Моментальный снимок игры
 
      Диспропорция — это отсутствие соразмерности, пропорциональности, несоответствие между частями целого. В шахматах она подразумевает количественные и качественные различия между силами сторон на доске. Изучая все три фактора МВК — материал, время и качество, мы неизбежно сталкиваемся с диспропорциями. Даже если фигуры расположены симметрично, один из соперников имеет преимущество во «времени на доске», которое нарушает равновесие.
      Полезно оценивать конкретную позицию без учета очереди хода: это учит более глубокому пониманию роли качественных факторов, таких, как пешечная структура, развитие, активность и пространство. Такой метод работы, называемый «моментальным снимком игры», позволяет сконцентрироваться на выявлении тонких нюансов позиции. Если не научиться это делать, то закрепляется вредная привычка мысленно перебирать один за другим чуть ли не все возможные ходы, вместо того чтобы включить стратегическое видение и увидеть общую картину.
      В процессе знакомства с индустрией Интернета (и попыток ее освоения) я набил немало шишек, но зато многое узнал о вещах, которые иначе остались бы для меня совершенно неизвестными. В 1999 году мы готовились открыть большой шахматный интернет-портал под моим именем. На завершающем этапе проекта дизайнеры работали с бета-тестерами и фокус-группами, чтобы убедиться на практике, как функционируют элементы оформления и навигации.
      Было что-то трагикомичное в том, как тестеры полностью игнорировали указания и инструкции, заботливо размещенные веб-дизайнерами. Они сразу же щелкали по тем функциям меню, которые привлекали их внимание, а если результат их не удовлетворял, возвращались обратно и пробовали снова. Позже мне рассказали, что это обычная схема поведения неопытных и любопытных пользователей. Если функции меню не были совершенно очевидны, их оставляли без внимания. Желание сделать всё сразу и побыстрее часто берет верх над здравым смыслом.
      Увы, для многих из нас такая схема поведения типична. Мы выбираем наиболее правдоподобную догадку и бросаемся вперед, почти не замечая других возможностей. Но существует большая разница между перебором всех возможных ходов и оценкой ситуации. Очень легко увлечься перебором вариантов вместо прагматичного анализа, позволяющего сделать лучший выбор осознанно.
      Для примера возьмем учеников шахматной школы. Предположим, один из них благодаря сочетанию везения и интуиции быстро находит правильный ход в сложной позиции, которую он видит впервые. Это делает ему честь, но не означает, что он понимает ситуацию. Такая спонтанная реакция может превратиться во вредную привычку, поэтому-то иногда и полезно убрать фактор времени, чтобы не беспокоиться о том, какой ход нужно сделать прямо сейчас. Глубокая оценка позиции позволяет выявить ее особенности, что делает наши дальнейшие решения обоснованными. Теперь мы снова можем включить «часы» и ввести в уравнение фактор «времени на доске».
      Только получив моментальный снимок игры, мы можем приступить к анализу позиции. Как упоминалось ранее, даже очень сильные шахматисты расходятся в оценке сравнительной важности тех или иных элементов игры. Самый простой эксперимент — показать человеку позицию и спросить, за кого он предпочел бы играть: за белых или за черных? Чьи шансы лучше и почему? Позиция может быть объективно равной, но каждый имеет свои субъективные предпочтения. Ясное понимание своих «вкусовых» предпочтений и предрассудков не менее важно, чем правильная оценка внешних факторов.
      В бизнес-школах для обучения различным способам оценки состояния компании или для социологических исследований применяется метод выделения и анализа отдельных факторов, во многом схожий с описанным методом «моментального снимка игры». Сначала учащимся предлагается только балансовый отчет, без сведений о конкурентах или даже о сфере производства. Им могут показать только рыночную долю компании по отношению к конкурентам. Последовательное введение элементов помогает устранить пробелы в образовании и качественно улучшить аналитические способности. Когда учащиеся получают полную картину, они видят, как сочетание различных элементов образует единое целое.
 
       Поиски компенсации
 
      Доскональная оценка включает в себя поиск преимущества или компенсации за те или иные изъяны позиции. Лишь немногие виды преимущества безусловны; большинство имеет оборотную сторону. Тарраш не так уж и преувеличил, сказав, что «любой ход создает уязвимое место». Да, если ход не ведет к мату, он обычно имеет и плюсы, и минусы. То же самое относится к постоянным характеристикам. К примеру, когда ваши пешки наступают, вы получаете пространство для маневра фигур, но вместе с тем ослабляете свою защиту. При быстром наступлении войск линии снабжения и коммуникации могут оказаться отрезанными или прийти в беспорядок.
      Материальные потери, в отличие от качественных, обычно имеют лишь отрицательную сторону, хотя в исключительных случаях вы предпочли бы избавиться от части собственных сил. В шахматах случаются такие жертвы, когда вы бросаете пешку в «пасть» противника, чтобы расчистить линии для наступления собственных фигур.
      Если имущество почти бесполезно и не имеет перспектив использования, вы стараетесь получить за него хоть что-нибудь, пока имеете такую возможность. Любители, играющие на фондовом рынке, славятся своей привычкой держаться за падающие акции до конца — в надежде, что они снова поползут вверх. Это пагубная привычка. Хладнокровный инвестор знает, что лучше получить хоть что-то сейчас, чем потом не получить ничего.
      В 1983 году на крупном турнире в югославском Никшиче мне представилась возможность избавиться от части падающих акций в виде слона на доске. Играя белыми с выдающимся венгерским гроссмейстером Лайошем Портишем, я искал возможность использовать свое незначительное преимущество в развитии для атаки на его короля. Проблема заключалась в том, что двум моим фигурам нркно было использовать одно и то же центральное поле. Если бы я поставил туда коня, то перекрыл бы линию действия слона и полностью вывел его из игры. Я глубоко задумался. Если слон в данный момент не принимает активного участия в игре, нельзяли обменять его на что-то ценное в позиции черных — например, на пешку перед черным королем?
      Обмен слона на пешку был невыгоден с материальной точки зрения, но зато давал преимущество во «времени на доске», в котором я остро нуждался. В запланированной операции слона нельзя было использовать по-другому, а жертва позволяла развить мое динамическое преимущество. Я отдал слона, и Портиш, приняв жертву, потерял массу драгоценного времени на отступление и поиски укрытия для своего короля. В конечном счете моя активность возобладала над его материальным преимуществом.
      Мы суммируем все плюсы и минусы позиции, а потом начинаем думать, как склонить чашу весов на свою сторону.. Мы стремимся создать слабые места в стане противника и укрепить собственный лагерь. При этом надо стараться свести недостатки своей позиции к минимуму, а еще лучше — трансформировать их в преимущества и использовать с выгодой. «Теоретическую слабость», то есть минус, который ваш соперник не может использовать к своей выгоде, вообще не стоит считать слабостью.
      Успешное использование наших преимуществ ведет к еще большему преимуществу, уже достаточному для получения решающего материального перевеса. Именно здесь происходит волшебство: превращение одного вида преимущества в другое. При аккуратной игре мы можем превращать преимущество во времени в преимущество материальное. И наоборот.
      Первый закон термодинамики гласит, что в замкнутой системе общее количество энергии величина постоянная, и если мы увеличиваем энергию в одном месте, то теряем такое же ее количество в другом. Энергию нельзя создать из ничего или полностью уничтожить; ее можно лишь перенести из одного места в другое или перевести из одного вида в другой.
      На шахматной доске мы пытаемся нарушить этот закон: создаем энергию «из ничего» и даже… новый материал! Когда пешка достигает противоположной стороны доски, ее можно превратить в любую фигуру, даже в ферзя (естественно, нельзя иметь двух королей: «многоженство» в шахматах допускается, но монархия абсолютна!). Кроме того, повышение энергетики наших фигур не всегда происходит за счет снижения энергетического уровня позиции соперника. При типичной игре с атаками и контратаками оба шахматиста выстраивают свои войска так, чтобы повысить уровень их активности.
      Качество нашей позиции безусловно повышается, если каждое «шахматное превращение» проходит успешно. Так, в обмен на время — скажем, на два хода — я могу поставить своего коня на очень сильную позицию. С другой стороны, когда я жертвую пешку, соперник должен потерять ход или два, чтобы ее взять.
      Сходным образом может рассматривать свое «игровое поле» и компания. Преимущество в денежных средствах (материал) позволяет инвестировать их в разработку новых товаров, модернизацию производства, рекламу или обучение персонала. Оценка активов конкурентов помогает нам найти диспропорции, которыми можно воспользоваться. Даже если конкурент доминирует по многим параметрам, мы можем развить собственную позитивную диспропорцию. Определив слабые места в позиции наших конкурентов, мы должны попытаться перестроить свою позицию таким образом, чтобы получить преимущество.
 
       Стратегия в «войне браузеров»
 
      Выражение «война браузеров» находилось в широком употреблении в конце 90-х годов, когда компании Netscape и Microsoft воевали за долю интернет-рынка. Браузер (или веб-обозреватель) Netscape Navigator был первым и лучшим, в то время как Microsoft Explorer находился далеко позади во всех отношениях. Его ранние версии были довольно посредственными, поэтому Navigator имел большую и прочную клиентскую базу.
      Компания Microsoft разработала мастерскую «стратегию разменов». Она имела негативные диспропорции по таким критериям, как качество продукта, пользовательская база и популярность бренда. Но война велась не между браузерами, а между компаниями, и здесь Microsoft имела явные позитивные диспропорции по отношению к Netscape. Во-первых, благодаря успешным продажам своих офисных пакетов и операционной системы Windows она обладала подавляющим преимуществом в финансовых ресурсах. Во-вторых, она имела преимущество в размещении продукта, так как могла продавать свой браузер в комплекте с другими популярными программами. Если вы приобретали Windows или Office, браузер от Microsoft тоже устанавливался на вашем компьютере.
      Microsoft не просто включала браузер в другие свои программы. Располагая огромными средствами, компания могла бесплатно раздавать его всем желающим. Это был грубый, но чрезвычайно эффективный обмен материала на позиционное преимущество, который дал превосходный результат. Кроме того, компания вложила немало денег в усовершенствование самого браузера Explorer, но не это было самым важным фактором в ее конкурентной борьбе с Netscape Navigator… Куда менее крупная компания Netscape видела, что происходит, и пыталась догнать уходящий поезд, обвиняя Microsoft в нечестной конкуренции и обращаясь во всевозможные суды. Но она не могла раздавать свой главный продукт бесплатно и одновременно поддерживать его высокое качество. Ее попытки продавать Navigator в комплекте с другими программными пакетами бледнели по сравнению с популярностью Windows, захватившей 95% рынка персональных компьютеров. За два года Microsoft увеличила рыночную долю своего браузера с 10% до 80% и продолжала набирать очки, пока все конкуренты не оказались полностью вытесненными на обочину.
      Успех, достигнутый Microsoft в борьбе с Netscape за счет подавляющего материального преимущества, можно с известной натяжкой сравнить с противостоянием США и СССР в период «холодной воины». Неуклонно наращивая военные расходы, США в конце концов довели до банкротства неуклюжую плановую экономику СССР.
      Любопытно, что не так давно «война браузеров» возобновилась. Не имея достойных конкурентов, компания Microsoft пренебрегла развитием своего браузера, и в итоге его превзошел по качеству браузер Firefox. Компьютерные вирусы, назойливая интернет-реклама и шпионские программы — все эти потребительские проблемы возникли для Microsoft слишком быстро, и ее браузер оказался более уязвимым для новых угроз. К тому же агрессивная тактика Microsoft по бесплатному распространению своего браузера вместе с другими программами в конце концов была успешно оспорена в суде, что затруднило дальнейшее продвижение Microsoft Explorer.
      Браузер Firefox, созданный компанией Mozilla (частично выросшей из остатков Netscape), представляет собой сравнительно небольшой проект с открытым кодом источника и не имеет таких коммерческих возможностей распространения, как продукты Microsoft. Но между 2006 и 1998 годами есть одно важное различие: повсеместное распространение Интернета. Люди, впервые пользующиеся Интернетом, представляют весьма незначительный сегмент рынка. В наши дни новые программы принято скачивать из Интернета, и Firefox достаточно лишь веб-сайта. Когда я писал эти строчки, количество загрузок приближалось к 200 000 000. Такой способ распространения продукта частично нейтрализовал преимущество Microsoft, а в сочетании с превосходным качеством это позволило Firefox отхватить большой кусок от рыночной доли Explorer, по большинству оценок, достигающий 10%. Неслучайно впервые за последние годы Microsoft пришлось вносить серьезные изменения в новую версию своего браузера.
 
       Любые перемены имеют свою цену
 
      Диспропорции нужно учитывать и в нашей собственной позиции, а не только в сравнении с позицией соперника. В шахматах принято говорить о «гармоничной позиции». Она гармонична, если фигуры хорошо взаимодействуют друг с другом и расстановка сил согласуется с нашими стратегическими целями. Диспропорции неизбежны, но мы можем попытаться их сбалансировать. В бизнесе успешная координация затрудняется с увеличением количества активов. Это хорошо демонстрируют крупные корпоративные слияния последнего десятилетия. В 2001 году корпорации Time Warner и AOL заключили рекордную сделку по своему объединению, но теперь инвесторы рассматривают вопрос об их разделении. «Больше» не всегда значит «лучше», особенно если в итоге происходит ухудшение координации.
      Второй закон термодинамики, связанный с понятием энтропии, гласит, что поскольку обмен энергией никогда не бывает стопроцентно эффективным, некоторая ее часть неизбежно рассеивается при отсутствии подпитки из внешнего источника. (Интересно, что эта формулировка была предвосхищена в предисловии к «Словарю» Джонсона 1775 года, где цитируются слова Ричарда Хукера: «Всякая перемена, даже перемена к лучшему, всегда сопряжена с неудобствами».) Это справедливо и в шахматах, поэтому мы стараемся компенсировать потерю энергии, качества или времени.
      Здесь речь идет о примерно равных позициях, где соперник, противодействуя нам, поддерживает равновесие. Но если он допускает ошибку, то у нас возникает возможность резко повысить относительный уровень энергии нашей позиции с помощью трансформации одного вида преимущества в другой. Причиной большинства ошибок является недооценка динамических факторов, таких, как время и инициатива. При этом часто появляется возможность обмена материала на время, необходимое для атаки. Вспомним первые победы Наполеона, особенно во время итальянской кампании 1796 года. Его успехи во многом были обусловлены устаревшим пониманием динамических факторов его противниками, в арсенале которых были лишь старые концепции, предписывавшие медленные маневры больших пехотных армий. Молниеносные атаки Наполеона и его оригинальные тактические приемы приводили их в замешательство. Он с лихвой возмещал недостаток численности и оснащенности скоростью и качеством.
 
       Перенапряжение сил
 
      Возвращаясь к физике, мы находим еще одну аналогию, связанную с принципом: «упорядоченные системы теряют меньше энергии, чем хаотические». Если наши фигуры хорошо скоординированы, они быстрее превращают одно преимущество в другое без потери качества. Дезорганизованная система управления приводит к тому, что компания или воинское подразделение могут полностью рассыпаться при первой же попытке их перестроить. Усилия, приложенные для достижения конкретной цели, истощают нас в других отношениях настолько, что мы быстро терпим поражение. Часто такое происходит, когда наша позиция с самого начала была непрочной.
      Фраза «ускоряет поражение» довольно распространена в примечаниях к шахматным партиям. Принято считать, что шахматист, находящийся в трудной позиции и понимающий это, начинает совершать ошибки из-за психологического давления. Но истинная причина его ошибок состоит в том, что слабая позиция не выдерживает дополнительных затрат энергии на ее активизацию.
      Сходным образом, когда политик начинает терять свое влияние, мы говорим, что он растратил политический капитал и должен действовать более осмотрительно. Растрата политического капитала соответствует потере энергии, в данном случае — влияния и способности адекватно реагировать на поддержку союзников и нападки противников.
      Или пример с перенапряжением военных ресурсов. Во время Второй мировой войны Германия была вынуждена воевать на нескольких фронтах, простиравшихся от карельских лесов до ливийских пустынь. Эта территория была слишком велика как для сбора оперативной информации, так и для эффективного управления войсками.
      Если компания испытывает финансовые затруднения, она может либо вложиться в рискованное мероприятие, чтобы выиграть в случае удачи, либо сохранить консервативную стратегию и медленно идти ко дну. Но без достаточного запаса прочности рискованное мероприятие может привести к полному краху компании, даже если риск принес кратковременную выгоду.
      Некогда господствовавшая на рынке авиаперевозок компания Pan American сделала крупные инвестиции в новые самолеты и маршруты как раз в то время, когда рынок стабилизировался и перестал расти. В результате у компании возникли серьезные трудности. Мировой энергетический кризис 1973 года и ряд проигранных судебных баталий, в результате которых использование важных международных маршрутов было передано конкурентам, стали внешними факторами, добивавшими компанию.
      Pan American попыталась решить свои проблемы приобретением национальной авиакомпании, но, как это часто бывает, смелый ход со слабой позиции был жестоко наказан.
      Компания переплатила за National Airlines и накопила огромные долги, что ограничило возможность дальнейших рискованных действий. Еще теплилась надежда на благоприятные перемены в будущем, однако террористический акт 1988 года, приведший к крушению самолета Pan American над шотландским поселком Локерби, подкосил ее окончательно. Продажи билетов резко упали, а дальнейшее сокращение объема авиаперевозок из-за первой войны в Персидском заливе привело в 1991 году к окончательному банкротству компании.
      Нет сомнения, что неудачи преследовали Pan American по объективным причинам, но компания пострадала и от ошибок руководства. Ее положение стало гораздо более уязвимым из-за рассредоточенности ресурсов и невнимания к диспропорциям, таким, как отсутствие местных рейсов, недостаток наличных средств, судебные иски.
      Этот анализ не нужно рассматривать как рекомендацию проводить только консервативную стратегию. Риск необходим в любых предприятиях, но важно сознавать природу и меру этого риска! Если мы видим свои уязвимые стороны и диспропорции, то можем учесть их в своей стратегии. Одна диспропорция редко имеет решающее значение. Нужно видеть сочетание разных факторов и понимать, в чью пользу будет складываться их суммарный эффект.
      В 1993 году я совершил грубую ошибку, начав атаку со слабой позиции. Правда, это произошло не на шахматной доске, а в шахматной политике. С тех пор как в феврале 1985 года президент ФИДЕ прервал наш первый матч с Карповым, мои отношения с руководством этой организации носили напряженный характер. И вот накануне очередного матча на первенство мира мой новый соперник англичанин Найджел Шорт сделал мне заманчивое предложение: учредить Профессиональную шахматную ассоциацию и провести матч под ее эгидой, вне рамок ФИДЕ. Наконец-то появилась возможность порвать с коррумпированной бюрократией и ввести шахматы в мир профессионального спорта.
      Шорт был первым западным претендентом на шахматную корону после Бобби Фишера (1972). Я полагал, что при его участии мы повысим интерес к шахматам и заручимся поддержкой многих западных гроссмейстеров. Созданная мной во второй половине 80-х Ассоциация гроссмейстеров — первый профессиональный союз шахматистов — рухнула во многом из-за оппозиционности западных гроссмейстеров. Теперь, когда Шорт, последний президент той Ассоциации, предложил мне объединить наши усилия, я подумал, что вместе мы действительно сможем переломить ситуацию. Но это оказалось заблуждением, самым серьезным в моей шахматной жизни. Вскоре после того, как мы выступили с совместным заявлением, стало ясно, что мое предположение было неверным и Шорт не пользуется широкой поддержкой на Западе. ФИДЕ немедленно исключила нас из своих рядов, обвинив в «узурпации мирового первенства», и в пику моему поединку с Шортом провела альтернативный матч «за титул чемпиона» Карпов — Тимман. В шахматном мире начался раскол, затянувшийся почти на полтора десятилетия… Я так жаждал профессионализации шахмат, что упустил из виду, как мало шансов на успех имеет мой замысел. Годы спустя Юдит Полгар сказала мне по этому поводу: «Ты просто всегда пытался опередить время!»
 
       Постоянные факторы и выбор наименьшего из зол
 
      Приобщение к миру политики расширило мои представления о возможности компромиссов, а также о принципе «меньшего из зол». Если, как говорил Бисмарк, «политика является искусством возможного», то сначала надо понять, что можно изменить и что должно остаться неизменным.
      Каждая ситуация имеет постоянные, неизменные факторы, которые мы можем или использовать, или обойти. Существуют также переменные, или динамические, факторы, такие, как действия конкурентов, которые в основном находятся вне нашей досягаемости. Важно выявить эти факторы и определить их роль в нашей стратегии. Как вложить наши активы, чтобы воспользоваться преимуществами внешних условий? Хорошо ли мы приспособлены к работе с точки зрения мобильности и модернизации? Если обстановка вокруг нас постоянно изменяется, мы должны быть всегда готовы адаптироваться и перенаправить свою энергию в более эффективное русло.
      Любая позиция может иметь такие слабые места, которые нельзя укрепить непосредственно. В таком случае нужно создавать обстановку, в которой эти изъяны не могут быть использованы. Если у меня есть постоянная слабость на одном участке доски, я обдумываю возможность атаки на другом участке. Если структура моей позиции настолько слаба, что долгое позиционное маневрирование кажется безнадежным, я попытаюсь обострить игру и создать напряженную обстановку, в которой сопернику не хватит времени для использования моих структурных слабостей. В учебниках по истории повествуется о борьбе за власть в Римской империи в 31 году до н. э., когда небольшой флот Октавиана разгромил войска Антония и Клеопатры, не знавшие поражений на суше. Учитывая это обстоятельство, Октавиан сковывал армии Антония, пока тому не пришлось дать морское сражение, в котором Агриппа, блестящий флотоводец Октавиана, одержал решительную победу.
      Такая же борьба, со своими диспропорциями и компромиссами, существует и в обществе. Американский антитеррористический закон со звучным названием PATRIOT (аббревиатура от «принятия необходимых мер для предупреждения и противодействия терроризму») и аналогичные законопроекты Европейского союза, порожденные угрозой глобального терроризма, — новейшие примеры вечной борьбы между безопасностью и личной свободой, между государственным аппаратом и гражданским обществом.
      На протяжении многовековой истории государство стремилось сосредоточить в своих руках как можно больше рычагов власти. Один из отцов-основателей демократической Америки, Бенджамин Франклин, считал это большой ошибкой. Неизбежность разрастания бюрократии объяснил знаменитый закон Паркинсона.
      В 1958 году английский историк и литератор Сирил Норткот Паркинсон сформулировал закон, согласно которому работа заполняет всё время, отпущенное на ее выполнение. Он также вывел из этого закона два следствия:
      1) Чиновник стремится увеличить количество подчиненных, а не соперников;
      2) Чиновники создают работу друг для друга.
      Жизнь подтвердила пророческий гении Паркинсона: к концу века сбылось его предсказание, что когда-нибудь в ВМФ Англии адмиралов будет больше, чем кораблей.
      Когда эта естественная склонность бюрократии к разрастанию совпадает со стремлением политиков к всеобъемлющей власти и контролю, обществу лучше поостеречься.
      Мое решение отойти от профессиональных шахмат ради полноценного участия в политической жизни во многом основано на потребности оказать сопротивление катастрофической экспансии авторитарной власти в моей стране. Путинский режим эксплуатирует тему безопасности и стабильности как главную причину для обмена гражданских свобод на государственный контроль. Но свобод становится всё меньше, а безопасность почему-то так и остается недостижимой целью. При отсутствии прозрачности почти отсутствует и общественный контроль, в том числе за государственными расходами, а без такого контроля государство может расширять свое вмешательство во все сферы общественной и личной жизни почти до бесконечности. Моим согражданам угрожает опасность глобального злоупотребления властью, поскольку чиновники стали практически неприкосновенными. Любую критику в адрес государственной власти теперь можно назвать «экстремизмом», который в своде законов отделен от терроризма лишь одной запятой. Да, мы живем пока не на военном положении, но в ею «облегченном» варианте. Былые веяния снова в силе, изменились лишь детали.
      Концепция стабильности и безопасности хорошо известна в современной истории. Скажем, в 1920-е годы Муссолини пользовался ею для насаждения фашизма в Италии. Но, несмотря на обилие недавних исторических примеров, мы повторяем одну и ту же ошибку: обмениваем свою свободу на обещание безопасности, а когда выясняется, что никакой безопасности нет и в помине, нам говорят, что мы отдали всё еще мало свободы! Мы должны видеть эту закономерность и понимать, по каким правилам ведется игра. Весь вопрос в том, сможет ли гражданское общество противостоять искушению и не идти на уступки. Так или иначе, нужно хотя бы не забывать свою недавнюю историю.
      В повседневной жизни мы привыкли к диспропорциям и постоянно пытаемся их компенсировать, стараясь найти в меняющихся условиях наиболее благоприятный способ поддержать относительное равновесие. Как писал Норман Мейлер, в каждый миг своей жизни человек «либо немного больше живет, либо немного умирает». В жизни нет неподвижности, как нет и возможности сохранить абсолютное равновесие. Однако мы можем на миг «остановить время», чтобы абстрагироваться от поиска следующего хода и спокойно оценить все плюсы и минусы нашего положения. Мы можем нарушать законы термодинамики и создавать новую энергию посредством творческих преобразований.