51

Знаменитый китайский историк Куань Чжу сидел за письменным столом на возвышении в центре просторного офиса, изучая материалы, поступающие со всего света от целой армии агентов, нанятых Шэнь Цинем. Группа исследователей под началом Куаня оккупировала половину этажа в небоскребе компании «Шэнь Цинь маритайм лтд». На расходы хозяин не скупился: любой запрос, любое требование, любая просьба удовлетворялись в кратчайшие сроки. Но, несмотря на все усилия и огромные затраты, достопочтенный ученый по-прежнему не знал, где искать бесследно исчезнувшую «Принцессу Ван Ду».

Пока Куань Чжу и его команда корпели над архивными документами, выискивая следы неуловимого лайнера, поисково-спасательное судно, принадлежащее компании Шэня, продолжало бесплодное прочесывание огромной акватории в две тысячи квадратных миль у чилийских берегов. «Нефритовый всадник» был оснащен самым современным оборудованием и располагал новейшими технологиями для ведения глубоководных исследований и работ. В активе его экипажа накопилось уже немало впечатляющих достижений, последним из которых стала находка в Южно-Китайском море джонки с грузом фарфора времен династии Мин.

Напрягая уставшие глаза, Куань вчитывался в список произведений искусства, когда-то находившихся в частном собрании богатого пекинского торговца и пропавших все в том же роковом сорок восьмом году. Хозяин коллекции не пожелал расстаться с ней добровольно и был расстрелян гоминьдановцами в саду собственного дома. Историку удалось разыскать его наследников, у которых сохранился неплохой каталог с иллюстрациями. Голос помощника в динамике селектора оторвал Куаня от созерцания черно-белого изображения великолепного медного кувшина для вина эпохи династии Ляо.

— Звонок из Соединенных Штатов, профессор, — доложил молодой ассистент. — Мистер Джулиан Перлмуттер почтительно испрашивает дозволения переговорить с вами.

Ученый мысленно расхохотался. Легче было представить себе волка, «почтительно испрашивающего дозволения» задрать ягненка, нежели Перлмуттера в роли подобострастного просителя. Впрочем, что взять с дурака-ассистента, никогда не встречавшего не то что Джулиана-Громовержца, но и живого американца видевшего только по телевизору?

— Соедини! — коротко бросил Куань Чжу в микрофон.

— Здорово, Куань, старый затворник! Как ты там, все еще скрипишь? — раздался в комнате донесенный через два континента жизнерадостный голос Перлмуттера.

— Джулиан, друг мой! Очень рад твоему звонку, хотя, признаться, несколько удивлен.

— Ты еще больше удивишься, когда услышишь, что я тебе сейчас расскажу!

— Я всегда с уважением относился к твоим архивным исследованиям, дорогой Джулиан, — осторожно сказал Куань, — но я слабо разбираюсь в морском деле и вряд ли смогу...

— Да нет, это как раз по твоей части, — бесцеремонно перебил его американец. — Помнишь, ты наводил справки по поводу пропавшего без вести судна и обращался ко мне? Оно называлось «Принцесса Ван Ду». Тебя все еще интересует, куда оно подевалось?

У китайского ученого перехватило дыхание, и сердце тревожно екнуло от страшного подозрения.

— Ты... ты тоже разыскиваешь «Принцессу»? — запинаясь, с трудом выговорил он.

— Я?! Да на кой черт она мне сдалась? — фыркнул Джулиан. — Просто так получилось, что в процессе поиска совсем другого судна — затонувшего много лет назад в одном из Великих озер парома, — я случайно наткнулся на любопытный документ, проливающий свет на ее исчезновение. Это записки давно умершего ирландца, в свое время служившего старшим механиком как раз на «Принцессе Ван Ду». Я сразу вспомнил твой запрос и подумал, что тебе они могут оказаться полезными.

— Неужели ты нашел свидетельство очевидца? — прошептал дрожащим голосом Куань Чжу, боясь поверить, что ему наконец-то улыбнулась удача.

— Похоже на то. Его имя Йен Гэллахер по прозвищу Гонконг.

— Да-да, мне знакомо это имя, у меня на него целое досье, — подтвердил Куань. — И что же ты узнал из его дневника?

— Ему чудом удалось спастись с застигнутой жестоким штормом и потерпевшей крушение «Принцессы» и добраться до берега. Судя по записям Гэллахера, других выживших, скорее всего, не было. В Китай он, по понятным причинам, возвращаться не захотел и затерялся где-то в Штатах.

— Но где же «Принцесса Ван Ду»?! — уже не в состоянии сдерживаться возопил Куань. — Оставил этот счастливчик Гэллахер в записках координаты того места, где она затонула, или хотя бы приблизительное описание местности на чилийском берегу, куда его вынесло?

— Возьми себя в руки, старина, и приготовься к сюрпризу, посоветовал Джулиан. — Хочешь — верь, хочешь — пошли меня по матушке, но твоя «Принцесса» отдала концы вовсе не в Южном полушарии, а в Северном, и ныне почивает даже не в морской пучине, а на дне озера Мичиган.

— Не может быть! — растерянно воскликнул профессор. — А как же сигнал бедствия, принятый радистом базы в Вальпараисо?

— Клянусь, дружище, это чистая правда. Я никогда не стал бы тебя обманывать! — мастерски изобразил обиду Перлмуттер. — Сигнал бедствия послали агенты Чан Кайши, а «Принцесса Ван Ду», изменив название на «Принцессу Тай Юнь» — свою точную копию, спущенную со стапелей годом позже, — в это время уже миновала Панамский канал и находилась в Атлантике. Спустившись по реке Святого Лаврентия, она вошла в систему Великих озер, но в самом конце пути попала в страшную бурю и утонула, не дойдя до Чикаго — конечного пункта назначения — каких-нибудь полутора сотен миль.

— Невероятно, — пробормотал китаец. — Прости, Джулиан, но ты уверен в надежности источника?

— Если хочешь, могу переслать тебе дневник по факсу, — сухо предложил Перлмуттер.

— Нет-нет, что ты, ни в коем случае, — испугался Куань, сообразив, что перегибает палку и собеседник может всерьез рассердиться и бросить трубку. — Я нисколько не сомневаюсь в твоих словах, но мало ли что может взбрести в голову ирландцу после солидной дозы горячительных напитков.

— На этот счет можешь быть спокоен, — уверил ученого Джулиан. — В записках приведены такие подробности, каких с пьяных глаз ни за что не придумаешь.

— Тогда скажи мне, дорогой друг, — осмелился наконец Куань задать самый животрепещущий вопрос, — говорится ли в дневнике Гэллахера что-нибудь о характере груза «Принцессы Ван Ду»?

— Только одно короткое упоминание, — ответил Перлмуттер. — Руководивший погрузкой генерал Юй Кун сообщил экипажу, что в деревянных ящиках на борту «Принцессы» находятся мебель и личные вещи самого генералиссимуса и высших военных и гражданских чинов гоминьдановской администрации. Звучит вполне правдоподобно, если учесть, что Чан Кайши и его сторонники собирались бежать на Тайвань.

Теплая волна облегчения прокатилась по всему телу профессора. Великая тайна, слава богам, не стала достоянием алчных западных капиталистов!

— В таком случае мне остается только констатировать, что слухи об исторических реликвиях и других культурных ценностях, якобы находившихся в трюмах «Принцессы Ван Ду», сильно преувеличены, — с деланым разочарованием произнес Куань Чжу, однако от чуткого слуха его американского коллеги не ускользнули торжествующие нотки в голосе старого ученого.

— Я тоже думаю, что ничего интересного там нет, — поддакнул Перлмуттер. — Тряпки и мебель давно сгнили, а золото и драгоценности, если и были в тех ящиках, то вряд ли в достаточном количестве, чтобы привлечь внимание охотников за подводными кладами.

— Ты больше никому не рассказывал о своем открытии, дорогой Джулиан? — как бы невзначай осведомился китаец.

— Да мне и рассказывать некому. Ты единственный, кто когда-либо интересовался судьбой этой дряхлой посудины.

— Буду тебе очень признателен, мой старый друг, если в ближайшие несколько месяцев ты не станешь посвящать в эти подробности посторонних лиц. Пусть это пока останется между нами.

— Нет проблем, старина! — с готовностью согласился американец. — Я буду нем как рыба, если это доставит тебе удовольствие.

— Большое спасибо, Джулиан, — искренне поблагодарил Куань. — Извини за навязчивость, но у меня к тебе еще одна просьба. Хотелось бы все-таки своими глазами взглянуть на дневник этого Гэллахера. Надеюсь, тебя не затруднит сделать для меня копию? Только не отсылай ее по факсу, я придумал кое-что получше. Сейчас в Вашингтоне находится один молодой сотрудник моей кафедры. Я свяжусь с ним, а он зайдет к тебе и заберет. Договорились?

— Нет проблем, — повторил Перлмуттер. — Всегда готов помочь хорошему человеку.

— Ты мне и вправду очень помог, Джулиан. Хоть и выяснилось, что на «Принцессе Ван Ду» не было и нет никаких сокровищ, ее загадка долгие годы не давала мне спокойно спать, и теперь я счастлив, что она наконец-то разрешилась.

— Уж мне-то можешь не рассказывать, сам сколько раз бывал в таком же положении! — сочувственно заметил Перлмуттер. — Прицепится какая-нибудь хитрая задачка и зудит, зудит, как комар над ухом. Так, пока ее не расколешь, и сон не идет, и кусок в горло не лезет!

— Еще раз спасибо, дорогой друг!

— И тебе всего доброго, старина Куань Чжу. Пока.

По окончании беседы китайский ученый долго еще не мог опомниться от буквально свалившегося ему на голову везения. Столько лет он бился над постоянно ускользающей из рук разгадкой таинственного исчезновения проклятого судна, как вдруг все разрешилось само собой в результате пятиминутного телефонного разговора. Однако, по зрелом размышлении, он решил не информировать о нем Шэнь Циня. До тех пор, во всяком случае, пока сам не изучит во всех подробностях дневниковые записи Йена Гэллахера — буйного рыжеволосого ирландца по прозвищу Гонконг.

Несмотря на почтенный возраст, могучий интеллект и выдающиеся научные заслуги, Куань Чжу оставался в душе наивным ребенком и свято верил, что уважаемый Шэнь искренне разделяет его патриотические взгляды. Не сомневался он и в том, что теперь наверняка доживет до того счастливого дня, когда исторические реликвии, памятники культуры и уникальные произведения искусства, составляющие национальное достояние Китая, вновь займут свои места в залах музеев, откуда были похищены более полувека назад. Старый профессор полностью доверял господину Шэню и не стал ему звонить лишь по той причине, что опасался лишний раз огорчить столь замечательного человека, если сообщенные Перлмуттером сведения по той или иной причине окажутся недостоверными. Но как только он убедится в их аутентичности, благодетель узнает радостную новость первым.

— Превосходный спектакль, Джулиан! — выразил свое одобрение адмирал Сэндекер, как только телефонная трубка легла на рычаг. — Из тебя вышел бы бесподобный агент по продаже подержанных автомобилей.

— Или кандидат в президенты, — пробормотал Джордино, но его никто не услышал.

— Не знаю, как вы, а я себя чувствую полным дерьмом! — с отвращением проворчал Перлмуттер. — Так бессовестно лгать на старости лет — и кому?! Мы с Куанем сто лет знакомы, всегда уважали друг друга... Как я теперь посмотрю в глаза этому чудесному старику, до седин сохранившему детскую чистоту души и наивную способность видеть в людях только хорошее?

— Не передергивай, Джулиан! — погрозил ему пальцем Питт. — Твой чудесный старик с душой невинного сиротки только что врал тебе, как сивый мерин. Да ты и сам знаешь, что врал! Ему не хуже нас известно, что на «Принцессу» грузили вовсе не меха и тряпки генеральских шлюх и не мебель из загородных дворцов ближайших приспешников Чан Кайши, а музейные ценности и национальные реликвии. То-то он так обрадовался, когда ты ему наплел про «личные вещи». Или взять эпизод с дневником Гэллахера. Почему он настоял, чтобы ты передал копию его курьеру? Да потому что факс можно перехватить, а это ни ему, ни Шэню совершенно ни к чему.

Он, поди, уже вовсю ему названивает — хочет поскорей порадовать, дабы не оскудела рука дающего.

Перлмуттер покачал головой.

— Ты не совсем прав, Дирк. Куань Чжу — человек на редкость принципиальный, абсолютный бессребреник и настоящий ученый в высшем понимании этого слова. Не знаю, чем запудрил ему мозги Шэнь, но готов поставить свой винный погреб против упаковки пива, что он искренне верит в благие намерения своего покровителя. Лично мне кажется, что Шэнь дал моему китайскому коллеге клятвенное обещание вернуть все найденное китайскому народу. Просто не представляю, чем еще он мог бы соблазнить Куаня. Во всяком случае, не деньгами и уж точно не угрозами — жены и детей у него нет, а смертью в его возрасте уже не запугаешь. Что же касается твоего последнего утверждения, то с ним я тоже не согласен. Пока Куань Чжу не получит дневник и не изучит его от корки до корки, он никому ничего не скажет. Между прочим, джентльмены, — обвел он собравшихся вопросительным взглядом, — кому из вас принадлежит авторство этого опуса?

Руди Ганн смущенно кашлянул.

— Вообще-то мне, — признался он. — А что, по-моему, неплохо получилось. Я там даже приписку сделал в конце другим почерком, что Гэллахер скончался в девяносто втором. Так что никому теперь не придет в голову разыскивать его и Катю.

Адмирал бросил испытующий взгляд на главу департамента специальных проектов НУМА.

— Ты уверен, что успеешь поднять весь груз до появления «Нефритового всадника»? — озабоченно спросил он.

— С одним «Ретривером», боюсь, не управимся, — покачал головой Питт.

— Можете не волноваться, — успокоил обоих Ганн. — Я зафрахтовал еще парочку вспомогательных судов. Одно из Монреаля, принадлежит частной фирме, а другое — военное, с базы ВМС в Портленде. Они уже на подходе.

— Операцию необходимо завершить как можно быстрее, но ни в коем случае нельзя допустить утечки информации до окончания работ, — внушительно произнес Сэндекер. — Никто не должен узнать о сокровищах раньше времени, включая мое собственное начальство и Белый дом.

— И куда же вы собираетесь их упрятать, пока все не закончится? — поинтересовался Перлмуттер.

— Дирк арендовал пустующий склад в Манитовоке. Он стоит на отшибе у самого берега, огорожен и имеет собственный причал. Сначала будем складировать там, а как только поднимем все ценности и объявим о находке, передадим на попечение авторитетных музеев. Пускай ковыряются, описывают, фотографируют, реставрируют, охают, ахают и пускают слюни. А сами отойдем в сторонку и станем наблюдать за грызней пекинских и вашингтонских бюрократов. Вот будет потеха!

— А как же Шэнь Цинь? — рискнул копнуть поглубже Джулиан. — Что будет, когда он заявится на озеро Мичиган со своим «Нефритовым всадником»?

— Пускай заявляется, — с дьявольской усмешкой на губах бросил Питт. — Его ожидает незабываемая встреча.

52

«Ретривер» с Питтом, Джордино, Джулией и Ганном на борту первым прибыл на место гибели «Принцессы Ван Ду». Четыре часа спустя подтянулось канадское вспомогательное судно «Гудзонов залив», арендованное у частной монреальской фирмы «Бездна». Оно представляло собой довольно оригинальную комбинацию из плавучей платформы, оснащенной мощными подъемными механизмами, и бывшего океанского буксира. Благодаря ясной погоде и полному безветрию экипажи обоих судов незамедлительно приступили к работе.

Все подводные операции осуществлялись силами небольшой флотилии двухместных мини-субмарин с манипуляторами. Подлодки действовали в тесном контакте с водолазами, спускавшимися под воду в полужестких скафандрах из прозрачного фибергласса и легкого магниевого сплава, снабженных винтовыми движителями. Воздух в них подавался с поверхности через гибкие гофрированные шланги. Наличие такой пуповины заметно ограничивало маневренность, зато позволяло ныряльщикам не тратить время на декомпрессию и значительно увеличивало срок пребывания на глубине.

Подъем артефактов с самого начала происходил бесперебойно и в фантастически быстром темпе. Уже через несколько часов на палубе «Ретривера» и обширной грузовой платформе «Гудзонова залива» выстроились первые штабеля ящиков с сокровищами, отвоеванными у пучины. А когда ближе к вечеру к ним присоединился военно-морской спасатель «Дин Хоуз», прибывший своим ходом из Портленда, содержимое трюмов «Принцессы» стало перекочевывать со дна на поверхность со скоростью конвейерной ленты заводов Форда в Детройте. Военные моряки внесли ценный вклад в общую копилку. Их корабль, всего два года назад спущенный на воду, специально предназначался для спасательных работ на больших глубинах и подъема крупногабаритных грузов. Несколько таких спасателей, работая вместе, могли сдвинуть с грунта и даже поднять на поверхность атомный подводный крейсер.

Последнее обстоятельство натолкнуло Питта на замечательную идею. На следующий день из Манитовока доставили огромную открытую баржу с приваренными к ее бортам балластными цистернами. Затем ее затопили, и баржа опустилась на дно в нескольких десятках футов от останков «Принцессы Ван Ду». После этого отпала необходимость вытягивать каждый контейнер по отдельности. Водолазы внизу цепляли их к тросам подъемных кранов, а операторы, сверяясь с экранами мониторов, на которые поступала непрерывная информация от подводных видеокамер, переносили на баржу. Когда она наполнилась, в балластные танки закачали воздух, и баржа спокойно всплыла вместе с грузом. Дежурный буксир тем временем приволок еще одну ей на смену, а груженую подцепил и отвел в Манитовок, где ее поджидала сборная команда морских археологов НУМА. Ящики вскрывались, содержимое извлекалось, фотографировалось, описывалось и отправлялось на полку. Опустевшую баржу отправили обратно, а через несколько часов уже разгружали следующую.

Благодаря этой в общем-то нехитрой, но исключительно полезной идее, к концу второго рабочего дня на дне озера и верхних палубах «Принцессы» не осталось ни одного контейнера. Теперь предстояло извлечь ценности из трюмов и межпалубного пространства, но сначала до них необходимо было как-то добраться. На третьи сутки за дело взялись сварщики. Современные аппараты для подводной сварки способны резать металл с потрясающей скоростью. Как только открывался доступ в очередной отсек, туда немедленно заныривали юркие мини-подлодки, подхватывали клешнями своих манипуляторов ящик за ящиком и шустро выволакивали их на открытое место. Водолазы цепляли груз к тросам подъемных кранов, и дальше все продолжалось по накатанной схеме.

Общее руководство и контроль осуществлялись из рубки «Ретривера». За мониторами, изредка отлучаясь перекусить или поспать пару часиков, дежурили Питт и Руди Ганн. Все остальные участники работали в две смены по двенадцать часов, они же трудились бессменно — других специалистов того же уровня, способных с ювелирной точностью координировать подводную операцию такого невиданного масштаба, в НУМА попросту не было.

Питт, не задумываясь, отдал бы свою правую руку за возможность оказаться на месте одного из водолазов, серебристыми полупрозрачными рыбками деловито снующих с палубы на палубу и из трюма в трюм, но официальный статус начальника проекта невидимыми цепями приковывал его к поверхности и мягкому креслу за пультом. Зато Джордино, будучи инвалидом и свободным художником, плевать хотел на любой статус и от души наслаждался, сидя под прозрачным колпаком кабины изящной «Сапфо-IV». В его послужном списке насчитывалось более семисот часов, проведенных за штурвалом глубоководных аппаратов различных типов, и это занятие нравилось коротышке-итальянцу даже больше, чем воздушное пилотирование. Сегодня он собирался проникнуть в самые дальние закоулки трюма «Принцессы» — после того как сварщики прорежут отверстия в преграждающих путь переборках.

Завистливо вздохнув, Питт повернул голову на звук шагов и с удивлением увидел на пороге рубки Руди Ганна.

— Какого черта, Руди?! — рявкнул он сердитым голосом. — И часу не прошло, а ты опять здесь. Ты же вроде поспать собирался?

— Не спится что-то, — виновато улыбнулся маленький инженер. — Что там у нас творится?

— Ничего особенного, — пожал плечами Питт. — Минут через десять отправим наверх еще одну баржу, потом начнем загружать следующую. Происшествий никаких. Ты бы лучше кофейку прихватил на камбузе, раз уж все равно приперся. А то у меня кончился.

— Ладно, сбегаю чуть попозже, — отозвался Ганн, усаживаясь в свое кресло и скользя взглядом по экранам дюжины мониторов, подвешенных над пультом в два ряда на дугообразной консоли. — Слушай, это же просто поразительно! Сколько мы их уже подняли, а все конца краю не видно.

— Ничего удивительного, — буркнул Питт. — Гэллахер говорил, что «Принцесса» была страшно перегружена. Потому и не выдержала, когда в шторм попала.

— Как, по-твоему, когда все остальное выгребем?

— Что по дну было разбросано, все подобрали, корму тоже полностью очистили, а вот с носовой частью придется еще повозиться, — подумав, ответил Питт. — С палуб-то мы все сняли, а до трюмов только начали добираться. Да и водолазам с их заплечными шлангами сложно туда проникать. Вся надежда на сварщиков, но они не успевают. Еще бы с полдюжины, тогда, глядишь, денька за два — два с половиной управились бы.

— Я поговорю с адмиралом, — пообещал Руди. — А что слышно о конкурентах?

— О Шэне пока ничего, а «Нефритовый всадник» уже дышит в спину. По последним разведданным, ползет ужом по реке Святого Лаврентия и уже миновал Квебек.