- Это не он.
      - Что значит - не он? А кто?
      - Не знаю.
      Я обалдело уставился на председателя.С другой стороны на него молчаливо взирал,отвесив челюсть,Павел.
      - Входную дверь отныне будем запирать на ключ, - заявил председатель. - Была бы она заперта - он бы не ушёл.Где у нас ключи хранятся?
      - Там внутренний замок не работает, - подал голос Павел. - Мы на висячий снаружи закрываем.
      - Ты подожди про замки, - возмутился я. - Ты объясни,что произошло? Почему ты стрелял?
      Пэ Пэ вздохнул тяжело и предложил:
      - Пойдём поговорим,Филипп.
      И мы очутились в следующей комнате.Взгляд мой сразу упёрся в стул,валявшийся на полу.
      - Вот, - сказал Пэ Пэ и опять вздохнул. - Он в меня стулом запустил.Я увернулся.
      - Ты расскажи с самого начала, - попросил я. - Тогда я,может,что-то пойму.
      С самого начала,по словам Пэ Пэ,это выглядело так.
      После обеда его нашёл Наумов где-то в центре города и попросил срочно обсудить кое-какие вопросы.По желанию советника они поехали в наш подвал.Приехали,походили,как и в прошлый раз,от стола к столу и закрылись от всех в малой комнате обсуждать деловые вопросы.
      - Это чтобы они нас консультировали? - поинтересовался я.
      - Ну... примерно так, - на секунду запнулся председатель и добавил нелогично: - За деньги,конечно.
      В процессе переговоров обнаружилось,что научный советник обладает на удивление плохой памятью; он расспрашивал председателя о таких вопросах,которые уже были ему толково разъяснены прежде.На мгновенье у Пэ Пэ даже мелькнула дикая мысль: а с кем он,вообще говоря,беседует? Но,будучи человеком разумным и трезвомыслящим,он эту мысль тут же прогнал прочь.Потом ему ни с того,ни с сего почудилось,что голос у Анатолия Николаевича Наумова ранее был немножко другим: без той небольшой хрипотцы,которая проскальзывала теперь временами у собеседника.Ну,чёрт знает,что... Прискочит же на ум такое!
      Но когда оказалось,что Анатолий Николаевич напрочь забыл и о своём препирательстве с Германом Лукьяновичем,Пётр Петрович впал в лёгкую панику.И тут внезапно ему показалось,что лысина на макушке советника,обрамлённая кудрявыми волосами,вовсе не лысина,а парик... Кошмарная мысль пришла ему в голову: неужели перед ним сидел двойник,а не советник?
      Вероятно,на лице председателя что-то такое отразилось,потому что советник или его двойник неожиданно встал и начал прощаться.И тут Пётр Петрович,решившись задержать наглеца,смело потащил из кармана пистолет...
      Реакция советника была молниеносной.Он пригнулся,швырнул в председателя стул и опрометью выскочил в дверь.
      - Да, - согласился я, - это,конечно,не советник.Тот бы не смог развить такую скорость.Это шпион.А много ли ты ему наговорил?
      - Ну... не очень много, - отвечал председатель,слегка подумав. - Я же понимаю,у нас есть свои тайны...
      Тут мы оба помолчали.Очевидно,кто-то сильно хочет проникнуть в наши скромные тайны.И очевидно также,что хорошего ждать от этого не приходится.Что нам предпринять в ответ? Запирать дверь на ключ? Не слишком утешительно.
      Когда мы,наконец,переступили порог комнаты,на нас выжидательно смотрели две пары глаз.Павел и Григорий сидели за моим столом и глядели в нашу сторону.Кратко председатель посвятил их в суть происшедшего.Так же кратко и решительно он отдал распоряжение: заменить на входной двери замок,исправить звонок рядом с нею и впредь держать дверь запертой.После чего распрощался и убыл с нашей территории по своим председательским делам.
      А мы остались,выпили чаю,потрепались слегка об этом удивительном событии и взялись каждый за своё дело.Павел достал инструмент и пошёл к входной двери исполнять распоряжение начальства,а я и Григорий,сдвинув головы,углубились в раскрытый журнал.
      Статья в журнале называлась: "О воздействии звёзд на транзистор".
      Это было что-то новое и непонятное.Судите сами.С одной стороны звёзды такие большие,а транзистор такой маленький; так почему бы им не воздействовать на него? С другой стороны - звёзды так далеки,что даже свет от них идёт к нам годы и даже столетия; да и разглядеть-то мы их можем лишь в безлунную ночь; как они могут воздействовать на какой-то единичный транзистор? Тем более,что он на свет-то не реагирует.
      И такую дурную проблему ловко решили в Крымской обсерватории мудрые астрономы.Как?
      Обыкновеннейший транзистор,который без устали трудится в миллионах телевизоров и магнитофонов,они затолкали в громадный зеркальный телескоп и разместили его в фокусе оного.Далее учёная команда сообщила,что транзистор они подключили к измерительному прибору чувствительного типа,телескоп устремили в ласковое южное небо,а транзисторные характеристики стали тем временем измерять подключённым прибором.Тут обнаружились два необычайных факта.
      Первый: к изумлению здравомыслящих людей,определённые участки неба вызывали убедительное - прибор-то был чувствительный! - изменение характеристик подопытного транзистора.Хотя никаких звёзд,и это вовсе поражало воображение,на таких участках обнаружено не было.Тем не менее,телескоп,несомненно,вбирал в себя какое-то неведомое излучение оттуда,которое пропадало,как только труба его уходила в сторону.Так повторялось многократно каждую ночь.Ведь астрономы,как совы и филины,работать начинают лишь ночью.Что же было источником этого излучения? Ответ на этот вопрос и составлял суть второго необычайного факта.
      Здесь мы притормозим,но не более,чем на полминуты.
      Наблюдая небо,мы видим на нём не истинное положение звёзд,потому что свет от них ввиду гигантского расстояния приходит к нам с запозданием.На самом деле звёзды находятся где-то впереди,хотя их там ещё не видно,а мерцающие точки на небе показывают лишь,где они были какое-то время назад.И потрясающий факт состоял в том,что неведомое излучение исходило как раз из того места,где было истинное положение звезды,хотя свет от неё оттуда к нам ещё не пришёл...
      Значит,излучение,меняющее характеристики транзистора в фокусе телескопа,доходит к нам от звезды мгновенно.И значит,сверхсветовая скорость в природе существует...
      Я сразу вспомнил актовый зал московского Физического института и лысоватого субъекта в хорошо пошитом костюме,топающего ногой на сцене.Вот тебе,бабушка,и Юрьев день...
      Тут Саваренский поднял голову,подумал,дёрнул плечами и сказал:
      - Я думал,всё это шутки... А как же теория относительности? Ведь нет в мире скорости,превышающей скорость света...
      - А никак, - ответил я. - Нынче перелом тысячелетия и возможно всё,что раньше было невозможно.Теория относительности,может быть,существует отдельно от описанных фактов.Как масса существует отдельно от заряда.Или как зло существует отдельно от добра.Или...
      - По схеме Кассегрена сделан, - пробубнил задумчиво в это время Саваренский,глядя на рисунок в журнале.
      Я поперхнулся.
      - Кто... по схеме Кассегрена?
      - Что по схеме Кассегрена, - поправил научный сотрудник. - Есть такой тип телескопа - рефлектор Кассегрена.
      И он ткнул пальцем в рисунок.
      - Ага, - произнёс я и ткнул в рисунок свой собственный нос.
      На рисунке протянулись по длинной трубе тонкие лучи; отразившись от большой вогнутой поверхности,похожей на зеркальную,они сходились в центре на какой-то маленькой фиговине и,собравшись в пучок,выходили наружу в тонкое отверстие.Несомненно,здесь чувствовалось сходство со схемой,которую я видел в кабинете номер пять у следователя,но там не было длинной трубы,присущей телескопу.Зато там было загадочное "Ин.ген."...
      - Скромные люди, - заметил Саваренский,разглядывая список авторов. Ни слова не сказали о том,что излучение инерционное.Почему?
      - Правильно сделали, - одобрил я. - Так надёжней.Не все с инерционной теорией согласны.Вдруг бы по этой причине не напечатали статью... А тут просто и со вкусом: о воздействии звёзд.А чем они воздействуют? Да гипнозом,ребята,чего вы пристаёте с пустяками...
      - Хорош гипноз, - молвил Саваренский в задумчивости. - За полсотни световых лет отсюда.Это ж с какой скоростью вращаться той звезде надо...
      И в этот момент меня вдруг осенило.Я замер,упёршись глазами в угол с нашей фантомной камерой,и выпятил губы.Потому что понял,что означает таинственное "Ин.ген.".Вот остолоп,мог бы,однако,и раньше догадаться.Но откуда про "Ин.ген." стало известно Ясиницкому? Впрочем,об этом потом.Сейчас надо разобраться поскорее с одним нездоровым соблазном,влетевшим только что в голову.
      - Григорий, - произнёс я,оторвав глаза от камеры в углу. - А что,если нам с тобой...
      - Нет, - отвечал Саваренский. - Только не со мной.Я буду рад,если вы этим займётесь,но не смогу принять участия.У меня своя тема,деньги на неё пока есть,она будь здоров,как мозги сушит.Хорошо бы в ней чего-нибудь,всё-таки,достигнуть.
      - Уже достиг, - заметил я мрачно. - Мысли на ходу читаешь.Не успел я рот открыть,как у тебя ответ готов.
      Саваренский посмеялся,не разжимая губ,и объяснил:
      - Это потому,что мне сейчас то же самое в голову пришло.
      Больше я не стал обсуждать с ним эту тему,но в последующие часы,чем бы я ни занимался,мысль о том,чтобы каким-то образом использовать в нашем подвале сумасшедшую астрономическую идею,которая имеет происхождение,и это было совершенно ясно,от безвременно погибшего учёного из Зелёногорска,не покидала меня.Надо же,мнимая масса.Масса,которой реально нет.Что это за штука? Разберёмся.Конечно,вместо звёзд надо будет использовать нашу необузданную вертушку,дающую нужный инерционный луч,из которого мы в итоге и лепим свой фантом.Ведь "Ин.ген." и означало как раз - инерционный генератор... Только откуда о таких вещах узнал Ясиницкий?
      В конце работы,разобравшись,наконец,с многоликой текучкой,я стал прикидывать,как следует повернуть в камере вертушку,чтобы ось её глядела прямо в окошко и в него же выходил не фантом,раскрученный магнитным полем,как вода в водовороте,а непосредственно инерционный луч.Но,утомлённый тяжёлой работой,запутался в сложностях конструкции и в начале ночи отправился домой.
      * * *
      Но вместо того,чтобы безмятежно проспать до утра,я стал мучиться разными мыслями.
      Множество чудаков на свете мучается дурацкими вопросами: КАК устроен мир? и ПОЧЕМУ он так устроен? Нет,в самом деле,какая самонадеянность: если я знаю КАК,то мне подавай ещё и ПОЧЕМУ...
      ПОЧЕМУ звезда с такого огромного расстояния воздействует на полупроводник? КАК она воздействует? Если вынуть транзистор из телескопа,то никакого воздействия не обнаружится.Значит,виноват во всём телескоп? Но на что он,собственно говоря,способен? Он способен всего лишь многократно увеличить РАЗМЕР изображения,но не силу улавливаемых лучей.Стоп! Где-то я уже это слышал.Ну как же! Об этом в купе скорого поезда говорил нам,случайным попутчикам,Каретников Иннокентий Николаевич.Впрочем,минуточку! Он же говорил не о телескопе,он говорил о конструкции,именуемой гиперболоидом Гарина.Значит,гиперболоид Гарина и рефлектор Кассегрена - одно и то же? Лишь место инерционного генератора занимает вращающаяся звезда.Замечательно! Значит,на рисунке от Яся непонятная деталь в фокусе большого вогнутого зеркала - малое зеркало.Как у Гарина.Эврика! В темноте я хищно улыбнулся.Завтра же начну искать что-нибудь подходящее.
      И только после этого я заснул.
      А утром позавтракал и отправился, конечно,в подвал.
      * * *
      И там в тишине,одиночестве и затхлой атмосфере,в голову мне пришли необыкновенно мудрые мысли о том,как без лишних хлопот перекантовать в нужное положение стальную болванку,чтобы она при вращении не слетела с резьбы. И я немедленно приступил к воплощению этих мыслей в жизнь.Мне везло в тот день: я успешно выполнил задачу,не сломав при этом ничего существенно важного в нашей бочке.И только взялся за монтаж в найденном куске широкой трубы тех деталей,которые сделали бы её похожей на небезызвестный гиперболоид Гарина,как в подвале появился Харчев.
      - Чего вы запираться стали? - спросил он недовольно.
      - Таково указание председателя.Что это ты так рано?
      - ...припёрся? - закончил Харчев за меня вопрос. - Да вчера же я... охо-хо... не был здесь,одним словом.
      И лицо его при этих словах слегка затуманилось.Но тут он узрел невиданную конструкцию,над которой я трудился в поте лица,и глаза его хищно раскрылись.
      - Эт-то что такое?
      - Рефлектор Кассегрена, - отвечал я,любовно перебирая в руках винтики и шпунтики,которыми собирался крепить к трубе заглушку с отверстием в центре. - Вот отсюда инерционный луч стрелять будет.
      - В кого стрелять? - ужаснулся Харчев.
      Чтобы избежать дальнейших вопросов,я сунул ему в руки журнал,который Саваренский оставил здесь до сегодняшнего вечера,и велел читать статью о воздействии звёзд на транзистор.
      Он прочёл и,конечно,от избытка чувств выразился.Засим последовало продолжение,но уже в более мягкой форме:
      - Они белены объелись.В Крыму её полно,я сам видел.Как можно разогнать что-то до сверхсветовой скорости? Масса ж не даст.А если и разгонишь каким-то чудом,от неё пар один останется.Как от метеорита,который в атмосфере летит.Летит,летит,хлоп - и нет его...
      - При сверхсветовой она мнимой становится, - сообщил я.
      - Масса?!
      - Да.
      Тарас помотал головой,но понятней ему от этого не стало.
      - Это как?
      Тут я и сказал искусительным тоном:
      - Хочешь увидеть? Присоединяйся.Посмотрим вместе.
      Харчев думал долго,играя желваками.Наконец,спросил:
      - А звезда где?
      - Звезда - далёко.Без телескопа не достать.Вместо неё закрутим эту вот болванку.И лучик отсюда...
      - Лучик,хм... А председатель знает?
      - А зачем ему знать? - удивился я.
      - Правильно, - согласился Харчев. - Незачем.
      И через минуту мы заработали в четыре руки.
      Как-то вдруг преодолев субординацию и прочие условности,мы стали у стола бок о бок и мгновенно ушли из этого скверного мира,с головой прогрузившись в творческую работу.Мы яростно строгали,пилили и крутили.То по часовой стрелке,то против неё.Мы многозначительно хмыкали при этом или пели заунывные песни,наслаждаясь благородством наших научно-технических идей.Мы обменивались мнениями по поводу множества недостатков,мешавших нам работать.Наши мнения всегда совпадали.Иногда мы рассказывали друг другу всякие дурацкие истории и анекдоты и поощрительно смеялись при этом.Глаза наши горели,а лица были суровы,что было несомненным признаком напряжённой умственной работы.
      И всю эту прекрасную гармонию вдруг грубо нарушил грохот и трезвон электрического звонка.Кто-то ломился во входную дверь.
      * * *
      Бесстрашно отперев её,я увидел на пороге высокую,с прекрасной фигурой девицу в брюках и фиолетовом жакете,с большими,фиолетовыми же глазами.Как могло появиться на свет такое чудо природы? Для меня сие,конечно,остаётся загадкой...
      - Вам кого? - спросил я,разинув от изумления рот.
      Девица посмотрела на меня оценивающе и ответила:
      - Конусова Филиппа Лукьяновича.
      Я вытаращил глаза,но,впрочем,скоро опомнился.
      - Это я.Прошу зайти.
      - В этом нет необходимости, - заявила она и полезла в сумочку, висевшую на плече. - Я только передам вам записку.
      Я взял её,не дрогнув.В записке,написанной торопливой рукой,было сказано следующее: "Филипп Лукьянович! Обстоятельства таковы,что я прошу вас позвонить мне сегодня в любое время по телефону сорок два ноль пять семьдесят восемь.Не называйте меня в разговоре по имени.Владислав Евсеевич."
      Я поднял на неё глаза.Кажется,грядёт ещё одна тайна; как же она так неосторожно,не проверив,я это или не я,вручила мне записку?
      - Мне описали вашу внешность, - сказала она.
      Ухмылка,уже вылезавшая на моё лицо,мгновенно исчезла.Я вдруг сообразил,что не давал Владиславу Евсеевичу никаких адресов.
      - А... как вы меня нашли?
      - Мир не без добрых людей, - ответила она,улыбнулась и пошла вверх по каменным ступеням.Я смотрел ей вслед.
      Наверху она остановилась.
      - Совет хотите?
      - От вас? Всё,что угодно.Даже совет.
      - Не верьте никому и ничему в ваших делах, - произнесла она и склонила голову набок. - Но этой записке верьте от первого до последнего слова.
      - Что вы,у меня нет никаких сомнений, - заверил я,галантно улыбаясь.
      Чудо природы с фиолетовыми глазами тряхнуло головкой,повернулось и пропало за каменным парапетом.А я прикрыл дверь и остолбенело замер за нею,держась за ручку.Что она сказала? Не верьте никому и ничему в ваших делах! Это же слова из той записки,что лежала в моём почтовом ящике.Чудеса...
      Распахнув дверь,я поскакал по каменным ступеням наверх.И,высунувшись на поверхность земли,увидел,как слева,в двадцати шагах сорвался с места яркосиний Ниссан и пропал за углом...
      - Кто там был? - спросил Харчев,налаживая электродрель. - Сколько раз свёрла просил купить,ядр-рёна вошь...
      - У Павла в столе ищи, - проворчал я. - Приходили кружок воздухоплавателей искать.Здесь,говорят,был когда-то...
      - Каких только чудаков на свете не бывает, - удивился Харчев,включил электродрель и с визгом врубился в неподатливый металл.
      ГЛАВА 11.
      "Хочу сообщить о новом,но ужасном
      опыте,который не советую Вам
      повторять." Мушенбрук,изобретатель лейденской банки.
      Через час пришёл Павел.Спокойный,уравновешенный и трудолюбивый.Посмотрел на бочку,увидел,что внутри неё стальная юла лежит почему-то на боку,и поинтересовался:
      - Кто её уронил?
      - Я, - признался я. - Пусть полежит,ей тоже отдыхать надо.Потом поднимем.
      Павел подумал над моим ответом и решил,что надоедать начальству вопросами не стоит.И принялся за свою работу.
      Ещё через час опять раздался звонок в дверь.Открывать пошёл Харчев и привёл с собою нежданного гостя - Геннадия Прохоровича Закусило. Старику по какой-то причине не сиделось дома.
      - Гурин здесь? Нет? Когда будет? - спросил Закусило,по-хозяйски оглядывая помещение.
      - Полегче,Геннадий Прохорович, - осадил я. - Крутые вопросы задаёте.
      - Почему крутые?
      - Ну... Гурин гордится тем,что его никто никогда найти не может.А вы хотите сразу,раз - и в дамки.
      Начальствующий старик не улыбнулся.
      - Что за стрельба тут у вас была?
      - Какая ещё стрельба? - изумился Тарас,подняв голову.
      - Это не у нас, - отказался я. - У нас стрельбы не было.
      - А где была?
      - Там,в коридоре.То не наше помещение.
      - Кто стрелял?
      Прокурорский тон я не могу выносить с детских лет.Даже от спонсора.
      - Вам же Пётр Петрович всё объяснил.
      - С чего ты это взял? - поинтересовался спонсор,подняв торчком брови.
      - А откуда бы вы об этом узнали?
      - Сорока на хвосте принесла, - веско отвечал Закусило. - Ходит,слухи распространяет...
      Это относилось,конечно,к Пэ Пэ.
      - В кого он стрелял?
      Ну,это уже было слишком.
      - Геннадий Прохорович! - возопил я. - Вы бы спросили об этом у Гурина.Я,видите ли,вообще ничего не слышал.И не видел.В коридоре же было...
      - Понятно.
      Закусило коротко хохотнул,снова по-хозяйски оглядел помещение,засим не спеша подошёл к вакуумной камере и уставился на неё.Сейчас про чёрного кота спросит,подумал я.
      Но спросил он не про кота.
      - Ваш производитель фантомов почему в таком необычном положении находится?
      Что-то неприятно царапнуло меня внутри.
      - Профилактику делаем, - сообщил я,нахмурясь.
      - Профилактику... - пробурчал Закусило. - Ага... Ну,коли вашего хозяина нет,рассказывай ты,чем занимаетесь.
      И я повёл его от стола к столу.Что делать,спонсор есть спонсор.
      Когда мы сделали полный обход,спонсор,подводя итог,в целом одобрил организацию работы,пожелал творческих успехов сотрудникам и дружески распрощался.Провожая его к двери,я всё думал,почему он так и не спросил про кота.Я бы спросил.Неужели кот его ни капли не заинтересовал? Глупость какая-то втемяшится в голову...
      - Григория нет почему-то, - напомнил Павел,когда я,наконец,уселся за свой стол.
      В самом деле,научный сотрудник оставил редкостный журнал здесь всего на один день,но не является за ним.Заболел,что ли?
      Работа,между тем,шла своим чередом.
      К концу вечера мы с Тарасом,хорошо вникнув в подробности своей задумки,осознали реально,что трудиться нам предстоит ещё много.Одна только наводка на резкость двух кривых зеркал обещала быть посложнее,чем в хорошем фотоаппарате.Фокус,вследствие широты замыслов,нам непременно хотелось сделать переменным: от бесконечности,когда лучи идут параллельно,и до полутора метров,когда лучи должны пересекаться всего в двух шагах от прибора.Но как этого в наших условиях достичь?
      Кончился вечер,началась ночь.
      Тяжело бросать работу,если не удалось сделать задуманного.Ибо есть в научных тайнах какой-то сладкий дурман,и оторваться от него никак невозможно.Это вам любой научный сотрудник подтвердит...
      В конце концов вспомнив,что дома нас ждут жёны,мы с сожалением оторвались от работы и отправились по домам.
      * * *
      Прибыв домой и бросив случайный взгляд на телефон,стоявший на кухне,я вспомнил о записке.Часы показывали пять минут второго. Ещё минут пять я думал,следует ли мне пренебречь правилами приличия и тревожить малознакомого человека в такое позднее время,и,наконец, взял трубку.
      Абонент откликнулся мгновенно.
      - Извините, - сказал я. - Я только что пришёл с работы.
      - Ничего, - произнёс абонент. - Я не сплю.Вы телевизор смотрели сегодня вечером? Местные новости.
      - Нет.
      - У нас несчастье.Вчера во время эксперимента погиб наш шеф. Обстоятельства непонятны.
      - Чёрт возьми! - сказал я. - Как это случилось?
      - Взрыв во время опыта.
      Взрыв? В голове моей вдруг возникла шальная догадка.
      - Послушайте... Не связано ли это с тем самым др.? Вы помните, я вас спрашивал про др.?
      - С др.? Да... Именно так.Потому я и хотел поговорить с вами.Вы читали ДАН? Тот номер,в котором...
      - Читал.
      - Мне показалось,что вы заинтересовались идеей этого опыта.Или нет?
      - Да.
      - Похоже,сбываются худшие опасения.Поэтому...
      Он помолчал,подбирая слова.
      - Я хотел бы вас предупредить.Эти опыты опасны.Несчастье отрезвляет... Есть область запретного,в неё вторгаться нельзя: природа препятствует,она не доверяет нам.Попробую это объяснить.Вы слушаете?
      - Да.
      - Прометей в древности научил людей обращаться с огнём и был наказан Богами.Огонь - это стихия.Люди овладели огнём и это было началом их могущества.Человек выиграл,но проиграла Природа; такое не прощается.Теперь мы стоим на пороге подобного события.Искушение велико... Но мы всё время живём среди искушений.Нужно ли нам ещё одно? Я хочу,чтобы вы подумали...
      И тут,перебив его,я задал совершенно логичный ворос.Я спросил:
      - А почему бы нам не встретиться и не поговорить?
      - Нельзя, - отвечал он. - Я сейчас уезжаю.
      От этих слов явственно запахло какой-то опасностью.
      - Тогда скажите... если можно: зачем в нашем разговоре нужны такие меры предосторожности?
      - Скажу.Меня,м-м... разыскивают.Я говорю с вами по радиотелефону.Но я почти уверен,что нас подслушивают.
      - Вот как... А кто?
      - Я не знаю, - сказал он с какой-то безнадёжностью в голосе. - Всё очень запутано.Может быть,даже свои...
      - Чьи это - свои? - завопил я.
      В ответ в трубке что-то щёлкнуло,послышался нарастающий шум,перешедший в грохот,как от падающей воды.Напрасно кричал я "Алло! Алло!".Внезапно наступила тишина; связь прервалась.
      В задумчивости я долго стоял у окна,глядя в темноту за стеклом.Потом разделся и лёг спать.
      * * *
      Но утром проснулся рано.Жена,отработав вчера две смены,собиралась ехать с утра на дачу.
      - Что поднялся так рано? - удивилась она.
      - Не спится, - буркнул я. - Ты вот что... Ты вчера вечером новости по телевизору смотрела?
      - Смотрела.
      - Там какое-то происшествие показывали...
      - В НИИФРИСе? Показывали.
      В НИИФРИСе! Ясно.В НИИФРИСе я бывал на конференциях и знал,чем там занимаются.Впрочем,после девяносто первого года там многое изменилось; дирекция жила тем,что разгоняла научные отделы,увольняла сотрудников и сдавала в аренду чёрт знает кому целые этажи.
      - Что у них стряслось?
      - Что-то взорвалось на первом этаже в лаборатории.Учёный погиб.
      - Угу.Фамилию сказали?
      - Сказали,да я забыла.Старинная фамилия.
      - Лошадиная? - решил пошутить я.
      Жена немного подумала.
      - Да,с лошадьми как-то связана.
      - Гм... Овсов?
      - Не выдумывай.Овсов - у Чехова.
      Угадывать я,конечно,не собирался,поэтому,повернувшись,отправился выполнять водные процедуры.И когда окончил их,жена,стоявшая уже у двери,вдруг вспомнила:
      - Каретников его фамилия.
      - Каретников?!
      - Ты что,знал такого?
      - Немного.
      Она ушла.А я остался и мысли мои побежали тут же в разные стороны.
      Первой,осветившей путь остальным,была: вот кто поместил историческое объявление в газету! И сидел после этого в кабинете медстатистика,поджидая энтузиастов.Жаль,что не дождался меня... А следом за этой мыслью заспешили другие: значит,ушёл он от федеральной службы безопасности... Где же он работал? В какой конторе? И что в этой конторе могло так сильно грохнуть? При непонятных обстоятельствах,заметьте. Неужели гиперболоид,о котором он толковал в поезде? Вот уж не повезло... Отчего всем хорошим людям так фатально не везёт в жизни? Ладно,это сейчас лишнее.А вот почему кто-то усердно ловит моего доброго знакомого Владислава Евсеевича? С какой целью и,главное,кто? Он сказал: может быть,свои... Но кто для него свои?
      И тут в голове моей из тёмных закоулков памяти выплыла лысоватая голова научного консультанта фирмы "Контакт".Вне всякой связи с описываемыми обстоятельствами.Вспомнилась - и всё тут.
      Я долго тёр лоб,соображая,почему он пришёл мне на ум,потом взял телефонный справочник и сел к аппарату.Фирма "Контакт" имела офис на улице Октябрьской Революции,229.Наследнички социализма... Я посидел,глядя на телефон,подумал.Потом набрал номер.На том конце провода подняли трубку и сказали женским голосом:
      - Хи-хи...
      Потом,отнеся трубку подалее,продолжили:
      - Не лезь... А то скажу...
      Наконец,после негромкого шуршания женский голос произнёс невинно:
      - Аллоу?
      - С добрым утром! - гаркнул я. - Так.У меня неувязочка...
      И я поведал в трубку,что машина с грузом у меня простаивает с ночи,а я не знаю адреса,потому что экспедитор,едрёна мать,со вчерашнего вечера в загуле,а время идёт и работа стоит.Короче,как проехать в ихнюю лабораторию?
      - Это... - подрастерялась девушка с телефонной трубкой. - Какой у вас груз?
      - Научный,научный, - заверил я,удивляясь собственной наглости. - Я уже полсуток в гараже стою.Мне за аренду платить - не расплатиться... Где ваша лаборатория,едрёна мать? А то на свалке всё оставлю,мне до лампочки.
      - Улица Якоби,57, - отвечала девушка. - Но... если там не примут приезжайте сюда.
      - Почему не примут? - фальшиво удивился я,однако в ответ услышал короткие гудки.
      Впрочем,в ответе я и не нуждался: по указанному адресу был расположен НИИФРИС.А после вчерашнего взрыва там было,вероятно,не до научных грузов.Девица,конечно,права.
      Прекрасно,думал я,уложив на рычаг трубку,теперь я уже кое-что знаю.Именно: научная лаборатория "Контакта" находится в НИИФРИСе; в ней работал Каретников; в лаборатории проводились опыты,связанные,возможно,со сверхсветовой скоростью и закончившиеся трагически.Но это не всё!
      Там же работает научным консультантом Наумов Анатолий Николаевич. Который совсем недавно жаждал нас консультировать и даже предлагал за это деньги.Странно.Зачем? Неужели Каретников его не устраивал?
      Но ещё страннее было то,что по следам Наумова к нам явился его загадочный двойник.Это вообще ни в какие ворота не лезет...
      Я было застучал ритмично ногою об пол,чтобы получше сосредоточиться на этой странности,но тут в голову мою пришло воспоминание о ночном телефонном разговоре.Вот ещё проблема...
      Проблема заключалась не в трагедии при загадочных обстоятельствах.Проблема была в чём-то другом.Не зря он вспомнил об огне,подаренном людям Прометеем.
      В большой науке существует принцип,проверенный веками: ни перед какими исследованиями нельзя останавливаться из нравственных соображений; ибо если истину,какая бы она ни была,не узнаешь ты - её непременно узнает кто-нибудь другой.Сатанинская ситуация.Она приводит к тому,что учёный нередко попадает в опасное пространство между молотом и наковальней: молотом нравственности и наковальней интересов истины.Откуда больней прилетит - неизвестно. Яркий тому пример - атомная бомба.Попробуй из такого пространства выбраться, если интересы истины и морали противоречат друг другу. И никакого очевидного и понятного для всех решения этой проблемы нет.Это одно из фундаментальных противоречий в науке.Впрочем,Галилей верил,что научная истина - божественна и не может быть вредной.Однако теперь,когда благодаря науке и технике экологические проблемы уже держат человечество за горло,вряд ли кто разделяет его мнение.
      Владислав Евсеевич призывал меня не заниматься сверхсветовой скоростью: потому что это опасно; и это грозит тем,что мы выпустим из бутылки джинна.Какого джинна? Я не знал.
      А если он ошибается?
      Тогда нас обязательно обгонят,причём в скором времени.На что же решиться?
      Ни на что не решившись,вечером я пошёл на работу с распухшей от разных мыслей головой.
      * * *
      В подвале вокруг стола сидели трое: Тарас,Павел и Таисия.Лица у всех были вытянуты.
      - Ну? - спросил я хмуро. - Что случилось?
      Все трое посмотрели на меня и не менее хмуро ответили,что не случилось ровным счётом ничего.Просто Таисия Ивановна рассказывает подробности чрезвычайного происшествия в НИИФРИСе.
      Взрыв там произошёл в конце дня в угловом помещении цокольного этажа.Во время какого-то эксперимента взорвалась небольшая ёмкость со сжатым газом.Взорвалась неудачно - осколками убило начальника лаборатории,который работал в тот момент с новым прибором. Все горюют.Жалко начальника и прибор.