Глава 5

Теперь Паола отчетливо видела свет, о котором говорил маркиз. Он проникал в дымоход слева над нею.

Она поднялась еще выше и обнаружила, что уже не опирается на плечи маркиза.

Осторожно протискиваясь вверх, добралась до открывшейся в стене дыры. Именно сюда уходил дым.

Девушка посмотрела в отверстие сперва с надеждой, а потом почти с отчаянием — оно выходило прямо в собор. Под ним была массивная железная решетка и каменный пол.

Попытайся она спрыгнуть вниз, — ее ждет ужасная неприятность: она непременно поскользнется и, даже если не упадет на ограждение, наверняка сломает ногу.

Она с досадой смотрела вниз и чувствовала себя так, словно ее обманули.

Потянулась правой рукой, чтобы ухватиться за край дыры, и в этот миг ей показалось, будто вывалился один кирпич. Прямо перед собой она увидела, что среди черных от копоти кирпичей образовалось маленькое отверстие. Она толкнула еще несколько кирпичей, и они тоже куда-то рухнули.

Паола приободрилась и продолжала выталкивать оставшиеся кирпичи.

В конце концов образовалась такая же дыра, как наверху.

Паола заглянула в новое отверстие.

Света было совсем мало, но она смогла разглядеть помещение, в котором находились инструменты рабочих.

Сердце ее забилось сильнее, когда она осознала, что это, возможно, путь к спасению.

Она все выбивала и выбивала кирпичи, пока отверстие не расширилось настолько, что она сумела в него протиснуться.

Сделать это оказалось не просто. Паола почувствовала, как рвется подол ее платья, к тому же она зацепилась за что-то рукавом.

Наконец она пролезла сквозь дыру и очутилась в подвале, очень похожем на прежний.

Ступая с большой осторожностью по полу, усеянному битым кирпичом, песком и кусками штукатурки, свалившейся с потолка, она направилась к предполагаемому выходу.

Девушка облегченно вздохнула, обнаружив, что дверь открыта. За ней стояла кромешная тьма, и дальше пришлось идти на ощупь. Паола шла довольно долго, пока наконец не увидела свет, проникавший через приоткрытую дверь.

Охваченная радостным возбуждением, она поняла, что чудом спаслась сама и теперь сделает все для спасения маркиза.

Впереди показались ступеньки. Поднявшись, она увидела, что снова находится в соборе, за алтарем. Лестница в подземную часовню шла прямо вниз, а здесь она поворачивала в сторону и вела к правой части собора.

Теперь Паола стала продвигаться крайне осмотрительно, понимая, как странно она должна выглядеть с завязанным лицом. Шарф стал черным от сажи, как и ее платье.

Кроме того, она очень боялась, что четверо разбойников до сих пор находятся в соборе. Если они увидят ее, то наверняка увезут вместе с маркизом и запрут в каком-нибудь другом месте.

Она шла, постоянно останавливаясь и оглядываясь, чтобы никто не мог случайно ее заметить. В то же время она терзалась вопросом, кто поможет ей спасти маркиза.

И тут она увидела перед собой несколько исповедальных кабинок.

Ну конечно, здесь она и спрячется, пока не придет кто-нибудь, облеченный властью.

Крадучись, она направилась к ближайшей кабинке. На скамье перед исповедальней никого не было, поэтому девушка решила, что еще слишком рано.

Добравшись до исповедальни, Паола несколько мгновений пряталась за нею.

Потом заглянула в боковой придел, нет ли там кого-нибудь из священников. Самое ужасное, что и индусы могли притаиться за колоннами.

Но никого не было видно.

Со вздохом облегчения она проскользнула в исповедальню.

Опустившись на скамью, почувствовала слабость: напряжение, в котором она находилась все это время, прошло, и стало трудно дышать. Паола убрала с лица платок, наклонила голову, и сажа, собравшаяся на шарфе, ссыпалась на пол.

И тут она услышала, как кто-то зашел в исповедальню с другой стороны; сердце екнуло, и она быстро опустилась на колени рядом с решеткой.

— Вы здесь, отец? — нерешительно спросила Паола.

Она затрепетала от мысли, что ей ответит Великан или кто-то из его сообщников.

Но в ответ она услышала глубокий, спокойный голос:

— Я здесь, дитя мое, и готов выслушать твою исповедь.

Паола сделала глубокий вдох и, запинаясь от сковавшего ее бессилия, сказала:

— Отец, я пребываю в ужасном волнении. Какие-то страшные люди схватили… маркиза ди Лукка и увели его вниз… в подвал… в склеп и заперли его там.

Она перевела дыхание.

С другой стороны решетки священник спросил ее:

— О чем ты говоришь, дочь моя? Я не понимаю.

— Все это правда, отец, и это очень важно. Вы должны попросить людей, способных освободить маркиза, пойти с вами туда.

— Ты говоришь мне правду?

— Клянусь святой Библией, все, что я говорю вам, — истинная правда, а маркиз ди Лукка находится в страшной опасности.

— Но почему? Что ему угрожает?

— Какие-то разбойники… шантажировали его, требовали отдать им… одну вещь, которой он владеет и… которая имеет большую ценность, — объяснила Паола. — Его нужно спасти… как можно скорее. Но эти четверо… которые заперли его, они… они очень опасны, очень!

— Откуда ты знаешь все это?

— Меня схватили вместе с маркизом, когда… мы оба молились в капелле святого Франциска, и нас силой увели вниз… в склеп.

Она умолкла, чтобы перевести дыхание.

— Двое из них вооружены… револьверами, а остальные, возможно, ножами. Вы должны взять… с собой сильных и вооруженных людей и… спасти маркиза.

Повисло молчание.

Вероятно, старый священник раздумывал, можно ли верить этой фантастической истории.

— Клянусь вам, отец, — повторила она, — я католичка, и все, о чем рассказываю вам, истинная правда, маркиза нужно спасти.

— Хорошо, дитя мое, — произнес наконец священник, — я сделаю все, как ты предлагаешь, найду людей, которым доверяю, и возьму их с собой. Ты говоришь, что маркиз в подвале под склепом?

— Он закрыт там… но я думаю, ключ… он такой большой, должно быть, остался в замке. Если же нет, вам придется выбить дверь.

— По если ты была с ним, как же тебе удалось сбежать? — спросил прелат с некоторым недоверием.

— Я полезла по дымоходу, надеясь, что смогу… смогу добраться… выбраться в отверстие. Но внезапно вывалилась в другой подвал… а оттуда вернулась по лестнице в собор. А потом увидела перед собой исповедальню.

Ей показалось, будто священник качает головой, как бы подтверждая, что знает маршрут, который она проделала.

Потом он сказал:

— Сейчас я пойду и отыщу людей, которые отправятся со мной туда, где, по твоим словам, заперт маркиз. Ты останешься здесь?

— Я побуду здесь, пока вы не придете за мной, отец, — ответила Паола. — Я вся в саже, и любому мой вид может показаться слишком странным, а кроме того, я боюсь… встретить тех людей, которые нас заперли.

— Я понял, — ответил священник, и Паола услышала, как он поднялся со стула и вышел из исповедальни, задернув занавеску.

Теперь каждому станет ясно, что кабинка занята.

Паола услышала звук удаляющихся шагов и вздохнула с облегчением. Она так боялась, что священник не сможет поверить в такую фантастическую историю. Действительно, ограбление или похищение столь именитого человека, как маркиз, может казаться невероятным.

Когда Паола осталась одна, она сняла шарф, внутри оказавшийся чистым, и вытерла им лицо, выпачканное копотью.

Ей нестерпимо хотелось вымыть руки, но она не решалась оставить исповедальню. Нужно было подождать возвращения священника, который, она надеялась, приведет с собой маркиза.

Паола обратилась к святому Франциску с благодарственной молитвой. Она чувствовала, что именно он помог им, указав путь к спасению. Страшно было даже подумать, что могла бы исполниться угроза Великана и ей пришлось бы провести там весь день и всю ночь без еды и питья. Конечно, вскоре погас бы фонарь и они коротали бы время в полной темноте.

— Спасибо тебе. Господи! Спасибо тебе, святой Франциск! Спасибо! Спасибо! — снова и снова повторяла Паола.

Казалось, прошли долгие часы, прежде чем она услышала чьи-то тяжелые шаги, приближавшиеся к исповедальне.

Внезапно она испугалась, что это идут не спасители и маркиз, а Великан и его индусы. Может быть, они каким-то хитрым способом узнали, что произошло?

Но когда занавеска отодвинулась, священник спросил глубоким голосом:

— Ты здесь, дитя мое?

— Здесь, отец, — откликнулась Паола и увидела позади него маркиза.

Ее глаза засияли, и она вышла из исповедальни.

В этот момент луч солнца, пройдя сквозь цветное стекло окна, коснулся ее прекрасных золотых волос.

Маркиз, видевший ее только при свете фонаря, подумал, что не зря сравнил ее с ангелом Господним, посланным ему во спасение.

Он даже не представлял, что такая молодая девушка может быть столь прекрасной и в то же время столь одухотворенной.

Маркиз не в силах был оторвать от нее взгляд; и другой человек, стоявший рядом с ним, тоже пристально смотрел на нее.

— Вы… Вы в безопасности! Голос Паолы показался маркизу божественной музыкой.

— Я в безопасности благодаря вам, — ответил он. — И сейчас с помощью этого господина мы должны уйти отсюда как можно быстрее, чтобы никто нас не увидел.

Паола не сомневалась, что все непременно заметят ее порванное и выпачканное сажей платье, ее руки, ставшие черными, когда она карабкалась по дымоходу, ее голые пальцы, торчащие из разодранных чулок.

Даже люди, окружавшие маркиза, и священник глядели на нее с изумлением.

Но маркиз обо всем позаботился. Он обернулся к высокому человеку, который, как и другие, был одет в черную рясу, но нес на руке белый стихарь.

— Дайте мне ваш стихарь, — сказал он.

Это прозвучало как приказание, и церковный служитель выполнил его.

Маркиз набросил одеяние на голову Паолы и прикрыл им ее грязное, порванное платье. Затем, не говоря ни слова, взял ее на руки.

— А теперь не проводите ли меня, господа, чтобы мне не досаждали? — попросил маркиз. — Моя карета должна ждать меня перед западным входом.

Группа спасателей, составленная из молодых прелатов, церковных служителей и хористов, послушно устремилась вперед.

Тогда Паола прошептала маркизу, чтобы только он мог ее слышать:

— Свеча!

Он кивнул и улыбнулся ей.

— Отец, — сказал он священнику, — мы хотим забрать кое-что из капеллы святого Франциска и возблагодарить его за наше спасение.

Шедшие впереди услышали его слова и, обойдя алтарь, повернули к узкому нефу, который вел в капеллу святого Франциска. У капеллы маркиз без лишних слов понес Паолу туда, где горели свечи.

Ей показалось, она не была здесь миллион лет, и было странно видеть, что ее свеча до сих пор горит.

Не сомневаясь, что маркизу не хочется посвящать остальных в их тайну, Паола быстро подняла свечу, взяла из-под нее перстень и вернула свечу на место, Затем подняла голову, и маркиз понял, что она хочет помолиться. Некоторое время он стоял и тоже смотрел вверх на статую святого Франциска, а потом молча повернулся к ожидавшим их людям, которые снова пошли вперед, указывая дорогу к западному выходу.

Один из них, пока остальные находились в капелле, подозвал экипаж маркиза, и теперь он стоял прямо напротив выхода.

Маркиз посадил Паолу в экипаж, вернулся и протянул руку священнику.

— Я глубоко признателен вам, отец, за то, что вы спасли меня, — сказал он. — Я пошлю благодарственную жертву архиепископу и расскажу ему, как великолепно каждый из вас вел себя в такой неожиданной и опасной ситуации.

Он увидел благодарность в глазах своих спасителей и еще раз пожал священнику руку.

Маркиз сел в карету, и все поклонились.

Когда лошади тронулись, Паола, с трудом представляя, как объяснить графине, почему ее привез маркиз ди Лукка, сказала:

— Пожалуйста, отвезите меня на виллу, где я живу.

— Полагаю, вам нельзя ехать никуда, кроме моей виллы, — возразил маркиз. Паола изумленно посмотрела на него.

— Я не могу этого сделать!

— Но почему? — удивился он.

— Потому что я живу у знакомой, которая, должно быть, ужасно огорчена… из-за моего исчезновения. Я все время пытаюсь придумать, как объяснить ей то, что случилось.

И тут она обнаружила, что все еще держит в левой руке бриллиант — причину всех неприятностей.

Она протянула его маркизу.

— Возьмите перстень! Я уверена, он приносит несчастье, и надеюсь никогда, никогда не увидеть его снова!

Маркиз взял его со словами:

— Сейчас я думаю не о том, как избавиться от этого перстня, а о том, как отблагодарить вас за вашу храбрость, за то, что вы спасли меня от унижения и кошмара, который ожидал нас.

— Я знаю, мне помог святой Франциск.

— Я говорил вам перед тем как вы полезли вверх по дымоходу, что вы — ангел, — напомнил маркиз, — и сейчас я почти убежден, что вы существо не из этого мира и в любой момент можете улететь назад на небеса, откуда спустились.

Паола легко рассмеялась.

— Я весьма польщена вашими комплиментами, но в данный момент стремлюсь не на небеса, а в ванну!

— Она к вашим услугам на моей вилле!

— О нет, пожалуйста! — взмолилась Паола. — Вы должны понять! Я живу с одной дамой, которая не знает, что случилось. Поэтому, прошу вас, отвезите меня к ней на виллу! Это совсем недалеко отсюда.

— А у кого вы остановились? — поинтересовался маркиз.

Паола задумалась, но тотчас поняла, что рано или поздно он узнает об этом.

— У графини Рауло.

— Я знаком с ней, и она, безусловно, поймет, что для вас сейчас очень опасно находиться где бы то ни было без охраны, а у меня вас будут охранять и мои слуги, и полиция. Вам тоже следует понять это.

Паола испуганно посмотрела на него.

— Неужели вы думаете… что они могут…

— ..попытаться выкрасть вас снова? — закончил за нее маркиз. — А почему нет? Они хорошо понимают, бриллиант, ради которого они проделали весь этот путь с востока, у нас, и нисколько не сомневаюсь, что не отступятся так легко.

Паола стиснула руки.

— То, что вы говорите, — это… это страшно!

— Разумеется, — согласился маркиз, — и потому я увожу вас к себе на виллу, а потом пошлю за графиней и объясню ей, что произошло.

Паола судорожно хватала ртом воздух.

— О, прошу вас, не говорите ей, что я привезла перстень из Англии! Я сделала это, чтобы помочь Хьюго Форду, и он взял с меня клятву никому не говорить, что это сделала я. А графиня будет в шоке, если узнает, что я была недостаточно честной.

Маркиз подумал немного и сказал:

— Сочинить какую-нибудь историю несложно. Вы молились в капелле святого Франциска, и люди, которые преследовали меня и захватили меня в плен, взяли заодно и вас, чтобы вы никому ничего не сказали и не свидетельствовали против них.

— Благодарю вас, — молвила девушка, — но я по-прежнему считаю, что графиня не одобрит моего поведения, если я не вернусь назад на виллу.

— Положитесь на меня, — успокоил ее маркиз. — Когда я расскажу ей, как смело вы повели себя, спасая нас обоих от страшной опасности, ей скорее всего не захочется задавать слишком много наводящих вопросов.

Паола подумала, что он слишком оптимистичен.

В любом случае ей было совершенно очевидно, что он все обдумал и не собирается везти ее на виллу графини, и она ничего не могла с этим поделать.

Они подъехали к его вилле, которую она видела только через ворота. Она оказалась еще более прекрасной, чем представляла себе Паола раньше.

Маркиз, решив, что ей будет неприятно идти босиком в порванных чулках, из которых выглядывали голые пальцы, взял ее на руки и понес из кареты в дом, а потом по ступенькам прямо наверх.

Слуга открыл дверь спальни, и Паола как будто очутилась в волшебной сказке. Комната поражала воображение великолепной меблировкой, резной позолоченной кроватью, полотнами на стенах, которые могли бы украсить картинные галереи Флоренции, бесценными изразцами на камине.

Маркиз усадил ее возле камина.

— Я велел принести полотно, чтобы вы могли не смущаясь снять с себя выпачканную сажей одежду. Его постелют здесь, на ковре.

В его глазах промелькнул озорной огонек, и он добавил:

— Я попрошу графиню привезти вам одежду и пошлю за ней немедленно.

Прежде чем Паола успела ответить, он удалился.

В комнату торопливо зашли две горничные. Они помогли девушке раздеться, покрыв драгоценный ковер полотном.

Затем ее ожидала ванна. Вода, благоухающая розой, смыла последнее напоминание о запахе сажи.

Паола сидела, закутанная в купальный халат, который был для нее слишком велик, когда дверь открылась и вошла графиня.

— Мое дорогое дитя! — воскликнула она, направляясь к девушке. — Я чуть не заболела, пребывая в неизвестности, что с тобой случилось и почему тебя так долго нет на вилле!

— Мне очень жаль! — извинилась Паола. — Но я полагала, у меня достаточно времени, чтобы сходить в собор и помолиться, а тут случилось все это.

Графиня огляделась, дабы убедиться, что горничные уже ушли.

— Маркиз рассказал мне всю эту историю, — молвила она. — Боюсь, твои родители, так же как и я, будут просто в ужасе от того, что ты находишься здесь как его гостья, но он объяснил мне — для тебя крайне опасно оставаться без охраны.

Паола не знала, что сказать, и графиня продолжала, понизив голос:

— Со стороны маркиза было очень мило предложить мне остаться здесь с тобой в качестве компаньонки, но больше мы ничего не сможем сделать. Однако ты все же должна помнить, твои родители не хотели, чтобы ты познакомилась с ним.

Она снова оглянулась.

— Хочу, чтоб ты знала, со стороны маркиза никакая опасность тебе не угрожает — я сказала ему, будто ты приехала из Англии помочь мне в некоторых делах.

Паола озадаченно посмотрела на нее.

— Думаю, тебе известно, — говорила тем временем графиня, тщательно подбирая слова, — что у маркиза очень нелестная репутация из-за его связей с женщинами, но поскольку он бравирует тем, что у всех женщин, которых он любил, голубая кровь, как и у него, — графиня приумолкла, а потом произнесла совсем тихо, — я сказала ему, что ты являешься чем-то вроде моего секретаря, и полагаю, моя дорогая, теперь нам больше не о чем беспокоиться.

Паола не сразу уловила, о чем идет речь, а поняв, покраснела от смущения.

— Я уверена, что маркиз не думает обо мне в этом смысле, — поспешила возразить она, — после того, как мы пытались спасти свои жизни!

— Конечно, конечно, — согласилась графиня, — но ты такая красивая, Паола, а у него очень плохая репутация. Теперь же я могу не сомневаться, что ты в безопасности!

Девушка молчала.

Ей вдруг пришло в голову, что ситуация сложилась довольно странным образом. Когда они боролись за спасение своих жизней, она совершенно не думала о маркизе как о привлекательном мужчине. Он просто был человеком, оказавшимся в такой же, как она, опасности со стороны жестоких и неразборчивых в средствах людей.

Она считала, что и он думает о ней так же.

— Нет никакой необходимости беспокоить маму и папу, говорить им, где я нахожусь, — наконец сказала Паола. — Полагаю, как только маркиз пошлет за полицией, эти страшные люди быстро окажутся за решеткой.

— Если я не вмешаюсь, боюсь, это произойдет не так скоро, как мне хотелось бы, — возразила графиня. — Но мы как можно скорее вернемся домой и продолжим то, что делали до всех этих ужасных событий.

Графиня говорила непривычно резко, как будто вся эта ситуация вызывала в ней досаду. По тем не менее она с интересом глядела по сторонам.

Паола была уверена, что графиня наслышана о красоте виллы маркиза, об огромной стоимости его картин и фарфора. «Графиня поднялась.

— Думаю, горничные уже распаковали твои вещи в соседней комнате, — сказала она. — Сейчас тебе следует одеться, а затем мы спустимся вниз и выясним, что успел сделать маркиз для поимки этих негодяев.

Она всплеснула руками.

— Просто не могу поверить, что все это случилось в Лукке! Здесь почти не бывает преступлений, поэтому вряд ли кто-нибудь воспримет всерьез историю с бриллиантом маркиза, когда услышит о ней.

Графиня внезапно призадумалась.

— Кажется очень странным, — заметила она, — что грабители надеялись найти его у маркиза. Где же он был? Куда он положил его? Очевидно, он бы не стал брать с собой такую дорогую вещь в церковь.

— Я думаю, они просто хотели выведать у него, где бриллиант, — поспешно ответила Паола, — и когда он не согласился это сделать, они решили держать нас взаперти до тех пор, пока не вынудят его признаться.

— Да, я понимаю, — кивнула графиня. — И теперь, когда они совершили долгий путь, вряд ли им захочется вернуться в Индию без камня.

— Конечно, они предпримут новую попытку, — промолвила Паола, — если их не поймают и не арестуют.

Она пыталась говорить спокойно, но ее голос дрожал: они еще не спаслись от Великана и индусов, которые слушались его приказов!

Глава 6

Паола спустилась к ужину, надев самое скромное из привезенных с собой платьев. Очень хотелось обновить прекрасные наряды, которые купила для нее мама, но она решила, что это будет ошибкой.

Зажженные люстры горели под потолком как звезды.

Маркиз, одетый в парадный костюм, показался Паоле мужчиной небывалой красоты и обаяния.

Роскошная столовая произвела на дам ошеломляющее впечатление.

Освещенный свечами стол был уставлен золоченой посудой и орхидеями.

» Вот как должны жить аристократы «, — подумала девушка.

А кто мог выглядеть более аристократично, нежели маркиз, сидевший на стуле с высокой спинкой, на которой был вырезан его герб.

Графиня сидела справа от него, Паола — слева.

Маркиз явно старался сделать ужин приятным для гостей. Он рассказывал им о своих путешествиях, а также о том, как спас жизнь Низаму из Хайдарабада.

Историю эту маркиз излагал с изрядной долей юмора. Паола тем не менее была уверена, что этот эпизод связан с огромной опасностью, — не только Ми-заму повезло остаться в живых, но и маркизу тоже.

Одни блюда сменялись другими, еще более изысканными. Но Паола слушала маркиза, смеялась над его искрометными шутками и почти не фиксировала внимание на вкусовых ощущениях.

Потом графиня с девушкой направились в гостиную, а маркиз по французскому обычаю присоединился к ним.

— Теперь. — сказал он, — я покажу вам мои драгоценности и с особым удовольствием — коллекцию табакерок.

Дамы восторженно откликнулись на это предложение.

Большую часть табакерок маркиз привез из России. Они были украшены драгоценными камнями и удивительными красочными миниатюрами, изображающими царственных особ.

— Мне кажется, этот дом следует открыть для посещения как музей, — сказала графиня. — Это, право, нечестно, что лишь немногие могут увидеть столь потрясающие вещи!

— Я вижу их, и мои друзья видят их, — ответил маркиз, — уверяю вас, этого вполне достаточно.

— Вы очень счастливый человек, — продолжала графиня, — но вам наверняка приходится постоянно опасаться взломщиков.

Ее слова вновь напомнили Паоле про Великана и его индусов. Она почти позабыла о них, наслаждаясь артистизмом рассказчика и ужином.

Заметив страх в глазах Паолы, маркиз сказал:

— Не бойтесь! Мы находимся под охраной и будем находиться до тех пор, пока злодеев не арестуют и не отправят в тюрьму. Со всех сторон вилла окружена специально подобранными полицейскими. Так что, милые леди, можете спокойно спать до утра, ничего не опасаясь.

Он обращался к обеим, но смотрел только на Паолу, удивляясь, что эта молодая девушка столь привлекательна и столь не похожа на остальных.

Будучи знатоком представительниц прекрасного пола, он силился понять, чем она отличается от других женщин разных национальностей, которые вызывали у него восхищение.

В конце концов он решил, что дело не в ее внешности, а во внутреннем содержании. Ему казалось, он даже видит свет, исходящий от нее.

Маркиз смотрел на девушку так пристально и задумчиво, что она смутилась и покраснела.

— Насколько я понял, вы впервые посетили Лукку. Я дам бал в вашу честь или по меньшей мере устрою празднество, чтобы представить вас самым именитым нашим горожанам.

Паола просияла, но тут же вспомнила, что она все еще в трауре.

— Нет-нет! — произнесла она торопливо. — Я вполне довольна своим положением. В Лукке так много интересного! Боюсь, мне удастся осмотреть только половину города, прежде чем я уеду домой.

— А когда это произойдет? — поинтересовался маркиз.

— Не раньше чем через несколько месяцев, — вмешалась графиня. — Паола права. Для нее очень важно узнать историю Лукки, кроме того, она должна кое-что для меня сделать.

— Вы говорите загадками, — возразил маркиз. — Я не могу понять, почему молодая и прекрасная девушка отказывается от бала в свою честь?

Паола, обескураженная проницательностью маркиза, объяснила:

— Конечно, я люблю праздники, но только не сейчас. Прежде мне надо сделать много других дел.

— Каких, например? — спросил маркиз.

— Посмотреть Лукку и ее сокровища.

— Но именно это я вам и предлагаю! Завтра вы посмотрите картинную галерею, которой я очень горжусь.

Паола сжала ладони.

— Убеждена, мне она понравится, и хочу заметить, что картины здесь, в гостиной, просто великолепны! Хотелось бы знать, кто и когда их написал.

— Я буду счастлив рассказать вам об этом! — с готовностью откликнулся маркиз.

Графиня почувствовала, что разговор становится слишком интимным. Паола совершает ошибку, вступая с хозяином дома в более обстоятельную беседу, нежели этого требует необходимость.

— Конечно, сейчас еще рано ложиться спать, — сказала она вставая, — но, полагаю, после этого ужасного случая Паоле следует хорошенько отдохнуть.