Впрочем, этот сравнительно небольшой недостаток с лихвой компенсировался пышной седой гривой вьющихся волос и густой окладистой бородой. По-мушкетерски закрученные усы окаймляли полные, чувственные губы, а из-под кустистых бровей с озорным молодым задором пронзительно смотрели на мир глаза цвета глубокой небесной синевы. Несмотря на солидный вес и объем, в могучем теле Перлмуттера не нашлось бы и капли лишнего жира. Своим излучающим непоколебимый оптимизм обликом он чем-то напоминал деревянные скульптуры Торвальдсена
[29]. Многие считали его гораздо моложе, чем было на самом деле, хотя Джулиан Перлмуттер еще год назад перешел семидесятилетний рубеж, что никак не мешало ему по-прежнему наслаждаться жизнью.
Близкий друг сенатора Джорджа Питта, Перлмуттер знал Дирка с пеленок и относился к нему примерно так же, как бездетный дядюшка к любимому племяннику. Обеденный стол в гостиной заменяла отреставрированная и до блеска отлакированная крышка палубного люка парусного судна начала XIX века, а из мадерных рюмок[30] синего венецианского стекла когда-то пили пассажиры первого класса итальянского круизного лайнера «Андреа Дориа». Каждую украшало миниатюрное изображение судна, выполненное эмалью, что вызвало законное недоумение Джулии.
— Я всегда считала, что «Андреа Дориа» давным-давно затонул, — заметила она. — Или я ошибаюсь?
— Нет, мисс Ли, — успокоил ее Перлмуттер, наливая вино в изумительной красоты рюмку на высокой восьмигранной ножке, — лайнер по-прежнему покоится на дне морском, а это, так сказать, трофейное имущество. Лет пять назад Дирк обследовал его останки и прихватил в сервизной ящик с рюмками, которые, зная мою слабость, любезно презентовал мне. Как вам мой портвейн?
Джулии польстило, что такой признанный знаток интересуется ее мнением, и постаралась его не разочаровать. Сделав небольшой глоток, она изобразила на лице райское наслаждение и энергично закивала.
— Вино восхитительное, мистер Перлмуттер.
— Очень хорошо! — заулыбался толстяк. — Я так и знал, что вам понравится. А тебя я даже не спрашиваю, — сердито покосился он на Питта. — Мне твои плебейские вкусы давно известны!
Тот сделал вид, что смертельно оскорблен замечанием хозяина и немедленно парировал выпад:
— Да ты сам не отличишь хороший портвейн от дешевого пойла, даже если утопить тебя в бочке! А я, между прочим, вырос среди виноградников и в винах разбираюсь получше некоторых, которым только бы глотку залить.
— Господи, и зачем я только открыл дверь и впустил в мой дом это чудовище?! — простонал Перлмуттер, скорчив страдальческую гримасу.
— Вы всегда так препираетесь? — невинно осведомилась Джулия, легко догадавшись, что ее просто разыгрывают.
— Нет, только при встрече, — рассмеялся Питт.
— Так что же привело вас ко мне в столь поздний час, молодые люди? — спросил хозяин, незаметно подмигнув девушке. — Не думаю, что у вас вдруг возникло непреодолимое желание послушать старческое брюзжание убежденного холостяка.
— Ты прав, старина, — кивнул Питт. — Мы заехали, чтобы навести справки о судьбе одного судна, пропавшего без вести в тысяча девятьсот сорок восьмом году. Есть сведения, что на его борту находились культурно-исторические ценности, изъятые по распоряжению Чан Кайши из китайских музеев незадолго до его бегства на Тайвань. Тебе о нем что-нибудь известно?
Порывшись с минуту по сусекам своей энциклопедической памяти, Перлмуттер утвердительно кивнул.
— Вспомнил я эту историю, — сказал он. — «Принцесса Ван Ду», бывший пассажирский лайнер «Ланаи». В моем архиве имеются неподтвержденные данные о том, что судно с таким названием потерпело кораблекрушение у берегов Южной Америки. Сведений об экипаже никаких.
— А о грузе?
— Ходили слухи, что «Принцесса» перевозила большую партию антиквариата, но ни одного конкретного факта в подтверждение этой версии я не знаю.
— А сам ты как считаешь? — не отставал Питт.
— Еще одна загадка моря, — вздохнул Джулиан. — Могу только добавить к сказанному, что для своего времени «Ланаи» был первоклассным судном. Потом его купили новые хозяева, переименовали в «Принцессу Ван Ду», много лет нещадно эксплуатировали, а через три года после войны продали на металлолом.
— Как же тогда оно очутилось у берегов Южной Америки?
Перлмуттер пожал плечами.
— Черт его знает. Я же сказал: загадка моря.
— Извини, Джулиан, — покачал головой Питт, — но тут мы с тобой расходимся во мнениях. Загадки, как правило, загадывают люди, а суда не тонут без причины, да еще в пяти тысячах миль от того места, где они должны находиться.
— Давай не будем спорить, — предложил Перлмуттер. — Я сейчас раскопаю одну книжицу, и мы вместе посмотрим, что там есть на «Принцессу». По-моему, она у меня где-то под пианино. — Кряхтя, он сполз с возликовавшего стула и скрылся за штабелями. Минуты через две Питт и Джулия услышали из соседней комнаты радостный возглас: — Вот она, нашел!
— Здесь же миллион книг! Откуда он знает, где искать? — изумилась девушка.
— Ты недооцениваешь Джулиана, — ухмыльнулся Питт. — Он может не только перечислить наизусть все книги своей библиотеки с указанием точного названия и автора, но и сказать, на какой полке или в какой стопке находится каждая из них в данный момент.
Не успел он договорить, как Перлмуттер снова появился в гостиной, держа в руках толстенный том в кожаном переплете с золотым тиснением на корешке: «История судовых линий Юго-Восточной Азии».
— Это единственное официальное издание, в котором упоминается «Принцесса Ван Ду» и приводится ее послужной список, — сообщил Джулиан, после чего положил книгу на стол, безошибочно раскрыл в нужном месте и принялся читать вслух, сопровождая отдельные выдержки собственными комментариями: — Судно было заложено и спущено на воду в Белфасте в тысяча девятьсот тринадцатом году по заказу «Сингапурских тихоокеанских пароходных линий». Подрядчик: судостроительная фирма «Харленд и Вольф». Первоначальное название — «Ланаи». Водоизмещение — около одиннадцати тысяч тонн, длина — четыреста девяносто семь футов, ширина — шестьдесят футов. Вы только взгляните, какой красавец! — Он продемонстрировал слушателям фотографию белоснежного лайнера на фоне живописного берега. Судя по отклонению вырывающихся из единственной трубы клубов дыма и белому бурунному следу за кормой, в момент съемки судно шло полным ходом. — Идем дальше. Пассажирских мест пятьсот десять, из них пятьдесят пять в первом классе. Максимальная скорость — семнадцать узлов. Первый рейс в декабре тринадцатого по маршруту Саутгемптон — Сингапур. По тысяча девятьсот тридцать первый год включительно совершал регулярные пассажирские рейсы между Сингапуром и Гонолулу.
— Я бы тоже не отказалась прокатиться на нем на Гавайи — мечтательно закатила глаза Джулия.
— Восемьдесят лет назад такое путешествие любому доставило бы удовольствие, — согласился Питт. — Не то что в наши дни. Все дерганые, все куда-то спешат... А когда «Ланаи» сменил название на «Принцессу Ван Ду»? — обратился он к Перлмуттеру.
— В конце тридцать первого, после того как лайнер приобрела компания «Кантонские линии». Его переименовали и переоборудовали в грузопассажирское судно. В довоенные годы «Принцесса» ходила в основном по Южно-Китайскому морю, а потом ее реквизировали австралийцы и использовали для транспортировки войск и боеприпасов. В тысяча девятьсот сорок втором году при разгрузке на Новой Гвинее подверглась атаке японской авиации. Получила серьезные повреждения, но сумела добраться до Сиднея своим ходом. Да и вообще боевые заслуги «Принцессы» заслуживают всяческого уважения. За период с тысяча девятьсот сорокового года по тысяча девятьсот сорок пятый доставила и вывезла из зоны военных действий свыше восьмидесяти тысяч человек. Не раз попадала под бомбежку и обстрел, дважды уворачивалась от вражеских торпед.
— Пять лет в кишащих крейсерами и субмаринами микадо водах — это не фунт изюма, — сочувственно заметил Питт. — Просто чудо, что ее не потопили.
— По окончании войны, — продолжал Перлмуттер, — «Принцессу Ван Ду» вернули прежним хозяевам. Она проскрипела еще три года, занимаясь рейсами от Шанхая до Гонконга, а осенью сорок восьмого года была окончательно списана и продана на слом в Сингапур.
— На слом! — с нажимом повторил Питт. — А теперь попробуй объяснить мне, каким ветром ее занесло в Южную Америку?
— Судя по тем обрывкам информации, которые мне удалось собрать, достоверно известно, что она вышла из Шанхая, но в Сингапур так и не попала. Дальнейшая судьба «Принцессы» окутана мраком. Есть только один просвет, но он нам мало что дает. Оператор чилийской военно-морской базы в Вальпараисо принял во время дежурства сигнал бедствия с попавшего в жестокий шторм судна под названием «Принцесса Ван Ду», о чем имеется соответствующая запись в регистрационном журнале. Судовой радист успел сообщить, что они находятся в двухстах милях к западу, в трюме полно воды, а машины вышли из строя, после чего передача прервалась и больше не возобновлялась. Все попытки оператора вновь связаться с гибнущим судном оказались безуспешными. Отправленные на поиски военные корабли ничего не обнаружили.
— А вдруг это была не та «Принцесса Ван Ду»? — предположила Джулия.
Перлмуттер отрицательно покачал головой.
— В Международном регистре значится только одно судно с таким названием, я проверял. С другой стороны, отнюдь не исключено, что кто-то намеренно послал сигнал бедствия под чужим именем, чтобы запутать следы и скрыть местонахождение настоящей «Принцессы».
— Ты не выяснил, откуда пошли слухи о сокровищах на ее борту? — спросил Питт.
Историк развел руками.
— Слухами, как известно, земля полнится, но достоверных источников не выявлено. Вероятнее всего, проговорился кто-то из докеров или солдат-националистов, принимавших участие в операции. Любопытная деталь. Часть этих солдат позднее попала в плен к коммунистам, и один из них рассказал на допросе, что своими глазами видел бронзовую лошадь в натуральную величину, оказавшуюся в случайно разбившемся при погрузке деревянном контейнере.
— Откуда вы столько знаете? — поразилась Джулия.
Перлмуттер самодовольно усмехнулся.
— Об этом мне любезно сообщил мой пекинский коллега. Информация стекается сюда со всего мира. Мои корреспонденты знают, что я даю самую высокую цену за редкие книги, бортжурналы, сведения о кораблекрушениях и сопутствующих им обстоятельствах, и всегда рады услужить богатому американскому дядюшке. Собственно говоря, историей «Принцессы Ван Ду» и пропавших ценностей я заинтересовался с подачи того самого китайского коллеги, от которого узнал вышеупомянутые подробности. Он тоже занимается историческими исследованиями и считается крупнейшим авторитетом у себя на родине. Его имя Куань Чжу. Мы сотрудничаем и обмениваемся информацией уже много лет.
— Не слишком ли много народу охотится за этими сокровищами? — Питт слегка прищурился. — Слушай, Джулиан, а твой Куань имеет представление о том, что именно погрузили на «Принцессу»? Есть у него какой-нибудь каталог или хотя бы приблизительный список?
— Насчет каталога он мне ничего не сказал, только упомянул, что незадолго до поражения Чан Кайши, следуя примеру нацистов, поступивших точно так же в покоренной Европе, в буквальном смысле слова разграбил национальные музеи и частные собрания, насильственно конфисковав все мало-мальски ценное. К сожалению, учет и контроль в довоенном Китае были поставлены из рук вон плохо, если не сказать больше, поэтому на многие из пропавших экспонатов не существовало никакой документации. Пришедшим к власти коммунистам осталось только констатировать, что практически все древнее культурное наследие бесследно исчезло. И сегодня китайские музейные экспозиции могут похвастаться лишь тем, что было обнаружено или найдено при раскопках уже после сорок девятого года.
— И ничего из пропавшего до сих пор не объявилось?
— Не думаю, иначе Куань обязательно поставил бы меня в известность.
Питт прикончил остатки портвейна в своей рюмке и задумался, рассеянно крутя ее между пальцами.
— Что ж, подведем итог, — нарушил он наконец затянувшееся молчание. — Судя по имеющимся в нашем распоряжении данным, можно с высокой степенью вероятности предположить, что сокровища по сей день лежат где-то на дне моря. Это обнадеживает.
— Ничего не понимаю, — беспомощно посмотрела на него Джулия. — Почему обнадеживает? И какое отношение имеют все сокровища мира к пресечению преступной деятельности Шэнь Циня и широкомасштабной нелегальной иммиграции китайцев в США?
Питт взял ее за руку и ласково пожал.
— Сейчас я все тебе объясню, девочка моя. Служба иммиграции и натурализации, ФБР, ЦРУ и прочие задействованные против Шэня силовые структуры ведут наступление на его империю с фронта и флангов, натыкаясь при этом на глубоко эшелонированную оборону и терпя поражение за поражением. Отсюда следует, что тактика лобовых атак себя исчерпала и обречена на провал — Шэнь заранее подготовился к подобному развитию событий и чувствует себя неуязвимым. Но его слабое место — одержимость поиском утраченных древностей — открывает возможность для НУМА зайти с тыла и нанести удар там, где он его не ожидает. Мне и Джулиану придется изрядно попотеть, чтобы выиграть гонку, но нам не привыкать. Вдвоем мы составляем исключительно мощную команду, с которой никакому Шэню не совладать, несмотря на все его миллиарды и наемную армию головорезов. Теперь ты понимаешь, что я задумал? — обратился он к Джулии. — Правильно, умница! Мы должны опередить Шэня и первыми найти пропавшую «Принцессу» и ее груз.
27
Они покинули гостеприимное жилище Джулиана Перлмуттера далеко за полночь. Развернувшись во дворе, Питт вывел «дюзенберг» на параллельную улицу, но, не доехав до перекрестка, замедлил ход, не торопясь влиться в изрядно поредевший поток автомобилей. Оба микроавтобуса со спецагентами, ранее припаркованные у обочины на выезде из тупика, куда-то исчезли.
— Похоже, наши ангелы-хранители упорхнули, — заметил он, придавив ногой тормоз.
— Странно, — забеспокоилась Джулия. — Не могу представить, что могло заставить их так поступить.
— Возможно, мы их утомили, и они решили заехать в ближайший спортбар расслабиться и посмотреть баскетбольный матч.
— Не смешно! — нахмурилась девушка.
— Как ты относишься к дежа вю? — с обманчивым спокойствием осведомился Питт и, не дожидаясь ответа, сунул руку в накладной карман на дверце, достал свой сорок пятый, который наконец-то перезарядил, и вручил его Джулии. — Надеюсь, ты не разучилась стрелять с тех пор, как мы удирали от воздушных бандитов Шэня вниз по Орион-Ривер?
— По-моему, ты преувеличиваешь степень опасности, — запротестовала она, озираясь по сторонам. — Я не вижу ничего подозрительного.
— Лучше перебдеть, — возразил Питт. — Печенкой чувствую, что это подстава. Держи револьвер на взводе и будь готова открыть стрельбу при малейшей угрозе.
— Послушай, я абсолютно уверена, что отсутствие телохранителей вызвано каким-то недоразумением.
— А я уверен, что у Шэня денег больше, чем у Питера Харпера и всей твоей Службы. И сильно подозреваю, что вашим хваленым «профессионалам со стороны» кое-кто заплатил двойной гонорар, чтобы они не путались под ногами и разбежались по домам.
Джулия, побледнев, выхватила из сумочки рацию и заговорила в микрофон:
— Леди-Дракон вызывает Тень. Сообщите ваши координаты. Прием. — Она повторила вызов четыре раза подряд, но не услышала в ответ ничего, кроме слабого потрескивания статического электричества.
— Попробуй вызвать с помощью этой штуки своего шефа, — цинично посоветовал Питт. — Вдруг он еще не спит.
— Ничего не выйдет, у нее радиус действия всего две мили.
— Тогда нам следует... — Он запнулся на середине фразы, потому что в этот момент из-за угла вынырнули два знакомых микроавтобуса, свернули в тупик и резко затормозили перед «дюзенбергом», частично перекрыв выезд справа и слева. Теперь в промежуток между ними можно было протиснуться, только рискуя ободрать краску на крыльях. Фары у них не горели, а тонированные стекла не позволяли толком разглядеть, кто находится в кабине.
— Ну вот, а ты волновался, — с облегчением рассмеялась Джулия и снова поднесла к губам рацию. — Тень, говорит Леди-Дракон. Почему оставили позицию?
На этот раз ответ последовал незамедлительно:
— Извините за самодеятельность, Леди-Дракон. Мы отлучились всего на несколько минут. Решили на всякий случай объехать квартал. Ничего подозрительного не обнаружено. Если вы закончили свои дела, для удобства сопровождения прошу сообщить конечный пункт вашего назначения.
— Вранье! — уверенно заявил Питт, одновременно прикидывая на глаз расстояние между машинами охраны и наблюдая за уличным движением. — Профессионалы отправили бы на патрулирование только один экипаж, оставив другой на месте. Это азбука. Ты же сама агент и должна знать, что к чему.
— Питер никогда не стал бы нанимать ненадежных людей, — твердо сказала девушка. — А его купить невозможно.
— Есть и другие методы воздействия, помимо подкупа, — проворчал Питт, остро ощущая исходящую от микроавтобусов угрозу. — Нас продали, точно тебе говорю! Ставлю дайм против доллара, что в них сейчас сидят не те агенты, которых пригласил Харпер, а охранники Шэня.
Убежденность, сквозившая в его голосе, передалась Джулии, и девушка заколебалась.
— Возможно, ты прав, — неуверенно сказала она. — Что мне им ответить?
— Передай, что мы едем ко мне домой, в Вашингтонский национальный аэропорт.
— Ты действительно там живешь? — не поверила Джулия.
— Уже двадцать лет. В бывшем ангаре на окраине.
Пока заинтригованная Джулия инструктировала старшего группы, Питт, порывшись под сиденьем, извлек мобильный телефон и передал его девушке.
— Звони Харперу, — приказал он. — Обрисуй ситуацию и скажи, что мы направляемся к Мемориалу Линкольна. Можешь добавить, что я постараюсь потянуть время, пока он готовит перехват, но будет лучше, если он поторопится.
Джулия набрала номер, дождалась ответа секретаря, представилась и попросила соединить ее с шефом. После долгой паузы Харпер снял трубку. Питт угадал: ночной звонок поднял его с постели. Доложив о странном поведении охраны и коротко переговорив с ним, девушка выключила телефон и повернулась к спутнику.
— Помощь на подходе, — сообщила она, заметно повеселев. — Питер просил передать тебе, что очень сожалеет. Что ему следовало более внимательно отнестись к операции прикрытия, учитывая случившееся сегодня вечером в твоем ангаре. Между прочим, ты мне так и не рассказал, что там произошло?
— Потом расскажу. Он усвоил, что надо перекрыть все подъезды к Мемориалу Линкольна?
— Да. Питер обещал, что сразу после нашего разговора свяжется с копами. Только я никак не пойму, зачем нам куда-то ехать? Не проще ли вызвать подмогу прямо сюда?
— Ты в своем уме? Если я проторчу на этом перекрестке еще минуту, кося под дурачка и делая вид, будто дожидаюсь просвета в потоке транспорта, они поймут, что мы их раскусили, и расстреляют на месте. Сейчас мы выберемся на Массачусетс-авеню и двинемся к центру города. Там движение погуще, и мы будем в безопасности — вряд ли они решатся открыть пальбу в присутствии стольких свидетелей. Куда проще разделаться с нами в окрестностях аэродрома, где выстрелов никто не услышит.
— Но мы можем набрать «девятьсот одиннадцать» и попросить направить сюда ближайшие патрульные машины, — не уступала Джулия.
— А как ты объяснишь свою просьбу диспетчеру? — насмешливо спросил Питт. — Расскажешь ему байку о том, что оранжевый «дюзенберг» двадцать девятого года преследуют два микроавтобуса, битком набитые киллерами? Ты сама бы в такое поверила?
— Думаю, не поверила бы, — смущенно признала девушка.
— И правильно думаешь. Пускай Харпер сам этим занимается. Он комиссар, ему с полицией легче найти общий язык. Ну ладно, хватит трепаться, поехали.
Улучив подходящий момент, Питт переключил скорость, тронул «дюзенберг» с места, с ювелирной точностью проскользнул в промежуток между машинами охраны и повернул налево. Водители микроавтобусов не сумели сразу последовать за ним. Им пришлось сначала развернуться, а потом еще некоторое время выжидать, пропуская встречный транспорт, прежде чем вырулить на дальнюю полосу. В результате Питт успел опередить преследователей более чем на сотню ярдов. Проехав два квартала, он свернул на Массачусетс-авеню и увеличил скорость, виртуозно лавируя в потоке машин и без стеснения идя на обгон.
Джулия покосилась на спидометр. Стрелка уже зашкалила за семьдесят миль в час и, похоже, не собиралась останавливаться на достигнутом.
— Почему в твоем автомобиле нет ремней безопасности? — спросила она.
— Семьдесят лет назад они не пользовались популярностью, — сухо ответил Питт.
— Зачем ты так быстро едешь?
— Не знаю лучшего способа привлечь к себе внимание, чем превысить скорость в центре города, управляя автомобилем весом в четыре тонны.
— Тогда будем надеяться, что у него исправные тормоза, — обреченно вздохнула девушка и откинулась на спинку пассажирского кресла, покорившись неизбежности.
— Тормоза отличные, — откликнулся Питт, — только не такие чувствительные, как в современных моделях. Но если как следует надавить, встанет как вкопанный!
Держа в руках врученный ей кольт, Джулия пока не спешила следовать указаниям Дирка и даже курок не взвела. Мысль о том, что из него, возможно, придется отстреливаться от наемных убийц в самом центре столицы, казалась ей дикой и несуразной. Кроме того, она до сих пор не могла поверить, что не единожды проверенные телохранители оказались предателями.
— Нет, у меня определенно дежа вю! — простонал Питт, огибая Маунт-Вернон-сквер на таком крутом вираже, что покрышки протестующе завизжали, а народ на площади начал оборачиваться. — Ты не поверишь, но в этом году мне уже вторично приходится петлять по вашингтонским улицам на коллекционном антикварном автомобиле в обществе прекрасной женщины, улепетывая от плохих парней, возжаждавших положить конец моей многообещающей карьере.
— Выходит, ты и раньше попадал в подобные переделки?
— Неоднократно. Но в прошлый раз я сидел за рулем спортивной полугоночной модели, которая втрое легче и вдвое быстрее этого мастодонта.
«Дюзенберг» оранжевым сполохом пронесся по Нью-Джерси-авеню, вывернул на Первую улицу, наддал еще и помчался по прямой в направлении Капитолия. Непрерывные басовитые гудки клаксона заставляли попадавшиеся на пути машины испуганно шарахаться в стороны. Питт вцепился в баранку мертвой хваткой — стоило ему хоть на мгновение потерять контроль, и неуправляемую махину могло на скорости вынести на тротуар, где даже в столь поздний час было полно пешеходов.
Микроавтобусы не отставали. Верткие и быстрые, они уверенно настигали неповоротливого автоклассика, повиснув у него на хвосте, как преследующие лисицу гончие. На автостраде Питт смог бы потягаться с ними на равных и даже дать фору, но в городских условиях преимущество было не на его стороне. Он на ходу переключил скорость со второй на третью. Коробка передач возмущенно взвыла, но могучий двигатель послушно отреагировал, увеличив обороты. По счастью, поток машин впереди заметно поредел, позволив Питту выжать акселератор до отказа. Оставив за спиной здание Капитолия и памятник Гарфильду, он выскочил на Мэриленд-авеню за несколько кварталов до Музея воздухоплавания и космонавтики.
Очевидно, терпение киллеров иссякло, потому что сквозь рев мотора послышался характерный треск автоматной очереди, и боковое зеркальце на глазах Питта разлетелось вдребезги. Стрелок тут же скорректировал прицел, и следующая пришлась уже в заднее ветровое стекло, рассыпавшееся мелкими осколками по сиденьям и крышке багажника. Питт поспешно сполз футом ниже; левой рукой он продолжал крутить баранку, а правой ухватил Джулию за плечо, стянул ее вниз и бесцеремонно втиснул в промежуток между бардачком и креслом пассажира.
— Вот и дождались! — процедил он сквозь зубы. — Вводная часть закончена, приступаем к прениям сторон. Начинай отстреливаться, а я постараюсь поменьше вилять, чтобы не сбивать тебе прицел. Только осторожно: выстрел — и сразу спряталась.
— Я не смогу стрелять, — решительно отказалась Джулия. — Вокруг полно людей и машин. Ни за что себе не прощу, если случайно попаду в невинного ребенка!
Вместо ответа Питт вывернул руль, одновременно нажав на тормоза. Заднюю часть «дюзенберга» занесло и развернуло перпендикулярно трассе. Не дожидаясь полной остановки, Питт снова нажал на газ. Огромные колеса без труда перевалили через высокий бордюр, и автомобиль тяжело выкатился на ухоженную травку парковой зоны, окружающей Капитолийский холм, — любимого места отдыха жителей столицы. Семнадцатидюймовые покрышки глубоко врезались в мягкую почву, оставляя за собой темные полосы вывороченного дерна.
Джулия среагировала как любая нормальная американка, которую с раннего детства воспитывали в духе трепетного отношения к природе.
— По газонам ездить нельзя! — возмущенно завопила она. — Это запрещено!
— Ничего, я уплачу штраф, — успокоил ее Питт и с усмешкой добавил: — Если останемся в живых.
Его хитроумный маневр оказался полной неожиданностью для преследователей и возымел именно тот эффект, на который он рассчитывал. Водитель первого микроавтобуса в точности повторил все действия Питта, но, когда попытался вслед за ним форсировать ограждение, это привело лишь к тому, что у него лопнули все четыре колеса. Резина конца девяностых не выдержала конкуренции с продукцией тридцатых годов.
Водитель второго сумел сделать правильные выводы и преодолел препятствие без ущерба. При этом он потерял довольно много времени, зато находившиеся в вышедшей из строя машине наемники получили возможность перебраться к нему в салон. Погоня возобновилась. Под изумленными взорами сотен поклонников джаза, расходившихся после только что закончившегося концерта сводного оркестра Корпуса морской пехоты на открытом воздухе, петляя по аллеям и лужайкам, неслись на бешеной скорости два автомобиля: впереди оранжевый монстр, будто вынырнувший из гангстерских фильмов о временах «сухого закона», а за ним, как приклеенный, черный микроавтобус «форд». Невиданное зрелище словно завораживало толпы очевидцев. Повинуясь неодолимому стадному инстинкту, все больше и больше людей внезапно меняли маршрут, устремляясь кто бегом, кто шагом вслед за обеими машинами, неуклонно приближающимися к зданию Национальной галереи искусства. Никто из зевак не понимал, что происходит, но каждый был исполнен решимости досмотреть до конца и дождаться развязки.
Промелькнул по правую руку и скрылся из виду архитектурный комплекс галереи, остался позади Музей воздухоплавания и космонавтики, а «дюзенберг» все продолжал мчаться по траве, на полной скорости перепрыгивая через бордюры пересекающих зеленый массив трасс. Седьмую улицу он проскочил на красный сигнал светофора, вызвав панику и столпотворение на перекрестке, но оторваться по-прежнему не получалось. Следовало отдать должное уровню подготовки подручных Шэня: за баранкой микроавтобуса сидел настоящий виртуоз. Питту до сих пор удавалось не подпускать его на ближнюю дистанцию лишь благодаря ценной конструктивной особенности своего автомобиля: в отличие от современных моделей, на высокой скорости многотонный красавец слушался руля гораздо охотнее, чем на малой или средней. Более того, на полном газу у водителя возникало устойчивое ощущение стабильности и безопасности; достаточно было едва заметного поворота руля, чтобы блестящий колосс мгновенно изменил направление". Пересекая Четырнадцатую улицу, Питт с облегчением перевел дух — та была пустынна и безлюдна по обе стороны от развязки. Необходимо было выяснить, далеко ли погоня, но обернуться он не мог, а все зеркала заднего обзора сильно пострадали от предыдущего обстрела.
— Глянь, пожалуйста, где там наш эскорт? — попросил он Джулию. — Только сильно не высовывайся, а то еще зацепят ненароком.
Девушка осторожно заползла на подушку сиденья и выставила голову над спинкой на уровне глаз, крепко сжимая в правой руке снятый с предохранителя кольт со взведенным курком.
— Они, должно быть, немного отстали на том перекрестке, — сообщила девушка, — но уже догоняют. В кабине двое. Лица расплываются, но я их вижу.
— Вот и залепи им по маслине в лоб, — предложил Питт.
— Я же сказала, что не стану стрелять в городе! — рассердилась Джулия. — На улицах полно прохожих, и я не могу рисковать.
— Ладно, не рискуй, — покладисто согласился Питт. — Но если появится шанс выстрелить наверняка, настоятельно рекомендую его не упустить.
Высунувшиеся из окошек салона микроавтобуса киллеры снова открыли огонь. Пули гулко забарабанили по багажнику. Питт вильнул в сторону, и следующие две очереди прошли мимо.
— А вот они, как видишь, не разделяют твоих предрассудков, — с упреком заметил он, выкручивая баранку в обратном направлении и уповая на провидение, чтобы не въехать в бок случайно подвернувшемуся на пути автомобилю.
Минуя Пятнадцатую улицу, он едва избежал столкновения сначала с фургоном, развозящим утренние газеты, а затем с длинным черным «Фордом Краун-Виктория» — эта модель почти вытеснила прежние правительственные лимузины, — мельком задумавшись, кто из VIP-персон может находиться в салоне. Немного утешало то обстоятельство, что микроавтобус преследователей вынужден был притормозить, переваливая через бордюр, и снова отстал.
Прямо по ходу показалась гранитно-мраморная громада памятника Вашингтону. Питт на вираже обогнул залитый светом прожекторов обелиск и погнал дальше. Сразу за пьедесталом начинался небольшой подъем. Мокрая от росы трава под колесами затрудняла управление «дюзенбергом», и Джулия не могла как следует прицелиться, чтобы вести огонь на поражение. Впереди уже замаячил конечный пункт — Мемориал Линкольна на окраине парковой зоны.
На Семнадцатой улице им повезло. В веренице машин образовался небольшой просвет, и Питт благополучно перебрался на противоположную сторону, не подвергая опасности чужие автомобили. Сумасшедшая гонка по центральным магистралям столицы и парковым газонам почему-то пока не привлекла внимания патрульных. Несмотря на вопиющее нарушение чуть ли не всех существующих правил дорожного движения, он до сих пор не слышал воя полицейских сирен и не видел поблизости ни одного проблескового маячка. Странно, очень странно! Случись ему проделать то же самое в любое другое время, Питт не сомневался, что его задержали бы моментально, не позволив проехать и сотни ярдов.