— Я понимаю, — тихо сказала Кларинда. — Но ведь вы спасли не только меня, вы не позволили опорочить фамилию Верной.

— Я сделал все, что было в моих силах, — признался лорд Мельбурн.

— А что стало с Простушкой Сарой? — спросила 1 Кларинда.

— Она утопилась, — ответил лорд Мельбурн. А это значит, что не будет никакого судебного расследования. И это дело тоже закрыто — оно никого больше не должно интересовать.

Кларинда вздохнула так глубоко, будто вздох ее исходил из самых глубин души.

— Благодарю вас, милорд, — сказала она. — Я благодарю вас глубоко и искренне.

— А теперь мне хотелось бы сменить тему разговора и поговорить совсем о другом, — сказал лорд Мельбурн. — Вы чувствуете себя достаточно хорошо?

— Да, конечно, — ответила она. — Я вполне пришла в себя. И окончательно поняла, почему вам хотелось видеть меня в бессознательном состоянии последние пять дней, но это было совсем не обязательно. У меня достаточно мужества для того, чтобы присутствовать на похоронах моего дяди.

— Я не хотел подвергать вас столь тяжелому испытанию, — сказал лорд Мельбурн.

В его голосе послышались собственнические нотки, и это заставило Кларинду поднять на него глаза.

— Дядя Родерик был готов к этому? — спросила она.

— Да, — ответил лорд Мельбурн. — И он оставил, как вы хорошо знаете, Прайори и все свое значительное состояние вам, Кларинда. Теперь вы очень богатая и очень знатная молодая женщина.

Кларинда поднялась с дивана и подошла к окну.

Она постояла возле него, глядя на озеро, а затем произнесла:

— Я никогда не рассчитывала на все эти деньги.

Большую часть из них я собиралась отдать Николасу и оставить небольшую сумму только для себя и Розы, чтобы поселиться в маленьком домике в поместье. Я думала, мы сможем жить там тихо и спокойно.

— Боюсь, что сейчас это невозможно, — сказал лорд Мельбурн.

— Почему бы и нет? — ответила она. — Я откажусь от денег, и вы сможете владеть нашим поместьем. Оно граничит с вашим, и вы сможете управлять им лучше, чем я. В любом случае этого хотел дядя Родерик.

— Неужели вы думаете, что я смогу принять столь ценный подарок? — спросил лорд Мельбурн. — Нет, Кларинда, насчет вас у меня совсем другие планы.

Она повернулась и взглянула на него.

— У вас есть планы относительно меня? — спросила она. — Полагаю, милорд, вы уже забыли о том, что после смерти моего дяди вы становитесь свободны вы можете вернуться к своим лондонским развлечениям. Когда я просила о вашей помощи, я не ожидала, что вы будете вовлечены в столь ужасную историю. Я очень и очень благодарна вам за все, что вы сделали, но все закончилось. Спасибо вам, но теперь мы должны попрощаться.

— Могу ли я спросить вас, что вы намереваетесь делать? — поинтересовался лорд Мельбурн.

— В настоящий момент я собираюсь жить в Прайори, — ответила она.

— Одна?

Это слово прозвучало словно пистолетный выстрел.

— Со мной будут Роза и другие слуги.

— Но вы знаете так же, как и я, — резко сказал лорд Мельбурн, — что вам не следует жить в Прайори без присмотра пожилой дамы. Вы не только богаты, Кларинда, вы очень хороши собой. И вы прекрасно понимаете, что эти атрибуты могут повлечь за собой определенные проблемы.

— Это смешно, — с жаром начала Кларинда.

Но когда она поймала на себе взгляд лорда Мельбурна, то осеклась.

— Я сама найду себе компаньонку, — сказала она почти смиренно.

— У вас есть кто-нибудь на примете? — спросил лорд Мельбурн.

— Нет, — призналась она.

— Очень хорошо, — ответил он. — Но пока не нашлась подходящая кандидатура, у меня есть другое предложение.

— В чем оно состоит? — спросила Кларинда.

— Вы должны поехать в Лондон, — ответил он. — Я уже просил свою бабушку с материнской стороны, вдовствующую маркизу Слейд, присмотреть за вами в Мельбурн-Хаус. В своем новом состоянии вы можете занять подобающее место в светском обществе. У вас, Кларинда, есть возможность увидеть больше, чем вы видели за все прошедшие годы.

— Мне кажется, вы сошли с ума! — воскликнула Кларинда. — Неужели вы искренне верите в то, что сможете устроить мою жизнь, что я приму заботу вашей бабушки или выполню другие ваши пожелания?

— Я ожидал, что вы выразите подобное отношение, — сказал лорд Мельбурн самым бесстрастным голосом. — Но я боюсь, Кларинда, что у вас нет выбора.

— У меня… нет… выбора?

Эти слова, казалось, еле прорвались сквозь нахлынувшее на нее изумление.

— Нет, — ответил он. — Наша помолвка, которая дала возможность сэру Родерику умереть спокойно, с верой в сохранность своего поместья, как я и обещал, расторгнута. Но ваш дядя сделал одну оговорку в своем завещании — признаюсь, по моему совету, — что, пока вы не достигнете совершеннолетия или не выйдете замуж, я буду вашим опекуном.

На мгновение Кларинда была так ошеломлена, что сразу не смогла ответить. Затем, заикаясь от гнева, она воскликнула:

— Вы заставили дядю Родерика… назначить вас… моим опекуном? Как вы могли… это сделать… как вы могли вмешаться, как могли… унизить меня… приняв на себя… такие полномочия?

— Эти полномочия, — сурово ответил лорд Мельбурн, — я готов сложить с себя в любой момент, Кларинда, и передать их либо вашему мужу, либо кому-нибудь, кто будет лучшим опекуном, чем я. Вы только назовите имя этого человека, и я немедленно сложу с себя полномочия в его пользу. Кого вы можете предложить?

Кларинда нетерпеливо отвернулась и еще раз взглянула в окно.

— Я никого не знаю, — сказала она сердито, — но вас я… не хочу.

— Это весьма очевидно, — сказал лорд Мельбурн, — однако уверяю вас, Кларинда, я бы не принял на себя обязанности вашего опекуна, если бы не чувствовал, что вы крайне нуждаетесь в заботе.

— Это только потому, что теперь я богата, — обронила Кларинда. — Когда я была бедна, никто не беспокоился обо мне.

— Ну почему же, я ведь беспокоился о вас с того момента, как вас узнал, — ответил лорд Мельбурн.

В его голосе прозвучала насмешливая нотка, и Кларинда почувствовала, что краснеет.

— Я была груба… и неблагодарна… — со стыдом сказала она. — Пожалуйста… считайте, что я не произносила… этих слов.

— Конечно, я забуду о них, но лишь при условии, что вы выслушаете о моих планах. Боюсь, Кларинда, что, несмотря на вашу неприязнь ко мне, у вас нет другой альтернативы, поэтому вам придется принять мои предложения.

Кларинда отошла от окна и снова села на диван, будто он вынудил ее это сделать.

— Я привезу вас в Лондон, — объяснил лорд Мельбурн, — потому что вы должны расширить свой жизненный горизонт — в ваших же интересах. Вы познакомитесь с девушками своего возраста и с мужчинами, которые, несомненно, найдут вас очень привлекательной.

В его голосе прозвучало что-то холодное и даже саркастическое, что заставило Кларинду бросить на него быстрый взгляд.

— Моя бабушка поможет вам купить подходящие наряды для того, чтобы дебютировать в свете.

— Но я ведь должна быть в трауре в связи с кончиной моего дяди Родерика, — прервала его Кларинда.

— Об этом он тоже написал в своем завещании, — ответил лорд Мельбурн. — Он особо отметил, что никто не должен носить траур после его смерти или пребывать в состоянии скорби какой бы то ни было период.

— Все это сделали вы! — воскликнула Кларинда. — Вы знали, что если я буду носить траур, то не поеду в Лондон.

— Наоборот, именно дядя настоял на этом пункте своего завещания, потому что он думал о возможных расходах, — ответил лорд Мельбурн.

И снова, почувствовав, что она была груба, Кларинда залилась румянцем.

— Я думаю, — продолжал лорд Мельбурн, — что ваше представление о светском обществе изменится.

— Сомневаюсь, — пылко ответила Кларинда. — Я знаю вас и знала Николаев — двух респектабельных джентльменов, которые не расположили ко мне высший свет — если я правильно называю то общество, в которое вы направляетесь.

Она помедлила, ожидая реакции, но, не дождавшись ни слова в ответ, продолжала:

— Я знаю, что мне, как женщине, пристало бы стремиться посещать балы, маскарады и ассамблеи. Но я не хочу общаться с людьми, которые приходят в восторг от подобных развлечений. Я хочу остаться здесь, в деревне, где не буду чувствовать себя неприкаянной, где джентльмены наподобие вашей светлости не заставят меня испытывать неловкость из-за моего простого платья и немодной прически.

Снова она помолчала, словно ожидая его ответа, а затем произнесла:

— Я хочу жить спокойно, без опасения, что делаю что-то не так, без необходимости вести вежливые беседы с людьми, с которыми у меня нет ничего общего.

Она говорила горячо, напряженно сжимая руки.

Но потом поняла, что лорда Мельбурна ее протест едва тронул.

— Если после нескольких месяцев пребывания в Лондоне вы скажете мне то же самое, — сказал он мягко, — тогда мы пересмотрим ваши планы на будущее.

— Вы думаете, что сможете делать со мной все, что захотите? — с возмущением воскликнула она. — И полагаете, что я ничего не скажу в ответ? Но, кроме всего прочего, именно мои деньги будут потрачены на всю эту чепуху.

— Будем надеяться, что ваши деньги научат вас вести себя так, как подобает разумной женщине, а не истеричной школьнице, — ответил лорд Мельбурн.

Ей показалось, будто он ударил ее, и, видя, как он поднимается с места, она обрушилась на него с безотчетным гневом:

— Я ненавижу вас, вы этого не понимаете? Пусть кто-нибудь, кто-нибудь другой будет моим опекуном… но не вы! Я ненавижу вас, я презираю вас! Я никогда не забуду и никогда не прощу того, что вы сделали с моей подругой.

— С вашей подругой? — спросил лорд Мельбурн.

Его глаза на мгновение блеснули, когда он понял, что вынудил ее сказать то, о чем он давно хотел узнать.

— Да, с моей подругой — Джессикой Тэнсли! — закричала Кларинда. — И теперь вы говорите мне о том, что я должна ехать в Лондон, чтобы общаться с такими джентльменами, как вы!

— Джессика Тэнсли! — повторил лорд Мельбурн. — Это странно, но никогда в жизни я не слышал этого имени.

— Как вы можете произносить подобные слова? — гневно вскричала Кларинда. — Как вы смогли сказать такую ложь — вы хотели обмануть меня! Вы невыносимый человек, крайне и абсолютно невыносимый человек, и поэтому я вас ненавижу!

Она отвернулась, когда говорила эти слова, а затем выбежала из комнаты, потому что не хотела, чтобы он видел слезы на ее глазах — слезы отчаяния и гнева.

Лорд Мельбурн долго стоял в комнате, не двигаясь и повторяя про себя: «Джессика Тэнсли». Затем громко воскликнул:

— Клянусь, я даже не слышал о такой женщине!

Кларинда поплакала у себя наверху несколько минут, затем решительно вытерла слезы и послала за Розой.

— О, мисс! — вскричала Роза, войдя в ее комнату. — Его светлость сказал, что вы едете в Лондон сегодня днем? Это потрясающе! Вы, наверное, волнуетесь, мисс Кларинда?

— Нет, не волнуюсь, — сердито ответила Кларинда. — Потому что остаюсь здесь, в деревне.

— О, мисс Кларинда, но вам будет грустно и тоскливо в Прайори. Мне кажется, что над этим местом нависла зловещая тень. После смерти хозяина и мистера Николаев, поверьте мне, мысль о Прайори вызывает у меня содрогание. Мне хотелось бы увидеть Лондон. И слуга его светлости обещал мне как-нибудь вечерком показать в городе красивые места.

— Ты уже уложилась? — спросила Кларинда.

— Да, в общем-то у нас немного вещей, мисс Кларинда, — чистосердечно ответила Роза. — А миссис Фостер — та леди, которая заботилась о вас с тех пор, как вы находитесь здесь, сказала, что нет смысла брать с собой много, потому что бабушка его светлости хочет купить для вас все новое. Ее светлость стара, но мне сказали, что она имеет очень большое влияние и пользуется повсеместно громадным уважением.

— Я боюсь… Я боюсь. Роза! — воскликнула Кларинда.

— Теперь, мисс Кларинда, вы не должны бояться ничего. А почему вы боитесь — ведь сэр Родерик не раз повторял, что никто лучше вас не умеет преодолевать препятствия.

— Я могу преодолеть то, что мне понятно, — ответила Кларинда, — но мне страшно войти в новый мир, где все мне незнакомо, где я буду делать ошибки на каждом шагу.

— Вы не будете делать никаких ошибок, потому что ее светлость будет за вами присматривать, твердо сказала Роза. — Кроме того, мисс Кларинда, в Мельбурне все сказали, что такой хорошенькой молодой леди еще никто в своей жизни не видел. Что за дело прятать ваше красивое личико в деревне, где никто, кроме овощей на грядке, его не увидит? Вы сможете жить здесь сколько угодно, когда станете старой и некрасивой.

Кларинда неожиданно рассмеялась:

— Ты думаешь обо мне или о себе. Роза?

— Я думаю о нас обеих, если сказать по правде, мисс, — ответила Роза. — Я уже не так молода, и это, быть может, мой последний шанс поехать куда-нибудь и кого-нибудь повстречать. А почему бы и нет? Ведь даже когда мы приехали в этот дом, то я обнаружила, что в нем находится около тридцати слуг-мужчин! Тридцать мужчин, мисс! Это дает женщине реальный шанс!

Кларинда снова засмеялась.

— Возможно, я глупая. Роза, — сказала она. — Но я отказывалась ехать, когда его светлость предлагал мне это.

— И это после того, как он спас вас, мисс? — воскликнула Роза. — Вы ведете себя не совсем благодарно! В ту ночь его светлость поистине был великолепен. Он приказал мне оставаться с вами всю ночь. Он поставил старого Бейтса и своего лакея около ваших дверей с пистолетами и велел им стрелять в каждого, кто войдет в дом. И они бы сделали это!

Глаза Розы блеснули, словно она наслаждалась кровопролитной сценой.

— И после того как сэр Родерик умер на следующий день, — продолжала она, — все в доме пошло бы кувырком, если бы его светлость не взял на себя ответственность. Он командовал, как генерал, — сделать то, сделать это. Клянусь, мисс Кларинда, вы бы почувствовали гордость, если бы были там и видели, как все было организовано — без всякой суеты и каких-либо недоразумений.

Кларинда промолчала, и через минуту Роза продолжила свою речь:

— И вы, мисс, не должны быть такой неблагодарной. Вам следует быть с его светлостью более любезной.

— Я очень благодарна лорду Мельбурну и стараюсь вести себя с ним любезно, — согласилась Кларинда. — Но, Роза, почему он так расстраивает меня?

— Я думаю, это потому, что вы никогда не общались с джентльменами, — сказала Роза, — только с мистером Николасом, но он не в счет, и, конечно, с мистером Вилсдоном, который слишком молод. Когда вы приедете в Лондон, мисс, вы будете иметь большой успех, вот увидите.

— Я не хочу никакого успеха, — сказала Кларинда, но ее слова прозвучали неубедительно даже для нее самой.

Они должны были отправиться в дорогу сразу же после ленча. Выйдя на улицу, Кларинда обнаружила, что ей предстоит ехать в Лондон в карете его светлости. Она была легкой и пружинистой, но с закрытым верхом, и Кларинда надеялась, что лорд Мельбурн, может быть, пригласит ее сесть вместе с ним в его высокий фаэтон. Но, возможно, оттого, что она была так груба и несговорчива с ним, он не пригласил ее составить ему компанию, и почти в отчаянии она без посторонней помощи уселась в карету.

Когда перед отъездом они с лордом завтракали в овальной столовой, вместе с ними находились майор Фостер и его жена, и у Кларинды не было возможности поговорить с лордом Мельбурном с глазу на глаз.

Она хотела извиниться перед ним, а также задать несколько вопросов о его бабушке, но для этого не было никакой возможности.

Высунувшись из кареты, она помахала рукой Фостерам, бросила прощальный взгляд на Мельбурн и только после этого увидела, что лорд на своем фаэтоне мчится уже далеко впереди.

«Он мог бы взять меня с собой», — вздохнула она, но уныло призналась самой себе, что только по своей вине была лишена его общества.

Она бы удивилась, если бы узнала, что вдовствующая маркиза Слейд сделала за это выговор своему внуку, когда он прибыл в Мельбурн-Хаус, располагавшийся на площади Беркли, по меньшей мере на полчаса раньше ее.

— Как ты мог допустить. Неотразимый, чтобы бедная девочка ехала в Лондон в одиночестве? — вопрошала маркиза. Она сидела совершенно прямо, высоко держа голову и развернув плечи.

Маркиза имела вид чрезвычайно строгой старой дамы, но внимательный наблюдатель мог бы заметить огонек в ее глазах и понять, что она обладает тонким чувством юмора, который всегда ценил ее внук, и проницательностью, державшей женскую часть родни в постоянном напряжении.

— Кларинда некоторым образом рассердила меня, — ответил лорд Мельбурн. — Я два часа потратил на то, чтобы объяснить ей, почему она должна поехать в Лондон.

— Она не хотела ехать? — воскликнула маркиза с некоторым удивлением.

— Действительно не хотела, — ответил лорд Мельбурн. — Она терпеть не может высшее общество, хотя никогда не видела его и ничего о нем не знает.

— У нее куриные мозги? — съязвила вдовствующая маркиза.

— Не думаю, — ответил лорд Мельбурн. — Последние несколько лет она почти одна управляла Прайори — а это, вы знаете, бабушка, очень большое поместье, — и Фостер сказал мне, что там царит полный порядок. Она также вела счета, что говорит о ее математических способностях.

— Не говори мне о таких ужасных вещах — о женщине с коробкой мозгов вместо головы! — воскликнула маркиза. — Клянусь тебе, Неотразимый, если ты собираешься навязать мне какую-нибудь интеллектуальную серую мышь, я сбегу из дома сегодня же вечером.

— Кларинда — не серая мышь, — ответил лорд Мельбурн. — Она — самое прекрасное создание, которое я когда-либо видел. Она чистая и неискушенная девушка. Она обладает мужеством, которое почти не встречается у женщин, и она упорно ненавидит меня.

— Неужели ты говоришь правду? — с изумлением воскликнула маркиза. — Неужели ты хочешь сказать мне. Неотразимый, что на свете существует девушка, которая не считает тебя самым притягательным мужчиной?

— Подожди, и ты получишь ответ, когда увидишь Кларинду, — с улыбкой ответил лорд Мельбурн.

— Тогда почему, — спросила бабушка, — почему, во имя небес, ты нянчишься с этой девицей, если она не проявляет к тебе никакого интереса, и ты, со своей стороны, вероятно, тоже?

— Могу я объяснить это чувством долга, бабушка?

Тем чувством, в недостатке которого ты меня так часто обвиняешь!

— Должна сказать. Неотразимый, что иногда ты меня очень сильно удивляешь.

— Очень этому рад, — нежно заметил внук, — потому что скажу тебе, бабушка, что ты всегда удивляешь меня. Никто, кроме тебя, не мог бы так быстро откликнуться на мою просьбу о помощи, никто, кроме тебя, не приехал бы сюда, не зная, что его ждет, однако готовясь принять участие в любой моей авантюре.

— Я не могу понять, почему это так удивляет тебя, — быстро ответила бабушка. — Уверяю, жизнь в Кенте столь скучна и однообразна — люди беспрестанно говорят о вишневых деревьях, а тетя Матильда без конца жалуется на то, что страдает от астмы. На свете существует одна вещь, которую я не могу выносить, — это болящие женщины.

— Думаю, не только это, — улыбнулся лорд Мельбурн. — А теперь Мельбурн-Хаус — в твоем распоряжении, бабушка. Скажи, собираешься ли ты устроить бал для Кларинды?

— Сначала мне надо посмотреть на девушку, — осмотрительно ответила бабушка. — Не собираюсь протежировать непривлекательное создание, если только ты не упадешь передо мной на колени, и тогда я пообещаю тебе это.

— Уверяю, что у меня не будет причины падать перед тобой на колени, — сказал лорд Мельбурн. — И кроме того, как я уже говорил, Кларинда — очень богатая молодая особа, и это заметно облегчает твою задачу.

— Это значит, что все лондонские охотники за деньгами будут осаждать наш дом, — резко ответила бабушка. — Не одобряю и презираю этих скользких типов, которые стремятся жениться на женщине из-за ее богатства.

— Я надеюсь, ты не подпустишь их близко, — смеясь, заметил лорд Мельбурн.

— Думаю, что это входит в обязанности опекуна, — обронила вдова. — Ты не должен темнить. Неотразимый! Ты так же, как и я, не хотел бы, чтоб в соседнем имении поселился неприятный человек.

— Ты очень хорошо все понимаешь, бабушка, и тонко чувствуешь опасность, — согласился лорд Мельбурн. — Я буду честен с тобой и скажу, что такая мысль приходила мне в голову.

— Надеюсь, ты не собираешься сам жениться на девушке? — спросила вдова, лукаво взглянув на своего внука. — Я жду не дождусь, когда ты, наконец, устроишь свою жизнь. И эта черноволосая кокетка, леди Ромина Рамси, которая называет себя твоей кузиной, мечтает о том же самом.

— Разве от тебя можно что-нибудь скрыть? спросил лорд Мельбурн с улыбкой. — Но уверяю тебя, что после того, как Кларинда разгневалась на меня за то, что я осмелился предложить себя в качестве ее опекуна, я побоюсь, даже если захочу, вступать с ней в какие-либо другие отношения.

— Ну что же, несомненно только одно, — уверенно сказала вдова, — если эта неискушенная малышка способна противостоять твоей хваленой неотразимости, если она не желает запускать в тебя свои коготки, как другие безликие создания, преследующие тебя табуном, то она, должно быть, необычная девушка.

— Весьма необычная, в чем скоро ты сама убедишься, — ответил лорд Мельбурн, и в это время открылась дверь и дворецкий объявил громовым голосом:

— Мисс Кларинда Верной, милорд.