Но все указывает на тот факт, что примитивный человек после того, как разработал идею о жизни в группе, стал относиться к представительницам женского пола точно так же, как к возможности получить пищу и кров. Женщины должны служить на благо всем в соответствии со шкалой старшинства и, возможно, силы.

В шаткой структуре этой крошечной группы, противостоящей окружающим ее опасностям, нарушение правил, не важно, сколь незначительным оно могло быть, беспощадно наказывалось. Вряд ли имело значение, была ли это кража пищи ребенком или немощным старцем, совокупление с любимой женой вождя, перемена положенного ему спального места или же присвоение лишней шкуры, чтобы прикрыть наготу.

Антиобщественные действия наносили ущерб безопасности племени. В результате наказание, возможно в виде смерти, было неизбежным.

В любом случае, чувство ревности, похоже, было незнакомо примитивному человеку. Не было недостатка средств в достижении сексуальных развлечений при желании мужчины, но вряд ли это было нечто, кроме желания удовлетворить свой периодически возникающий сексуальный аппетит.

Обычаи британских племен, которые изучал Юлий Цезарь, были типичны для этого примитивного подхода к любви. Вот что писал он в «Записках о Галльской войне»:

«Жен они, человек по десять или двенадцать, имеют обоих, особенно братья с братьями и родители с сыновьями; родившиеся от таких союзов считаются детьми тех, кто взял за себя их мать девицей»4.

В Спарте, государстве, которое оставалось довольно примитивным в то время, как другие греческие государства быстро продвигались к расцвету цивилизации, ситуации, которая спровоцировала бы развитие проституции, не возникало. Женщина не могла иметь ребенка не от своего мужа и не могла ему изменить, поскольку моногамии тогда не существовало. Все женщины были доступны всем мужчинам своего племени.

Проституция – получение удовольствия от сексуальных отношений между мужчиной и женщиной, которые абсолютно не знакомы друг с другом, – должно быть, появилась в истории человечества на удивление рано.

Но, поскольку ранние цивилизации были довольно терпимы к фактически неограниченному сексуальному соревнованию мужчин, не возникало ситуаций, которые возникают в современной жизни, когда миллионы мужчин из-за различных обстоятельств могут получить сексуальное удовлетворение, лишь купив женщину за деньги.

Два стимула побуждали примитивного человека к движению вперед: желание сделать свою жизнь безопасной и приятной и стремление к жизни после смерти. Из этих двух религиозная вера была гораздо сильнее. И идея проституции возникла именно из желания поклоняться сверхъестественному и умиротворять эти силы.

Банальные жестокости современных борделей и домов девушек по вызову – это деградация того, что началось в качестве высокой идеи, которая скорее возвышала женщин, а не унижала их.

Магические силы женщины были признаны, она была источником чуда сотворения жизни. И какое может быть более очевидное доказательство этого, как не та сверхъестественная сила, которая высвобождается у нее посредством сексуальных контактов? Высшие взлеты религиозной веры были выше понимания этих людей, но чудо деторождения было известно.

В половых органах женщины таилась сила, которая могла создать жизнь и победить силы старости и смерти.

Акт соития предполагал восхищение и причастность к Источнику Жизни. Быть связующим звеном между смертным мужчиной и Богом – это высокая честь для девушки, и, несомненно, она получала большое духовное удовлетворение от своих ритуальных соитий с почитателями-мужчинами.

Религиозная проституция была обновлением культа плодородия доисторического человека. В этой более развитой форме поклонение ассиро-вавилонской богине Иштар – типичный пример религиозной любви. Иштар, божественное олицетворение планеты Венеры, была проституткой среди богов.

Она считалась первой женщиной, познавшей радость оргазма, и именно она вызывала желание у смертных мужчин и женщин достичь оргазм.

Когда она спустилась на Землю, то привела с собой армию «куртизанок, шлюх и проституток», и Урук, город, который она основала, стал известен как город священной проституции.

Подразумевалось, что тысячи мужчин, которые совершали паломничество в Урук, действительно вступали в сексуальный союз с Иштар, даже если женщина в их объятиях была его односельчанкой, отправленной в город для этой священной профессии.

Духовная экзальтация, которую чувствовали мужчины, вступая в интимные отношения с богиней Иштар, описывается в очаровательном стихотворении, найденном на табличке в Уруке, где приводятся слова богини своему любовнику:

Греческий вариант Иштар, Афродита, стояла во главе религиозной проституции в Коринфе. Культ был организован рядом с местом, где Афродита вышла из моря на Кипре.

Каждая кипрская девушка раз в жизни отправлялась в паломничество к храму Афродиты и отдавалась любому мужчине, посетившему большую поляну любви перед храмом. Как и во всех других случаях религиозной проституции, этот долг считался привилегией, а не наказанием.

Когда в VIII веке до нашей эры храм был перенесен в Коринф, служения в нем всех местных девушек больше не требовалось. Вместо этого для отправления религиозного культа были набраны молодые девушки, которые чувствовали призвание к этому занятию.

За свои услуги они брали плату, но были обязаны вести скромную жизнь, посвященную служению Афродите, а все деньги шли храмовникам. В этом религиозном устройстве классовые различия не имели значения.

Дочери из высокопоставленных семейств давали обет вместе с многочисленными рабынями, подаренными храму в виде живой жертвы.

Одной из причин процветания Коринфа была привлекательность этих храмовых служительниц. Город был важным торговым портом и удобным перевалочным пунктом для прибывающих на Олимпийские игры. Однако купцы, мореходы и болельщики были лишь небольшой частью огромного числа гостей, устремлявшихся в храм на холме.

Страбон5 утверждал, что общее число куртизанок в Коринфе превышало десять тысяч.

Конечно, в этих древних государствах существовала и деградировавшая разновидность проституции, ею занимались женщины, которые были собственностью мужчин, эксплуатировавших их привлекательность ради наживы.

Большие армии, многочисленные рабы и наличие странствующих купцов и ремесленников делали это неизбежным, но факт остается фактом: до времен римского господства проституция не использовалось только ради наживы, извлекаемой из вожделения мужчин.

Поклонение древним символам плодородия продолжалось довольно долго, и куртизанки не только жили в почете, но к ним относились с уважением и любовью.

Прозаическое мышление римлян разрушило это отношение. Если точный перевод греческого слова «куртизанка» соответствовал слову «подруга», то на латыни оно обозначало не что иное, как женщину, зарабатывающую деньги.

Проституция для римлянина означала доходное занятие, а самый высокий доход можно получить лишь тогда, когда предмет торговли порабощен.

За всю долгую историю Римской империи очень немногие проститутки прожили свою жизнь свободными или заработали себе состояние, в то время как все известные куртизанки Коринфа имели высокое положение в обществе. Они жили в собственных роскошных домах и в преклонные годы наслаждались жизнью, тратя накопленное состояние.

Римские проститутки считались товаром, который наряду с хлебом и зрелищами вносил свою лепту в удовольствия солдат и простолюдинов. Даже в борделях, созданных для развлечений состоятельных представителей высших классов, таких, как «Дом в Ветии», найденный при раскопках Помпеи, женщины были простого происхождения.

В проституции, как и в любой другой деятельности, Рим диктовал стандарты отношения к женщине, которые даже до сих пор не полностью искоренились.

В результате наша цивилизация, выросшая на обломках Римской империи, считала проституцию неизбежным злом, а проституток – представительницами общества, на которых не распространяется защита закона, жертвами преследования, эксплуатации и жестокости.

Обычно самые жестокие кампании против проституции предпринимались теми, чьи собственные моральные устои не выдерживали никакой критики. Феодора, супруга византийского императора Юстиниана, была до своего замужества (даже по стандартам своего времени) женщиной легкого поведения.

Впоследствии она начала гонения на проституток в Византии, с усердием переправляя на кораблях тысячи проституток через Дарданеллы, чтобы они до конца своих дней жили в тюрьме. Однако она не предприняла даже попытки наказать содержателей борделей.

Карл Великий6, сексуальная жизнь которого вряд ли могла служить примером для христиан, был также жестоким врагом проституции. Его эдикт о клеймении проституток послужил серьезным намеком на то, что проститутки заслуживают не хорошего обращения, а преследования.

Доходы от содержания борделей были слишком велики для того, чтобы издание первых законов против проституции возымело эффект. Сам факт, что несчастные женщины, попавшие в бордель, не имели никаких прав, облегчал их эксплуатацию.

Во время войны, когда большое число мужчин было отлучено от своих жен, торговля женским телом процветала, а средневековая Европа почти всегда находилась в состоянии войны.

Крестовые походы были особенно хорошим источником доходов от проституции. В каждом порту, в каждом городе, где отдыхали выступившие в поход армии по пути к Священной Земле, бордели встречались столь же часто, как и харчевни. Самые обеспеченные крестоносцы брали с собой своих шлюх.

Орден тамплиеров на Мальте запротоколировал подробное описание расходов на съестные припасы и ночлег для тринадцати тысяч временных проституток за один только год.

Любопытен тот факт, что куртизанки воспринимались крестоносцами как обычное явление, поскольку священнослужители возродили религиозную ауру вокруг этой древнейшей женской профессии. Есть веские доказательства того, что многие женские святыни были связаны с фаллическим поклонением и поклонением силам природы. Победа церкви над язычниками еще многие века была не полной.

После крестовых походов сама Церковь не находила ничего не приличного в содержании борделей. Пока резиденция Папы находилась в Авиньоне, самый большой бордель в городе находился под его эгидой и был пожалован высоким именем аббатства.

Похожие учреждения были основаны и в Риме, после возвращения туда Папы.

Обитателей этих заведений проверяли как на религиозные знания, так и на физическую привлекательность, и все они были обязаны присутствовать на ежедневных молениях и регулярно посещать церковную службу. Мысль, что проституция была в определенном роде религиозным занятием, подтверждалась тем фактом, что клиенты-мужчины должны были быть хорошими христианами для того, чтобы их допустили в бордель.

Когда Римский Папа Иннокентий IV уехал из Лиона после пребывания там в течение восьми лет, он сказал лионцам в прощальной речи:

«С момента Нашего появления здесь Мы внесли множество улучшений. Когда Мы приехали, то нашли здесь только несколько борделей. После себя Мы оставляем один. Однако нельзя не отметить, что он простирается от Восточных до Западных ворот Лиона».

Святой Августин7 – один из первых летописцев христианства, тоже поддерживал реалистичный взгляд на проституцию:

«Стоит только запретить проституцию, и своенравная похоть уничтожит общество».

Однако с проститутками обращались жестоко, и Эльвирский христианский собор (IV в.) отлучил от Церкви «всех шлюх и проституток».

Тем не менее, участие Церкви в «торговле телом» по крайней мере сказалось на улучшении отношения к обитательницам борделей.

Несмотря на то что светские законы продолжали жестоко преследовать женщин, независимо работающих на улицах, те, что работали в домах, которыми владела церковь или ее сановники, пользовались защитой церковных законов, и, более того, они жили в условиях, похожих на жизнь в монастырях.

Но в одном отношении им было действительно лучше. Особо подчеркивалось, что проститутки в церковных борделях – женщины «свободные», и действительно, они могли оставить свое ремесло, если того хотели. Папа Иннокентий III8 пошел еще дальше: он был инициатором освобождения проституток посредством замужества, и многие удовлетворенные клиенты женились на проститутках.

Церковь с готовностью благословляла подобные союзы после соответствующего периода перевоспитания и наложения епитимьи, для чего были созданы заведения, известные как Дома св. Магдалены. По всей видимости, было неизбежным, что некоторые из таких домов быстро заслужили репутацию мест для подпольных недорогих сексуальных удовольствий, а не обновленной добродетели, поскольку их жительницам оказалось не по силам отказаться от неразборчивых связей.

Подобные небольшие и ограниченные улучшения в статусе проституток скоро были разрушены самым грязным и жестоким бедствием, в котором несправедливо были обвинены женщины.

Через несколько месяцев после возвращения Колумба и его товарищей, открывших Новый Свет, в Неаполе, одном из шести великих торговых и военных центров Европы Ренессанса, разразилась неизвестная болезнь.

До сих пор остается загадкой, заразились ли матросы Колумба этой болезнью от аборигенов Гаити, или по неизвестной причине внезапно вспыхнула болезнь, существовавшая в древности.

Вскоре стало ясно, что эта загадочная болезнь не передавалась по воздуху или через контакт, с соседом, а зрела, множилась и разносилась из борделей Неаполя. Женщины теперь одаривали мужчин не только сексуальными удовольствиями.

Они взыскивали плату с процентами, растущими от недели к неделе, от года к году – до финальной расплаты смертью.

По мере распространения становилось ясно, что переносчиками этой болезни являются мужчины. Матросы везли ее из Карфагена в Неаполь, Венецию, Геную и Константинополь. Французские войска оставляли свои неаполитанские гарнизоны и распространяли болезнь по всей Италии и за Альпы. Их союзники – немецкие наемники – разносили ее по Центральной Европе.

Но проклятие «женский сифилис» падало на женщин, которые были несчастными жертвами своих клиентов-мужчин, невольных переносчиков болезни. Однако болезнь двигалась не, из их городов и даже не из домов с дурной славой.

Тем не менее, каждый с готовностью обвинял женщин в том, что именно они ответственны за болезнь, распространившуюся по всему миру.

Страх перед венерическими болезнями вызвал новый виток гонения на неразборчивость в связях – гонения, возможно, даже большего, чем позволяли соображения морали и религии. Но реакция была одна: во всем винили проституток, а их клиенты не несли бремя наказания.

Итак, отношение к проституции – типичный пример полной деградации женщины. Ее исключение из-под защиты закона означало, что проститутку можно было обмануть и не понести законного наказания. Ее можно было совершенно безнаказанно избить и опозорить. Ей единственной под страхом ареста запрещалось даже разговаривать с прохожими на улице.

В XVIII веке наполеоновская система государственного регулирования проституции, которая была охотно скопирована множеством других стран, лишила проституток последней видимости свободы.

В рамках этой системы проститутка или подозреваемая в проституции была вынуждена регистрироваться в полиции. Периодически она должна была обращаться к врачам и подвергаться медицинским осмотрам насильно или по своему согласию.

Если обнаруживалось, что она заражена, ее помещали в больницу с тюремными условиями, а после курса лечения возвращали в бордель для возобновления работы.

Лишь при рабовладельческом всего человека могли подвергать насильному осмотру всего тела. Но общество, в котором главенствует мужчина, создавшее подобную систему, восхваляло ее как отличный способ клеймения величайшего порока проституции, состоящего, конечно же, в опасности заражения клиента.

Совершенно очевидно: тот факт, что ни одна женщина не могла заразиться никак иначе, чем путем полового контакта с больным мужчиной, игнорировался, и никому и в голову не приходило организовать систему принудительного осмотра клиентов при входе в бордель.

Несомненно, мнения в пользу борделей, регулируемых государством, значительно перевешивали. В некоторых, в основном нью-йоркских учреждениях, которые содержали немцы, и во французских домах терпимости высшего класса девушки были гораздо лучше, чем те, что работали на панели, и мужчин не принуждали и не зазывали обманом зайти туда против их воли.

Но в 1864 году англичанка Жозефина Батлер развернула кампанию против системы контроля над проституцией, которая была принята по всей Европе, и вскоре привлекла множество соратников, в рядах которых были В.Т. Стэд, Виктор Гюго и кардинал Маннинг.

Она сорвала покровы с империи зла, созданной системой регистрации проституток. Коррупция властей, взяточничество полицейских офицеров, рост сводничества и сутенерства для непрекращающейся поставки женщин, неизбежно сопровождавшие систему, которая, как показала миссис Батлер, полностью не оправдывала своей цели снижения проституции.

Обладание медицинской картой, выданной с гарантией государства, давало проститутке официальную грамоту, говорящую о том, что ее профессия не только допускается, но и одобряется. Цель этого документа – внушить клиенту чувство безопасности, в чем зачастую он разочаровывался.

Во время инкубационного периода никакой медицинский осмотр в те времена не был в состоянии обнаружить наличие болезни, которая опасна и до появления первых ее признаков.

Британский «Акт о заразных болезнях», викторианский эвфемизм для усиления системы медицинского контроля, не был отменен еще двадцать лет с того момента, когда миссис Батлер начала свою борьбу.

Для принятия властями бесплатного, добровольного и конфиденциального лечения венерических болезней потребовалось пятьдесят лет и мировая война, и лишь в 1927 году Лига Наций подтвердила утверждение Жозефины Батлер, что государственный контроль над проституцией – самый верный путь поддержания торговли женским телом.

Конечно же, миссис Батлер не дожила до того, чтобы увидеть результаты дела своей жизни в странах, где проститутки были самыми бесправными членами общества. Во Франции государственные бордели были закрыты лишь в 1946 году, в Испании и Италии не спешили закрывать их еще десяток лет. Некоторые штаты США отказались от насильственного закрытия борделей, и проституция оставалась неотъемлемой частью поддерживаемых государством развлечений наряду с легализованными азартными играми. В Западной Германии некоторые городские власти санкционировали проституцию, выстроив районы жилищ с фиксированной рентой для проституток, медицинским обслуживанием и регулярными полицейскими проверками.

К несчастью, лицемерие в этом весьма противоречивом вопросе продолжается до сих пор. Недавнее разрешение проституции британскими властями просто заметает мусор под ковер, восстанавливая самые худшие черты проституции, которые еще сто лет назад так возмутили миссис Батлер.

Законное разрешение проституции стало результатом публикации отчета Вольфеденской комиссии, созданной британским правительством в 1957 году, который решил судьбы независимых проституток.

До этого времени значительное число девушек, прогуливающихся по панелям районов красных фонарей британских городов, не было организовано. Они могли «ловить» клиентов в традиционном районе и отводить их в квартиру или комнату в другом районе, где соседи, владельцы домов, хотя и подозревали неладное, не имели мотивов обвинять девушек в проституции и доказать сам факт.

Когда на смену штрафам (что можно было считать своеобразным подоходным налогом) пришло отбывание тюремного наказания, одинокие любительницы поздних прогулок по панели были вынуждены переезжать в дома, которые образовывали районы красных фонарей.

Это означало, что почти каждая жительница этого здания была проституткой, а сам дом – самым что ни на есть борделем. Это в свою очередь взвинчивало жилищную плату до фантастических цифр, а владелец жилья автоматически превращался в содержателя борделя. Любая проститутка нуждалась в убежище, где она могла бы отсидеться, когда не могла продавать себя, а это означало сводничество и покровительство.

Девушка больше не может быть разборчивой, что было ее привилегией, когда она лично определяла потенциального клиента.

Вместо того чтобы оценить, сможет ли она вытерпеть мужчину в течение нескольких минут ради содержимого его кошелька, теперь она находилась в ситуации, когда в первый раз видела своего клиента в тот момент, когда он входил в дверь ее спальни.

Колесо запущено, и хотя взгляд гостей Лондона больше не оскорбляют проститутки, торгующие своим телом, нет сомнения, что сегодня проституция гораздо безудержнее, чем когда бы то ни было.

И более того, способы эксплуатации девушек ради наживы и их деградация из-за насильственных извращений в настоящее время более жестоки, чем они были, когда вызвали ужас у миссис Батлер и отвращение у выдающихся мужчин и женщин, которые поддержали ее кампанию.

Система девушек по вызову, впервые созданная в США и теперь экспортируемая в любую страну, где есть телефонная служба, наносит проституткам точно такой же вред. Ее клиент – всего лишь голос в трубке. Чтобы заполучить клиентов, она вынуждена платить войску из барменов, шоферов такси, администраторов мотелей, официантов и других паразитов, которые работают в качестве ее агентов.

В результате возникает необходимость создания криминальной организации мафиозных масштабов, нацеленной на девушек и их клиентов, со всеми последующими пороками взяточничества и поборов со стороны полиции.

Настоящее зло от проституции возникает тогда, когда сексуальные услуги становятся предметом торговли. Проституция, возможно, вторая древнейшая женская профессия, и она будет – ведь мужчины и мир, в котором они главенствуют, не изменились – существовать из-за доступности и спроса.

Пока соотношение полов остается неравным, пока сексуальные аппетиты отличаются, пока каждый юнец и старец, одинокий, весельчак и волокита существуют в качестве членов нашего многоликого общества, будет существовать и спрос на временное сексуальное удовлетворение.

И пока подарки, выходы в свет, развлечения, обеды предлагаются мужчинами в надежде на получение взамен сексуальных услуг от женщин, будет существовать дух проституции. Как следует из многочисленных опросов, многие проститутки имеют относительно низкий интеллектуальный уровень.

Поскольку низкий интеллектуальный уровень столь же нормален, как и высокий, всегда найдутся женщины, которые будут использовать свое тело для получения вознаграждения, точно так же как более счастливые женщины пользуются плодами своего ума или способностями в обмен на жалованье.

В нашем несовершенном мире существуют женщины, которые становятся проститутками по призванию. Для такой вознаграждение не главное, она по натуре неразборчива и согласна получать материальную выгоду от своей эмоциональной склонности, хотя главное ее желание – получать удовольствие от контактов с мужчинами, и она получает удовольствие от своих многочисленных сексуальных похождений, что не идет в разрез с особенностями ее характера.

Возможно, наступит день, когда мы найдем реальное разрешение этой вечной проблемы. Но ее нельзя будет разрешить, обращаясь с проститутками как с преступницами и прилагая все усилия, чтобы унизить их.

Подобные попытки предпринимались тысячелетиями и не принесли видимого результата. Образование, медицинские знания помогут выяснить опасности профессии проститутки гораздо эффективнее, чем преследования.

Перепуганная, безграмотная, эксплуатируемая женщина, у которой нет цели в жизни и которой не на что рассчитывать, кроме смерти в нищете от болезней или наркотиков, не может иметь ничего общего с благоговейным образом далекого прошлого – Матери Земли – или с женщиной, которая превратила секс из инстинкта в искусство.