57

Медленно выбираясь из глубин смертельного ступора, Питт словно карабкался по склону мокрого глинистого холма, поднимаясь на метр-другой наверх и вновь соскальзывая вниз. Он пытался задержать эти короткие мгновения сознания, но тут же проваливался обратно в пустоту.

«Если бы мне удалось открыть глаза, – подумал он, – может быть, я вернулся к реальности».

В конце концов, после многих безуспешных попыток у него это получилось.

Увидев вокруг только кромешную могильную темноту, он в отчаянии потряс головой, полагая, что и эта попытка не удалась, но в тот же миг резкая боль, пронзившая тело, дала ему понять, что сознание действительно вернулось к нему. Он несколько раз перевернулся с боку на бок и медленно сел. Снова потряс головой, пытаясь сбросить с себя остатки тумана, окутывающего мозг. Преодолевая боль, по-прежнему пронизывающую раненое плечо, грудную клетку и кисть левой руки, он осторожно ощупал большую ссадину на лбу.

– Ничего не скажешь, хорош, – проворчал он.

Его удивило, что он не чувствует слабости, неизбежной при большой потере крови. Сняв с предплечья фонарик, переданный ему Джиордино перед расставанием у водопада, он положил его на песок так, чтобы луч падал на верхнюю часть груди, и расстегнул комбинезон. Ощупав плечо, убедился, что пуля прошла навылет, не задев кости, а мокрый костюм для подводного плавания сыграл роль своеобразной повязки, остановившей кровотечение. Покончив с этим занятием, он попытался проанализировать ситуацию. Проплыть сто километров по подземной реке с ее стремнинами, водопадами и затопленными галереями представлялось абсолютно невозможным. Не надо быть ясновидцем, чтобы предсказать, какая судьба ему уготована.

Большинство людей в сходной ситуации, скорее всего, запаниковали, но только не Питт. Он принадлежал к числу тех, кто жил в мире с самим собой, и основной чертой его натуры всегда оставалась любознательность.

«Если уж умереть, – решил он, – то по возможности в комфортных условиях». – Здоровой рукой он выкопал углубление в песке, чтобы поудобнее разместить свое израненное тело, и был изумлен, когда обнаружил в нем блестки золота.

– Да это местечко настоящий Клондайк, – произнес он вслух.

Он провел лучом фонарика по стенам пещеры и убедился, что это белый кварц с множеством прожилок и вкраплений драгоценного металла. Питт невольно рассмеялся, по достоинству оценив комизм ситуации.

– Золотая копь, – вынес он свой вердикт молчаливым стенам каверны, – я сделал фантастическое открытие, и никто никогда даже не узнает об этом.

Он улегся на песок и еще раз обдумал ситуацию. Из того, что он не боялся старухи с косой, вовсе не следовало, что ему остается только лежать и поджидать ее.

Куда интереснее предпринять пусть и безумную попытку спасти свою жизнь, чем выбросить белый флаг и смириться с неизбежным. Может быть, другие искатели приключений много бы дали, чтобы увидеть эту золотую пещеру, но ему хотелось поскорее убраться из нее. Он встал, вошел в воду и отдался на волю течения.

Он был слишком слаб, чтобы бороться с ним, и принял единственно разумное решение – сохранять хладнокровие и позволить ему нести себя.

Своды каверн, через которые его несла вода, то вздымались, то опускались с усыпляющей монотонностью, и ему удалось преодолеть около десяти километров, прежде чем он вновь услышал впереди шум бурного потока Ему пришлось пережить несколько неприятных минут, но в конце концов он снова оказался в спокойной воде.

Час Питт плыл по грандиозной галерее без особых трудностей, затем свод стал снова снижаться. Наполнив легкие воздухом, он опустился под воду. У него работала только одна рука, и не было ласт, поэтому он продвигался медленнее, чем хотелось. Перевернувшись на спину и направив луч фонаря на каменный свод, он поплыл дальше в этом положении. Легкие уже начинали сжиматься от недостатка кислорода, когда он снова оказался в воздушном кармане. Питт вынырнул на поверхность и с наслаждением вдохнул воздух.

В следующей большой пещере он обнаружил мель, и ему удалось отдохнуть некоторое время. Чтобы продлить жизнь батареек, он выключил фонарь, но тут же включил его снова, заметив какой-то предмет метрах в пяти от себя.

Бренные останки «Плавучего пузыря»! Питт сразу почувствовал прилив сил. Невероятно, но суденышко на воздушной подушке сумело уцелеть после падения с огромной высоты, проплыть еще около сорока километров, чтобы поджидать его здесь. У него появился проблеск надежды. Он подошел вплотную и осмотрел резиновый корпус.

Двигатель и винт были сорваны при падении. Две воздушные камеры прорваны, но остальные шесть сохранились в весьма приличном состоянии. Часть оборудования исчезла, но остались в целости четыре баллона с воздухом, аптечка первой помощи, пластиковый пакет Дункана, одно из весел Джиордино, два запасных фонаря и даже контейнер адмирала Сэндекера с термосом и двумя бутербродами.

– Мои дела идут на поправку, – сообщил Питт стенам подземной пещеры.

Он начал с аптечки. Прежде всего продезинфицировал и перебинтовал рану на плече. Понимая, что со сломанными ребрами ему ничего не удастся сделать, он, стиснув зубы, перебинтовал сломанную кисть.

Кофе оказалось еще теплым, и он выпил половину, прежде чем приступить к бутербродам.

Даже бифштекс с кровью и хороший коньяк не казались ему раньше такими вкусными, как эта незамысловатая пища.

Передохнув немного, он бросил в воду пакет с красителем.

– Пусть знают, что я еще живой, – сообщил он стенам.

Спустив на воду судно, он, работая одним веслом, вывел его на середину потока.

Предоставив ему свободно дрейфовать, Питт устроился на сиденье и принялся насвистывать мелодию «Вверх по спокойной реке под полуденным солнцем».

58

Немедленно информированный о последних событиях в Калифорнии адмиралом Сэндекером и федеральными агентами Гаскиллом и Рэгсдейлом, Государственный секретарь решил пренебречь дипломатическим протоколом и лично позвонил президенту Мексики. Он сообщил ему о грандиозной по масштабу краже и контрабанде золота и культурных ценностей, задуманной и осуществленной братьями Золар.

– Невероятная история, – заметил президент.

– Но абсолютно точная, – заверил его Государственный секретарь.

– Могу только сожалеть о неприятном инциденте и обещать вам полное содействие моего правительства при проведении расследования.

– С вашего разрешения, господин президент, я хотел бы передать вам перечень наших пожеланий.

– Готов их выслушать.

В течение двух часов граница между Мексикой и США была вновь открыта. Правительственные чиновники, подкупленные братьями Золар и превысившие свои должностные полномочия, привлечены к ответственности.

Фернандо Матос и шеф Управления полиции Рафаэль Кортина были первыми среди многих лиц, арестованных Государственной прокуратурой.

Корабли мексиканского военного флота, дислоцированные в штате Нижняя Калифорния, подняты по тревоге и направлены в море Кортеса.

Лейтенант Карлос Идальго некоторое время лениво наблюдал за кружившимися над водой чайками, прежде чем вновь обратить свой взор к линии горизонта.

– Мы ищем что-то определенное или просто рыщем тут? – спросил он капитана корабля.

– Ищем тела, – ответил капитан третьего ранга Мигель Мадерас.

Он опустил бинокль и повернул к лейтенанту круглое добродушное лицо. Он был невысок ростом, крепко сбит и надежен как скала, своей невозмутимостью забавно контрастируя с высоким, худым, узколицым и желчным Идальго.

– Жертв кораблекрушения?

– Нет, ныряльщиков, утонувших в подземной реке. Идальго скептически прищурился:

– Еще одна побасенка гринго о рыбаках и ныряльщиках, исчезнувших в пустыне, чьи тела потом были обнаружены в заливе?

– Откуда мне знать? – пожал плечами Мадерас. – Мне известно только, что был получен приказ из штаба патрулировать воды северной части залива между Сан-Фелипе и Пуэрто-Пеньяско на предмет обнаружения тел утопленников.

– Слишком большая территория для одного корабля.

– К нам должны присоединиться два патрульных судна из Санта-Розалии. Кроме того, приказано, чтобы все рыболовные суда, находящиеся в районе поисков, немедленно сообщали о подобного рода находках.

– Если они достались акулам, – пессимистично пробормотал Идальго, – вряд ли мы найдем что-нибудь.

Мадерас прислонился спиной к ограждению капитанского мостика, закурил сигарету и оглядел корму патрульного корабля. Это был перестроенный тральщик ВМС США с кодовым номером «G-21», нарисованным на носу. Члены команды презрительно называли его «Плавучим мусором» по той причине, что однажды он потерял управление в море и был отбуксирован в порт рыболовным судном – унижение, которого команда не простила своему кораблю.

Но это был крепкий корабль, хорошо слушавшийся руля и устойчивый во время сильного шторма. Команды многих рыбацких судов и частных яхт были обязаны жизнью Мадерасу и его судну.

В число прочих обязанностей Идальго, как помощника капитана, входило и определение сетки будущих поисков. Нанеся ее на крупномасштабную карту северной части залива, он передал координаты рулевому. Затем началась наиболее монотонная часть операции: патрулирование на параллельных курсах отведенной им акватории залива.

Прохождение первой линии было завершено в восемь часов утра. В два часа дня раздался крик впередсмотрящего:

– Объект на воде!

– Точное местонахождение? – крикнул в ответ Идальго.

– Сто пятьдесят метров по левому борту.

Мадерас поднес к глазам бинокль и направил его в указанную точку. Почти сразу же он увидел тело, покачивающееся лицом вниз на гребне волны.

– Я обнаружил его, – сообщил он и кивнул рулевому. – Подойдите поближе. Команде приготовиться к подъему. Лейтенант, прикажите заглушить машины в пятидесяти метрах от него.

Со своего места на мостике капитан отчетливо видел деформированные части тела и обезображенную голову утопленника.

«Ничего удивительного, что акулы побрезговали им», – подумал он.

– Как видите, нам не потребовалось недели, чтобы найти его, – сказал он, обращаясь к Идальго.

– Повезло, – согласился лейтенант.

На воду спустили шлюпку, и спустя несколько минут тело было поднято на палубу.

То, что они увидели, мало напоминало человеческое существо. Многим матросам пришлось не раз сбегать к борту, прежде чем останки были запакованы в пластиковый мешок.

– Что ж, – меланхолично заметил Идальго, – по крайней мере, он сделал нам одно одолжение.

– О чем вы, лейтенант? – спросил Мадерас.

– Он не пробыл в воде так долго, чтобы еще и пахнуть, – ответил старший помощник.

Три часа спустя патрульный корабль миновал мол Сан-Фелипе и пришвартовался рядом с «Аламброй».

Как и предполагал Питт, достигнув берега на спасательном плоту, Гордо Падилья и члены его команды разошлись по домам и вместе с женами и подружками три дня праздновали счастливое избавление от верной смерти. Затем, под неусыпным наблюдением полицейских Кортины, Падилья со своими людьми отправился на рыбацкой лодке к многострадальному парому. Запустив двигатели, они откачали воду и отвели судно обратно в Сан-Фелипе, где и поставили его в док.

Мадерас и Идальго наблюдали за швартовкой с капитанского мостика, и грузовая палуба парома показалась им чем-то вроде отделения «Скорой помощи» при небольшом госпитале.

Лорен Смит в шортах и короткой майке демонстрировала многочисленные синяки и ссадины на обнаженных плечах, животе и ногах. Джиордино восседал в инвалидной коляске, выставив впереди себя ноги, закованные в гипс.

Недоставало только Руди Ганна, который все еще находился в Региональном медицинском центре к северу от Калехико. По заключению врачей, у него было сломано шесть пальцев на руках и поврежден череп, не считая многочисленных кровоподтеков и ссадин в области желудка.

Здесь же находились адмирал Сэндекер, Питер Дункан, Шеннон Келси, Майкл Роджерс и группа представителей местной полиции и службы коронера штата Нижняя Калифорния. Их и без того не слишком жизнерадостные лица стали еще мрачнее, когда члены команды патрульного корабля перенесли на палубу парома пластиковый мешок с трупом человека, найденного в заливе.

Прежде чем труп перешел в распоряжение коронера и его ассистента, Джиордино заявил о своем намерении лично опознать его.

– Это не слишком приятное зрелище, сеньор, – предупредил его Идальго.

Коронер колебался, не представляя себе точно, дозволяется ли согласно букве закона иностранным гражданам видеть мертвые тела, обнаруженные на территории Мексики.

– Вы хотите, чтобы произошло опознание, или нет? – спросил Джиордино, бросив на коронера холодный взгляд.

Коронер, маленький человек с усталыми глазами и копной седых волос, едва знающий английский, чтобы понять вопрос Джиордино, кивнул, и по его сигналу ассистент расстегнул молнию пластикового мешка.

Лорен побледнела и отвернулась. Сэндекер, напротив, подошел ближе и стал рядом с Джиордино.

Тот покачал головой:

– Это не Дирк. Это Тупак Амару.

– Бог мой, у него такой вид, словно его пропустили через бетономешалку.

– Что-то вроде того, – заметил Дункан, невольно содрогнувшись от неприятного зрелища. – Надо полагать, поток бросал его на каждую скалу между Серро-эль-Капироте и заливом.

– С приличным человеком такого произойти не может, – проворчал Джиордино.

– Очевидно, где-то между заливом и пещерой на реке имеется множество порогов, – заключил Дункан.

– Пока никаких следов второго трупа? – спросил Сэндекер у Идальго.

– Нет, сеньор. Пока этот единственный, который мы обнаружили, но нам приказано продолжать поиски. Сэндекер отвернулся от трупа Амару.

– Если Дирка до сих пор не нашли, он, скорее всего, еще находится под землей.

– А если его вынесло на отмель, – предположила Шеннон с надеждой в голосе. – Тогда он, может быть, еще жив.

– Вы не можете направить экспедицию на его поиски? – спросил Роджерс.

Сэндекер медленно покачал головой:

– Я не пошлю живых людей на поиски трупа.

– Адмирал прав, – вздохнул Джиордино. – Там, возможно, еще дюжина водопадов вроде того, что преодолели мы с Дирком. Даже с судном на воздушной подушке вряд ли кому-нибудь удастся преодолеть сотню километров, когда на каждом шагу стремнины и камни.

– Кроме этого, – добавил Дункан, – там наверняка имеются затопленные галереи, которые невозможно преодолеть без дополнительного запаса воздуха.

– Как далеко он мог проплыть, по вашему мнению? – спросил Сэндекер.

– От пещеры сокровищ?

– Да.

Дункан задумался на несколько секунд:

– Питт мог выжить, если встретил отмель на расстоянии порядка пятисот метров от пещеры. Мы можем послать туда человека со страховочной веревкой, а затем вытянуть его обратно.

– А если он не найдет следов Питта? – спросил Джиордино.

Дункан пожал плечами:

– Если тело не будет найдено в заливе, мы не найдем его никогда.

– Неужели нет никакой надежды? – настаивала Лорен. – Совсем никакой?

Прежде чем ответить, гидрогеолог посмотрел сначала на Джиордино, затем на Сэндекера. В их глазах и на лицах он прочел только чувства безнадежности и отчаяния. Он повернулся к Лорен и тихо сказал:

– Я не могу вам лгать, мисс Смит. Шансы выжить у Дирка не выше тех, что и у любого другого тяжелораненого, если его протащит по реке Колорадо от Гранд-Каньона до озера Мид в окрестностях Лас-Вегаса.

Его слова сразили Лорен, она покачнулась и, наверное, упала бы, если бы Джиордино не схватил ее за руку.

– Для меня Дирк всегда будет живым, – прошептала она.

– А рыба что-то неважно клюет сегодня, – сказал Джо Хаген своей жене Клари.

Клари лежала на животе на крыше кабины их бота в пурпурном бикини (лифчик был расстегнут) и читала журнал. Она подняла на лоб солнцезащитные очки и рассмеялась:

– Да ты не поймаешь рыбу, даже если она сама запрыгнет на палубу.

– Подожди немного и сама увидишь.

– В северной части залива и рыбы-то нет, одни креветки, – не отставала Клари.

Хагенам было около шестидесяти, но для своего возраста они были в приличной форме. В Анахайме, где был их дом, они занимались торговлей подержанными автомобилями.

После того как Джо купил пятнадцатиметровый кеч и дал ему название «Первая попытка», они фактически передали семейное предприятие двум своим сыновьям, а сами целые месяцы проводили в море. Обычно они плыли прямо на юг, огибали мыс Сан-Лукас и курсировали вдоль живописных берегов моря Кортеса, но так далеко на север забрались впервые.

Высота приливов в море Кортеса варьирует в пределах до семи метров, поэтому даже во время рыбной ловли Хаген краем глаза поглядывал на экран эхолота, не желая ненароком врезаться в песчаную отмель. Он позволил себе немного расслабиться, когда стрелка прибора показала под килем судна глубину свыше пятидесяти метров.

«Удивительная вещь, – подумал он лениво, – средняя глубина в этой части залива не выше десяти метров, а тут сразу пятьдесят. Кроме того, как правило, дно образовано смесью песка и ила, а тут, судя по показаниям прибора, скальная порода».

От этих мыслей его отвлекло появление вблизи кеча калифорнийской корбины, крупной местной рыбы, достигающей метра в длину.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последним, – гордо объявил он, демонстрируя супруге добычу.

Клари приподнялась на своем ложе и посмотрела на мужа, прикрыв ладонью глаза от солнца.

– Она слишком красива, чтобы попасть на сковородку. Отпусти ее, пожалуйста.

– Странно, – сказал Хаген, рассматривая свою добычу.

– Что странно?

– Все другие корбины, которых я ловил, имели черные пятна на белой чешуе, а эта раскрашена, как канарейка.

Клари поправила лифчик и подошла поближе.

– А это уже вообще черт знает что, – продолжал Джо, показывая ей ладонь, окрашенную в яркий желтый цвет. Что они тут все – с ума посходили? Да ты только сюда посмотри, – добавил он, перевешиваясь за борт, – и вода здесь какая-то странная.

– Может быть, это как раз то место, которое тебе нужно.

– Кто знает, но попробовать не мешает, – согласился Джо, отправляясь на нос кеча, чтобы бросить якорь. – Кажется, здесь должна водиться хорошая рыба.

59

Река преподносила все новые сюрпризы. Питт миновал еще четыре водопада. На его счастье, ни один из них не шел ни в какое сравнение с тем, падение с которого едва не стоило жизни ему и Джиордино. Высота самого крупного из них едва ли превышала два метра, но для его израненного тела и этого было более чем достаточно. Он был предельно измучен, а времени для отдыха у него не было. «Пузырь» показал себя в этой ситуации даже лучше, чем можно было ожидать от полуразрушенного суденышка, но и у него был свой предел прочности.

Но хуже всего были пороги. Казалось, им не будет конца. За одним перекатом почти сразу следовал другой, еще опаснее предыдущего. Попадались и участки относительно спокойной воды, и тогда у него появлялось несколько минут передышки, но это случалось нечасто.

Боль не оставляла его ни на миг, но она по крайней мере обострила его чувства, иначе он бы просто не перенес всего этого. Питт не уставал проклинать реку, справедливо опасаясь, что худшее ожидало его впереди.

При прохождении одной из стремнин волна вырвала у него весло, но это была небольшая потеря. Управлять полузатонувшим суденышком одной рукой, имея На борту пятьдесят килограммов груза, было все равно невозможно.

Воздушные камеры выходили из строя одна задругой, оставалось только удивляться, что судно вообще еще не затонуло.

Питт старался по возможности экономить энергию батареек, но из трех имевшихся в его распоряжении ламп в итоге осталась одна, да и ее свет был едва заметен.

На что он мог рассчитывать? Его несчастное тело оказалось способным на большее, чем он мог ожидать от него.

Свод каверны постепенно начал опускаться, затем соприкоснулся с водой и наконец ушел под ее поверхность. Сморщенный корпус суденышка ударился о камень и беспомощно закрутился на месте. Начинался затопленный участок туннеля. Дальше Питт должен был двигаться один или не идти вообще.

Питт выпил немного воды, затем достал термос и допил остатки кофе. Кофеин немного оживил его. Он швырнул термос в реку и несколько секунд наблюдал, как тот крутится около скалы, слишком легкий, чтобы преодолеть возникшую на его пути преграду.

Свет лампы стал едва заметен, Питт выключил ее и какое-то время лежал неподвижно, собирая остатки сил для последнего броска, каким бы ни был его результат.

Неожиданно что-то взбудоражило его память. Он почувствовал какой-то запах. Но какой? Он глубоко вдохнул воздух, пытаясь понять, почему этот запах показался ему таким знакомым. Питт машинально облизал губы и ощутил вкус, которого не было на них прежде. Соль! И тогда он понял.

Это был запах моря.

Он все-таки достиг конца подземной водной системы, впадающей в Калифорнийский залив.

Питт открыл глаза, поднял над головой руку и стал постепенно опускать ее, пока ладонь почти не коснулась кончика его носа. Он не мог разглядеть детали, но различал смутную тень, которой не могло быть в вечной темноте подземного мира. Он стал вглядываться в воду и увидел едва различимые отблески. Свет просачивался через проход, лежащий впереди него.

Неожиданное открытие сулило ему шанс, на который он уже и не смел надеяться. Не торопясь, он обдумал две основные опасности, которые могли подстерегать его на пути к спасению, – расстояние до поверхности и декомпрессия. Он проверил показания счетчика на баллоне с воздухом. Его могло хватить метров на триста, и то при условии, что ему удастся сохранить самообладание, экономно дышать и не делать лишних усилий.

По его наблюдениям, давление воздуха в большинстве пройденных им каверн лишь немногим превышало атмосферное. Преодолевая затопленные участки галерей, он редко погружался на глубину больше тридцати метров. Если допустить, что и сейчас он столкнулся со схожей ситуацией, ему следовало соблюдать при всплытии строго контролируемую скорость не больше восемнадцати метров в секунду.

Впрочем, какие бы препятствия ни стояли у него на пути, выбора у него не было, он не мог вернуться назад и не мог оставаться там, где сейчас находился. Он должен был идти только вперед.

Питт тщательно проверил снаряжение, которое, несмотря на все испытания, оказалось в полном порядке.

Маска была потеряна, поэтому видимость будет ограниченна, но он надеялся, что сумеет правильно ориентироваться по освещенности воды.

Он сунул в рот загубник, собрал нервы в кулак и стал считать до трех.

В любом случае это будет его последним погружением в воды проклятой реки.

В этот момент Питт готов был променять душу на потерянные ласты. Он проплыл тридцать метров, затем сорок и стал не на шутку беспокоиться, когда достиг отметки в пятьдесят метров.

Его баллон то и дело задевал поверхность нависавшего над ним свода. Казалось, спуск никогда не кончится. Когда он наконец миновал нижний выступ, стрелка глубиномера стояла у отметки семьдесят пять метров. С этой точки свод начал постепенно подниматься. Не самая идеальная ситуация. Он предпочел бы крутой подъем к поверхности ради экономии воздуха в баллоне.

Свет, поступавший сверху, становился все ярче. Прозрачная зеленоватая вода реки приобрела отчетливый голубоватый оттенок. Течение становилось все более слабым, и подъем замедлился. Над его головой появилось неясное мерцание, и свод исчез. Питт находился в водах моря Кортеса. Он бросил взгляд на показание счетчика баллона. Стрелка трепетала около нуля. Воздуха почти не осталось.

Вместо того чтобы сделать последний большой глоток, он частично использовал воздух для наполнения компенсатора, чтобы тот автоматически доставил его к поверхности на тот случай, если он потеряет сознание.

Сделав последний вдох, Питт начал медленно подниматься.

Поверхность казалась настолько близкой, словно до нее можно было достать рукой, но он знал, что это обманчивое впечатление. До нее оставалось не меньше двадцати метров.

Воздух в баллоне закончился, и в глазах у него начало темнеть.

Питт скорее инстинктивно ощутил, чем почувствовал, что нечто препятствует подъему. Не имея маски, он не мог разглядеть, что это было. В голове нарастал оглушающий звон, как будто его мозг готов был вот-вот взорваться. Но за мгновение до того, как мрак окутал сознание, тело его было выдернуто на поверхность.

– Похоже, на крючок попалась огромная рыбина, – радостно сообщил Джо.

– Марлин? – возбужденно спросила Клари.

– Непохоже, он оказывает слишком слабое сопротивление.

– Может быть, ты уже довел его до такого состояния, что у него просто не осталось сил?

– Возьми багор. Сейчас он покажется на поверхности.

Выполнив просьбу мужа, Клари подошла к борту яхты.

– Я уже вижу! – крикнула она. – Что-то большое и черное.

В следующую секунду она закричала уже от ужаса.

Питт почти уже потерял сознание, когда его голова оказалась на поверхности. Он выплюнул загубник и сделал глубокий вдох. Яркий свет ослепил его, но это была такая мелочь в сравнении с пережитым кошмаром, что с ней можно было не считаться.

Облегчение, радость от сознания, что он остался в живых, гордость, чувство выполненного долга – все смешалось в его голове.

Он услышал крик женщины и, подняв глаза, увидел возвышавшийся над ним голубой корпус яхты и бледные лица двух людей, в ужасе смотревших на него. Только теперь до него дошло, что он запутался в обычной рыболовной леске. Маленький тунец бился у его ног.