Глава 11

Кларинда мчалась галопом по дороге вдоль Глубокой Лощины и ощущала необыкновенную радость оттого, что она снова скачет верхом на лошади, тем более взятой из конюшен лорда Мельбурна.

Она ускользнула от всех сразу после ленча, почувствовав желание побыть одной и решив никому не говорить, куда она направляется. Она хотела посетить Прайори, и, хотя знала о том, что ни маркиза, ни лорд Мельбурн не пожелают сопровождать ее, она испытывала легкое чувство вины оттого, что не посвятила их в свои планы.

Кларинда провела почти бессонную ночь после того, как оставила лорда Мельбурна в библиотеке. Она беспокойно металась на постели и беспрестанно переворачивалась с боку на бок, вновь и вновь переживая минуты страха и унижения, когда была не в силах высвободиться от сэра Джеральда и беспомощно лежала под его телом.

Теперь, словно наяву, она слышала голос лорда Мельбурна, который говорил ей, что единственный способ спастись, единственный способ избавиться от опасных мужчин в масках, видевших ее в роли Венеры, состоит в том, чтобы выйти замуж!

Она доскакала на лошади до конца дороги и вспомнила бешеные скачки в то утро, когда она пыталась скрыться от лорда Мельбурна и он догнал ее на Сарацине, жеребце арабских кровей.

Она ненавидела его, но в этом противоборстве было что-то необыкновенно волнующее.

Подумав об этом, она свернула с дороги и направила лошадь по узкой извилистой тропинке, ведущей сквозь лес к буйной зелени, окружавшей Прайори.

Она вдыхала свежий сельский воздух, которого не было в Лондоне; все деревья были покрыты густой листвой, а живые изгороди из шиповника и жимолости так пышно разрослись, что были непроходимы для человека.

Кларинда вспомнила, что она испытала после того, как лорд Мельбурн победил ее в той скачке.

Ее ненависть была непомерна. В течение четырех лет она страстно ненавидела мужчину за то, как он обошелся с ее подругой, Джессикой Тэнсли. Ее чувства были чисты и бескомпромиссны.

Но может быть, после того, как он вызволил ее из Пещер, подумала Кларинда, ей стало трудно продолжать его ненавидеть. Может быть, это случилось немного раньше — в тот момент, когда он тряс ее и неистово целовал, потому что увидел в объятиях Джулиана Вилсдона.

Она никак не могла забыть его поцелуев — сначала страстных, почти жестоких, затем — неожиданно нежных, зовущих, уговаривающих, будто вынимающих из груди ее сердце.

Она вспомнила о том, что решила оставаться холодной и неподвижной в его объятиях, но его поцелуи вывели ее из себя, и она вырвалась от него, охваченная страхом, потому что боялась не столько его, сколько саму себя.

Кларинда немного всплакнула.

— Ax, боже мой, — произнесла она вслух, — почему это со мной случилось?

Прошлой ночью она плакала в подушку, как плакала много ночей подряд, — и не только потому, что чувствовала безнадежность, уязвимость и страх. Еще она знала — какой бы большой успех ни имела она в обществе, она никогда не найдет своего счастья ни с одним из тех мужчин, которые просили ее руки.

Как она могла выйти замуж за кого бы то ни было, если неизменно и безнадежно любила мужчину, для которого, несомненно, она не значила ничего и который, кроме того, вовсе не любил ее?

Она полюбила лорда Мельбурна еще до того, как они уехали в Лондон. Но когда он стал явно игнорировать ее, старался никогда не оставаться с ней наедине, не приглашал танцевать ни на одном из балов, она поняла, что внутри ее возникла пустота, которую не могли заполнить льстивые комплименты, источаемые другими мужчинами.

Она боролась против такого предательства своей подруги, ночь за ночью обвиняя себя в вероломстве, лицемерии, слабости и нерешительности.

Но сколько бы она ни осуждала себя, сколько бы ни изводила упреками, факт оставался фактом: стоило ей увидеть широкие плечи лорда Мельбурна на каком-нибудь светском рауте, или мельком взглянуть на него, поднимающегося по лестнице в Мельбурн-Хаус, или посмотреть на него, сидящего в конце длинного стола за обедом, как сердце ее сжималось в груди.

Она чувствовала, как перехватывает дыхание и дрожь пробегает по телу, и это была несомненная, истинная любовь!

«Боже, не дозволяй мне любить его, пожалуйста, прошу тебя, Боже, не дозволяй», — молила она, но, произнося эти слова в темноте своей спальни, она знала, что было уже слишком поздно!

Она знала теперь, что любила его, когда он пришел в Пещеры спасать ее, любила, когда он держал ее, обливающуюся слезами, в своих сильных руках. Она любила его, когда просила не уходить после того, как он поднял ее по лестнице и положил на кровать!

И теперь она должна выйти замуж за кого-то еще должна выбрать мужа среди многих искателей ее руки, когда сердце ее безвозвратно и навсегда отдано мужчине, который не интересуется ею.

Возможно, с отчаянием думала Кларинда, что, если бы она вела себя по-другому, он заинтересовался бы ею. Затем вспомнила, что все женщины, которыми он увлекался, были темноволосыми. Такой была леди Ромина со своими иссиня-черными, элегантно уложенными локонами, такой была Лиана Роза говорила, что она француженка и что у нее темные волосы.

Она также подозревала, что множество других красивых женщин тоже были прежними подругами лорда Мельбурна. Об этом говорили их злобные и завистливые взгляды, обращенные в ее сторону. Об этом говорили более или менее скрытые намеки бабушки на то, что когда-то эти женщины занимали определенное место в жизни лорда Мельбурна. И все они были брюнетками!

Прошлой ночью Кларинда не могла уснуть до полного изнеможения. И только перед самым рассветом она погрузилась в сон, но каким кошмарным он оказался! Ей снилось, будто она снова попала в руки сэра Джеральда, а толпящиеся вокруг мужчины в масках смеются и глумятся над ее беспомощностью.

Она проснулась с приглушенным вскриком и почувствовала, что вся дрожит. Сон был настолько похож на явь, что она выскользнула из кровати в темное пространство и открыла дверь в коридор.

Свечи слабо горели в серебряных подсвечниках, и в конце коридора, куда выходили двери всех спален, она могла видеть дверь комнаты лорда Мельбурна.

Она была приоткрыта. Комната была освещена изнутри, и Кларинда знала, что он не спит — караулит ее сон, как и обещал.

Она почувствовала, что страх ее исчез. Она очень тихо закрыла свою дверь и скользнула обратно в кровать. Она лежала и думала о нем — о том, как сильно и безнадежно его любит, — до тех пор, пока второй раз за эту ночь не разрыдалась горько и отчаянно.

Если бы маркиза заметила круги под ее глазами и бледность лица, когда они уезжали в деревню, ей нечего было бы сказать.

Кларинда знала, что лорд Мельбурн уже выехал вперед. Она хотела ехать вместе с ним в его фаэтоне, "ощущать ветер на своем лице и знать, что даже если он не любит ее, то все равно в это мгновение находится рядом с ней.

«Я люблю его», — шептала она и знала, что охвачена непреодолимым желанием скорей приехать в Мельбурн, чтобы снова увидеть его.

Теперь, когда Кларинда скакала в Прайори, она думала о том, избавится ли когда-нибудь от той боли, которую причиняла ей малейшая мысль о нем. Боль пронзала ее, словно удар ножа, но иногда она смешивалась со странным чувством восторженного исступления, — как бы ни были велики страдания, они еще больше воспламеняли ее любовь.

Кларинда была так глубоко погружена в свои мысли, что не заметила, как очутилась в Прайори. Перед ее взором возникло длинное невысокое здание елизаветинских времен, наполовину скрытое деревьями, с остроконечными фронтонами, облицованными красным кирпичом. Это красивое здание было очень хорошо ей знакомо — это был ее дом.

Но почему-то Кларинда натянула поводья и ощутила внезапное желание повернуть в Мельбурн и не входить в этот дом, в котором она жила четыре года.

Она поняла, какую замкнутую жизнь вела в Прайори. Однако лорд Мельбурн заставил ее поехать в Лондон. Он настоял на том, чтобы она расширила свой жизненный горизонт — стала общаться с людьми и имела возможность блистать в светском обществе.

Он был прав, подумала она, он всегда прав! Ей нравился Лондон, даже несмотря на то, что она была изумлена и опечалена тем равнодушием, которое проявлял к ней лорд Мельбурн с того момента, когда они достигли площади Беркли.

Однако ничто человеческое ей не было чуждо, и она наслаждалась ощущением своей красоты, поклонением мужчин и даже шумным одобрением женщин.

Но теперь Кларинда трезво смотрела в лицо реальности. Жизнь будет невыносима, если она не выйдет замуж! Она не сможет жить спокойно в глуши Прайори, потому что будет испытывать постоянный страх оттого, что мужчины в масках, знающие, кем она была, рано или поздно придут за ней.

Она не сможет вернуться в Лондон и посещать балы, потому что все время будет думать о том, что мужчина, пригласивший ее на танец, может быть одним из тех, кто видел ее в роли Венеры в Пещерах.

Даже лорд Мельбурн не мог избавить ее от этого страха.

Кларинда доехала до главной аллеи, спешилась и повела свою лошадь на поводу по тенистому туннелю, образованному могучими ветвями старинных дубов.

С горечью она подумала о том, что все здесь напоминало ей о лорде Мельбурне. Именно здесь она впервые увидела его, сидящего на козлах своего фаэтона, — он выглядел невероятно привлекательным в своей высокой шляпе, лихо сдвинутой набок, и в белоснежном шарфе, красиво подчеркивающем загорелую кожу его лица.

«Если бы я могла знать, что полюблю его», — сказала самой себе Кларинда, подавляя рыдание.

Если бы тогда она смогла забыть о своей ненависти и доброжелательно поприветствовать его, возможно, история их бурных отношений была бы совсем другой.

«Почему я не стала его другом, когда он просил меня об этом?» — задавала она себе вопрос.

Она признавалась самой себе, что постоянно помнила об истории с Джессикой Тэнсли также и потому, что боялась вступать с ним в задушевные разговоры, — ведь тогда бы он догадался, что она любит его.

А это унижение она не смогла бы вынести.

Она не могла позволить ему догадаться о том, что поддалась его обаянию, так же как многие другие женщины. Он был Неотразимым Мельбурном — мужчиной, который овладевал сердцами женщин до такой степени, что они теряли свое достоинство, благоразумие и вели себя подобно леди Ромине — принимали соблазнительный вид, призывно надували губки и старались ненароком прикоснуться к нему.

Кларинда почувствовала дрожь.

«Я не должна думать о нем… Не должна», — говорила она самой себе.

Но как бы она ни старалась, его лицо все время стояло перед ее глазами.

Она подъехала к большой, обитой гвоздями дубовой двери, которая сохранилась еще с первой постройки дома, и с удивлением обнаружила, что она открыта. Старый конюх Нед поспешил взять ее лошадь под уздцы, а на пороге появился Бейтс.

— Добро пожаловать домой, мисс Кларинда, — сказал он.

— Разве вы ждали меня? — спросила с удивлением Кларинда.

— Конечно, мисс. Его светлость заехал к нам по дороге в Мельбурн и сказал, что сегодня вы приедете. Мы так рады видеть вас, мисс Кларинда, и, осмелюсь сказать, вы выглядите еще прекраснее, чем всегда.

Кларинда, улыбаясь, поняла, что Бейтс никогда не видел ее в таком модном бархатном платье и с такими искусно уложенными волосами, на которых красовалась высокая шляпа с развевающейся зеленой вуалью.

— Я так рада, что приехала сюда! — ответила она. — Все ли здесь в порядке?

— Все, мисс Кларинда. Мы поставили цветы в комнаты, чтобы они не выглядели пустыми.

— Спасибо, Бейтс, — сказала Кларинда.

Через холл она прошла в гостиную. Она уже забыла о том, как мала и низка была эта гостиная, и чувствовала, что сравнивает ее с роскошными комнатами Мельбурна. Она также обратила внимание на обветшавшие портьеры и потрепанные ковры. Если она приедет сюда жить, она поменяет всю мебель в комнатах! От этой мысли у нее внезапно перехватило горло.

Как она будет жить здесь одна? А если даже с мужем? И кто он будет?

Из гостиной она прошла в кабинет, где часто сидел ее дядя. Она вспомнила, как долгими вечерами она вслух читала ему книги, а иногда, утомленный и больной, он засыпал в кресле, и тогда она читала самой себе. Она не понимала тогда, как одинока была, какую замкнутую жизнь вела в Прайори!

— Что же мне делать, как дальше жить? — вслух спросила Кларинда.

Она подошла к окну и взглянула на цветник с благоухающими розами. Она вспомнила, как Джулиан Вилсдон прижался к ней своей щекой, потому что был так несчастен, и о том, как она побежала от лорда Мельбурна, когда он увидел их.

— Что же мне делать? — спросила она снова.

В этот момент она услышала, как позади нее открывается дверь, и подумала, что это, может быть, Бейтс принес напитки и закуски. Но она услышала голос, который провозгласил:

— Леди Мак-Дугалл, мисс Кларинда.

Кларинда обернулась с удивлением и, взглянув на видение в голубой тафте и в высокой шляпке с голубыми развевающимися перьями, издала возглас изумления:

— Джессика! Как ты здесь оказалась?

— Я ожидала, что ты удивишься, увидев меня здесь, — сказало видение, — но, когда проезжала мимо твоих ворот, направляясь в Лондон, все же решила заглянуть к тебе.

— Это такой сюрприз! — воскликнула Кларинда, целуя Джессику в щеку и отмечая про себя, что, несмотря на то что она все еще была хорошенькой со своими темными волосами и раскосыми глазами, она чуть располнела и стала выглядеть старше. — Ты замужем? — спросила она.

Джессика элегантно села на диван.

— Я замужем уже более трех лет, — ответила она. — Мне следовало бы написать тебе, Кларинда. Это мое упущение, но мой муж — сэр Фингэлл Мак-Дугалл — живет в Шотландии, и мы поженились в величайшей спешке, потому что ему надо было срочно возвращаться на Север. Поэтому я не пригласила тебя на свадьбу.

Ты не читала о ней в «Журнале для леди»?

— Нет, конечно! Дядя Родерик не держал в доме такого фривольного чтива, — ответила с улыбкой Кларинда.

— Мои родственники, которых я навестила, сообщили мне, что твой дядя умер, — сказала Джессика. — Я выражаю тебе соболезнование, дорогая, для тебя это было такое горе. Но ты выглядишь прекрасно! Ты все еще живешь здесь? — Сейчас — нет, — ответила Кларинда. Затем, не глядя на свою подругу и чуть поколебавшись, она сказала:

— Сейчас я гощу… в Мельбурне. Ты знаешь, это поместье граничит с нашим. Дядя Родерик… назначил… лорда Мельбурна… моим опекуном.

— Твоим опекуном? — воскликнула Джессика. — Бог мой, Кларинда, ты счастливая девушка! Как это прекрасно! Я всегда восхищалась лордом Мельбурном. Он такой красивый, такой необыкновенный.

Я страстно желала познакомиться с ним!

Наступила секунда гнетущего молчания. Кларинда словно замерла.

— Мне кажется… ты меня не правильно поняла, Джессика. Мой опекун — это лорд Мельбурн.

— Я все прекрасно поняла, — улыбнулась Джессика. — Неотразимый Мельбурн! Как я желала познакомиться с ним, когда была дебютанткой!

— Но… Джессика, ты говорила мне… что он… обольстил тебя… ты умоляла его… жениться на тебе… и он отказался! Ты рассказывала мне обо всем… очень подробно. Ты рассказывала… как сильно… любила его… и вдруг он снова… вызывает… твое восхищение.

Джессика Мак-Дугалл откинула назад голову и расхохоталась.

— И ты поверила во все эти фантазии! Смешная маленькая Кларинда! Теперь я вспомнила, что рассказывала тебе все эти нелепые сказки, а ты сидела на моей кровати и слушала, широко открыв глаза и веря каждому моему слову. Я придумывала подобные истории о каждом привлекательном мужчине, с которым была знакома или даже, как в случае с лордом Мельбурном, которого вовсе не знала. Но я видела лорда на балах и находила его потрясающим.

— Ты хочешь сказать… что все, что ты говорила мне… было… не правдой? — тупо спросила Кларинда.

— Конечно, все это были выдумки! — воскликнула Джессика. — Как ты могла поверить в такую чепуху? Но если ты поверила мне — значит, я прекрасно рассказывала эти истории, ведь я всегда воображала, что если бы родилась в другой семье, то стала бы великой актрисой.

— Я думаю… что тебе бы это удалось, — прошептала Кларинда.

При этих словах она поднялась и постояла секунду, держась за спинку кресла. Она почувствовала, что ей необходимо было на что-нибудь опереться.

— Как удивительно, что ты — подопечная лорда Мельбурна, — задумчиво сказала Джессика. — Могу сказать, Кларинда, что тебе сильно повезло. Если бы я так не спешила, то обязательно попросила бы тебя представить меня лорду Мельбурну, но все равно я его скоро увижу, потому что обещала приехать на его свадьбу.

— Его… свадьбу? — как эхо, повторила Кларинда.

— Да, конечно, — ответила Джессика. — Когда я ехала через Лондон, то одну ночь провела у леди Ромины Рамси — она родственница моего мужа — и та сказала мне, что у них с лордом Мельбурном возникло взаимное влечение и они решили пожениться наступающим летом. Надеюсь увидеть тебя на свадьбе, Кларинда, и тогда мы сможем посплетничать вволю.

А сейчас я спешу.

— Ты должна… ехать? — спросила Кларинда, с трудом соображая, что она говорит.

— Сегодня вечером в Лондоне будет устроен прием в мою честь, и я очень тороплюсь.

— Но не хочешь ли ты… немного… перекусить? спросила Кларинда.

Ее голос звучал сдавленно и, казалось, доносился откуда-то издалека.

— Нет, спасибо, дорогая, — ответила Джессика. Я позавтракала со своими друзьями около часа назад, а сейчас должна уже быть в дороге.

Джессика крепко обняла Кларинду — и та ощутила шуршание шелка, экзотический запах духов, мягкость напудренной кожи. Джессика, направляясь к двери, болтала не переставая — о детях, муже, поездке в Шотландию и о лондонских друзьях. Кларинда с трудом понимала, о чем она говорит, и Джессика, наконец отправилась восвояси.

Кларинда стояла и будто во сне смотрела ей вслед.

Потом она даже не могла вспомнить, как сама покинула Прайори, и с изумлением ощутила, что уже скачет по дороге в Мельбурн, чувствуя, что разум отказывается ей служить.

Она домчалась до большого дома, оставила лошадь в конюшне и, войдя в дом через боковую дверь, поднялась по лестнице. Очутившись в своей спальне, тотчас же позвонила Розе.

— Хорошо ли вы покатались?.. — спросила Роза и осеклась. — Что случилось, мисс Кларинда? Вы выглядите так, будто повстречали привидение!

— Со мной… все в порядке, — ответила Кларинда.

— Выпейте немного бренди, мисс. Что с вами произошло? Вы были бледны сегодня утром, по правде говоря, но сейчас выглядите еще хуже. Вам надо лечь!

Вам надо отдохнуть! Эти пиршества в Лондоне каждую ночь — не слишком ли много их было для вас! А сегодня еще вы зачем-то отправились в Прайори. Там столько всего произошло, о чем я не хотела бы вспоминать, и это истинная правда.

Кларинда почти не слышала ее слов. И только когда Роза хотела уложить ее в постель, она воспротивилась.

— Мне надо спуститься вниз, — сказала она, — мне необходимо видеть лорда Мельбурна.

Кларинда произнесла эти слова с такой решимостью, что Роза не сказала больше ничего. Она принесла из шкафа одно из самых красивых платьев Кларинды, помогла ей переодеться, а затем уложила ей волосы в той изысканной манере, которой восхищался весь Лондон.

Кларинда сидела не шевелясь, словно кукла. И только когда Роза закончила с ней заниматься, она отвернулась от зеркала, в которое смотрела неподвижным потухшим взглядом, и медленно пошла вниз по лестнице. Она чувствовала, что сердце бешено стучало у нее в груди, а руки были холодны как лед.

Она инстинктивно предполагала, что лорд Мельбурн должен находиться в библиотеке, и, когда ей открыли дверь, увидела, что предположения ее верны — лорд Мельбурн сидел за большим письменным столом, находящимся в центре комнаты.

Секунду она помедлила в дверях. Затем произнесла вполне твердым, как ей самой казалось, голосом:

— Мне бы хотелось поговорить с вашей светлостью… если это… удобно.

— Конечно, Кларинда, — ответил лорд Мельбурн.

Он отодвинул бумагу, на которой писал, и поднялся из-за стола. — Я как раз хотел послать за вами, Кларинда. Мне надо кое о чем вам сообщить — я отказываюсь быть вашим опекуном.

— Вы отказываетесь? — воскликнула Кларинда.

— Да, — сказал он. — У меня больше нет желания им быть.

Она почувствовала внезапную боль, потому что поняла, что он больше не хочет нести за нее ответственность. Это было неудивительно. Если он собрался жениться, то больше не хотел усложнять свою жизнь заботами о ней, особенно после всех тех волнений, которые она доставила ему за последние несколько недель.

Увидев, что она безмолвствует, и, возможно, чувствуя ее волнение, лорд Мельбурн сказал:

— Прошу прощения, Кларинда, но вы хотели поговорить со мной. Даю вам слово первой.

Она немного прошла в комнату и остановилась у камина, нервно ломая пальцы и окидывая отрешенным взглядом длинные ряды книг в ярких переплетах и огромную вазу с тепличными цветами, стоящую перед ней на столе.

— Вы хотели мне что-то сказать, — поторопил ее лорд Мельбурн, и в его голосе прозвучали странные нотки.

— Д-да… — пробормотала Кларинда.

— Так почему бы вам не начать? — спросил он. И может быть, нам лучше сесть? Так будет гораздо удобнее.

— Я… лучше… постою, — ответила Кларинда. Я пришла… извиниться… перед вами… милорд.

— Снова? — спросил он, слегка скривив губы.

— На этот раз… я оказалась виноватой… больше… чем когда-либо еще, — сказала Кларинда.

— Больше? — спросил он.

— Гораздо… гораздо… больше.

— Что случилось? — спросил он. — Мы не пробыли в Мельбурне и нескольких часов.

— Я была… в Прайори.

— И это расстроило вас? — Его голос был резким.

— Нет, не… Прайори, — ответила Кларинда, — но…

Джессика Тэнсли… заехала… когда я… была там.

Она почувствовала, что лорд Мельбурн неожиданно успокоился.

— Джессика Тэнсли?

— Теперь она… леди Мак-Дугалл. Она проезжала… мимо ворот!

Возникло ужасающее, как показалось Кларинде, молчание, которое она была не в силах нарушить. Она знала, что лорд Мельбурн ожидает продолжения, но не могла вымолвить ни слова. Однако совсем неожиданно слова все-таки сорвались с ее уст:

— Она сказала… что никогда… не была с вами… знакома — Я говорил вам, что никогда ее не видел, — ответил лорд Мельбурн.