Глава 3

Мистер Хейвуд зашел за Алетой в купе и молча, повел девушку в ресторан.

Заказав кофе и две порции свежей рыбы, уп­равляющий произнес:

– Ну, леди Алета, мне нужен правдивый рас­сказ о том, как вы здесь оказались.

– Правда очень проста, – ответила Алета. – Если бы папе не пришлось ехать в Данию, я по­ехала бы вместе с ним в Венгрию.

Нерешительно улыбнувшись ему, она продол­жила:

– Вместо этого меня оставили с кузиной Джейн, а она, конечно, как всегда больна. Не могла же я зачахнуть от скуки!

– Сдается мне, ваш отец понятия не имеет о вашей поездке, – неодобрительно заметил мис­тер Хейвуд.

– Нет, конечно. Я подождала, пока он уедет, а потом села на следующий поезд в Лондон и купила себе билет на корабль прямо в Тильбюри.

Мистер Хейвуд неодобрительно поджал губы.

– И вы не уведомили меня об этом только потому, что знали, что я отошлю вас обратно?

– Конечно, – согласилась Алета. – А те­перь я умоляю вас помочь мне.

– Неужели вы думаете, что я соглашусь на это? – раздраженно поинтересовался управляю­щий. – Вы не хуже меня знаете, что вам нужна компаньонка, и один только Господь знает, где мы возьмем ее в Вене!

– Компаньонка не понадобится, – тихо ска­зала Алета.

Мистер Хейвуд устремил на нее удивленный взгляд.

– Что вы хотите сказать? Вы должны пони­мать, что вы всего лишь дебютантка, и если о вашем поступке когда-нибудь станет известно, ваша репутация будет погублена навеки!

– Никто не будет знать о том, что приехала леди Алета Линг, разве только вы расскажете об этом, – позволила себе дерзость Алета.

Мистер Хейвуд не отводил взгляда, и она по­яснила:

– Вам, наверное, интересно будет узнать, что меня зовут мисс Алета Линк и я – ваша внучка!

Наступило ошеломленное молчание. Внезапно мистер Хейвуд оглушительно рассмеялся.

– Этого не может быть! – повторял он. – Мне все это снится!

– Вы должны понять, что это весьма веское объяснение нашему совместному путешествию, – произнесла Алета. – Кто в Венгрии знает, есть у вас внуки или нет? А меня никто уж точно не примет за дочь моего отца.

– Вы сами сочинили эту сказочку? – спро­сил, отсмеявшись, мистер Хейвуд.

– Это совсем не так глупо, как вам, кажет­ся, – резко ответила девушка. – Герцог Буклингтонский попросил вас купить для него лошадей. Кого будет волновать, если вы приедете с женой, дочерью или внучкой!

При этих словах она заметила в глазах мисте­ра Хейвуда огонек. Внезапно Алета поняла, что, несмотря на возраст, управляющий прекрасно вы­глядел и вовсе не ожидал появления внуков.

Словно догадавшись о ее мыслях, он произ­нес:

– А вы оригинальны, леди Алета.

– Просто Алета, – поправила его девуш­ка. – Леди Алета умрет сразу же после того, как мы пересечем австрийскую и венгерскую гра­ницы.

– Иными словами, – сказал мистер Хей­вуд, – вы едете по собственному паспорту.

– Именно так, – ответила Алета. – Впро­чем, если вы считаете это опасным, я уверена, что смогу исправить «Линг» на «Линк» и вместо «леди» написать «мисс».

– Думаю, это будет ошибкой, – ответил мистер Хейвуд. – Будем надеяться, что офице­ры на границе не заинтересуются вами настолько, чтобы повсюду рассказывать о вашем прибытии.

Алета слушала его, и сердце ее пело.

Она поняла, что мистер Хейвуд принял пра­вила задуманной ею игры.

Это было все, что Алета могла сделать.

Она нагнулась над столом, за которым, по сча­стью, никто больше не сидел.

– Прошу вас, позвольте мне заниматься толь­ко лошадьми, – попросила она. – Не могу по­верить, что вам придется разъезжать по приемам или терять время с владельцами скакунов.

Хотя отец Алеты и обращался с мистером Хейвудом, как с джентльменом, для остальных управ­ляющий оставался просто человеком герцога Буклингтонского. Никто не стал, бы приглашать его на всевозможные увеселения или знакомить со своей женой.

– Это так, – к немалому удивлению Алеты, согласился мистер Хейвуд.

Девушке снова показалось, что он читает ее мысли.

– И все же, – добавил управляющий, – роль моей внучки может показаться вам не слиш­ком удобной. Вам придется на равных встречать­ся со многими людьми, которые будут обращаться с вами совсем не так, как вы привыкли.

– Меня интересуют только лошади и ничего больше, – повторила Алета. – Больше всего в мире мне хотелось бы увидеть Венгрию!

– Надеюсь, вы не будете разочарованы, – сухо заметил мистер Хейвуд. – И не забывайте, что когда вы вернетесь домой, вам придется пере­жить Судный день.

– Мне хотелось бы вернуться раньше па­пеньки, – ответила Алета.

– А что, если вам это не удастся? – спро­сил мистер Хейвуд.

– Тогда он будет очень сердит, – признала Алета: – Но я уверена, что он никому не рас­скажет о моей выходке, потому, что это может сильно испортить мне репутацию.

Мистер Хейвуд снова рассмеялся.

– Вы неисправимы! – заявил он. – Очевидно, вы продумали все до мелочей. Честно го­воря, я не вижу иного способа отослать вас домой, кроме, как самому сопровождать вас.

– И вернуться без лошадей?! – воскликну­ла Алета. – Подумайте, как будет расстроен папенька, узнав, что не сможет удивить импе­ратрицу!

Мистер Хейвуд молча, продолжал свой завт­рак.

Алета понимала, что выиграла бой – или, по крайней мере, взяла четвертое препятствие.

Она была очень довольна собой.

Вернувшись в поезд, мистер Хейвуд зашел в купе Алеты, где прислуга уже успела прибрать постель.

Когда они сели, мистер Хейвуд сказал, что на следующей остановке собирается пообедать.

Алете хотелось знать гораздо больше.

– Сколько мы пробудем в Вене? – спроси­ла она.

– Всего одну ночь, – ответил мистер Хей­вуд. – Ваш отец хотел, чтобы я повидал ди­ректора испанской школы верховой езды. У него есть довольно много венгерских лошадей.

– Я тоже хочу увидеть их! – воскликнула Алета.

– Думаю, что этого делать, как раз не сто­ит, – заметил мистер Хейвуд. – Директор пре­красно знает вашего отца и, увидев вас, наверняка упомянет об этом, когда будет писать его светло­сти письмо о том, что рад был помочь ему.

Алета вздохнула:

– Такая была возможность!

– Прекрасно вас понимаю, – согласился ми­стер Хейвуд. – В то же время, если вы не соби­раетесь еще ухудшить ваше положение, позвольте мне решать, что будет лучше для вас.

Алета улыбнулась:

– Что ж, вы выиграли! И позвольте побла­годарить вас за доброту, которую я вовсе не за­служила.

– Я боюсь одного, – произнес мистер Хей­вуд, – что вы попали в ситуацию, которая будет иметь далеко идущие последствия.

– Вы хотите сказать, что мне не позволят выезжать в свет? – спросила Алета. – В таком случае я просто стану работать в конюшнях Линга или со скаковыми лошадьми в Ньюмаркете, и пускай обо мне забудут.

– Вряд ли это произойдет, – сказал мистер Хейвуд. – Но на время путешествия, леди Але­та, я попрошу вас запомнить, что вы очень краси­вая девушка, а венгерские мужчины бывают весьма романтичными и пылкими.

– Я слышала об этом, – согласилась Алета.

– Вам придется думать только о лошадях и не обращать внимания на все, что будут вам гово­рить.

– На этот раз вы излишне строги, – жа­лобно сказала Алета. – Конечно, я хочу, чтобы мужчины признавали, что я красива. Я всегда боялась, что по сравнению с маменькой я такая дурнушка, что на меня никто и взглянуть не захочет.

– Ваша матушка была самой красивой жен­щиной из всех, кого я видел, – сказал мистер Хейвуд. – Она пришла бы в ужас, если бы узнала о вашем поведении.

То, как он это говорил, заставило Алету взгля­нуть на него повнимательнее.

Внезапно, под влиянием порыва, она спроси­ла:

– Вы были влюблены в матушку? Мистер Хейвуд окаменел.

– Вы не должны задавать мне таких вопро­сов, – начал было он, но затем улыбнулся. – Думаю, что любой мужчина, только взглянув на вашу матушку, влюблялся в нее, – признался он. – Она была не только красива, но и очень добра, очаровательна и прекрасно понимала лю­дей. Все шли к ней со своими бедами.

– Включая меня, – вставила Алета. – Мне гораздо больше хотелось бы дебютировать в Лон­доне, если бы со мной была не бабушка, а мама.

Помолчав, она негромко добавила:

– Когда у бабушки приступ ревматизма, она бывает просто невыносима.

– По-моему, все гораздо лучше, нежели вы думаете, – утешил ее мистер Хейвуд. – Но вы должны понять, что ради вашей матушки и отца я буду защищать вас от всевозможных неприятных ситуаций, подобных той, в которую вы попали вчера вечером.

– Я никогда не думала, что совсем незнако­мый человек может так повести себя! – восклик­нула Алета. – Если бы ему удалось проникнуть в мое купе, он… он мог бы попытаться… поцело­вать меня… это было бы ужасно… ужасной

Про себя мистер Хейвуд подумал, что тот че­ловек мог бы сделать еще и не то.

Впрочем, просвещать девушку на сей счет он не собирался.

– Забудьте о нем! – сердито приказал уп­равляющий. – Этого больше не повторится. Хотя теперь вам ясно, что вы должны быть рядом со мной и не делать ничего на свой страх и риск.

– Да, дедушка, – шаловливо произнесла Алета.

В Вену они прибыли поздно вечером и сразу же поехали в новый отель.

Алета узнала, что он был открыт всего два года назад.

У отеля, был очень величественный вид.

Мистер Хейвуд обменял заказанный ранее од­номестный номер на великолепные апартаменты, и Алета была очень довольна этим.

Отель «Сашер» был известен не только, как лучший отель Вены, но и как место, где можно было получить самую лучшую еду.

Алета была очень голодна, потому, что блюда, поданные во время последней остановки поезда, показались ей отвратительными.

Спускаясь вместе с мистером Хейвудом по ле­стнице в великолепную столовую, девушка с удов­летворением огляделась.

До сих пор ей всего раз приходилось останав­ливаться в отеле. Это случилось во время их с отцом путешествия во Францию.

Столики со свечами, снующие лакеи, элегант­но одетые посетители – сейчас все это очень понравилось девушке.

Она отметила, что вечерний костюм мистера Хейвуда немногим уступает тому, который надел бы ее отец.

Сама Алета была одета в очень красивое пла­тье, которое до сих пор не носила.

Тщательно изучив длинное изысканное меню, они сделали выбор. Мистер Хейвуд заказал бу­тылку вина.

– Сейчас вы заявите мне, что вы уже доста­точно взрослая, чтобы пить вино, не так ли? – заметил он.

– Конечно! – ответила Алета. – Я уже взрослая. И потом, маменька всегда позволяла мне выпить немного шампанского на Рождество и на дни рождения.

– Мне трудно думать о вас, как о взрослой леди, – признался мистер Хейвуд. – Вначале я видел перед собой крошечного младенца, по­том вы стали симпатичной маленькой девчуш­кой…

– А потом вошла в самый неприятный воз­раст, – честно призналась Алета. – Я каждую ночь молилась о том, чтобы стать такой же кра­савицей, как маменька.

– Я не собираюсь говорить вам, что ваши молитвы были услышаны, – произнес мистер Хейвуд. – Пусть этим занимаются молодые люди, с которыми вы будете танцевать в Лондоне.

При этих словах Алета вспомнила, что одного из этих молодых людей ее отец выберет ей в му­жья.

Девушка вздрогнула.

Она твердо сказала себе: что бы ни говорил мистер Хейвуд или кто-либо еще, она получит от путешествия удовольствие.

Сейчас она ни от кого не зависела.

Над ней не нависал призрак какого-то незна­комца, который захочет жениться на ней только потому, что она хорошо впишется в его родослов­ную.

Словно желая развлечь Алету, мистер Хейвуд принялся рассказывать ей о временах своей моло­дости.

Он рассказал, что ее мать, едва появившись в свете, повергла к своим ногам весь Лондон. Поз­же, выйдя замуж за отца Алеты, она покорила весь Линг.

– А почему вы так и не женились? – спро­сила Алета.

По его рассказам она поняла, что в молодости управляющий считался весьма привлекательным молодым человеком.

Он промолчал, и Алета спросила:

– Это из-за маменьки.

– Отчасти, – признал мистер Хейвуд. – К тому же, когда я развлекался в Лондоне, я не желал связывать себя.

– Папа говорит, что вы хотели только одно­го – побеждать на скачках. И вы ведь побеж­дали!

– Да, я выиграл довольно много скачек, – согласился мистер Хейвуд. – А потом, как вы, должно быть, знаете, наступил крах.

– Как получилось, что вы потеряли все деньги?

– Очень просто, – сказал управляющий. – Но мне не хотелось, бы говорить об этом.

– Да, конечно, – тепло произнесла Алета. – Рассказывайте дальше.

– Потом ваш дед предложил мне работу – надзор за его скаковыми лошадьми. Когда он умер, я продолжал служить уже вашему отцу.

Он не упомянул об этом, но Алета поняла, что, хотя его должность и нравилась ему, его гор­дость была ущемлена тем, что он должен рабо­тать на кого-то.

– Я уверена, что маменька понимала ваши чувства, – вслух произнесла она.

– Ваша мать всегда тепло относилась ко мне, и, как я уже говорил, ее любили все вокруг. Но ей самой нужен был только один человек – ваш отец.

– А папенька думал только о ней, – доба­вила Алета.

Сделав паузу, она сказала:

– Вот поэтому я и рада, что ему нравится быть с императрицей.

– Конечно, – согласился мистер Хейвуд. – Теперь мы с вами должны найти ему таких лоша­дей, которые затмили бы всех тех, которыми вла­деет императрица.

Алета захлопала в ладоши:

– Этим мы и займемся! Они вышли из зала.

В гостиной мистер Хейвуд сказал Алете, что с утра он сразу же уедет к директору испанской школы верховой езды.

– А вы оставайтесь здесь, – приказал он, – и не выходите до тех пор, пока я не вернусь!

– Я хотела бы увидеть Вену, пока мы не уехали, – сказала Алета.

– Уверяю вас, на это у нас будет время после обеда, – ответил мистер Хейвуд. – Поезд на Будапешт уходит только в десять часов.

– Обещайте вернуться поскорее, – потре­бовала Алета, – не то я ужасно расстроюсь, что меня заперли в отеле, и вылечу в окно!

– Я обещаю вам, что не стану долго задер­живаться, – рассмеялся мистер Хейвуд. – Спо­койной ночи, Алета!

Впервые он назвал ее просто по имени, без титула.

Улыбнувшись, девушка сказала:

– Вы самый лучший и самый красивый де­душка, которого только можно пожелать!

– Вот теперь вы мне льстите! – отозвался мистер Хейвуд. – Подозреваю, что вы пытае­тесь чего-то от меня добиться:

Алета рассмеялась.

Она отправилась в свою спальню и перед сном думала, что ей все-таки удалось уговорить мисте­ра Хейвуда принять все ее предложения.

На следующее утро, проснувшись и одевшись, Алета почувствовала раздражение оттого, что ей необходимо было оставаться в номере.

Их апартаменты были расположены на углу, и из окон можно было смотреть в двух направ­лениях.

Алета отчетливо видела проходивших мимо лю­дей. По мостовой проезжали кареты, которые вы­золотило яркое солнце.

Девушка подумала, что, прислушавшись, она могла бы уловить музыку Иоганна Штрауса.

Маленькие мальчики что-то насвистывали.

Как можно оказаться в Вене и не услышать музыки, которая покорила Лондон – да и все города мира?

Девушка подумала, что вскоре и ей удастся потанцевать под музыку одного из знаменитых вальсов.

Ей снова пришло в голову, что танцевать, ве­роятно, придется с человеком, которого отец уже избрал ей в мужья.

«Как заставить папеньку понять, что я не выйду замуж, не полюбив?» – спросила она себя.

Ответа на этот вопрос она не знала.

Унылые мысли до того завладели девушкой, что при появлении мистера Хейвуда она издала радостный возглас и подбежала к нему.

– Вы нашли то, что хотели?

– Директор дал мне письмо к одному чело­веку в Будапеште, – ответил управляющий. – Этот человек – начальник королевских конюшен.

– Вы думаете, что он подскажет нам, где найти самых лучших лошадей? – спросила Алета.

– Я в этом уверен! – воскликнул мистер Хейвуд. – А сейчас в награду за хорошее пове­дение мы прокатимся по улицам Вены в открытой коляске, а потом пообедаем.

Алета надела шляпку.

Спускаясь по лестнице, она чувствовала себя так, словно у нее выросли крылья.

У отеля их ожидала красивая карета, запря­женная двумя белыми лошадьми.

Карета тронулась. Алета с удовольствием при­нялась разглядывать все вокруг – высокие дома, фонтаны, мосты над рекой и, наконец, огромный собор – знаменитый Стефансдом.

– Можно я войду, внутрь? – спросила де­вушка у мистера Хейвуда.

– Конечно, – ответил тот.

Он приказал кучеру остановиться, и девушка с управляющим вошли в грандиозный готический храм.

Внутри пахло ладаном.

Алета ощутила благоговейный трепет.

В часовенках мерцали свечи, свечи горели и перед образами у колонн.

Девушку охватило ощущение, совсем непо­хожее на то, какое она испытывала в других церквах.

Опустившись на колени, она хотела было по­молиться за своего отца, но вместо этого вдруг поняла, что молится о том, чтобы найти то, что ищет, – человека, который полюбил бы в ней ее саму, а вовсе не дочь своего отца.

С горячностью, идущей из глубины сердца, Алета продолжала молиться…

И вдруг она каким-то неведомым образом по­няла, что ее молитвы услышаны.

Алета почувствовала, будто кто-то – быть может, ее мать – говорит ей, что все будет хоро­шо.

Значит, ее не принудят выйти замуж без люб­ви и не заставят стать женой незнакомца, совсем не похожего на принца ее мечты.

Поднявшись с колен, Алета подошла к бли­жайшему образу, бросила в ящичек монетку и зажгла свечу.

В детстве матушка говорила ей, что человек, зажигающий свечу, возносит Богу свою молитву, которая звучит до тех пор, пока свеча не погас­нет.

Алета выбрала самую высокую и дорогую свечу.

Мистер Хейвуд ожидал ее у центрального про­хода.

Алета не могла видеть, что ее лицо было оза­рено светом, исходившим из ее души. Не раздумывая, она взяла мистера Хейвуда за руку так, словно это был ее отец.

Управляющий вывел ее из храма на улицу.

Ожидавшая там карета отвезла их в отель.

Поезд, который доставил путешественников из Вены в Будапешт, был не таким комфортабель­ным, как тот, на котором они ехали из Остенде.

Мистер Хейвуд забронировал два купе рядом.

Получивший большие чаевые стюард был нео­бычайно внимателен и позаботился о том, чтобы, пока путешественники ужинали, их постели были застелены, как можно лучше.

Это случилось на станции, где поезд остано­вился через два часа после отправления.

Еда была не слишком вкусной, но вполне съе­добной.

После великолепного обеда в отеле «Сашер» Алета не была голодна. К тому же перед отъез­дом она съела ломтик знаменитого торта, секрет изготовления которого был известен только в отеле.

Торт был придуман одним из сыновей госпо­дина Сашера, когда мальчику было всего шест­надцать, но Алета подумала, что никогда не ела ничего вкуснее.

Таким образом, она не слишком интересова­лась ужином, и говорить ей хотелось только о ло­шадях.

– Как мы поступим, если не найдем то, что вы хотите? – спросила Алета.

– Не стоит об этом думать, – ответил мис­тер Хейвуд. – Боюсь только, что нам досталась нелегкая задача, ведь мы наверняка захотим ку­пить несколько сотен скакунов вместо тех вось­ми – десяти, что заказал его сиятельство.

– Если мы захотим попробовать их под сед­лом, то к началу охотничьего сезона все еще бу­дем в Венгрии, – заметила Алета.

Мистер Хейвуд рассмеялся:

– Конечно, это всего лишь предположение, но я думаю, вашему отцу это пришлось бы не по вкусу.

– А ведь нам так важно вернуться домой раньше него! – вспомнила Алета.

– Надеюсь, что так оно и будет, – ответил мистер Хейвуд.

На следующее утро они были в Будапеште. Едва они покинули вокзал, как Алета была захвачена красотой города.

Она подумала, что это самый сказочный го­род на свете.

Даже станция восточной железной дороги, ко­торая называлась Келери-Пу, выглядела, как не­что величественное и волшебное.

– Видите ли, – пояснил мистер Хейвуд, – Келери-Пу – одна из самых больших станций в Европе.

– Я долго не могла понять, зачем люди стро­ят такие огромные станции, – призналась Але­та. – Может быть, им так нравятся поезда?

– Конечно, – ответил мистер Хейвуд. – И это вполне оправданно. Подумайте, сколько бы нам понадобилось времени, если бы мы ехали из Англии в карете.

Алета рассмеялась.

– А ведь правда! – воскликнула она.

Они ехали по городу, и Алета не отрываясь, смотрела на огромные башни и дворцы, на ста­ринные дома и соборы – она восхищалась всем тем, что создавало неповторимый колорит этого города: незабываемое смешение архитектурных стилей, где строгость западной готики соседству­ет с по-восточному пышным барокко.

Извилистая дорога поднималась все выше.

– Куда мы едем? – спросила Алета.

– Перед тем, как устроиться на новом ме­сте, – пояснил мистер Хейвуд, – мы должны посетить королевский дворец и найти там челове­ка, к которому директор школы дал мне письмо.

Он указал на величественную громаду дворца.

– Впечатляюще! – заметила Алета. Девушке удалось разглядеть колонны и боль­шой купол, темневший на фоне неба.

– А может так случиться, что императрица сейчас во дворце? – с надеждой спросила Але­та, но, к ее разочарованию, мистер Хейвуд пока­чал головой.

Когда они, наконец, оказались во дворце, боль­ше всего Алету поразила огромная терраса с кра­сивыми фонтанами и конной статуей.

Мистер Хейвуд объяснил девушке, что это статуя принца Евгения Савойского, который в конце семнадцатого века сражался с турками.

На лошади принц выглядел просто потряса­юще.

Алета подумала, что именно такими она и пред­ставляла себе венгров.

С террасы открывался вид на весь город, раз­деленный пополам Дунаем. Он был так прекрасен, что Алета не возразила, когда мистер Хей­вуд предложил:

– Не хотите, ли посидеть здесь, пока я схожу, поищу джентльмена, с которым хочу поговорить?

Девушка не ответила, и он добавил:

– В карете вы будете в полной безопасности. Он вышел из кареты, а Алета выглянула в окошко с другой стороны.

Ей казалось, что даже вид из дворца не мо­жет быть прекраснее этого.

Желая посмотреть на город с балюстрады, де­вушка решилась выйти из кареты.

Она подошла поближе к прекрасному фонта­ну. Вода струилась меж камней и статуй и исче­зала в каменном основании.

Алета подошла к балюстраде и посмотрела вниз, на лодки, медленно плывущие по Дунаю.

– Разве может что-нибудь быть прекрас­нее? – невольно спросила девушка.

– Полностью с вами согласен! – ответил чей-то голос.

Вздрогнув, Алета повернула голову и увидела рядом молодого мужчину.

Он был красив, и был в его внешности некий особый шарм. Именно таким Алета и представ­ляла себе настоящего венгра.

Он говорил по-английски с едва заметным ак­центом.

Когда Алета взглянула на него, он произнес:

– Поначалу я подумал, что вы одна из ду­найских русалок. Я много слышал о них, но ни­когда не видел.

Алета рассмеялась.

– О, это было бы чудесно, – отозвалась она. – Я думаю, ни в одном дворце мира, нет такого прекрасного вида, и ни один дворец не мо­жет быть красивее!

– Мы гордимся нашими дворцами. Они ус­тупают только нашим лошадям.

– А ведь я приехала сюда именно из-за ло­шадей, – сказала ему Алета.

– Но в Будапеште вы их не найдете, – заметил венгр.

– Я знаю, – ответила Алета, – но мой… мой… дедушка сейчас во дворце выясняет, куда нам поехать, чтобы увидеть самых лучших скаку­нов Венгрии.

– Почему они так вас интересуют? – спро­сил венгр.

Его настойчивость напомнила Алете о том, что она не должна разговаривать с незнакомыми людьми. К тому же, возможно, рассказывать ему слиш­ком много было опасно – кто знает, какую исто­рию придумал мистер Хейвуд.

Вместо ответа Алета посмотрела вниз, на реку.

Корабль с надутыми парусами величественно плыл вниз по реке.

– Простите мое излишнее любопытство, – сказал венгр, – но вы должны понять, как я был удивлен, когда нашел английского духа, которая стоит у дворца и высматривает венгерских лоша­дей.

Это прозвучало так забавно, что Алета не смог­ла удержаться от смеха.

– Но это, в самом деле так! – заметила она.

– Что ж, надеюсь, вы не будете разочарова­ны, – учтиво произнес венгр.

– Уверена, что не буду, – ответила Алета.

Ей хотелось добавить что-нибудь, но тут раз­далось цоканье лошадиных копыт и шуршание колес.

В следующее мгновение из-за угла дворца по­казался экипаж – очень красивый, с кучером и ливрейным лакеем.

Поводья и упряжь лошадей сверкали сереб­ром.

В карете сидела женщина с маленьким зонти­ком от солнца над головой.

Когда карета приблизилась, венгр повернулся к ней.

Алета сделала то же самое и бросила быстрый взгляд на сидевшую там особу.

Женщина была очень красива. Ее темные гла­за заблестели, а страусиные перья на шляпке чуть колыхнулись, когда она повернулась к собеседни­ку Алеты.

Женщина подняла руку в изящной перчатке и помахала венгру, приказывая подойти к ней. В ответ он поклонился и сказал Алете:

– Надеюсь, что когда-нибудь я буду иметь удовольствие снова видеть вас. А пока что вам наверняка доставят удовольствие наши лошади.

– Конечно, – согласилась Алета.

Венгр направился к карете, и девушка отмети­ла, что он атлетически сложен и наверняка хоро­ший наездник.