К Джулии сразу направился высокий мужчина средних лет с жизнерадостной физиономией и искрящимися добродушным весельем глазами. Положив руки на плечи девушки, он бросил сочувственный взгляд на ее обезображенное синяками лицо и с энтузиазмом воскликнул:

— Вы и представить себе не можете, как мы рады видеть вас целой и... — тут он запнулся, но быстро нашелся: — почти невредимой, мисс Ли! И как благодарны за переданную вами информацию. Между прочим, разрешите представиться: я Джордж Симмонз, заместитель директора по оперативной работе.

— А уж я как рада! — широко улыбнулась Джулия и сразу пожалела об этом, непроизвольно скривившись от боли в разбитых губах.

— Джек Фаррар, директор нашего филиала, — продолжал Симмонз, — был бы счастлив сам встретить вас и выразить свою признательность, но он принял решение лично возглавить операцию по зачистке логова контрабандистов на озере Орион.

— Операция уже началась?

— Эскадрилья военных вертолетов выбросила десант спецназа в указанный вами район, — Симмонз посмотрел на часы, — ровно восемнадцать минут назад. По последним сообщениям, десантники уже захватили главное здание и прилегающие к нему строения.

— Что с заключенными в камерах?

— Все живы, но многие нуждаются в медицинской помощи.

— А охрана?

— Сложили оружие, не оказав сопротивления. К сожалению, их главному удалось скрыться. Но участок плотно оцеплен по всему периметру, так что мы надеемся в скором времени задержать и его.

Джулия нашла глазами Питта, провожающего на берег пожилую китаянку — последнюю из находившихся на борту катера иммигрантов, — подхватила собеседника под локоть и подвела к нему.

— Мистер Симмонз, позвольте представить вам Дирка Питта, сотрудника НУМА, — церемонно проговорила девушка. — Это ему все мы обязаны успешным завершением операции против контрабандистов. Не говоря уже о том, что он спас жизни десяти человек, включая мою.

— Рад знакомству, мистер Питт, — сказал Симмонз, крепко пожимая протянутую руку. — Уверен, у нас с вами найдется о чем поговорить. Мисс Ли торопилась и не смогла сообщить по телефону все подробности, но даже если судить по тем крохам информации, что имеются в моем распоряжении, совершенное вами трудно назвать иначе чем подлинным героизмом.

— В таких случаях принято отвечать, что я всего лишь случайно оказался в нужном месте в нужный момент, — усмехнулся Питт.

— А вот мне почему-то кажется, что вы сделали гораздо больше, чем случайный прохожий на вашем месте, — рассмеялся Симмонз. — Не надо скромничать, мистер Питт, вы самый настоящий герой! Кстати, представьте пожалуйста письменный рапорт с подробным описанием всех ваших действий с момента прибытия на озеро Орион. Не хотелось бы вас затруднять, — смущенно развел он руками, — но порядок есть порядок.

Питт понимающе кивнул и жестом указал на группу китайцев, сопровождаемых к микроавтобусу у причала спутниками Симмонза.

— Эти люди прошли через тяжелейшие испытания и не раз бывали на волосок от смерти. Очень надеюсь, что в дальнейшем с ними будут обращаться по-человечески.

— Заверяю вас, мистер Питт, что лично прослежу за их отправкой и размещением и позабочусь о том, чтобы им обеспечили все условия.

— Благодарю вас, мистер Симмонз.

Они снова обменялись рукопожатием, затем Симмонз обратился к девушке:

— Мне право же неловко обращаться к вам с такой просьбой, мисс Ли, но мой босс очень надеется на вашу помощь в качестве переводчицы. Разумеется, если вы чувствуете себя неважно...

— Нет-нет, я в порядке, — поспешно перебила его Джулия. — Спать, правда, хочется, но еще два-три часа как-нибудь перетерплю. — Она повернулась к Питту и тихо сказала: — Вот мы и расстаемся с вами, Дирк Питт. Прощайте.

— Думаю, мы еще не раз увидимся, — усмехнулся он. — Как вам понравилась наша романтическая прогулка по реке?

— Ну, романтической ее назвать трудно, — улыбнулась в ответ девушка, — скорее захватывающей, но вспоминать о ней я точно буду всю оставшуюся жизнь!

— Значит, и обо мне не забудете, — обрадовался Питт. — Обещаю на следующем нашем свидании проявить себя более галантным кавалером.

— Вы возвращаетесь в Вашингтон?

— Пока что я официально числюсь в отпуске, но сильно подозреваю, что мои нахальные дружки — Ал и Руди — заявились сюда именно для того, чтобы прервать его самым бесцеремонным образом. А вы куда отправитесь, Джулия? На новое задание? Или получите повышение и засядете в офисе?

Сердце девушки учащенно забилось — он впервые назвал ее по имени! Она почувствовала, что краснеет, и торопливо ответила:

— Полечу в Сан-Франциско, в свою контору. И буду ждать распоряжений начальства.

Питт неожиданно привлек ее к себе, обнял и поцеловал в лоб.

— В следующий раз, когда мы встретимся, — прошептал он, нежно проведя кончиками пальцев по ее распухшим, покрытым запекшейся кровью губам, — я обязательно поцелую тебя по-настоящему.

Прижимаясь щекой к его груди, Джулия также шепотом спросила:

— А ты хорошо целуешься?

— Спрашиваешь! Еще когда я учился в школе, девчонки со всей округи с утра выстраивались в очередь, чтобы получить от меня поцелуй.

— Тогда можешь считать, что я заняла ее первой, — лукаво улыбнулась девушка.

А потом она уехала. Уехала с Симмонзом, предупредительно распахнувшим перед ней заднюю дверцу своей служебной машины с шофером. Питт проводил ее ностальгическим взглядом и побрел назад, к пришвартованному «крискрафту». Внезапно он вздрогнул и обернулся. По главной улице к пристани бежали Ганн и Джордино, вопя во всю глотку и размахивая руками, как сумасшедшие.

Они сопровождали катер до тех пор, пока не убедились, что находящимся на его борту ничто больше не угрожает, после чего развернули вертолет и принялись подыскивать свободный пятачок для посадки. Руди уговаривал Ала сесть на пустыре за поселком, где как раз приземлялась одна из машин, задействованных в операции, но оттуда до причала пришлось бы топать пешком целую милю, и Джордино с возмущением отверг это предложение. Кончилось тем, что он с ювелирной точностью приткнул «эксплорер» на автостоянку среди припаркованных автомобилей, чем вызвал справедливый гнев присматривающего за ней помощника шерифа. Тот кричал, размахивал пистолетом и угрожал им арестом, но Ал быстро утихомирил ретивого стража порядка, навешав ему лапши на уши, что они, дескать, представители голливудской кинокомпании, подыскивающие подходящий антураж для съемок нового фильма ужасов, и Виноградный для этого самое идеальное место. А услыхав о том, что на главные роли намечены Кевин Костнер и Джулия Робертс, помощник шерифа окончательно размяк и даже предложил подкинуть друзей до пристани на своем джипе.

Рост никогда не унывающего итальянца составлял всего пять футов и четыре дюйма, лишь немногим превосходя ширину его необъятных плеч. Он сразу облапил Питта по-медвежьи и от души потискал, отпустив лишь после того, как тот взмолился о пощаде. Затем отступил на пару шагов, окинул друга критическим взглядом и нахмурился.

— Знаешь, Дирк, ты прямо как дите малое, ей-богу! — строго сказал он. — Стоит тебя на минутку оставить без присмотра, как ты обязательно вляпаешься в какое-нибудь дерьмо.

— Ничего не поделаешь, безусловный рефлекс, — ухмыльнулся Питт.

Ганн проявил куда большую сдержанность — похлопал его по плечу и просто сказал:

— Рад снова увидеться с тобой, старина.

— Я тоже по тебе соскучился, Руди, — признался Питт, украдкой массируя ноющие после объятий Джордино ребра.

— Ты нам лучше скажи, что за гангстеры гнались за твоей посудиной на желтом самолетике? — бесцеремонно вклинился в диалог итальянец.

— Контрабандисты, — пояснил Питт. — Они занимаются нелегальным ввозом людей в нашу страну.

Джордино покосился на пулевые пробоины в фальшборте, люке моторного отсека и лобовом стекле «крискрафта».

— Вот же паразиты, такую вещь загубили! А ты куда смотрел? Почему не уберег? — неожиданно набросился он на Питта.

Тот еще раньше успел оценить ущерб, нанесенный катеру, и даже заглянуть в движок, который безнадежно заклинило. Сокрушенно вздохнув и пожав плечами, он виновато потупился и чуть слышно промямлил:

— Вы уж простите меня, ребята, я бы уберег, но руки были заняты. А вы вовремя подоспели, молодцы! Да еще какие заботливые. Запоздай вы хоть на пару секунд, и нашему дорогому шефу, адмиралу Сэндекеру, пришлось бы долго мучиться, сочиняя мой некролог.

Несколько мгновений друзья сдерживались, а потом дружно расхохотались.

— Когда мы пролетали над хижиной Сэма Фоули, — отсмеявшись, вновь заговорил итальянец, — вокруг нее шлялась целая орава подозрительных парней в костюмчиках ниндзя. Я, конечно, сразу почуял неладное, врубил полный газ и рванул вслед за тобой вниз по реке. Подлетаю поближе, и что же я вижу: какие-то косоглазые недоноски всерьез намыливаются напичкать свинцом твою задницу. Ну все, думаю, плакали мои сто баксов! Да так сильно переволновался, что случайно уронил свою вертушку им на головы. Кто ж знал, что они с перепугу в землю врежутся? Я тут ни при чем, они сами виноваты!

— Какие еще сто баксов? — прищурился Питт.

— Что значит, «какие»? — возмутился Джордино. — Те самые, что ты мне еще в январе проспорил! Неужто забыл?

— Да нет, вроде припоминаю что-то подобное... — Питт напряженно задумался и вдруг просиял: — Точно, было такое дело. Только не в январе, а в феврале. Проспорил, правда, не я, а ты и не сто баксов, а триста, но это уже мелочи. Главное, память не подвела!

— Черт бы тебя побрал вместе с твоей памятью! — беззлобно проворчал ничуть не смутившийся итальянец. — Опять не выгорело.

— Да ты не переживай, никто тебя упрекать не собирается, — утешил его Питт. — Всем известно, что ты с детства страдаешь повышенной возбудимостью с почти стопроцентным коэффициентом полезного действия. Как только начинаешь волноваться, так сразу либо от смерти кого-то спасаешь, либо избавляешь общество от какого-нибудь бандита или убийцы. А сегодня вообще сам себя перещеголял — одним махом сохранил жизнь почти дюжине невинных и отправил в преисподнюю парочку профессиональных убийц. По-моему, вполне достойный для занесения в Книгу Гиннесса рекорд. Тебе есть чем гордиться, мой друг, а нам с Руди есть кем гордиться. Между прочим, Ал, каким ветром тебя занесло в этот суровый северный край? Насколько я знаю, тебе сейчас положено загорать на гавайском пляже, не так ли? А тебе, Руди, — повернулся он к Ганну, — корпеть над отчетами в своем вашингтонском офисе. Что случилось, друзья?

— Все началось с того, — начал объяснять Руди, — что нас с адмиралом вызвал посреди ночи сам президент и поручил выполнить одно в высшей степени деликатное и ответственное задание. Боссу оно ужасно не нравится, да и мне тоже, но приказ есть приказ. А поскольку других кадров нашего уровня в его распоряжении не имеется, адмирал принял решение прервать ваш заслуженный отдых, а меня отправил в Сиэтл, где я должен был сначала встретить Ала, а затем слетать вместе с ним за тобой в Орион-Лейк. Вчера вечером мы одолжили вертушку в местном отделении НУМА в Бремертоне и собирались с утра отправиться за тобой, но после того, как босс сообщил нам, что происходит и где тебя искать, мы мигом подхватились и поднялись в воздух. Ал так торопился, что пересек полуостров Олимпия всего за сорок минут!

— Ты хочешь сказать, что наш старый морской волчара отправил за тысячи миль двух своих ценнейших сотрудников лишь ради того, чтобы испортить законный отпуск третьему? — поразился Питт. — Не проще ли было снять трубку?

Ганн иронически усмехнулся.

— Представь, я сказал ему примерно то же самое. Знаешь, что он мне ответил? Что не желает на старости лет выслушивать по телефону непечатные выражения из твоих уст.

— Да уж, старик неплохо меня изучил за столько лет, — нехотя признал Питт.

— Ты неважно выглядишь, — заметил Руди. — Если хочешь, я попробую уговорить босса дать тебе еще несколько дней на восстановление.

— Разумная мысль, — одобрил итальянец. — Ты сейчас до жути похож на крысу после двенадцатираундовой схватки с кошкой.

— Продлить отпуск? Да ни за что! — Питт поежился. — Предпочитаю поставить на нем окончательный крест и навсегда выбросить из памяти. Не дай бог снова пережить что-нибудь подобное!

— Тебе решать, — пожал плечами Ганн. — Вертолет рядом. Ты сам дойти сможешь или тачку поискать?

— Да уж как-нибудь доковыляю, — огрызнулся Питт, — только сначала мне нужно тут кое-что уладить. Во-первых, найти приличного механика, чтобы тот подлатал «крискрафт» Сэма и перебрал движок, во-вторых, нанести визит врачу, чтобы он заштопал мне дырку в ноге. А в-третьих, я так жрать хочу, что слопал бы даже сырого ежа! Пока не позавтракаю, с места не сдвинусь.

— Так он еще и ранен! — возмущенно закричал Ганн.

— Так он еще и голоден! — в унисон с Руди завопил Ал.

— Это не смертельно, — отмахнулся Питт, — но гангрену подцепить не хотелось бы.

Друзья переглянулись, и Джордино немедленно начал распоряжаться:

— Ты, Руди, ступай за коновалом, я займусь катером, а ты, болезный, пока отдыхай. Потом мы все вместе поищем какую-нибудь забегаловку и отдадим должное местной кухне. Я слышал, что крабы под майонезом здесь выше всяких похвал.

— Одну минутку, парни, — остановил их Питт. — Я еще не слышал, что за задание дал президент адмиралу и с какого боку замешаны в нем мы?

— Тебе и Алу поручено произвести подводную рекогносцировку портовых сооружений Сангари — нового океанского терминала, недавно построенного в окрестностях Морган-Сити, штат Луизиана.

— Ну и какие же подозрения вызывает у президента этот самый порт?

— Начать хотя бы с того, что построили его на болоте, далеко в стороне от автомобильных трасс. Но самое главное заключается в том, что все работы велись на денежки одного богатого предпринимателя, тайно возглавляющего крупнейшую в мире организацию по контрабандной переброске в Америку нелегальных китайских иммигрантов.

— Спаси и помилуй мя, Господи, недостойного раба твоего! — взмолился Питт, устремив очи горе и набожно сложив вместе ладони. — Ты не мог бы повторить это еще разок? — с надеждой в голосе обратился он к Руди. — Возможно, я не так тебя понял?

— Ты чего, белены объелся?! — изумленно вылупил на него глаза Джордино.

— Нет. Зато досыта нахлебался проблем китайских иммигрантов, которыми мне пришлось вплотную заниматься на протяжении последних двенадцати часов.

— Нет, вы только полюбуйтесь на этого тихоню, — восхищенно покрутил головой итальянец. — На ходу подметки рвет. Мы еще ни сном ни духом, а он уже в курсе!

Питт смерил друга ледяным взглядом.

— Если я правильно понял, в Вашингтоне подозревают, что Сангари используется как перевалочная база при транспортировке нелегалов в глубь страны?

— В том числе, — поправил Ганн. — Масштабы сооружения слишком велики только для этой функции, поэтому вам и надлежит выяснить, с какой еще целью вздумалось инвестору вкладывать сотни миллионов долларов в заведомо убыточный проект?

— А кто инвестор?

— Гонконгская компания «Шэнь Цинь маритайм лтд».

Питт не упал в обморок и даже глазом не моргнул, но лицо его покрылось смертельной бледностью — как у человека, пропустившего сильнейший удар в солнечное сплетение или неожиданно заставшего жену в объятиях многорукого монстра из фильма ужасов. Он с такой силой вцепился в руку Ганна, что ногти его глубоко впились в кожу.

— Ты сказал Шэнь Цинь?!

— Ну да, — подтвердил Руди, с огорчением разглядывая отметины на запястье и усиленно соображая, как объяснить их появление супруге. — Он владеет огромным флотом и управляет гигантской империей, легальная деятельность которой представляет собой лишь вершину айсберга. По некоторым данным, занимает четвертое место в списке богатейших людей мира. А в чем дело? Судя по твоей позеленевшей физиономии, его имя вызывает у тебя не слишком приятные ассоциации?

— Хоть мы и не встречались, — мрачно усмехнулся Питт, — думаю, не погрешу против истины, если скажу, что этот господин ненавидит меня всеми фибрами своей азиатской души.

— Он не шутит, — констатировал Джордино, бросив внимательный взгляд на друга.

— Чем же мог обыкновенный парень вроде тебя, — недоуменно поднял бровь Руди, — так насолить человеку, у которого денег больше, чем в «Нью-Йорк-Сити бэнк», чтобы заслужить его ненависть?

— Все очень просто, — злорадно ухмыльнулся Питт. — Я спалил его любимую яхту.

Хань Лу так и не дождался от Чжун Куня победного рапорта об уничтожении катера с беглецами на борту и после неоднократных безуспешных попыток связаться с ним пришел к неутешительному выводу, что его заместитель и пятеро боевиков, отправленные в погоню, скорее всего, мертвы. А это означало, что проклятый диверсант, прикончивший массу его людей и причинивший неисчислимый ущерб, в очередной раз ускользнул от справедливого возмездия.

Хань сидел в одиночестве в напичканном электроникой салоне микроавтобуса, пытаясь проанализировать ситуацию и принять хоть какое-то конструктивное решение. Устремив в пространство отсутствующий взгляд черных глаз, он лихорадочно размышлял, как ему выпутаться из обрушившихся на его голову неприятностей с минимальными потерями и — в первую очередь! — избежать ответственности перед хозяином. Снова и снова перебирал он в памяти калейдоскоп стремительных событий, произошедших за последние несколько часов. Чжун докладывал, что видел на катере около дюжины китайцев. Откуда они взялись? Ясно, что не из тюремного блока — те все на месте и сбежать не могли. Внезапно Хань похолодел и покрылся липким потом, припомнив странные маневры катамарана. Неужели шкипер оказался столь безответственным идиотом, что позволил приговоренным к смерти на дне озера бежать? Да, пожалуй, это единственное разумное объяснение. Но из него однозначно следует, что устроивший побег и погрузивший их на катер человек — правительственный агент!

Хань машинально скользнул взглядом по мониторам внешнего видео наблюдения и, словно в подтверждение собственных умозаключений, с ужасом узрел на одном из них два больших армейских вертолета, заходивших на посадку прямо на автостоянку перед входом в главное здание. Экран другого демонстрировал несколько бронемашин, на полной скорости прорвавших заграждение на подъездных путях. Из бронемашин посыпались вооруженные люди в десантной экипировке. Часть из них сразу бросились в парадное, остальные рассыпались по окрестностям, окружая комплекс со всех сторон. И все это молча, без единого выстрела и обычных в подобных случаях требований сложить оружие и выходить с поднятыми руками. Заранее предупрежденные об опасности расправы с заключенными, десантники ворвались в казармы и тюремный блок на третьем этаже, прежде чем охранники успели сообразить, что происходит. Быстро убедившиеся в численном превосходстве атакующих и бессмысленности сопротивления, застигнутые врасплох секьюрити сдавались в плен поодиночке и группами, покорно позволяя себя обезоружить и сковать наручниками.

Приказав себе выбросить из головы масштабы катастрофы, Хань Лу целиком сосредоточился на том, чтобы до конца выполнить свой долг перед господином. Склонившись над пультом управления, он набрал известный ему одному код и ввел его в систему спутниковой связи. Спустя несколько секунд нейтральный мужской голос ответил:

— "Лотос-два" слушает.

— Докладывает «Бамбук-шесть», — устало проговорил в микрофон Хань Лу. — Операция «Орион» скомпрометирована.

— Повторите еще раз, «Бамбук-шесть», — потребовал «Лотос-2» после короткой паузы.

— Повторяю: операция «Орион» скомпрометирована и в настоящий момент близка к окончательному срыву вследствие непредвиденных действий американских правительственных структур.

— Вы сообщили нам плохую новость, «Бамбук-шесть», — с оттенком укоризны в голосе прокомментировал «Лотос-2».

— Искренне сожалею, что приходится сворачивать дело до завершения подготовки к развертыванию операции «Ибервиль».

— Надеюсь, вверенный вашему попечению контингент ликвидирован и не сможет дать показаний?

— К сожалению, нас застали врасплох и выполнить данный пункт инструкции не представилось возможности.

— Господин председатель будет сильно разочарован, услышав о вашем недосмотре.

— Вина целиком лежит на мне, — мужественно признался Хань. — Я склоняю голову и смиренно ожидаю решения господина, каким бы оно ни было.

— Вы можете покинуть пределы комплекса?

— Боюсь, уже слишком поздно, — ответил Хань.

— Вы отдаете себе отчет, «Бамбук-шесть», что ваш арест американскими властями недопустим? То же самое относится к вашему заместителю и некоторым другим. Мы не можем позволить себе утечку информации.

— Мой заместитель мертв, — мрачно сообщил Хань. — Шкипер буксира и его подчиненные, непосредственно занимавшиеся ликвидацией, также погибли. Все остальные — простые наемники, не знающие даже имени нашего господина.

— В таком случае, — неумолимо констатировал «Лотос-2», — вы последнее оставшееся в цепи звено. Надеюсь, мне не надо напоминать, как вам следует поступить?

— Я потерял лицо в глазах господина и готов заплатить самую высокую цену за допущенные ошибки.

— Тогда это наш последний разговор, «Бамбук-шесть».

— Я с честью выполню свой долг, — заверил Хань Лу.

— Нисколько не сомневаюсь, — холодно ответил «Лотос-2». — Прощайте, «Бамбук-шесь».

— Прощайте, «Лотос-два».

Хань еще раньше приметил на экранах мониторов группу десантников, бегущих к замаскированному в зарослях ельника микроавтобусу. А когда по запертой на замок дверце забарабанили приклады, он достал из ящика стола маленький никелированный револьвер, вложил ствол себе в рот, закрыл глаза и нажал на спуск. Первым ворвавшийся внутрь с оружием наперевес федеральный агент вздрогнул и отшатнулся: в замкнутом пространстве салона револьверный выстрел прозвучал столь же оглушительно, как разрыв гранаты. Тело начальника охраны изогнулось в предсмертной судороге, лицом он навалился на пульт, а выскользнувший из разжавшихся пальцев револьвер со стуком упал на пол.