И мы пошли вниз.
      - Я у подвала ждал,ждал, - рассказывал он. - Замок здоровый,ключа нет.Пришлось сюда возвращаться... - Да ты сам-то куда,в натуре,пропал? озлобившись,опять заорал я.
      - А вам разве не передали? - удивился он. - Странно... Человек мне твёрдо обещал.
      - Какой человек? - спросил я теперь уже спокойнее,отметив,что он уходит от ответа.
      - Человека вы не знаете, - объяснил он. - Я живу на его даче.Он вчера после обеда поехал в город и я попросил его наведаться к вам.
      - Мы вчера ещё днём замок повесили... И разошлись.
      - Ага.Ясно.
      Саваренский улыбнулся в полутьме,посмотрел себе под ноги,помотал головой.И сказал:
      - Я,конечно,виноват...
      И после этих покаянных слов я услышал старую,как мир,историю. Саваренского увела девушка.
      Объяснение было несколько сумбурным.
      Всё как-то так получилось... внезапно,одним словом.Он совсем не собирался исчезать,но... так уж сложились обстоятельства.Со всяким может случиться.И так далее.И тому подобное.
      Наконец,мы пришли на платформу.Народу было мало.Я встал,не без причины,под единственный горевший на ней фонарь,и Григорий поневоле оказался напротив.Тут я внимательно посмотрел ему в лицо; потому что рассказ этот мне не понравился.Он был вполне правдоподобен,но... дело в том,что Гриша девушками никогда не увлекался.Впрочем,чего только в жизни не бывает...
      Обозрев Гришкину физиономию,я рявкнул:
      - Как зовут?
      - Кого?
      - Кого,кого... девушку.
      Тут Гришка глянул куда-то вбок,а на лице его явственно проступила совершенно не к месту непонятная тоска.Правда,всего лишь на секунду.Но всё равно,это было удивительно.
      - Елена, - ответил он. - А что?
      - Прекрасная или премудрая?
      Но Саваренский не принял этого тона.
      - Мы всё не о том, - заявил он. - Почему вы лабораторию закрыли? Что случилось?
      - А ты у нас ещё работаешь? - недоверчиво спросил я.
      Григорий округлил глаза.
      - Откуда такие сомнения?
      - Чистая формальность, - успокоил я его. - Завтра на работе будешь?
      - Конечно.Если дверь будет открыта.А что там,всё же,случилось?
      - Гриша, - промямлил я,терзаемый муками сомненья.Ведь сбылась,сбылась надпись на стене... - Гриша,ничего страшного не произошло.Но если я начну сейчас рассказывать,то закончу,видишь ли,уже в электричке.Где-нибудь около Шелехова.Давай перенесём на завтра.
      - Но кратко,Филипп Лукьянович! - взмолился он. - В двух словах.
      Возможно,я бы не устоял.Возможно,я выложил бы ему все события последних дней.Если бы не кудлатая железнодорожная дворняга,имевшая обыкновение провожать все электрички и желать доброго пути дачникам.Эта беспородная тварь,пробегая мимо,вдруг сделала стойку за спиной научного сотрудника и,задрав морду,стала упорно изучать его запах.Она делала это столь добросовестно,что я,в конце концов,возмутился.Ветчина у него в сумке лежит,что ли?
      - Пшла прочь! - гаркнул я,шагнул в её сторону и замахнулся.
      Григорий оглянулся,шелудивая тварь бросилась бежать,а я вдруг замер с раскрытым ртом.
      Я увидел нечто неправдоподобное.
      Саваренский проводил долгим взглядом собаку,повернулся и заметил мои выпученные глаза.Лицо его изменилось.
      - Саваренский, - сказал я непослушным языком, - я ничего не пойму.Почему у тебя нет тени? У сумки есть,а у тебя нет.
      Научный сотрудник отступил на шаг и крепко зажмурил глаза,но через секунду открыл их.
      - Всё! - произнёс он глуховатым голосом. - Теперь всё.Зачем вы об этом спросили?
      Секунду длилось молчание.
      - Но никто же не слышал! - возразил,наконец,я и облизал пересохшие губы. - Никто об этом не знает.Объясни,в чём дело?
      - Нет! Нет! Нет! - говорил он,отчаянно мотая головой. - Они узнают.Я должен вернуться.И они сразу узнают.Они умеют.Зачем вы спросили?
      - Не возвращайся к ним! Ты... фантом?
      - Меня уже нет! - вскрикнул он,отступая назад. - А вы... Берегитесь! Они вас не оставят.Они... - он вдруг замолчал.
      - Кто это сделал? Мне надо знать!
      Тут гримаса исказила его лицо.Он внезапно повернулся и огромными прыжками понёсся по платформе прочь.Несколько человек,ожидавших электричку,с удивлением глядели ему вслед,пока он не скрылся в темноте.
      * * *
      Электричка пришла и ушла,сверкая огнями,но я на ней не уехал.Я проводил её взглядом и когда последние огни скрылись в котловине между гор,двинулся в обратный путь.
      На земле и на небе было непроглядно темно.Чёрные силуэты пустых дачных строений,появляясь то справа,то слева сопровождали меня,как демоны сопровождают заблудшую душу.Наконец я добрался до своей дачи; не зажигая света,порылся в одном из углов её и достал небольшой лёгкий топор,отточенный,как кинжал чечена.Сунул его за пояс и вышел за калитку.
      В голове моей причудливо переплелись три мысли: девушку,которая увела Саваренского,звали Елена; чудо с фиолетовыми глазами,приходившее в подвал от Владислава Евсеевича,любит наряжаться во всё фиолетовое; а во дворе могучей трёхэтажной дачи,что возвышалась на углу нашей улицы,сегодня днём трепыхалось на ветру нечто фиолетового цвета...
      Глупость? Возможно.А если нет?
      Как жаль,что я не спросил тогда,как зовут чудо с такими глазами.
      Облака,прикрывавшие небо,разошлись и громадные звёзды,каких никогда не увидишь в городе,перемигивались в вышине.Где-то далеко брехали собаки.
      Бесшумно,аки тать,я подкрался к приличному на вид штакетнику,огораживавшему участок.На третьем этаже терема чуть светился ночник.Из-за стены непонятного сооружения,походившего на кирпичный склад, глухо доносились голоса.
      Осторожно я перелез через забор,который выдержал мой вес без скрипа; постоял,прислушиваясь,протиснулся сквозь кусты малины и прильнул к кирпичной стене.
      За нею,однако,была теперь тишина.
      С верхнего конца улицы неожиданно донеслись шаги.Человек шёл мимо,беседуя сам с собою.Беседа настолько увлекла его,что на повороте он потерял бдительность и упал.
      - Что за хн-ня! - сильно удивился человек,пыхтя и пытаясь подняться. Темно,как у негра в ж... Луна-то где?
      Луны не было.Человек,ещё немного поудивлявшись,поднялся и пошёл далее, продолжая беседу.
      А ведь и в самом деле хня! Сколько я буду здесь сидеть,обнимая кирпичную стену? И вообще,тем ли делом я занимаюсь?
      Я оглянулся,отыскивая обратный проход к забору в малиннике,и в этот момент за стеной,которую я обнимал,раздался истошный женский вопль... Стена была сделана на совесть и потому вопль был слышен слабо,но в голосе женщины явно звучали ужас и тоска.
      Я ошалело уставился на стену.Чем там,однако,занимаются? Может, ухнуть для устрашения обухом по кирпичам,чтобы звук по всей стене пошёл? Это можно.А что будет потом?
      Крик за стеною оборвался.Минуты три стояла мёртвая тишина,потом сбоку,за углом скрипнула дверь.На землю лёг неяркий свет из проёма. В темноту вышел человек,остановился и закурил.За ним показался второй.
      - Что машину не выводишь? - спросил чей-то смутно знакомый голос.
      - Сейчас,покурю.Крут нынче хозяин.
      - А ты как думал? Она,дурища,с одним козлом недавно встречалась.Хозяин только случайно узнал.
      Шофёр не ответил,швырнул окурок и пошёл к гаражу.
      Неслышными шагами я отступил к малиннику,но у прохода к забору остановился.Если шофёр подгонит машину к этой двери,я смогу увидеть,кого из неё выведут.Или вынесут...
      Загремел замок на гаражных воротах,в том углу вспыхнул свет; заработал мотор.Я вытянул шею... И в этот момент позади меня отчётливо хрустнула ветка.Я оглянулся.Позади,отрезая путь к забору,темнела мужская фигура...
      * * *
      - Стой! - сказал он властно,и опять я удивился знакомому голосу,но сам силуэт был неразличим. - Кто такой? Ложись! Лицом вниз.Быстро!
      Ишь ты! Стоять или ложиться? Ещё и быстро...Хе,да у него пистолета нет!
      - Не могу, - отказался я. - Простыть боюсь.
      На мгновенье он замер.
      - О! Вот кто это!
      Узнал.Чёрт возьми,бежать надо незамедлительно.Но как?
      - Захар! - рявкнул он,перекрывая шум двигателя. - Сюда давай!
      И пошёл ко мне.
      Едва он отделился от штакетника и вошёл в проход между кустами,я ринулся наискосок влево,собираясь протаранить кусты где-нибудь подальше и сходу перескочить через забор.Стартовая скорость у меня неплохая и я мог надеяться опередить его.Но он мгновенно понял мой замысел.Он тут же повернулся,снова выскочил к забору и помчался,громко топая,влево вдоль него.Тогда я повернул вправо; он,мгновеньем спустя,тоже.В результате,когда я,проломив кусты,прыгнул на штакетник,он успел ухватить меня сзади и буквально сдёрнуть с него.Огромная мясистая лапа в ту же секунду залепила мне рот и нос, левая рука вцепилась в волосы.Я замычал,дёрнулся и понял,что сейчас меня свалят.Тогда рука моя скользнула к поясу; я выдернул топор и резанул изо всех сил огромную лапу.
      - Ах-х-х... - прохрипел он и тут же взвыл: - О-о!
      Всего мгновенье потребовалось мне,чтобы благополучно перескочить через штакетник и кануть в ночной темноте.
      * * *
      Дожидаться рассвета на своей даче я,конечно,не стал.Поплутав кривыми и горбатыми переулками,я вышел к железнодорожной насыпи и пошёл на восток.Там был большой посёлок,там был старый,но ещё не дряхлый вокзал,там останавливались поезда.
      Походкой индейца я шёл по лесной дороге.Слева из-за лохматого гребня горы показалась стареющая луна; стало светлее.От редких машин я шарахался в придорожные кусты и,скрываясь за ними от света фар,удивлялся,что за нужда носит людей в такую пору...
      На вокзале,разбудив дежурного кассира,я купил билет на ближайший поезд,следовавший ранним утром,и в самом тёмном углу зала ожидания уселся думать.
      Думать было о чём.
      Саваренского больше нет,он убит.Я видел не его,я видел его инерционный след,не потерявший стараниями неведомых учёных деятелей человеческого облика,интеллекта и свободы движений.Но утративший элементарную человеческую свободу.Кстати,это уже второй фантом человека, увиденный мною за короткое время.Многовато.Труп,оставшийся от первого,нашли в дачной теплице; а где труп Григория? Чёрт бы побрал этих удачливых экспериментаторов. Успехи в фантомных делах у них, конечно,блестящие,но одно дело - строгать привидения из собак и кошек,и совсем другое - из людей.Не туда их понесло.Греха не боятся...
      Но что это такое в принципе - фантом человека? Гм... Человек, не оставляющий тени.Значит - не имеющий тела.И массы. Впрочем,так ли это? Может быть,фантомы имеют массу,но - мнимую? Если они сотканы из инерционного излучения,то отчего нет? Тогда понятно,почему эти привидения проходят сквозь любую преграду: инерционные волны не поглощаются природными средами.Лихо...
      Скорее всего,Григорий побывал-таки в подвале,ему это сделать теперь нетрудно.Но ничего там не понял и решил выяснить всё у меня.А почему,собственно,Саваренского убили? Ответ и прост,и сложен: убили,чтобы овладеть его интеллектом.Но не только: ещё и обликом.А зачем так сильно понадобился кому-то его интеллект? Ведь Гришкины успехи на научном поприще пока ещё не представляли ни для кого опасности и не стоили того,чтобы лишать его жизни.Нет,тут что-то не так...
      Надо подумать.
      А вот поймали его наверняка с помощью того самого чуда с фиолетовыми глазами,размышлял я,нервно вздрагивая при скрипе внезапно открывшейся двери.В дверь вошёл крепкий человек в камуфляжной форме и ботинках омоновца.Он посмотрел на меня задумчиво, прошёл к креслам в другом углу зала,сел и прикрыл глаза.Решил отдохнуть?
      Странное это чудо,продолжал думать я,вставая и хлопая себя по карманам якобы в поисках пачки сигарет.Явилось ко мне,чтобы передать привет от опального Владислава Евсеевича.Напомнило строку из таинственной записки.Козней никаких,кажется,не замышляло...
      Тут я,так и не найдя сигарет,потому что их у меня отродясь не было,ибо я не курил,двинулся к выходу из зала.
      - Вещички забыли, - сказал омоновец,не открывая глаз.Похвальная бдительность! - Нету, - сказал я сокрушённо, - вещичек.До Иркутска еду.
      И вышел в дверь.Пересёк привокзальную площадь.Оглянулся и свернул в тёмный переулок.Ну его на фиг,этого стража порядка.
      Неужели женщина,кричавшая сегодня ночью на той ужасной даче,и была чудом с фиолетовыми глазами? Печально.А каков на даче охранничек? Зверь.Лапа - медвежья.Как махнул своей дланью,так и залепил мою физиономию по самые глаза.И ведь узнал меня,мерзавец.Где же мы встречались?
      Часа два я маялся такими вопросами,сидя на лавочке у уличной водопроводной колонки и отбиваясь от комаров.К рассвету комары осатанели совершенно и я бежал обратно,в тот же зал ожидания; омоновца уже не было и я коротал время до прихода поезда в присутствии дрыхнущего бомжа неопределённого возраста и пола,непрестанно что-то мычавшего во сне.
      Прибыл поезд,и наступающим летним утром я покатил в плацкартном вагоне на запад,пролетев,как вихрь,мимо пустынной платформы "Двести восемнадцатый километр".И, миновав её,вдруг вспомнил! Вспомнил,где слышал этот голос и видел эту мясистую длань: тоже в поезде! Когда ехал в одном купе с Каретниковым,возвращаясь из Москвы.Голос и мощная ручища принадлежали неприятному типу,обозвавшему Каретникова папашей.Теперь на ручище останется шрам от моего топора...